Конец близок. Если верить священным книгам, с самого своего сотворения человечество было взвешено, измерено и найдено лёгким. Нам остаётся лишь ждать обещанных Иоанном всадников, печатей и ангелов. Если верить учёным, вся эта мишура не понадобится — человечество вполне в состоянии уничтожить самое себя без помощи сверхъестественных сил. Вообще, если в качестве забавного мысленного эксперимента представить себе государство Эсхатология, то по численности населения оно будет далеко не в последних рядах, столько велико число всяческих пророков апокалипсиса и обширна паства их. Но вот что забавно: с каждым годом сама идея апокалипсиса как-то истирается и тускнеет в массовом сознании. Нынче конец-света-каким-мы-его-знаем не более чем забавная шутка, удел желтых газетёнок про вампиров и встречи с инопланетянами. Я попытался поискать в интернете предсказания о конце света на этот год — вышло больше десятка. Я не большой сторонник религии, но по мне уж лучше грозное библейское пророчество, чем бред очередного помешанного фанатика. Когда в 1666 году в Европе свирепствовала чума, а Лондон пылал в огне великого пожара, царила настоящая паника. Ужас и истерия, если хотите. А сейчас, когда у нас есть ядерное оружие, выведенные искусственным путём супервирусы и прочие смертельно опасные игрушки, никому в здравом уме и в голову не придёт всерьёз опасаться конца света. Ожидание конца нынче — забавная шутка, модный тренд, не более, чем хобби. Подлинный страх остался на откуп психам и ультраортодоксальным христианам (что, в принципе, одно и то же). Человечество стало беспечным и легкомысленным. А на часах между тем без пяти полночь.

Именно поэтому мне так интересны книги вроде этой. Настоящая научная фантастика обладает невероятной предсказательной и убедительной силой, это именно та вещь, которая способна заставить людей задуматься. Ведь если присмотреться к описанным в книге сюжетам, то можно к своему удивлению обнаружить, что добрая половина сценариев вполне реальна. Одной маленькой ошибки, одной неосторожности, неудачного стечения обстоятельств, единственной злокачественности на вероятностной карте хватит, чтобы положить конец человечеству как биологическому виду. И далеко не факт, что у нас останется второй шанс. Поэтому-то и нужны такие рассказы.

В полном соответствии с описанным выше антологии разделена на три части. В первой на суд читателю предоставлены всевозможные варианты конца света: от чумы или потопа до ядерной войны или столкновения с кометой и даже инопланетного вторжения или вырвавшихся из-под контроля новейших технологий. Вторая, более оптимистичная часть посвящена теме возрождения цивилизации, жизни после катастрофы. И наконец третья часть, самая короткая из всех, знакомит читателя с единственным вариантом апокалипсиса, избежать который мы не в состоянии — неизбежной гибелью всей солнечно системы. Но, как по мне, сам факт существования человечества в те невообразимо далёкие времена будет невероятной удачей.

Теперь самое время более предметно поговорить об отдельных рассказах.

Открывает сборник рассказ Роберта Сильверберга «Как мы ездили смотреть конец света». Это как раз одна из тех вещей, где в центре внимания не конкретные сценарии апокалипсиса, а отношение людей. Рассказ Сильверберга идеально соотносится с нынешним отношением к концу света — развлечение, весёлая шутка. Невероятно, но за прошедшие с момента написания годы текст ничуть не утратил актуальности

Далее следует «Конец света» Сушмы Джоши, посвящённый примерно той же тематике. Конец света постепенно становится просто очередной новостью из вечернего выпуска, неоригинальной и обыденной. Но по сравнению с работой Сильверберга рассказ всё же проигрывает и в языке, и в сюжетных изысках.

Ещё больше пищи для развлечений даёт «Атомная мина» Доминика Грина, посвящённая нелёгкой судьбе инспектора по ядерному оружию. Ведь вполне возможно, что наш мир уже не раз был на самом краю, и все мы обязаны жизнями профессиональным и своевременным действиям специально обученных профессионалов. Идея хороша, но реализация Грина подвела — автор, как мне кажется, уж слишком увлёкся гротеском и мизантропией.

А вот «Кровопускание» Кейт Вильгельм рассказывает как раз об одном из вероятных концов света. Герои рассказа — учёные-гематологи, которые в попытках создать универсальную кровь, годную для переливания всем группам, выпустили на свободу смертельный вирус. Рассказ построен в виде предсмертных мыслей героини, и атмосферу отчаяния и безысходности Кейт удаётся выдержать до конца и безукоризненно. Очень сильный рассказ, и по форме, и по содержанию.

Дальше по порядку мой фаворит — Кори Доктороу с рассказом «Когда сисадмины правили Землёй». В этом произведении Доктороу рисует картину постапокалиптического мира, в котором небольшая группа выживших it-шников из последних сил пытается поддерживать сеть в оперативном состоянии. Автору прекрасно удалось всё вплоть до мелких деталей: прекрасно и точно описаны реалии работы сисадмина, соблюдены все реалии и факты. Ещё одно достоинство — образ человека, привязанного к нашему миру технологий гораздо серьёзнее прочих. С крушением цивилизации герои теряют не только привычные всем нам комфорт и безопасность, но и любимую работу и вообще смысл жизни. Этот рассказ (как и работа Элизабет Бир, о которой позже) уже появлялся в сборнике «Апокалипсис», но вновь прочитать его было не менее интересно.

«Дождь и конец света» Дэйла Бейли — рассказ очень женский, несмотря на пол автора. Много сентиментальной ерунды, мало действия и развития характеров. От серьёзной научной фантастики ожидаешь куда большей глубины.

«Потоп» Линды Нагата описывает вроде бы тот же сценарий всемирного наводнения, но совсем с другой стороны. Герой здесь бросает вызов богу, отвергая существо, способное по своей прихоти погубить миллиарды людей. Вообще, многие рассказы сборника так или иначе оперируют христианскими концепциями, но вот конкретно здесь не хватает некоего финального аккорда, окончательной развязки. Исходная проблема обозначена, но развития в тексте не находит.

«Последнее шоу» Дэвида Барнетта мне показалось одной из самых слабых работ сборника. Автор мешает в кучу ядерную войну, пришельцев, Годзиллу, пытаясь из всего этого многоцветья сплести красочное, приправленное хорошим чёрным юмором повествование. Но рассказу упорно не хватает стиля и единства, он как лоскутное одеяло — пёстрый и сумбурный.

«Ферми и стужа» Фредерика Пола, как и ряд предыдущих рассказов, во главу угла ставит не абстрактные идеи, а людей, развитие и столкновение их характеров. Из всей посвящённой гибели и разрушениям первой части этот рассказ самый добрый и оптимистичный. Люди — уникальные существа, обладающие невероятным потенциалом выживания, а уж сообща мы способны преодолеть практически что угодно.

А вот Аластер Рейнольдс в своём рассказе «Спячка» в лучших традициях научной фантастики развивает темы искусственного интеллекта и виртуальной реальности. Мне этот рассказ напомнил «Песни Гипериона» Симмонса, главным образом из-за схожести посылок. Тут, как и у Симмонса, существование человечества зависит от исхода противоборства могучих искинов. Но есть и существенное отличие: герои Рейнольдса лишь безучастно наблюдают за битвой, стараясь просто не попасть под случайный удар, тогда как у Симмонса человечество в конечном счёте решает бороться за свою судьбу. Именно это и смазало моё впечатление от рассказа.

«Последний закат» Джеффри Лэндиса — ещё одна вещь, по большому счёту не имеющая отношения к научной фантастике, да и фантастике вообще. Это просто очередная зарисовка мира за секунду до взрыва, хотя и выполненная с определённым мастерством. Иногда чтобы осознать упущенные возможности, нужно, чтобы стало слишком поздно. Рассказ Лэндиса именно об этом.

На этом заканчивается первая часть сборника. Вторую открывает Уильям Бартон и его «Моменты инерции». Сразу скажу, что эта повесть мне понравилась меньше всего. Затянуто, скучно, неоригинально. Герои — серьёзные взрослые люди — ведут себя, как взбесившиеся подростки, описание гибели мироздания и введённые в повествование научные концепции неубедительны и плохо описаны.

Зато следующий рассказ — «Книги» Кейдж Бейкер — производит куда как лучшее впечатление. Люди здесь, несмотря на всё пережитое, не утратили чувства прекрасного и тяги к знаниям. По-моему, именно это и гарантирует человечеству выживание. В тот день, когда человечество откажется от книг, оно по сути подпишет себе смертный приговор. Меня немного разочаровала концовка, но в целом «Книги» отличный рассказ.

«Могильщик» Роберта Рида — ещё одна несомненная удача и жемчужина сборника. Автор не боится рассуждать на больные для американского общества темы вроде религиозного фанатизма и порождённой им ненависти. Этот рассказ — отличная иллюстрация мерзости и низости всех тех, кто считает себя избранными. Что бы ни дало тебе право — вера или наука, не важно, но посчитав таких же как ты людей никчёмным биологическим мусором, ты сам утратил право называться человеком. Удался автору и финал рассказа, несмотря на свою неожиданность, это единственно верная концовка.

«Между дьяволом и синим морем» Элизабет Бир — ещё один рассказ из антологии «Апокалипсис». Это ещё одно размышление на тему безразличия и безучастности. Именно они, а вовсе не ядерное оружие или смертельные вирусы, способны погубить человечество окончательно и бесповоротно.

А вот «Кроткие» Дэмиена Бродерика под обложкой впечатляющего описания наночумы не прячут особых глубин мысли. Простенький рассказ, призванный скорее продемонстрировать фантазию автора, чем заставить читателя задуматься.

А вот Джеймс Типтри-младший, напротив, делает ставку на содержание, а не форму. Его «Человек, который шел домой» — отличный пример по-настоящему умного и глубокого произведения, в котором нашлось место героизму и вере, всепобеждающей силе личности. При этом автор не скатывается в морализаторство и отнюдь не ограничивается психологической составляющей. Поверьте, у этого парня достаточно фантазии, чтобы вас удивить.

Не хуже и «Ведро воздуха» маститого Фрица Лейбера. В его рассказе описание замёрзшего ледяного мира контрастирует с теплом и верой в сердцах людей. В конечном счёте, герои оказываются способны преодолеть все превратности судьбы и без страха взглянуть в лицо будущему, которое, кажется, не предвещает ничего хорошего. Отличный рассказ о том, как вера в свои силы и взаимопомощь оказываются сильнее всего.

«Часовые «Феникса» Эрика Брауна посвящены, наоборот, миру всеобщей засухи, в котором чистая питьевая вода ценится превыше всего. Герои рассказа разыскивают «Феникс» — корабль со спящими в криосне колонистами, так и не отправившимися к далёким звёздам. Одни хотят избавиться от лишних ртов, другие стремятся разбудить спящих, чтобы вместе предпринять последнюю попытку возрождения человечества. В ходе повествования героям не раз придётся делать сложный выбор между рационализмом и этикой, прагматизмом и надеждой.

А вот «Жизнь в антропоцене» Пола Ди Филиппо демонстрирует читателю картину технологичного будущего, в котором человечество не просто пережило изменения климата, но и добилось значительных результатов, оправившись от первого шока катастрофы. К несчастью, с возвращением относительного благополучия вернулись и деструктивные настроения, тяга людей к разрушению. Но всегда есть те, кто помнит, чего это стоило человечеству в прошлый раз. Именно такие люди и призваны спасти мир от очередного падения в пропасть, учтя уроки предыдущих ошибок.

Завершает вторую часть «Терраформируя Терру» за авторством Джека Уильямсона. Эта поветь на самом деле является началом полноценного романа, но вполне читается и отдельно. В центре повествования живущие на лунной станции клоны последних людей, сбежавших на Луну с умирающей Земли. Тысячи и миллионы лет пятеро героев возрождаются, чтобы дать Земле второй шанс обрести жизнь. И вот после миллионов лет упорного труда цель достигнута. Но окажется ли новая раса достойной такой жертвы?

Третью, саму короткую часть сборника, открывает «Свет без конца» Гвинплейн Макинтайр, история бессмертного существа в мёртвом мире. Подобно героям Уильямсона, героиня этого рассказа вынуждена нести свой груз сквозь тысячелетия и эпохи. И даже пережив самую память о человечестве, несчастная не может обрести покоя и забвения.

На фоне последних рассказов «Дети времени» Стивена Бакстера смотрятся как-то бледновато. В центре авторского внимания здесь — постепенная деградация человечества, вымирание людей, утративших способность приспосабливаться и развиваться. Согласно Бакстеру, технологический прогресс положил конец эволюции человека, и потому в случае серьёзных изменений мы будем обречены. Всегда может случиться так, что наши знания и наука не помогут нам изменить мир. А измениться сами мы уже не в состоянии, и потому единственный путь — стагнация и исчезновение. Звучит довольно пессимистично.

Закрывает сборник рассказ Элизабет Кунихен «Звезда Полынь», ещё одна ода смерти и увяданию. Довольно странный выбор, учитывая желание составителя сделать антологию как можно более светлой и оптимистичной, несмотря на все потенциально возможные ужасы.

Антология предоставляет читателю широкий диапазон текстов — от классической до гуманитарной «мягкой» научной фантастики. Кроме научных построений и концепций на страницах сборника нашлось место размышлениям о сущности человека, предназначении и судьбе человечества. Призванная служить предупреждением и пищей для размышлений, книга всё же оставляет веру и надежду на лучшее. Не стоит бояться очередного конца света в 2012, ведь Марти Макфлай летал в 2015, и там всё было хорошо!

В последнее время интерес к зомби-тематике не утихает практически ни на секунду. Ходячие мертвецы нынче стали не просто элементом традиционных страшных историй, но и приобрели скорее некий этико-социальный подтекст. В самом деле, жизнь современного жителя мегаполиса, узника офисов, карьерных лестниц и ипотечных программ нельзя назвать особенно одухотворённой, и в этом смысле он не многим отличается от зомби. Та же ограниченность, замкнутость сознания, возведённая в абсолют бесцельность, существование, лишённое смысла и красоты. В этом отношении ход с зомби гораздо изящнее и выгоднее простого романа с социальной проблематикой. Чтобы пробиться сквозь вбитые обществом установки нет ничего лучше шока, подчас даже до отвращения. Просто у одних авторов это оргии, наркотики и суицид, а здесь вот зомби.

К чему я всё это? Дело в том, что многие подчас относятся к фантастической (да и просто содержащей некоторые элементы фантастики) литературе с определённым трудно объяснимым, но отчётливым предубеждением. Так вот, спешу вас заверить, что социальной проблематикой роман нагружен в полном объёме. Это как раз одна из тех книг, которые заставляют задуматься, а уж конкретные мотиваторы, что использует автор, — дело десятое.

Если же рассматривать роман с точки зрения зомби-хоррора, то тут, разумеется, тоже есть определённые особенности. В первую очередь, не стоит ожидать от книги особенно уж пугающих или натуралистичных сцен. Вообще, к хоррору книгу можно причислить лишь постольку-поскольку, ну зомби же. Что до динамичной, приключенческой составляющей, то здесь соответствующих сцен больше, хоть и без перегибов. Как ни странно, эта книга о зомби в гораздо большей степени роман-предупреждение с сильной романтической линией, чем хоррор или боевик. Конечно, взыскательный читатель может возразить, что идея постепенно возвращающегося к нормальному существованию зомби не так уж нова. А уж финал читается где-то с первой трети книги без особых проблем. Положа руку на сердце, заявляю — так и есть. Неожиданными поворотами сюжета роман не блещет. Но идея, лежащая в основе книги, очень важна для нашего мира несмотря на её кажущуюся простоту и очевидность. И вот поэтому-то мне и понравилась книга: здесь увлекательно и мастерски рассказываются очень важные и нужные вещи. Прибавьте к этому насыщенный живой язык, забавных цепляющих персонажей и крепко сколоченную сюжетную линию и вы поймёте, почему дебютный роман Мариона стал столь популярен. Мне книга очень понравилась, и я теперь буду всем её советовать. Вот вам, например. Прочитайте, книга того стоит!

Раньше я долго думал, зачем составляются словари мата и нецензурных выражений. Знаете, объёмистые такие, на многие сотни и даже тысячи слов и фраз. Очевидно же, что это требует изрядных сил и времени, так что не похоже, чтобы всё это делалось просто для посмеяться. Но, думал я, кому вообще всерьёз понадобятся словари вроде таких? Теперь я знаю — переводчикам Ирвина Уэлша. А посему, забегая вперёд, скажу, что в этот раз обойдусь без цитат — любая мало-мальски стоящая идея изложена с просто зашкаливающим количеством нецензурщины.

Ну вот, про, хм, особенности местной лексики рассказал. Теперь вот о чём. Если вы вдруг как и я не читали раньше Уэлша, но слышали, что книги у него мерзкие, отталкивающие, полные насилия и садизма, то вы слышали правильно. Чувствительному читателю, да и просто поклоннику светлых и добрых книг со счастливым финалом здесь определённо нечего делать. Но из этого вовсе не следует, что книга объективно плоха. Штука в том, что вал разгромных рецензий заранее может отвратить вас от книги, которая вполне могла бы прийтись по вкусу. Лично я прочтением этой замечательного (для меня) романа обязан Йену Бэнксу и его дебютнику «Осиная фабрика», который точно так же обвиняют в мерзости и натурализме. Я раньше как-то с недоверием относился к контркультуре и шок-контенту, но тут вдруг внезапно подумал, что вкус, цвет, фломастеры. Не стоит, словом, полагаться на мнение большинства. Открыл книгу, и ни на секунду не разочаровался.

Теперь наконец о книге. Даже если вы человек толстокожий и изрядно циничный, стоит готовить себя к худшему. По итогам книга оставляет ощущение такого холода и моральной опустошённости, что мне из всего читательского опыта вспоминаются от силы два-три романа столь же сокрушительной силы. «Кошмары» действительно кошмарны, хоть и в хорошем смысле этого слова. Книга написана невероятно искренне и глубоко. Не знаю, как у автора получилось так подлинно описать муки страдания и раскаяния, но пробирает до костей. И оторваться не выходит ни на секунду. Тут можно рассуждать очень долго, в сотый раз мучая избитые полумёртвые клише — «эстетика ужасного», «моральный стриптиз» и прочее в таком духе. А лучше просто открыть книгу. Только никто не гарантирует, что, перевернув последнюю страницу, вы останетесь прежними.

Что ещё удалось автору, так это образ героя-коматозника и его красочных галлюцинаций. На стыке воспоминаний и вычурных фантасмагоричных видений разворачивается подлинная драма, путь к катарсису. Практически все образы из африканских фантазий героя введены не просто так, являясь одновременно и символами-отражениями его жизни, его прошлого. Частенько путаный бред и галлюцинации дают нам ключ к пониманию событий реальности и даже в некотором отношении способность предсказать наперёд развитие событий. Иногда всё происходит наоборот, и мы, узнав очередной эпизод биографии героя, открываем новые смыслы, таящиеся за тем или иным концептом.

Самое интересное здесь, конечно, образ аиста марабу, воплощение всего зла и мерзости в мире и жизни героя. Бросив вызов птице-падальщику, герой по сути пытается заново пережить и искупить все отвратительные моменты собственной биографии. Этой борьбе он посвящает собственное угасание, медленную и постепенную смерть. Загадка аиста вообще выписана очень впечатляюще. Кажется, у читателя в руках есть вся необходимая для понимания информация. Чего стоит один тот факт, что мир марабу лежит в глубине, внизу, внутри. Уже само понимание того, что подлинная борьба идёт в сознании и душе героя, неизбежно наводит на соответствующие мысли. Но Уэлшу удалось построить текст так, что финал, несмотря на практически идеальную логичность и законченность, воспринимается неожиданно и с удивлением.

Довольно неоднозначная книга, которую, разумеется, нельзя советовать не глядя. Но если вдруг вас привлекает тёмная сторона психики, скелеты в шкафу, мотивы страдания и искупления, это определённо ваша книга. «Кошмары Аиста Марабу» как колодец из галлюцинаций героя — так же мрачны и глубоки. Потрясающая по своей силе и психологизму книга, из тех, которые, будучи единожды прочитаны, не забываются уже никогда.

Путаный и странный роман, из тех, что с написаны с претензией на глубину и многогранность. Тем не менее, лежащая в основе сюжетной структуры идея довольно проста. Люди по сути своей существа довольно ограниченные и потому неспособные воспринимать реальность такой, какова она на самом деле. На самом деле мы оперируем лишь представлениями и образами в своём сознании. Но ведь творец по определению не способен создать нечто более глубокое и интеллектуальное, чем он сам. Брайан Керниган однажды очень ёмко сформулировал эту мысль: «Если вы пишете код настолько умно, насколько можете, то вы по определению недостаточно сообразительны, чтобы его отлаживать.» Так же и здесь. Чем глубже становится наше восприятие реальности, тем более непосильными становятся усилия, необходимые для интерпретации и понимания воспринятого. Герои романа даже и не подозревают, как странно переплелись их судьбы — на доступном им уровне восприятия они далеки друг от друга так, словно живут в параллельных реальностях. Но тем не менее каждое (без)действие любого запускает цепь совпадений и событий, в которые оказываются вовлечены все. Вопросы одного могут стать ответами для другого. И никогда не знаешь, что пустяк, а что способное изменить судьбу откровение. Забавно, но это и вправду похоже на пазл, который к тому же можно собрать по-разному. И каждый раз сложить что-то новое. А ведь мы попросту неспособны судить о правильности итогового результата. Это как спин электрона: неопределённость остаётся всегда, порождённая сами фактом наблюдения. Каждый собирает свою реальность по-своему. И из своих кусочков.

Это, конечно, красиво, но очень уж неоригинально. Ещё с тех пор, как Сократ сформулировал сакраментальное «Scio me nihil scire», а Платон рассадил людей по пещерам. Для откровения «Тессеракт» слишком не нов, а для идеальной иллюстрации ему недостаёт изящества и элегантности. Возможно, кропотливая работа над формой, языком, персонажами и могла бы сделать из романа ту самую модель, взглянув на которую каждый мог бы представить себе вселенную чуть более правильной, хотя бы одним измерением глубже. Но мне роман показался слишком сумбурным и переусложнённым для этого. А потому только 7/10.

Оговорюсь сразу, что это моё первое знакомство с творчеством автора, и потому я, возможно, не могу судить о книге в контексте других его работ. Тем не менее, это всё же самостоятельный роман, и потому странно, что столь многое осталось непонятным и неясным (or it's just me?). Чтобы разобраться с мыслями, я и решил написать этот маленький отзыв.

Книжка, в полном соответствии с названием, мне в руки попала совершенно случайно. Она упоминалась в «Литературном призраке» Митчелла, который я закончил за день до. И потому, заинтересовавшись к тому же аннотацией, я решил прочесть роман.

Изначально у меня были вполне определённые ожидания от книги. Я рассчитывал на весёлую дорожную историю с интересными попутчиками, увлекательными разговорами и весёлыми встречами. Ну и покером, само собой. Но получилось так, что дорога привела героя вовсе не к новой счастливой жизни. Честно говоря, путешествие Джима оказалось путём в никуда. Не найдя себе места в упорядоченной разлинованной жизни простого обывателя, герой отправляется в бесцельное путешествие по стране. Постепенно поняв, что обретённая свобода по сути не даёт ничего, а путь из средства незаметно стал целью, Нэш задумывает повернуть назад. Но за год в отрыве от мира все связи героя с реальностью стёрлись и истончились. Поэтому-то Джим и решается на авантюру с покером: то ли чтобы купить себе обратный билет, то ли чтобы получить в своё распоряжение ещё год полной неопределённости. Но случается так, что Нэш попадает в капкан абсолютно фантасмагоричного и безумного симулякра, похлеще его бесцельных блужданий по стране. Отрыв героя от привычной реальности становится всё больше и больше, особенно с потерей последней ниточки, что связывала его с миром, — верного сааба. Джим не справляется с давлением всего этого психодела и ломается. Занавес. Как-то уж слишком простовато для интеллектуальной литературы, нет? Может, конечно, мне чего-то не хватает для понимания авторского замысла, вполне допускаю и такое.

Кстати, есть одна история из жизни не в пользу остеровского финала. Пару лет тому назад интернет облетела история простого американского парня по имени Ричард Джордан. То ли он читал роман Остера, то ли Пол и вправду талантливый психолог и пророк, но дело вышло поначалу ровно как в романе. В 2006 году парня бросила девушка (прямо как Джима из романа) и он, продав абсолютно всё, купил себе ламборгини и четыре года колесил по стране. (Любопытный момент — спорткар Рику обошёлся в 18 раз дороже, чем его литературному двойнику. Инфляция, вестимо). Когда у Джордана закончились деньги, он преспокойно вернулся к обычной жизни, открыл автомастерскую и стал к тому же лицом рекламной кампании в поддержку той самой модели ламборгини. Я смотрел интервью с этим парнем, он производит впечатление абсолютно счастливого человека и говорит, что наконец-то обрёл гармонию с собой и ничуть не жалеет о потраченном времени. Интересно, что помешало остеровскому герою пройти свой путь к счастью до конца? Уж не навязчивое ли желание автора сгустить краски и представить всё в самом мрачном свете? Вот поэтому-то концовка и кажется мне надуманной. В остальном роман вполне неплох, и я, скорее всего, прочту у автора что-нибудь ещё. А здесь — 4 балла из 5.

Превосходная стилизация, трепетно следующая и букве, и духу оригинала. Сейчас очень модно стало спекулировать на имени и творческом наследии великих из корыстных побуждений, но это явно не тот случай. Горовиц подошёл к делу с должным тщанием и уважением, и потому книга должна понравится самым взыскательным и требовательным поклонникам Шерлока Холмса.

Первый момент, важный для всякой стилизации, — язык и атмосфера. А точнее, то, как последователю удалось воссоздать авторскую манеру писать, характерный строй фраз и ритм текста, речь персонажей. С этим заданием Горовиц справился блестяще, не ограничившись простым использованием характерных холмсовских фразочек. При чтении создаётся впечатление, что это именно те самые Холмс и Ватсон. Я даже показывал кусочки текста (разумеется, не содержащие имён, названий и прочих очевидных зацепок) нескольким знакомым ценителям Конан Дойля. Почти все сошлись во мнении, что текст определённо подлинно-авторский. И только самый большой знаток, который, кажется, помнит все вещи о Шерлоке наизусть, догадался о том, что перед ним стилизация. Но и он отметил качество работы. Интересно, каковы были бы результаты лингвистического анализа? Был такой парень по имени Хан ван Меегерен, который виртуозно подделывал картины Вермеера, так, что даже лучшие эксперты оказались обмануты. И только хитроумный химический анализ красок раскрыл обман. Здесь примерно такой же случай — если огрехи стилизации и есть, то точно на уровне, незаметном глазу простого читателя.

Теперь о духе оригинала. Конечно, наверняка велик был соблазн написать идеальную реплику, сымитировав типичный конан-дойлевский сюжет. Но всё же главное здесь не стопроцентная похожесть, а литературная ценность. Да и Горовиц заслужил право сохранить некоторую собственную индивидуальность, оставить в тексте и собственный отпечаток. К тому же, времена изменились, равно как и читатели и их ожидания и воззрения. Конечно, обаяние Холмса — вещь вне времени, это само собой. Но всё же успех последних экранизаций его приключений (фильмы с Дауни-младшим и Камбербетчем) свидетельствует, что небольшое переосмысление и более современная трактовка не помешают даже такому литературному исполину, как Шерлок. Поэтому-то в характере и поступках Холмса здесь мы видим кое-что новое. Великий Детектив стал чуть более эмоциональным, более склонным к рефлексии и сожалениям. Маска совершенной аналитической машины даёт маленькую трещину, и мы, хоть и совсем недолго, можем наблюдать проявления обычных человеческих эмоций и страстей. Кто-то может назвать подобное кощунством, но, как по мне, немного человечности Холмсу не повредит, ему это даже к лицу. Нетипично и преступление, расследуемое неразлучной парочкой. Тут, мне кажется, дело в том же самом изменившемся мире вокруг. Вещи, которые во времена Конан Дойля относились к области табу, теперь стали одними из важнейших социальных проблем. Преступления стали куда более жестокими и изощрёнными, чем банальные бытовые убийства на почве ненависти или корысти. Преступник нового типа — не убийца с ножом из тёмного переулка, а мошенник и махинатор с кругленьким счётом в банке и положением в обществе. Но ни власть, ни связи не остановят справедливость и возмездие в лице детектива Шерлока. Именно в это хотят верить читатели, и потому новое дело Холмса именно таково.

