Виктор Мартинович «Паранойя»

На меня книга произвела очень сильное впечатление. Если вкратце — это «1984» с усиленной любовной линией, перенесённый в современный (ну, ладно, немного всё же утрированный) Минск. Властвует там, кстати, «последний людоед Европы». При этом бОльшая часть книги написана в виде «протоколов перлюстрации», протоколов слежения за главными героями и прочих служебных бумаг (которые, что интересно отметить, разнятся между собой по стилям: молодой, видно ещё не испорченный младший лейтенант пишет о слежке с некоторым смущением; более «продвинутый» наблюдатель с явным удовольствием описывает подглядывание за интимными встречами главных героев). Поражает до тошноты реалистическое описание некоторых сцен (летняя всереспубликанская пьянка-гулянка; отличная фраза в кафе «Теперь вылей чай, возьми себе пива и не выё....йся»; а ещё понравился эпизод с надписью «перед вылаживанием вещей сообщить дежурному офицеру...»). Мягкая сатира и юмор присутствуют.

Из недостатков — «последний людоед» очень уж интеллигентным получился, во-первых, завидую, а во-вторых, непонятно, как он при такой мягкости «людоедом»-то стал. Ещё, пожалуй, под конец становится слишком заметной аллюзия на 1984. Также при некотором желании можно сказать, что любовная линия развита черезмерно (впрочем, это на любителя). Ну и самое главное: книга про любовь на фоне злободневной сатиры, вполне вероятно, понравится только тем, кто хорошо знаком с политическими и социальными реалиями современной Беларуси.

«1984»? Ну при чем оно здесь? Всё равно, что сравнивать каждое фэнтези с Толкиеном, каждый ужастик с Кингом, каждый... В общем, вы поняли. Да, пожалуй, перед нами всё же антиутопия, но сходство двух произведений, на этом, кажется, и заканчивается. У Мартиновича антиутопия – как декорация для разворачивающихся событий, у Оруэлла скорее события книги – как декорация к антиутопической идее. В «Паранойе» нет того основополагающего и неоспоримого одиночества, отстраненности, враждебности каждого к каждому, нет той гадости, от которой хотелось отмываться после прочтения «1984», здесь на первом месте что-то глубоко человечное, задетое, пошатнувшееся – но цепляющееся, верящее. ..Ну вот, я таки начала сравнивать то, что назвала несравнимым.

Итак, перед нами история любви. Двух обычных людей, один из которых «воспитывался медведями», а вторая является любовницей _самого. В общем-то, вот и весь сюжет: их прогулки, разговоры, мысли вслух. И надо сказать, очень так аккуратно всё выписано, интеллигентно что ли, при том не «рафинированной» интеллигентностью, от которой разит снобизмом, пусть и – куда же от них денешься? – со всей бытовухой, нецензурщиной (пожалуй, лишь иногда матерные словечки резали слух) и иже с ними. Есть в романе и юмор: порой резкий, порой грустный, порой очень личный.

Название показалось самым что ни на есть верным: во всех сюжетных нитях романа, везде, куда ни обернись... _Они всё знают, и пугают нарочно, еще заблаговременно, прежде чем начать какие-то действия на твой счет. Так и название романа: кажется, назови автор по-другому, и не оглядывался бы читатель через плечо на изложенные факты, не закрадывались бы сомнения. А в результате возникает множество развязок: и что гражданка Супранович была засланным агентом, и что не убили ее вовсе, или всё-таки убили, а если убили, то кто? Была ли это травля неугодного писателя, или травля двух влюбленных, или был другой мотив, непонятный непосвященным? Приложил ли Муравьев к этому руку, и правдивым ли был их разговор в машине, и какого себя он считает настоящим? А главное, множество вопросов: зачем? зачем? зачем? – они-то и составляют паранойю. Найди читатель единственно верный ответ – и он сорвется с авторского крючка, забудет о прочитанном, сбежит. Но нет, читателя держат в клетке из собственных вопросов, на которые едва ли возможно отыскать окончательно устраивающие ответы, — и остается только параноить.

Если говорить о языке, то никакой перегруженности не заметила. Да, тяжеловесные предложения, порой растянутые на полстраницы – но вполне удобочитаемые и атмосферные. Понравилась игра слов. Приятно было находить отсылки к другим авторам и историческим событиям. С удовольствием читала диалоги-протоколы: очень любопытные мысли встречались.

Кстати о протоколах. Не думала, что автор будет прорабатывать язык даже второстепенных персонажей: в зависимости от «конспектирующего» заметно меняется и манера подачи материала. Вроде бы так ведь и должно быть в любой нормальной книге – но всё же приятно удивляет. И, что примечательно, даже описанная словами гэбэшников, любовь остается любовью. А может, гэбэшники остаются людьми? Или они так не умеют? Или нет? Или да? Впрочем, это вновь паранойя.

Концовка. При всей трагичности, это ведь скорее хэппи-энд. Анатолия бы арестовали в любом случае, вот и приходится отталкиваться от задержания как от свершившегося факта. И выходит, что герой нашел для себя «храм», в который можно сбежать от всего навалившегося; своеобразным способом, но смог защитить остатки своего прежнего «я». Да, порой Невинский выглядит жалко, но, чёрт возьми, человеку любящему можно простить очень многое. И не смотря ни на что, вся книга остается гимном любви, всеобъемлющей, порой болезненной своею чистотою, не столько даже любви мужчины и женщины, сколько любви человека к человеку, человека к человекам – в этом страшном мире черных фигур на лестничных клетках.

А ведь и правда — сильная вещь. Пусть и не каждый оценит.

Любовная линия. Она великолепна. Великолепна двумя вещами. Во-первых тем, что будучи демонстративно центральной в романе, она не превращает роман в любовный. Во-вторых, описанием, подачей. У автора отменная начитка, словарный запас, и его метафоры, сравнительные обороты и прочие литературные приёмы воспринимаются как лингвистическое наслаждение. Ну вот, просто как рядовой пример:

«Она взяла его под руку, и они оглохли от этого прикосновения...».

Политическая, скажем так, часть, то, что антиутопия, то, что атмосфера и причинность происходящих с влюблёнными событий, нисколько не хуже. И тоже по нескольким параметрам. По части «маскировки» сатиры (критики?) происходящего в Беларуси, мне это напомнило «Сказку о тройке» Стругацких. Так же всё прозрачно до предела, почти прямым текстом, но, однако, официально поди прикопайся. Фантастика же. По подаче всё та же шикарная игра слов и разнообразные литприёмы к месту. Что особенно поразило — одновременное создание давящей атмосферы и при этом постоянное присутствие шуток, иронии, сарказма. Далеко не самый лёгкий текст, который при этом регулярно заставляет улыбаться.

Одно интересно. Неужто, в наше время такая любовь ещё бывает. Или это просто мой возрастной цинизм говорит...

Ну а результирующе, так скажу. Перед нами произведение вне жанров. Ибо — Литература. Насколько Большая — покажет время. Единственное, что вредит этому роману — периодичность моды на жанры. То вампиров читателям подавай. То попаданцев. То ещё кого. А «паранойя» вышла в свет в период, когда антиутопии ну совершенно не в моде. И своей порции пиара не получила. Вот и рискует пройти незамеченной. Абсолютно незаслуженно, на мой взгляд.