Яркий пример, когда обилие именитых фамилий не гарантирует результат. И когда последующий автор пытается исправить недостатки текста предыдущего и как-то развить сюжет, выходит предсказуемо посредственный результат.

Книга откровенно слабая, возможно, из-за того, что Абрахам, последний в этой цепи переделок автор, только начал раскрутку своего имени, возможно, из-за формирования фирменного стиля писателя — оформлять чужие литературные идеи (Мартин, Дозуа), а также «организовывать» процесс, как в случае с Тай Френком. Такой подход, как мы знаем на примере с Д.Глуховским, дает возможность серьезно нарастить объем произведенного продукта и относительно быстро окупить писательский труд.

Перевод книги неудачный, например, бесконечное употребление слов «буркнул» или «мать твою», при всей своей, на первый взгляд, незначимости, просто «топит» диалоговую часть и вызывает раздражение. Завязка книги не цепляет абсолютно, типаж инопланетян карикатурно-натужный, диалоги героев — картонные, отстраненные. Развитие сюжета неровное — то периодически зависает, то неожиданно ускоряется.

По задумке автора главный герой — типаж умеренно отрицательный, но не безнадежный, вызывающий некое сочувствие. Но баланс качеств и акценты не выдерживаются, героя «водит» от убийства до святости как пьяного. Причем будучи туповатым задирой-пьянчугой, якобы геологом в прошлом, он выдает необычайно качественный, по-холмсовски дедуктивный, анализ ситуации, сидя при этом на поводке у инопланетного громилы, испытывая боль и дискомфорт, с перспективой стать трупом в ближайшее время. Мотивация поступков Рамона слабая, идея разбогатеть отъехав на сотню миль в сторону от города, постучать немного молотком и сразу найти месторождение ценного минерала, что решит все его нехитрые проблемы — просто восхищает.

Другая задумка автора — трогательно-назидательная трансформация героя «из плохиша в кибальчиша» — терпит сокрушительное фиаско, ибо это преображение происходит так коряво и неубедительно, что в отдельных местах начинаешь за автора придумывать правильные слова и поступки, чтобы как-то сгладить этот переход...

Идея бегства одних монстров от других в перспективе была бы интересна, но сама по себе несколько странна, так как ставит вопрос — а кто собственно лучше и за кого нам, читателям, болеть, и в романе не получила развития вообще.

Про скромную любовную линию, замешанную исключительно на безудержном сексе и кухонных драках, можно вообще не упоминать. Так о взаимоотношениях мужчины и женщины пишут либо не имевшие отношений с противоположным полом вообще, либо с известными отклонениями в ориентации. При этом герой вплоть до счастливого финала предполагает смыться к другой женщине... что на общем морализаторском фоне книги выглядит несколько своеобразно.

В общем, более удачная и потенциально бесконечная франшиза «Пространство» про приключения дуэта Холден-Миллер представляется более интересной и перспективной, чем отдельные романы автора или его переделки старых чужих опусов.

Социальная антиутопия. Хроника деградации человечества в отдельно взятом доме. Сорок этажей, 1000 квартир, школа, бассейны, супермаркет, ресторан — полный фарш, позволяющий жить в доме относительно независимо от внешней среды, 2000 жильцов, социальный срез представлен от нижней до верхней границы среднего класса и состоятельными людьми. Уровень благосостояния в доме растет вверх от этажа к этажу. Дом задуман как государство в государстве, предоставляющий своим гражданам комфорт, безопасность, высокое качество жизни, интересный круг общения. Совершенство замысла, красота архитектурного стиля, социальная идиллия.

Но человеческая природа не терпит всеобщей благости и на солнце тоже есть пятна. Тлеют нетерпимость, зависть, гордыня, мстительность, ненависть. Постепенно незначительные бытовые конфликты жильцов высотки приобретают все больший размах, радикализуются, отношения переходят в фазу открытого противостояния.

Герои книги — архитектор, спроектировавший дом, режиссер документального кино, преподаватель. Внешне состоявшиеся люди, профессионально успешные, семейные. Но стоит только вынуть кирпич из фундамента социальной пирамиды и она рушится как карточный домик. Несбывшиеся мечты, профессиональные неудачи, неудовлетворенность социальным положением и личной жизнью, усталость, замкнутость, одиночество, загнанные в подсознание — все это разом выплескивается и принимает экстремальные, гротескные формы... Сочувствия не вызывает никто, все активно или пассивно участвуют в свистопляске насилия, все катятся по наклонной.