По итогам книга определённо удалась Горовицу. Это одно из самых удачных вольных продолжений классического цикла, которое мне не стыдно поставить на одну полку с произведениями самого Конан Дойля.

Типичный представитель когорты крепких середнячков. Вроде бы на первый взгляд в книге есть всё, что нужно для успеха: детально проработанный мир, интересные герои, проверенная временем идея развития сюжета. Но вот не цепляет так, как могло бы.

Придуманный автором мир словно застыл на стыке традиционного героического фэнтези и постапокалипсиса. Вообще, задумка очень хороша. Некогда люди жили в страхе, угнетаемые и истребляемые демонами-коррелингами. Но потом появился великий воин-маг, которого впоследствии прозвали Заступником. Легендарный герой научил людей магии и изгнал демонов обратно в преисподнюю. Но потом, лишившись естественных врагов, человечество обратило присущую ему ненависть и злобу на себя самое, дав начало разрушительной братоубийственной войне. В ужасе от творящегося бесчинства божественный хранитель покинул людей. А те продолжали воевать, развивая попутно самые необходимые для войны отрасли — науку и промышленность. И постепенно забыли магию, объявив предания о демонах не более, чем старыми лживыми сказками. Так человечество утратило древние знания и потому оказалось совершенно не готово к вернувшемуся в мир злу.

Абзац выше — никоим образом не спойлер, а вовсе даже предыстория-завязка, на которой и основан сюжет. На мой взгляд, потенциально интересными тут были две вещи. Во-первых, сам мир, в котором уживаются технологии и магия, знание рациональное и знание мистическое. Очень атмосферны эпизоды, в которых герои исследуют древние гробницы и развалины старых городов, разыскивая всякие полезные для борьбы с демонами артефакты. Мне это напомнило замечательную рпг-игру Arcanum. К сожалению, автор уделил этой сюжетной ветке не так уж много внимания и вообще упустил возможность развить техно-составляющую мира. Во-вторых, само название книги предполагает, что главному герою суждено стать новым мессией и спасителем. В связи с чем лично я ожидал от автора достаточно подробного анализа ситуации. Потому как люди, какими они показаны в романе, мягко скажем, не очень заслужили спасения. Стоят ли страдания одного пусть и не праведника, но просто славного и доброго человека того, чтобы спасти вместе с ним с десяток подлецов и негодяев? Что лучше — уповать на помощь свыше или встать с колен и решиться на заранее безнадёжный бой? Жить рабом или умереть воином? Ответов на эти вопросы я ждал от автора. В какой-то мере Бретт справился, но однозначного «да» тут сказать нельзя.

И о героях, само собой. Арлен, которому суждено стать новым Заступником, на самом деле обычный парень, пусть и с необычной и нелёгкой судьбой. И потому так интересно наблюдать за его становлением в роли мессии. Здесь нет никакого божественного прдопределения и дарованных свыше сил, и тем притягательнее образ человека, взвалившего на свои плечи груз и ответственность, что по силам лишь богам из легенд. Чтобы исполнить своё предназначение, каким оно видится Арлену, герой должен превзойти само представление о человеке, стать чем-то большим. Но какую за это придётся заплатить цену, что оставить позади? И что останется в непобедимом божественном воителе от обаятельного и не по годам умного паренька, каким мы видим героя в самом начале? Вот это-то и интересно. Но, верно наметив канву развития персонажа, автор ошибается в деталях реализации. Местами мотивы Арлена выглядят достаточно странно. Например, мне вполне понятно, почему уставший от контроля и нравоучений парнишка сбегает из дому. Но чтобы за три года ни разу не вернуться домой и даже не подать весточку любимой девушке и наставнику, который по сути сделал героя тем, кто он есть? Видимо, поняв, что с отображением трансформации деревенского парнишки в вестника всё прошло не самым убедительным образом, самое интересное — становление Мессией — автор оставляет за кадром. То же и со второй главной героиней, Лишей. Самый убедительная и непротиворечивая личность — скрипач Роджер, но ему, к сожалению, отведено намного меньше «экранного времени». Тут, кстати, тоже вопрос. То ли этот герой действительно получился лучше прочих, то ли сказывается неумение автора конструировать психологию и личность в деталях. Роджер проработан хуже двух других героев, и, возможно, именно потому в его образе нет видимых ошибок и изъянов.

Ещё одна претензия — попытка автора ближе к концу повествования сыграть в дарк, как положено, с изнасилованиями, убийствами и размышлениями о низости человечьей натуры. Исполнено-то вполне качественно, но настроившийся на доброе, слегка сквозь розовые очки, повествование о мальчике, который стал героем, читатель рискует испытать изрядный диссонанс. Меня вот изрядно покоробила неуместность этих сцен.

После всего написанного выше может сложиться впечатление, что книга скверная и не стоит внимания. На самом деле всё совсем не так. Критику выше следует воспринимать, держа в уме один простой факт — при должной реализации заложенный в романе потенциал вполне мог обернуться настоящим шедевром. Недаром с самых первых строк держится устойчивая ассоциация с «Именем ветра» Патрика Ротфусса, основанная даже не на фактах, на общем настроении, работе с характерами и языком. Поэтому-то для меня книжка кажется провальной в том плане, что всё могло быть гораздо-гораздо лучше. А так мы имеем ровную и уверенную работу на крепкие четыре балла, не претендующую, однако, на большее. И самое обидное в том, что даже в случае более уверенной работы автора в следующих томах первое впечатление уже смазано. Да и многие огрехи, вроде оставшихся без объяснния действий и странного поведения героев, уже не исправить.

Мне снился сон. Я был мечом.

Людей судьей и палачом.

В короткой жизни человека

Я был последнею свечой.

Олег Ладыженский

Это книга о средневековье и великих крестовых походах, о тамплиерах и асассинах, монахах и убийцах, лекарях и палачах, возмездии и прощении. Разумеется, мимо подобной книги я просто не мог пройти мимо. Был, конечно, определённый страх знакомства с молодым и неизвестным совсем автором. Но в случае с Улдузом это определённо стоило того.

Первые ассоциации — «Кабирский цикл» Олди и «Страж престола» Медведевич. Первое благодаря невероятной музыкальности текста, плавности, напевности, насыщенности множеством стихом и поэтических образов. Второе — за счёт неприкрытой жестокости, отказа от попыток спрятать правду крови и смерти под ворохом красивостей. Потому что, не будь в основе пути героя страдания, чистого и искреннего, вся красота и образность авторского языка показалась бы просто мишурой, старательно укрывающей пустоту.

Здесь же основной нитью, на которую яркими и блестящими бусинами нанизаны главы повествования, является судьба Сейда, героя книги, палача и убийцы, монаха и музыканта, мудреца и праведника. Вся его жизнь — история джихада, священной войны, в пламени которой из израненного и слабого мальчика рождается карающий клинок, длань судьбы, непобедимый воин возмездия. Такова первая трансформация героя, первая в долгой цепи испытаний и страданий. Ведь за каждой ступенью самопознания скрывается боль катарсиса, мучительное отречение от всего, во что так долго верил. Первым по-настоящему значимым человеком для Сейда становится Мастер Аламута, учитель убийц, который дал ему смысл жизни — джихад, войну с неверными. Но постепенно герой начинает понимать, что главное в любой войне — не то, с кем она ведётся, а во имя чего. Герой отвергает бога, который требует смертей и убийств во славу свою. Так Сейд понимает, что по эту сторону баррикад нет служителей истинного бога и веры.

Итогом долгих метаний героя становится встреча с магистром тамплиеров. Наконец-то герой находит достойного учителя, не отравленного жаждой власти и золота. Сейд принимает христианство и отрекается от ремесла убийцы. Отныне и навсегда никто не встретит смерть от его руки. Но и сменив цвета, герой видит, что таки, как его наставник, единицы. Учение Христа осквернено так же, как и учение пророка Мухаммеда. Сменив клинок на щит, Сейд оказывается не способен противостоять той ненависти и злобе, частью которой когда-то был. И оказывается не способен спасти наставника от рук подосланных убийц. Так герой вновь теряет смысл своей жизни.

Грядет предсказанный День Гнева,

Грядет День Страха:

Я стал землей, горами, небом,

Я стану прахом.

Как никогда прежде, герой оказывается близок к тому, чтобы прекратить свои путь, так и не дойдя до конца. Кажется, что уже ничто не спасёт Сейда, утратившего веру, разочаровавшегося в религиях и пророках. Ничто, кроме любви. Только встретив женщину, которую ему суждено полюбить, Сейд понимает, что только любовь и имеет значение. Только она одна и лежит в основе всякой веры и религии, а прочее лишь мусор, орудия в руках лжецов и властолюбцев. Используя свои старые навыки, герой оказывается способен остановить порочный круг войны и ненависти и предотвратить нависшее над миром зло очередной разрушительной войны. Но и после этого Сейд не способен быть счастливым. Точнее, он не чувствует себя вправе. И удаляется на долгие годы в пустыню в поисках мудрости. Лишь обретя гармонию с собой, герой становится способен жить в гармонии с миром. Не очень понятно, правда, почему Сейду потребовалось столько времени на осознание того, что он почувствовал, глядя в глаза Малейке и умирающему брату. Жизнь — всегда жертва, и потому порой бывает жестокой и злой. И ещё: война, с которой начал свой путь герой, по сути искажённая, бессмысленная пародия на жизнь. И потому здесь всё наоборот. Главное — не во имя чего, а что принесено в жертву. Первое, конечно, определяет направление пути, но от второго зависит его исход. Потому что единственное, что человек вправе принести в жертву, — это он сам.

Я обещаю вам судьбу,

Надежду, мир, войну и ярость,

Рожденье, молодость и старость,

И смерти тихую усталость,

И дальний шепот: «Не забудь...»

Я обещаю вам себя...

Очень незаурядная книга. Конечно, местами автору недостаёт легкости, местами идеи выражены не вполне чётко и ясно. Но общий уровень книги всё это извиняет. Многоцветье образов и событий, множество незаурядных и интересных персонажей, очарование средневековья и востока — всё это играет автору на руку. Кстати о средневековье. История Улдуза, как сам автор и признаётся в послесловии, не претендует на достоверность. Его средневековье скорее мифическое, окутанное ореолом преданий и легенд, то, о котором мы и хотим услышать. Автору прекрасно удался флёр мистики и загадочности, покрывающий то время. И за это ему глубочайший поклон.

Первое впечатление, которое появляется в процессе чтения, — весёлое удивление. Всё же формат серии, как ни крути, определяет некие рамки и ожидания от книги. И вот милое анималистическое фэнтези о кроликах в мои представления об интеллектуальном бестселлере не укладывается ну никак.

Тем не менее это вовсе не критика, никоим образом. Автору прекрасно удались его герои и мир, окружающий их. Совершенно обычные в нашем, людском понимании вещи предстают в глазах кроликов абсолютно иначе. Другое отношение к пространству, иное ощущение времени, чувство коллектива и общности, столь чуждое нашему с вами миру индивидуальностей. К тому же Адамс включил в текст и экскурсы в историю кроличьего племени, снабдив его и собственным языком, и легендариумом, на котором во многом и строится мировоззрение ушастого народца.

Понемногу автор начинает развивать эти идеи, подводя читателя к мысли о том, что кроличье общество является по сути моделью нашего. Аккуратно отмасштабированный по осям пространства-времени, освобождённый от большинства этических тупиков и злокачественностей, славный и ладный на первый взгляд мирок кроликов кажется сущей утопией. На примере главных героев Адамс демонстрирует, как должны бы работать и взаимодействовать основные социальные функции. Тут вам и кролик-лидер, и кролик-боец, и пророк, и изобретатель и много кто ещё. Маленькая компания персонажей кажется примером общества, в котором приоритетное общее не ранит и не уязвляет частное.

Но постепенно сквозь пасторальный сюжет о переселении кроликов начинают проступать совершенно неожиданные, не по-сказочному жестокие и реальные вещи. Кролики, которые ненавидят. Кролики, которые предают. Кролики, которые делают все эти совершенно человеческие мерзости и подлости. Адамсу мало показать пример идеально фунционирующего здорового образца. Как и всякий хороший экспериментатор, он стремится пронаблюдать и всяческие отклонения от нормы, изучить все причины и следствия и создать для своего заветного образца Х вакцину. А всякая вакцина — это контролируемая инфекция. Поэтому-то героям, и нам вместе с ними, придётся повстречаться, например, с кроликами-декадентами, которые живут под колпаком у фермера. Последний защищает их от хищников и постоянно подкармливает. Всё бы хорошо, но, дело ясное, бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Время от времени один из кроликов просто пропадает. А остальные выучились жить с этим, не задавать вопросов, не думать о том, кто будет следующим. Или вот община военизированных кроликов-тоталитаристов, у которых в абсолют возведена дисциплина и безопасность. Это так вообще какой-то совершенно по-оруэлловски безумный социум, в миниатюре, но тем не менее мерзкий и страшный. Итак, симулякр Адамса работает: нашей модели присущи все те недостатки, которые мы видим в нашем реальном мире.

Но странное дело, Орех, Пятик, Шишак и прочие герои раз за разом с честью выходят из уготованных им автором испытаний и ведут за собой остальных кроликов. Пророк оказывается достаточно проницателен, чтобы разглядеть путь, лидер достаточно умён, чтобы без страха и ошибки вести по нему других, боец достаточно силён и смел, чтобы преодолеть все встреченные преграды. Логично, что здесь мы, проанализировав хорошенько нашу модель, должны сделать соответствующие выводы. Итак, почему же герои сумели избежать всех тех типично человеческих ошибок, которые наделали прочие кролики? Какова же формула идеала? На самом деле, всё очень просто. И вместе с тем абсолютно для нас, людей, бесполезно. Герои Адамса бесконечно чужды зависти, ненависти, предательству и прочим сугубо человеческим порокам. Они для этого слишком кролики. Абсолютная преданность общей идее, каждую минуту чувство дружеского плеча и поддержки, умение видеть личность и в себе, и в других, феноменальное и совершенно нереальное счастье человека (то есть, простите, кролика) на своём месте. Всё это в нашем человечьем мире бывает только в утопиях, где счастье для всех, даром, и никто не уходит обиженным. У нас идеального общества, каким видит его Адамс, не получится в принципе. Мы слишком люди для этого. И тут уж не мне судить, хорошо ли это.

Довольно интересная историческая реконструкция. Поначалу обилие морских терминов и названий немного мешает восприятию, но постепенно читать становится легче и интереснее, особенно когда дело доходит до описания самого сражения. Насколько я понял, автор старался максимально беспристрастно показать события глазами французов и испанцев. В принципе, это вполне удалось. В тексте рассказывается, как получилось, что значительно более крупный флот союзников был разгромлен. Основными причинами этого Реверте считает нехватку компетентных офицеров, как следствие этого, неумелое командование и самое главное — наплевательское отношение испанского правительства к людям, сражающимся и умирающим за свою страну. Оказывается, и тогда было ничуть не лучше — жалованье офицерам задерживали месяцами, инвалиды и семьи погибших получали вместо пенсий жалкие гроши или вовсе ничего, офицерские должности раздавались за деньги и связи. Поначалу кажется, что за такую страну люди умирать точно не захотят. Один из героев повести, контрабандист, насильно завербованный во флот, тоже сначала только и думал, как бы спасти свою шкуру и отомстить офицеру, с которым у него были старые счёты. И вот, когда началось сражение, этот герой помогает артиллеристам, размахивая топором, сражается с английской абордажной командой, лезет на мачту вешать флаг. Но ведёт его вовсе не любовь к родине, а ненависть к врагам, которые стреляют по его кораблю из пушек. Война не имеет ничего общего с патриотизмом и любовью к родине: капитаны ведут корабли в бой, потому что таков приказ, простые моряки сражаются и умирают, потому что ничего другого им не остаётся. Автор очень убедительно показал это читателю — повесть не имеет ничего общего с дешёвым пафосом голливудских военных драм. Здесь есть только кровь, ненависть и смерть.

А ещё повесть может служить отличным поводом для экскурса в историю. Я и подумать не мог, что кому-то в здравом уме придёт в голову комплектовать корабельную команду крестьянами, каторжниками и мелким ворьём. Я даже не предполагал, что специфика морского боя вполне допускает ситуацию, когда меньший флот легко уничтожает вдвое большую флотилию малыми частями, потому что один адмирал — опытный служака, а второй — бездарь и идиот. Я до последнего не верил, что бывают командиры, ещё перед сражением просчитывающие оправдание на военном трибунале и готовые бесцельно пожертвовать жизнями своих людей, чтобы можно было представить позорный проигрыш упорным сопротивлением. Эта книжка Реверте во многом открыла мне глаза на то, как в действительности велась война на морях. Единственный минус — не хватает взгляда со стороны англичан. Особенно интересно было бы прочитать про адмирала Нельсона и его последние часы, но похоже, автор с самого начала решил сосредоточится только на флоте союзников.

Даже не знаю, что и сказать. Судить по части о целом произведении как-то странно и неправильно, мы ведь так и не узнали, каков был замысел автора. Пытаться же всерьёз реконструировать сюжет дело неблагодарное — так много существует версий и вариантов, созданных людьми куда компетентнее вашего покорного слуги. Так что ограничусь несколькими общими мыслями.

Первое. Я уверен, что все необходимые для нахождения разгадки ключи, события и персонажи в книге даны. Было бы странно предполагать, что Диккенс хотел построить развязку на рояле в кустах вроде внезапно объявившегося человека из прошлого или старого завещания. Это как-то низкопробно и вовсе не на уровне гения, каким признан автор. В одном из романов Агаты Кристи есть сцена, где Пуаро и Гастингс идут в театр на спектакль с детективным сюжетом. Пуаро не сумел угадать убийцу, потому что в последней сцене выясняется родство дворецкого и жертвы. Так же и здесь, такой ход — удел бульварной прозы и низкопробных водевилей, и потому я отметаю даже подозрения, что сам Диккенс мог опуститься до чего-то подобного.

Второе. Я не верю, что Джаспер действительно убил Друда. С самых первых страниц он настолько напрашивается на роль убийцы, что такой финал был бы уж слишком предсказуемым и примитивным. Сам Диккенс обещал преподнести читателям сюрприз и продемонстрировать новые невиданные доселе идеи и грани своего таланта. Но в схеме Джаспер=убийца нет ничего изящного и новаторского.

Третье. Я не согласен с предположением Каминг Уолтерса, что под маской Дэчери скрывается Елена. Телосложение, структура кожи, голос, движения и манеры, всё это настолько искусно не подделаешь. Выдать двадцатилетнюю девушку за пожилого джентльмена с выправкой отставного военного вообще нереально. Мне больше нравится версия, что под маской Дэчери скрывается Тартар. Но тут уж мы вступаем на скользкую почву догадок и предположений, поэтому лучше тут же и остановиться.

Четвёртое. Я даже не верю, что Друд вообще убит. Не видел тело — не спеши хоронить. К тому же идея детектива без преступления, где всё крутится только за счёт психологизма и взаимных подозрений, действительно хорошо укладывается в прижизненные обещания Диккенса.

А вообще, можно бесконечно долго строить версии и подгонять под них факты, преувеличивая важность одних и игнорируя другие. Как вам такая версия: Друда убил Депутат, неудачно швырнув камень. Неважно, из ненависти ли к Джасперу или просто в силу своей злобной натуры. Депутат постоянно ошивается возле Дердлса, и, учитывая патологическую тягу последнего к алкоголю, имеет предостаточно возможностей стащить какие угодно ключи. В ночь, когда Джаспер ходил с Дердлсом на башню, Депутат мог следить за ними и понять план Джаспера. И, когда пришлось прятать тело, он вполне мог прибегнуть к плану своего злейшего врага. Что да булавки и часов — беспризорник запросто мог снять их с трупа наживы ради, прежде чем бросить тело в кучу извести. Булавка и цепочка от часов видны сразу же, на первый взгляд. А вот чтобы достать кольцо, нужно обшаривать карманы, а это долго. Уже потом, сообразив, что утащенные вещи слишком приметны, чтобы их можно было продать, Депутат выбросил их в реку. Результат — Друд мёртв, Джаспер подозревает Невилла и изводит себя ненавистью и раскаянием, Грюджиус сотоварищи подозревает Джаспера. В итоге замаскированный под Дэчери кто угодно догадывается проверить склеп, в куче извести находят кольцо, Джаспера хватают и судят. Последний вполне мог из-за опиума и нервного срыва убедить себя, что и вправду убил племянника. Правда раскрывается совершенно случайно благодаря стечению обстоятельств.

Ну вот, а зарекался ведь не строить версий и догадок. Хотя теперь вы видите, что самую страшную ахинею можно легко подогнать под факты. Так что, помимо отличной первой половины книги, мы обязаны Диккенсу ещё и множеством забавнейших статей и спекуляций. Ну и одной из самых увлекательных литературных загадок, разумеется.

Признаться, разочарован. Об этой пьесе многие говорят, как о завещании Шекспира, одном из последних шедевров мастера, прощании с театром. Но мне эта работа прославленного мастера показалась необычайно слабой для столь выдающегося драматурга.

Весь сюжет коротенькой пьесы построен на всего одной идее. Маг Просперо в конечном счёте прощает врагов и отрекается от своих сил. Этот ход довольно интересен в сравнении с ранними работами Шекспира, где кипят страсти, а балом правят ненависть и возмездие. Но вообще мотивы прощения и смирения как таковые появлялись в литературе бессчётное множество раз. И я бы не сказал, что в «Буре» эти идеи поданы как-то уж особенно хорошо и мастерски. Социальная проблематика, проявляющаяся, например, в монологе Гонзало, лишь начерно намечена, далее в тексте Шекспир никак не останавливает на этом своего внимания. Образ Калибана, который многие трактуют как живописание бунта низменных страстей и пороков против разума, мне совершенно не запомнился. Бунтующий или нет, Калибан был и остаётся жалким рабом, и в первую очередь рабом собственной ограниченности и скудоумия. Единственный проблеск чего-то по-настоящему интересного — вот этот монолог Просперо: «Мы созданы из вещества того же,\Что наши сны.\И сном окружена\Вся наша маленькая жизнь.» Шекспир как никто умел показать игру разума, мимолётных чувств и эфемерных эмоций, которым подчас посвящают и жизнь, и смерть. Но здесь все эти размышления ограничены рамками коротенького монолога и дальше этого не идут.

Боюсь показаться еретиком, но всё же. Мне кажется, что весь вес этой пьесе придаёт имя автора да многочисленные алюзии и отсылки в текстах множества других авторов. Читая «Бурю», я надеялся лучше и глубже понять замыслы всех тех, кто включал в свои работы подобные интертекстуальные вещи. Но в итоге мне вовсе не кажется, что первоисточник содержит какие-то идеи, в контексте которых книги Желязны или Симмонса обретают дополнительную глубину и новое измерение.

!!!Цикл дочитан до пятой книги (Яд минувшегего, часть 2) включительно!!!

Думаю, не сильно погрешу против истины, если скажу, что на сегодняшний момент Вера Камша является одним из самых успешных отечественных авторов фэнтези. Причём успех этот равно выражается и в признании коллег по писательскому цеху, и в любви рядовых читателей. Так что этот цикл, главная по сути, работа автора, для любого уважающего себя поклонника фэнтези является чтением желательным и даже до некоторой степени обязательным. А потому я, хоть и откладывал долго знакомство творчеством Камши, решил наконец приобщиться тоже.

Ожидания мои были достаточно противоречивы. Я вкратце уже рассказал, что может подвигнуть читателя на знакомство с циклом. Но и тревожных звоночком немало. Во-первых, пугает объём серии. Изначально запланированная трилогией, сага об Отблесках растянулась на девять увесистых книг, последняя из которых, к тому же, ещё не дописана. И, хоть я всегда стараюсь не верить другим рецензентам на слово, невозможно не заметить, что очень многие ругают Камшу за излишнюю затянутость, падение темпа, превращение цикла в этакую Санта-Барбару от фэнтези. Так что с самого начала к чтению я подошёл с опаской. И вот как вышло, что я довольно быстро прочитал первые пять книг, а дальше предпочёл сделать паузу на неопределённый срок:

Цикл начинается в лучших традициях фэнтези эпического. В прологе самого первого тома читатель узнаёт, что описанный в романе мир Кабитэлы — всего лишь один из множества миров Ожерелья, которое отделено от внешнего хаоса барьером-границей. Его стражами являются Одинокие, могучие существа, призванные защищать обитаемые миры. К несчастью, задолго до описанных в книге событий в результате страшного катаклизма погибло большинство Одиноких, а оставшиеся утратили возможность создавать себе подобных. Теперь их сил едва хватает, чтобы сдерживать прорывающееся зло, да ещё и в мирах Ожерелья подняли голову раттоны — мистические твари, стремящиеся впустить хаос в пределы барьера. Читатель узнаёт также, что Кабитэла тоже среди оккупированных раттонами миров и что только от её обитателей зависит судьба этого мира. Усвоив всё это, читатель ожидает продолжения банкета в лучших традициях Ника Перумова: с путешествиями между мирами, битвами богов и сражениями огромных армий. Но здесь Камша преподносит первый сюрприз: после пролога магия и мистика удаляются за кулисы, уступив место уже героическому фэнтези, к которому, собственно, я и отнёс бы этот цикл.

Итак, героическое фэнтези. А значит, почти наверняка приключения, интриги и обилие тщательно выписанных персонажей. Именно так в моём понимании должен выглядеть достойный образчик этого жанра. И нужно сказать, что по крайней мере поначалу Камша справляется прекрасно. Хоть и нельзя сказать, что с самых первых строк действие насыщено сражениями, поединками и погонями, читать, тем не менее, совсем не скучно. Что до героев, то здесь Камша оказалась на высоте. От женского фэнтези невольно ждёшь излишней романтичности, неправдоподобной зацикленности героев на чувствах и эмоциях, навязчивого психологизма и главное — строгого, навязанного автором деления персонажей на хороших и плохих. Но здесь герои далеко не окрашенные только в белый и чёрный цвета фигурки на шахматной доске. Нашлось место и неоднозначностям, и неожиданностям. Камша практически полностью устраняется от авторской оценки героев, предпочитая всякий раз оставаться в рамках суждений того или иного рассказчика. И это замечательно. Понятно ведь, что оценка одних и тех же людей, событий и поступков разнится от героя к герою. Там, где восторженный юнец углядит доблесть, бывалый вояка неодобрительно покивает головой, дивясь безрассудству и неосмотрительности. То, что преданному другу и человеку чести будет казаться искренним порывом души, не запутает старого интригана, который быстро определит коварство и тонкий расчёт. Как видно, иные рассказчики ненадёжны. Но Камша идёт даже дальше — в её книгах ненадёжны абсолютно все рассказчики, и читателю предстоит в своих суждениях опираться только на факты, вычленяя достойное доверия в груде предубеждений, лжи и ненависти. Такой подход делает чтение куда более интересным и придаёт истории дополнительную глубину и шарм. Наглядным тому подтверждением может служить моё мнение об основных героях, которое на протяжении трёх первых томов не раз кардинально менялось, зачастую практически с точностью до наоборот.

