Сергей Лукьяненко «Дозоры»
- Жанры/поджанры: Фэнтези (Городское фэнтези )
- Общие характеристики: Приключенческое | С множеством интриг
- Место действия: Наш мир (Земля) (Россия/СССР/Русь | Европа )
- Время действия: 21 век
- Сюжетные ходы: Фантастические существа (Вампиры | Оборотни, метаморфы ) | Путешествие к особой цели
- Возраст читателя: Любой
На Земле живут «простые люди» и «Иные», к которым относятся маги, волшебники, оборотни, вампиры, ведьмы, ведьмаки и проч. Иные делятся на две армии — Светлых (объединенных в Ночной дозор) и Темных (Дневной дозор).
И поскольку простодушия начала ХХ века к концу столетия уже не осталось (а заодно и идеи Бога), Добро со Злом не борется, а находится в динамическом равновесии. То есть соблюдается баланс Света и Тьмы, и любое доброе магическое воздействие должно уравновешиваться злым. Даже вампиры законным порядком получают лицензии на высасывание крови из людей, так как и вампиры — часть общего порядка. Темные стоят за свободу поведения и неприятную правду, Светлые же все время сомневаются, не приведет ли доброе дело к негативным результатам, и потому связаны по рукам и ногам.
Два Дозора увлекательно интригуют и борются друг с другом в многоходовых комбинациях; плести сюжеты про эту мистическую «Зарницу» можно до бесконечности, чем автор и занят. За Дозорами приглядывает Инквизиция (Сумеречный Дозор), тоже из Иных, которые следят за точным соблюдением Договора и баланса Добра и Зла.
Содержание цикла: по порядкупо годупо рейтингу
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
||||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
||||
|
||||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
||||
|
||||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
||||
|
|
|||
|
||||
|
|
|||
|
||||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
||||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
||||
|
||||
|
|
|||
|
||||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
||||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
||||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
||||
|
|
|||
|
||||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
Награды и премии:
 лауреат |
Странник, 2005 |
- /языки:
- русский (135), английский (15), немецкий (10), французский (4), голландский (1), финский (3), литовский (3), чешский (10), эстонский (2), польский (15), болгарский (12), венгерский (9), тайский (1), китайский (6), японский (2)
- /тип:
- книги (191), периодика (2), аудиокниги (34), цифровое (1)
- /перевод:
- Э. Бромфилд (12), Д. Вайс (3), Д. Вейс (5), В. Велчев (12), Ю Гуо Пан (2), Л. Дворжак (8), И. Дворжакова (2), Е. Дембский (1), К. Зейтунян-Белоус (4), Цинь И (2), Янг Ке (2), А. Конттинен (2), С. Кхао (1), З. Ландовский (2), К. Пёльман (10), Т. Рыйгас (2), Э. Скурская (10), А. Хоуки (2), Фань Цзиецин (1), Цзюньсян Чжан (1), Ж. Эгри (1), Б. Юозайтите (1), Н. Якубаускайте (2)
1998 г.
2000 г.
2001 г.
2003 г.
2004 г.
2004 г.
2004 г.
2004 г.
2004 г.
2004 г.
2004 г.
2004 г.
2004 г.
2004 г.
2004 г.
2004 г.
2005 г.
2005 г.
2005 г.
2005 г.
2005 г.
2005 г.
2006 г.
2006 г.
2006 г.
2006 г.
2006 г.
2006 г.
2007 г.
2007 г.
2007 г.
2007 г.
2007 г.
2007 г.
2007 г.
2008 г.
2009 г.
2011 г.
2011 г.
2012 г.
2012 г.
2012 г.
2012 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2015 г.
2015 г.
2015 г.
2015 г.
2015 г.
2015 г.
2015 г.
2016 г.
2016 г.
2016 г.
2016 г.
2016 г.
2016 г.
2016 г.
2016 г.
2016 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2018 г.
2018 г.
2018 г.
2018 г.
2018 г.
2018 г.
2019 г.
2019 г.
2019 г.
2019 г.
2019 г.
2019 г.
2019 г.
2019 г.
2019 г.
2019 г.
2020 г.
2021 г.
2022 г.
2022 г.
2023 г.
2024 г.
2024 г.
Периодика:
1998 г.
2002 г.
Аудиокниги:
2004 г.
2004 г.
2004 г.
2004 г.
2004 г.
2005 г.
2006 г.
2006 г.
2006 г.
2010 г.
2011 г.
2011 г.
2011 г.
2012 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2015 г.
2015 г.
2015 г.
2015 г.
2016 г.
2016 г.
2016 г.
2016 г.
2017 г.
2017 г.
2018 г.
2019 г.
2020 г.
2020 г.
Электронные издания:
2009 г.
Издания на иностранных языках:
2003 г.
2004 г.
2004 г.
2005 г.
2005 г.
2005 г.
2005 г.
2005 г.
2005 г.
2005 г.
2005 г.
2006 г.
2006 г.
2006 г.
2006 г.
2006 г.
2006 г.
2006 г.
2006 г.
2006 г.
2006 г.
2006 г.
2006 г.
2007 г.
2007 г.
2007 г.
2007 г.
2007 г.
2007 г.
2007 г.
2007 г.
2007 г.
2007 г.
2007 г.
2007 г.
2007 г.
2007 г.
2007 г.
2007 г.
2008 г.
2008 г.
2008 г.
2008 г.
2008 г.
2008 г.
2008 г.
2008 г.
2008 г.
2009 г.
2009 г.
2009 г.
2009 г.
2009 г.
2009 г.
2009 г.
2010 г.
2010 г.
2012 г.
2012 г.
2012 г.
2012 г.
2013 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2015 г.
2015 г.
2015 г.
2016 г.
2016 г.
2016 г.
2016 г.
2016 г.
2016 г.
2016 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2019 г.
2020 г.
2020 г.
2021 г.
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
[ 34 ]
Сат-Ок, 7 марта 2009 г.
В трилогии наиболее открыто – даже в заголовках – прослеживается центральная идея писателя. Идея эта — в полной симметрии добра и зла, в их взаимозаменяемости и относительности.
Подобный подход свойствен не одному лишь Лукьяненко. Скорее, это общее качество большой части литературы последнего десятилетия, в которой новая волна энергичных авторов пытается осмыслить проблемы существования личности в мире плоскостного плюрализма. С подобной системой можно бороться, можно с ней смиряться. Во втором случае возглас: «Всё относительно!» — размывает любые нравственные ориентиры, что противоречит природе человека. Попытки сохранить душевное равновесие в результате превращаются в своеобразное служение нашей грустной действительности. Даже критика происходящего у таких писателей становится бессильной и безнадёжной.
В «Дозорной» трилогии мы видим все противоречия нравственно и философски неопределившегося человека. Утверждения автора не просто парадоксальны, как, например, у тех же Олди, — они бессистемны и отражают различные слои авторского мировоззрения, не увязанные в цельную картину.