Баллард представляет деградацию жителей высотки хладнокровно и убийственно хронологически, доводя до абсурда и логического конца: сначала бытовые конфликты, потом мелкие гадости, насилие и далее вниз по всем ступенькам человеческой эволюции — потеря цивилизационных навыков, скатывание к примитивным формам жизни, одичание, каннибализм, сумасшествие... Враждующие «кланы этажей» со временем распадаются, общество атомизируется, каждый сам за себя. Эволюция наоборот. И все это в Великобритании, в наши дни, под боком у тысяч других людей. Урбанистическая трагедия, но по сути, события в доме — это аллюзия на глобальные конфликты, основанные на социальном неравенстве и цивилизационном давлении. Написанная в далеком 1975 году, книга до сих пор актуальна и отражает текущее положение вещей.

Страшно, что события локализованы в высотке и касаются только самих жильцов, которые внешний мир в это посвящать не торопятся. В этом автор видит извращенность человеческого подсознания — раскрыться, освободиться от внешних запретов, дать волю низменным инстинктам, получить то, что кажется достижимым — новый статус в замкнутой иерархии, основанной на силе, достигнуть дна, но состоятся в точном соответствии с тайными желаниями. Личная война и победа на отдельно взятой территории.

Но что еще страшнее, так это скорость, с которой интеллигентные люди теряют человеческий облик, — буквально за несколько недель. Невольно закрадывается мысль, что темное подсознание — это и есть настоящая природа человека, выживание и иерархия, основанная на силе — истинные формы существования, а цивилизационные навыки — молох, перемалывающий внутреннюю суть человека, наносящий ему психические травмы и приводящий к вспышкам немотивированного внешне насилия. Современный информационный фон полон таких историй- Брейвик, стрельба в американских школах, насилие в Индии и в Африке. И постоянно растущие очереди к психоаналитикам.

Книга произвела очень сильное впечатление. Прочитанная месяца 3 назад, она продолжает всплывать в мозгу отдельными сценами. Книга тяжелая, временами просто невыносимая, начинающаяся как хоррор и к середине переходящая в драму, это почти эпическое произведение — гимн высотам человеческого духа и низости его падения.

Во все времена суровые испытания проверяли силу человека и его способность к выживанию в самых тяжелых условиях. И на этот раз это происходит в условиях Арктики. Середина 19 века, экипажи затертых во льдах кораблей в течение многих месяцев ведут борьбу за жизнь. Голод, жуткий холод, усталость, таинственное Зло, которое само решает когда и кого принести в жертву.

Симмонс сделал все, чтобы довести повествование до предела восприятия — несть числа испытаний, которые он обрушивает на не готовых к жизни в таких условиях людей. По ходу книги читатель пытается найти якорь в этом хороводе усталости, физических страданий, апатии, ужаса, проникается симпатией к тому или иному персонажу. Но нет, автор не дает читателю такой поблажки, жуткая и бессмысленная смерть готова растерзать каждого, и читатель словно сам проваливается в этот мир, с его безысходностью, ожиданием неизвестного, обыденностью смерти... Автор напоминает, что такова жизнь — нет места сочувствию, героизм бессмыслен, гибель неизбежна. Сама по себе приходит мысль, что люди в Арктике — лишние, а глупые игры в «экспедиции» получают жестокую оценку природы. Люди настолько диссонируют с окружающим, что должны либо исчезнуть, либо стать частью этого молчаливого белого мира. Белый — нейтральный цвет, цвет холода, равнодушия, и это только усиливает безысходность книги. Отсутствие цветовой палитры сводит на нет и гамму обыденных ощущений — остается только тоска, и даже яркая кровь на снегу — лишь подчеркивает, усугубляет белизну снега и неуместность красного.

Финал книги — своего рода сюрприз для читателя, так как философски переворачивает повествование и кристаллизует новый, без преувеличения глобальный смысл бытия, и то, что мы на протяжении всей книги считали Злом, оказывается частью плана спасения человека, его экзистенциальным выходом из цивилизационного тупика. Согласитесь, такие повороты стоят предыдущих 800 страниц серой тоски и белого ужаса.

Прикольный роман, совсем другой, реалистичный, Бестер. Произведение описывает несколько дней из жизни успешного телеведущего, который получает письма с угрозами физической расправы. Пытаясь упредить собственное убийство, герой ищет источник угроз и находит.... угадайте кого?

Бестеру на этом этапе творчества интересна идея о раздвоении личности, прекрасно развитая романом-успехом «Человек без лица», только в реалистичном антураже. Книга вполне житейская, наполненная сценками «кухонной» жизни телевизионного сообщества — и это, на мой взгляд, самое интересное в романе. Необыкновенный юмор, изнанка телевизионного мира, нестандартное развитие событий, очень осторожная любовная линия — не верится, что это написано в 1953 году. По ходу чувствуется, что автору хорошо известна среда ТВ-братии, с другой стороны — налицо техника Бестера-сценариста, книгу можно ставить в театре.