Взять, например, Ричарда Окделла. Сначала он кажется нам прямодушным и честным парнем, немного наивным, но добрым и верным кодексу настоящего рыцаря. Однако, глядя на поступки и поведение героя, мы постепенно понимаем, что Дикон далеко не так хорош, как может показаться. На самом деле это надменный, дерзкий юнец, которому замшелые традиции и предрассудки важнее дружбы, верности и долга. Или вот Алва, который сначала выглядит стопроцентным злодеем и жестоким циником. И только постепенно узнавая о прошлом этого персонажа, мы понимаем мотивы его поступков и его озлобленности на мир. К тому же, этот герой как раз личность, которая проявляется в поступках а не на словах. Так образ обаятельно подлеца постепенно начинает разрушаться, уступая место доблестному воину и стратегу. Но даже и после этого в характерах героев нет определённости. Дикон ещё способен на раскаяния и сожаления, Алва иной раз производит впечатление закоренелого мизантропа. Раз за разом пересматривая своё мнение о рассказчиках, мы заодно ставим под сомнение и всю полученную от них информацию. Все первые тома читателю предстоит решать и оценивать самому. Катари — бесконечно несчастная жертва судьбы или расчётливая интриганка? Штанцлер — до мозга остей патриот или пройдоха и адепт пятой колонны? Дворак — всесильный временщик или прогрессивный государственник? Альдо — благородный изгнанник или подлец, не гнушающийся самыми низкими средствами и беззастенчиво использующий доверившихся людей? Все герои поначалу интересны, все характеры живы и убедительны, все не перестают меняться и развиваться.

Когда наконец дело доходит до приключенческой составляющей, всё (опять же поначалу) выглядит не менее здорово. Хотя битвам в романах и не отведено основное внимание автора, читать о них интересно. Камша понимает: мало сказать, что Алва гениальный стратег. Нужно ещё и придумать нетривиальные решения и тактики, благодаря которым герою удаётся громить многократно превосходящие армии противника и раз за разом с четью выпутываться из, казалось бы, безвыходных ситуаций. С этой задачей автор справляется на удивление достойно.

Но ближе к концу третьей книги раздаётся первый тревожный звоночек. Постепенно развитие характеров основных героев останавливается. Можно возразить, что персонажи окончательно сформировали свою жизненную позицию и теперь действуют строго в отведённых ею рамках. Но на самом деле происходит то, чего я так опасался с самого начала. В игру вступает всесильная авторская оценка, замыкая героев в серых и безликих клетках типажей. И дальше они перестают реагировать на абсолютно все внешние события, действуя строго так, как ожидаешь от мученика за веру, подлеца, благородного страдальца, обманутой возлюбленной, бравого вояки etc. Старые знакомые, укутавшись в маски и саваны стереотипов, перестают радовать, а новые персонажи безлики изначально и сливаются воедино. Все их поступки очевидны наперёд, все изменения характеров читаются. Скрупулёзное описание флотских баталий не радует как раньше, а, напротив, навевает уныние. Внезапно прорезавшаяся мистическая ветка путает и рассеивает внимание читателя. Единственное светлое пятно в последних прочитанных мной томах — образ Валентина Придда. Интересны и многообещающий персонаж, но Камша совершенно обходит его вниманием. Складывается впечатление, что автор просто выдохлась и продолжает силком тянуть сюжет по намеченной ветке, забыв про психологизм и развитие героев. Это печально.

На первые пять томов у меня ушло не многим менее недели. И оценка, изначально замершая на отметке «превосходно», постепенно сползала вниз через «довольно неплохо» и «сносно» к «скучно и невыразительно». Так что, несмотря на великолепие первых двух книг, этот цикл я советовать не могу. «Отблески Этерны» — чтение без финала и цели, цикл, который вас почти наверняка разочарует. И скорее всего потому, что первым в нём разочаровался сам автор. Повторюсь, первый два тома — одни из лучших образцов русскоязычного фэнтези. Но эти бриллианты были бы ценны только в оправе законченной и завершённой истории, рассказать которую у Камши, как ни прискорбно, не хватило вдохновения. Так что если даже я и дочитаю когда-нибудь цикл до конца, то это будет скорее чтение для галочки, чисто информативное и не несущее удовольствия.

Продолжаю знакомство с мейнстримовым творчеством замечательного шотландского фантаста Иэна Бэнкса. На сей раз мой выбор пал на «Мост», роман во многом фантасмагоричный, исполненный на грани мистики и реализма. Забегая вперёд, имею сказать следующее — книга просто великолепна. Ну, теперь можно и по порядку, вдумчиво и с расстановкою.

Первое, что выделяет эту книгу — огромное количество планов повествования, запутанных и переплетённых похлеще ленты Мебиуса. Агонизирующее сознание героя-коматозника порождает утончённо-фантасмагоричный мир Моста, аморфную, зыбкую реальность иллюзий и наваждений, снов и галлюцинаций. Пожалуй, нечто похожее я видел в «Арабском кошмаре» Ирвина, но Бэнкс идёт куда дальше. Здесь красной нитью, основой фантазмов героя является даже не игра подсознания, с мастерством умелого фокусника вытаскивающего на свет божий вытесненные и забытые переживания и образы. Разум протагониста жестоко изувечен, разбит на тысячи осколков, и речь тут не только о посттравматическом синдроме. Всё скверное, что было в его жизни — предательства, неразделённая любовь, потери близких, — накладывается друг на друга и сквозь белый шум на синапсах полумёртвых нейронов прорастает в сознание, формирует мир, достойный самых безумных видений Босха. Мир, в котором самый его создатель не более чем пешка в противостоянии торжествующего безумия и жалкого, забитого, ставшего бледной тенью прежнего себя разума.

Но штука в том, что бунтующее подсознание по сути не более чем рябь на воде, помехи в эфире. Всё, что нужно — подкрутить ручку приёмника как следует. Поймать те самые кадры и мгновения, в которых скрыт ответ. Плохо, когда у человека разум не шустрее накачанного валиумом ленивца. Но только на такой скорости и можно заметить главное. В поисках себя герой обращается к снам, которых не помнит. И тут начинается самое интересное: придуманные сны, сны, которых не было. Если в обычной жизни сновидения воплощают бессознательные порывы, проникающие в жизнь, то в мире Моста всё наоборот. Герой придумывает всё на ходу, давая свободу потоку сознания. Ключевое слово здесь — сознание. Так сквозь белый шум наконец-то начинают проступать истинные мотивы, силы, скрытые за всеми поступками героя изначального, прикованного к больничной койке инженера из Эдинбурга. Таинственный незнакомец на освещённой луной лесной дороге, горбун, бичующий цепями море, сгоревшая библиотека, леди Эбберлайн и самый Мост — таковы проекции личности героя, чудовищно преломлённые агонией. В реальной жизни герой восторгался мостом, считая его торжеством человеческого разума и знания, рационального и непогрешимого. В реальной жизни герой любил Андреа и бесконечно прощал её, раз за разом. В реальной жизни ему даже казалось, что он живёт в полном ладу с собой. Кома расставила всё по местам. И вот герой заперт на Мосту, вместе с призраком любимой женщины, психиатром и амнезией. Всё, что казалось ему незыблемым и нерушимым, теперь искажено и деформировано.

Единственным выходом для героя становится бегство. И не только от странной реальности Моста. Даже осознав противоречия, жившие в нём всю жизнь, герой оказывается неспособен преодолеть их сам по себе. И здесь на помощь ему приходит очередной слой личности, скрывающийся ещё глубже внутри, похороненный под слоем иллюзий, ассоциаций и архетипов. We need to go deeper. И вот, подобно тому, как личность героя, преломившись сквозь призму подсознания, переродилась в Героя-на-Мосту, беспамятного заложника выдуманных снов, из оболочки обитателя моста проступает Варвар. Дитя эмоций, рефлексов и инстинктов, примитивное, нерассуждающее существо, бесконечно чуждое терзаниям морально-этического толка. Вырождение, скажете вы? Да нет, скорее — перерождение. Прожив в этом внутреннем сне целую жизнь, герой собирает свою личность заново, устраняет губительное противоречие эгоизма и жертвенности. И просыпается в реальности Моста совершенно другим человеком, подлинным богом и господином, демиургом, наконец осознавшим своё могущество. Заторможенное, бесконечно замедленное, замёрзшее сознание героя достигает абсолютного нуля, собственной точки сингулярности. И только спустя бесконечно долгое мгновение время вновь начиная свои бег, и прекрасная вселенная разума рождается заново, свободная от комплексов и заблужений, tabula rasa.

Здесь-то и кроется главный соблазн. Заглянув за кулисы сознания, доподлинно выяснив механизмы и принципы его работы, герой оказывается способен выстроить целый мир по образу и подобию своему. Где Мост опять станет мостом, а Эбберлайн-Андреа будет любить его искренне и преданно. Сумев сделать кошмар мечтой, герой рискует остаться в ней навсегда, просто не захотев просыпаться. Но ведь это — пройденный этап. Истинной причиной падения героя как раз и стало несоответствие идеализированных фикций, живущих только в его голове, и реального мира. Однажды герой не захотел расстаться со своими иллюзиями, и теперь они подменили самую реальность. Но теперь, разобравшись в себе, протагонист наконец может взглянуть на мир без розовых очков. А для этого нужно всего-то ничего — просто открыть глаза. И это наконец происходит.

Так что «Мост» — роман подлинно великолепный, в котором сошлось всё: и психологические зарисовки на тему снов разума, и фантасмагорический сюрный бред, и живой, многоплановый герой, и тщательно воссозданная атмосфера потока (под)сознания, и кропотливая работа над стилем и языком. Ставлю высший балл и аплодирую стоя.

После таких книг трудно остаться равнодушным. Написано жёстко, эмоционально, ножом по сердцу. И вместе с тем до крайности субъективно и неоднозначно. По-моему, по исполнению роман просто великолепен. Но вот что до содержания, то тут у меня возникает целый ряд вопросов и претензий к автору. Но обо всём по порядку.

Итак, главная героиня — автор детективов лет шестидесяти, отправляется вместе с исследовательской экспедицией к северному полюсу. Номинально — в поисках новых впечатлений для писательства, на деле же поездка лишь способ сбежать от себя, одиночества и скверных воспоминаний, мёртвым грузом лежащих на душе. Но похоже, что попытка бегства от прошлого обречена на провал: где-то среди членов экспедиции затесался старый враг, который преследует героиню, изводя мучительными напоминаниями о случившемся много лет назад.

Такова завязка романа. А дальше нас ждёт самая натуральная семейная драма, объясняющая мотивы и героини, и её таинственного недруга. Насколько я понял замысел писательницы, эта часть как раз и должна играть. Живые выпуклые персонажи, глубокая проработка эмоций и психологии, непростые жизненные ситуации и выборы — всё это мы как бы должны увидеть, прочувствовать и восхититься. Финальным же аккордом должно стать разоблачение и победа над врагом, знаменующая личностный рост героини и преодоление себя. Но, если честно, у меня развитие характеров персонажей вызвало скорее недоумение, и чем дальше, тем больше.

Да, спорить с тем, что любовь порой принимает странные и порой даже жуткие формы, трудно. Очень часто люди ранят близких, порой даже не отдавая отчёта в собственных чувствах. Особенно если объект их привязанности полностью безразличен и отстранён. В книге подобная проблема характерна почти для всех персонажей. Но вместо того, чтобы попытаться справиться с противоречиями внутри себя, герои раз за разом стараются самоутвердиться за счёт кого-то ещё, ранить другого, сделать так, чтобы кому-то было ещё хуже. Другими словами, вместо того, чтобы принять себя такими как есть, герои (все-все: и Бьёрн, и Сюсанна, и Инес) мучают кого-то, внушая себе чувство ложной значимости и уверенности. Учитывая, что отношения их странным образом запутались в замкнутую систему, происходящее напоминает возню пауков в банке. Энтропия растёт, ненависть и презрение множатся, подступают к горлу и душат, не имея возможности вырваться. Герои сами себя заперли в клетки агонии, сами придумали себе ярлыки-приговоры: «плохая мать», «серая мышь», «ничтожество». И боятся мира вокруг, и бегут в себя, в уютные свои клетки. Не понимают, что главный враг как раз там. У запертого в одном вольере со львом шансы на спасение не велики. Напряжение нарастает, тонкий лёд души даёт перввые трещины. И вот он сломан, и первая жертва уходит под воду. Молча, без крика. А дальше — эффект домино, трещины ползут и множатся, и не выдерживает кто-то ещё, и потом ещё один.

Это всё, спору нет, красиво написано и действительно берёт за живое, временами даже комок к горлу подступает. Но это же так предсказуемо. У героев есть самое главное, что нужно для спасения — понимание собственной проблемы. Но ни один не может выйти за её рамки и спокойно всё обдумать, поискать возможные решения. Помните сказку про лягушку, которая попала в кувшин с молоком? Вот это как раз о том же. Мне правда жалко героев, согласитесь, это до боли трогательно — до мозга костей эгоисты, не умеющие жалеть себя. С достойным лучшего применения упорством Бьёрн и Инес раз за разом втаптывают в грязь тех, для кого они были целым миром. А когда дело доходит до того, чтобы отрезать, оторвать от себя, вышвырнуть вон тех, кто ранит их самих, герои складывают лапки и сдаются судьбе. Неужели так трудно понять, что нужно бороться до конца, а если не сложилось — принять поражение и просто жить дальше. Единственно светлое пятно — Элси, которая, хоть и выдумала себе искупление за несовершённые грехи, умудрилась всё же избавиться и от ненависти, и от любви. Можно возразить, что финал символизирует победу Сюзанны и её освобождение от прошлого. Господь, какая ещё победа? Да она же тридцать чёртовых лет не жила, а смирно существовала, всегда держа в уме осознание собственной никчёмности. Пугалась каждого звука. Лучшие годы потратить на самоедство, не уметь убить в себе ненужную и мучащую любовь — где тут победа? В свои шестьдесят-с-чем-то Сюсанна по описанию автора производит впечатление тридцатилетней женщины. Но время-то уже ушло, водой утекло сквозь пальцы, замёрзло и стало льдом. Как «Один» ломает лёд, так героиня всё же вырывается из собственной клетки. Но вместе со временем потерян и целый мир безвозвратно упущенных возможностей — осталась лишь одна дорога. Для корабля — к полюсу, для Сюсанны — ну, вы и сами всё понимаете. Better late than never but better never late, если вкратце.

Итого — блестяще, мастерски написанная в пустоту вещь. Даже обидно, что столь тщательно выписанные герои оказались такими странными и нелепыми людьми. И ещё более обидно, что кто-то может счесть вот этот вот финал — счастливым.

Ну вот, наконец-то я решился на полноценное знакомство с творчеством Линк. Сразу скажу, что конкретно этот сборник среди двух прочих выбрал главным образом из-за названия, вот зацепило оно меня чем-то. В результате чтение оказалось довольно занимательным, хотя и не без удивлений и странностей.

«Странно» вообще первое слово, которое приходит на ум, когда нужно вкратце охарактеризовать творчество Линк. Неслучайно первый её сборник так и называется — «Всё это очень странно». И действительно, в рассказах причудливо смешались повседневное и необыкновенное: очарование безмятежного детства в ключе классических романов о подростках и фэнтезийная фантасмагория, философская притча и немножко утрированный, но всё же хоррор, с чудовищами. А ещё — великолепные, проскальзывающие временами и в репликах, и в поступках героев моменты чистого, утончённого абсурдистского юмора, которые сделали бы честь хоть самому Эдварду Лиру. Словом, полно всего-всякого: щемящая сердце тоска пополам с неудержимым весельем, смех сквозь слёзы, светлая грусть и неуловимая, мимолётная улыбка. Забавно, но посреди всего творящегося на страницах бедлама не раз и не два останавливаешься и начинаешь вспоминать собственное детство. Хоть я и не водил дружбу с колдунами, не имел среди знакомых оборотней и никогда не отправлялся в путешествие, на протяжении всего сборника меня не отпускало чувство дежа вю, узнавания. Видимо, в героях Линк есть что-то, близкое сердцу любого человека. По крайней мере, любого, кто способен решиться на прочтение странных рассказов. Как бы то ни было, эта книжка — про меня. Немножко, совсем чуточку, но всё же. В сущности, она и про вас тоже, вы ведь были когда-то детьми и, скорее всего, в глубине души не перестали ими быть.

Сюжет рассказов пересказывать даже как-то странно, игру здесь делает вовсе не он, а тонкая, висящая в воздухе атмосфера детства и чуда. При этом «Милые чудовища» — книга отнюдь не весёлая. Добрая, светлая, но рассказы в ней — без счастливых финалов, а иногда и без финалов как таковых. Вполне возможен, например, приступ ностальгии и тоски по прошедшему, настолько описанные Линк проблемы одновременно архетипичны по сути и великолепны по исполнению. Непонимание между детьми и родителями, драма первой любви, мучительный поиск дружбы и понимания. В конечном итоге, слегка безумный сюрный тон рассказов становится лишь фоном, приоткрывая куда более глубокий и интересный пласт смыслов. Наверное, ещё и поэтому сборник напомнил мне полнометражки Синкая: есть у них какое-то неуловимое сходство, как по мне.

Так что сборник очень и очень неплох. Возможно (и даже скорее всего) Линк не войдёт в число моих любимых авторов, и я не стану регулярно перечитывать её рассказы. Но вот возвращаться к ним время от времени стану совершенно точно.

Ну вот и вышла очередная книга Алексея Пехова. И, как водится, сразу дала начало целой массе дискуссий и обсуждений. Так что сразу обозначу свою позицию: мне книга понравилась, хотя и с рядом оговорок.

Во-первых, это явно не лучшая вещь в творчестве Пехова и уж совершенно точно не новое слово в жанре. Положа руку на сердце, перед нами сугубо развлекательная книга, написанная без всяких вложенных смыслов и глубокой философии. Дело другое, что хорошо и с любовью написанные развлекательные книги — это просто великолепно. Произведения такого рода позволяют отлично отдохнуть, на один вечер окунуться в волнующую атмосферу приключения. Да, классическая приключеческая история местами предсказуема, временами наивна и простовата. Но всё же есть у таких рассказов свой шарм и прелесть, благодаря которым трудно заставить себя критически взглянуть на книгу. «Ловцы удачи», как по мне, как раз из таких произведений.

Конечно, автор следует неписанному канону жанра. Тут вам и благородный и смелый герой, и добродушный громила-союзник, и боевая девчонка, и загадочный красавец с покрытым мраком прошлым, и коварный предатель, до поры до времени прикидывающийся своим парнем. Но в рамках стандартных типажей герои исполнены великолепно. Может, это всего лишь очередная вариация на тему, но несомненно удачная. Главный герой и его друзья обаятельны и харизматичны, злодеи и их подручные, как и положено, вызывают неприятие пополам со смехом. Вообще, Пехов идеально попадает в настроение истории, сюжет развивается динамично, но в то же время ровно и с завидной лёгкостью, события сменяют друг друга, как картинки в калейдоскопе. Красочно, ярко, живо. Тут вам и воздушные сражения, и гонка летучих судов, и поединки магов, и опьяняющий восторг свободного падения. Для полного набора нехватает развве что любовной линии. В конце концов, в каждой уважающей себя истории об искателе приключений просто обязана присутствовать подруга героя и непременный поцелуй на фоне рушащегося замка злодея.

Шутки шутками, а роман действительно удался. Оптимистичная, добрая и светлая книга о дружбе, долге и небе. Живой и по-хорошему лёгкий слог, динамичный сюжет, приятные герои. Книга вообще очень кинематографична, в голове так и мелькают описываемые автором образы. По настроению «Ловцы удачи», кстати, очень похожи на аниме Last exile, всем его поклонникам книжку настоятельно рекомендую. Конечно, автора можно упрекнуть в недостаточной проработке мира, в слишком предсказуемом сюжете и излишнем следовании канонам. Но, по-моему, получившийся результат это вполне оправдывает. «Ловцы удачи» — настоящее окошко в новый и необычный мир, котором так хотелось бы провести пару дней. А за это я готов простить автору незначительные огрехи и недоработки.

Признаться, давненько я не был настолько разочарован после прочтения книги. Довольно часто бывает, что ничего не ждёшь с самого начала или быстро понимаешь это, где-то после первых пятидесяти страниц. Но «Клуб Дюма» с первых строк держит читателя в напряжении, не отпуская почти до самого финала. Изначально в книге есть всё, чтобы заинтересовать читателя: харизматичный герой, динамичный, сплавленный из приключений и мистики сюжет, насыщенная атмосфера старых фолиантов и инкунабул. Автор выстраивает причудливый узор из двух сюжетных линий: приключенческого романа в стиле книг Дюма-отца и мистического повествования о вратах в царство теней, ключ к которому скрыт в древней книге.

Итак, сперва всё хорошо. Герой, охотник за книгами по имени Лукас Корсо, человек незаурядный и натура довольно противоречивая. Его нельзя назвать положительным или даже нейтральным героем. Мне он напомнил скорее персонажей старых детективов-нуар. Хмурый не первых лет тип в видавшем виды плаще, с неизменной сигаретой в зубах и затаённой болью в глазах. Человек, который точно знает, что мир дерьмо и он для этого дерьма слишком стар. Образ обаятельного мерзавца поначалу портят разве что очки, да улыбка симпатичного кролика (кстати, как это?), которую герой то и дело пускает в ход. Но постепенно понимаешь, что если уж Корсо и сравнивать с животным, то только с волком. Умный, сильный одиночка, приучивший себя считать мир вокруг враждебным и недобрым априори.

Здесь, пользуясь прошлым героя, автор и вводит первую идею, всерьёз заинтересовавшую меня даже на фоне детективно-мистической составляющей:

//цитата

Кино – это для многих: вещь коллективная, щедрая, там дети хлопают в ладоши, когда появляется агент 007. Кино делает людей лучше; фильмы можно смотреть вдвоем, обсуждать. А вот твои книги – эгоисты. И одиночки. Некоторые из них даже и прочесть-то нельзя. И открыть нельзя, такие они старые. Кому интересны только книги, тому никто не нужен, вот что меня пугает.

//конец цитаты

Книги отделяют читателя от базовой реальности, сам процесс чтения предполагает уединение и отрешённость от мира. Наш герой — одиночка, прячущий в душе боль об умершей любви. Да и другие фигурирующие в тексте библиофилы, разве их можно считать нормальными? Взять хотя бы Виктора Фаграша, для которого книги уже давно стали существами куда более живыми, чем люди вокруг. Книги дают нам мириады новых миров и идей, забирая взамен способность вернуться к нашему, лишая способности сопереживать.

//цитата

Однажды я уйду, так и не узнав тебя. Тогда ты станешь вспоминать мои большие темные глаза. Мои невысказанные упреки. Мои горькие стоны во сне. Мои кошмарные сны, которые ты не умел прогонять. Вот что ты станешь вспоминать, когда я уйду.

//конец цитаты

Вот что говорит Никон Корсо. Выходит, что книги лишают нас способности любить? Так возникает первый вопрос, по которому от автора ждёшь если и не ответа, то хотя бы ясно выраженной позиции.

Следующий прелюбопытный момент — образ Ирэн Адлер, дьявола, сошедшего в мир. Люцифер среди нас, и у неё пронзительно печальные, почти прозрачные зелёные глаза. Интересный и необычный образ, так непохожий на привычный облик князя тьмы. Ирэн одинока куда в большей степени, чем Лукас. Корсо в самом жутком ночном кошмаре и примечтаться не могло такое, выстраданное даже не годами, а веками одиночество, кристально прозрачное, как глаза ангела зари. Самая сильная боль — боль утраты. Корсо когда-то был любим, Наполеон, его единственный кумир, когда-то был императором. А Адлер, та была ангелом. А теперь она совсем одна, покинутая былыми друзьями и союзниками. В её глазах застыла осень, листья и тонкий лед И пусть дьявола призывали сотни и тысячи раз на протяжении целых веков, всё без толку. Никто не умел позвать правильно.

Итак, ближе к концу романа в активе Переса-Реверте отлично прописанные герои, ряд по-настоящему заинтересовавших меня вопросов и идей. Прибавить к тому превосходный мистический детектив, обилие интереснейшей информации и о старинных фолиантах по демонологии, и о книгах Дюма, захватывающую дух приключенческую линию и обещание красивого финала. Но тут автор решил преподнести нам поистине неприятный сюрприз. Оказывается, всё было зря и напрасно. Любовь Корсо к книгам сыграла с ним злую шутку. Там, где опытный читатель увидит скрытые смыслы и множество интертекстуальных связей, на деле может оказаться не стоящая и выеденного яйца пустышка, глупый и затянувшийся розыгрыш. Нет ни заговора, ни врат в царство теней, а только кучка чудаков и безумцев.

//цитата

Читатель формируется из того, что он прочел раньше, но также из кино и телепередач, которые он посмотрел. К той информации, которую предлагает ему автор, он непременно добавляет свою собственную. Тут и кроется опасность: из-за избытка аллюзий может получиться неверный или даже вовсе не соответствующий действительности образ противника.<...> Информация, которую дает вам книга, обычно бывает объективной. Хотя злонамеренный автор может представить ее в таком виде, что читатель поймет ее превратно, но сама по себе информация никогда не бывает ложной. Это сам читатель прочитывает книгу неверно.

//конец цитаты

Выходит, что серьёзная глубокая литература, столь милая нашему сердцу, суть фикция, порождение больной и извращённой фантазии. Настоящее же призвание книг, каким оно видится автору, явствует из монолога Балкана:

//цитата

Вы сами прекрасно знаете, что роман или фильм, сделанные на потребу публике, могут превратиться в превосходное произведение. <...> Они построены на архетипах – публика идет на них, чтобы насладиться, кто сознательно, а кто и нет, все теми же сюжетами, их слегка измененными вариантами; ей важно не столько dispositio, сколько elocutio… Поэтому роман-фельетон и даже самый тривиальный телесериал могут стать объектом культа не только для наивной публики, но и для искушенной. <...> Все эти уловки – схемы, вариации и повторы – настолько стары, что даже Аристотель упоминает их в своей «Поэтике». Ну скажите, разве телесериал по сути своей это не современная разновидность античной трагедии, великой романтической драмы или александрийского романа?.. Потому-то интеллигентный читатель и получает большое удовольствие от всего этого, исключительное удовольствие. Ведь есть исключения, основанные на правилах.

//конец цитаты

Ну, не знаю даже, что и сказать. По мне, уж лучше одиночество в окружении подлинных шедевров, наделённых собственной душой творений великих мастеров, чем развесёлый фельетонный карнавал Балкана и его дружков. Со своими идейками Балкан-рассказчик, очевидный протагонист самого автора, состряпал второсортный романчик с опереточными злодеями далеко за гранью, отделяющей литературную игру от фарса. А вот Корсо его книги, настоящие книги, помогли обрести своего ангела.

Собственно, занавес. Если бы автор ограничился линией Дюма, это могло бы сойти за ненапряжный развлекательный роман в стиле Дэна Брауна, к слову, авторский идеал литературы, как это явствует из текста. Если бы автор сумел свести все сюжетные линии воедино, нарисовать убедительный образ антагониста вместо имеющейся в наличии жалкой карикатуры и довести до логического финала мистическую линию и встречу Лукаса с Ирэн, получился бы шедевр. А так чувствуешь себя обманутым и преданным, получив вместо достойного финала бессвязную, набитую претенциозными заявлениями пустышку. 7/10, и то только за Дьявола с глазами цвета изумруда и старого библиофила Фаграша и его реквием по принесённым в жертву книгам.

I am here to tell you a story

A story that will torture your thoughts by day

And poison your dreams by night

And though i will do my best,

There are no words that can be written.

Curse of the Virgin Canvas, Alesana

Невероятная, умопомрачительная, захватывающая книга. Даже не верится, что почти век тому назад жил забытый ныне гений, способный писать настолько великолепно. Способный заглянуть в самые глубины человеческого сознания и вытащить на свет сокровенные потаённые механизмы, скрытые за такой эфемерной вещью, как творчество и мысль.

