Тим Скоренко «Слово мальчика Мишко»

Первое, на что обратила внимание при чтении — удивительно поэтичный язык автора. Поэма в прозе. Это особенно заметно на фоне сюжета-притчи, где первый день осени может выпасть на любой месяц, и именно в такой непостоянный первый осенний день мать ожидает рождения своего ребенка, и этот ребенок способен трансформировать облака в угоду своей фантазии, не метафорически — буквально, способен взглядом заставить стареть своего отца и учителя с корабля слепых, способен изречь слово, сметающее черные автомобили и живущее в веках.

Автор рассказывает нам притчу о новом мессии, который родился, когда старому капитану корабля слепых пришло время умереть. Чудо-мальчик призван стать новым капитаном корабля слепых. Свое первое слово он произносит в момент смерти старого капитана и слово это будет звучать тысячелетия по всей Земле.

С одной стороны, это вроде бы хорошо. Мальчик Мишко не мог произнести дурное слово, специально не мог, он не злой мальчик.

С другой стороны, он не похож на других детей, на других людей. Его отец Блажо, заглнув в глаза двухлетнего сына, отшатнулся и начал стремительно стареть. Ребенок родился, значит, кому-то из старших пора умирать. Таков жестокий закон нашей жизни. Нечто пугающее в глазах мальчика видели и другие: учитель, врач и сержант с корабля слепых. Каждый из них, взглянув в глаза ребенка, понимал, что не может быть для него учителем, врачом или командиром, потому что ребенок уже ушел далеко вперед.

Как всегда, корабль слепых возглавляет капитан, не похожий на этих слепых. Дело даже не в том, что он зрячий. Учитель, доктор и сержант тоже зрячие в своем роде. Дело в том, что способен породить самостоятельно живущее во времени слово и приколоть значок умершего капитана к своей голой груди. В сравнении с таким ребенком слепым является каждый. Но сам он всего лишь капитан корабля.

Не так ли начинал предыдущий капитан? Не родился ли он в первый день сезона, который может наступить в любой месяц? Не отшатывались ли взрослые мужчины от его взгляда? Не молчал ли он до смерти капитана, предшествовавшего ему? И не произнес ли он в момент смерти предшественника свое первое слово, охватившее всю Землю, но не помешавшее со временен появиться черным автомобилям и городам, откуда эти автомобили приходят? Слово капитана прозвучало, но слепые так и остались слепыми. Сколько их было: капитанов кораблей, избирающих маршрут для не зрячих в море. Не счесть. Как только один капитан умирает, на его место заступает следующий. Как только подрастает мальчик Мишко, действующий капитан корабля должен умереть, ведь новое слово должно быть произнесено.

И ведут такие капитаны корабли слепых, которые так и не становятся зрячими. Но они же на время уничтожают черные автомобили, правда, появляющиеся вновь через какое-то время. Через время, необходимое для рождения следующего капитана.

Очень неоднозначная, красивая, грустная, глубокая вещь. Из тех, что обращаются к уму и сердцу, как песня старого Блажо, которая пережила его, как слово Мишко, как надежда...

Рассказ посвящен памяти Милорада Павича, и действительно автору удалось. Югославия, бедные и мудрые люди, черпающие свою мудрость из окружающего их скудного мира, все это укладывается в многосложные предложения, читая конец которых, забываешь начало, и приходится их перечитывать заново. Все это покрыто какой-то магией, и создается впечатление, что в семидесятые мир был волшебным и многогранным, совершенно не таким, как сейчас.

Действительно странный рассказ, написанный языком полного абсурда. Нет-нет, автор произведения нормально писать умеет, но в данном случае он просто решил сделать жест доброй воли в сторону абстракционизма и импрессионизма. Наверное, не без умысла — чтобы застолбить себе на этой ниве скромный надел земли. Кому-то подобные странные произведения нравятся, ибо они ценят форму выше содержимого. Я же отношусь к ретроградам и ценю именно содержимое. А что нового предлагает нам автор в этой составляющей? Очередного Мессию, рожденного для того, чтобы установить мир во всем мире. Старо и не свежо, ибо впервые появилось две тысячи лет тому назад на страницах кумранских летописей. Мало того, что история нового Мессии по имени Мишко написана «языком кайфующих наркоманов», так и образ его кардинально отличается от библейского: рожден от человека, но родителей своих не почитает (отца убил взглядом, а мать превратил в соляной столб), ни с кем не общается и добрыми делами не отличается (если не считать финальной сцены). Вы уверены, что это именно Мессия, а не Лукавый? То, что он победил боевых роботов прошлой войны еще не значит, что он хотел установить на планете прочный мир — вполне вероятно, что так он просто отпраздновал свое вступление в должность капитана корабля слепых. Как он проявит себя на этом поприще — бабушка надвое сказала. И зачем ему надо было город разрушать? Словом, вопросов к Мишко много, но ответов на них автор нам не дал, потому что они ему не нужны — главным для него было создать ситуацию, а не разрешать ее. Так что произведение Скоренко представляет интерес только с точки зрения стиля. Эстеты с лингвистами должны оценить сей труд, а остальной аудитории следует хорошенько подумать, стоит ли его читать.

-----------

РЕЗЮМЕ: история нового Мессии (или Дьявола?), прослеженная от самого рождения до момета обретения абсолютной власти над людьми. Впечатлительных читателей просьба не беспокоиться: действия происходят в альтернативной вселенной и нам совсем не угрожают.

Театр абсурда. Какой-то очередной «*-изм»: абстракционизм, кубизм, постмодернизм…

Не то, чтобы — прямо, так уж и однозначно плохо. Нет, как всякий выпендрёж — чем-то, да и привлекает: хотя бы близостью к грани рассудочной деятельности. Пограничные состояния — всегда пользуются болезненной популярностью.

Непонятны три аспекта:

*** зачем это вообще, кому — конкретно — из потенциальной аудитории адресовано;

*** зачем так прятать очевиднейшую идею (такое впечатление, что задумка была — именно спрятать);

*** и — главное — при чем тут Фантастика?