Произведение явно не для этого сайта, но для желающих проследить развитие творчества автора рекомендовано к прочтению.

Я не нашел никакого месседжа в этой книге. Уверен — это написано для эпатажа, как и многое из того, что написано Сорокиным. А на ниве эпатажа, как известно, некоторые делают тиражи и имя. Гнусный мир.

Оригинальный рассказ Рейнольдса, стоящий несколько особняком от его любимого жанра космооперы, но написанный в той же поражающей масштабами и смелостью воображения манере.

Умирающий патриарх исповедуется юному грешному священнику, открывая ему тайну возникновения их общей религии. Но ошеломленному адепту культа предстоит не только разочароваться в вере, но и сразиться с Орденом механических священников, темным замыслам которых откровения отца-основателя сильно не с руки.

Отличная история, на мой взгляд. Нанотехнологии, которые приносят людям бессмертие. Бессмертие обеспечивает удивительное будущее и бесславный конец времен и Вселенной. И замечательный финал для главного героя, который воочию увидел это будущее и смог его предотвратить. Удивительно, но все это автору удалось вместить в короткую прозу.

Написано с необычайной иронией, отлично передана атмосфера круиза сисадмин-параноиков и сумбур в голове главного героя. Второстепенные герои не менее интересны, чем главное лицо. Жаль рассказ такой короткий.

В чисто фантастический рассказ автор, который славится, в основном, космооперами, сумел вложить несложную мелодраматическую линию. В результате ДТП муж-ученый теряет свою жену-адвоката. Проблема в том, что это два очень занятых человека, уже и не живущие вместе, но оставшиеся просто друзьями. И хотя и он и она подумывают о возрождении отношений, но ... как-то времени нет, да и повторить весь путь заново, видимо, сложно. В процессе эксперимента главный герой отправляется в параллельный мир, в тело своего двойника и пытается как-то проститься, завершить отношения с женой-двойником...

Само название «Помехи» напоминает о ценности человеческих чувств, о тех искусственных помехах (работа, карьера, усталость, эгоизм, просто лень), которые мешают насладиться радостями любви и дружбы. Очень актуально для сегодняшнего дня, думаю, многие прочувствуют проблематику в отношениях с своими близкими.

Прекрасная легкая и немного наивная приключенческая фантастика. Одно удовольствие читать такую после жесткой НФ Грега Игана и Аластера Рейнолдса. Невольно вспоминаются советские авторы, типа, Булычева, и незабываемое ощущение советской предопределенности, когда с книгой лежишь в траве в пионерском лагере и весь мир — это ты и твои фантазии. Рекомендуется ностальгирующим.

Без вопросов — один из лучших рассказов Игана, сюжет которого потенциально тянет на роман-бестселлер. Однако автор ограничился короткой прозой и можно думать, что его в тот момент влекли другие сюжеты. Чем понравился рассказ, так это полной аллюзией на известные страхи и издержки «холодной войны»; сразу же пришел на ум карибский кризис и гонка вооружений середины-конца прошлого века. В стремлении получить приоритет в наступательных вооружениях и не зная до конца, чем обладает противник, одна из сторон не выдерживает и первой нажимает на красную кнопку. При этом в качестве оружия выступают ... фундаментальные основы мироздания...

Помимо этого, рассказ — прекрасная иллюстрация потенциальной угрозы для человечества из-за его зависимости от всепроникающих автоматических систем управления и контроля механизмов, производств, транспорта, а значит и человеческих жизней...

Еще одна попытка обрести бессмертие и неограниченную власть с помощью новых технологий. Богатый владелец суперкомпьютера пытается вырастить новый Искусственный интеллект и использовать его в своих темных целях. То, что матушка природа сделала за миллионы лет, он хочет сделать за месяцы в виртуальном пространстве компьютера, собственными руками без жалости и страха стимулируя и ограничивая те или иные ветви электронной эволюцию фитов.

Еще одна история-предостережение Игана, фирменной фишкой которого является описание издержек технологической революции, одной из которых является маниакальная страсть человека подчинить себе законы природы, не взирая на возможные последствия. Интересно, что концовка рассказа откровенно поучительная, сразу напомнившая мне несколько классических произведений с аналогичным завершением, типа, Гиперболоида инженера Гарина.