Исходная посылка, хотя ей и суждено быть опровергнутой, по-своему красива. Каждый человек хранит внутри себя целый микрокосм, вселенную идей, стремлений и замыслов, кристально чистых и неосквернённых в своей бестелесности. Всё живое много глубже и сложнее, чем кажется на первый взгляд. Но тащить хрупкое великолепие эфемерных замыслов в мир, облекать крылатую идею в грубую плоть слов — ошибка, заблуждение, преступление. Замысел, он как таинственный обитатель океанской бездны — непостижим и недоступен пониманию. Тяжесть реального мира разорвёт его на части, как разрывает из-за перепада давления вытащенных на поверхность рыб из глубины. И потому герои решают драгоценные свои замыслы лишь проговаривать вслух, небрежно, начерно, без предопределённости и окончательной формы. Не понимая, что бороться со словами глупо. Они всё равно сильнее, они выждут момент, они отомстят. Осознание приходит не сразу и не ко всем, а ключ к нему — истории, рассказанные героями.

Первая история как будто бы подтверждает первоначальную идею. Ряды ролей, уткнувшихся в книгу, загнанных и запертых в мёртвом и гниющем уже мгновении. Между быть и не быть и вправду одно или. Или, отделяющее бесконечное многообразие форм и смыслов идеи от стазиса пятиминутной сцены, где всё написано и решено наперёд. Пойманая и проткнутая булавкой бабочка под стеклом может и прекрасна, но мертва, мертва окончательно и навсегда. Казалось бы, очевидное сказано, занавес, и пусть расходятся зрители. Но есть в этой фантасмагории о роли, которая играет актёра, и кое-что ещё. Это авторское или, оно не просто отделяет противоположности. Оно словно водораздел, серебряная поверхность зеркала между in и ex, о которых мы ещё поговорим. А зеркалам свойственно лгать. А ещё менять левое и правое местами. Нам кажется, что невесомая вроде бы вязь букв — гранитная плита, надгробие убитой идее. А что, если с той стороны всё совсем наоборот? Что, если наше умолчание вовсе не спасает идею от смерти, а, напротив, не даёт ей родиться? Однажды увидев Принца Датского в исполнении Высоцкого, поверите ли, что где-то там в толпе мёртвых ролей сидит и призрак с лицом великого поэта? Пускай бабочке суждено окончить жизнь пришпиленной к стеклу. Но это лучше, чем лишить её самой возможности вырваться из кокона и стать. И ещё — мертвечине свойственно гнить. Убитые до рождения, замыслы останутся на душе и всё равно будут рваться в мир. Вот только они будут не лучше пещерных цветов, такие же блёклые и безжизненно-отвратительные.

Мы верим им и тянемся вперед...

Иллюзия скрывает тени зла,

И наш двойник кривит в усмешке рот...

У нас воруют души зеркала.

Герой первого рассказа не смог выпустить свою роль в жизнь. И потому она взяла её сама, обокрав бедного актёра. Выращивая цветы без солнца, мы выращиваем их на собственной могиле.

Но почтенные участники клуба противятся такой идее как могут. Потому-то их и не устраивает рассказанная второй история. Эта мистерия в средневековом антураже на первый взгляд снова будто бы подтверждает их прекрасные заблуждения. Невовремя явленная в мир, идея несёт только горе своему создателю. Но вывод священника объясняет всё. Нет праведности без греха, нет прозрения без боли и страданий. И даже вторая версия истории, окончившаяся не в жизнь, а в смерть о том же.

Близка неизбежность

Так мало любви, так много слов

Совершенная нежность

Превращается в совершенное зло

Слова способны извратить что угодно, с этим не поспоришь. Без замысла и веры физическая оболочка лишена смысла, это просто голем. Когда, заглянув в зеркало, увидел пустоту, и вправду впору идти топиться. Но красота — в глазах смотрящего. Без отражаемого отражения просто не существует. И совершенная красота уходит, уступая место пустоте. А она хороша только когда ей на смену приходит хоть что-нибудь. Поэтому в третьей части своего выступления рассказчик, единожды впустив в себя пустоту, обречён только на реквием по ненаписанной книге. Итак, задушенная во младенчестве, идея погубит и создателя, и всё, чем он жил и дышал.

Логическое тому продолжение история третья, фантастическая антиутопия, во многом предвосхитившая и «Дивный новый мир» Хаксли, и «1984» Оруэлла. Вещь, ценная даже вне контекста повести, но тем более прекрасная в оправе основной идеи. Итак, а откуда, собственно, берутся идеи? Уж не из мира ли вокруг? Возведя прочную стену между in и ex, миром замыслов и нашей с вами реальностью, мы рискуем получить не просто мёртвый вакуум, а кладбище выродившейся падали, всепоглощающее безумие. Предоставленная сама себе, любая система в конечном итоге порождает лишь хаос. Начав tabula rasa, мы действительно повернём колесо эволюции сызнова. Но на месте. Солнцеликий Амон когда-то родился из хаоса, но это прошло и стало прахом. Мы молимся другим богам, да и солнце уже не то, что прежде.

В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог

Так нам ли отказываться от слов? И заодно Бога. Если логос и вправду не имеет ни начала, ни конца, то куда заведёт нас стремление начать сначала?

Ответом тому — четвёртая история, написанная в виде притчи о поиске смысла слов. Нужны ли они человеку, и если да, то как далеко могут завести? Герои истории, пережив множество превратностей судьбы, открывают до смешного простую штуку. Бессмысленны не слова, а самый поиск смысла слов. Если предыдущая история показывала, что in и ex связаны не хуже yin и yang, то эта намечает границу перехода одного в другое. Нет никакой innate idea, но, коль скоро мир и опыт заставили задуматься о смыслах, обратись к себе. Слова, рождённые в глубине души, может объяснить лишь она. Смысл порождает самое себя, но для того ему нужен свет и тепло мира вовне. Вот где сокрыто колесо, которое действительно должно вращаться.

Слова и смыслы рвутся сквозь сознание героев, непрошенными гостями появляясь в их историях. Единожды записанные, они будут жить вечно, ведь рукописи, как известно, не горят. Но бессмертие ждёт не только смыслы.

Одиноким приходишь на свет,

Одиноким уходишь.

Это тоже иллюзия.

Вот тебе путь:

Не придя – никогда не уйдешь.

Чтобы колесо совершило наконец оборот, нужно открыть своё сердце познанию. Позволив замыслу своей души родиться, ты делаешь ещё один шаг вперёд на пути к истине. Раз уж в мире идей нет границ и преград, не странно ли воздвигать их искусственно?

Пан Сигизмунд просто умница. Тонко, мастерски написанный шедевр, изящная игра со стилем и словами, сотни смыслов, облечённых в чеканное великолепие строк. Это как превосходно огранённый камень. Подлинная природная красота чистого замысла, облагороженная к тому же блестяще отточенным сознанием. И каждая грань — нечто совершенно новое. Здесь и тревожные мистерии, и перерастающая в гротеск драма, и мрачное будущее в научно-фантастическом ключе, и философская притча. Кржижановский предвосхитил всех: Хаксли и Оруэлла с их антиутопиями, Бэккера с его идеей семантического апокалипсиса, Митчелла и его фракталы вложенных историй в историях. Подлинный шедевр, достойный наивысшего балла.

Я всегда полагал одним из основных достоинств фантастики и фэнтези полную свободу от каких-либо рамок и пределов. Действительно, названия жанров говорят сами за себя — фантазия автора здесь не ограничена ничем. И тем более печально видеть, как первая в массе своей вырождается в тупое постапокалиптическое конвейерное приключалово, а второе в ничуть не лучшую по качеству тягомотину про попаданцев. Нынешнее фэнтези вообще жанр невероятно клишированный, битком набитый штампами и общими местами. И даже фэнтези тёмное, построенное на сломе стереотипов, уже обзавелось собственными клише относительно того, как же эти самые стереотипы подобает нарушать. К чему я тут всё это? А вот как раз к тому, что «Слуга Божий» — отличный пример того, как должно использовать данную жанром свободу выражения для изложения идей, несравнимо более глубоких, чем принято ассоциировать со «сказками про эльфов».

Инициирующее весь сюжет фантастическое допущение превосходно. Да, многие пытались построить модель психики и этики, отличающуюся от господствующей ныне и многочисленных, разделённых во времени и пространстве её девиаций. Но штука здесь в том, что практически все читанные мною авторы использовали для этого вымышленные расы (есть даже направление такое — ксенофантастика) или же уходили в сущности совсем недалеко от наличной реальности. Второе скучно, а первое не позволяет провести столь заманчиво выглядящих параллелей и сравнений с нашим миром. Потому-то книга Пекары мне и понравилась, даже удивительно, что никто раньше не догадался проделать нечто вроде. Итак, представьте себе мир, в котором Спаситель вместо жертвы во искупление грехов человеческих сошёл с креста и покарал нечестивцев. Религия всегда была одной из главнейших сил, формирующих сознания как личностей, так и наций. А здесь сама сущность христианства даже не искажена, а чудовищно деформирована, вывернута наизнанку. Вместо всепрощения — вечность мук, вместо исповеди — пытки и очищающее пламя костра. И герой-инквизитор здесь вовсе не жестокий палач, наслаждающийся страданием жертв. И даже не доблестный страж веры без страха и упрёка. Что сказать об инквизиторе Его Преосвященства епископа Хез-хезрона Мордимере Маддердине? Был убийцей, брал взятки, любил женщин, предавал друзей и лукавил. И был с тем вместе праведником, истинным, из тех, кого к вратам Рая встречать выйдет сам апостол Павел. Вот только упаси вас Господь встретить такого праведника в тёмном переулке. Потому как его бог по нашим меркам годится в родню скорее Сатане.

Религия и вера. Скользкая, больная, нервная тема. И вместе с тем отличный рычаг, чтобы выворотить самую ось добро-зло с привычных мест, переиначить и перекроить на свой лад. Местами поступки героев откровенно шокируют, иногда кажется, что автор просто заигрался с идеей тёмного фэнтези, не сумев вовремя остановиться. Но чем больше вчитываешься, тем чётче чувствуешь пульс этого мира, его искажённую, вывернутую наизнанку мораль. Для человека оттуда Маддердин прав и словом, и делом, он само воплощение идеи Бога и справедливости, какой она видится сквозь призму иной этики и иной веры.

Это что касается философской и экспериментальной части. Событийная же составляющая также весьма неплоха, но местами всё же не настолько, как хотелось бы. Детективные моменты, где герой расследует преступления и ловит еретиков, задуманы слишком прямолинейно и безыскусно, боевой части недостаёт динамики и яркости. Зато очень хорош язык и тщательно, с любовью прописанная автором манера Маддердина говорить и думать. Особый строй фраз, тщательный подбор образов и слов делают текст узнаваемым и запоминающимся. У Пекары определённо есть то, что принято называть авторским стилем.

Учитывая, что книга представляет собой роман в новеллах, само собой напрашивается сравнение с циклом Сапковского о ведьмаке Геральте. Совершенно, на мой взгляд, неуместное. Геральт типический харизматик и определённо герой нашего романа. Его кодекс чести, его убеждения, этического толка проблемы, что встают перед ним, нам близки и понятны. Да, магия, драконы, ведьмы, но то же солнце и те же люди под ним. Мир же Пекары — аттракцион с кривыми зеркалами. Одна и та же ситуация определяет для Геральта и Маддердина абсолютно разные пути. Это даже не выбор противоположных вариантов. Сам набор альтернатив и вероятностей для этих героев разнится. Множество акцентов и ударений смещены и расставлены настолько по-разному, что странно даже и сравнивать книги Пекары и Сапковского, по крайней мере, с позиции нашей морали и привычных нам этических категорий.

В итоге мы имеем интереснейший, прекрасно задуманный и красиво поставленный эксперимент, приятный слог, колоритных персонажей и множество пищи для ума. Пусть Пекара для меня и не стал новым Сапковским, но продолжение я буду ждать с нетерпением и интересом. В конце концов, интересно же, куда заведут автора и его героя построения, подобные описанным выше.

Когда-то давно, лет пять тому назад, впервые прочитав эту книгу, я искренне ей восхищался. Действительно, для человека неподготовленного и мало что в жизни видевшего шанс уберечься от сокрушительного красноречия Уайльда несильно выше нуля. Умение автора преподнести свои идеи, сплести кружева затягивающих, убедительных, гипнотически-красивых умопостроений, подчинить читателя себе неоспоримо, риторические таланты Уайльда, его остроумие и обаяние выше всяких сравнений. Он запросто берётся рассуждать на важнейшие для всех времён темы — добродетель, благо, религия, искусство, любовь, — и при этом не скатывается ни в претенциозность, ни в морализаторство. На первый взгляд, книга очень глубока — воззрения лорда Генри, да и сама судьба Дориана полнятся таким количеством блестящих парадоксов, что трудно сохранить трезвый рассудок и не поддаться влиянию автора.

А между тем сам же Уайльд устами лорда Генри говорит о влиянии вот что:

«Влиять на другого человека — это значит передать ему свою душу. Он начнет думать не своими мыслями, пылать не своими страстями. И добродетели у него будут не свои, и грехи, — если предположить, что таковые вообще существуют, — будут заимствованные. Он станет отголоском чужой мелодии, актером, выступающим в роли, которая не для него написана. Цель жизни — самовыражение. Проявить во всей полноте свою сущность — вот для чего мы живем. А в наш век люди стали бояться самих себя. Они забыли, что высший долг — это долг перед самим собой. Разумеется, они милосердны. Они накормят голодного, оденут нищего. Но их собственные души наги и умирают с голоду. Мы утратили мужество. А может быть, его у нас никогда и не было. Боязнь общественного мнения, эта основа морали, и страх перед богом, страх, на котором держится религия, — вот что властвует над нами.»

Забавно, не правда ли? В основе идеологии лорда лежит простая в сущности идея — отрицание навязанных извне норм, культ индивидуальности и самовыражения. Но не получается ли у нас порочный круг? Ведь полагая всякое влияние безусловным злом, мы должны воздержаться от любого проявления собственной индивидуальности — это в любом случае влияние на людей вокруг. К тому же, всякое действие не остаётся безответным, влияние — всегда двусторонний процесс. Так что закономерным итогом подобных рассуждений будет что-то вроде этих вот строк Тютчева: «Молчи, скрывайся и таи и чувства, и мечты свои! « Но такой вывод неизящен и не производит желаемого впечатления, потому-то лорд Генри и предпочитает остановиться на середине рассуждения. Да и сам факт того, что на вершине ценностей по Генри находится концепция красоты, выглядит в свете рассуждений довольно странно. Совершенная красота не может оставлять безучастным, её влиянию равно подвластны все.

И действительно:

«Красота — один из видов Гения, она еще выше Гения, ибо не требует понимания.»

Вот только по итогам мы имеем превосходный пример того, куда может завести заблуждение вроде «понимание не нужно». Вообще, полагая любую идею, будь то религия, вера, интеллект или, как в нашем случае, красота, выше прочих, мы с равным успехом рискуем закончить очень и очень печально. Генри полагает, что красота оправдывает всё. По-моему, такого универсального оправдания нет вообще, иначе жизнь была бы куда как проще. Добрый лорд излагает красиво, спору нет:

"—Я верю в величие нации.

— Оно — только пережиток предприимчивости и напористости.

— В нем — залог развития.

— Упадок мне милее.

— А как же искусство? — спросила Глэдис.

— Оно — болезнь.

— А любовь?

— Иллюзия.

— А религия?

— Распространенный суррогат веры.

— Вы скептик.

— Ничуть! Ведь скептицизм — начало веры.

— Да кто же вы?

— Определить — значит ограничить.

— Ну, дайте мне хоть нить!..

— Нити обрываются. И вы рискуете заблудиться в лабиринте.»

Сказано так много. А по сути — ничего. При должном умении любую из отвергаемых Уайльдом концепций можно возвести в абсолют ничуть не хуже. И получить ещё одну девиацию, ещё одну аккуратненькую систему этики, которая будет казаться столь же глубокой и полной смыслами. До первого потрясения, которое, в зависимости от глубины заблуждений, вполне имеет шанс стать ещё и последним. Позволю себе ещё цитату, на этот раз, не из Уайльда:

«Мы смотрели ваши картины и читали ваши книги. Мы поверили. Вы правы. В войне есть своя красота. В смерти – свое очарование. В жестокости – своя правда.»

Банальность, но всё же: истинная красота скрыта внутри и много сложнее видимой оболочки. Разделив душу и тело на части, му получим лишь осколки, и близко не стоившие целого — отвратительный портрет и пустую шкурку прекрасного принца. Не ново, ага. Дориан и его портрет всего лишь вариация на тему. Виктор Франкенштейн и его монстр, доктор Джекилл и мистер Хайд — практически в каждом из знаковых произведений на стыке классики и мистики так или иначе обыгрывается эта тема. Просто Уайльд оказался остроумнее, красноречивее и лучше умел влиять.

Берегитесь этой книги. Вот, например, подумайте об этом: отец Дориана умер ещё до его рождения, мать герой тоже потерял очень рано. Так что мальчик жил в доме ненавидевшего его деда, предоставленный сам себе. Учитывая сибаритские нравы тогдашней аристократии, герой просто-напросто был лишён возможности сформировать собственные независимые суждения о жизни или, на худой конец, следовать советам любящего и преданного человека, для которого он был бы чем-то большим, чем забавный лабораторный зверёк. Потому-то знакомство с лордом Генри и оказалось для Грея столь опасным. Так же и читатель рискует поверить автору, попасть под его влияние, проникнуться опасными иллюзиями и заблуждениями. Книга глубока только на первый взгляд. Есть такое забавное направление искусства — мадоннáри, объемные рисунки на асфальте. Эта книга им во многом подобна — за кажущейся объёмностью и проблематикой скрывается лишь паясничанье и игра на публику, ничего больше. Хотя игра эта — великолепна, и раскрывается не сразу, и узнаётся не вдруг.

Как справедливо заметил в своей статье об «осиной фабрике» обозреватель Evening Standart, кошмары нынче в моде. И вправду, нынче всем превосходно известно, что человек низок, подл и отвратителен. Это такой устоявшийся уже тренд, а значит живописание садизма, извращений, жестокость, насилие, натурализм на страницах книг — вполне comme il faut. И даже более того, это всё является если и не обязательным, то желательным хотя бы компонентом для всякого уважающего себя автора злободневных, остросоциальных и авангардных книг. Им, авторам, хорошо, а вот читателю предстоит хорошенько подумать и решить, что же перед ним: действительно тревожный, мрачный гимн тёмной стороне человеческой натуры или просто попытка под маской знаковой вещи протащить откровенную халтуру. И похоже, что относительно этой Бэнксовой книги ни простые книгочеи, ни маститые критики так и не придут к одному знаменателю, сколько бы ни спорили. Так что же такого необычного в этой небольшой в сущности книжке?

Главный герой — шестнадцатилетний парень по имени Фрэнк, сын повёрнутого на всю голову профессора-медика, брат сбежавшего из лечебницы психа и сам ещё тот тип. Жизнь Фрэнка посвящена довольно странному наваждению — герой полагает себя адептом некоего магического культа, которому приносит в жертву всяческих зверушек (и, забегая вперёд, одними пушистиками дело не ограничивается). Главными реликвиями герою служат череп пса, который когда-то раз и навсегда сломал ему жизнь, и осиная фабрика, собранный Фрэнком механизм, которому он приписывает способность предсказывать будущее. Странно, не правда ли, но то ли ещё будет. Атмосфера психоза, постепенно перерастающего в гротеск и даже откровенный фарс, автору удалась, кроме шуток, великолепно. Постепенно рассказывая о прошлом героя, Бэнкс жирно обводит небрежно набросанные ранее портреты персонажей, вскрывает их мотивы и причины, сделавшие из двух обычных парней отъявленных психопатов. Если ищете пресловутую «гнетущую атмосферу безумия», приправленную к тому же доброй порцией насилия и цинизма, то это вы по адресу. Что ещё неоспоримо, так это Бэнксова манера писать, особенно вкусная, когда дело доходит до диалогов. Телефонные беседы Фрэнка с братцем — это вообще нечто, возведённая в абсолют шизофазия пополам с (не)здоровым чёрным юмором.

Юмор, кстати, присутствует на страницах повсеместно. Автор словно бы так и не решил, собирается ли он и вправду шокировать читателей, или, может, просто хочет показать совершенно дикие вещи глазами подростка с мозгами набекрень. Так или иначе, играют тут две вещи. Во-первых, нагромождение мерзких и отталкивающих образов в сумме даёт довольно странный эффект. В какой-то момент перестаёшь принимать происходящее близко к сердцу, как будто смотришь развесёлый зомби-треш из категории B (вот, кстати, и повод для многажды обсуждаемых сравнений с Тарантино). Во-вторых, непробиваемая даже не серьёзность Бэнкса, а скорее смирная и ровная какая-то манера писать о всяких ужасах. Фрэнк просыпается, чистит зубы, бегает кросс, сжигает живьём кроликов, едет в город пропустить пару стаканчиков. Всё в одном ключе, как будто ничего этакого и не происходит. А ведь с Фрэнковой точки зрения таки да, обычный же день. В результате и получается тот самый first-person-view, возможность на пару часов оказаться в шкуре всамделишного психа.

Итак, атмосфера, язык, персонажи — сие удалось как следует и вроде бы неоспоримо. «Ну а что же не так (помимо сугубо личного читательского отношения к братоубийству и горящим собакам)?» — можете спросить вы. А вот сюжет же и эфемерная такая, но модная штука, как месседж. Да, красиво, необычно, стильно, атмосферно, но зачем бы? И тут вот начинаются странности и двойственности. С одной стороны, автор вроде и подводит нас к развязке, постепенно выстраивая философию «настоящего мужчины», Фрэнковы песочные замки из ненависти, отчуждения, стремления отнимать, рассчитаться, наконец, с жизнью сполна. Тут вам и подлинные глубины психоза, и драма человека, который был уверен, что упал, наконец на самое дно. Вот он с трудом приходит в себя, пытается, морщась от боли в поломанных рёбрах, встать. Фрэнк думает, что самое страшное — его трагедия, его убийства, — уже позади. Он поклоняется фабрике, выдумывает ритуалы, убеждает себя, что хоть вход в большой мир и заказан, но уж на острове-то он бог. Пытается, в общем, встать и полезть вверх. И тут, как в анекдоте, раздаётся стук снизу. Драма как она есть, не так ли?

А вот не так. Это всё можно увидеть и прочесть между строк, но только если хорошенько убедить себя в этом. Проблема в том, что читатель знает, какие выводы ему следует сделать, и, знанием этим руководствуясь, делает. Вот только к этому его подталкивает автор, а не текст. Пружинки и триггеры, расставленные в прошлом Фрэнка, недокручены, мотивы не всегда объясняют действие, развязка вызывает скорее недоумение, чем шок, сочувствие или что-то ещё. Безумие постепенно перехлёстывает через край, препятствуя в итоге всякой попытке посмотреть на концовку романа всерьёз. И в результате вполне себе можно увидеть всего лишь «глупую, скверную, злорадно садистскую небылицу о семейке шотландских психов, одному из которых нечем больше заняться, кроме как зверюшек мучить». В конце концов, обозреватель Sunday Express тоже не лыком шит. Наверное.

По итогам — крайне неоднозначная вещь. Налицо мастерское владение словом, умение создать желаемую атмосферу и впечатления, блестящие диалоги, интересная задумка сюжета и героя. В минусе же — не самая удачная реализация этой самой задумки и неумение вовремя остановиться, пройдя по тонкой грани между фантасмагорией и фарсом. 8/10, учтя скидку за дебют и мою любовь к книжкам о психах. Безотносительно этого — гораздо меньше.

Америка начала прошлого века. Бурлящий котел национальностей, укладов и традиций, из которого суждено выйти новой единой нации. Столкновение идеологий и убеждений, готовящее слабым только один исход — поглощение, полную ассимиляцию, подчинение господствующему большинству. Это сейчас Америка известна обилием всевозможных правозащитных организаций, комитетов и профсоюзов, готовых поддержать и помочь. А вот век тому назад безродные эмигранты и голодные работяги могли рассчитывать только на холодное презрение и ненависть. Тогда ещё были люди второго сорта. Но рано или поздно настаёт момент, когда угнетённые решаются взять судьбу в свои руки и начать, наконец, борьбу. Об этом-то и пойдёт речь в романе.

Книга Доктороу — срез целой эпохи, мрачноватое изображение становления Америки, какой мы знаем её сейчас. Конечно, классовое неравенство и расизм — вещи не из тех, что зовутся скелетами в шкафу. Мы прекрасно себе представляем, что творилось тогда в мире. Это была эпоха великих достижений человечества. Экспедиция командора Пири к полюсу, выпуск Генри Фордом модели Т, спуск на воду Лузитании. И вместе с тем жестокие погромы рабочих митингов, открытое пренебрежение к неграм, постепенно переходящее в травлю, полуголодные эмигранты, ютящиеся в жалких лачугах, матери, вынужденные продавать себя за кусок хлеба для детей. Довольно странный сплав триумфов и позорных страниц, которые хотелось бы поскорее вычеркнуть, изгладить из памяти. Но делать этого ни в коем случае нельзя. Хотя бы потому, что лучше бы всегда помнить, кто на самом деле были людьми второго сорта. Тем-то и хороша книга Доктороу, воплощённый в бумаге упрёк человечеству, живая память о той эпохе и тех людях.

Кстати, о людях. На странице книги помимо безымянных героев, которые, впрочем, к концу истории станут для читателя родными и знакомыми, появляются и личности вправду исторические, символы того времени. Для Доктороу недостаточно просто проследить, как судьбы простых людей, причудливо преломляясь, проходят сквозь призму эпохи. Нет, оказывается, и небожители, люди с обложек, герои энциклопедических статей и светских хроник не застрахованы от безжалостных ударов судьбы. Гарри Гудини и Пирпонт Морган, Генри Форд и Эмма Голдман, Зигмунд Фрейд и Карл Юнг. Титаны, на плечах которых покоятся наши представления о том времени, предстают перед нами живыми людьми, далеко не столь безупречными, как нам запомнилось. Ненависть и прощение, кровь и огонь, любовь и презрение — так рождалась американская мечта. Всё это — и невесомые, дрожащие в воздухе аккорды рэгтайма поверх. Попробуйте, вам понравится.

Я до сих пор помню день, когда впервые осознал, что когда-нибудь умру. Помню ярко и отчётливо, так, как будто это было вчера. Это откровение не из тех, которые приходят как результат долгих размышлений и изысканий. Просто однажды, в самый обычный день ты гуляешь по парку, маленький и беззаботный. Утром был дождь, и теперь в лужах на аллеях играют лучи солнца, пуская по поверхности воды маленькие радуги и зайчики. На скамейках сидят мамы с колясками и влюблённые парочки, на солнышке греются лоснящиеся оранжевые кошки, воздух свеж и ничто не предвещает беды. А ты вдруг понимаешь — настанет день, и по-прежнему будет светить солнце, люди будут рождаться и жить, любить и радоваться всему вокруг, гладить кошек и любоваться сверкающими на солнце каплями воды на свежей траве. Всё это никуда не денется и будет вечно. А вот тебя — не будет. Мир не остановится, планета не перестанет крутиться, не заметит, что стала на двадцать один грамм легче. Не помню, плакал ли я потом, помню только, как понял вдруг, что умерший парой лет тому назад дед больше не вернётся, что смерть — навсегда.

С тех пор я стал старше и, смею надеяться, хоть чуточку умнее. Но всё равно боялся смерти. Жизнь представлялась мне постоянным неостановимым падением навстречу тёмной пугающей бездне, откуда нет возврата. А самое страшное в том, что всё светлое и доброе, что было в твоей жизни, недолговечно и недоступно. Целая вселенная твоих воспоминаний и чувств умрёт с тобой. Сенека однажды сказал: «Большая часть смерти уже наступила: то время, что за нами, — в её владении». Было время, когда слова мудреца казались мне единственной возможной истиной.

