Ольга Ларионова «Леопард с вершины Килиманджаро»

Шедевр.

Причем на всех присутствующих планах — шедевр.

На концептуальном плане — шедевр.

На сюжетном уровне — шедевр.

Стилистически — шедевр.

Концептуально — это об экзистенции. Что такое человек. Для чего он живёт? Что для него жизнь и что для него смерть?

Сюжетно — это метод естественных последствий из одного-единственного фантастического допущения. И пулемёты тут не причем. Они все естественны — и те, кто спекулируют собственным временем, отрывая его от личной жизни в пользу работы, и те, кто спекулируют чужим временем, играя на чувствах и привязывая других людей к себе жалостью, и те, кто живут себе, как ни в чем не бывало, но пытаются наполнить каждый оставшийся миг внутренним смыслом. Все они люди в предложенной обстановке.

Ну и прекрасный язык. Все эпитеты, кстати говоря, хорошо подобраны.

Трагичная развязка.

Причем, если вчитаться — пострашнее любого Стивена Кинга. Оказывается, знание даты собственной смерти не снимает ответственности за свою жизнь и собственные поступки, иначе однажды другой человек вынужден будет погибнуть, чтобы ты смог умереть в собственный срок...

Посему нападки на роман Ларионовой выглядят крайне нелепо.

В этом расковыривании идеи о том, кто когда умрет, есть что-то очень болезненное. Любят же тяжело больных людей, которым понятно, что недолго осталось безо всяких предсказаний. И живут, конечно, тоже с ужасом и чувством вины, но не более, пожалуй, чем в романе. А так — я бы тоже сказала, что достижения проекта Овератор, в результате которого поколение живущих людей узнало дату собственной смерти — скорее во благо. По крайней мере, дает возможность что-то спланировать.

В этом романе очень многое от Лемовского «Возвращения со звезд»: герой прилетает на родную землю спустя 11 лет после крушения в космосе, в результате которого он провел все это время в одиночке, общаясь только с роботами. Казалось бы, должен был бы если не спятить, то изрядно утратить адекватность. На земле за это время мало что изменилось, кроме того, что люди узнали страшную правду о том, когда каждый из них умрет. Странно, что неясно, почему это детализация до года, а не, например, до месяца или дня. Саспенс нагнетает, конечно, и только.

Меня как-то много вещей смутило в романе: казалось бы, в сверх-продвинутом обществе после такого экспиренса к герою должны быть приставлены всякие психологи, которые помогут ему адаптироваться и тд. Да и героиня, которая все 11 лет его ждала, могла бы действительно провести время с ним, а не со своей работой. В общем обоснуе у меня как-то очень многое не сходится, хотя человеческие детали очень милые. И очень человеческие. К примеру, осознание того, что если ты 11 лет в одиночке о ком-то мечтал, и этот человек тебя тоже верно ждал все годы, совершенно не значит, что у вас в итоге все будет хорошо и он тебе не опротивеет через пару месяцев.

А еще хороша идея, что человек предполагает, а Бог располагает. И если, узнав год смерти, ты думаешь, что можешь как-то спланировать из этого свою жизнь, то ничего подобного — жизнь все так же остается непредсказуемой. После всей тягомотной истории Рамона и Саны такая эффектная концовка была как глоток свежего воздуха. Увы, чтобы написать эту историю в основном ее сюжетном развитии, совершенно необязательно было придумывать про узнавание дат смерти, межзвездные перелеты и построенный коммунизм. Можно было бы тот же треугольник с теми же героями куда лучше развернуть в реалистическом ключе: герой возвращается после долгого отсутствия, жена преданно ждала, жена тяжело больна, а он берет, скотина, и влюбляется в малолетку. Очень по-человечески, и сердцу не прикажешь, и ничего фантастического тут не требуется. Фантастика — только обертка для бытовой драмы вполне обыкновенного пошиба.