В центре повествования – борьба между Светом и Тьмой. «Иные» – люди-маги – противостоят друг другу, пытаясь склонить зыбкое равновесие в пользу одной из сторон. Одни защищают людей, другие их равнодушно используют. Всё просто и понятно. Но первое впечатление обманчиво.
Естественный вопрос, возникающий в этой связи: кого можно назвать безусловно светлым в реальной жизни, с кем сверять героев трилогии? В прошлые века это были священнослужители или отшельники, позже названные святыми. Прежде всего вспоминаются Сергий Радонежский и Серафим Саровский. В ХХ веке резко увеличилось влияние на жизнь науки и искусства. Жизнь таких культурных и научных деятелей, как Вернадский, Ефремов, Даниил Андреев или Рерихи – это примеры светлого пути в более понятное нам время.
С другой стороны, личины безусловно тёмных примеривали на себя такие тираны, как Гитлер и Сталин.
Между тем, в трёхкнижьи Лукьяненко светлые и тёмные уравнены в правах и, более того, дальновидные руководители обоих лагерей таким положением вполне удовлетворены. Более того, у рядовых сотрудников возникают вопросы, которых по определению быть не должно, если свет – это Свет, а тьма – это Тьма.
«Ну почему Свет действует через ложь, а Тьма – через правду? Почему наша правда оказывается беспомощной, тогда как ложь – действенной? И почему Тьма прекрасно обходится правдой, чтобы творить зло? В чьей это природе, в человеческой – или нашей?»
Вопросы, которые мучают Антона (главного героя трилогии), никакого отношения к взаимодействию реальных Света и Тьмы не имеют. Светлый Иной, оказывается, не понимает элементарного! Того, что правда должна говориться с умом, потому что окликание идущего над пропастью не будет благодеянием. Что правда как истина – это не истерическое напряжение вечно сомневающегося человека, а мудрое понимание правильного момента и точного слова, сказанного по сознанию.
Но светлые у Лукьяненко понимают правду столь же линейно и лично, как и индивидуалисты-тёмные, и потому бессильно позволяют этим тёмным считать себя более правдивыми. Потому что маленькая личная правда, ставящаяся выше общего дела, – камень преткновения на пути светлого строительства и весомый аргумент тёмных.
В ответ на последнее отчаянное высказывание Антона относительно демонической внешности тёмного мага Завулона тот хладнокровно заявляет:
«– Да, конечно. Ты видел, – Завулон вновь обрёл человеческий облик. – А я – видел тебя. И позволь признаться, что ты не был белым ангелом со сверкающим мечом. Все зависит от того, откуда смотришь».
Фактически Лукьяненко словами Завулона подтверждает базовую идею своего творчества. Ключевая фраза здесь: «Всё зависит от того, откуда смотришь». Это значит: если какое-то действие или желание тебе кажется предосудительным – нет ничего проще! Надо просто сменить точку отсчёта, и надоевшая совесть замолчит навеки.
Конечно, писатель хорошо знает законы функционирования социума. И обильно насыщает книгу точными формулировками.
«– Здешняя компания очень показательна, – неторопливо продолжал шеф. – Риск. Острые впечатления. Непонимание окружающих. Сленг. Совершенно непонятные для нормальных людей проблемы. И, кстати, регулярные травмы и смерть. Тебе здесь нравится?
Подумав, я ответил:
– Нет. Здесь надо быть своим. Или… или не быть совсем.
– Конечно же. В любую такую микросреду любопытно заглянуть – один раз. Далее ты либо принимаешь её законы и входишь в её маленький социум, либо отторгаешься».
Лаконичное исчерпывающее наблюдение. Если бы не одно «но». Автор абсолютизирует всяческие перегородки между людьми, постоянно демонстрирует невозможность выхода из-под действия частных закономерностей. И эти частные правила продолжают фатально довлеть и над магами всех уровней.
«Если любовь в тебе — это сила. А если ты в любви — это слабость».
Первое требование к Светлому – это дисциплина чувств. Что уж говорить про Светлого Иного? Приведённая цитата актуальна для обыкновенного человека. Но, оказывается, что нравственные проблемы, встающие перед Иными, ничем не отличаются от проблем окружающей нас с вами обыденности... Так и подмывает спросить с недоумением: что же это за светлые маги, находящиеся в плену у страстей? Что это за светлые маги, беспрестанно ищущие повода напиться? Чего стоят на фоне этого все их способности?
Для автора представляет трудность искусственно соответствовать этике светлых, что во многих эпизодах приводит к ляпам.
«…Куда полезнее, если спину тебе прикрывает надежный и жизнерадостный, а не сильный и умудрённый опытом партнер. Сильный и мудрый всегда может отвлечься на более важную задачу, чем охрана чьей-то спины...»
Ясно, что Светлый ставит интересы дела выше интересов собственной безопасности, иначе он был бы Тёмным. Да, герои говорят поначалу о добровольности приносимых ими жертв. Но чуть позже эта добровольность рассеивается, и личные страсти ещё не раз вмешиваются в дела паладинов Света.
Вот талантливый оперативник и сильный светлый маг Игорь отказывается от борьбы за жизнь, потому что смысл бытия для него погиб вместе с полюбившей его ведьмой Алисой. Антона просят попытаться переубедить ценного сотрудника. Но Антону после повествования Игоря о своей жизни сказать совершенно нечего, потому что личная правда того никак не соотносится с декларативными убеждениями члена Ночного Дозора.
«Антон сидел, держась за голову. Молчал. Будто отворил дверь — и увидел там что-то,.. нет, не запретное,.. нет, не постыдное... Совсем-совсем чужое. И понял, что за каждой дверью, если не приведи Свет, удастся её открыть, увидит что-то столь же чужое,.. личное».
Вся поверхностность единения показана тут великолепно. Антон понятия раньше не имел о том, что за человек Игорь, какой у него жизненный опыт, какие представления о должном. Становится совершенно ясно, что Дозоры держатся лишь за счёт непрекращающейся борьбы, требующей консолидировать усилия и подчиняться более опытному руководителю. При отсутствии внешнего врага единство такого рода распадётся очень быстро.
Опять-таки, обратим внимание на то, что автор даже не ставит вопрос о возможности действительного объединения, довольствуясь угнетающим открытием главного героя. Все эти маги словно говорят: «Вот здесь мы светлые и дисциплинированные, чтим наших наставников, а вот здесь – наше личное, святое, неприкасаемое, которое всегда в ситуации выбора пересилит всё прочее». Недаром даже Гесер проводит сложнейшую операцию, подставляя многих сотрудников и рискуя ими фактически в личных целях.
«– Всё, что я делал, – отчеканил Гесер, – было подчинено ещё одной цели. Вынудить руководство полностью снять с Ольги наказание. Вернуть ей все силы, и позволить вновь взять в руки мел Судьбы. Она должна была стать равной мне. Иначе наша любовь была обречена. А я люблю её, Антон».