Книга Рэя стала для меня глотком свежего воздуха, спасательным кругом, лучом света. Трудно подобрать неизбитое, достаточно живое и яркое сравнение, чтобы выразить, чем для меня является этот роман. Герой переживает всё то же, что и я когда-то. Кажется, старина Рэй читает в сердцах людей с той же лёгкостью, с какой мы читаем утреннюю газету. Мастер аккуратно и бережно, с ласковой нежностью хирурга берёт в ладошки твою душу, чуть подышав, хорошенько оттирает её от царапин и пятен, тоски и грусти. И вот ты вновь способен дышать, как когда-то, жить без страха перед неизбежным. Не нужно омрачать лето своей жизни пустыми тревогами, не нужно гнаться за призраком прекрасного, но чужого счастья. Каждый день жизни наполнен маленькими чудесами. Потёртые теннисные туфли, и трамвай, и зелёная электрическая машина, и игры с друзьями, и вино из одуванчиков, и пожелтевшие от времени фотографии, и улыбка матери. Ты, конечно, умрешь, рано или поздно, так или иначе. Но ведь это не повод лишать себя всех этих сокровищ. Однажды поняв, что жив, осознав себя живым, стоит ли думать о смерти? Однажды тебя не станет, но останется солнце, и трамвай, и ноябрьский дождь, и мальчишки будут бегать по улицам в волшебных теннисных туфлях. Не нужно думать, что утратишь всё это. Каждый прожитый от всего сердца день, каждая улыбка, каждый вздох делают тебя частью мира. Только вообрази: смех и слёзы, восторг и грусть, первая любовь и первое расставание с другом, всё лучшее, что есть в тебе становится частью этого мироздания. Эта частичка тебя не умрёт и будет жить вечно, покуда светит солнце. Как-то в одном скучном учебнике я вычитал, что в каждом нашем вдохе есть несколько молекул из предсмертного выдоха Цезаря. Вот и подумай — где-то, когда-то молодой и глупый ещё малыш будет дышать тем же воздухом, что и ты. Это ли не счастье?

Мне не хватает слов, чтобы описать всё великолепие этого Романа. Это превыше слов, больше самых красочных эпитетов, несравнимо прекраснее всего, что мне дано выразить. Благодаря этой книге я понял, что, в сущности, самое сложное — это вовсе не сама смерть, а мгновенное, как гром посреди сияющего лета, осознание собственной недолговечности перед вселенной. Люди, просто переживите это, прочувствуйте хорошенько и оставьте в прошлом, как старые изношенные туфли. И дальше всё будет хорошо, и с каждым днём всё лучше. Вы только верьте. И улыбайтесь.

Эта история о фокусах и сама похожа на хорошо поставленный и показанный фокус, эфемерную иллюзию, вроде бы объяснимую с рациональной точки зрения. Вот только так хочется поверить в чудо, снова ощутить восторг неведомого, соприкоснуться с тайной. А ведь их так трудно сохранить. Серая обыденность монотонной каждодневной жизни не очень-то ладит с ощущением неведомого и необъяснимого. И потому за каждым чудом, каждой маленькой тайной обязательно стоит жертва. Для истинного иллюзиониста есть только его зрители и его магия, которой не жаль посвятить целую жизнь, десятки раз умирать на сцене, чтобы вновь испытать пьянящее чувство престижа. Ощутить себя сверхъестественным существом, облечённым властью над сердцами людей, хранителем чуда. Берегите тайны и чудеса, они хрупки и недолговечны, как снежинка в жаркий солнечный день, как цветы, что цветут раз в столетие. Оставьте скептицизм и недоверие в гардеробной театра, сидите смирно и не дышите, вот оно, перед вами, только не спугните. И непременно помните, что стоит за этим, чего стоило это мгновения счастья магу.

Наверное, мы отвыкли верить в чудеса. До самого конца я боялся поверить автору, доискивался рациональных и понятных объяснений. На протяжении целой книги Прист старательно убеждает нас в невероятности, невозможности происходящего. Мы в который раз возвращаемся назад, перечитываем дневниковые записи героев, силимся понять, как же проделаны описанные в книге иллюзионы. И вот наступает конец, развязка, престиж. И фокус работает, отсылки, зацепки, намёки, щедро разбросанные автором на страницах, складываются в единую, невозможную и тем более захватывающую дух картину. Ловкость рук, талант, мастерство и никакого мошенничества. Браво, господин писатель, выходите на поклоны, вечер по праву ваш!

В массовом сознании личность Макиавелли прочно ассоциируется с интригами и предательством, вероломными планами и изощрёнными многоходовыми комбинациями. Когда кого-то сравнивают с этим человеком, то обычно имеют в виду беспринципность, жестокость, готовность пробиваться к цели любыми методами, пусть даже идя по головам. Поистине колоссальное предубеждение. Потому-то сам я книгу до недавнего времени так и не прочитал и вряд ли стал бы. Но, к счастью, стандартный университетский курс политологии включает в себя знакомство с концепциями и воззрениями Макиавелли. А так как ко всяким пересказам и сокращённым изложениям я испытываю патологическое и стойкое отвращение, книга была прочитана полностью и целиком, благо она не очень велика. Перелистнув последнюю страницу, я, натурально, впал в состояние лёгкого недоумения, постепенно перераставшего в полное непонимание. Как, скажите на милость, могло случиться, что имя и наследие столь выдающегося философа и политика оказалось настолько очернено?

В этой книге Макиавелли рассуждает о сущности власти и способах, кои следует применять для её приобретения и удержания. И надо сказать, что методы, предложенные этим «мерзким интриганом», сделали бы честь большинству современных политиков. Да, Макиавелли предлагает действовать решительно, рассудочно, не останавливаясь ни перед чем в попытке сохранить стабильность и благоденствие государства. Конечно, в таком случае благо общее и частное пересекаются далеко не всегда. Но ведь Макиавелли и не полагает террор и насилие единственными методами управления. Напротив, это самые что ни на есть крайние меры, прибегать к которым следует лишь убедившись в бесполезности прочих, более гуманных способов. Но если уж применять, то наверняка, не давая второго шанса, не веря в раскаяние. Разумеется, государство всеобщего счастья нельзя построить на таком фундаменте. Но ведь его и вовсе нельзя построить, счастье для всех, даром, бывает только в сказках. А в реальной жизни приходится иметь дело с настоящими людьми, подверженными порокам и грехам. И совладать с народом, как он есть, можно только так, как предлагал автор. При всём этом во главу угла ставится не личное благоденствие владыки и группки его приближённых, но процветание и мощь всего государства. Как это непохоже на нынешних лицемерных политиканов, за фальшивой кроткой улыбочкой скрывающих непомерные амбиции и алчность.

В итоге, «Государь» — превосходная книга, которая должна стать настольной для всякого политика и управленца, сохранившего хотя бы воспоминание о совести. Очень жаль, что Макиавелли оказался предан анафеме за несуществующие грехи — труды этого выдающегося политолога легко применимы в современном мире и, думаю, ещё долго останутся актуальными.

Эта антология, вопреки названию, посвящена не нежити вообще, а только и исключительно зомби. Ходячие мертвецы вообще последнее время невероятно популярны. Так, в той же серии вышла книга, которая так и называется — «Зомби», и готовится ещё сборник, посвящённый зомби-апокалипсису. Видимо, ожившие мертвецы пришлись читателям по вкусу благодаря своей понятности. Зомби не обладают холодным очарованием вампиров или дикой первобытной силой оборотней. Они всего-навсего отвратительные гниющие трупы, одержимые единственной идеей — пожирать. Но зато уж ей-то они преданы всецело, фанатично и очень по-людски. Зомби вообще очень похожи на нас, и не только внешне. На страницах книги нашлось немало рассказов, чьи авторы всерьёз полагают, что зомби — они в точности как мы. Только зомби.

Теперь пора бы поговорить о самих рассказах. В этот раз я решил не идти по порядку, а сгруппировать рассказы по группам в соответствии с моими впечатлениями. Начну я с самых, на мой взгляд, слабых рассказов, а лучшие оставлю напоследок. Итак, поехали.

«Чрезвычайные планы по борьбе с зомби» Келли Линк. Об этой писательнице я слышал очень много лестного и потому надеялся прочитать что-то по-хорошему странное и нетривиальное. Но получилась какая-то невнятица. Я даже затрудняюсь теперь пересказать сюжет — его по сути вовсе нет. И зомби, кстати, в рассказе тоже нет.

«Расцвет» Дэвида Шоу. Простенькая зарисовка о девушке, которой не повезло нарваться на больного извращенца. Не сумев защитить себя при жизни, бедняжка восстаёт в обличье зомби, чтобы покарать злодея. Ну, хотя бы какой-никакой, а сюжет. Но, повторюсь, всё очень простенько и без изысков.

«С зомби веселее» Ханны Боуэн. Ещё одна вещь с претензией на необычность и титул «странного» рассказа. Задумка неплоха, но реализация удалась не блестяще. Слишком уж спонтанны и неправдоподобны поступки героев. Почему-то многие авторы думают, что для создания образа чудного и эксцентричного персонажа со странностями достаточно полного отсутствия логики в его поступках. Хотя на деле рассказы, как этот, хочется побыстрее пролистать и забыть.

«Время печали» Нэнси Килпатрик. Немножко феминистская вещь про одинокую женщину, которая совсем не умела ладить с людьми. Героине потребовалось пережить нашествие зомби и остаться совсем одной, чтобы осознать, до чего ей хочется наконец-то с кем-нибудь поговорить и вместе поплакать. Затасканная тема, которую бессильны расцветить даже немёртвые обаяшки-мозгоеды.

«Горькие зерна» Нила Геймана. Вот уж никак не ожидал, что рассказ маэстро не дотянет даже до категории середнячков. Гейман выстроил свой рассказ вокруг фигуры Зоры Харстон и собранных ей гаитянских преданий. Получилась довольно любопытная история, затягивающая и гипнотизирующая, но с бесстыдно слитой концовкой. Впечатление такое, что Нилу просто внезапно надоело писать дальше. Возможно (а даже и наверняка) я отношусь к «горьким зёрнам» предвзято. Положа руку на сердце, одной искусно созданной атмосферой чужой недоброй легенды рассказ заслужил оценку повыше. Но ведь это Гейман, и от него ждёшь совсем другого уровня. А потому пусть будет так, как есть.

«Свои сиськи она заберет в могилу» Кэтрин Чик. Ещё одна девичья историйка, на этот раз про светскую диву, красавицу и любительницу жизни на широкую ногу, внезапно ожившую в своей могиле. Конфликт в рассказе построен на противоречии в сознании героини прекрасного тела, что она имела при жизни, и гниющего куска плоти, каким она предстаёт перед читателем. Вообще, идея живого человечьего сознания, запертого в разлагающемся отвратительном теле зомби, довольно перспективна, чем, кстати, не преминули воспользоваться некоторые из прочих авторов сборника. Но у Чик героиня как была гламурной куколкой-барби, так ей и осталась.

«Зора и зомби» Эдди Дункана. А вот и ещё рассказ — трибьют Харстон. И опять непонятный, сумбурный и бессюжетный. Они что, думают, что упоминание культовой личности автоматически извиняет оборванные сюжетные линии и невнятную концовку. Получилось гораздо хуже Геймана, но тут я с самого начала не ждал шедевра.

«Калькутта, властительница сил» Поппи Брайт. ещё один рассказ, по большому счёту не заслуживший столь низкой оценки. Здорово выписанный город, подавляющий атмосферой безнадёжности и зла. Отвратительные нищие и ещё более отвратительные зомби, их по ночам пожирающие. Культисты, поклоняющиеся четырёхрукой Кали. Да, всё это смотрится интересно и гармонично. Но, с другой стороны, всё то же, только гораздо более объёмное и впечатляющее мы видели в «Песни Кали» Симмонса. Если провести аналогию, то рассказ Брайт — это полная ужаса и тоски мелодия, проигранная через старенький кассетный магнитофончик. А произведение Дэна — то же, но сыгранное оркестром виртуозов. Вот из-за того, что есть такой парень Дэн, да ещё из-за невнятной концовки (что поделаешь, пунктик у меня насчёт них) неплохой рассказ Брайт попал в эту категорию. Если бы я не читал «Песнь Кали», оценка была бы выше.

«Почти последний рассказ» Скотта Эдельмана. Герой рассказа, чудом уцелевший во время нашествия зомби писатель, запершись в здании библиотеки один за другим пишет рассказы о происходящем. Начинает их один за другим, так ничего толком и не закончив. Написанные героем рассказы перемежаются описанием творящейся за стенами библиотеки реальности. Постепенно плоды фантазии героя и автора сливаются воедино, запутывая читателя и утягивая его в омут безумия вслед за героем. Лично мне рассказ пришёлся не по душе, но вот конкретно тут всё очень субъективно. Это как раз тот случай, о котором говорят «на любителя».

Теперь пришло время средненьких рассказов, ровно написанных, но всё же не очень поражающих и запоминающихся. И вот какие рассказы вошли в эту группу по моей версии.

«Смерть и право голоса» Дэйла Бейли. В этом рассказе президентские выборы неожиданно прерываются восстанием мертвецов, которые неожиданно заявили своё право на голос. На фоне этого разворачивается личная драма героя, который неожиданно узнаёт правду о своём прошлом, которую предпочёл бы не знать никогда. Это как раз тот случай, когда фантастическое и обыденное увязаны гармонично и играют в унисон. Ожившие мертвецы неплохая метафора душевных метаний героя. Славный рассказ, необычный и цельный.

«Третье тело» Нины Хоффман. Ещё одна история про месть из могилы, но написанная не в пример живее и динамичнее. А главное, вполне себе страшно. Этот рассказ из тех, которые через пару месяцев с трудом вспомнишь по названию, но прочтения всё же стоит.

«Стокгольмский синдром» Дэвида Таллермана. История о мужчине, который слишком долго был наедине с собой. Одиночество вынуждает героя искать встречи с мертвецами, очеловечивать их и даже сочувствовать. Стокгольмский синдром как он есть. Занятно, но не более того.

«Воскрешение Бобби Конроя» Джо Хилла. Ещё один автор, от которого я ожидал куда большего. Тем не менее, Джо удалось создать симпатичных героев, поставить их в нетривиальную ситуацию и, наконец, передать тот самый дух ромеровских зомби-хитов, обойдясь без единого мертвяка. А вот сам культовый для жанра режиссёр в рассказе присутствует. Хороший рассказ, хоть и далеко не лучший — что в сборнике, что в творчестве Джо.

«Алчущие прощения» Лорел Гамильтон. Яркая и броская зарисовка о преступлении, раскаянии и зомби. Вроде бы ничего особенного, а цепляет.

«Череп» Дэвида Кёртли. Ещё одна история о вполне разумных зомби, полностью сохранивших человеческую личность. Вот только штука в том, что человек способен на мерзости куда страшнее невинного поедания мертвечины. Движимый эмоциями и страстями, герой доводит себя до того, что проще становиться стать безмозглым трупоедом, чем жить с осознанием совершённого.

«Быть мертвым, таким, как я» Адама-Троя Кастро. А вот тут совершенно другая ситуация. Будучи живым человеком, с тёплой кровью и бьющимся сердцем, герой добровольно отказывается от всего этого, предпочтя спасительное забытьё полуживотной мимикрии. Но разум так просто не погасить, и однажды герой решится заявить наконец, что он ещё жив.

«Преследуемый» Уилла Макинтоша. В этом мире зомби не интересуют мозги, о нет. Они явились, чтобы стать воплощением вины и низости людей. Каждый негодяй и преступник получает безмолвный эскорт в лице мертвецов, одного или многих, сообразно тяжести злодеяния. Герой рассказа — этакий идеальный американец, университетский преподаватель, убеждённый вегетарианец и член всяческих благотворительных обществ и фондов. И вот наш святоша получает на свою голову маленькую девочку. Правда, мёртвую. Забавно наблюдать, как герой мечется в истерике, не понимая, почему он, такой хороший и правильный, получил на свою шею труп. Трогательно не замечая при этом своего снобизма и гордыни. Герой настолько откровенно упивается своей правильностью и мнимым превосходством, что, видимо, в глазах невидимых сил, что взвешивают и измеряют, он ничуть не лучше карманного воришки или мелкого мошенника. Занятный рассказ, совсем чуточку недотянувший до следующей группы.

«Страсти Господни» Нэнси Холдер. Есть религиозные фанатики, раз в несколько лет устраивающие инсценировки мук Христовых на кресте. И есть несчастные, абсолютно невинные и беззащитные зомби, которых оные фанатики используют в качестве статистов для сцен пыток и казни. Рассказ о том, что всякое страдание есть зло, кому бы оно ни было причинено. Хоть и не ново, зато верно до последней буквы.

Теперь настал черёд действительно хороших, классно написанных рассказов.

«Фотография класса за этот год» Дэна Симмонса. Это ещё одна история о человеке, пытающемся разглядеть в зомби людей, которыми они когда-то были. И у героини Симмонса это получается. Видимо, одного гнетущего чувства одиночества для успеха недостаточно. Нужно что-то большее. Например, любовь.

«Мертвый мальчик» Даррела Швайцера. Эта история по завязке сюжета немного напоминает «Тело» Стивена Кинга, но на самом деле совсем о другом. Нельзя терпеть зло и жестокость вокруг, нельзя равнодушно проходить мимо чужого страдания. Невинная жертва — всегда жертва во-первых. А зомби уже потом, во вторую очередь. Не стоит ждать немедленной награды за добрый поступок, здесь и сейчас. Вознаграждённое, благодеяние вырождается в обычную сделку. Зато единственный верный поступок, совершенный по совести и от сердца может стать началом в цепочке выборов и решений, которые в конечном счёте и принесут пользу превыше всякой награды.

«Зомби доктора Мальтузиана» Джеффри Форда. Почти детективная история о зомби и спецслужбах. Сюжет немного скомкан и местами пестрит нестыковками, зато взгляд автора на идею зомбирования и подчинения по-настоящему свеж и интересен. Хороший рассказ, но могло бы быть куда лучше.

«Во всей красе» Нормана Партриджа. Это история о богаче, решившем переждать нашествие зомби в уютном особняке на собственном острове да ещё и в приятной компании красивых девушек с обложек. Вот только планы штука такая ненадёжная, и вот уже зараза не-смерти проникает в такой, казалось бы, защищённый мирок героя. Любопытно смотреть на метания человека, который всю жизнь привык быть хозяином положения и вдруг обнаружил собственное бессилие и неприспособленность к жизни без удобств, что гарантирует банковский счёт с кучей ноликов.

«Прерия» Брайана Эвенсона. Один из самых жутких рассказов антологии, пропитанный фантасмагорическим безумием и ужасом на грани с отвращением. Герой -безымянный конкистадор, бредущий в компании таких же сорвиголов с мозгами набекрень по прерии, которая отлично бы смотрелась в роли преддверия ада. Тут балом правит каннибализм и звериная жестокость, всё встало с ног на голову — зомби не нужны, люди прекрасно кушают друг дружку без посторонней помощи. И зомбей бы кушали, будь они чуть менее тухлыми.

«Искры устремляются вверх» Лизы Мортон. Очередной типично женский рассказ. Казалось бы, что общего у зомби и абортов? На самом деле гораздо больше, чем вы думаете. Кстати, и в этом рассказе тоже одной из основных является идея, что люди по большому счёту куда как более опасные и жестокие существа. Хотя бы потому, что ранят не тело, а душу и притом абсолютно сознательно.

«Соната для зомби» Харлана Эллисона и Роберта Сильверберга. В это раз славный дуэт порадовал читателей отличным рассказом о музыке и зомби. Герой — великий музыкант — был с помощью новейших технологий спасён от смерти. Сотни и сотни раз он оживает, восстаёт из анабиоза, чтобы сыграть своё лучшее произведение. Его исполнение, отточенное сотнями концертов, технически безупречно и элегантно как алгебраическое уравнение. Вот только души в нём больше нет, некогда живой гений в смерти стал музыкальным автоматом из плоти, пусть и превзошедшим лучшие работы инженеров-механиков. Классических зомби тут нет, но это как раз пример того, как открывшийся новый взгляд на тему оправдывает любые от ней отступления.

И, наконец, пришло время пяти лучших вещей сборника.

«Мертвый» Майкла Суэнвика. Леденящая душу история о мире, в котором зомби не просто убивают людей и терзают их тела. Нет, здесь мертвецы совсем другие, холодно-прекрасные, утонченные в своей красоте искусственного цветка. История о том, как люди добровольно отказались от настоящей любви и тепла, приблизив к себе таких покорных и совершенных существ, сотворенных ими самими.

«Прекрасные вещи» Сьюзан Палвик. Ещё один неожиданный взгляд на тему. Оказывается, смерть и вправду только начало. Только умерев, герой освободился от мелочных страстей и забот и понял наконец-то главное. Что смерть есть абсолютное зло, которого не заслуживает никто. Что жизнь люди склонны проживать впустую, не замечая прекрасных вещей вокруг себя. А поверх всего — чувство светлой грусти. Разум героя угасает, его тело мертво и недолговечно, жизнь кончена, а не-жизни ему осталось совсем немного. Но он не грустит, ведь он, хоть и жил зря, всё же понял, зачем стоило жить.

«Дорога мертвеца» Джо Лансдэйла. Всамделишный вестерн с шерифами и бандитами, кольтами и широкополыми шляпами, странствующим пастором с библией и револьверами. И ожившим мертвецом из древней легенды, куда же без него. Автору прекрасно удалась атмосфера, динамика, ощущение страха и томительного предвкушения развязки. А видение посиневшего мертвеца, окруженного пчёлами, роящимися вокруг улья в его выпотрошенной груди, ещё долго будет пугать вас ночами.

«Закат» Джона Лэнгана. Классический зомби-апокалипсис как он есть, пронзительно-печальная драма, разыгранная сошедшими с ума от горя выжившими, ходячими мертвецами и ангелом в плаще и с револьвером. Поражает мастерство автора буквально парой штрихов нарисовать такие живые и правдоподобные образы людей, сломленных горем утраты и шоком от встречи с чудовищным. Пожалуй, из ранее неизвестных мне авторов сборника только Джон свои рассказом поразил меня так, что я почти наверняка прочту и другие его вещи.

«Человек с мясной фабрики» Джорджа Мартина. Это победитель, тут двух мнений быть не может. Этот рассказ Джорджа — такая концентрированная безысходность, дистиллированное отчаяние, выраженное в словах. Самое страшное даже не в выборе, к которому герой шёл добрые десять лет. Подлинный ужас в том, что это решение, по сути противоречащее всем человечьим представлениям о счастье, да и личной философии героя тоже, единственно верное для него. Сломавшись, предав всё лучшее в себе, Грег обретает свой личный суррогат любви, который сделал его счастливым на свой манер. За эти годы бедняга пережил столько всего, что плакал от нежности, обретя наконец-то то, что в самом начале с презрением назвал бы мясной фабрикой. Великолепный рассказ, как, впрочем, и все работы блистательного Мартина.

В итоге книга эта — вполне славный сборник, со своими провалами и озарениями. Читать стоит хотя бы затем, чтобы окончательно убедиться — зомби уже среди нас.

Этот роман сразу после выхода стал событием. Не сходил с первых строк всевозможных рейтингов и списков, получил превосходную критику и ряд престижных премий, удостоился экранизации и титула одного из самых значительных произведений десятилетия. Именно поэтому я и решил прочесть книгу — в конце концов, не может же быть, чтобы все эти восторги были совершенно необоснованны. И вот что в итоге вышло.

По выжженной пустыне постапокалиптической Америки бредут двое — отец и сын. Бредут сквозь холод и метель, падая с ног от усталости и голода, временами на ощупь, в кромешной темноте — привлекать к себе внимание непозволительная роскошь. Ведь вовсе не мороз и голод самое страшное, что ждёт героев на их пути. По дорогам рыщут банды отвратительных каннибалов, опустившихся и деградировавших до звериной жестокости, но сохранивших по-человечески опасный интеллект и изворотливость. Маккарти не пытается здесь играть метафорами и аллюзиями, демонстрируя подлинную бесчеловечность и ужас прямо, без прикрас. Временами градус натуралистичности просто зашкаливает, до отвращения. Но даже не это самое пугающее в романе. Сперва читателю кажется, что путь героев имеет конечную цель, дорога ведёт их на юг, к океану и новой жизни, где уцелел ещё огонь цивилизации и человечность, где сохранилась ещё хотя бы бледная тень, подобие прежней беззаботной жизни. Именно эта надежда поддерживает в читателе, да и героях тоже остатки веры в лучшее, не даёт сломаться под грузом давящей безнадёжности. Да, старый мир рухнул, вокруг царит мрак и ужас, но где-то ещё живы давнишние идеалы, огонь не погас, игра не проиграна, у человечества ещё есть шанс исправить ошибки. Затая дыхание, читатель следит за героями, верит, что они дойдут, дорога не подведёт. И вот он, заветный океан, сулящий новую жизнь и спасение. Но вокруг всё то же запустение, голод и мародёры. Отец понимает, что придуманная иллюзия цели развеялась, а дорога зашла в тупик. Он жил только ради сына, прошёл сквозь половину континента, пытаясь вытащить единственного дорогого человека из этого ада на земле — и всё зря. Принять такое выше сил человеческих, а ведь отец и без того слаб и истощён. Всё, что ему осталось — сдаться и умереть. Когда понимаешь это, внутри что-то ломается, тихонько, но вдребезги, навсегда. И даже неожиданно счастливый, насколько это вообще возможно, финал воспринимается на фоне драмы как-то тускло, без радости.

Невероятно депрессивная, мрачная книга. Бывает, когда весь мир рушится, авторитеты и ценности, казавшиеся незыблемыми, складываются, как карточные домики, жизнь, в которой есть место любви и счастью, песком утекает сквозь пальцы. Конечно, удержать гибнущий мир на краю падения превыше сил любого человека. Но я всегда верил, что можно спасти хотя бы самое дорогое. Когда агонизирующая вселенная сожмётся в твоём сердце до одного-единственного любимого человека, можно вцепиться в него и не отпустить за край, можно умереть, отдать взамен собственную жизнь, но спасти. Роман Маккарти — это одно большое нет тому, во что я так верил. Умереть можно, спасти — нельзя. Всё, что осталось, — показать дорогу и научить идти.

Если некоторые книги можно сравнить с откровением, то «Дорога» — это катарсис. Подлинный шедевр, пробирающий до самого сердца, неотвратимо и безжалостно. 10 из 10.

Ну что сказать, несмотря на моё предубеждение к русскоязычному фэнтези, Далин меня по-хорошему поразил. Роман у него получился что надо — с цепляющим и незатасканным образом главного героя, с интересным взглядом на клише о тёмном владыке, с очень славно выписанной драмой и эмоциональностью, которая не выглядит дешёвой патетикой. Возможно (и даже скорее всего) эти достоинства субъективны, так как очень многое здесь зависит от игры на эмоциях читателя и его представлениях о том, что есть благо. Но я всё же попытаюсь рассказать, почему мне понравилась книга.

Итак, первое и самое главное — герой, король-некромант по имени Дольф. Ещё в юности он заключил сделку с силами тьмы, обменяв любовь и уважение своего народа на власть и возможность превратить погрязшую в разрухе страну в великую империю. Забавно, но корона сама по себе герою не нужна. Не единожды он порывался всё бросить, наложив на себя руки или просто позволив умереть. Но мысли о судьбе страны и благоденствии народа всегда останавливали его. В погоне за мечтой о великой империи герою пришлось пройти сквозь ад почище того, с которым он заключил договор. Дольф пожертвовал не только абстрактной любовью и преклонением народа. В конце концов, очень многие вожди и лидеры основывали своё правление исключительно на страхе и ничуть тем не страдали. Но штука в том, что и самому герою пришлось пожертвовать собственными привязанностями и даже частичкой души. Дольфу приходилось действовать резко, жестко, рассудочно, не давая второго шанса и не веря в раскаяние. Удивительно, но идеальным тёмным государём оказался вовсе не выродок и мерзавец, а кристально честный и справедливый человек, способный на доброту и сострадание. И нет вины Дольфа в том, что мир убил в нем эти качества и тех немногих, кто сумел разглядеть их под личиной некроманта.

