Шимун Врочек, Юрий Некрасов «Золотая пуля»

«А король-то голый!» — вот, что мне захотелось воскликнуть, перевернув последнюю страницу этого... непойми-чего.

Решил я прочесть это произведение после того, как «Фантлаб» буквально запестрел хвалебными отзывами на новый «роман» Врочека и Некрасова. В течение всего января 2019-го я наталкивался на новые и сплошь восторженные рецензии!

И вот, продравшись через это болото претенциозной белиберды, пестрящей огромным количеством бессмысленных отсылок и оммажей к действительно качественным произведениям, я в совершенном недоумении.

Где «кровавый хоррор, пробирающий до глубины души»?! Где же я пропустил то, что «написано невыносимо талантливо»?!

Структурно «роман» разделён на 3 части. Первая ещё ничего: некий коротенький пост-апокалиптический вестерн. Хотя по конец этой части создаётся впечатление, что автор(ы) всё же слегка продегустировали веществ, изменяющих сознание.

Вторая часть (самая объёмная) — это просто... Это просто неприятно и неинтересно читать. Совершенно. И вовсе не потому, что кровь, гной и испражнения льются рекой, а вывернутые внутренности и тому подобные прелести упоминаются едва ли не на каждой странице. Читал я такое и в куда более достойных произведениях. Вторая часть романа это какой-то непрекращающийся невнятный наркотрип, через который приходится продираться лишь для того, чтоб не упустить хоть какое-то рациональное зерно, которое поможет увязать эту словесную помойку, пестрящую выпендрёжными фразами (вроде «Сытно воняло мертвечиной» и т.п.) с первой частью. Я завидую людям, прочитавшим сие за день. У меня на это ушла почти неделя.

Третья и заключительная часть «романа»: классический вестерн. Единственная часть, написаная по-человечески и довольно приятно. Эта часть позволит соединить все куски произведения во что-то, что с большой натяжкой можно назвать «основной мыслью». Хотя удастся это далеко не всем. В первую очередь из-за нежелания этим заниматься.

Одной строкой: «Золотая пуля» это то, что могло бы родиться вследствие противоестественного совокупления «Моста через Совиный Ручей» Бирса и «Судьбы барабанщика» Гайдара. Рекомендовать к прочтению не могу никому. Отговаривать тоже не стану.

Отзыв я написал для людей, которые, как и я, опрометчиво решили что «роман» этот что-то вроде «Тёмной Башни» или цикла о Йоне Шэнноу Гэммела. Даже не близко, ребята.

ЗОЛОТАЯ ПУЛЯ, Врочек, Некрасов, 2019

Почему решил прочитать: весь год читал разные противоречивые отзывы на данный роман. В 20-м книга победила в номинации «Мистика и хоррор года» от «Мира фантастики», прошла в шорт-лист премии фантлаба «Книга года» в номинации «Лучший роман отечественного автора». На момент прочтения победитель пока неизвестен.

В итоге: предупреждён – значит вооружён. Знал, что будет «кровькишкираспидорасило»©. Но вот к тому, что помимо изощрённой кровавой бани меня ждёт нелогичное, абсурдное, непонятное линчевское безумие – готов не был.

Первые страницы — чистый восторг. Идеальный ламуровский вестерн. Потом начинается кровавейшая мистика с запредельно живучими героями и злодеями. Пару-тройку раз книга меня всё-таки заставила скривиться/поморщиться от отвращения.

Неуклюжие кровавые заигрывания с христианской символикой распятия не вызывают ничего, кроме недоумения.

Но главная претензия – я так и не смог поймать ритм книги и срезонировать с ней. Местами просто заставлял себя продираться сквозь нескончаемые, а поэтому раздражающие, а не пугающие, ужасы постапокалиптической Америки.

А когда книга не затягивает, она и читается дольше. А это вообще ужасно.

Роман похож на жертв маньяка из «Золотой пули» – грубо и нелогично сшитое из неравномерных кусков кровоточащее нечто.

Резюмируя – что бы авторы не задумывали, у них не получилось. Сумбур, ложная многозначительность и мясокровища ради себя самой.

Один из самых разочаровавших романов за этот год. Мне попадались плохие книги –

я их просто не дочитывал. Но «Золотую пулю» решил домучить – номинации, награды, восторженные рецензии. И зря. Потерял несколько дней. Ни уму, ни сердцу.

Строго не рекомендую.

Про премии:

Ладно, книга победила в профильной номинации от «Мира фантастики», но если она возьмёт «Книгу года» от фантлаба, 2019-й можно считать потерянным для истории российской фантастики. Вообще, шортлист премии в номинации «Лучшая роман отечественного автора» УЖЕ выглядит разочаровывающе. Как я отмечал, непопадание в шортлист ни одного из двух романов Олди говорит о многом. Может, для большей объективности стоит поменять правила начисления баллов номинантам? Не 5-4-3-2-1 балла, а просто пять лучших книг в номинации указывать? И тогда победит та книга, которую чаще упоминали в лучшей пятёрке... Хотя это тоже неидеальный вариант.

Посреди некоей комнаты стоял огромный стол. За ним сидели всего трое, одна женщина и двое мужчин. Женщина выводила перед собой на листе бумаги «Академия проклятий/заклятий/выклятий/тряклятий», первый мужчина занимался почти тем же, только писал «Наши там /здесь/вон тут/ мать его везде», а перед вторым, на котором был надет противогаз, просто лежал обрывок с цифрами «33/34/35 и харе, мне и так норм».

- Ребята, а никому не кажется, что мы немного того, перестарались? – спросила женщина, не отрываясь от своей писанины.

- Мммх-гмммхм? – спросил мужчина в противогазе.

- Метростроевец, ты намордник свой сними, а то мы с Попаданцем ни слова не понимаем.

- Я говорю, с чего ты это взяла? – спросил тот, кого назвали Метростроевцем после того, как все-таки избавился от противогаза.

- Да не знаю… Пусто как-то… Может не следовало нам вот прям всех-всех убивать и только нами тремя все полки заваливать? Может, кого отставить все же можно было?

- Пффф, Маша, что-то ты сентиментальная какая-то сегодня, — сказал Попаданец, тоже не переставая писать. – Ты что, сама соплей начиталась, что твои рабыни пишут?

- Ну может кого еще рядом посадили бы, веселей бы было.