Последовательно продвигаясь вдоль линии рассуждения, приходится констатировать: провозглашая сумрачный баланс и абсолютизируя перегородки между людьми и Иными, Лукьяненко утверждает дело Тьмы. Он не делает это активно, но руки опускаются после показательного бессилия его симпатичных героев. Пассивность не убережёт от падения, но только активность даст шанс на выход из круга кажущихся неразрешимостей.
Писатель пытается сохранить нейтралитет, утверждая, что, когда начнётся «охота на ведьм», одинаково пострадают обе стороны. Но не надо быть Иным, чтобы знать из истории: Тёмные никогда не страдают от серости и невежества. А уничтожается не инаковость как таковая, а именно совершенство, потому что совершенство гораздо более хрупко и нацелено на творческие ценности, а не на борьбу.
Читая формально совершенно точное замечание:
«Обезьяна на мотоцикле только в цирке хороша, а не на городских улицах... А уж тем более — обезьяна с автоматом», –
- не устаёшь удивляться: и в чём только качественное отличие Иных от обычных людей? Узреть его на примерах поступков героев нельзя. Например, когда Антон становится Высшим магом и открывает вдруг обозначившуюся истину:
«Так вот что это такое — быть Высшим магом?
Не заучивать схемы, а чувствовать движение Сил?» —
- мы можем сказать, что вообще-то это «открытие» относится к жизни любого человека и странно, что лишь Иной Высшего ранга замечает эту закономерность. Схемы всегда вторичны, они никогда не приведут к чему-то новому. Когда молчит творческое начало, невозможно подняться над стадией ремесла, когда заучен и механически воспроизводится тот или иной приём.
Любой нормальный человек не будет ломать стены, если рядом расположена дверь. Так и человек, максимально на своём уровне открытый проявлениям текучего мира, получит возможность находиться в потоке событий и с наибольшим эффектом преодолевать препятствия. При этом препятствия полностью изменят свой характер, потому что подавляющее большинство неурядиц проистекает от неумения вовремя и правильно оценить меру необходимых действий.
Но что происходит, когда эту самую меру необходимых действий обозначает Гесер, а Антон явно не может охватить всю картину событий? –
– …Антон, поверь, я знаю, что делаю. Поверь.
– Не верю.
Что может быть неблагодарнее недоверия к учителю?! С другой стороны, что может быть двусмысленнее учителя жизни, напоминающего скорее генерала ФСБ, чем мудреца, осенённого высшим знанием?
Личный опыт писателя не дал ему повода для глубинного жизненного оптимизма. Образы выдающихся светлых учителей не вдохновили его, он их не понял. Из-за этого конкретные образы Светлых в его книгах совершенно неудачны, несмотря на формально правильные декларации. Верный логике реально происходящих в книге событий, Антон в результате взывает:
«…всё имеет оборотную сторону. Я бы поменялся с вами, люди. Заберите умение видеть тень и входить в сумрак. Возьмите защиту Дозора и способность менять сознание окружающих.
Дайте мне тот покой, которого я навсегда лишён!»
Знание неизбежно расширяет «линию горизонта» сознания человека. Большое знание – это всегда и большая ответственность. Не бывает сил, которые можно расходовать произвольно, ни от чего не завися. Антон ищет покоя, забывая, что покой бывает двух родов – растительный покой безмыслия и покой мудрого всепонимания. Такова диалектика эволюции. А между ними – мятущаяся душа современного человека с его тревогами и неуверенностью в завтрашнем дне. Вопрос: как может Светлый Иной стремиться к пустяковой жизни в окружающей нас матрице? Даже в самой «Матрице» тамошние «иные» таковы лишь внешне, но здесь-то Лукьяненко ведёт речь о внутреннем выборе в пользу Света!
Однако такой внутренний выбор мало чем обусловлен, кроме произвольного предпочтения. Потому что человечество Лукьяненко живёт по законам Дневного Дозора. По крайней мере, постоянный акцент ставится как раз на этой стороне.
«На каждого президента находится свой киллер. На каждого пророка – тысяча толкователей, что извратят суть религии, заменят светлый огонь жаром инквизиторских костров. Каждая книга когда-нибудь полетит в огонь, из симфонии сделают шлягер и станут играть по кабакам. Под любую гадость подведут прочный философский базис».
Вам хочется после этого жить в большом мире? Или появилось желание построить собственный маленький мирок с непробиваемыми стенами и травоядно приглаживать до поры до времени свой глубинный страх мелкими радостями простого быта? Но ведь бурный поток жизни сметёт любые заграждения…
К вящему сожалению, Лукьяненко акцентирует внимание лишь на стороне рассеяния и разрушения, игнорируя процессы созидания и обновления. Действительно, мир вокруг нас – гигантский эскалатор, едущий вниз. Но человеку дано идти по нему вверх, преодолевая законы тяготения. Будь то первобытные инстинкты, ежегодное увядание природы или убийственное равнодушие к звукам и краскам бесконечно богатого мира. Человек как вид сформировался на путях преодоления законов смерти и угнетения.
Тому же правилу следуют и последствия энергетической подпитки тёмной и светлой энергией. Не получая объяснения в рамках книги, она представляет дело Тьмы в гораздо более выгодном виде.
«Когда тёмный маг пьёт чужую боль, она лишь прибывает.
Когда светлый маг берёт чужую радость, она тает».
Важно понимать, что уровень энергии в доноре в обоих случаях будет понижаться. Боль, тоска и страх – это то, что разрушает человека, это проявления деструктивной силы мира. Условно говоря, если от десяти отнять пять, то получится пять, а если от минус десяти отнять пять, то получится минус пятнадцать. Это иллюзия возрастания, в то время как реальное положение ухудшится. И разве не известно автору, что если делишься радостью со светлым человеком, то она, наоборот, будет только возрастать?!
Конечно, романтик, насильственно разъединённый в душе Лукьяненко с реалистом, иногда просыпается. Вспомним, как плохо Алисе в «Артеке», когда сила зла оказывается бессильна в присутствии товарищеского тепла и бескорыстной заботы и дружбы. Это те моменты, на которых могло бы быть построено основное повествование. Увы… автор поспешно оговаривается:
«Я не могу смотреть в будущее так далеко, чтобы моё добро никогда не превратилось в зло».
Знаменитый учёный и писатель Иван Антонович Ефремов открыл закон, который властвует над неправильно устроенном обществом, и назвал его Стрелой Аримана. Суть закона в том, что любое действие, внешне даже гуманное, несёт по мере исполнения всё больше негативных черт. Происходит это потому, что стихийное общество не сориентировано на развитие, на движение по спирали, а подвержено слепым законам прямолинейной механики. Только сознательно можно управлять процессом и вносить постоянные коррективы.
Стрела Аримана — беда всяких догм, которые каждым человеком понимаются по-своему, в результате чего рождаются такие противоположные поступки, как крестовые походы или благотворительная деятельность.
Лейтмотивом принципиальной неуверенности звучат слова, которые определяют лицо книги:
«У меня есть право творить добро.
Не хватает самой малости – понимания…»
По сути, мы слышим признание самого автора. Автора, который остался слеп к подлинному Свету и свёл всё его противостояние с Тьмой на уровень собственной души. В то время как творческий взлёт, на котором только и создаются значительные произведения искусства, недаром называется именно взлётом. Взлётом над самим собой.