Идея о тёмном государе и вправду интересна. Выходит, что в глазах абсолютного большинства злом и мерзостью выглядит как раз то самое пресловутое добро с кулаками, которое всё видит и больно бъёт. Если бы Дольф был обычным жестоким психопатом на троне, то заслужил бы молчаливое уважение и страх народа. Люди склонны считать пороки вроде гнева, жадности и зависти понятными и простительными. Если всё потихонечку воруют, доносят и берут взятки, то немудрено, что правитель будет вытворять то же, но с большим размахом. В таком диктаторе будут видеть простого и понятного выродка, просто облечённого властью убивать одним своим словом. Но Дольф не таков. В иных обстоятельствах он мог бы стать великим правителем и дипломатом, но те, кому полагалось бы поддержать его и идти рука об руку, методично смешивали героя с грязью и издевались над ним. Стадо и понятия не имело, как ему повезло — не будь Дольф настолько правильным и морально совершенным. ему бы ничего не стоило утопить страну в крови.

В итоге в плюсы записываем необычный взгляд автора на обычную в сущности ситуацию, превосходных, цельных героев (и не только самого Дольфа), искренность и эмоциональность книги. Возможно, кто-то может счесть недостатком отсутствие цельной сюжетной линии. Но книга скорее о самом Дольфе, а не каких-то конкретных моментах его правления. Ставлю роману высший балл и хлопаю автору стоя.

Этот роман стал своеобразной библией бит-поколения, манифестом культуры, отвергающей навязанные извне правила и догмы, превыше всего ценящей свободу. А подлинная свобода заключается в независимости, возможности самому выбирать свой путь, свою дорогу. Для Керуака дорога это символ жизни, вечного стремления к счастью, к чему-то настоящему. Так что остановка означает не просто конец пути, но отказ от поиска правды, которую невозможно догнать и схватить. Её можно лишь почувствовать сердцем, в какой-то миг понять, что происходящее с тобой сейчас и есть ЭТО, настоящее. Для Керуака важна даже не конечая цель, а сам процесс движения, постижения дороги и жизни. Ещё в самом начале пути героя один из случайных его попутчиков произнесёт пророческие для него слова: «Вы, парни, куда-то едете или просто едете?». Тогда Сал не понял вопроса, а ведь это был чертовски хороший вопрос.

Рассуждать о сюжете романа — дело странное и неблагодарное. «На дороге» пропитана джазом, сердце книги бъётся в унисон с его битом, и сам роман — сплошная импровизация, нефильтрованный поток чувств и эмоций. Стремления и убеждения целого поколения, воплощённые в бумаге. Такую эфемерную вещь невозможно выразить, руководствуясь готовыми канонами и правилами. Только экспромт, спонтанность, способны приблизиться к сущности, понять и воспроизвести её. И ещё одно — любая импровизация невозможна без слушателей. Рано или поздно наступает момент, когда книга начинает разговаривать с вами, откликаться на ваши тайные надежды и стремления. Просто не молчите, откройте своё сердце, врубитесь в эти строки. В каждом из нас есть чуть-чуть Дина Мориарти, безбашенного мечтателя и весельчака, идеалиста и немного безумца. Каждый в глубине души мечтает, чтобы монотонный и размеренный ход устаканившейся спокойной жизни наконец прерывался, чтобы в дверь к нему постучалось приключение и позвало в путь. Так было и будет, покуда мы живы. Дорога не обещает лёгкости, удобства и глянцевой пасторали за окном комфортного лимузина. Но какая, в сущности, разница, ведь дорога — это жизнь.

Сразу же после выхода своего первого романа «Анатом» господин Андахази получил скандальную известность благодаря провокационно-эротическому его содержанию. Справедливости ради следует отметить, что по большому счёту книга была действительно мастерски написана и довольно интересна и в отрыве от эротических сцен. Да и по современным меркам ничего из ряда вон в романе не было — то, что в 1995 году казалось возмутительным вызовом общественной морали, нынче сплошь и рядом встречается практически повсеместно. Но, как бы то ни было, скандальная известность явно пошла на пользу продажам и популярности романа. Повторюсь, книга была хороша сама по себе, но вот стала бы она бестселлером, не будь всей этой шумихи — вопрос. Так или иначе, эпатировать почтеннейшую публику Федерико явно понравилось, и в следующем своём романе он не ограничился одними лишь откровенными сценами, замахнувшись на личностей и вправду исторического масшатаба — супругов Шелли и самого лорда Байрона.

Разумеется, прогнозируемая реакция не замедлила воспоследовать. Романом восхищались и превозносили, жестоко критиковали и смешивали с грязью. Действительно, все помянутые выше титаны слова показаны в книге далеко не в самом лучшем свете. Однако, учитывая свои впечатления от «Анатома», я попытался максимально абстрагироваться от всей этой полемики. Итак, что же мы имеем, вынеся за скобки очередную попытку шокировать читателей?

А получается вот что. «Милосердные», как по мне, превосходная стилизация, трибьют именно той самой старой-старой мистике, что родилась июньским вечером 1816 на вилле Диодати. Таинственные секреты, омерзительные твари, дурман безумия, гроза и бьющие в окно капли дождя, вползающий в сердце ужас. Словом, пресловутая готическая атмосфера как она есть, отлично к тому же выдержанная. Великолепно удался и образ главного героя, секретаря и врача Байрона Джона Полидори, опиумного наркомана, полубезумного, одержимого сонмом страстей и пороков человечка. Узнаваема тема безысходности и неизбежности, знакомая читателям ещё по «Анатому». Удивительно, но Андахази удалось в очередной раз использовать типаж жалкого, завистливого неудачника так, что самоповтора не чувствуется совершенно. Герой прекрасно вписывается в историю, только усиливая общее настроение о книге. Что уж говорить о чудовище, что незримо присутствует в каждой сцене, двигает маховик сюжета одним своим существованием. Концовка удалась феноменально хорошо. С каждой страницей Полидори всё глубже увязает в болоте ничтожности и самообмана, чтобы в итоге прийти к откровению всей своей жизни. И безумию.

Итог — гипнотически-врадчивая, безумная, очаровывающая книга. Просто откройте первую страницу и погрузитесь в мастерски созданную тревожную атмосферу тоски и ужаса. Не берусь предсказать вашу реакцию, но равнодушным вы точно не останетесь.

К жанру антиутопии я всегда относился со смешанным чувством интереса и скептицизма. С одной стороны, трудно переоценить влияние произведений тех же Оруэлла и Хаксли как на фантастическую литературу, так и на общество вообще. С другой, лично мне их книги кажутся слишком зацикленными на картинах бессмысленного и безысходного будущего, в котором всё плохо и страшно. Нет, я понимаю, что в этом-то и состоит специфика жанра, но хотелось бы всё же и авторского мнения о том, что же делать со столь ярко и впечатляюще обрисованными проблемами.

Потому-то книжку Доктороу я прочитал далеко не сразу после её появления на русском. Из названия, аннотаций и авторского интервью можно сделать на первый взгляд закономерный вывод, что это такая вариация на тему «1984» в современных декорациях. А эпигонство не самой к тому же любимой книги мне заслуживающим внимания не показалось. Но вскоре после этого мне случилось прочитать несколько рассказов Доктороу и среди прочего «Землю сисадминов». Я был приятно удивлён фантазией автора и степенью осведомлённости, которую он продемонстрировал в вопросах IT-тематики. Если кто-то и способен написать о проблеме свободы слова в сети так, чтобы это не вызывало безостановочного смеха у человека разбирающегося, то только автор столь замечательного рассказа. Так я и взялся за чтение «Младшего брата».

Действие романа происходит в современном Сан-Франциско после террористического акта, унесшего жизни сотен людей. Пользуясь нарастающей в обществе паникой, силовики начинают закручивать гайки и устанавливают тотальный контроль над простыми людьми. Отслеживание перемещений, обыски и досмотры очень скоро становятся нормой. Естественно, что в таких условиях перегнуть палку не составит особого труда. Имеенно так главный герой книги юный хакер по имени Маркус, случайно оказавшись не в то время не в том месте, попадает под раздачу. В конечном счёте его отпускают на свободу, но один из его друзей остаётся задержанным без предъявления обвинений. К тому же с самим героем обошлись неоправданно жестоко. Разочаровавшись в сложившейся общественной системе, которая ставит свободу личности ниже собственных интересов, Маркус решает начать борьбу единственным доступным ему способом — хакингом.

Здесь-то и скрыто самое главное достоинство романа — его незаурядная предсказательная сила и максимальная приближенность к реальности. Будущее, описанное Доктороу, уже стало нашим настоящим. Сегодня каждое ваше действие в сети тщательно фиксируется. Посещенные страницы, скачанный контент, записи и комментарии в блогах и социальных сетях — вся эта информация легко доступна для людей, обладающих соответствующими возможностями и знаниями. Даже если вы удалили все свои аккаунты или вообще не имели ни одного, все данные о вас остаются легко доступны. Соотнести реального человека с сетевым виртуалом и наказать за совершённые в сети «преступления» — штука нынче более чем реальная и осуществимая. Помните, скачивая песни Майкла Джексона, вы рискуете получить столько же, сколько и убивший его врач.

И разумеется, как и в книге Доктороу, в реальности находятся люди, которых такое положение вещей не устраивает. Более того, эти активисты сумели привлечь к себе внимание, выходящее далеко за пределы сетевого сообщества. Так, дело сооснователя Wikileaks Джулиана Ассанжа вылилось в международный скандал, а о громких акциях хакерской группировки Anonymous нынче не слышал только ленивый. Изобретаются и совершенствуются способы обеспечения аннонимности в сети — от описанных в книге простых прокси-анонимайзеров до технологий Tor и i2p. Так что сформулированные Доктороу проблемы действительно реальны, а предложенные автором пути решения и выводы из оных вполне применимы в жизни.

Радует также и авторская точность и корректность при описании различных закономерностей и технологий. Просто и понятно Доктороу расказывает о криптографии с открытым ключом, байесовском анализе данных, явлении мнимого позитива, системах видеонаблюдения и сетевых протоколах. Как будущий специалист по информационной безопасности, я ручаюсь — автор ни разу не погрешил против истины, что по нынешним временам невероятная редкость. Конечно, местами объяснения выглядят уж слишком просто, временами Доктороу начинает разжёвывать совсем уж элементарные вещи. Но это простительно, тем более что среди читателей книги могут оказаться гуманитарии, для которых элементарным и само собой разумеющимся является что-то совсем другое, и подростки, для которых столь тщательное и подробное разъяснение будет наилучшим решением.

Кстати, излишняя ориетированность на подростковую аудиторию всё же местами портит книгу. Это как раз и есть самый очевидный из недостатков, о которых упоминает в аннотации на обложке Нил Гейман. Герои получились у Доктороу не слишком яркими и запоминающимися, автору стоило бы уделить большее внимание социальной проблематике, взять более серьёзный тон. А так описания подростковых эмоциональных кризисов и первой любви слишком уж диссонируют с пространными рассуждениями о свободе личности в сети и новейших системах безопасности.

Кроме того, роман снабжён прослесловием, в котором специалист по информационной безопасности и хакер — специалист по реверс-инжинирингу излагают своё мнение по поводу описываемых в книге проблем. Любопытно, что эти, казалось бы стоящие по разные стороны баррикад, люди смотрят на мир с во многом похожих позиций. Доктороу также написал и собственное послесловие, в котором упомянул помимо прочего несколько засуживающих внимание книг. Было бы замечательно, если кто-то из заинтересовавшихся романом читателей ознакомился бы, например, с «Криптономиконом» Нила Стивенсона.

В заключение хочется отметить вот что. Несмотря на название, очевидно содержащее аллюзию на известное произведение Оруэлла, ничего общего с «1984» книга Доктороу не имеет. На мой взгляд, с точки зрения эмоционального воздействия и проработанности персонажей классик смотрится куда предпочтительней, но роман Доктороу гораздо актуальнее здесь и сейчас. Вам решать, хорошо это или плохо. Это раз. Далее, «Младший брат» довольно слаб как книга о подростках и взрослении. Зато здесь есть превосходные описания технологий и закономерностей, которые могут оказаться весьма полезными для общей эрудиции. Это два. И наконец, Доктороу удалось написать несомненно лучшее художественное произведение о проблеме свободы слова и личности в сети, дав и наглядное описание ситуации, и пути выхода из неё. Это три. Так что я полностью согласен с Нилом Гейманом — недостатки, безусловно, есть, но достоинства их перевешивают и маскируют.

«Туннель к центру Земли» наверное самая неожиданная и неоднозначная книга в серии «Сны разума». Хотя бы потому, что это скорее сборник «странных» рассказов, которые по исполнению куда ближе к мейнстриму,а не к научной фантастике. Уилсон практически не использует фантдопущений, не стремится поразить читателя необычными идеями и полётом фантазии. Разумеется, после сборников Чана, Мелкоу и Уиллис читатели серии ожидали совершенно другого даже не уровня, а скорее стиля, направления рассказов. Потому-то книга и была встречена столь прохладно.

А ведь между тем сборник вовсе не плох. Уилсон пишет довольно милые и не лишённые определённого обаяния рассказы — о детстве и взрослении, о любви и одиночестве, о жизни и её странных чудесах. И о чудаках, окончательно в этой самой жизни запутавшихся и заблудившихся. Все до одного герои застряли в порочном круге собственных предрассудков и иллюзий, все смотрят на мир сквозь призму заблуждений, в которых убеждали себя годами. Вместе с читателем каждый из них попытается найти выход из тупика, разорвать тишину одиночества и непонимания.

Окончательно всё становится на места после авторского послесловия. Только прочитав, что думал и переживал автор во время работы над рассказами, понимаешь, что стоит за этими на первый взгляд простоватыми и нескладными строками. Кевин вложил в свои рассказы всю душу, вывернулся наизнанку. Автор на себе испытал то, о чём пишет. Конечно, с точки зрения задумки и красоты исполнения рассказы сборника оставляют желать лучшего. Но настолько честной, искренне написанной книги мне не попадалось очень давно.

Книга, конечно, на любителя. Если вам не доставляет удовольствия выслушивать исповедь совершенно незнакомого и по большому счёту неинтересного вам человека — эта книга не для вас. Если вы жизнерадостный и общительный человек с кучей друзей — смело проходите мимо. Если вы ждёте от сборника качественной научной фантастики — можете отложить томик в сторонку. Но если на фразе об общительности и множестве друзей вы печально вздохнули — срочно читать. Для убежденного социофоба единственное отличие книжки Уилсона от популистской макулатуры по психологии в том, что эти славные рассказы действительно могут помочь.

Стены вселенной — новый роман замечательного американского фантаста Пола Мелкоу, выросший из одноимённой повести, что была написана тремя годами ранее. В этой книге автор возвращается к своей излюбленной теме многомировой вселенной с мириадами миров, в полном соответствии с квантовой механикой по Эверетту.

Герой романа, простой парень по имени Джон Рейберн в один прекрасный день встречается с самим собой. Как две капли воды похожий на него пришелец рассказывает удивительные вещи об иных мирах, чем-то похожих, а в чём-то совсем отличных от нашего. А главное — у этого нового Джона есть прибор, позволяющий с лёгкостью отправиться в любой мир, стоит только нажать пару кнопок. Увлечённый головокружительными перспективами такого путешествия, герой соглашается испытать прибор, не подозревая подвоха. На деле же это билет в один конец — устройство неисправно и не позволяет вернуться назад. Двойник обманул Джона, заняв его место, потому что родной мир героя очень похож на тот, откуда пришёл мошенник. Так для Джона Рейберна начинается долгая дорога домой. Ему предстоит пройти не один мир, прежде чем он найдёт место, где сможет жить, не помешав себе-из-этого-мира. В то время как Джон-первичный рассчитывал обманом закрепиться в родном мире героя и сколотить состояние за счёт похищенных из других вселенных идей, наш герой решает стать учёным-физиком и постичь механизмы, что скрыты за стенами вселенной.

Мелкоу вообще отлично удалось показать, как в результате по-разному сложившихся обстоятельств может измениться не только ход истории, но и личность. Первичный Джон — дерзкий, самоуверенный мальчишка, мечтающий добиться успеха за счёт украденных изобретений, легко и быстро. Наш же герой — мыслитель, убеждённый, что только с помощью разума и упорного труда можно достичь по-настоящему стоящих результатов. Но, к сожалению, таких людей немного. На страницах книги герою предстоит встретиться и с другими искателями наживы, куда менее щепетильными, чем его коварный двойник.

Кстати, с этим обстоятельством связан единственный существенный недостаток романа. Вступив в противостояние с таинственной корпорацией идей, герой вынужден от размышлений и научных изысканий перейти к действиям гораздо менее цивилизованным и утончённым. В ход пойдут угрозы и шантаж, оружие и деньги. После оптимистичной истории о подростках с лёгким колоритом научпопа такой поворот сюжета воспрнимается далеко не сразу. Тем не менее, взявшись привнести в повествование динамики в виде интриг, погонь и перестрелок, Мелкоу вновь преуспевает. Финальные главы читаются не менее живо, с тем же азартом и интересом.

Резюмируя, Стены вселенной — отличная фантастика о подростках и для подростков. Роман может похвастаться запоминающимися героями, удачно скомпонованными идеями, образующими цельную и стойную картину мироустройства, и качественно выписанной приключенческой частью. Если квантовая механика по Эверетту всегда казалась вам занятной штукой, то эта книга несомненно для вас.

Самое главное, что нужно знать об этой книге, автор пишет ещё в самой аннтотации. Танго железного сердца — это сборник даже не рассказов, а трейлеров к романам. Ярких, броских, необычно написанных и причудливо скомпонованных фрагментов. Так что не ждите проработанной сюжетной линии, данных прямым текстом мотиваций персонажей и концовки, в которой автор терпеливо разжуёт непонятливому читателю всё как есть. Умело балансируя на тонкой грани между чувствами и эмоциями, разумом и безумием, автор резкими размашистыми штрихами рисует свои причудливые и немного безумные видения. Запертая под толщей льда в ледяном мраке океана подводная лодка, что мчится навстречу потустороннему ужасу. Учёные, потерявшие власть над плодами своих трудов. Частный детектив из классического фильма нуар, сошедший с экрана, чтобы расплатиться по старым счетам. Киты, которые тысячу лет держат Землю и забыли уже, что значит жить и быть живыми. Врочек здесь — этакий киномеханик, который прокручивает перед читателем один мираж за другим. А потом остаётесь только вы и книга. Свет в зале гаснет, и на смену фантазмам Врочека приходят уже ваши наваждения, призраки, множества смыслов, что порождает текст. Это как будто вы опоздали к началу сеанса а потом ушли, не досмотрев фильм. Неизвестно, как начиналась история, как она закончится и закончится ли вообще. Вам покажут кусочки чужой жизни, такой непривычной и странной, красочные кусочки мозаики россыпью. А вот какой пазл из них получится – зависит лишь от вас.

Драконья тема, и так постоянно востребованная и читателям интересная, в последнее время получила второе дыхание. Судите сами — за недавнее время вышло целых две объёмистых антологии, посвящённых этим мифическим существам. Одной из них и является эта замечательная книжка, собравшая под своей обложкой целых 26 разнообразных историй о драконах. Казалось бы, такое количество рассказов да и вообще множество написанных о драконах книг просто не оставляют простора для творчества, разнообразия и новизны. Но на деле оказывается, что большинство включённых в книгу рассказов раскрывают тему с новой стороны, придают ей новые краски и глубину или на худой конец просто рассказывают старую-старую сказку, но увлекательно и живо. Итак, вкратце о каждом рассказе антологии.

Стихотворение Питера Бигла «Драконье стойло» скорее дань уважения автору, чем самостоятельное произведение, тем более что особенной сюжетностью или красотой образов оно похвастаться не может. Да и перевод определённо подкачал.

Другое дело — «Правило имён» Урсулы Ле Гуин. Рассказ этот как нельзя лучше характеризует весь цикл о Земноморье, с его магией имён, мудрыми драконами и тайнами, что годами могут таится в каком-нибудь крохотном богом забытом местечке на окраине обитаемого мира. Небольшой рассказик прекрасно передаёт настроение выдуманного Ле Гуин мира, его атмосферу. Если вдруг вы ещё не знакомы с творчеством автора, то этот рассказ определённо для вас.

Дальше идёт «Ледяной дракон» Джорджа Мартина. Казалось бы, простая история о необычной девочке, которая не любит солнце и тепло и в разгар жаркого лета считает дни до зимы, когда наконец вернётся её Ледяной дракон. Но то, как Мартин рассказывает эту простую и бесхитростную историю, завораживает. Рассказ буквально пронизывает ощущение хрупкого и прозрачного чуда, которое тает в руках и разбивается на куски, столкнувшись с жестоким миром людей. Мастерство Мартина как рассказчика поражает. И опять же, это превосходный шанс открыть для себя замечательного писателя, во многом определившего развитие жанра фэнтези в последние годы.

Добрая и трогательная история о дружбе как раз то, что нужно после такого пронзительно-грустного рассказа, как творение Мартина. И рассказ «Собек» за авторством Холли Блэк с этой ролью прекрасно справляется. Это история о подростках, которые в городской канализации находят маленького дракончика и выводят его на свет. Вроде бы ничего особенного, но написано очень атмосферно, тепло и с любовью. Славный рассказ.

И тем мрачнее и тяжеловеснее после него смотрится «Король-дракон» Майкла Суэнвика, первая часть нашумевшего романа «Драконы Вавилона». Автор рисует жестокий охваченный огнём войны мир, населённый мифологическими существами из самых разных культур — кельтской, скандинавской, египетской. Герой повести сирота Вилл живёт в тихой деревеньке вдали от цивилизации, но однажды тихой и размеренной его жизни приходит конец. В деревню падает механический дракон, подбитый в воздушном бою. И именно Вилла монстр выбирает в качестве своего представителя и посредника перед остальными людьми. Книжки Суэнвика вообще отличаются реалистичностью и какой-то болезненной жестокостью в том, что касается персонажей-подростков. Конкретно этой повести такое свойственно хоть и в меньшей мере, чем, скажем, культовому роману «Дочь железного дракона», но представление об авторском стиле можно составить вполне верное и убедительное. Так что повесть как нельзя лучше подходит для первого знакомства с творчеством этого неординарного и необычного писателя.

А вот «Жуткий змей» Нины Хоффман история и вправду самая что ни на есть банальная, из тех, что не прячут за внешней простотой ни глубокого смысла, ни особенной красоты авторского стиля. Тут есть король, юные принц и принцесса и злая мачеха-колдунья, превратившая принца-наследника в дракона, а его сестру в рыбу. Благодаря уму и смелости девочки в итоге всё оборачивается наилучшим образом несмотря на проделки злокозненной ведьмы. Просто и без изысков пересказанный штамп, только и всего.

Зато далее настоящее открытие для меня — «Изгнание дракона Хорсбрета» пера Патриции Маккиллип. Я много слышал об этом авторе и её книгах о мастере загадок и вот теперь наконец абсолютно уверен, что все слышанные мной похвалы абсолютно заслуженны. Патриция настоящий мастер старой школы, когда во главу угла ставились вовсе не сногсшибательные сюжетные повороты или многообразие выдуманных миров и рас. Нет, главное здесь — ощущение чуда, незаметно пронизывающего нашу жизнь и весь мир вокруг. Мы тратим время на ненужную суету, борьбу во имя каких-то важных нам, а на деле сиюминутных целей. А чудо тем временем исподволь уходит из мира, песком утекает сквозь пальцы. Великолепный рассказ, атмосфера, стиль, настроение. тончайший букет эмоций и чувств — работа настоящего таланта, каких нынче почти не осталось.

Дальше по очереди «Задира и дракон», работа прославленного Орсона Карда. Это история о добродушном и доверчивом здоровяке по имени Борк, которого его собственная доброта и слепая вера в доброту людей вокруг привела к самым печальным последствиям. И лишь встреча драконом, высшим существом, знающим всю правду и способным читать в сердцах людей, открывает герою глаза на жизнь. У Карда получилась прекрасная притча, правдивая и искренняя, с грустным, но зато единственно правильным финалом.

«Concerto Accademico» Барри Молзберга — небольшая зарисовка из жизни симфонического оркестра. Настоящий мастер, живущий музыкой и чувствующий её сердцем, способен своими произведениями вызвать к жизни настоящие чудеса, в том числе и самых настоящих драконов. А преданный благодарный слушатель и через много лет может расслышать в созвучии скрипок и грохоте литавров песни драконов и их громовую поступь.

«Мальчик дракона» Джейн Йолен — очередная попытка взять старую легенду и с воплем «нет! всё было совсем не так» растерзать её заживо, выпотрошить и начинить какими-то своими идеями и мыслями. В этот раз под руку очередной восторженной девушке попалась легенда о короле Артуре и маге Мерлине. В результате величественное предание потеряло всю свою глубину и обаяние, обернувшись очередной слезливой выхолощенной мелодрамкой. Некоторые могут возразить, что финал выписан достаточно сильно и под настроение даже пробивает на слёзы. В общем да, но мне ещё больше хотелось плакать глядя на то, что сделали с одной из моих любимых легенд.

Дальше больше, на очереди «Чудесная девушка» Марго Ланаган. Квинтэссенция мелодраматичности с претензией на глубокий философский смысл и фэнтезийную интерпретацию истории ранннехристианских мучеников за веру. На деле же очередная слезливая история, доверху набитая к тому же феминистским бредом. Дракон, кстати, седьмой слева в восьмом ряду. В смысле нет его в рассказе практически, да и ни к чему он Ланаган, тут, понимаешь, драма о нелёгкой женской доле а не фэнтези с драконами. Если многие из предыдущих рассказов стали для меня открытиями автора (или могли бы стать, не будь я знаком с автором раньше), то этот выполняет противоположную функцию. Я теперь точно знаю, что две дебютные книги Ланаган на русском, вышедшие совсем недавно, читать категорически не стоит. Тоже своего рода польза — потеряв 15 минут, сберегли несколько часов.

А вот «Орм прекрасный» Элизабет Бир — образец для подражания двум предыдущим авторам и отличный пример того, как надо писать драму. Проникнутый светлой грустью, удивительно трогательный и музыкальный рассказ о последнем драконе. Автор даже не пытается давить на жадость читателей или вызвать какие-то эмоции. Они возникают сами-собой. Вот кого нужно переводить, тем более что на русском доступны всего лишь несколько рассказов автора. Рассказы, кстати, прекрасные, очень советую.

Дальше по порядку наверное самое главное произведение антологии, одна из первых драконьих ассоциаций, что приходят на ум — «Поиск Вэйра» несравненной Энн Маккефри. Эта повесть является началом грандиозного Пернского цикла, который по праву считается одной из величайших фантастических саг всех времён. Это книга о всепобеждающей силе любви, о дружбе и преданности, о вере, что сильнее смерти. Настоящий шедевр, эпохальная работа масштаба симмонсовского «Гипериона» или гербертовской «Дюны». И если вдруг вы почему-то ещё не читали книг Маккефри о Перне, то я, кажется, знаю, что вы станете читать после этой антологии.

«Бумажные драконы» Джеймса Блэйлока — чудной рассказ о том, как необыкновенное потихоньку проникает в нашу жизнь, о том, что самые невероятные вещи творятся совсем рядом, а мы просто не умеем их увидеть. Умело балансируя на тонкой грани между повседневной обыденностью и утончённой фантасмагорией выдумки, Блэйлок затягивает читателя в водоворот своего воображения, не давая ни единого шанса. И возможно после этого рассказа, прогуливаясь в пасмурный и дождливый день, вы ещё задумаетесь, что же прячется за облаками и серой думкой тумана.

Следующие по оглавлению — «Драконовы врата» Пэт Мэрфи, ещё одна история в духе классической фэнтези — сказки. Героиня и её мать странствующие музыканты, путешествующие по неуютной и холодной горной стране. Однажды мать девочки заболевает, и для выздоровления непременно нужны три капли драконьей крови. Так юная сказительница сама попадет в сказку о древних королях и принцах, ледяных девах и волшебных желаниях, что не приносят счастья. И о драконе, конечно. Отличная история, оригинальная и тем не менее проникнутая духом старых добрых сказок, что так славно рассказывать, рассевшись вокруг очага в уютном трактире.