Герой, честно говоря, вызывает страшное раздражение своей ленью и тупостью. Совершенно непонятно, за что его так любят все эти женщины. Он ничего не делает и ничего не хочет, он слоняется и периодически впадает в какие-то неадекватные состояния. Возможно, это ПТСД, 11 лет в одиночке никому бы просто так не сошли, но все как будто считают, что его поведение нормально и даже привлекательно. И мир, и эти персонажи мне не очень понятны с т.зр. общей логики повествования, а заглавие, хоть и прекрасное само по себе, применительно к содержанию книги кажется притянутым за уши и совсем уж неуместным пафосом.

Дабы не повторяться в отзывах — странная книга. Очень. Понимаете, я читал ее в первый раз ОЧЕНЬ давно. Сейчас легко найти в ней минусы, а можно вовсе пригвоздить как некий критик «всего лишь МЕЛОДРАМА». Именно — мелодрама. Тогда помню — что то в сердце не то появилось. Защемило как-то...

Хорошо, что написано женщиной. Они иногда острее чувствуют , а здесь есть и обреченность, и грустное упрямство, и печаль. И так пронзительно. В те годы НФ действовало часто на разум, иногда на сердце, но редко — на подсознание. А мое подсознание знает — я тоже уйду. Через час я стану старше пяти моих друзей, что умерли в 46. Я был самым младшим среди них.

Можно ЗНАТЬ, когда умрешь. Можно сознательно избежать знания. Важно — жить. Тогда ты просто не успеешь вспомнить, что умрешь.

Книга скорее ведет к размышлениям, чем диктует ответы или описывает события.

Впрочем, как надо было уважать книгу, чтобы взять ее в космос? И именно такого содержания — не о великих покорениях планет ведь речь. О душе и смелости, о любви и грусти, о роке и жизни.

Спору нет, что для своего времени эта повесть ( или небольшой роман) была прорывным и заметным явлением. Нетрадиционная коллизия, симовлизм, отсутствие советского поредстввления о коммунистическом будущем, лирическая линия — ну точно такого было мало. Если абстрагироваться от штампов советской фантастики и советской же борьбы с ними, а ориентироваться на достижения, например, западной «новой волны», то «Леопард» воображения не потрясает. Ощущение добротности, авторской незашоренности никуда не делось, но по большому счету впечателния на меня не произвело. Я не истовый поклонник Сарамаго, но возможности извлечения вариантов из социологичесого фантастического допущения ( люди перестают умирать, все люди ослепли) у него поданы так, что наша вариация насчет осведомленности людей о дате смерти выглядит мелковатой. У Ларионовой есть интрига, неосведомленность центрального персонажа, вполне себе доверительный слог. Не являясь поклонником «твердой НФ» ( а «Леопард» вроде к ней и не относят), не могу читать всякие там терминологические диалоги насчет гамма облучений и рефракторности — а их в повести многовато для удельного веса. Авторский посыл, лирическая линия могли бы обойтись и без НТР-овского антуража. Содержательная линия внутри всей геттовости мне видится таким образом: у ГГ есть любовь и обязательства перед старой подругой, причем усложненный ее заведомой обреченностью, а тут на горизонте появилась влюбленная и сочная юница. Разрыв на аорту между долгом и чувством, надрывность выбора и его психологическая мотивированность — эта часть производит сильное впечатление, пусть и микшированная и с мелодраматическим финалом. Не то, чтобы читать эту вещицу было бы совершенно обязательно, не Стругацкие, чай, но с учетом времени выхода альтернативным дополнением к Ефремову во всяком случае «Леопард» уж точно является.

Редко берусь за произведения незнакомых авторов. В этом случае камнем, брошенным в гладь воды, послужила рекомендация АБС. А к советской фантастике не могу относится без трепета и уважения.

Интересно, на мой взгляд этот роман стоит отнести к НФ символизму. Что? Нету такого? Ну это же только условность.

Роман, конечно, особенный; ничего подобного читать до этого мне не доводилось. На протяжении всего повествования я ощущал всю ту нервозность и накаленность атмосферы. Атмосферы новой для героя, и не понятной сначала. Часто бывает в фантастике, когда отважные звездолетчики, прилетая на Землю, понимают, что что-то важное проворонили. Не всегда удается понять что, с первого взгляда. Отношения героев показались мне нестандартными, а Рамона мне не удалось понять до конца. Я не смог понять его выбор. Не знаю как бы сам потупил в том или ином случае, наверное, поддался бы мгновенному порыву. А узнавать ли ЭТО? Тоже не знаю.

