Михаил Елизаров «Библиотекарь»

Кроваво-красная, абсурдная на первый взгляд, из-за сочетания подъёмного крюка и надписи «Библиотекарь», обложка книги смотрела на меня куда бы я от неё не прятался. Я долго не мог решиться её взять, но в итоге подумал, что это было бы неуместной тавтологией. Я еле дождался пока на мой формуляр оформят другие издания, быстро расписался и вышел из библиотеки. Но обложка надолго отпечаталась у меня в памяти.

Произведение действительно не об обычном библиотекаре. Позволю себе согласиться с мнениями многочисленных критиков и рецензентов, что оно о «человеке, не вписавшемся в капитализм», о великом Мифе, об утерянных идеалах. Возможно, что это единственное, в чём я с ними согласен.

Сюжетные ходы, конечно, не блещут новаторством: ничего не подозревающий молодой человек становится наследником главаря подпольной организации, члены которой вводят его в новый мир, невидимый для обывателя, построенный на могуществе Книг советского писателя Громова. За недолгое время он успевает прикипеть к своим соклановцам, затем потерять их и наконец стать названным внуком одной из первооткрывательниц силы упомянутых выше Книг, попутно потеряв связь с близкими и став бессмертным.

Сила, Ярость, Память, Терпение, Власть, Радость и Смысл — вот на каких струнах играли свои партии громовские Книги. Но всё, что они дают на самом деле не более чем фантом, рождённый сознанием их читателя — человека, ищущего ориентир в этом зыбком мире.

«Беллетристический», как его принято называть, стиль Елизарова не даёт слабину, что также позволяет книге претендовать на принадлежность к лучшим образцам отечественной литературы.

Надо отметить, что как и любое качественное художественное произведение, этот роман проходится по всем порокам общества. Позволю себе реминисценцию, то ли клином, то ли свиньёй. Тут тебе и «ползучая коррупция», и аферы вперемешку с жестокими расправами, и даже само закрытое общество читателей Книг, таинственность которого будоражит сознание. Обвинения автора в «чернухе», конечно, небеспочвены, и читателю приходится буквально продираться сквозь описания битв, но стоит лишь взглянуть на ленту новостей, как вы поймёте, что Елизаров нарочно утрировал объективную действительность, доведя её до такого уровня абсурда, который служил бы ещё и цели показать отчаяние людей, доведённых до крайности. Все эти герои, по большей части маргиналы, демонстрируют срез современной России, состоящей из людей с простой, но смелой душой, которым для полного счастья нужна только вера. Пусть даже если это вера в несостоявшееся будущее, в Советский «Небесный Союз» каким он мог бы быть.

Резюмируя, хочется отметить, что Елизарову удалось создать такой роман, который также может влиять на читателя и в этом его заслуга. При всей пессимистичности стиля, сопряжённой с иронией, автору удаётся вселить доброе и светлое чувство ностальгии, а затем и надежды. Надежды на то, что в данный момент где-то в бункере ткёт над страною Покров бессмертный читатель.

«Вначале было Слово, И Слово было у Бога, и Слово было Бог»

Евангелие от Иоанна

«Книга – учитель, книга — наставник.

Книга – близкий товарищ и друг.

Ум, как ручей, высыхает и старится,

Если выпустишь книгу из рук.

Книга – советчик, книга – разведчик,

Книга – активный борец и боец.

Книга — нетленная память и вечность,

Спутник планеты Земли, наконец»

В. Боков

Однажды, бесконечно далекие годы назад, меня ожидала очередная скучная ночная поездка на поезде. Чтобы хоть как то скрасить дорогу, я заглянул в книжный магазин, где среди книжных развалов макулатуры по скидке я наткнулся на совершенно для меня незнакомого автора Михаила Елизарова и его роман «Библиотекарь». Конечно, все дело в моем невежестве, автор и книга были имениты, на обложке значилось, что роман – победитель премии Русский Букер 2008, но в то время я был далек от того, чтобы внимательно следить за новинками литературы, а равно и знать каких-либо ее лауреатов. Эта поездка стала одной из самых запоминающихся для меня, дело в том, что я буквально провалился в мир этой книги – мир Широнинской читальни, громовское Семикнижие, ретросоветский универсум, в котором скучные, пыльные советские книги, прославляющие труд шахтеров и хлеборобов, породили ту гравитацию Смысла, тот Покров, который соединил, сохранил и защитил нашу Родину. Как это было удивительно открыть для себя, что книга с таким мощным посылом может быть такой легкой, веселой и по-хорошему бесшабашной. В общем, вы поняли, книга Елизарова подействовала на меня подобно громовской, осветила и перевернула что-то во мне, подарив искренние радость и счастье от буквального поедания текста. Дорога пролетела незаметно.