Дальше следует ещё один рассказ, являющийся частью куда более масштабного цикла. Речь идёт о рассказе «Осень: Белый дракон смотрит через пролив» Наоми Новик, который примыкает к серии романов «Дракон его величества». Это альтернативная история наполеоновских войн в мире, где бок о бок с людьми живут разумные говорящие драконы, не чуждые людским войнам и политическим интригам. Вот об одном из таких драконов и пойдёт речь в рассказе. «Белый дракон» не так проникнут духом «большого» произведения как, например, «Поиск Вэйра», но составить впечатление об авторе вполне позволяет.

«Святой Дракон и георгий» — рассказ, принадлежащий перу признанного мастера научной фантастики Гордона Диксона. Это история о простом парне, волей случая оказавшемся в мире волшебства и магии, да ещё и в теле не какого-нибудь заурядного крестьянина или рыцаря, а самого настоящего дракона. Местами смешная а местами серьёзная и немножко помпезная история о долге и борьбе со злом. Тут будут и злобные драконы, и громадные змеи, и огры, но закончится всё как нельзя лучше. Милая история, но от мастера уровня Диксона невольно ожидаешь большего.

«Серебряный дракон» Элизабет Линн ещё один пример удачного рассказа, стилизованного под народное предание — сказку. Это история о любви, магии и властителях-драконах, способных принимать человеческое обличье. Как и многие другие истории антологии, рассказ этот получил продолжение в виде полноразмерного романа про драконьих королей. Судя по прочитанному, роман должен быть весьма стоящим.

А вот «Драконы из Летнего Ущелья» Роберта Рида — вовсе не сказка, а скорее альтернативная история мира, в котором вместо динозавров некогда жили драконы. Герой, ветеран целого ряда военных кампаний, решает начать мирную жизнь и прибывает на местный аналог Дикого Запада, чтобы попытать счастья в поисках драконьих останков. Судьба улыбается ему, и он оказывается обладателем захватывающего дух сокровища — целых семи драконьих яиц, из которых, вполне возможно, выведутся детёныши. Но такая ценность привлекает слишком многих и отнюдь не только мирных учёных — археологов. Так герой оказывается втянут в противостояние, которое заставит его вспомнить прошлое и давно забытые навыки солдата. Увлекательный рассказ и довольно нетипичный в рамках антологии.

Чарльз де Линт — ещё один автор, о котором я многое слышал, но так до сих пор и не прочёл. Его рассказ «Берлин» — это смесь городского фэнтези, ганстерского боевика с триадами и бандами и традиционного японского колорита и мифологии. Очень проработан мир, город, в котором происходит действие. Ориентальные традиции и мифы органично вплетены в ткань повествования, герои выписаны живо и убедительно и притом не ограничиваясь только главной героиней. Если все книги де Линта написаны на таком же уровне, то это, несомненно, большая находка для любителей качественного городского и ориентального фэнтези.

"«Draco! Draco!»» Танит Ли — история аптекаря, волей судьбы оказавшегося в терроризируемом драконом селении, да ещё и в компании молодого воина. Не буду преждевременно раскрывать сюжет рассказа, но скажу лишь, что развязка почти с самого начала очевидна любому, кто читал самый первый сборник повесте Сапковского о Геральте. Хотелось бы чего-то пооригинальней.

«Дракон на книжной полке» написан в четыре руки двумя маститыми фантастами — Харланом Эллисоном и Робертом Сильвербергом. Рассказ может похвастаться не только занятными сюжетными поворотами и фантастическими допущениями, но и действительно небанальной развязкой. Оказывается, всепобеждающая сила даже самой искренней любви может обратиться вовсе не во благо. К тому же, авторы создали действительно интересный образ дракона. Нечто подобное я видел разве что в «анклавах» Панова, но только внешне.

Дальше по порядку «Гвидион и Дракон» Кэролайн Черри. И снова попытка рассказать сказочную историю о принце, колдуне, его красавице-дочке и драконе. Автор, конечно, приложила значительные и очевидные усилия, чтобы разнообразить избитый сюжет, но смотрится всё равно как-то блекло. Ровный, но ничем не примечательный рассказ, не более того.

А вот «Бизнес Джорджа» самого Роджера Желязны откровенно разочаровал. Всего-то байка о плутоватом рыцаре и трусоватом драконе, которые придумали вместе путешествовать по городам и весям и трясти с доверчивых обитателей денежки за избавление от страшного чудовища. Совершенно не тот уровень, который ожидаешь от автора, превозносимого в числе отцов-основателей НФ. И очередная моя неудачная попытка почитать Желязны. Пожалуй, попробую как-нибудь ещё разок, и если не понравится, оставлю всякие попытки. В конце концов, чтобы написать что-то вроде «Бизнеса Джорджа» особый талант не нужен.

И ещё одно открытие для меня — С. П. Сомтоу и его «Суп из плавника дракона». Если раньше у меня было предубеждение по отношению к этому автору из-за его романов о вампирах, то теперь я думаю так — читать, однозначно. Рассказ этот — превосходная фантасмагория в городских декорациях, где древние легенды о драконах прорываются в мир, меняют его по своей прихоти. Кривые полутёмные улочки старого Бангока здесь соседствуют с небоскрёбами и бизнес-центрами, а вполне светские и обыденные рестораны и кафе с таинственным заведением, где каждую среду подают суп из плавника настоящего дракона. Поражает и авторская эрудиция, обилие деталей, штрихов и подробностей, ловкость, с которой Сомтоу оперирует изощрёнными культурными концептами и преподносит их читателю. Повторюсь ещё раз — читать, однозначно!

Замыкает антологию «Человек, раскрасивший дракона Гриауля» за авторством Люциуса Шепарда. Ещё один рассказ, изрядно оторванный от привычной нам реальности и здравого смысла. Но если сюрреалистическая зарисовка Сомтоу пришлась мне по душе, то здешним обаянием и колоритом я не проникся. Это рассказ о художнике и его драконе. Или о драконе и его художнике, смотря как посмотреть. Любопытна идея сверхсознания, непостижимого существа, столь великого, что вся человеческая жизнь с её счастьем, горем, страхом и любовью лишь блик в его глазах, эфемерное мгновение его вечного сна. Но всё же рассказу не хватает чего-то, чтобы эта атмосфера чувствовалась сердцем, а не просто понималась разумом.

В итоге нельзя не отметить проделанную составителями работу. Под обложкой антологии собраны не просто впечатляющие и во всех отношениях достойные тексты. Составители дали читателю шанс открыть для себя множество нового — и свежий взгляд на драконью тематику, и талантливых авторов, прежде ему незнакомых. А это-то и является первейшей целью всякой антологии. На мой взгляд, «Драконы» — лучшая антология из серии «Лучшее», да простится мне этот неуклюжий каламбур. Оценка 8.

Интересная и многоплановая книга, которую трудно даже отнести к какому-то одному жанру. От космооперы здесь сама идея распространившего своё влияние на сотни планет человечества. Здесь и космические полёты, и технологии вмешательства в сознание, и невероятно развитая медицина. С другой стороны, в романе явно прослеживаются черты фантастики социальной. Главный герой — профессиональный наёмник (и, положа руку на сердце, наёмный убийца) Руиз Ав, который в прошлом и сам был рабом, а теперь, добившись свободы и независимости, работает на Лигу работорговцев. Очередное его задание связано с поимкой на планете Фараон браконьеров, которые крадут ценных рабов из-под носа агентов Лиги. И постепенно Руиз понимает, что успешное выполнение задания и сохранение его жизни — вещи для заказчиков абсолютно не тождественные. Но, в конце концов на то он и спецагент, чтобы выйти живым и невредимым из передряг, которые убили бы любого другого. Так начинается приключенческая часть романа, связанная со всевозможными схватками, погонями и побегами.

Так что роман сочетает в себе черты сразу трёх жанров. Но вклад каждого из них в повествование отнюдь не одинаков. В принципе, описанные в романе технологии особого удивления не вызывают, всё это мы видели уже сотни раз. А вот образ героя и отношение его к рабству и работорговцам здесь довольно нетривиальны. Ав сам был рабом и потому испытывает глубочайшую ненависть и отвращение к сложившемуся порядку вещей. Но при этом он понимает, что одному человеку изменить его не под силу, а потому сотрудничает с Лигой работорговцев, казалось бы, воплощением всего самого скверного в описываемом мире. На деле же выходит, что Лига меньшее из зол, так как работорговля для них — прибыльный бизнес, узаконенный и контролируемый. И не в интересах Лиги портить и уничтожать товар. А вот браконьеры обращаются с рабами как с животными. Вот почему герой принимает сторону Лиги. Приключения, что предстоят Руизу в ходе расследования, описаны увлекательно и живо. Тут и схватка с инопланетным монстром, и поединок с киборгом, и побег от работорговцев. Динамики довольно, но без излишеств. Как и во всяком уважающем себя боевике, есть любовная линия. Смотрится она в тексте органично, хотя про любовь милой, но смелой девушки и жестокого убийцы, под маской холодного безразличия прячущего доброе сердце, мы читали опять же сотни раз. Вроде бы клише, но без них хороший боевик не напишешь. К тому же любовь вкупе с изменённым состоянием Руизового сознания позволяют объяснить местами нелогичное поведение героя, никак не подходящее многоопытному агенту. А ведь герой по законам жанра как раз и должен был совершить пару ошибок, чтобы было откуда убегать и от кого спасаться.

Ещё Олдриджу очень здорово удался сам мир Фараона. Иллюзии и фокусники, таинственный ритуал искупления, наркотический дурман змеиного масла... Даже жалко, что герои очень быстро покидают планету и вряд ли ещё туда вернутся.

В результате имеем фантастический боевик, качественно и аккуратно написанный, не обделённый ни впечатляющими декорациями чужих планет и рас, ни динамичными схватками и погонями, ни авторскими размышлениями на темы социального неравенства. Органичный, живой, цельный роман. После такого дебюта у читателя не остаётся иного выхода, кроме как поскорее взяться за продолжения, коих тут два тома. Что я и сделаю, а здесь ставлю заслуженные 8 баллов.

Иногда бывает, что хочется прочитать чего-нибудь жутко страшного, леденящего кровь, пробирающего до костей и прочее в таком духе. Думаю, многим это знакомо и понятно. И вот однажды, решив почитать какой-нибудь хоррор позабористей, я вдруг понял, что не знаю, с чего бы начать. К тому моменту знакомство моё с жанром ограничивалось только творчеством Говарда Лавкрафта, писателя безусловно классного, но, как по мне, писавшего в сущности не очень жуткие вещи. Тут-то я и решил — если уж читать, то короля. А нынче любому известно, что король ужаса и мистики один — великий и несравненный Стивен Кинг. Определившись с автором, я вспомнил, что несколько лет назад видел мельком эканизацию «Лангольеров» и был весьма впечатлён завязкой сюжета. Так ко мне в руки и попал первый в моей жизни томик Стивена Кинга. К несчастью, ожидаемого хоррора под обложкой я так и не нашёл, но был, однако, ничуть не расстроен. И вот почему.

Первое, что стоит сказать о романе — это вовсе никакой не хоррор, а очень даже фантастика, самую чуточку научная и сдобренная к тому же элементами мистики. Кинг рисует занятную картину мироустройства, где от всего временного континуума в наличии лишь настоящее. Безжизненное законсервированное будущее, ждущее своего часа стать жизнью, длится всего на пару десятков минут вперёд, а прошлое, чуть только оно перестаёт быть настоящим, становится кормом для потусторонних тварей — лангольеров. Попав в хроноклазм, герои книги оказываются в совсем недавнем, всего пару часов назад минувшем прошлом, где им предстоит разобраться в управляющих временем законах и найти способ выжить и вернуться в сейчас.

Фантастические элементы, бесспорно, хороши, равно как и прекрасно переданная автором атмосфера страха и оторопи перед неведомым. Но самое на мой неискушённый взгляд интересно в книге — образы героев. Их ждут тяжёлые испытания, кто-то погибнет, кто-то утратит рассудок. Но все они получат уникальный шанс разобраться в себе и своих проблемах. А разбираться им есть в чём. Пилот Брайан потерял жену, погибшую незадолго до событий книги. Он ведь теперь даже не сможет поговорить с ней начистоту, высказать всё, что хочется. Скрипач Альберт устал от уютной консерваторской жизни и отчаяно тоскует по жизни настоящей, полной приключениями и опасностями. Киллер Ник молча тянет на себе груз десятков, если не сотен жизней, которые он прервал своей рукой. Клерк Крейг, один из самых сильных образов в романе, постепенно сходит с ума, в тысячный раз прокручивая в уме картины своего несчастливого детства. Словом, каждый из героев скрывает в своём прошлом что-то, что тяготит и ранит его. А живым воплощением этому являются лангольеры. Беги, выбиваясь из сил, но знай, что всё тщетно — прошлое гонится за тобой, оно уже близко, оно настигнет и сотворит с тобой нечто, что много страшнее смерти. Не каждому по силам взглянуть в глаза такой истине. И уж тем более не каждому дано потом отвести взгляд. Только способные преодолеть свой страх, вырваться из порочного круга самообвинений и самообмана имеют шанс на спасение. Лишь те, кто не станет смотреть на прошлое как кролик в глаза удаву, могут выжить. Смотри — лангольеры пожирают прошлое, оно тает, его больше нет. Но это не страшно, ведь мы не часть прошедшего, мы пойдём дальше и будем жить настоящей жизнью, жизнью в настоящем. Вот как я понял идею мастера.

Книга просто прекрасна. Это не один из блестящих примеров научной фантастики, поражающих хитроумностью авторских построений и полётом фантазии. Леденящий кровь мистический кошмар — тоже не про эту книгу. Но если, прочитав роман, ты вдруг понял, что слишком долго жил воспоминаниями о несбывшемся, знай — лангольеры близко,они идут за тобой.

Должно быть, очень трудно писать авторскую интерпретацию народного предания. Ведь нужно пройти по очень тонкой грани между сухим безжизненным пересказом и пёстрой дешёвой поделкой, в которой нет ни души, ни эмоций, ни правды оригинала. Автор волен добавлять свои краски, чтобы расцветить скупую на детали легенду, сделать её живее и ярче. Но боже упаси ошибиться хоть в едином оттенке, всё должно быть тон в тон, цвет в цвет. Иначе вместо захватывающего гобелена получится линялая тряпка.

И видимо Отфрид Пройслер понимал это как нельзя лучше, и потому-то его версия старинного сорбского предания о чернокнижнике и его ученике так хороша. Мастер оставил в неприкосновенности канву легенды, её настроение и краски. Вот оттенки серого — цвета дождя, грязи, безысходности, что загоняет мальнького и глупого ещё Крабата на таинственную мельницу. Вот чёрный — запретное колдовство из древней книги, повязка на глазу Наставника, оперение ворона, угли костра, что горит на могиле мертвеца. А вот и алый — яркое петушиное перо на шляпе таинственного и зловещего незнакомца, который приезжает в полнолуние. И белый — цвет зимы и снега. И ещё смерти, которая всегда рядом и каждое рождество забирает одного из учеников. Палитра полна и совершенна.

И этими цветами автор раскрашивает свою историю и своих героев, что стали куда глубже и объёмнее в сравнении с легендой. Крабат — несмышлённый мальчишка, который на наших глазах становится смелым и отважным парнем. Юро — обаятельный толстяк, под маской глуповатого поварёнка скрывающий незаурядный ум и доброе сердце. Чернокнижник, на первый взгляд самый что ни на есть зловредный и жестокий, ведь каждое рождество он расплачивается с дьяволом жизнью одного из учеников. Но что это, то странное отчаяние и горечь в его голосе, когда он рассказывает о старом друге, которого погубил своей рукой? Уж не раскаяние ли? Словом, герои у Пройслера получились на заглядение. Жаль только, что он так и не раскрыл нам имя Певуньи.

В итоге перед нами прекрасный пример того, как нужно рассказывать старые сказки, которые равно интересны взрослым и детям. Оценка 9, браво, маэстро Пройслер!

В среде поклонников фэнтези отношение к Роберту Сальваторе и его книгам нынче не слишком хорошее. Довольно многие считают этого автора не более чем ремесленником, неспособным написать что-то по-настоящему стоящее. А потому я, хоть и стараюсь никогда ничему не верить на слово, не ожидал от книги особых высот. И тем больше было моё удивление после прочтения. Конечно, это не уровень авторов высшей лиги вроде Мартина или Бэккера, но уже одним этим романом звание крепкого профессионала Сальваторе определённо заслужил. Итак, вкратце о том, чем мне понравилась книга.

Во-первых, мир. Я не знаю, насколько значителен вклад самого автора и в какой мере антураж описываемого мира почерпнут из игровой вселенной, но Мензоберранзан, каким он предстаёт перед читателем, зрелище действительно завораживающее. Город, погребённый под многотонной толщей камня, затерянный в мрачных подземельях, полный шпилями и башнями, высеченными из громадных цельных сталагмитов. Город вечной ночи, темнота которой нарушается лишь магическим светом заклинаний да редкими свечами магов, поглощённых чтением древних манускриптов. Но иногда во тьму приходит огонь — огонь кровопролитных клановых войн, ведущихся до полного уничтожения одной из сторон.

И это тоже одно из достоинств книги. Сальваторе удалось не только создать впечатляющую визуальную картину подземного города, но и превосходно передать атмосферу лжи, ненависти, предательства и изощрённых интриг, что опутывают Мензоберранзан подобно паутине. Сравнение с паутиной здесь не случайно, ведь придуманный автором город населяют дроу — тёмные эльфы, поклоняющиеся паучьей королеве Ллос. Следуя заветам своего жестокого божества, дроу живут лишь ради самоутверждения и самовозвышения, не гнушаясь на пути к власти никакими методами. Не знаю, насколько в реальности было бы жизнеспособно общество озлобленных, начисто лишённых каких бы то ни было моральных принципов индивидуалистов, но на общую атмосферу обречённости и безысходности это играет как нельзя лучше. К тому же на фоне такой картины тем ярче и заметнее образ главного героя книги.

Дзирт До'Урден — второй сын дома До'урден, одного из знатных, хоть и не самых влиятельных домов Мензоберранзана. И в общем-то, помимо кланового имени, ничто больше не связывает героя ни с родным домом, ни с обществом дроу вообще. Дзирт выдающийся воин, но не убийца, он наделён и честностью, и добротой, и способностью к дружбе и состраданию. Собственно, весь сюжет романа и строится на противостоянии героя и общества, в котором он живёт. Отчаянно не желая становиться безжалостным убийцей, каким полагается быть принцу знатного дома и дроу вообще, Дзирт становится сначала отступником, а потом и изгнанником. Всё это выписано очень красиво и убедительно, но один момент здесь вызывает вопросы. Как вообще герой стал тем, кем стал? С самого детства Дзирт демонстрировал значительные отличия от своих соплеменников, и в поведении, и в убеждениях. Но почему так получилось? Казалось бы, с самого рождения окружённый коварством и интригами, герой должен был усвоить господствующее среди дроу мировоззрение. Складывается впечатление, что Дзирт такой правильный и благородный лишь потому, что так угодно автору. Потому как никаких прописанных в тексте причин и предпосылок тому нет.

Что касается самого сюжета, то здесь всё вполне складно и убедительно. Зловещая тёмная магия, интриги и заговоры, покушения и убийства, поединки на мечах — всё это присутствует в книге в полном объёме, прописано логично и убедительно, так что придраться вроде как и не к чему.

В итоге по прочтении книги мне совершенно непонятно, чем Сальваторе заслужил столь многочисленные упрёки в свой адрес. «Отступник» — вещь пусть и не шедевральная, но написанная добротно и увлекательно, так, что в мастерстве и профессионализме автора сомневаться не приходится. Так что позволю себе маленький совет — никому (в том числе и мне) не верьте, а читайте сами. Если вам и не понравится, то будете точно знать, отчего и почему. А я ставлю книге оценку в 8 баллов.

Начать, наверное, следует с того, что у каждого человека есть свои пристрастия в литературе. Кто-то превыше всего ценит лихие сюжетные повороты боевиков, кому-то милее хитроумные интриги романов плаща и кинжала или филигранные логические построения детективов. Но сказки, сказки любят все. Да и как иначе, ведь каждый когда-то был ребёнком, а значит простой и бесхитростной истории о дружбе и любви по силам достучаться до сердца каждого. Вот только написать так, чтобы выдуманные персонажи словно бы сошли со страниц, чтобы читатель поверил их любви, сочувствовал их горю, прожил с ними всю книгу от первой страницы до последней — задача столь изощрённая, что по плечу только настоящему мастеру. Такому, как Диана Джонс.

Ходячий замок — книга невероятно добрая и светлая, места лжи и предательству здесь нет. Зато в наличии — невероятные приключения и путешествия между мирами, захватывающая дух магия и, что самое главное, превосходно выписанные персонажи. Обаятельный повеса Хоул, за маской трусоватого вертопраха скрывающий сердце настоящего героя. Демон огня Кальцифер — милейшее существо, хитрец себе на уме, который за словом в карман лезть не будет. И, конечно, Софи, главная героиня книги, так искренне верящая в своё невезение и обыкновенность. Познакомившись с Хоулом, она оказалась первой, кто смог поверить в него, разглядеть в таинственном и могучем чародее настоящего Хоуэлла Дженкинса, искреннего и честного парня, так не похожего на легкомысленного и эгоистичного волшебника Хоула. И именно эта встреча помогла Софи поверить и в себя тоже, обрести свою магию и веру в собственные силы.

Прочие, второстепенные персонажи книги тоже необычайно хороши. А главное, поступки и действия каждого без исключения героя имеют веские основания и причины, прекрасно прописанные в тексте, находящиеся в полном согласии с их характером а не авторской прихотью. Потому-то и кажется, что там, по ту сторону страницы — настоящие, живые люди. Ну и немножко демоны.

Помимо замечательных книг госпожи Джонс история Хоула и Софи нашла ещё одно воплощение — в не менее замечательной экранизации маэстро Миядзаки. Но история эта — совсем о другом, что, собственно, и не удивительно — настоящий мастер не станет просто копировать чужую работу, какой бы великолепной она не была. Оставив образы героев, Миядзаки-сама абсолютно по-другому расставил акценты, сместил приоритеты, рассказал историю так, как видит и чувствует он. И потому странно сравнивать книжный первоисточник и экранизацию. Это ведь две разные работы, разноплановые, но равно великолепные. Достойные друг друга одним словом.

Признаться, в последнее время я начал с опаской относиться к всевозможной западной фантастике для подростков, пусть даже имеющей статус бестселлера и миллионы читателей. Слишком уж много откровенного шлака пишется последнее время в этом некогда славном и достойном всяческого уважения жанре. Но очевидно ведь, что по-настоящему хорошие книги о подростках и для подростков пишутся и сейчас, просто их сложнее найти в потоке переоценённой раскрученной штамповки. А потому, по возможности отбросив предубеждения, я продолжаю периодически читать новые вещи такого толка и временами натыкаюсь на романы действительно стоящие. Жаль вот только, что в этот раз так не произошло. «Числа. время бежать» — роман серый, невыразительный, просто и без изысков написанный. И вот почему я так думаю.

Взять хотя бы сюжет. Главная героиня, к слову — типичный неблагополучный подросток-сирота, обладает даром видеть дату смерти каждого человека в виде цифр над его головой. Вроде бы очень сильная и красивая идея, но есть тут одно но. Роман опубликован в 2009 году, а стало быть к моменту его написания «Тетрадь смерти» уже получила культовый статус и повсеместную известность. А там талант богов смерти видеть сроки людской жизни был показан в точности так же. Но, может быть, Уорд сумела развить идею или дать ей свою трактовку? Отнюдь, дальше простого видения дат дело не идёт. Более того, это вообще единственное фантастическое допущение в романе.

Конечно, не фантастикой единой жив человек. Но и отношения героев показаны так же просто, начерно. Джем и Жук бегают от полиции, (кстати, по довольно надуманным причинам), потом внезапно решают, что любят друг друга, главная героиня как-то вяло и неубедительно страдает из-за ожидаемой скорой гибели возлюбленного. Я было подумал — вот оно, сейчас автор в полной мере продемонстрирует полёт фантазии и что-нибудь этакое придумает. Но нет, Жук просто умирает, а гг остаётся одна с ребёнком. Всё. Даже в качестве банального предостережения «человек ничто перед лицом судьбы» роман выглядит бледновато.

А ещё в романе полно откровенного насилия над логикой и здравым смыслом. Зачем, скажите на милость, героям требовалось бросаться в бега? Их же даже ни в чём не подозревали, а единственным доказательством их вины впоследствии оказался сам факт побега. Дальше больше — героиню, к тому моменту официально объявленную подозреваемой в терроризме, полиция оставляет в покое, поверив в способность видеть даты смерти на слово. Учитывая её отказ хоть как-то продемонстировать и доказать свою способность, я ожидал, что декорацией для следующей главы станет психиатрическая клиника. Но куча взрослых вменяемых людей с первого слова без всяких доказательств верит в то, что любому нормальному человеку покажется полным бредом. И таких несостыковок в книге предостаточно, упомянутые — только самые серьёзные из них.

Ко всему прочему книга написана настолько примитивным и невыразительным языком, что с каждой страницей всё труднее думать, что миллионы читателей и престижные премии не розыгрыш. Персонажи тут выражают свои мысли примерно так: «Вот почему я припухла, когда добралась до своего любимого местечка возле канала и выяснила, что меня опередили. Будь это чужак, какой-нибудь торчок или алкаш, я бы повернулась и ушла, а тут – нате вам – мой однокорытник из «специального» класса мистера Маккалти: дерганый, долговязый, губастый тип, по прозвищу Жук.» Сперва можно подумать, что это такая попытка передачи сленга, естественной речи молодёжи, но вся книга написана на ровно таком уровне, от и до — и мысли и реплики подростков, и слова прочих персонажей, и авторский текст.

В итоге довольно трудно понять, о чём и зачем эта книга. Как фантастика в городских декорациях роман вторичен и примитивен, как роман взросления и становления героя не выдерживает никакого сравнения даже с той же Коллинз (которая и сама далеко небезупречна), а в качестве трагической истории любви может разжалобить разве что завзятого и безнадёжного меланхолика. Удивительно, как это удалось продать миллионными тиражами.

Довольно трудно вот так сразу написать всё, о чём заставила задуматься эта замечательная книга. Да и невозможно это, скорее всего. По-моему, в любом случае каждый вынесет для себя что-то своё, поймёт книгу по-своему. Один из героев, театральный режиссёр говорит о своём лучшем спектакле примерно так: «Чуть не каждый критик посчитал своим долгом отметиться. Комплименты и славословия, полдюжины версий, и все это так умно, так профессионально, правильно и ярко…» Вот так же и здесь — роман настолько умный, глубокий, многоплановый, необычный, что после прочтения можно рассказать о многом. Ответственность за свои поступки, свобода выбора, право творить, любовь, что сильнее всего в мире — «Пещера» и об этом тоже. И о многом-многом другом.

Для меня самым интересным в романе оказалась идея мира, в котором люди попытались полностью отказаться от насилия и агрессии, вытеснив их в пещеру — своеобразное пространство снов, в котором каждый играет роль хищника или жертвы. Сны эти иллюзорны и забываются, но смерть в сновидении вполне реальна. Люди засыпают вечерами, чтобы убивать и сражаться за жизнь, а утром просыпаются как ни в чём не бывало. А некоторым проснуться уже не суждено — сон их был глубок, а смерть пришла естественно. По-моему, это довольно жуткий вариант антиутопии. В этом мире люди не просто подчинены правящей верхушке, способной вмешаться в мир сновидений и ликвидировать любого неугодного. Они увечны морально и психологически, лишённые возможности отвечать за свои поступки, обречённые раз за разом совершать преступления без наказания и раскаяния. Вытеснив всё злобное, звериное, дикое, что живёт в глубине их душ, в пещеру, люди в этом мире теряют себя, позабыв, что ненависть, агрессия, страх — это тоже они, тоже часть их личности. Как по мне, уж лучше жить в мире безумных маньяков и войн за демократию, чем добровольно изуродовать свою душу. Именно поэтому из всех героев романа мне больше всего понравился режиссёр Кович. Пусть он был не первым, кто решил бросить вызов системе, пусть не осознавал цены, что придётся заплатить за отказ от пещеры, но был, по-моему, прав до конца.