У произведений же с аморфной этикой, где добро и зло оказываются близнецами, будущего нет. Мир может быть жестоким и неприглядным, но возможности преображения всегда сохраняются, стоит лишь ввести в условие задачи объективное нравственное измерение.
[ 29 ]
fox_mulder, 1 августа 2008 г.
Что нового можно сказать о столь любимом, а по сему и сверхсуперпопулярном у нас цикле? С одной стороны, именно «дозоры» возвели Лукьяненко на пъедестал народной читательской любви со всеми ему сопутствующими радостями: миллионными тиражами, растущими вширь и ввысь гонорарами и проведением авторских семинаров под лозунгом «От маститых — к самым маленьким и начинающим». Нам лишь остается искренне порадоваться за Него, далеко не всем коллегам по цехам улыбается такая фортуна! Но с другой стороны, наивысший подъем Лукьяненко как своеобразного брэнда, торговой марки и даже, если хотите — Лукьяненко-маркетолога, обернулся самым большим провалом Лукьяненко как писателя, творца наконец! Представьте себе прекрасный воздушный торт, переливающийся на солнце всеми своими кремовыми завитушками, каждая из которых тебе почти подмигивает, суля превосходные вкусовые ощущения. Однако, эти иллюзии растворяются, стоит только прочувствовать его вкус; почему-то сразу же складывается впечатление, что весь этот пышный внешний вид — не более чем «обманка», призванная прикрыть от глаз пустоту начинку и откровенный душок-с, вошедших в его рецепт ингридиентов.
Образ молодого мага Городецкого подозрительно напоминает персонажа культовейшей книги начала 60-х годов, которого однажды угораздило заснуть на весьма необычном диване. Конечно, это можно списать на намеренную стилизацию, благо Лукьяненко раньше уже писал подражание «Понедельнику«для сборника «Время учеников». Но все равно, Антон и Саша слишком похожи друг на друга, практически как герои «Атаки клонов». Светлый маг Гесер выписан по всем штампам генерала из милицейского детектива 80-х годов. Те же «мудрые суровые глаза», те же «героические проседи», но сам характер не выходит за пределы «старшего товарища» из производственного романа тех же советских времен, главной задачей которого являлось постоянно освежать ГГ потоком неиссякающей мудрости. Штампы? — Разумеется!
Однако, за «чисто производственной коньюктурой» очень быстро угадываются неслабые авторские претензии, а как же иначе, ведь речь идет о «борьбе Добра со Злом«! Хорошая, но не новая идея показать тождественность методов, которые используют для достижения своих целей, как Светлые, так и Темные, быстро сменяется различными «чудесами на виражах» в стиле детской сказки Лазаря Лагина, а все интриги Дозоров, отчего- то сильно отдают заурядными разборками за сферы влияния двух бандитских группировок. Складывается впечатление, что автор просто испугался, что идею не поймут и завернул роман в более «массовую» упаковку со всеми этими бесконечными трансформациями и заклинаниями... Массовость отразилась весьма негативно и на том, что до этого времени считалось «константой» творчества Лукьяненко — на его прекрасном литературном языке. Все эти постоянные цитаты из текстов песен популярных российских рок-групп и непритязательный юморок, навевают на мысль, что основной аудиторией по версии автора, видимо являлись подростки школьного возраста. Про откровенные концептуальные заимствования из других авторов, я упомяну вкратце. Всех заинтересовавшихся отсылаю к роману Стивена Кинга «Бессоница» — прочитайте, может быть возникнет своеобразное «дежа вю.
Одним словом, «Дозоры» — это типичный пример того, что литература, которая расчитана на максимально широкую аудиторию, т.е. — «массовая», редко бывает оригинальной и интересной, чаще всего она сводится к штампам, которые лучше усваиваются основной читательской массой. Но в случае с Лукьненко, это скорее просто цена подобной всенародной популярности и раскупающихся за день миллионных тиражей, подобно сделки автора с личностью вроде того же Завулона. И это весьма прискорбно.
P.S. Не могу удержаться от парочки советов по дальнейшей судьбе серии. Здесь, главное — в симметрии. К примеру, есть уже «Дозоры»: Ночной, Дневной, Сумеречный — добавим еще «Полуночный». Далее, в связи с исчерпанностью «суточной» темы, предлагаю переключиться на Времена Года, благо их в запасе целых четыре штуки! Потом эту тематику можно углубить и перейти уже на месяца: там, Январский, Февральский, Мартовский.... Хватит на 12 новых томов! А когда и это будет исчерпано ( судя по плодовитости автора, и этот день не за горами), для краткокости можно новым «Дозорам» присваивать в качестве порядкового номера просто год создания — 2008,2009,2010.... Главное не переусердствовать и не выпускать их по несколько штук в год,( благо для этого у мэтра всегда есть и другие серии, достойные продолжения, например, «Черновик)» .... Короче, даешь каждому поклоннику творчества — по персональному дозору!:gigi: Прорвемся, дорогой Сергей Васильевич!
[ 24 ]
Angvat, 31 мая 2017 г.
Когда этот цикл был на пике популярности и был еще трилогией, я где-то заканчивал школу. Он был прочитан мною запоем, после чего я взялся за другие книги Лукьяненко и читал их еще пару лет. Недавно я попытался прочитать уже более поздние произведения автора. «Не пошло» подумал я и попробовал перелистать книги юности. Но и там не пошло. Эти произведения были хороши в то далекое время, когда я не загрузил свой мозг произведениями других авторов.
У Лукьяненко есть свои достоинства. Его легко читать, его произведения изобилуют измышлениями и деталями, понятными и близкими человеку, что проживает в этой стране. Но в этом же и его слабость. Его книги – это какие-то поденки от мира литературы, в них нет никаких глубоких образов, нет хороших идей, ради которых книги стоило бы перечитывать. Тот же мир иных максимально прост и уныл. Вот светлые, которые не такие уж хорошие, и вот темные, которые не такие уж плохие. Все. В этом мире почему-то так и не возникли организации простых смертных, что охотились бы на магов и прочую нечисть, нет чародеев с древней и изуверской логикой (все какие-то менеджеры среднего звена, простые и понятные для современного обывателя), нет каких-то внутренних фракций, что должны были наплодится в столь древних организациях, нет столетних вендетт, весь конфликт давно перешел в какую-то вялую фазу. Даже бессмертие большинству иных достается за так, для его поддержания ничего не нужно, и даже шотландцы с катанами и криком «Останется только один!» за ними не гоняются… Все максимально просто и серо с претензиями на умные мысли, которые по сути были много раз озвучены до и после. Это просто развлекательное чтиво, которое миновало пик своей популярности и потиху зарастает паутиной читательского забвения. А сам автор по всей видимости так и остался там, в прошлом. Все плодит поденок. Которых легко читать и также легко забыть. По крайне мере ничего, что смогло бы заинтересовать меня теперешнего, обнаружить у него так и не удалось…
[ 22 ]
Sayles, 12 апреля 2016 г.