- Да кого? Поделки под западную конину? Потаенные деревни всякие? Этого, как их, Лит Рэпэгэ? Я ему, кстати уголок у себя в чулане отвел, пускай радуется. Или этого покойного, как его там, «Энтогенеза?»

- Кого-кого? – задумчиво спросил Метростроеевец, выводя на столе ножиком «Здесь бы Сталкер. А теперь здесь я».

- Вот-вот. Никто. Ты б еще НФ про светлое будущее захотела вернуть, Галактическая.

- Ахтись, Попаданец, я еще в своем уме. А вдруг ее кто читать начнет от безысходности.

Внезапно в комнату ворвался одетый как ковбой человек и принялся палить в воздух из револьвера. Все трое посмотрели в его сторону и поморщились.

- Ты кто еще будешь? – с кислым лицом спросила Мария.

- Я – очередное претенциозное произведение, призванное избавить фантастику нашу от тирании вашей!

- Ну вот, опять… Накаркала, Маша. Ты чьих вообще будешь? – спросил у гостя Попаданец.

- Я – сюрреалестический постапокалипсис-сплаттерпанк-хоррор-вестерн с аллюзиями.

- О как загнул. То-то я чую «Мертвыми землями» пахнуло. И «Малифо» немного подванивает, — сказал Метростроевец, продолжая царапать ножиком на столе. – И не вылупляй зенки на меня так, я тоже умные слова знаю, а тырить всякое-разное из буржуйских настолок есть давняя русская традиция. Ты в натуре фраерок своими формулировками на понт нас взять пытался? Кхм, простите, заносит иногда. Специфика работы, знаете ли. В смысле, не удивил. Да и лицо у тебя какое-то знакомое, мил человек. Кажись еще недавно ты носил такое вот, — Метростроевец кивнул на лежащий рядом противогаз, — а не эту шляпу. Ну да ладно. Чем еще удивлять будешь?

- Сложноподчиненным повествованием из трех частей, с отсылками и аллюзиями…

- Что словно любовники страстные будет переплетаться аки сакура с бамбуком… — начала Мария, но тут же осеклась под тяжелыми взглядами двух своих коллег. – Ладно, молчу. Только не надо опять заводить про кнопку, которая могла бы меня стирать из реальности, лады?

Слово снова взял Метростроевец:

- Ша, какая маза, чики-брики. Ну давай глянем, че за хабар ты нам притаранил, книжонку опус твой полистаем. Кхм, еще раз нижайше извините, само вырывается... Тааак… Значит однорукий ковбой гонится за маньяком со швейной машинкой. Это точно не Малифо? Так, плоские шуточки вроде ремарки распятой девушке «Ты только никуда не уходи». Пойдет. Кстати, зачем она вообще была в сюжете кроме этой сцены да платья с вырезом? Хотя не мне спрашивать. Галлюциногенные приходы одобряю. Да не в том смысле! Я всегда трезвый пишу, вот почему все такое заунывно-серьезное. А вот и бомба, бомбы я люблю. И… и все? Эмм, ну такое, читать можно, даже целый цикл если что сделать. И игру. Три игры. И ответвление про бабу, у нее явно потенциал есть. В пяти томах. Если чего обращайся, я в таком деле специалист. Хотя ж ты, наверное, и так в курсе. Так, про что там вторая часть… Ой не, муть какая-то, теперь Попаданец ты напрягись.

И с этими словами Метростроевец через стол перебросил книгу Попаданцу. Тот не переставая писать правой на лету поймал ее левой и скосился на нее одним глазом.

- Так, что тут у нас. Маленький мальчик по бойням гулял… Таааак… Аллюзии на Гайдара… Твен бы куда больше подошел. Не пришей быку хвост, отсылки ради отсылок? Я так тоже могу.

- А чего тогда почти не делаешь? – спросил Метростроеевец.

- А зачем? Ты с Машей тоже не напрягаетесь. И так купят.

- Резонно.

- Ладно, продолжим. Иии… Иии это вроде как пугать должно? Отвращение вызывать? Или что? Оно бы может и сработало, не будь так затянуто и перенасыщено. Короче, мне надоело. Так, третья часть что-то там про девочку. Машуля, Галактическая ты наша, держи, это по твоей части.

- А может без меня? А то мне еще нужно названия трем циклам выдумать и псевдонимы пяти ЮОП.

- Кому-кому?

- Юным и одаренным писательницам.

- Ааа, опять банальности типа незажженными словами называть пытаешься. Ладно, не ломайся, для тебя тут раз плюнуть.

- Ну ладно, давайте кратко пробегусь. Значит, девочка говорите. Малолетка, кругом жесть, ранний трагический сексуальный опыт, концовка так себе, продолжения не напишешь.

- И все?

- А еще что? Растекаться слезами по бумаге я и сама могу, без всех этих ваших сплаттер-хорроров или как там их. А вообще книга – винегрет. Того намешали, этого прикрутили, в результате дьявол знает, что вышло. Если салат залить машинным маслом вместо подсолнечного да гаек насыпать вместо горошка, это конечно оригинально, но не факт, что съедобно. В смысле писать вестерн с кровякой, а потом совать в него отсылки на детского советского писатели, да сверху эту все историей типа Анны Франк прихлопывать – так себе идея. Давай, Метростроевец, подведи уже какой итог, а то мне некогда. Прибыль считать надо. В смысле книги писать, разумеется.

Человек уже без противогаза аккуратно взял книгу и вернул ее ковбою.

- Короче, мил человек, все слышал. Иди отседава, нечего тебе с нами делать. В смысле, соизвольте проследовать к выходу из помещения.

- Но меня ж вроде все хвалят…

- Ой, ты еще чутка погодь, люди вообще все будут хвалить, что не мы втроем написали. От безальтернатвности. Знаешь, Маш, может и правда не стоило всех убивать, а то и правда скучновато становится. Хотя может и нет, мне и ведь и так норм.

А ты свободен. Не ты нас сюда сажал, не тебе и выпроваживать.

-А кому?

- Читателям, светел пень, кому ж еще, — снова подал голос Попаданец, решив окончательно закрыть вопрос — А они этого, ясен-красен, делать не собираются. Нас ведь так, только снобы всякие жиденько поругивают время от времени, но многие все равно и читают, и покупают. Хотя я и сам уже порой не понимаю, зачем… Короче, как ни крути, чтобы «фантастику вашу поднять с колен наших», одной претенциозности явно маловато будет.