Единственный персонаж, который вызвал у меня улыбку и даже смех — Педель. Знаю, глупо звучит, но не зря же Сана относилась к нему как к человеку. А поступок Рамона меня еще более поставил в тупик. Но несмотря на эту антипатию, я крайне положительно впитал и переварил это произведение.

У Ларионовой получился красивый, чувственный и глубоко философский роман, полный боли и любви, веры и обреченности. Есть такие понятия как «хочу», «нужно» и «должен», которые мы не должны путать.

Крайне эмоциональное, порывистое и оригинальное в манере исполнения произведение. Ничего подобного до «Леопарда» я в советской фантастике не встречал. За подход к исполнению, некоторые описания обстановки, этическую сложность ситуаций автору можно дать высокую оценку. Но и только. Прежде всего, трудной (непреодолимо трудной для меня) стала возможность подключиться к самой логике текста, дешифровать для себя язык автора. Я утонул в массе эпитетов. Например, непосредственно сами действия людей в сцене первой встречи Илль и Рамона и сцене, когда Джоуша обучает Рамона стрельбе я не осознал (и даже перечитав, так и не понял в деталях что же происходило). Разочаровала обстановка, словно взятая из романов Стругацких, манера выписывания персонажей, псевдонаучные словечки и фразы, глобальный социальный фатализм. Нелепым показался сюжет. Создалось ощущение, что автор уже просто не знает с чем бы таким столкнуть коммунистическое общество, на какие пулемёты его бросить.

Не понравилась атмосфера произведения. Для творчества Ларионовой вообще характерна некая «мортальность», стремление выстроить сюжет на подготовке к смерти или на самой смерти (иногда никому не нужной) ключевых персонажей. Так и в этом романе. Автор сделала всё, чтобы смерть Илль действительно, вопреки обстоятельствам, но по закону идеи, произошла.

Честно говоря, лично для меня пляски и заламывание рук вокруг знания точной даты смерти — пустой звук. Я и без фантастических допущений знаю — когда-нибудь умру. И вполне осознаю, что это может произойти в любой день. Часы уже тикают. Так уж ли важно сколько именно времени осталось? Главное, что оно, это время, вообще есть.

Поэтому считаю, «Леопард» излишне драматизирован: автор поставила перед своими персонажами неадекватные обстановке трудности и недостоверно (ощущения большого живого естественного мира не возникает) проработала сюжет, сведя его к индивидуальной трагедии, без достаточного транспонирования на всё человечество.

Мёртвый леопард (привет Рэю Брэдбери) действительно оказался удачным символом произведения, но не из-за тяги к жизни вопреки смерти, а из-за ненужности своей красоты, силы, ловкости заранее убитым героям романа.

Досада, друзья. Сей старый отзыв набрал 17 плюсов, но попытка внести в него правку испортилась разрывом соединения с сетью. Теперь воспроизвожу его будто с нуля. К имеющемуся рейтингу держите в скобках +17

«Леопард с вершины Килиманджаро» — произведение, самой сильной и яркой стороной которого является красочное название. К сожалению, за привлекательным ярлыком скрывается далеко не столь воодушевляющая картина.

Обычно в отзывах читатели не забывают упомянуть сколь шахтёрски глубока философия романа, сколь сильны атмосфера и напряжение, но, увы, ничего в нём нет. В двух словах история складывается из следующего: герой, попавший в передрягу, возвращается домой спустя 11 лет. Люди за это время получили удивительную информацию — каждый теперь имеет возможность узнать год своей смерти. А дальше, словно восторгаясь собственной идеей, автор начинает отчаянно заламывать руки, пытаясь выжать из вполне перспективного замысла максимум драмы и сантиментов. К сожалению, последнего в книге с избытком: ахающие, охающие, вздыхающие пассажи, торжествующие и горюющие от «сильного писательского замысла». Буквально на пустом месте роман впадает в чудовищную, нарциссическую рефлексию, выбраться из которой уже не в состоянии. Не предвзятому взгляду очевидно, что никакой великой трагедии нет: все люди когда-либо умрут, и осознание точной даты не многим страшнее жизни в неведении.