Если сравнивать с почти двадцатилетней историей самого цикла Дозоров, нынешняя «эпоха» молодых авторов началась не так уж и давно.
Вообще надо сразу оговориться, что лично в моих глазах автор, изначальный автор Дозоров, Сергей Лукьяненко, упал, как прежде не падал ни один фантаст. В свое время он был первопроходцем, создав потенциально одну из шикарнейших историй в рамках жанра городского фентези. Постепенно, от книги к книге он скатывался все ниже и ниже. И превратился в графомана-блоггера, который променял творческую искру (все же талант — это, на мой взгляд, то, что из искры получается, если получается, конечно) на деньги. Даже не так — на бабки. Последний, шестой псевдо-дозор — это просто позор, извините уж за каламбур. Не то, чтобы Ночной Дозор был истинным шедевром, но, повторюсь, у него был потенциал таковым стать. Отличная тягучая атмосфера, мистический мир, свой антураж и весьма недурно выписанные персонажи. И все — коту под хвост. Совершенно увязнув в собственных амбициях и шовинистическо-националистических настроениях (проявляющихся в активных нападках на украинских коллег), Лукьяненко лично на мой взгляд обесценился.
Обесценился ли мир Дозоров?
Вообще привлекать на свою сторону молодых авторов и давать им шанс прославиться за счет уже раскрученного и известного мира повествования — хороший ход, даже благородный. Этим промышляет и Панов, хотя лучше прочих получается у Макса Фрая. К сожалению, уж от Лукьяненко благородством и не пахнет. Впрочем, лично мне не попадались авторы, которые обошлись бы с миром Дозоров действительно неуважительно.
Однако ни один из них не дотягивает до звания спасителей серии. Каждая книга рассказывает свою историю, каждая -по-своему. Но это скорее похоже на пробу пера, на попытку заявить о себе. Подчеркиваю: не на заявление о себе, а именно на попытку. Черновик. Тот же Владимир Васильев, состоявшийся, казалось бы, автор, щеголяет совершенно нелитературным языком. Даже Завулон у него разговаривает как Сан Саныч, добрый слесарь, живущий в коммуналке через дорогу. Прочие авторы, имена и фамилии которых покамест не запомнились (что очень хорошо — не придется ассоциировать молодых писателей с этим циклом), по-своему проявляют себя, но не блещут. Винить ли их в этом? Хм, сложно сказать. Каждый опус напоминает выполненное, но лишенное души литературное задание. Вот ты, Маша, к примеру, напиши историю о семейной паре Светлых Иных средней силы, а ты, Саша, напиши историю о приключениях Иных в Сибири, подальше от Дозоров... Как-то так и было, возможно. Самое забавное, что молодые писатели каждый по-своему с задачей справились. Но не внесли ровным счетом ничего, что дополняло бы картину. Почему? Нечем дополнять. Атмосфера мира Дозоров почти умерла. Не хватает той мистической загадочности, которой и должен блистать жанр городского фенези. Это уже литературное РПГ, а не мистическая проза...
Почему же атмосфера «почти» умерла, а не совсем? Самый странный и даже непритный ответ, тем не менее, верен будет именно здесь — благодаря обложкам. Шикарное оформление серии. Очень неприятно делать комплименты прежде всего не содержанию литературного произведения, но его оформлению... Но правду девать некуда — обложки выполнены чудесно. Дух истинной мистической истории так и сквозит. Жаль, не художник придумал мир Дозоров, но Лукьяненко. Жаль.
[ 18 ]
Myrkar, 29 октября 2015 г.
Книги, которые являются основателями харизматичных вселенных, по мотивам которых впоследствии пишет много продолжателей, расширяющих мифологию, всегда вызывают интерес. Таким казался и цикл Дозоров. Но уже со второй книги становится ясно, что продолжения были скорее доработками предыдущих промахов. Завлекающая поначалу идея все стремительней скатывается во вторичное чтиво, напоминающее то ли очередную конспирологическую теорию (недаром шефы московских дозоров — тибетец и еврей), то ли устаревшие приключения Джеймса Бонда, где вместо пригождающихся в кульминационный момент шпионских приспособлений срабатывает сила заряженных артефактов.
Интригующее противопоставление названий, эпиграфов и способов повествования первых двух романов к следующим превращается в обыкновенный сериал о встрече Антона Городецкого со все более древними и сильными врагами, где либо заголовки притянуты за уши, либо сам сюжет пытался вместится в знакомую трехчастную композицию. Начиналось все с магических воздействий неинициированных Иных, показанных через мистическую дымку лирических мотивов, сомнений о судьбах людей, приобретших другой смысл через открытие нового пласта мира, а закончилось возвратом к лобовому столкновению с фантастическими тварюгами, постоянным разъяснениям, как же все на самом деле устроено, и сведению первоначальных историй любви и дружбы к категории долга в контексте боевика и туристического гида по странам. Закончив с устройством личной жизни и сентиментальничанием Городецкий погружается в работу и то и дело отправляется в командировки, хоть и начиналось все с отдыха на даче со всей семьей. Не исключено, что и явная любовная линия первых томиков была своеобразным долгом или перед читателем, или перед стереотипом жизненного пути.
Каждая книга своим сюжетом резко перечеркивает предыдущие в попытках дать рациональное объяснение тому, что, видимо, поначалу было написано в порыве вдохновения. На пользу циклу это не пошло. Если сюжетные завязки еще сохраняют логику, то рассуждения об устройстве Сумрака, проекте СССР в контексте деятельности Дозоров и прочие дополнения к разъяснению мифологии вселенной входят в противоречие с самими собой. Кажется совершенно нелепым, почему все это время Великие ничего не понимали, довольствуясь домыслами, а Городецкий во всем вдруг разобрался, пообщавшись всего с парой давно всем известных Иных. Вроде как у долгожителей было больше возможностей войти в контакт с теми же самыми знакомыми.
С лиричностью к «Шестому Дозору» умерла и большая часть персонажей, которыми Лукьяненко завалил текст в первых двух частях. Еще одна глупость писателя. Обычно новые лица вводят постепенно, вплетая их истории в сюжет, чтобы читателю было потом за что зацепиться, вспоминая то или иное имя. Здесь же дается множество имен, некоторые из которых так и вычеркнулись из жизни простым упоминанием, не добавив должной глубины описываемым историям. Оставшиеся же Иные доведены до плачевной карикатурности одной черты: Городецкий — везунчик (по сути жертва счастливого стечения обстоятельств, подсмотренных по линиям вероятности), Светлана — домохозяйка (заботы целительницы превратились в озабоченность типичной жены-мамки), Надя — просто ребенок (от тривиальной любознательной малявки до ничем не выделяющейся школьницы), Гесер — образ противного начальника (идиотичный и деспотичный интриган), Завулон — начальника идеального (веселый, стильный и вообще отец). Такое ощущение, что Лукьяненко последовал одной из идей суеречного мира — наличию четкой определенности выбора, когда ты Иной. И с каждой ступенькой специализация персонажей все более сужается, оставив одним классовую принадлежность (ведьма Арина, пророк Кеша), а другим — человеческую. Как будто Иному, даже Великому, именно человеческий выбор и требуется (что чаще всего доказывалось в развязке), но навязывается профессиональная специализация. И раз уж все именно так, то на кой нам все эти боевые маги, предсказатели-аналитики, перевертыши и целители — давайте устроим Апокалипсис, чтобы им нашлось применение.