ЗЫ. Только что вы прочитали неоправданно затянутый отзыв с тремя весьма условно связанными заглавными персонажами, изобилующий зачастую ненужными отсылками и аллюзиями, некоторые из которых столь тонки и специфичны, что поймут их возможно лишь тараканы, живущие в голове у автора сего отзыва. Нижайше извиняюсь за сие безобразие и многообразие, но какая книга, такой и отзыв.

Я вообще очень упрямый человек и обычно стараюсь дочитывать книгу до конца, даже если она мне не особо нравится. Как правило, с единственной целью — чтобы узнать, каким же будет ее финал. Случаи, когда я бросал начатое произведение, можно пересчитать по пальцам одной руки. Совсем недавно я познакомился с отечественным фантастическим романом «Золотая пуля» и еще не дойдя до его середины хотел отнести увесистый томик в ближайшую библиотеку — настолько сильное отторжение вызвал у меня текст Шимуна Врочека и Юрия Некрасова. Но врожденная упертость взяла свое и я решил домучить книгу, дабы потом никто не мог бросить мне в лицо сакраментальное «не читал, а осуждаешь».

Почему роман вызвал у меня столь бурное негодование?

Что ж, попробую объяснить ниже.

Если верить аннотации и информации, представленной на обложке книги, то «Золотая пуля» — это постапокалиптический вестерн, написанный в духе произведений Кинга, Бирса, Баркера, Маккаммона, Маккарти и, прости Господи, Гайдара. Иными словами, имеет место быть смешение жанров, среди которых упомянутая выше постапокалиптика, хоррор и сюрреализм. И само по себе это неплохо. Беда только в том, что ни одно из заявленных литературных направлений не было раскрыто должным образом.

События в романе разворачиваются в Соединенных Штатах Америки, обезображенных ядерной войной. Пыль после взрывов давно улеглась, немногочисленные выжившие покинули свои убежища и как могли наладили быт на руинах былого мира. Чтобы подобная картина не выглядела картонной, авторам следовало сообщить читателям хотя бы минимум сведений о причинах вооруженного конфликта, о текущем государственном устройстве страны и о положении дел в других частях света. Однако создатели «Золотой пули» почему-то плюнули на все это и не стали рассказывать по каким законам и принципам функционирует придуманная ими вселенная, убив тем самым всякий интерес к ней.

В плане ужасов книга может похвастаться описаниями многочисленных сцен насилия, обильно приправленных различными кровавыми и нелицеприятными подробностями. Поклонники сплаттерпанка и боди-хоррора наверняка получат свою дозу удовольствия от смакования плодов безудержной фантазии Врочека и Некрасова. При условии, что смогут продраться через жирные пласты сюрреализма. Серьезно, некоторые предложения приходилось перечитывать несколько раз, дабы хотя бы примерно понять, что происходит в том или ином эпизоде. Излишне говорить, но данное обстоятельство напрочь убивало всю атмосферу и динамику повествования.

Отдельно хочется остановиться на структуре романа. Его текст разделен на три части, которые по идее должны складываться в одну масштабную историю. Однако как я ни пытался, так и не смог полностью уловить связь между ними. Допускаю, что это проблема лишь моего личного восприятия, потому как если посмотреть на оценки книги на том же Фантлабе, то можно заметить, что довольно большое количество людей искренне прониклось замыслом двух писателей.

Ну и напоследок стоит сказать пару слов о персонажах. Их в романе не так уж и много, но даже те, что есть вышли на редкость картонными. А все потому, что авторы не потрудились хотя бы минимально проработать их характеры и в итоге наплодили героев, которые ровным счетом не вызывают никаких эмоций (в том числе и сочувствия к их судьбам).

Безусловно, «Золотая пуля» — это любопытный эксперимент на стыке сразу нескольких жанров и весьма редкий «зверь» в отечественной фантастике. Но ко всякому эксперименту надо подходить с умом, иначе его результат будет разочаровывающим. К сожалению, именно таким оказалось творение Врочека и Некрасова. Возможно, в следующий раз они создадут-таки настоящий шедевр, который заставит хотя бы на время забыть о работах Кинга, Баркера, Маккаммона и прочих столпов мировой литературы.

Правда, проверять это я уже точно не возьмусь.

Прочитав рецензию Василия Владимирского и многочисленные отзывы на данный роман, не могу не внести и свои пять копеек в этот поток. Тем более, что похвалы кажутся лично мне чрезмерными, чуть ангажированными и не вполне конкретными, а ругань некоторых — избыточной. Ну в самом деле: «ведь именно таким должен был быть Кинговский «Стрелок»» (цитата из одной 10-бальной рецензии). Окститесь, господа: не Кингу учиться писать у Врочека и Некрасова. Ну смешно же, ей-богу! Господа рецензенты: хотите похвалить — так хвалите, но имейте же ещё и совесть (да и литературный вкус не помешал бы)! Не дай бог кинговскому «Стрелку» походить на данный роман. Да и авторам, надеюсь, было неудобно подобное читать: всё же именно в стилистике «Стрелка» выдержана первая (лучшая) часть «Золотой пули».

А теперь от истерических похвал некоторых адептов перейду к собственно роману.

Прежде всего не могу не отметить энергетическую мощь произведения и умение Врочека и Некрасова создавать сильный видеоряд. Тут и многочисленные яркие сравнения (порой «на грани фола»), и незатасканные словесные конструкции (увы, перемежающиеся с — пусть и редкими — штампами; похоже, авторов до того быстро нёс поток их собственного произведения, что на «вычитывание» часто не хватало времени и сил), и неожиданные эпитеты — правда, точность и уместность частенько приносились в жертву оригинальности. Однако, во-первых, язык не всегда адекватен описываемому (повторяются сравнения — про подол тьмы, например; порой встречаются чисто речевые корявости и несогласования определений с существительными по роду последних и т.п.); во-вторых, мне кажется, что в «серединной» (и самой большой) части произведения мяса и внутренностей всё же многовато, и они, как бы это помягче выразиться... перестают работать. Т.е. вместо мощного воздействия оказывают тошнотворное. А это вряд ли хорошо. Тонны мяса, костей и внутренностей, вываленных на читателя, из средства художественного взаимодействия с читающим превратились в самоцель. Такое ощущение, что не только главный герой, но и сами авторы не смогли выйти из боен. Да, так бывает, что писатель настолько упивается собственным творением, что уже не чувствует, когда пора остановиться. Но мне как читателю этот ливер за что?! Художественные причины уже отработаны многократно, а мясорубка всё крутится и крутится... Да ещё и периодически содержимое помойного ведра выливается доверчивому читателю на голову. И опять-таки: всё это вполне допустимо — и даже обязательно порой — в случае художественной обоснованности. А её-то здесь явно недостаточно.