Говорить о достоинствах и недостатках книги даже не хочется – все это мне кажется мелочами, частностями на фоне поистине космологического замысла – увязать воедино великую православную и советскую историю и жизнь нашей страны с ее мелочным, рыночным, эгоистичным, бесславным настоящим. Бытие не ограничивается лишь физикой и материальными потребностями и какой бы ни была хаотичной наша жизнь, какие бы кризисы и неурядицы на нее не сваливались – теперь я знаю, где-то в бункере стойко несет свою вахту Библиотекарь, неустанно прядет он нить защитного Покрова, простертого над страной. От врагов видимых и невидимых. Он не умрет никогда. И зеленая лампа не погаснет.

Читаю и я! За книгу Счастья – только 10!

Елизаров в «Библиотекаре» изящно и хитро пробрался в пространство мифа. От того и могут показаться неоригинальными сюжетные поворты. Как-никак, мифы существуют более десяти тысячелетий. А значит, ждать от такого повествования ВНЕЗАПНЫХ происшествий немного наивно. Здесь важен не сам нарратив, с архисюжетом, а его население — архетипы. Они, у автора, примерили неожиданные одежки (та же крановщица Данкевич). Так, совковые замусоленные типажи наполнились сияющей энергией древних смыслов. И Елизаров виртуозно провел их сквозь весь сюжет. И, ни разу, первобытное коллективное пламя не прорвало тщедушную оболочку персонажа – современного человека. Сам текст, от того, приобрел свойства эпического текста, но, что удивительно, не растерял авторского высказывания.

P.S.: Очень веселая книга. Ну, Вы уже поняли.

Родись Филип Дик вдруг в Советском Союзе, звали бы его тогда… Конечно же, Михаил Елизаров. И стал бы ГГ в его книгах ни, допустим, «Королем Эльфов», а «Библиотекарем»… И даже стиль автору менять не пришлось бы!

А если бы в Советском Союзе незадолго до Перестройки родился, скажем, Квентин Тарантино, то звался бы он опять же Михаилом Елизаровым. А Ума Турман в этом случае играла бы в фильме НАШЕГО Тарантино ни «Черную Мамбу», а все того же «Библиотекаря»...

Искренне рекомендую «Библиотекаря» всем, кто любит крышесносящий сюр, отвязный стеб да и просто хорошую самобытную литературу.

Оригинальная идея — волей автора труды третьеразрядного советского писателя — соцреалиста обладают мощью, многократно превосходящей «Фауст» Гёте, способной наделять прочитавших запредельными возможностями.

Как следствие — из случайно узнавших о свойствах книги происходит формирование клубов читателей — почитателей книг Власти, Памяти, Ярости, Силы, Терпения, кроваво конкурирующих между собой за экземпляры чудодейственных книг, устраивающих кровавые многотысячные рукопашные бои в стиле битвы на Куликовом поле, при этом за эпичными фразами, описывающими события, ощущается закадровый сатанинский хохот автора, откровенно стебущегося над своим творением. Тем не менее, роман написан хорошим литературным языком, грамотно и доброкачественно.

Как основная идея- существует некий Замысел, вложенный в свои творения писателем- создателем книг, который поражает своей глобальностью. Участь главного героя — раскрыть и исполнить этот великий замысел.

В общем, рекомендую к прочтению, безусловно, строго для взрослых читателей.

Мрачноватое «постсоветское фентези». Однако, не ждите развязного колорита пановского «Тайного города».

Мистическая проза Михаила Елизарова мрачна, кровава и жестока.

Литературные параметры романа, вышедшего в середине 2000-х автор мастерски удерживает в ностальгическом стиле советской литературы. Такие сюжет, сценизм, образы героев вполне могли бы встретится в романах советских классиков соцреализма. Однако, горькая ностальгическая тоска, и вызванная её беспощадная жестокость событий, это сейчас, сегодня...