«Шестой Дозор», чтобы предотвратить столь печальное развитие событий (причем не столько уничтожение Сумрака, Иных и людей, а постоянных просьб фанатов о продолжении и развитии вселенной в новых произведениях), превращает основного персонажа, который единственный был способен открыть что-то новое не только для себя самого, но и для всех окружающих, в обыкновенного человека. Серия специально была подведена к тупику, в котором только и остается, что о бытовых отношениях поговорить. Как будто все смертельно опасные трудности и эпические проекты только и сводятся к тому, чтобы Иные высших уровней могли завести себе вторую половинку и ребенка (обязательно мессию) и жить облегченной версией человеческой жизни и путешествуя по человеческому миру, раз уж уяснили для себя свою паразитическую сущность. На пенсию ушли после очередной ВОВ — прям завистливая мечта постсоветсткого человека.
[ 18 ]
Тетя Маша68, 4 февраля 2014 г.
Книги про жизнь.
Лукьяненко — писатель гениальный. Пишу это без всякой иронии, и вот почему: только самые талантливые «мэтры» могут создавать новые направления в жанре, при том не только в литературе.
Пожалуй, с его «Дозоров» в нашей стране если не началась, то окончательно утвердилась мода на серое посредственное чтиво, а следом за ним такое же унылое кино и музыку. Хотя есть мнение, что Лукьяненко просто раньше других распознал, что нужно современной публике, и умело сыграл на этом.
То, что подобная лятиратура нашла массу поклонников, удивляться причин нет. Книжка с лихвой напичкана унылой обывательской философией в стиле «не мы такие — жЫзнь такая». Там вагон и телега серых размазанных героев, «типичных», «таких как все», то есть, именно таких скучных неинтересных личностей, как вы и я, все мы. Там представлены в избытке и на любой вкус нудные гаражно-кухонные рассуждения за стопкой водки (в духе ну очень усталых от своей серенькой жизни офисных крыс, ибо обычные нормальные люди пока что так не говорят. Может, потому что не читают книг Лукьяненко).
Ну и еще, конечно, фирменная фишка, на мой скромный читательский взгляд, главный секрет успеха. Фантазия автора балует читателя обмусоливанием обыденных проблем из жЫзни не только основных персонажей, но и их друзей, коллег, родственников и соседей по подъезду.
Ну как? Вам интересно знать, как живет и чем дышит ваш сосед дядя Петя, его дети, жена и любовницы? Почитайте «Дозоры» и все тайное станет явным. Жизнь ваших соседей «Выйдет из Сумрака!» Да и о себе много нового узнаете, о чем раньше не догадывались. «Вот только» для той же цели и с тем же успехом можно посмотреть очередное мыло по первому каналу.
Но ведь это и есть наша жизнь!!! — возразите вы. Да, это действительно похоже на отражение нашей жизни. Только уж очень примитивное, искаженное и неинтересное.
Я не собираюсь обвинять афтора в том, что он битием по клавиатуре зарабатывает себе на хлеб с икрой — тут кто на что учился, как говорят. «ЖЫзнь заставит — не так раскорячишься».
[ 16 ]
ork, 1 мая 2008 г.
Хороший цикл на интересную тему, занимательные приключения главных героев в нашем времени в нашем мире, но не видимые для нас. Сама тема борьбы добра со злом понравилась, особенно тем что автор не представлял в своих книгах зло каким-то одним сверх сильным магом который спятил и убивает всех подряд. Напротив зло представленно здесь не менее хладнокровным чем добро, оно предстаёт нам в виде на первый взгляд интелегентного и импозантного пожилового мущины, который больше поднаторел в непрерывных интригах со светом чем в ежедневных открытых кровавых битвах, но втоже время они и не чужды ему.Главные герои прописаны хорошо и в плане их поступков и в плане описания их внутреннего мира.Интриги двух руководителей Ночного и Дневнового дозоров в которых против их собственной воли постоянно впутываются судьбы главных персонажей завороживают и восхищают.В книгах также присутствует юмор но их нельзя назвать ни юмористическими ни сатиристическими, так как в них часто встречаются срьёзные моменты человеческой жизнь над которыми заставляет нас задуматься автор.Лукяненко показывает нам что ради достижения важной цели не только зло готово пожертвовать своими сторонниками но и добро, автор заставляет нас самих подумать и решить, так чем же в таком случае отличается добро от зла.Всновном на протяжении всей книги сюжет довольно подвижен и реалестичен.В первых трёх книгах понравилось то, что главным героем стал хоть и маг но всё же не сильнейший, а серяднячок)) этим автор разительно отличился от других писателей, что меня несомннео обрадывало, а то обычно у всех главными героями постоянно становятся либо сильнешие маги, либо лучшие воины, но под конец автор всё таки не удержался и сделал из главного героя сильнейшего мага.
Но в целом серия довольно неплоха, хоть и не схожа с себе подобными циклами, но она не лишена своеобразной притягательности и обаяния.
[ 14 ]
Svartex, 19 февраля 2016 г.
Перечитал всего Лукьяненка еще в 2002-2004 годах. Читал «Ночной дозор» и «Дневной дозор» до выхода фильма, как по мне, так это самые слабые его романы и вселенная. С тех пор я перестал читать Сергея. Видимо городское фэнтези не для меня. Лукьяненко который писал такие серии как «Линия гроз», «Геном» ,«Звезды — холодные игрушки» и «Диптаун» уже нету. R.I.P, исписался, а жаль.
[ 14 ]
Econom, 29 апреля 2012 г.
Концепция Лукьяненко, которую он проталкивает в «Дозорах» мне понятна. Отечественными фантастами со времен Перумова она очень любима: бла-бла все серое, бла-бла — чистого добра нет, зла — тоже и.пр Мне вот только одно не понятно: почему чистые Свет и Тьма откликаются на призыв этих называющих себя Светлыми и Темными альтруистов и эгоистов? Какое отношение базовые концепции мироздания имеют к кучке уютно устроившихся, готовых найти оправдания для всего, обыкновенных по морально-умственному уровню людей, отличающихся только своими способностями?
[ 14 ]
be_nt_all, 18 декабря 2007 г.
На языке крутится что-то вроде «зияющая вершина творчества Лукьяненко». С одной стороны – книга хорошая (за исключением четвёртой книги трилогии), с другой стартовая точка для такой халтуры как экранизация и та самая четвёртая книга. ... С.Л. то ли «пошёл в народ», то ли «вышел в тираж»...