С лихвой в произведении и околонаучной терминологии. Будучи физиком, Ольга Ларионова, щедро приправила текст выражениями в духе «Атомная сингулярность фактора диффузии» — разумеется, здесь немного утрировано, но справедливо, ведь понять, что порой пытается объяснить автор, человеку со стороны невозможно.

Да и сама научно-фантастическая одёжка не в пору роману: лучше было бы обойтись без неё. Вышло бы даже лучше, ведь, по сути, «Леопард с вершины Килиманджаро» — роман о любви. Но даже это утверждение не совсем точно характеризует то, что происходит в произведении. Казалось бы, удачная находка, где герой вынужден ухаживать за возлюбленной, которой осталось жить не более года, внезапно губится совершенно абсурдными поступками главного героя: он проводит время с говорящим роботом, катается на лыжах, флиртует с едва ставшей совершеннолетней девочкой, затем, влюбляется в неё. И всё это на фоне событий, по задумке автора, должных выглядеть трагедией. Но может ли читатель почувствовать трагедию в том, в чём её не видит даже главный герой, праздно слоняющийся по окрестностям, пока его бывшая любовь медленно угасает в одиночестве? Разумеется, нет.

А где, собственно, заявленный в названии леопард? Он появляется мимоходом, как притянутая за уши Дамбо метафора умирания, воли к жизни и всей происходящей в романе какофонии. Следует отметить, что, не смотря на художественную красоту образа, он с романом имеет до жути условную перекличку. Видимо, эта находка тут именно благодаря своей звучности, но никак не по делу. Без неё роман хоть и утратил бы главный плюс, но всё же это честнее по отношению к читателю.

Фантастический мир выстроен достаточно слабо и условно. Сложно отделаться от впечатления, что наблюдаешь картинку с картонными декорациями и двумя актёрами на сцене, за которой нет ничего — ни глубины, ни убедительности.

В завершении о стиле. Слог хороший, автор умело избегает повторов в тексте до тех пор, пока не доходит до описаний людей: тут во всей красе выходит глагол «был», способный пятикратно упаковаться в два несчастных предложения. Местами имеется хорошая образность, но она столь редка, что создаётся впечатление, будто её вставил в роман другой автор, либо редактор, в то время как основной текст написан лаконично и представляет по большей части диалоги.

Этот роман сложно назвать выдающимся или заслуживающим внимания.

Недавно перечитал роман. В первый раз он на меня большого впечатления не произвел, вот я и подумал: может, недопонял что-нибудь?

Увы, после второго прочтения мое неприятие текста только усилилось. Если в двух словах, то главная претензия — «Не верю!»

Теперь чуть подробнее. Насколько понимаю, главной задачей было показать, какие в будущем люди станут прекрасные, мужественные и благородные. И все бы ничего, если поместить их в действительно экстремальную ситуацию, позволяющую выявить, кто чего стоит. Как это, к примеру, замечательно сделали АБС в «Далекой Радуге».

Увы, в «Леопарде» все не так: здесь проблему просто-напросто высосали из пальца, а из другого пальца высосали то, как ее преодолеть.

Не торопитесь закидывать меня камнями: сейчас я все разъясню.

Текст просто зияет логическими дырами, причем автор то и дело противоречит сама себе.

Начнем со злополучного старта «Овератора». Значит, лучшие умы человечества десятки лет работали над кораблем, а в итоге он вместо пространственного прыжка совершил временной. Знаете, это все равно что сконструировать чудо-танк, отвезти на полигон, а там он вместо снарядов начинает выпускать из ствола стаканчики с мороженым.

Вы скажете: ну вот такие они непредсказуемые — физические эффекты. Да черт же возьми, вы видели, чтобы хоть одну новую машину ввели в эксплуатацию без целого комплекса испытаний, и в первую очередь — двигателя?! Не может быть, чтобы столько времени горбатились над проектом и ни разу не провели никаких опытов!

Ну ладно, пусть всю группу ученых поразило внезапное слабоумие, так ведь получается, что и «Овератор» тоже! У него был искусственный мозг, вместивший мозги всего человечества, который, однако, умудрился не узнать родной Земли, а людей принять за тау-китайцев. Это в какой же маразм надо было впасть...