Автор говорит устами одного из героев «Я тоскую не потому, каким был СССР, а по тому, каким бы он мог стать...» Именно такую беспростветную тоску, о несостоявшемся новом мире, я встречаю порой у окружающих меня людей, не важно, в России, Израиле или другой стране.

Именно эта тоска толкает героев романа на кровавую и беспощадную борьбу, даже не за идеи, а за краткую пямять о них.

Не смотря на чрезмерно кровавые сцены, и слабо оформленный финал, перед нами безусловно неординарное произведение, достойное внимания и высокой оценки.

«Библиотекарь» книга Смысла.

Глубинного, подсознательного, всенародного Смысла существования человека, как личности, как индивидуума, как гражданина и как «винтика» вселенского механизма Бытия.

Гностическая секта стремится сохранить духовный покров над Родиной, не стесняясь в средствах и не жалея ни себя ни «винтика», ни «щепки» которые кровавыми брызгами летят во все стороны, когда «лес рубят».

Повествование о сути «духовных скреп России» без словоблудия и демагогии.

А главное без риска оскорбить, чьи бы то ни было «религиозные чувства»!

Красиво, динамично, талантливо написано.

Великолепная современная проза.

Против ожидания — скорее понравилось. Хоть я уже и знаю, что от М. Елизарова не стоит ждать слишком многого; но и у него бывают несомненные удачи.

Сама идея (что любая, пусть даже хреново написанная, книга — если ее прочитать «под настроение» — может доставить кайф, который... не снился никакому наркоману) — конечно, спорная и парадоксальная, но именно этим интересна.

Много стеба (автор умудрился своим выстрелом задеть одновременно две «мишени»: разборки между библиотеками до ужаса напоминают сетевые баталии вокруг любимого и нелюбимого «чтива» (Олди в «Золотаре» тоже, помнится, затронули тему холис%@чей — но там они ее как бы «со стороны» видят, глазами сорокалетнего кухонного «интеллихента». А тут — прямо изнутри. Во всей, так сказать, «красе»).

...И одновременно — все эти сражения напоминают «махач» в духе юных <s>бандюков</s> ролевиков: самодельные доспехи и оружие, «из кривой эстонской лыжи вырезают меч эльфийский…». — все присутствует! Даже и не скажешь, что хоккейные каски «воинов» библиотекаря Шульги (а также пресловутый крюк бравой крановщицы!) хоть чем-то отличаются от снаряжения «толчков».

А еще в романе имеются шутки, понятные прежде всего землякам автора — то есть харьковчанам («Широнинская читальня», хе-хе...) Когда читаешь, например, у Олдей все эти отсылки-«пасхалки», связанные с их (и Михаила!) родным городом — почему-то не производит впечатления. А тут — действительно, было смешно.

(Кстати: имя писателя-соцреалиста, Дмитрий Громов — не очередная шутка Елизарова?.. Кто их знает, этих тусовщиков со «Звездного моста» ;))

Главный герой книги — «двадцатисемилетний перестарок», недо-интеллигент, получивший такое же недо-образование (ну, или что-то типа этого), и суетливо мечущийся по жизни в поисках своего места в обществе. Разумеется, он со своим «оченно богатым» внутренним миром никому вокруг не нужен.

«Я пил водку крохотными глотками, и раскаленные пьяные слезы текли по щекам. «Ну как же так, а? – бессильно вопрошал я. – В чем я провинился перед тобой, жизнь? Разве не ты сладкоголосым квартетом клялась много лет назад (...) пора-пора-порадовать меня веселыми друзьями, счастливым клинком и красавицей Икуку? Я же подпевал тебе, жизнь! Я же поверил! Как жестоко посмеялась ты надо мной! Близится к концу мой третий десяток, а верных друзей нет и не будет, слабая рука никогда не познает эфеса…»

И вдруг жизнь, пусть и запоздало, но все же расплатилась, вернула обещанное, только сделала это слишком неожиданно, из-за угла, так что я не успел разглядеть свое счастье...»