Начну с внешнего. Антураж. Городское фэнтези, скрытая (магическая) подоплёка видимых нами событий. Параллели с Людьми в Чёрном и Гарри Поттером более чем очевидны. Беспроигрышный ход, позднее использованный Вадимом Пановым в «Тайном Городе».
Само по себе – это неплохо, более того – хорошо. Слово «иные» заиграло радугой смыслов и аллюзий. Тёмная и светлая инициации отлично вписались в наш опыт изучения собственной психологии. Наконец, анализ «истоков силы» в «сумеречном дозоре» — весьма глубокая идея, которая может стать отличной пищей для ума.
Вот только ещё одним из истоков этой книги стал банальный цинизм. Никакого особого нравственного выбора перед героями нет. Все они – участники вялотекущей борьбы [как-бы] добра с [как-бы] злом и чистая совесть в этой борьбе – роскошь не позволительная. И светлые и тёмные – одним миром мазаны – разве что Завулон гораздо большая сволочь чем Гессер, что выражается в привычке повелителя тьмы влюблять в себя девушек, отправляя затем их на верную гибель. В остальном же эти старые интриганы друг-друга стоят.
«Правда жизни» одержала здесь победу (боюсь, что полную и окончательную) над «идеализмом». Случайность ли, что именно в рамках этого цикла С.Л. начинает гнать откровенную коммерческую халтуру?
Другой нехороший признак мира «Дозоров» — некоторая «халявность» пути иных. Их достижения стоят им не слишком многого, груз лежащей на них ответственности не так уж велик. Разве что есть риск попасть между жерновами, как Алиса и Игорь из «Дневного Дозора». Впрочем, этой болезнью болеет не только эта книга, но в «последнем дозоре» она достигает своего апогея.
Впрочем живые, интересные, вызывающие сопереживание герои первых трёх книг компенсируют недостатки «общей композиции». Вот если бы С.Л. ещё и вовремя остановился...
[ 12 ]
Easy Bella, 23 февраля 2018 г.
Хотелось написать что-то объёмное, но бросила писать на первом же предложении.
Ну, блин, могло быть и хуже — у нас все полки чтивом куда низшего качества. Лукьяненко не плохой писатель, и задумка неплохая, и на аудиторию он поработал знатно. Но, блин, не получилось.
Идея хороша, но идею сгубила реализация. Причина проста — Сергей не пишет подробный план своих книг (он в этом сам признался). А в сериях такого масштаба они необходимы! Следовало расписать историю мира (хотя бы в общих чертах) от зарождения Иных и до наших дней, а там уже нанизывать что потребуется. В конце концов, Иные ведь живут среди людей! Поэтому сразу решить вопрос «кто и какое участие принимал в основных исторических событиях?» не так трудоёмко. Столько всего можно было приплести к мифологии противостояния Тьмы и Света в нашем мире! Инквизиция, различные культы, религиозные войны, древние легенды...
Но вместо этого многие занятные детали мира попадают в книгу как будто по ошибке (ситуация с Тигром и Дарвином в Шестом Дозоре — Лукьяненко про это не знал), зато всякой чуши хоть отбавляй: и Антихристы, и скандинавская мифология,и артуриана и ещё черти что — всё в кучу и бессистемно, из-за чего чувство целостности мира отсутствует напрочь. Создаётся впечатление что вся мифология Дозоров составлялась по принципу «Завулон. Хм, звучит круто. Берём!». И всё, никакой связи с реальным персонажем в человеческой мифологии. Ах да, к четвёртой книге надо бы задаться вопросом: а кем был Иисус? Вот черт возьми — а раньше этим озаботится нельзя было?! Вопрос ведь интересный!
И, чёрт возьми, почему вообще никто по ходу шести книг (!!!!!!) не вспоминает про полотно Ребернандта «Ночной дозор»?!
Что до остального... Да, интрига посредственна — автору хотелось больше «про жизнь и людей», но именно это и вышло так себе. У нас нет чувства, что перед нами молодые Иные, ещё относительно «человечные», которые встревают в разборки утративших человечность Высших Иных, чтобы мы могли кому-то сопереживать. Перед нашими глазами какая-то горстка если и не статичных манекенов, то абсолютно серых и невыразительных личностей, на чьих тараканов абсолютно плевать — у самого такие же. Нету у нас и ощущения, что Высшие Иные чем-то отличаются от обычных людей: что Завулон, что Гессер больше похожи на самодуров-начальников, которые сами не знают, чего хотят, зато постоянно требуют что-то от других. Всё же если психология и опыт подростка и пенсионера, мягко говоря, отличается, то склад ума дожившего до мафусаиловых лет Иного будет неясен даже самим Иным.
Это и есть самый большой провал серии — характеры АБСОЛЮТНО никакие. ВСЕ говорят, думают и рефликсируют одинаково. Да вообще все Тёмные и Светлые мыслят одинаково! Жаль, что за этим ничего не стоит — просто автору в лом было описывать, чем отличается их мировосприятие, ограничившись «первые за всё хорошее, вторые — против всего плохого». Тёмные за оргии (это же объективно хорошо!), Светлые против оргий без контрацепции (это объективно плохо). Вот где-то на этом уровне. Если хотелось описать ненасильственное, но напряженное противостояние двух радикально разных точек зрения, то следовало обратится к опыту Холодной войны. Если читать мемуары и просто исследования работы тогдашних спецслужб, становится понятно: агентура, в общем-то, руководствовалась примерно одинаковыми личностыми категориями; в некотором роде они даже, наверное, при иных обстоятельствах были бы симпатичны друг другу. Однако существовали точки зрения, подкрепленные их воспитанием, личностным опытом, идеологической обработкой и т.п., которые делали этих людей априори непримиримыми.
Реально, даже оценивать не хочется, вот настолько обидно. Единственное, что остаётся после прочтения «ну ведь могло, блин, быть хорошо! Ну почему самому автору как-будто самому хотелось сделать все посредственно?»
[ 11 ]
Shining, 22 мая 2018 г.
Перечитал цикл в сознательном возрасте. Делюсь впечатлениями.
«Ночной дозор». Удивлен, но эта книга, которую я так любил в юности, оказалась самой слабой в серии. Главная причина — в пафосе. Ну очень много пафоса! И рассуждений по суть Света и Тьмы. Убрать бы эти рассуждения, получился бы средний такой боевик с магией. А так получился очень затянутый средний боевик с магией.
«Дневной дозор». Уже гораздо лучше. Правда, тут все неравномерно. Первая история, на мой взгляд, очень скучная. Серьезно, неужели кому-то было интересно читать душевные излияния Алисы в Артеке? Вторая неплохая, но ей недостает целостности. Виталий Рогоза и сама концепция Зеркала интересны, однако сюжет будто бы скачет. Вот Виталий тут, вот Виталий там. А для чего все это — непонятно. Третья часть относительно глубокая и трогательная. Драматизм разбавляется Эдгаром — персонажем в некоторой степени юмористическим.