Но дальше еще хлеще. Вместо того чтобы изучать планету, супермозг зачем-то проникает в земные информационные системы и выуживает оттуда даты смерти всех землян, заставших пуск «Овератора».

Во-первых, каков смысл этого поступка? Его кто-то об этом просил? Это было заложено в программу?

Во-вторых, как можно получить этот огромный массив данных, не вступая в контакт? Ведь сама же Ларионова пишет: «При задаче – собрать максимум информации о гипотетических «таукитянах», роботу-пилоту строжайше запрещалось вступать с ними в контакт. Даже при наличии высокой цивилизации».

Далее — новые непонятки. Высокоморальные люди коммунистического будущего должны были немедленно спасти главгера и его четырех спутников (о гибели которых тогда еще никто не знал). Координаты известны — какие проблемы? Однако на космонавтов элементарно наплевали, оставив ГГ болтаться на буе 11 (!) лет.

Версия, что испугались неведомого излучения, абсолютно не работает, ибо сама же Ларионова пишет: «Все это было очень мило, особенно если учесть, что ни один прибор не зафиксировал этих загадочных лучей, и судить о них можно было только по вторичным эффектам».

То есть о существовании излучения спасатели могли узнать, только высадившись на буй и никак не раньше! Чего же они тянули 11 лет?!

Совершенно непонятно, с чего Элефантус и Патери Пат испугались заразиться от Рамона. Уж если с ним за 11 лет ничего не сделалось, то что значит еще какая-то пара месяцев?

Еще один явный ляп: ну не могли земные технологии за 11 лет измениться настолько, чтобы заставить главгера переучиваться в течение четырехлетнего (!) курса. И это в условиях, когда люди бесятся из-за потерянных полдня!

А теперь перейдем к главному.

Значит, каждый узнает дату своей смерти, и все человечество сразу начинает работать вдвое интенсивнее.

Да с какой стати?!

Стоит чуточку подумать — и нелепость этого допущения становится очевидной.

Судите сами. Как следует из текста, люди к тому времени запросто доживали до 150-180 лет и умирали досрочно крайне редко — в основном по причине совсем уж несчастных случаев (медицина, надо думать, была на высоте).

Таким образом, ПОДАВЛЯЮЩЕЕ БОЛЬШИНСТВО людей узнало от «Овератора», что умрет где-то в 150-180-летнем возрасте, но об этом можно было легко догадаться и без него. А теперь ответьте: вы будете несусветно ускорять ритм жизни, зная, что ближайшую сотню лет, а то и больше, вам ничего не грозит?

Это имеет смысл лишь для тех, кому предсказали внезапную смерть в ближайшем будущем. Но эта группа, как я уже отметил, должна быть крайне малочисленной.

Тем не менее даже эта малочисленная группа 100% повела бы себя совсем не так, как описано в романе. Его персонажи смирились с предсказанной датой смерти, как пораженные фатализмом древние греки (мол, предсказал оракул, что убьешь отца и женишься на матери — исполняй и не рыпайся). Или как пациент из известного анекдота : «Сказано — в морг, значит — в морг!»

Но откуда такая беззубая покорность судьбе? Ведь «предупрежден — вооружен», поэтому информация, доставленная «Овератором», должна была бесповоротно изменить мир!

Ну сами посудите. Допустим, вам нагадали, что вы преставитесь 3 августа. И именно в этот день вы собирались лететь куда-то на самолете, подняться на Эверест, спуститься в Марианскую впадину и т.п.

Что сделает нормальный человек в данной ситуации? Правильно — посидит дома.

В романе речь идет не о дне, а о годе, но суть от этого не меняется. Можно этот год поберечься, зато потом прожить еще сотню. Не представляю, какой чистоплюй возьмется осудить такую предосторожность.

Вы скажете: Илль не стала бы отсиживаться, даже зная, что погибнет!

Да, не стала бы и не отсиделась. Но тут явно нетипичный случай. Не думаю, что бОльшая часть тех, кому предсказали раннюю смерть, погибли именно из-за того, что спасали других. Скорее всего — по другим причинам.