Идеал, ради которого живет Вязинцев, «вымышленное детство, настолько сердечное и радостное, что в него сразу верилось из-за ощущения полного проживания видений, по сравнению с которым реальные воспоминания были бескровным силуэтом», как вы уже поняли, откровенно высосан из пальца — и сам Библиотекарь это знает. Но полагает, что он не хуже любых других выдуманных идеалов, за которые жили и умирали многие поколения людей... Каждый из нас должен рано или поздно выбирать, т. ск., каким богам молиться. Елизаров предлагает такое решение; можно с ним не соглашаться — однако выбор автора (и героя) стоит уважать.

Ну, а финал (так не понравившийся уважаемому С. Соболеву)

Одним словом: в отличие от «Pasternak'а» и «Кубиков» (местами удачных, но в общем и целом — нелепых), эта вещь гораздо серьезнее. Написано прилично; послевкусие оставляет неплохое (во всяком случае — НЕ гадкое. А это уже плюс...)

Это роман о книгах. Книгах непростых, книгах, написанных в духе соцреализма, книгах воспевающих труд, шахты, битвы за урожай и битвы за Родину.

А какие названия у этих книг! «Пролетарская», «Счастье, лети», «Нарва», «Дорогами труда», «Серебряный плёс», «Тихие травы».

Все эти книги принадлежали перу одного автора, придуманного лёгкой фантазией писателя — Громова Дмитрия Александровича.

А ещё — это роман о людях, людях разных. Эти люди собирают книги Громова, ищут их по всей стране и не останавливаются ни перед чем, даже убийствами, лишь бы этими книгами завладеть, ибо .... .

Так что это за КНИГИ? И что это за ЛЮДИ?

Оказывается, если при чтении этих книг выполнить два условия, Условие Непрерывности и Условие Тщания, то с любым, подчёркиваю, с любым человеком происходят сильные изменения.

Вокруг книг возникает целый особый мир — «громовский мир», живущий по своим законам. Образуются кланы — читальни, которые входят в более крупные сообщества — «библиотеки».

Цитата: «Полное собрание сочинений рассматривалось всеми библиотеками как гигантское заклинание, которое должно было дать некий глобальный результат». Забегая вперед, скажу — результат, действительно, оказался глобальным, наполненным глубоким мистически — патриотическим смыслом.

Роман «Библиотекарь» состоит из трёх частей. В первой Елизаров коротко и ясно описывает предысторию происходящего. Он рассказывает о силе книг, о первых читателях, которые эту силу постигли. Говорится о формировании самых влиятельных и могущественных библиотек. Лагудов, Шульга, Мохова, Горн — запомните эти фамилии. Заканчивается первая часть кратким описанием Невербинской битвы, после которой «громовский мир» стал таким каким мы его видим в основной части романа. Она называется «Широнинская читальня». В ней описывается судьба, книжные и околокнижные, зачастую очень кровавые, приключения Алексея Вязинцева, волею судеб, ставшего библиотекарем этой читальни.

В третьей части автор очень удачно закольцовывает сюжет. Дитя лихих 90-х, пропитавшись могучей внутренней силой советских книг, неказистых словом и сермяжно — картонных видом становится ... .

Блин-блинский, Ктулху милосердный, как же глубок и мощен финал «Библиотекаря«! Очень неожиданно. Очень сильно. Кровавое городское фэнтези превращается в историософское произведение. Здорово. Правда, здорово.

Такого прочтения влияния советских основ на будущее современной России я нигде не встречал. Елизаров придал тексту почти космический смысл.

Если бы автора, кое-где по ходу повествования не заносило бы в некоторых вопросах, то был бы шедевр. Если из текста выдернуть такие моменты как битва в главе «Сельсовет» или резню в доме престарелых (глава «Мохова») и представить себе всех этих якутов в рогатых шлемах, кровожадных безумных старух с острорежущими предметами в руках, то хочется воскликнуть: «Эй, Миша, хорош. Перебор. Хватит.» (сорри за панибратское отношение к писателю).

В общем и целом роман у Елизарова получился оригинальным, драматическим, а значит серьезным, проникнутым правильной ностальгией по советским временам. Мне, родившемуся при Брежневе, текст очень понравился. На мой непросвещенный взгляд, «Библиотекарь» — это лучшее произведение писателя. Правда, я ещё не прочёл «Землю».

Каждый в этом романе найдет что-то своё. Один из лучших современных русских романов 21 века, попадавшихся мне в руки.

Читать всем любителям хорошей, ПРАВИЛЬНОЙ во всех смыслах литературы.