И, разумеется, книгу нужно перечитывать. Не сразу и не вдруг, но рано или поздно. И я уверен, что через несколько лет, прочтя этот замечательный роман вновь, я скажу себе: «Как же я ошибался, ведь книга совсем не об этом». И вновь, конечно, ошибусь.

Ну, теперь, похоже, деваться некуда и следует признать очевидное — правы те, кто утверждает, что в последних романах о Каине Митчелл по сути не придумывает ничего нового. Рассказывает всё ту же историю, да. Но, чёрт побери, как же классно у него это получается!

В «Зове долга» Митчелл попытался максимально разнообразить сюжет. Тут вам и инквизиция, и генокрады, и беглый техноадепт с могущественным артефактом за пазухой, и психованные культисты Хаоса. Собранные воедино, все эти компоненты удивительным образом ускоряют действие, делают книгу динамичной, яркой, кинематографичной. Добавьте сюда фирменное ненавязчивое обаяние Каина, отличный юмор, что во вселенной молота войны редкость само по себе, цепляющих второстепенных персонажей и вуаля — очередной эпизод из жизни 597 Вальхалльского полка готов.

Мне кажется, основной и единственной проблемой Митчелла является отсутствие сквозного сюжета. Уже к третьему тому он набрал темп, и каждая следующая часть была вполне на уровне предыдущей. Но ведь отдельные эпизоды слабо увязаны друг с другом и к тому же идут не в хронологическом порядке. Это-то и играет с циклом злую шутку. Отсутствие сквозной сюжетной линии создаёт иллюзию стагнации. Да и выбранная автором форма мемуаров-размышлений мало способствует развитию характера героя. Многие жалуются, что Каин всегда один и тот же — и в «сейчас» какого-нибудь конкретного тома, и пятьюдесятью годами до/после. А ведь на самом-то деле рассказчик — пожилой отставной вояка, герой на заслуженном отдыхе, и он не меняется из тома в том. Местами, кстати, очень любопытно сравнивать комментарии инквизитора Вейл с текстом Каина, отмечая, где Кайафас позабыл что-то или, что более вероятно, пожелал приукрасить.

Так что «Зов долга» — замечательная книга. Можно по-разному относиться к избранной автором манере строить сюжет. А лучше — не заморачиваться и наслаждаться отличным романом, здесь и сейчас. Оценка 8.

Книга любопытная, конечно, но не более того. Признаться, я с самого начала не ожидал от романа ничего особенного, а читать начал во-первых потому, что мне вообще интересны вампирские кланы (в традиции незабвенных bloodlines) как сюжетный ход, а во-вторых из любопытства, что же в мире такого пишут неанглоязычного. Тем более, что последним прочитанным мною немцем был маэстро Моэрс. Ну и вот.

Собственно, сюжет довольно прост, а набор ходов и клише на первый взгляд явно ориентирован на игру в «высшей лиге» развлекательных историй для подростков. Присутствуют — вампиры, подростки, школа, приключения, интриги и тайны, первая любовь, магия. Вроде бы всё как положено, но тут в глаза бросается одна интересная особенность. Автор пишет в 2008 году книгу о вампирах. Это, если кто-то вдруг не в курсе, самый разгар вампирского тренда, когда однотипные вампирбургеры клепали все кому не лень. И Швайкерт внезапно не пытается рассказать нам навязшую в зубах историю про то, как простая 16-летняя девочка встречает красавца-вампира и судорожно пытается выбрать между ним и ещё одним парнем — человеком/оборотнем/эльфом. Ну, вы поняли, да? Попытка написать своё и по-своему — огромный плюс автору, как по мне.

Но, хоть и более-менее оригинальная, книга тем не менее скучна. Сюжету недостаёт динамики, персонажи какие-то уж слишком простые, а отношения между ними скорее намечены, чем обозначены. Учитывая количество введённых в текст персонажей, можно было построить впечатляющие любовные многоугольники, сыграть на столкновении характеров героев. Вместо этого добрая их половина в тексте просто периодически упоминается. Что до динамики, то Швайкерт вполне могла бы устроить героям впечатляющий марафон по улицам ночного Рима, благо в книге присутствуют и охотники на вампиров, и таинственный древний вампир, и друиды, и много чего ещё. Но из почти пятисот страниц около 4/5 отведено на монотонное блуждание по римским катакомбам, долженствующее изображать духовное сплочение главных героев и возникающие между ними чувства. Получается не слишком убедительно. Вот даже и Рим тут как бы не спасает. На мой взгляд, вечный город — в потенциале куда более сильная декорация, чем получилась у Швайкерт.

В результате выходит, что книжка всё заслуживает прочтения, но с осторожностью. Думайте сами, является ли излишняя медлительность романа достоинством или недостатоком лично для вас. Я же от чтения продолжений, коих вышло уже две штуки, воздержусь. Лучше перечитаю ещё разок «Киндрэт» — Пехов сотоварищи пишут намного лучше. А здесь — оценка в 7 баллов.

Очень непростая книга. И структурно, и по общему впечатлению от чтения. Автор выстраивает причудливые схемы, узоры из вложенных друг в друга историй и сновидений. Подобно тому как персонажи тысячи и одной ночи сами рассказывают истории о рассказчиках, так здесь героям снится, что они спят и видят сны. Убаюканный магией снов загадочного Каира, главный герой понемногу теряет ощущение реальности, как, впрочем, и читатель. Вычурные фракталы снов-в-снах, фантасмагорическое нагромождение невероятных происшествий и историй напрочь выбивает почву из-под ног. Если поначалу за невроятно атмосферной, насыщенной декорацией таинственного Востока стояла история, что развивалась по довольно запутанным, но всё же понятным правилам, то ближе к концу повествования логика пасует. Остаётся только попытаться почувствовать роман, поймать правильное настроение. Получается это не просто и далеко не сразу.

На мой взгляд, книга заслуживает внимания, хоть и рассчитана не на всякого читателя. В плюс автору несомненно идёт многое — и идея об Арабском кошмаре, и образы Кошачьего Отца, Вейна и Сатиха, и, что самое главное, прекрасно выписанный Город, который по-моему и является подлинным героем повествования. Но ближе к концу Ирвин, как по мне, заигрался со всей этой красотой, и историю Бэльяна — номинальную главную сюжетную линию — внятно так и не завершил. А потому оценка 8.

Мне книга, на удивление, понравилась. И в первую очередь — идеально выверенной даже не атмосферой, а скорее общим настроением. У Гишлера получилось писать жестко, но не жестоко, динамично, ярко и кинематографично, но без банальщины и пафоса. Авторское видение постапокалиптической Америки подкупает предельной честностью. Гишлер отнюдь не надеется на то, что штаты останутся оплотом порядка во всём мире, сохраня закон, порядок и идеалы демократии. Отнюдь нет. Как и следовало ожидать, в новом мире всем правят власть, деньги и оружие. Оружия, кстати, в книге предостаточно, и герои не стясняются пускать его в ход. Но тем не менее книга ни разу не боевик — массовым побоищам и мускулистым мачо с миниганами наперевес тут места не нашлось. Главное достоинство романа — мир, полный необычными и цепляющими внимание деталями. Гишлеровская идея устроить этакий вестерн в декорациях постапокалипсиса с кольтами, виски и танцовщицами на барных стойках бъёт наповал. Вообще, автор в полной мере проявил свою фантазию — тут вам и велосипедные рабы, и мускульный экспресс, и разведывательный воздушный шар, и мародёры-каннибалы, и психиатрическая лечебница, обитатели которой не прочь затащить к себе неосторожного путника. Конечно, кое-где та же самая фантазия играет с автором злую шутку, приводя порой к очевидным противоречиям. Так, в мире книги повсеместно распространены всевозможные наркотики, для синтеза которых нужна классная химическая лаборатория, но нет самых простых лекарств. Мне не очень верится, что кроме главного героя, никто из переживших апокалипсис не додумался делать запасы. Да и вообще герой кажется довольно неправдоподобным. Мортимер никогда не был бойцом, но спокойно, без последующих истерик убивает людей и стоически переносит пытки и побои (кстати, автор явно не в курсе, что, если от удара по голове вы теряете сознание, то это точно сотрясение, и вскочить через полчаса и как ни в чём не бывало побежать дальше точно не выйдет). Герой девять лет провёл в одиночестве, но, возвратившись в общество, не испытывает шока и проблем с общением. Это, конечно, серьёзные и для кого-то даже критические недостатки. Но мне книга, повторюсь, пришлась по душе. Бодро, динамично, без негатива и чернухи, со счастливым, но не слащавым финалом — вот так, по-моему, и нужно писать приключенческую фантастику. Гишлер молодец, оценка 7 из 10 баллов.

Признаться, после довольно сумбурной «Битвы за Бездну» я немного опасался за качество очередного тома «Ереси». Ведь «Механикум» по сути также представляет собой отдельное произведение, мало относящееся к основным событиям цикла. Всё внимание рассказчика здесь сосредоточено на красной планете, где противостояние различных фракции механикум опасно близко подходит к границе, за которой подковёрные интриги перерастают сперва в вооружённое противостояние, а потом и в гражданскую войну. Ограничения, навязанные механикум Императором, не дают покоя тем из адептов, кто жаждет лёгких знаний и власти. И потому генерал-фабрикатор Кельбор-Хал охотно соглашается на предложение Хоруса — предложение о предательстве. Так будет положено начало грандиозной бойне, которая унесёт жизни миллионов и ввергнет Марс во тьму. В лучших традициях цикла здесь найдётся место масштабнейшим сражениям и поединкам один на один, героизму и трусости, ненависти и самопожертвованию. Притягательна боевая составляющая книги ещё и потому, что в ней задействованы титаны. Что может быть круче поединков огромных генетически модифицированных суперсолдат? Правильно, столкновения циклопических боевых машин, снабжённых ядерными реакторами и орудиями, способными единственным залпом разрушить средних размеров город. Макниллу прекрасно удалось передать величие грандиозных машин, ужас и благоговение, которое они внушают простым смертным.

Но «Механикум», как и любая хорошая книга, не может ограничиваеться одним лишь экшеном, как бы прекрасно он ни был выписан. Помимо красочных боевых сцен автору очень хорошо удалось показать контраст между противоборствующими группировками механикум. Подобно ренегатам, лоялисты также отрицают многие имперские доктрины и даже веру в Омниссию. Но суть в том, что отрицая, они пытаются создать нечто своё. Истинный путь к знаниям, по мнения адепта Зеты — лидера лоялистов, заключается в понимании технологии,в созидании. Потому-то она и тратит столько усилий на создание чтеца. А вот Кельбор-Хал с радостью готов получить всё, сразу и без усилий. Но бесплатный сыр бывает только в мышеловке. За всё в жизни приходится платить свою цену — неважно, большую ли или малую. В случае сделки с хаосом — душу. И напрасно генерал-фабрикатор, киборг, утративший практически всё человеческое, считал своё прекрасное аугметическое тело надёжной защитой от варпа. Силы хаоса коварны и изобретательны, и даже непогрешимая логика компьютеров и математическое совершенство механизмов не станут им преградой.

Ещё один интереснейший момент книги — развитие проблемы взаимоотношения простых людей и избранников императора. Неважно, астартес или механикум. Макнилл, подобно своим соавторам, рисует пугающую картину мира, в котором вполне приемлемо пожертвовать миллионами ради спасения миллиардов. Даже положительные герои вроде адепта Зеты или локус-фабрикатора Кейна без колебаний жертвуют и простыми людьми, и доверившимися им союзниками. Разница между ними и хаоситами лишь в том, что последние при этом ещё и злобно хохочут. А доблестные защитники империума грустят, конечно, но даже не пробуют искать другие пути. Конечно, в конце Зета героически жертвует собой, унеся заодно в могилу тысячи хаоситов. Но по-моему, готовность без колебаний пожертвовать собой — не оправдание убийству тысяч псайкеров во имя обретения знания. Удивительно, кстати, что мало кто обращает внимание на отношение к псайкерам в Империиуме. Имеет место самый настоящий геноцид, псиоников одновременно боятся и ненавидят, а потому безжалостно эксплуатируют и уничтожают. Мне иногда кажется, что если бы не восстание Хоруса, империум бы ещё потряс грандиозный мятеж псайкеров. Потому что издевательства над ними были поистине безграничными, и ничьё терпение не безгранично.

На фоне всего этого как-то теряются приключения криптографа Далии, которая технически и является главным героем. Как по мне, связанная с ней сюжетная линия больше нужна для раскрытия предыстории Империума и тайн загадочного лабиринта Ночи. Тем не менее, главная героиня получилась у Макнилла вполне неплохо, но меня в книге заинтересовало совсем другое.

Есть, конечно, в книге и некоторые недостатки. Но они совершенно незначительны и не вовсе портят общего впечатления. Самый серьёзный из замеченных мной — гибель флагманского титана Легио Мортис во время извержения. В принципе, титану класса император вполне под силу пережить даже столь высокие температуры, что мы и видели в «Галактике в Огне» на примере титана Мёртвая голова. Но это так, мелочи. В общем и целом, всё очень красиво, кинематографично, выверено.

В итоге «Механикум» — прекрасный пример книги WH40K, в которой нашлось место и неглупым размышлениям о природе человека, и захватывающим боевым сценам. Оценка 8.

Едва узнав о выходе этого сборника, я тут же решил непременно купить его и прочесть. Во-первых, потому что мне вообще интересна тема городкого фэнтези и мистики в декорациях современного мегаполиса. Ну а во-вторых, несмотря на многочисленные огрехи и недостатки первых мифов, я всё же считаю его одной из самых удачных русских тематических антологий. И в общем и целом я остался весьма доволен. Но обо всём по порядку.

Открывается антология вступительным словом составителя, где тот объясняет, почему второй части пришлось ждать так долго. А ещё излагает вполне разумные мысли относительно миновавшего (ли?) кризиса российской фантастики и проектной литературы. В итоге помимо этих рассуждений в памяти у меня отложились клятвенные заверения в высоком уровне рассказов. Дескать, всё настолько замечательно, что и выкинуть-то было нечего. А меня, признаться, весьма насторожил весьма внушительный (как-никак 700 страниц) размер книжки. Ну что ж, пожуём-увидим, подумал я и перелистнул страницу.

Первый рассказ сборника — «Под мостом» от Дмитрия Колодана. Я раньше не читал этого автора, несмотря на хвалебные о нём отзывы, но теперь думаю ознакомиться. Нельзя сказать, что данный рассказ сверхудачный и замечательный — немного подкачала идея (всё же одного названия достаточно, чтобы понять, кто на самом деле эти занятные бомжики-философы). Но мастерство автора, умение писать очевидно. Рассказ цельный, запоминающийся, интригующий и совершенно своеобычный. Именно про такие вещи говорят — чувствуется почерк автора. За это Колодану большуший плюс и оценка в 9 баллов.

Дальше следует «Фора» Александра Громова. Ещё один качественный умело написанный рассказ, который выгодно выделяется и героем, и занятной идеей о сельхозаврах. Немножко подкачал финал, в котором автор, на мой взгляд, позволил себе чуть больше назидательности и морализаторства, чем нужно. Но общего впечатления это отнюдь не портит. Оценка 8.

У Громова эстафету принимает Анна Китаева с рассказом «По ту сторону Джера». И на мой взгляд, это одно из лучших произведений сборника, если даже не самое лучшее. Прекраснейшая вещь — и по идее, и по исполнению. Очень сильная, бьющая по эмоциям вещь, но не лишённая при этом логической целостности и внятности. Очень удался автору и образ главного героя, постепенно теряющего грань между своей реальностью и тревожными психоделическими видениями Джера. Настоящее открытие и высшая оценка в 10 баллов.

По-моему, выступать после такой сногсшибательной и экзотической вещи, как рассказ Китаевой — задачка явно не из простых. Но вот Владимир Васильев справился с ней блестяще. Его «Небо-ТФ» в какой-то степени полная противоположенность предыдущему произведению, очень спокойный, по-житейски добрый рассказ. Причём это общее впечатление не потит даже неожиданный финал, ни разу не укладывающийся в стандартные happy end'овые рамки. Вообще, «Небо-ТФ» очень характерный, «васильевский» рассказ. Взять хотя бы образ главного героя, простого мужика средних лет, в меру интеллигентного добряка и честняги. Славный мастерски написанный рассказ вполне в стиле автора, а потому оценка 8.

Прочитав все эти замечательные рассказы, я внутренне было успокоился и почти поверил в обещания составителя по поводу общего уровня произведений сборника. Но тут прозвенел первый тревожный звоночек — рассказ «Волосов овраг» Александр и Надежды Навара. Простенько и безыскусно написанная куцая зарисовка из жизни городских исследователей-аномальщиков, сдобренная к тому же совершенно неуместным «за-Родину!» пафосом. На фоне предыдущих отличных рассказов «Волосов овраг» смотрится дебютным произведением молодого автора из тех, что публикуются в региональных фэнзинах. Простите, авторы, но больше, чем на 6, это никак не тянет.

А вот относительно этой вещи я боялся больше всего. Слишком свежи были воспоминания о первом сборнике «мифов», который усиленно продвигали за счёт «дозорного» рассказа Сергея Лукьяненко. В результате на выходе поклоннники получили довольно сырой, откровенно вымученный материал. Впечатление было такое, что Сергея Васильевича просто попросили написать на заданную тему, и он выдал первое, что получилось. Так что в этот раз я решил поумерить восторги. И совершенно напрасно — «Пророк и сумрак» вышел у автора на загляденье. Ощущение как будто встретился со старыми друзьями, которых не видел сто лет, не отпускает ни на секунду. Тот самый Антон Городецкий, Гесер, Завулон, фирменна авторская ненавязчивая философия, рассуждения о жизни. Если вся новая книга о дозорах выйдет столь же здорово, это будет поистине достойное продолжение легендарной серии. Оценка, разумеется, 10.

И опять же, следующему автору пришлось довольно трудно выступать после произведения такого уровня. Но если Владимир Васильев справился превосходно, то его тёзке Владимиру Березину явно не хватило мастерства. Его «Ночь при полной луне» читается очень трудно, вымученно, едва ли не через силу. Странный рассказ ни о чём, оценка 4.

После этого я всерьёз надеялся, что предыдущий опус — единичный случай, и дальше всё опять будет хорошо. Но Светлана Прокопчик со своим рассказом «Овчарки тоже люди» на корню убила мою веру в разумное, доброе и далее по списку. Совершенно «девочковый» слезливый рассказ, сумбурный и к тому же совершенно абсурдный. Местами, правда, напоминает классную пародию на соответствующего толка вещи, но только местами. На полном серьёзе читать про оборотня-негра и человека-лифта — увольте. Оценка 6.

Слава богу, дальше по списку идёт рассказ «Слово погибели № 5» Марины и Сергея Дяченко. Это рассказ о волшебнике, всеми силами стремившемся скрыть опасную для мира правду, и детективе, который во что бы то ни стало пытался эту правду раскопать. Разумеется, одним только детективом в антураже городского фэнтези дело не ограничивается. Коротенький в общем-то рассказ наполнен и социальным, и философским подтекстом. Может, это и не лучшее произведение авторов, но мастерство, как известно, не пропьёшь. Даже не самый удачный рассказ Дяченко всё равно будет несравнимо лучше любого опуса некоторых товарищей из списка выше (думаю, ясно, каких именно, но показывать пальцем нехорошо). Оценка 9.

Следующий на очереди — «Гость с перфоратором» Святослава Логинова, ещё один образчик настоящего мастерства. Это, пожалуй, самый смешной рассказ сборника, наполненный добрым житейским юмором. Думаю, многие читатели узнают в героях себя и своих близких. Довольно необычна и фантастичекая составляющая рассказа о совремнных домовых, которые нынче живут отнюдь не за печкой. Этим дармоедам целую квартиру подавай! «Несправедливо!» — думают герои рассказа и решают вмешаться. А что из этого вышло — прочтёте сами. Моя же оценка — 8.

С Михаилом Тыриным, автором рассказа «Тайная комната», я знаком по его роману «Кладбище богов», который меня совершенно не впечатлил. Но здесь совершенно другое дело. То ли мне попался не совсем удачный роман или, наоборот, удачный рассказ, то ли малая форма попросту лучше удаётся автору, но рассказ оставил куда лучшее впечатление. Тырин использовал довольно необычную идею, сумел красиво вплести её в детективную полицейскую историю, не забыв снабдить и смыслом, без которого рассказ остался бы просто красивой зарисовкой. Оценка 9 и твёрдое намерения прочесть ещё рассказы автора прилагается.

«Гастарбайтер» Леонида Каганова оставил по себе двоякое впечатление. С одной стороны, рассказ вышел ровным и цельным и читается довольно легко. С другой — практически точь в точь такая же фантастическая идея была использована в рассказе «Приёмный пункт» Анны Китаевой из первой части «мифов». (Кстати, мои поздравления Китаевой с поистине феноменальным профессиональным ростом). Как бы то ни было, это изрядно портит впечатление от рассказа Каганова. А потому оценка только 7.

«Операторы всех стран» Олега Овчинникова — единственный рассказ-продолжение авторского произведения из первой части. Получилось весьма неплохо, хотя и без особых озарений. Автор развил тему объединения «операторов» до логического завершения, свёл все старые сюжетные линии и начал новую. Оценка 7.

Далее — «Зародыш» Николая Горнова, очень необычный и нестандартный рассказ. Автор не пытается развивать какой-то из имеющихся городских мифов, он создаёт его сам. Выходит весьма и весьма недурно. Единственное, что на мой вкус подводит Горнова, — некоторая затянутость рассказа, которая немного мешает его воспритию. А потому оценка только 7 баллов.

«Проводник» Дмитрия Казакова — ещё один ровно, но без изысков написанный рассказ, повествующий о параллельных реальностях и путешественниках по ним. Читается легко, но никаких особых эмоций, ни положительных, ни отрицательных, не вызывает. Традиционная для в общем-то неплохих, но проходных рассказов оценка 7.

А вот Карина Шаинян откровенно разочаровала. От этого автора я ждал намного большего, но «Овсянка» вышла сумбурной, путанной и нелогичной. Я так и не понял, что собственно произошло с приятелем главного героя и им самим. Кем были таинственные девчонки-лошадницы, тоже осталось для меня загадкой. В самом конце есть такая фраза: «И тогда Антон всё понял и закричал». В отличие от героя рассказа, я не понял ничего. Но закричать определённо хочется. Только 5 баллов.

Далее по очереди — «Песочница» Александра Щёголева, рассказ необычный, крышесносящий и по-хорошему сумасшедший. Единственный недочёт — автору тоже не помешало бы сделать концовку чуть более понятной. Да и сбавить градус наигранной (имхо) мелодраматичности было бы не лишним. Оценка 7, но с большушим плюсом в уме.

Последний автор — Олег Дивов и рассказ «Черные тени Страны Советов». Я не люблю творчество Дивова и не разделяю его политических убеждений. Его сатира мне тоже не близка. Потому оценка 4.

Резюмируя, сборник определённо удался. Правда, после ударного начала спуск с небес на землю может показаться довольно болезненным. По-хорошему, составителю стоило бы перемешать крепких середнячков — «семёрочников» с более удачными вещами, а пару-тройку откровенно провальных рассказов выкинуть совсем. В результате от семисот страниц осталось бы примерно пять сотен, а общее качество сборника и впечатление от него только бы выиграло. В таком же виде, как есть, сборник вполне заслуживает усреднённых семи баллов, но, увы, не более.

Книжка эта вполне могла пройти мимо меня, если бы не одно но — очень уж настойчиво мне её рекомендовали в качестве образцового примера «женского» фэнтези. Где настоящие, убедительные эмоции, а не розовые сопли, где проработка отношений героев и психологизм идеально выверены и выведены на какой-то совершенно невообразимый и доселе невиданный уровень. Признаться честно, к подобным утверждениям я уже научился относиться скептически и даже с опаской. Но книгу всё же начал читать, ага.

Итак, на первый взгляд, «Розмарин и рута» — это такой детектив в антураже городского фэнтези, где по улицам современного Сан-Франциско, укрытые маскирующими чарами, ходят фэйри и эльфы. Хорошо хоть, что не вампиры. Сперва это кажется достаточно банальным, но Макгвайр постепенно добавляет красок и разнообразия своему миру, и вуаля — где-то после первой трети пропадает ощущение, что читаешь очередную поделку в стиле книжек про Мередит Джентри (бррр). Автор изрядно потрудилась над созданием уникального мира, населив его разнообразными видами сказочных существ, потрудившись дать описания их жизни и нравов. По крайней мере отношение к жизни и миру вокруг бессмертного невесть сколько живущего на свете существа в лице хоть той же Королевы фэйри выписано весьма любопытно. Это книге в плюс.

Теперь персонажи. Образ главной героини Макгвайр в принципе удался. Притом что детектив Октобер Дей напоминает сразу нескольких героинь городского фэнтези разом, характер таки кажется цельным и завершённым. С другими героями не всё столь гладко. Уделив основное внимание Тоби, автор оставляет прочих персонажей за бортом. Неплохо получились разве что Дэвин и Дэйр, но и только. Отношения героев показаны опять же сносно. Никаких особых глубин тут нет и в помине, но поступки героев в принципе укладываются в здравую логику, да и пятнадцатилетних подростков они напоминают мало. Это тоже, разумеется, плюс. А то насмотрелись мы на истеричных и инфантильных трёхсотлетних вампиров, ага. Эмоции вроде как на месте, драма присутствует, романтика тоже. Эротика напротив, что опять же выгодно выделяет книжку на фоне опусов той же Гамильтон. Ещё плюс, для меня, по крайней мере. Хотя кому как.

А вот с сюжетом всё печально. Нет, попытка изобразить детектив начинается довольно бодро. Макгвайр даже удалось придумать оригинальную мотивацию для героини. Но дальше детектив внезапно заканчивается и начинается экшн. Октобер походила-походила по городу, попросила помощи у всех подряд. Не помогают, заразы, а те, кто вроде как и не прочь — бесполезны совершенно. А тут её внезапно пытаются убить! И ещё раз. И ещё. Интересно, кстати, Макгвайр себе хоть примерно представляет, сколько может протянуть без постороней помощи человек с интенсивной кровопотерей при проникающем огнестреле? Вообще, живучести Октобер позавидовал бы любой комиксовый супергерой. Ну, каждый второй так уж точно. А решается в итоге детективная головоломка совсем уж просто. Идея была хороша, но реализация подвела. Это книге в минус.

Ещё в минус уходят незакрытые сюжетные линии. Нет, я прекрасно понимаю, что существует такая штука, как задел на продолжение, сквозные сюжетные линии по всему циклу и тому подобное. Но когда автор с лукавой ухмылкой намекает нам, что, дескать, вот оно, раскрытие страшных тайн прошлого, прям на следующей странице, ожидаешь, что сейчас нам наконец хоть что-то объяснят. Не объясняют. И ещё раз. И ещё. Злит в итоге изрядно. К чему вообще была линия с исчезновением Луны и Рейзель? А Саймон Торкиль и 14 лет в пруду? Конечно, последнее здорово играет на образ одиночки, которой некуда идти и которой придётся заново налаживать связи и возвращать старых друзей. Но с превращением в рыбу Макгвайр переборщила. Это вообще бедлам какой-то.

В итоге, «Розмарин и рута» пример довольно сносно написанного городского фэнтези. В меру жанрового, в меру своеобычного, с неплохими миром, атмосферой и центральными персонажами в противовес слабой детективной части и провисающему сюжету. Ни разу не эталон женского фэнтези, но и явно не бестолковый вампирбургер. Читается довольно легко, погружение в текст происходит без проблем. В общем, свои 7 баллов книга определённо заслужила. Даже 7 с плюсом — потенциал у автора определённо есть.