Грустная и отчасти философская история о том, как разбогатевшие супруги оплачивают генную корректировку будущего сына. Развязка предсказуема, хотя и весьма своеобразна. Автор вместил в короткую прозу свои опасения относительно возможностей и потенциальных последствий генной инженерии стремительно надвигающегося будущего, призывает умерить восторги от открывающегося нового мира, прислушаться к здравому смыслу и ограничить меру вмешательства в исконную епархию природы.

Грег Иган не очень обласкан российскими издателями и с его творчеством, в основном, можно ознакомиться в малотиражных изданиях. Этому есть объяснение: произведения автора — чтение не легкое.

Фирменный стиль автора — детальные описания научных теорий и гипотез и их воплощения в будущем. Все рассуждения автора базируются на реально существующих современных научных концепциях и тенденциях, которые экстраполируются Иганом на века вперед. В послесловиях к романам автор делает ссылки на мнения тех или иных ученых, дополняет научные теории различными нюансами, приводит нелегкие в восприятии графики взаимодействий математических и физических величин, объясняет некоторые свои допущения. Для пытливого читателя, интересующегося научными концепциями, и взглядами автора на развитие прогресса — это плюс. Но для тех, кто любит стремительное развитие сюжета, так сказать, без долгих рассуждений — это минус, читается довольно тяжело. Поэтому важно знать читателю, впервые берущему в руки книги Игана — надо набраться терпения. Невозможно читать его романы, игнорируя научную составляющую, потому что смысл сюжета выхолащивается, книга становиться пресной, практически невозможно понять о чем идет речь.

Что еще дополняет уникальный код автора — оборотная сторона медали. Иган почти всегда описывает и возможные негативные последствия прогресса — моральные, социальные, экономические.

В этом смысле Distress — роман, посвященный биотехнологиям, частично, космологии и теории влияния информации на человеческое сознание — построен по тем же лекалам, что и другие произведения автора. Захватывающие воображение последствия нано-, био-, инфо-, когнитивной революции: продолжительность жизни, смена пола, создание мощного иммунитета, личная медицина (таблетки на все случаи жизни для индивидуальной терапии), фантастические возможности реабилитации... Но здесь же есть и негативные, местами довольно чудовищные последствия: социальные конфликты, экономический диктат, криминал. Сила и возможности человека будущего словно уравновешиваются его новыми слабостями и болезнями, обусловленными этим самым будущим.

Роман рекомендуется терпеливому читателю.

Да, действительно, от Кинга такого трудно было ожидать. И я соглашусь с коллегами, поставившими высокие оценки этому роману Мастера. Это тем более оправданно, что фантастические вещи у Кинга выходят ничуть не хуже мистических и ужастических :). Не АХ, но и очень несвойственно Королю ужасов. Хотя я мимоходом не раз вспоминал и другой роман Кинга «Мертвая зона», сюжетно напоминающий 11/22/63, и написанный им в Богом забытом 1979 году...

Сюжет не нов, и Кинг не слишком отходит от признанного набора описаний путешествий во времени. Упомянуты и приняты в расчет последствия «эффекта бабочки» по Бредбери, сделан реверанс роману Джека Финнея, хотя можно было кланяться всему корпусу золотой фантастики. Прекрасный антураж — попытка предотвратить убийство любимого американской нацией Джона Кеннеди — абсолютно беспроигрышный для фантастического романа, набор приятных и не очень ситуаций, связанных с путешествиями во времени и возможностей по изменению прошлого.

Но для меня совершенно очевидно, что качество романа именно в его реалистичности: в описаниях повседневности Америки 50-х гг., отсылках к политической истории США, деталях характеров и взаимоотношений героев, какой-то универсальной и интернациональной обыденности. Писатель и не собирается поражать нас размахом своих фантазий, потому, что это не роман о перемещении во времени и попытке изменить прошлое, совсем нет...

Это роман-ностальгия о той, прошлой Америке, с ее дружелюбием, открытыми эмоциями, простотой жизни, легким пуританством, относительно нераспространенным насилием, качеством и дешевизной товаров.

Это роман-сожаление о том, что мог бы сделать для Америки самый прогрессивный президент-демократ, не будь он застрелен фанатиком на глазах у всего мира. То, что могло бы быть, будь Кеннеди жив, до сих пор беспокоит пытливые умы. Отсутствие или иное качество холодной войны, совместные глобальные проекты США и Советского Союза, контроль развития Китая... Иной мировой порядок!

В конце-концов, это просто роман о любви и жертвенности ради достижения более высокой цели.

