Борис Акунин «Любовница смерти»

Декаdanse macabre

Кукла Петя, кукла Маша,

Просто дети стали старше.

Маша Миронова (помните, откуда имя?) едет в Москву, из Иркутска. Едва достигшая совершеннолетия, она получила право распоряжаться собственной личностью и небольшим тетиным наследством, а потому намерена провести полгода (на столько по ее расчетам хватит денег) «на стиле», а дальше, может быть и заботиться о деньгах не понадобится.

Голова малышки забита декадентской чушью о подлинной красоте, которая возможна лишь в увядании, угасании, умирании в смеси с эзотерикой и романтизацией смерти. Конец века отчего-то всегда активизирует интерес ко всякому такому. Через сто лет диджей Малой пропоет из всех утюгов «Буду умирать молодым, Буду-буду умирать молодым» — одна из особенностей фин-де-сикль.

Маша хороша собой, не бесталанна и в Москве у нее ухажер Петя Лилейко против обыкновения столичных ухажеров, не попытавшийся сделать вид, что незнаком с девушкой, а вовсе даже счастлив явлением своей Коломбины (в новую жизнь с новым именем) В качестве приношения этой удивительной девушке, которая — ни много, ни мало — носит на шее египетскую кобру Люцифера (купленный у мальчишек ужик с закрашенными желтые пятнами на голове), ее Арлекин Петя вводит Машу в клуб Любовников смерти.

Общество поэтов-самоубийц, насчитывает двенадцать членов, по выбытии очередного? его место занимает новичок по рекомендации кого-то из членов либо по выбору главы. Все здесь знают друг друга только по псевдонимам, во главе Просперо, у которого для грязной работы свой Калибан, а помощницей в делах волшебных служит своя Ариэль, хотя зовут ее Офелией (еще одно шекспировское имя). «Буря» как источник не случайна, и не потому только, что мудрец-изгнанник Просперо в финале намерен «посвятить кончине всяко третье размышленье», но главным образом как дань его способности подчинять.

Всякий член общества видит в смерти возможность прекратить бессмысленное существование и воссоединиться с вечной невестой (для мальчиков, девочки представляют женихом). По получение знаков, неопровержимо свидетельствующих, что час настал, избранник пишет прощальное стихотворение и кончает с жизнью. Глупышка Коломбина в первый же вечер отдается Просперо, и нет, это не любовь, пробуждающая интерес к жизни, ждать своих знаков девушка принимается с еще большей готовностью.

Пока среди соискателей не появляется интересный господин, красавчик с седыми висками и легким заиканием, которого называют Гэндзи, как японского принца из какой-то средневековой книги (ах, жапонизм — это так изысканно!) «Любовница смерти» часть фандоринской серии, напомню, каждый из ее романов задумывался как стилизация под какой-то из детективных поджанров: герметичный, политический, мистический, авантюрный, шпионский, про маньяка, про мошенников. Этот заявлен декаданским, но вернее было бы назвать его детективом про секту .

Сейчас я прочла эту книгу в третий раз. Первый был примерно в 2002, когда с некоторым опозданием открыла для себя Акунина и Фандориану, второй примерно через год, когда решила, что уже можно перечитать все книги по второму разу и прочла с тем же удовольствием. Двадцать лет спустя все не то, обаяние Эраста Петровича померкло, любимый акунинский стиль кажется простоватым, невольно вспоминается, что клуб самоубийц, и у Стивенсона не особо увлекал. Наверно мне просто трудно считать психически полноценным человека, которого может привлечь подобная идея, просто на волне тогдашней увлеченности это нивелировалось.

Но как бы там ни было, Фандорин — это эпоха. Просто дети стали старше.

#культовая проза, ретродетектив, Фандориана, декаданский детектив, постмодернизм, Григорий Чхартишвили aka Борис Акунин, клуб самоубийц, секта

«Нигилизм. Начало»

Исчерпывающий перечень пороков современной озверелой молодёжи (да и не только молодёжи). С примерной распиской предпосылок. И, немножко, методов лечения.