И ещё один момент: частенько не вполне понятно, что происходит. Я довольно опытный читатель, имею многие сложные произведения на своём, так сказать, счету и потому имею наглость утверждать: причина не в моей недостаточной квалификации, а в определённой смысловой невнятице, вообще присущей данной книге. Авторы прекрасно понимают, что именно происходит в данный момент в их книге, но творят столь стремительными, резкими, широкими и сочными мазками кисти, что не всегда отдают себе отчёт в том, что до читающего картина доходит не полностью, воспринимается им иначе, чем осознаёт её писатель.

Уровень замысла и нерядовой характер исполнения романа, безусловно, чувствуются. Но потому и критерии оценивания выше, чем применяемые к средненьким российским фантастам (которых, впрочем, лично я читать не стану). Сравниваю с лучшими, ибо Врочек и Некрасов, надеюсь, к такому сравнению и стремятся... В мутном (в основном) потоке современной российской фантастики «Золотая пуля», безусловно, выделяется и запоминается. Однако читателю с традиционными вкусами или сильным рвотным рефлексом (и я здесь отнюдь не о качестве произведения говорю; речь идёт о чистой физиологии) я бы роман ни в коем случае не порекомендовал. Книга сугубо экспериментальная и исключительно в качестве таковой должна рассматриваться и оцениваться.

Даже и не знаю какими словами описать прочитанное. Мучал я книгу или она меня мучала, но все-таки дочитал, чтобы остаться в еще большем недоумении.

Во-первых, никакой это не роман. Не имеющая внятного начала и ничем не заканчивающаяся история, с редкими вставками хоть каких-то, понятных обычному читателю вещей.

Причём, начиналось всё довольно неплохо, первые 50 страниц читались с интересом. Тем более, соавторы сразу же подтвердили собственные слова о том, что в этой книге будет очень много жестокости и насилия. Читателей ждёт сразу несколько шокирующих сцен, которые редко встретишь на страницах книг, больше такого можно увидеть на экране в фильмах ужасов. Я уже предвкушал какие ещё жуткие моменты меня, как читателя ждут впереди.

Однако, на этом всё хорошее и закончилось. И пошёл какой-то невероятный поток мерзости, ничем не обоснованной, без какой-либо логики и привязки к разным частям книги. Такое ощущение, что это был бред человека находящегося под воздействием всех видов наркотиков, на просмотр галлюцинаций не совсем здорового человека. К сожалению, ничем другим это объяснить я не могу.

С трудом преодолев этот бурный поток сюрреализма, больше похожего на воспоминания душевнобольного алкоголика, читатель попадает в ещё один сценарий. Это вполне традиционный боевик, но с большим количеством жертв. Исходя из прочитанного ранее, сразу же станет понятна судьба всех участников. Именно третья часть выглядит наиболее жёсткой, как раз из-за того, что все действующие лица люди или когда-то ими были. Подобные деяния могут делать только люди разумные, наделённые жутким подобием разума и живущие исключительно чужими страданиями и болью.

Наверное, если бы не первая и третья части этого произведения, которые выглядят вполне достойно, чтение романа «Золотая пуля» стало бы самым большим разочарованием текущего года. На мой взгляд, если оценивать весь роман, это полный провал. А если взять отдельно три истории, то две из трёх написаны на очень приличном уровне. К сожалению, попытка прочитать качественный, русскоязычный роман, написанный в жанре жёсткого и шокирующего боевика, с какими-то скрытыми аллюзиями и смыслами, оказалась провальной.

Искалеченный войной мир откатился назад во времени, в жестокую эпоху револьверов, керосиновых ламп, затерянных в глуши поселков и одиноких правоохранителей, которые временами неотличимы от одиноких бандитов — а ещё мутантов, призраков, беспощадной борьбы за бензин, выжженных взрывами пустынь и многих, многих ужасов, которые на настоящем Диком Западе никто не сумел бы себе вообразить. Стрелку Робу Стуммфилду, «человеку постоянной печали», выпал нелегкий жребий: догнать и покарать Мормо, маньяка, при помощи швейных игл творящего с людьми чудовищные непотребства. Впрочем, у мальчика по имени Джек судьба ничуть не лучше: чтобы спасти самых близких людей, ему предстоит пройти через бойни, местный филиал ада, и если выбраться из них можно, по крайней мере, теоретически, то выберутся ли они из тебя? А девочка по имени Бетти про бойни не знает, и про Мормо тоже, она как будто живет в совершенно ином мире — однако это вовсе не означает, что провозвестник её собственного, личного ада не объявится однажды в нелёгкую пору, под видом спасителя, поблескивая синими стеклами очков.

«Золотая пуля» — книга беспощадная, и дело не в количестве по-настоящему страшных, жутких вещей, которые описаны на её страницах. Читателю не стоит рассчитывать на объяснения и наставления относительно того, как именно он должен воспринимать происходящее с героями; совсем наоборот, ему предстоит вместе с ними вживаться, проникать всё глубже в этот сюрреалистичный мир со всеми его сплаттерпанковыми закоулками и подземельями, изучая законы причудливого бытия и платя за это немалую цену. Да, читатель тоже платит — помяните моё слово, отдельные образы и эпизоды останутся с вами навсегда, как шрам или татуировка, и «развидеть» их вряд ли получится.