Р.S. «Дума о Сталинском фарфоре». Надо же ... .

Смотрю, этот роман Елизарова то с любовью величают прекрасным образцом ностальгии за великим Мифом, то хают как пафосно-патетический плач о «совке». Это, видимо, зависит от того, кто как лично относился и продолжает относиться к советскому прошлому. Мне вот сперва показалось, что это добрая довольно-таки ирония над вышеупомянутой ностальгией, ирония, в которой одновременно присутствует и сочувственное понимание. Но роман крепчал, понемногу захлебываясь в кровавом абсурде, ирония все больше и больше походила на сарказм, а потом и вообще на жестокую — но и бессильную — насмешку над людьми, неспособными хоть куда-то идти, если их не пичкают звонкой пропагандой, не ведут суровой рукой к великой цели, не вышвыривают в подвиг, как вышвыривают некоторые отцы своих детей за борт лодки, желая научить плавать. Но теперь я опять думаю: может, привиделось? Может, и вправду чуть насмешливая ностальгия? А может, самая что ни на есть воинственная союзофилия? Молодец все-таки Елизаров, никогда точно не понимаешь, где он еще серьезен, а где уже разгулялся и паясничает вовсю.

В любом случае, стилистически книга очень удачная, вкусная, элегантная. Сочетание выспренной, пафосной речи, которой как раз и мог бы писать сам таинственный писатель Громов, приторно-правильных поступков и персонажей, которых мог сотворить он же, с атмосферой бандитских разборок девяностых и гротескного, «тарантиновского» насилия дает впечатляющий эффект. Да, как сказали многие до меня, боевые сцены местами выглядят затянуто, а к концу книги уже и скучать начинаешь от всех этих обезглавленных, пронзенных и раздробленных нехитрой подручной утварью, но с другой стороны, именно реки крови создают ту атмосферу, от которой фантастическая громовская эпопея начинает играть символическими красками.

Стоит прочтения.

Хосподи, какие портянки написали однако, да ругаются-то как... Не читал, а слушал, в прекрасной декламации Александра Зачиняева. Отличная озвучка Моховских старушек, да и вообще начитка на высоте, что похоже добавило эмоциональных красок к повести «Библиотекарь». Мне понравилось, отличная идея и реализация. Не знаю как назвать этот жанр, думаю что ближе к магическому реализму. Напомнило даже книги Липскерова. Все!

Жил-был безвестный советский писатель-фронтовик Громов, творивший в духе соцреализма. Таких в СССР сотни. И не было бы в этом ничего интересного, если бы за право обладания громовскими книгами не шла кровопролитная война. И в этом закрытом мире поклонников романы имеют совсем другие названия: Книга Силы, Книга Власти, Книга Смысла...

Роман прекрасен в своей изящной мрачности. Давит обыденностью средневековой жестокости. Первобытные схватки «читателей» ужасают. И ведь таких сцен полно в разнообразном фэнтези: кровь, отлетающие головы, крики... но всё это там воспринимается нормально. Но когда наши современники (врачи, инженеры, студенты) кромсают друг друга топорами на ночных сборищах... от такого становится страшно.

И во всё это, неожиданно для самого себя, попадает молодой Алексей Вязинцев. Сразу с головой в омут. Ради того, чтоб против воли узнать, что такое «неусыпаемая псалтырь».

Постсоветское городское фэнтези со всеми вытекающими. Увлекательно, местами даже захватывающе. Много действия, но и размышлений автора о Родине и судьбах тоже достаточно. Не та книга, которая заставит много думать и перевернёт мир, но есть в романе прекрасно написанный богатый мир, универсум, который не оставляет равнодушным.

«Библиотекарь» очень кинематографичен, чем успешно и воспользовались в этом году. И сериал по мотивам добавил, на мой взгляд, книге смысла:) То ли я сам для себя придумал, то ли авторы вложили в произведения метафоричность книг и борьбы за них.

Для каждого найдутся недочёты, если присмотреться внимательно. Не бункер то, но клоака обезумевшего матриархата.

Общее же впечатление — язык. Не зря поставлена отметка «активный словарный запас: невероятно высокий».

Когда случилось упоминание Парамонова перед битвой — посерьёзнел. Только вот следом «Ночь прошла...» вывела книгу в разряд тонких форм, уловителей волны.