Ну и не могу не сказать о языке. Это что-то невероятное: местами отличный, а местами — такой канцелярит, что хоть вешайся. К примеру, женщина приходит к любимому человеку, которого не видела 11 лет, и с места в карьер начинает вещать:

– Вскоре после твоего отлета был осуществлен запуск «Овератора». Я считаю нецелесообразным останавливаться подробно на физической стороне этого эксперимента, коль скоро в период, предшествовавший запуску, обо всем говорилось весьма подробно даже в начальных колледжах. К тому же скудная техническая эрудиция вряд ли позволила бы мне в достаточно популярной форме изложить этот вопрос. В основе эксперимента лежала теория Эрбера, выдвинутая около пятидесяти лет тому назад…

Вы можете такое представить? Я — нет.

Вот такое мнение. Это вовсе не наезд на Ларионову (многие ее вещи, например, «Сказка королей» или «Соната ужа», мне очень нравятся). Но за этот роман, увы, больше «шестерки» поставить не могу.

Довольно интересный роман, который многие ругают почём зря. Да, есть недостаточная проработка некоторых моментов (например, ГГ пробыл 11 лет без помощи в относительной близости от Земли). Но это не главное, это не мешает основному посылу. Ларионова конструировала мир, в котором всем желающим известен год их смерти. И вот тут начинается самое интересное. Год равен 365 дням, а вот в который из этих дней наступит смерть не знает никто. Таким образом, Ларионова смогла вывести вполне интересные личности, в количестве двух штук (разумеется, женского пола), которые имеют диаметрально противоположные взгляды на эту проблему. Да, конечно, всё это достаточно условно, но, тем не менее, люди в целом и ведут себя примерно так, как описала Ларионова. Одни в преддверии смерти складывают лапки и просто ждут, когда она наступит, а другие, наоборот, стараются жить на всю катушку, рисковать, упиваться последними мгновениями. Вместе с тем, как бы вскользь, но Ларионова затрагивает ещё один аспект. Вроде бы всем известен год, когда они умрут, но для контраста она вводит историю про экипаж, который в анабиозе привезла обратно автоматика. Когда они очнутся — неизвестно. Тем не менее — они живы. Но могут ли назвать это жизнью их родные и близкие?

Роман ставит довольно сложные вопросы, а вот ответы каждый должен найти сам. Если, конечно, не погрязнет в раскопках мелких несуразиц и деталей.

Одна из вершин МИРОВОЙ фантастики. И лучшее произведение Ларионовой. За такие книги надо памятники автору на его родине ставить, как в советские времена — дважды героям. «Леопард...» — лучший памятник советской фантастике, доказывающий, что Писатель — он и в Африке Писатель.

Проблема, поднятая в романе — едва ли не основная в истории философии. Что есть смерть? Что есть любовь? Что есть ожидание смерти? Кое-что в книге Ларионовой, ИМХО, перекликается с трудами Ильина, но художественно, эмоционально выражено проще и пронзительнее. Пробирает до донышка души. Рекомендуется к прочтению всем сущностям, относящимся к мыслящей материи.

Представьте себе, что вы получили сведения о времени своей смерти. Представили? А теперь представьте, что о дате своего финала знает большинство людей на Земле.

Начало несколько типично для многих фантастических произведений, а потому кажется немного безликим. Далее читателя вводят в курс, что это произведение таки психологическая драма, глубинные пласты которой представляют собой настоящую философскую фантастику. Из размышлений об ЭТОМ главного героя, разговоров на высокогорной спасательной базе мы узнаем о многих гранях НЕОТВРАТИМОГО. На вполне конкретном материале. И здесь, кажется, все более-менее понятно — драма человека, который наверняка знает, что его любимая (или когда-то бывшая ею) точно умрет в этом году. Но в конце эта драма дополняется другой романтической историей, переходящей в неожиданный триллер-хоррор, где автор перемешивает все карты.

Роман из тех, что не забываются после прочтения. Однако возникает своеобразное послевкусие — не то чтобы отторжение или тем более отвращение... Просто становится немного не по себе. Хотя все акценты расставлены правильно и, не побоюсь этих слов, произведение идейно верное. Но из-за своеобразной атмосферы и шокирующей концовки вряд ли возникнет желание перечитывать его еще раз.