Авторы предлагают нам три истории, имеющие разный жанр (постапокалипсис, weird, вестерн, хоррор и сплаттерпанк в разных пропорциях) и связанные не столько событийно, сколько на уровне аллюзий и ассоциаций, в том числе постмодернистских, литературных и кинематографических, включая, как мне показалось, совершенно Хичкоковскую тикающую бомбу. Роб, Джек и Бетти рассекают сюжетную канву, как три пули со смещенным центром тяжести, и отследить их подлинные траектории от начала до финала довольно непросто. Да и нужно ли? Сквозь галлюцинации (или нет?) Роба в соляной пустыне, сквозь метания Джека по бойням, порождающим (или проявляющим?) ужасы, сквозь сбивчивый рассказ Бетти о том, как в её доме появился странный гость и чем это закончилось (закончилось ли?) проступает суть, беспощадная, как пресловутая золотая пуля, которой суждено догнать злодея: в самом высоком, философском смысле этот роман — не о банальной борьбе добра и зла, но о том зыбком, тонком как лезвие бритвы моменте, где одно превращается в другое (или наоборот). Ближе к финалу это проступает очень явно: «Я бы их всех убил», — говорит герой, подразумевая стражников, фарисеев, Пилата и императора, et cetera. Он действительно готов убивать, не зная прощения, и убивает очень многих, только вот… каков итог?

Библейских отсылок, кстати, в книге более чем достаточно — тут вам и Содом с Гоморрой, и огненный столп, в контексте постапокалипсиса обретающий особое звучание, и кое-что ещё. Есть интересный момент — мне неведомо, знали ли авторы об этом, но тем любопытнее — касательно появления в тексте племени апачей, персонажа, именующего себя Апач и сопутствующих событий: по одной из версий, пусть она и не очень-то хорошо обоснована, это название произошло от слова apachu из языка народа зуни, которое в буквальном смысле означает «враг».

Резюме: прочитала роман за день и, возможно, вернусь к нему после выхода бумажного варианта, коий несомненно куплю для своей библиотеки. Рекомендую ли? Да, но лишь при условии, что вы читатель крепкий и стойкий (то есть всякое «кровь-кишки-итакдалее» в больших количествах вас не испугает), а ещё — готовый пробиваться к сути сквозь сюрреалистические пейзажи и сцены, сквозь потоки сознания и противоречащие друг другу заявления. Так надо. Это такая книга. Я не знаю, найдет ли она своего читателя, но очень, очень хочется, чтобы нашла.

Собственно все уже сказано предыдущими рецензентами. Не могу не внести свои пять копеек. Сюжет книги — это безумный бессвязный кислотный наркотический трип в картонных декорациях земного филиала ада, здесь постапокалиптического Дикого Запада. Герои представлены не как личности, а как функции, которые должны доносить исключительно описание безумия всего происходящего. Какова идея книги и зачем это написано? «Дерусь просто потому что дерусь», как говорил Портос. Долго и мучительно выдумывать, как бы еще побезумнее и покровавее извернуть бессвязный сюжет и показать читателю кишки, намотанные на ржавую пушку сгнившего танка, чтобы потом эстетствующие готы-гедонисты (неужели такие бывают?), сладострастно лизнув маленькую бумажную марку, сквозь презрительно сжатые губы прошипели, что эта книга не для всех? А для кого?! И все эти робкие религиозные попытки вдогонку Маккамону и Кингу выглядят совершенно неубедительно. В общем мне не понравилось.

«Золотая пуля» – очень интересная вещь. Где-то до половины я читал с чувством недоумения, потом меня пробило (на сцене с мормонским Апостолом, если авторам любопытно), потом... Заканчивал я этот роман тоже не без недоумения, но скорее частного, потому что на уровне эмоций текст близок к идеальному, да и вообще отлично написан – в паре мест ощущается нужда в редакторе, не более. Это норм, если учесть, что авторы очень разные: Шимун пишет спокойнее, а Юра Некрасов, чей оригинальнейший джойсианско-раблезианский «Брандлькаст» я очень люблю, – всегда поэтический фонтан сюрпризов.

Действие происходит, видимо, после ядерной войны (и всяких других войн) на одичавшем американском Юге, Техас – Нью-Мексико. В первой части охотник за головами оказывается вовлечен в поиски исчадия ада по имени Джек Мормо, которое творит массовые изуверства и непотребства – хирургические пытки без наркоза, кройка и шитье живых людей и прочее. Во второй мы наблюдаем за мальчишкой, который пытается спасти от смерти отца, мать и сестру (сложная история, почему они должны умереть), по пути попадает в заброшенные бойни, проходит там через те же примерно самые изуверства и непотребства и обретает у местного горлума некий злосчастный артефакт. Самая интересная и короткая – третья часть, о чем позже.

Мое недоумение в первой половине было связано с изуверствами и непотребствами. Всё это, наверное, пугает в кино (но я не смотрю такое кино совершенно сознательно), а в тексте, как известно, иногда лучше недоописать, чем переописать. Но описано, да, страшновато, на уровне «Хтона» Пирса Энтони. А не понимал я, будет ли оправдан вынужденный читательский поход через десятки и десятки страниц сшитых тел, геометрически размотанных кишок, сочащегося гноя, шаров и многоножек из человеческой плоти, каннибализма, распятых полутрупов, превращенных в музыкальные инструменты, раздробленных черепов и челюстей, вонючей мертвечины, взрезанного, вспоротого, взорванного учебника анатомии, – и так очень, очень, очень долго. Станки, станки, станки. Любители таких станков, я думаю, есть, но это, в общем, не я. Ну, конечно, вызывает известное отвращение – но для чего оно? Хоррор-постапок, ок...

Потом за всем этим «что такое зимой и летом одним цветом? – кровища!» блеснул некий более высокий сюжет. Не думаю, что это будет спойлер – сказать, что вторая часть образует в первой хронологически последовательную историю; кто у нас главный герой – становится ясно, если читать внимательно, очень рано. Самая интересная часть, повторю, третья, в том числе потому, что она полностью переворачивает буквально всё. Нет в ней ни особого хоррора, ни особой фантастики – это самая обычная история про самый обычный земной, человеческий, нами населенный, а то и творимый ад. Но тут авторы сделали штуку, которая меня несколько вымораживает частным образом: как бы взяли первую историю и всю ее перетрясли. Я не понимаю, как третья часть связана с первыми двумя. У меня есть пара версий, но я подозреваю, что оно сделано так намеренно.