Посвящение особо красочно. И про советский Покров.

Блестяще.

Книгой и кистенем

«У Книг не было Смысла, но был Замысел. Он представлял собой трехмерную панораму ожившего Палеха, хорошо памятную мне советскую иконопись на светлой лаковой подкладке.»

У книг разные судьбы, все как у людей. Одна входит поступью потенциального победителя, создает нужные завихрения в интеллектуальном пространстве, и бывает благополучно забыта через пару лет. Другая вспыхивает сверхновой, заметной не только читающим людям, но и условному соседу по подъезду — так было лет 20 назад с книгами Коэльо, которого Путин, еще не Дракон, а Ланцелот, принимал в Кремле (тогда все кинулись читать его притчи, теперь это зашквар). Абсолютное большинство рождается, живет и умирает незамеченным. Но бывают и рожденные дважды.

Когда в 2008 молодой писатель из Украины Михаил Елизаров взял своего «Русского Букера» за роман, написанный в Германии, его заметили. Не всенародная известность, но преданными поклонниками обзавелся, равно как и теми, кто плевался при его упоминании. В низовом сегменте книжного мира, к которому относимся мы, читатели, если и не бросились тотчас знакомиться, то пометку «надо бы при случае» сделали.

Случая пришлось ждать двенадцать лет, в 2020 «Землю» Елизарова читали все, отличный роман, на волне интереса к которому я прочла еще три его книги, убедилась, что язык превосходный, но кровожадность этой прозы и ее чересчур пристальный интерес к маргинальному не для меня, и главного елизаровского хита «Библиотекаря» тогда читать не стала. Прочла сейчас, когда книга обрела второе рождение в виде сериала. И таки да, завлечь читателя нетривиальной завязкой он умеет.

Примерно конец 90-х, выпускник политеха Алексей, грезящий творческой карьерой, едет с Украины в Россию, чтобы вступить в право наследства квартирой, доставшейся после смерти дяди. Городок небольшой, квартирка плохонькая и без ремонта, однако какие-то деньги выручить за нее можно — все помощь семье. Удивительно, но потенциальные покупатели появляются в вечер приезда, хотя больше интересуются не жильем, а мусорной книжонкой в картонной обложке, соцреалистическим хламом, который Алексей наверняка выбросил бы.

Читатель, уже подготовленный экспозицией, знает, что эта советская макулатура вовсе не так проста. Ничтожные в плане литературных достоинств, книги писателя Громова, если читать их, выполняя два условия, программируют на определенные психофизические состояния: ярость берсерка, силу и здоровье, усиление когнитивных навыков, способность терпеливо переносить трудности, умение управлять окружающими, эйфорическое счастье, ощущение обретенного смысла и сопричастности высокой цели. Такое, отчасти: «Солнце останавливали Словом. Словом разрушали города» Гумилева — развернутое в неопрятную, ерническую и кровавую историю в типично-елизаровском стиле.

Читатель подготовлен, потому, в отличие от героя, не удивляется, когда между «покупателями» и «жильцами» возле подъезда вспыхивает кровавая схватка, поражающая как изощренной жестокостью сторон, так и необычными орудиями убийства. А после победы условно своих из шароновской «читальни» — секты, сложившейся вокруг книг, ему ничего не остается, как заступить место дяди в этой конспирологической общине. Собственно, на этом все.

Дальше будут бесконечно-безобразные описания битв между «библиотеками», позволяющие автору блеснуть изощренностью в описании орудий убийства и калечения. Несколько уныло, скучновато и убого в плане мотивации, но явно порадует любителей детективов с расчлененкой. Сцены крови, кишок и прочей доброты перемежаются сентиментальными вставками про мороженое за 11 коп. и «как повяжешь галстук — береги его». Миф, который условно можно обозначить, как «Такую страну просрали!» Елизаров эксплуатирует не впервые и умело пользуется его кликбейтностью.

Завершается этот балаган ожидаемо невразумительно, но читатель должен понимать, что пока жив Алексей, не погибнет и Расеюшка. Вот такая вот музыка. Такая, блин. вечная молодость. Продолжу ли я смотреть сериал? Возможно.

#современная проза, Михаил Елизаров, невыносимая жестокость, поэтика распада, кровь-кишки-доброта, реставрация СССР, экранизация, РЕШ