Ещё один роман, делящий читателей на две половины. Ну, я — из половины, уповающей на логику и аргументы, и потому я не готов признать этот роман шедевром. Мне больше хочется именно разобрать его по составляющим. На уровне идеи — это вообще «бомба», это идея, сшибающая с ног. Видимо, я ждал большего социального анализа, трагичных картин в духе «Дня триффидов». Ведь идея о том, что всё человечество сможет узнать срок гибели каждого отдельного человека, позволяет провести очень глубокий психологический анализ, рассмотреть натуру многих и многих персонажей. Вместо этого мы получаем стилистически изящные абзацы (на уровне стилистики тоже очень хорошо), прогулки на лыжах и флирт с молодой девушкой. В аннотации написано «Как жили бы люди, узнай каждый дату своей смерти?» А что мы видим в романе? А... никак. Ничего не изменилось, никто не ударился в запой или загул, никто не прожигает остаток жизни в бесцельном кутеже, ни один человек не попытался организовать вооружённые группы и собственные республики, не отправился в море (на вершины/в космос), дабы бросить вызов смерти.... ну и так далее.

Последняя часть книги (как и абзацы о леопарде) искупает очень многое. Собственно, вся книга стоит одного абзаца. Но сколько прекрасных и трагичных сцен можно было привязать к этому абзацу! Вот поэтому я и не готов признать эту книгу шедевром. Это хорошая книга, неоднозначная. Но шедевр? Нееет, скорее, просто один из хороших памятников фантастики. На мой взгляд, так та же «Сказка королей», возможно, и не сильнее, но уж всяко не слабее.

Вот зачем писать отзыв на эту повесть?

Все-таки, повесть, не роман. Объем не такой уж и большой.

Так вот — ну зачем, когда здесь и так уже отзывов выше крыши.

И тем не менее... Сейчас нашел бы много к чему придолбаться — и фантдоп, сильно за уши притянутый, и логические нестыковки можно найти.

Но — год! 1965...

На фоне основного потока советской фантастики того времени — а не нужно судить по лучшим произведениям — их было не так много.

Так вот, на фоне — преимущественно серого цвета, с картонными персами и прочими отличительными чертами соцреализма...

Ну — как глоток свежего воздуха.

Сколько лет прошло? Полсотни с лишним. А я помню сюжет, помню героев, помню впечатление от первого прочтения.

Сейчас бы поставил 8 баллов, но тогда — 10.

Значит, пусть будет 9 баллов. И спасибо автору... через полвека с лишним.

В нашей жизни — мало получить информацию — надо ЗНАТЬ как ею распорядиться!

В истории человечества есть множество примеров того, в каком направлении пошло его (и/или отдельных его представителей) развитие после получения тех или иных (достоверных или гипотетических) знаний.

Вот и в данном случае, с одной стороны, добровольное получение даты смерти формирует свой, определенный, круг желающих это знать (замечательно, если бы в реальной жизни остались бы только сильные духом люди, как в этом романе), а с другой, вызывает целый набор терзаний моральных и даже физических (что показано на примере главного героя и находящихся с ним во взаимосвязи людей), поиска ответа на многие вопросы практически всегда стоящие перед нравственными героями: хочу — могу — должен!

Что выберет каждый — это его личное дело, но то, как это решено и показано у автора — вызывает восхищение!!!

Действительно, замечательная вещь.

На 100% советская, в лучшем смысле этого слова. Очень лирично. Сильно по-женски.

И при этом здорово.

Неудивительны крайние оценки — это мир Полдня с его проблемами.

Одним — не круто — нет бластеров, суперменов и монстров.

Другим — отсутствием либеральных ценностей, и постоянно упоминаемыми императивами — «должен» т.д.

А третьим нравится вспоминать те времена, когда эти императивы действительно что-то значили, и в таком мире хотелось жить...

Единственная претензия от меня — как обычно, женщина, пишущая о мужской психологии, несколько перегибает, и за счет этого герои получаются чуточку утрированные.