Не знаю, что носится в воздухе, но, я думаю, авторы и сами видят, что их книга очень сильно рифмуется с «Островом Сахалин» Веркина. Я не уверен, что это хорошо, потому что «Золотая пуля» – все-таки совсем другого рода вещь. Может, тут и пролегает пресловутый водораздел между фантастикой и мейнстримом, в котором тоже полно фантастики, не знаю; отличия начинаются уже с культурных кодов: Веркин пишет, да, про девушку из японской культуры (как бы – я помню, что она не совсем японка), но базирует книгу на Чехове и Сахалине, в то время как Некрасов и Врочек отталкиваются от разных вестернов. Я могу только предполагать, почему русские фантасты часто пишут про воображаемых американцев – потому что выросли на соответствующих книгах и фильмах? Ключевое слово – «воображаемых», я глубоко не уверен, что все тропы «Золотой пули» возможны в реальной культуре США даже после ядерной войны. Когда Коэны снимают «О, где же ты, брат мой?», они снимают о своем родном Юге (ок, пусть не родном, они северяне, и все-таки). Когда песню «I’m a man of constant sorrow» из этого кино поет герой «Золотой пули», это выглядит как оммаж искусству – но не как отсылка к (как тут презрительно пишут) жызне. Ну то есть – есть разница между мифологией, которую видишь все-таки поверхностно, издалека и гадательно, по кино и книжкам, и мифологией, которую знаешь, потому что ты, блин, в этом субстрате по уши так или иначе (см. популярность Пелевина, кста).

И еще: я сейчас скажу страшное, но Веркин страшнее именно потому, что ужасов у него поменьше, зато описаны отвлеченно, со стороны, этнографически. Трудно напугать текстом в лоб. Правило show, don't tell работает.

А еще эта неопределенная третья часть. Я вижу тут родовую травму «цветной волны», к которой оба автора принадлежат, потому что наблюдал это и в других текстах – Димы Колодана, скажем. Как все мы знаем, «цветная волна» никогда не базировалась на общей идеологии, но разделяла общие эстетические принципы, и вот сдается мне, что один из этих принципов – «сделать красиво и абсурдно». Неслучайно столько авторов этого содружества пишут в ЖЖ-собщество sur_noname (и тамошнее буриме вертится вокруг «Невервилля, городка в Канзасе, где возможно всё»), неслучайно «Время Бармаглота» отсылает к Кэрроллу, неслучайно «Брандлькаст» Юры Некрасова сделан по заветам «Охоты на Снарка», – сюжет угадывается, но именно что угадывается, зато вокруг много сюра, слов-кошельков и прочего. В «Золотой пуле» сюра меньше, по крайней мере, на уровне отдельных сцен, а вот на уровне структуры – она вполне сюрная, когда третья часть вдруг присовокупляется к первым двум не пойми как. (Отдельная песня – названия глав и частей: что-то отсылает к Аркадию Гайдару, что-то – к Амброзу Бирсу, наверное, это тоже уровень, но я его не понял.)

Ближайшим аналогом для меня тут будет, наверное, Мураками и Линч, у которых тоже сплошь декорации, и как они связаны – не всегда ясно, и впечатление такое, что к «Внутренней империи» Линчу самому стало глубоко плевать, есть ли у образов, вытягиваемых из подсознания, какая-то связь. Сюжетности указывают ее номер, и это номер шестнадцать. Проблема лично для меня в том, что фантастика – штука сюжетная, и написать хороший фантастический сюр примерно так же сложно, как написать «Охоту на Снарка»: нужен не только текст, нужен и контекст, нужна какая-то тонкая встроенность в эпоху, образ эпохи, потому что сюр только тогда и сюр, когда он отталкивается от твоего мира. А когда у тебя и эпоха воображаемая, это всё несколько более затруднительно. Это либо ты уходишь в «Брандлькаст», творя с нуля и играя с языком, и это оценят не все; либо совершаешь чудо.

«Золотая пуля» близка к чуду настолько, насколько, я думаю, она к нему может быть близка при таких вот вводных. Тема отыграна, последний аккорд – вот он, и это хорошая музыка, пусть в первой половине мне пришлось потерпеть (но терплю же я длинноты у «Пинк Флойд»), а потом я не совсем понял, как оно там устроено внутри – разве что глобальная перекличка мотивов и мелодий налицо. Но зарифмован вот этот конкретный моральный апокалипсис красиво и мощно. Хорошая музыка бывает всякой. Другое дело, что кто в итоге услышит.

Если коротко, книга — дрянь, как тут пишут в отзывах — потеря нескольких дней и лучше потратить их на что-то полезное.

Теперь подробнее. Как только прочёл несколько первых страничек романа, подумал было — вот оно! Ибо поначалу завязка радовала: где-то на альтернативном диком Западе в домике пережидают ночь двое охотников за головами — Роб Стуммфилд и его напарник по кличке Медведь. Недавно они замочили одного бандита и теперь намереваются получить за его голову (лежащую тут же) 2000 баксов. Часть этих денег Роб хочет пустить на лечение своей больной малышки Бетти...

И тут кто-то постучался в окно с криком о помощи.

Оказалось, это молоденькая девчушка, вот только просьба у неё была необычная — срочно изловить некоего бандита по имени Джек Мормо, а парни должны ей в этом помочь, причём бесплатно. Ибо это их долг перед государством и президентом.

На вопрос Медведя: «А какого... им ей помогать и какой такой президент?», девчушка неожиданно использует ГОЛОС, приказывая Медведю подчиниться, причём называет его настоящим именем, которое тот не называл никому, даже Робу. И Медведь неожиданно подчиняется. Дабы не попасть под влияние ведьмы, Роб затыкает уши и резво бросается прочь, а Медведь уже палит ему вдогонку из винчестера...

Вот на этом моменте я и подумал, что видать, не зря этот роман журнал «Мир Фантастики» наградил титулом «Лучшая мистика и хоррор 2019 года».

Как же я ошибался! Оказалось, и на «Мир Фантастики» бывает проруха.

Ибо на этом месте всё интересное и закончилось. Буквально — вся история дала дуба, потому как дальше почти не будет никакого внятного сюжета, вместо него авторы станут упиваться описанием всяческих мерзостей ради мерзостей, попутно плагиатя Стивена Кинга и Клайва Баркера. А ещё Аркадия Гайдара.

Что я имею в виду? Убежав от Медведя Роб забегает в конюшню дабы забрать лошадь и тут она кусает его за руку, причём так сильно, что рука через несколько часов опухает и пальцам наступает каюк, приходится брать оружие другой рукой (ничего не напоминает?). Переждав в укрытии, Роб (которого, ни с того ни с сего, авторы начинают называть стрелком), пускается в догонку за Медведем и ведьмой, а попутно и за Джеком Мормо.