В результате то, что в начале романа мной ожидалось как описание версии изменения политического прошлого и попытка прогноза будущего — а что собственно могло бы быть потом, ближе к концу романа оказалось настолько несущественным, что возникло подозрение: писатель и сам этого знать не хочет. Для него элементы хронооперы — лишь антураж. Писатель признается в любви к Америке своего детства, конца 50-х — начала 60-м гг. и делает это так ненавязчиво и с такой любовью, что невольно и читателю хочется ненадолго попасть в тот мир. Не исключаю, что некоторые читатели, которым уже за 40, ассоциировали эти описания со своим подсознательным желанием пожить в СССР...

Может быть тех, кого интересовала форма, а не содержание, и которые весь роман ждали красочного описания последствий этой межвременной авантюры главного героя, будут разочарованы. Кинг словно нехотя, очень скупо суммирует результат 750 с лишним страниц приключений всего на 2х. Это лишний раз подчеркивает, что писателя это особо и не интересует.

Радует, что Кинг существенно поднимает планку своего творчества и частично уходит от мистик/хоррор/саспенс трэша, уже изрядно выработанного и поднадоевшего, несмотря на имеющийся у него багаж признанной классики. Ясно, что пока эти жанры востребованы, Кинг будет продолжать работать именно на этой ниве. И вряд ли в ближайшее время нам стоит ожидать чем-то особенного, прорывного от серьезного и помудревшего Кинга, но верить очень хочется. Ведь может же старикан. Может.

Беря в руки Олимп, не думал, что Илион ждет ТАКОЕ продолжение.

Стиль автора — нагромождение всего, что использовала мировая фантистика за последние полтора столетия — квант-телепортация, параллелльные вселенные, чудовища из других миров, путешествия во времени, альтернативная история, нанохимия и нанофизика и т.д. Расширим аудиторию, добавив немного легкого порно (переводчик не подкачал!) и натуралистически описанных смертей (с сизыми кишками и кусочками мозга) и, вуа ля, коктейль готов, добро пожаловать в мир Симмонса Великого! В общем, «смешались в кучу кони, люди, и залпы тысячи орудий слились в протяжный вой». Использование всего этого актива частично предопределяет огромный (в 3-4 раза больший, чем у писателей Золотого периода) объем текстов, и, видимо, соответствующие гонорары автора.

Девиз Симмонса — «полный вперед и никаких тормозов!». К середине романа от резких сюжетных поворотов уже и дух не захватывает, зато клинит мозг из-за необходимости опять «перезагрузить» общую картину повествования. Скорость событий постоянно нарастает, но это неважно, останавливаться нельзя, потому что все сразу поплывет, вылезут никак не объясненные автором события, окровенные косяки и нестыковки. Читателю думать просто некогда! Какие-то пояснения, словно нехотя, рассыпаны по всему роману и, «зевнув» пару строчек, можно вообще не понять той или иной сюжетной линии, но и в конце книги общая картина так и остается несобранной (многие в своих отзывах это отметили).

Симмонс ловко перемежает все сюжетные ответвления, согласуя это по времени, но в двух местах ему это не удалось, чем поставил меня в тупик и заставил перечитывать две главы. Общая тональность романа не выдержана — с одной стороны масштабное побоище смертных с богами, с другой, откровенная чернуха пополам с аллюзиями («еврейский» вопрос, духи Афродиты №5, благообразные моровеки и боги к концу истории матерятся как заправские бомбилы, позабавили «черные дыры» в снарядах и история с пробуждением Мойры — вот именно ТАК ее надо было разбудить и никак иначе!). Напрягает авторский метод множественного обозначения героев (например, Харман — мужчина, девяностодевятилетний мужчина, избранник Ады, супруг Ады, возлюбленный Ады, будущий отец, похищенный и т.д., голова кружится!). Важность и надобность в некоторых героях (картонные Просперо и Мойра) вызывает сомнения. Вторая половина романа — тягучая, монологи или тусклые, или неоправданно эмоциональные, мотивация некоторых поступков и фраз даже не обсуждается, на фоне общего сюжета это просто неважно! Кто-то здесь назвал Симмонса атмосферным автором — это, конечно, не так, стремясь поскорее завершить и так до бесконечности затянутое повествование, автор сильно экономит на описаниях, переживаниях и прочем, чем богатую палитру Илиона полность выхолащивает в скупой комиксовый наброск Олимпа.

В целом, такой стиль, видимо, соответствует ожиданиям современных читателей, которые в погоне за крутым экшном и дешевой порнухой не хотят отслеживать логику событий, наслаждаться ловким вплетением реальных научных открытий и теорий в ткань истории, тонко описанными человеческими отношениями, психологизмом ситуаций. Фаст-фуд, короче...