«Сумеречный дозор». Шедевр. Ни единой лишней строчки. Никаких пафосных рассуждений (ну разве что самую чуточку, но тут они к месту). Вершина развития Лукьяненко как писателя. Персонаж Кости вызвал сочувствие.
«Последний дозор». Добротный, крепко сбитый квест. Главные герои отправляются в путь, чтобы выполнить Предназначение. Или что-то вроде того. Отличный приключенческий роман. Концовка скомканная. Троица «инквизитор-вампир-ведьма» внезапно появилась и внезапно исчезла. Все, конец. Но читать легко и приятно.
«Новый дозор». Начало конца. Главная претензия в том, что Лукьяненко начал пихать в книгу свои политические взгляды. В устах мудрого Городецкого мировоззрения пожилого истеричного дядьки звучат не очень приятно. Они не к месту. И вообще, очень значительная часть книги посвящена рассуждениям Городецкого на всякие там общемировые темы. Уж лучше б он про Свет и Тьму разговаривал, как в первой книге. Это было наивно, но хотя бы не неприятно.
Еще один слабый момент — введение в сюжет пророков. Серьезно, это очень плохо. Когда в сюжете есть «древнее пророчество», это верный признак того, что автор выдыхается. Почему? Да потому что теперь все можно объяснить древним пророчеством. Типа «Почему этот персонаж себя так глупо ведет? — Потому что так ему велит Древнее Пророчество». Все. Можно не придумывать мотивацию. Пророчество, и все тут.
«Шестой дозор». Проблема та же, что и в «Новом дозоре», но приключения более «живые», что ли. Концовка невероятно слабая (что типично для Лукьяненко):
И еще один момент. Очень странно действующие персонажи.
Напрягает показная религиозность некоторых героев. Видно, что сам автор постарел и все чаще начал задумываться о загробной жизни. Это простительно для человека, но зачем вкладывать свои взгляды на религию в уста древних колдунов?
В последней книге стало больше шуток про члены. Не про секс, а именно про члены. Я обычно не против таких шуток, но не в том случае, когда автор на предыдущей странице рассуждает о Боге и справедливости/несправедливости нашего мира, а на следующей рассказывает про член.
В целом читать цикл рекомендую даже сейчас, хотя бы ради «Сумеречного дозора».
[ 11 ]
Sayles, 25 марта 2014 г.
Вся эпопея Дозоров вызывает лично у меня только один-единственный возглас, который можно рассматривать как вывод.
«А какая моглы бы получится серия!!»
Причем сказать это надо максимально опечаленно, поцокивая языком. Потому что действительно — в серии Лукьяненко был огромный идейный потенциал. И он, этот потенциал, отлично прослеживается там, в начале этой истории, в первой книге. Ну в самом-то деле... Даже обидно, что потеряно. Сумрак как тень реальности, иная плоскость бытия, где властвуют эмоции, а мир преображается. Иные как существа, могущие проникать в эту плоскость и из нее черпать Силу, жизненную Силу, льющуюся именно сквозь слои Сумрака. Атмосфера настоящего городского фентези, с тем едва уловимым мистическим антуражем, в котором переплетается привычное и удивительное. Разделение Иных по принципу альтруизма и эгоизма. В общем, куча, просто куча отличных идей, возможно не самых свежих, но зато вполне сильных и комбинируемых в единое целое.
И все просто в трубу улетело. Хорошую идею еще и воплотить надо. Во-первых, Лукьяненко допускает немало ошибок в самом тексте. Например, еще в первой книге уопминается, что слоев в Сумраке три. А в финале оп-па — целых
В общем и сюжет, и атмосфера, и идеи книги были растоптаны автором. О нет, книги неплохие. Повороты сюжета, схватки в Сумраке, вампиры и оборотни — все на месте и все как бы действует. В следующих книгах автор даже пытается сам поставить неуклюжие заплаты, например,
Так за что же 7? Из уважения. Мир менятеся, жанры развиваются. Лукьяненко заметно проигрывает коллегам, но заметьте — он написал Ночной Дозор в 1998 году! По большому счету он стоял у истоков жанра городского фентези в странах СНГ. И сделал этот жанр реально популярным, за что его и стоит ценить.
[ 10 ]
Sairen, 13 июня 2012 г.
Несколько неоднозначное мнение о цикле.
К стилю написания и читабельности претензий никаких нет. Написано — легко, читается — быстро. Чувствуется, что автор талантливый человек, порядком отточивший свое мастерство и четко чувствующий, что же нужно потребителю, так сказать. Понятно, что есть определенные недочеты, но куда же без них? Всем угодить невозможно и каждый найдет определенный изъян, стоит только захотеть.
Первые три части читала давно, общее впечатление о них — положительное. Сюжет развивается динамично, мир, придуманный автором, захватывает, интересно открывать его новые грани. Герои — достаточно любопытные личности, образы их расписаны хорошо, хотя присутствует некая пафосность (но без неё никак).
Почему мнение неоднозначное? Да потому, что мне казалось — тут бы надо остановиться. Книги стали хитами, экранизация принесла бешеный успех (хотя, признаться, снято было довольно таки коряво и, моя бы воля — я бы оторвала руки сценаристам, так извратившим сюжет) — что еще нужно для счастья?
Вот и возникло впечатление, что продолжение пишется только ради нагрева рук на фанатах Дозора (уж простите за прямоту). Будем надеяться, что это не так и что «Новый Дозор» будет на таком же уровне, что и первые три.
[ 10 ]
Михаль, 15 октября 2008 г.
«Равновесие сил света и тьмы» в «Дозорах» — вещь чисто декларативная и условная. К примеру, «локальный прорыв инферно» легко вообразить: природный катаклизм, землетрясение, атомный взрыв ... , а вот как выглядел бы локальный прорыв парадиза, т.е. рая?
«Светлые» постоянно демонстрируют прямо-таки оруэлловское двоемыслие т.е. «говорят заведомую ложь и одновременно в нее верят, забывают любой факт, ставший неудобным, и извлекают его из забвения, едва он опять понадобился». Например, с одной стороны они «не обязаны любить обыденный мир» и «хранят его лишь потому, что паразитируют на нем», так как «люди – кормовая база», а с другой: «Нас так долго учили отдавать и ничего не брать взамен». Как можно ничего не брать взамен и одновременно паразитировать?
А деятельность «высших светлых» — не что иное, как старый трюк — прогрессорство, результат которого – чудовищное количество жертв. Однако они все продолжают и продолжают попытки «создать идеальное общество», так ничему и не научившись. У Уинстона Черчилля есть высказывание «Кто в молодости не был радикалом (революционером) — у того нет сердца. Кто в зрелости не консерватор — у того нет головы». У «высших светлых» все наоборот — с возрастом они впадают не то в детство, не то в маразм.
В повествовании нет глубины, нет даже той силы, которая «желая зла, творит добро». Наоборот, герои цикла «творили зло, которое было злом и добро, которое злом оборачивалось». Какой-то плоский и однополярный мир.
Философия и психологии – это не то, что больше всего удается автору. Его конек — саспенс, драйв, экшн ради экшна.