Всё. Дальше — сплошная ахинея про то, как Роб в своих скитаниях постоянно натыкается на жителей пустошей, изуродованных Джеком Мормо до неузнаваемости, причём всех своих жертв этот Мормо разделывает на куски, а потом сшивает с помощью швейных машинок. Как это работает — непонятно, но люди после этого вполне себе живут и даже не слишком жалуются — в общем, полный бред...

После того, как Мормо разделывается с ведьмой и Медведем, Роб понимает, кто его главный противник. Вскоре он добирается до соляной пустыни, посреди которой лежит неразорвавшаяся атомная бомба, а рядышком его уже дожидается Мормо. Но настоящей схватки не происходит (опять-таки, ничего не напоминает?): Мормо даже рад, что его хотят убить, толкает пафосные речи и всячески поддаётся, чтобы в конце концов пасть от револьвера Роба в обнимку с бомбой. Роб убегает, а бомба взрывается... Конец первой части.

В такой мир перестаёшь верить, а авторы всё не унимаются — вторая часть книги отдана под описание детства мальчика, который в будущем и вырастет в того самого Джека Мормо, а пока авторы расписывают, как мальчик однажды, дабы сократить путь к дому, зашёл в какие-то (ското)бойни и там потерялся. Авторы на сотню страниц расписывают всяческие мерзости, которые пацан встретил в бойнях, как он боялся, как преодолел свои страхи... При этом ничего не понятно, много бессвязного бреда — авторы, будто дорвавшиеся до бумаги графоманы, упиваются описанием всяческих мерзостей. Больше мерзостей богу мерзостей! Ещё и в заголовки каждой главы вынесли взятые совершенно от балды названия произведений Аркадия Гайдара типа «Судьба барабанщика» и т.п. ... Конец второй части.

Третья, заключительная часть повествует о судьбе Бетти, её злоключениях до встречи с Робом и заканчивается

Да, чуть не забыл: книга называется «Золотая пуля» потому, что в первой части некая шаманка, встреченная Робом по пути, отсыпает ему для борьбы со злом целую горсть золотых пуль и даже станок для изготовления оных, а товарищ Роб, поступая совершенно неразумно (собственно, как в своё время и кинговский стрелок), веером расстреливает их направо и налево, хотя взять золота больше негде...

Думается, весь первоначальный хайп по этой книге возник исключительно из-за плагиата на Кинга и Баркера. Но копировать мало, надо ещё и изобрести что-то своё, интересно подать, увлечь. Увы, авторы не смогли...

Мой вердикт — пустая трата времени, не читать! После прочтения от книги избавился, дабы не занимала место, тем более, что книга увеличенного формата и из-за дешёвой бумаги довольно пухлая, хотя страниц всего 416.

P.S.: Расширенная версия этого отзыва с сюжетными подробностями и другие обзоры книг в моей авторской колонке здесь: https://fantlab.ru/blogarticle78793

По отдельности всё роскошно: пронзительный Шимун Врочек (Shimun Vrochek), яркий Юрий Некрасов (Yuri Nekrasov), обложка от обожаемой Kateryna Bachilo.

Хоррор, вестерн, сюр: смешать, но не взбалтывать. А то рванёт ещё.

Очень похоже на безалкогольную свадьбу в Иркутской области. Ту самую, после которой районный прокурор женился на кицунэ, а голову жениха обнаружили в камере хранения вашингтонского вокзала.

Если взять лучшего кварцевого песку, сыр бри, отличный бездымный порох, пропустить через бетономешалку и залить кукурузным самогоном, то выйдет любопытно. Но съедобно ли?

Два поэта написали учебник по судебной психиатрии; верю, что воспитанницы элитной закрытой школы, читая его, будут пищать от страха и писаться от неосознанного восхищения, даже если не уловят и половины пасхалок.

Я, к сожалению, не воспитанница. Поаплодирую стоя, но перечитывать не буду.

Дублировать отзыв из колонки не хочу (плюс там есть музыка и картинки!), пишу с задержкой и впечатления уже улеглись и слегка смягчились.

Заодно и чужих отзывов почитал, и дико удивлён экзальтацией читавших.

Нагромождение образов и натужное вбивание в голову читателя фарша с гноем лишь вызывает скуку.

Как мозг достаточно быстро перестаёт воспринимать запах испорченного мяса, когда ты находишься в морге с выключившимися неделю назад холодильниками, так и тут.

Избыточность образов мгновенно превращают ужас и отвращение в рутину. Слегка разбавленную постмодернистскими играми.

Но это пожалуй не сильно портит общее впечатление. Есть кое-что примиряющее со всем этим.

Простите. Оценку не могу пока поставить. То значение что тянет поставить — будет смотреться как выпендрёж. А завышать не позволяет объективность.

Лучше прочесть и составить оценку самостоятельно.

Роман “Золотая пуля” Юрия Некрасова и Шимуна Врочека — это самый безумный, страшный и печальный роман из всех, что я читала.

Написан роман невыносимо талантливо, потому что и Юрий, и Шимун — прекрасные писатели с полностью сформированным авторским стилем.

Врочек, которого я знаю по его грелочным рассказам и зарисовкам в Фейсбуке, пишет мягко, с затаенной улыбкой, умело и без всяких манипуляций располагая к себе читателя. При этом ударить читателя под дых он умеет так, что волей-неволей вспоминаешь то, что у Врочека за плечами учеба на актерском и режиссерском курсах.

Юра Некрасов — это литературный Каа, который гипнотизирует текучим телом слов и фраз. Я не умею писать так, как пишет Юра, потому что этому, мне кажется, невозможно научиться.

Недавно я прочитала его сольный роман “Брандлькаст”. Когда мой мозг перестал сопротивляться тому, что не будет никакой линейной истории, тому, что место действия порой оказывается таким же важным персонажем, как главные герои, тому, что словотворчество — это игра для двоих, автора и читателя, вот тогда я сдалась и получила огромное удовольствие.

Я думала, что готова к “Золотой пуле”, ведь я уже благодаря Юре смогла свернуть на тайные читательские тропы.

Ну ладно. Первая часть написана здорово. Просто здорово. Загадочность, напряжение, яркий стиль — всё на месте. Но когда ты уже ждёшь, что перед тобой начнут раскрываться загадки этого мира — хлоп, и начинается вторая часть. А с ней — и новая реальность. Но с теми же героями. Крыша начинает дымиться, тем более, что планка издевательств над человеческим телом, и без того высокая, поднята тут ещё выше.

Вообще поражает слабая восприимчивость персонажей к самым ужасным ранам, которые здесь наносятся с удручающей регулярностью (и все любовно описаны). Создаётся впечатление, что книгу писал маньяк, наслаждающийся кровищей и потрохами. Реалистичность тут и не ночевала. Ладно бы раны, но герои, например, отлично себя чувствуют посреди ядерной пустоши, в которой ничего не растёт по той причине, что вся она покрыта солью (о чём авторы многократно сообщают).

Наверно, я слишком испорчен историческим ratio, если требую правдоподобных объяснений там, где они не нужны. Если вам нужен постапокалиптический психодел, это произведение для вас. Но я, видно, не ЦА. Потому что хочу знать,

«Сытно воняло мертвечиной», Врочек, Некрасов «Золотая пуля», М: «Эксмо», 2019, стр.131.

«Сон разума рождает чудовищ», испанская пословица.

По примеру Авторов сразу возьму быка (или коровий череп) за рога, но начну всё же издалека, т. е. с третьей части, действие в которой происходит задолго до событий частей первой и второй. В этой (третьей) части предсказан Огненный Столп и названа причина, которая заставит Бога потерять терпение. Праведников осталось совсем мало. Их убивают, причём свои, не чужие. Но и праведники хороши! Даже наиболее способные к сопротивлению ждут расправы, как жертвенные бараны, рискуя при этом не только своими жизнями, но жизнями близких. Удовлетворение действиями сил Добра читатель получает разве только от того, что один из самых гнусных негодяев в романе оказывается убит дважды и каждый раз своими жертвами — несовершеннолетними девочками.* Но есть вопросы. Зачем отец Бетти возвращался к безногому индейцу и потом что-то там врал дочке про волка? Почему Мормон ждал Однорукого Стрелка, а среди членов банды его не оказалось? Если бы здесь была перекличка с первой частью, где Джека Мормо преследует однорукий Роб, то зачем в третьей части специально упоминаются «сильные загорелые руки» «человека, которого звали Роб»? За что индейцы убивают отца Бетти, мирного фермера, никогда их не обижавшего?

Но это мелочи и, несмотря на всё перечисленное, третья часть наиболее удачна. Первая же просто никуда не годится по очевидной причине — невозможности хоть как-нибудь привязать к дальнейшему повествованию Аэлиту, которая, как сразу начинает казаться, должна сыграть в сюжете немалую роль. Мормо её распял, Роб ударил (вполсилы врезал, сломал нос), но Авторы поступили с Аэлитой ещё хуже — они про неё забыли навсегда. Не смогли придумать, что с ней делать и выбросили, как балласт, пожертвовав даже алым платьем с длинным разрезом. Имя Аэлита встречается в книге ещё раз (стр. 373), но это выглядит настолько беспомощно, что хочется выразить Авторам соболезнование.

Вторая часть, написанная в жанре шизо-триллера (причём, шизо здесь категория определяющая), гораздо больше двух других. Очевидно, иначе было трудно соорудить вокруг этой арены достаточно протяжённый забор из названий (31 название) произведений Аркадия Гайдара — повестей, рассказов, очерков, пьес... Роман «Школа» (о мальчике, затянутом в водоворот Гражданской войны) тоже, конечно, не забыт — так названа глава, содержание которой наиболее отвратительно из-за присутствующего в ней немереного количества грязи, крови, блевотины, трупов и монстров**. Соответствия содержания глав их названиям искать не стоит, оно или едва уловимо («На графских развалинах», «Всадники неприступных гор») или полностью отсутствует («Судьба барабанщика» и т. п.). Исключение одно — глава «Проклятая дочка». Не знаю, встречается ли ещё где либо в литературе описание родов у живой женщины ребёнка, зачатого от ожившего трупа. Нет, наверно, и тогда это ещё один вклад Авторов в современную фантастику. Джек рассматривает лицо этой девочки, своей трёхлетней сестры, как бы через увеличительное стекло и видит, что «в трещинках на этой маске уже копошились какие-то микроскопические твари, клещи или многоножки, они всегда там жили?». Но этот вклад второстепенный. Главное то, что до сих пор никому ещё не удавалось так «тонко», исподволь обгадить те идеалы, за которые сражались когда-то прадеды двух «молодогвардейцев», чьи имена стоят на обложке книги. Нельзя сказать, что это сделано совсем уж ненавязчиво, но цель достигнута, исполнение впечатляет — живой читатель, смотрящий на все ужасы сквозь вышеупомянутый забор и ищущий различия между праведниками и негодяями, даже не дочитав книгу до конца, становится на шаг ближе к живому трупу.

*) В первой части Роб вспоминает эпизод, очень похожий на описанный в третьей части, и, хотя майор в его воспоминаниях по имени не назван, читатель, добравшийся до последней страницы, автоматически именует его Баком.

Ещё раз Бака убивает игломётом то ли Джек, то ли малышка Ит (написано специально так, чтобы было не разобраться), когда тот существует в виде живого трупа.

**) Возможно, специфика работы над одним произведением вдвоём привела к тому, что Авторы слегка запутались среди порождённых коллективным разумом чудовищ. В главе «Пусть светит» Джек прибивает к двери здоровенными гвоздями Змеесоса (только его одного), а в главе «Пулемётная пурга» в рассказе Джека встречается фраза: «Плоть под моими руками была ничуть не ужасней, чем гвозди, которыми я прибил Птеродактиля.»

PS. Просматривая книгу (даже почти перечитывая заново), обратил внимание на одно необъяснимое обстоятельство. Дважды в романе происходит и тщательно описывается сражение героев с бандами мелких монстриков. В первой части с ними расправляется Роб, во второй (на бойне) Джек наблюдает за дракой мелюзги с Птеродактилем. Так вот, среди этих мелких и весьма жутких созданий нет девочек. Только мальчишки. Почему? Ведь в группе Тимура Гараева девочка, хоть и не сразу, но появляется. В повести «Пусть светит» есть шестнадцатилетняя комсомолка Верка. В «Школе», правда, девочек нет, но всё-таки, какой же Гайдар-вестерн без девочек-монстров?

Цель просмотра книги была другая — искал упоминание о чёрной арабской крови и втором горлуме. Кое-кто утверждает, что в книге это есть, но я ничего подобного не нашёл.