Как и положено наглядному пособию по нигилизму для не-нигилистов, присутствуют оскотиневшая эротика, отсутствие здравого смысла, поиски чёрной кошки в комнате без чёрной кошки и прочие проявления ума и сообразительности обнищалых духом. Подано жестоко. Не как образец для подражания.

Из-за чего, вопреки своих достоинств, книга... не имеет целевой аудитории.

Для нигилистов слишком мягко + примерно к середине даже до самого тугого читателя-нигилиста дойдёт, что над ним стебутся.

Для не-нигилистов стабильных — собственно говоря, зачем, если есть более лицеприятное чтиво?

Для не-нигилистов нестабильных, рискующих влиться в нигилисты, — опасно. Нечего вредные советы читать, если на душе тяжко. Фандорин не придёт за тобой. Надо учиться справляться самому.

(мне чисто по-человечески интересно, те «фантлабовцы», которые лепят на такие книги возрастной тэг «Любой», — они книгу не читали или на детей им наплевать?)

Смерть — не та невеста, которую тащут к алтарю силой.

За что? Вот за что мне эти горки с творчеством Акунина? Мне ведь и Кинга достаточно, а тут еще и Акунин... Все эти стишки в возвышенным слогом, бестолковый Фандорин и неважнецкая детективная линия, — никакого терпения не хватит, но я же читаю в компании, так что нытье приходится слушать и другим)

Любовница смерти — декадентский детектив. Фигня, а не детектив, вот что могу сказать. В Москве открывается клуб «Любовников Смерти» — сообщество, члены которого один за другим добровольно сводят счёты с жизнью. Участники клуба уверены, что земная жизнь — посланное им в наказание. Короче, если читали Роберт Льюис Стивенсон «Клуб самоубийц» , то искать чего-то особенного в романе Акунина не стоит.

Плевалась знатно, бесили все. Фандорин показывает высший пилотаж своей тупости, баба а-ля провинциалка — дура несусветная. Короче, все события книги выглядели, как постановка в любительском театре, где актеры уверены в своей уникальности таланта, а в итоге выглядит, как барахтанье свиньи в грязи.

Осталось как-то пережить «Любовника смерти» , а дальше надеюсь, что будет лучше и автор вернется в прежний ритм.

Любопытно читать с точки зрения великовозрастных дурочек, думающих цитатами из социальных сетей и считающих, что они творческие, никем не понятые личности. Век назад таких было не в пример меньше сегодняшних, поэтому актуально.

Если оценивать стилизацию, то она для Акунина невысока — от имени Маши Мироновой, капитанской дочки до незатейливо закамуфлированного Стивенсона с его «Клубом самоубийц» и принцем (псевдояпонским) Флоризелем.

А с точки зрения фандоринской сквозной дедукции грустно за талантливого сыщика. Если в других романах его заблуждениям были логические пояснения, вроде нестандартности ситуации, неопытностью детектива или силой антагонистов, то здесь все просто — автор, как мог, тянул объем. От Машиных дневников до тягомотины с Председателем. По введенной диспозиции — это рассказ, ничуть не шире сюжетом, например, стилизации на собаку Баскервилей «Скарпея Баскаковых», исполненной куда качественнеей.

Но за декаданс надо добавить. Хорошо получить о него вытереть реалистические ноги.

Очередной эпизод в бурной жизни специалиста по решению нетривиальных проблем Эраста Петровича Фандорина. На этот раз внутренний враг окопался и в сердце России, и в душах людей — посредством так называемого клуба самоубийц. Жизнь не всегда приятная штука, но чтобы добровольно с нею расстаться, должна быть очень веская причина. Причина конечно имеется, только не у несчастных слабовольных (или малахольных) граждан, а у кого-то подлого и бессовестного. В общем, встречайте, Эраст Фандорин на страже душевного спокойствия граждан Российской империи.

Особенность книги — автор построил ее в качестве литературного опыта как данные из трёх источников — газетных новостей, дневника юной провинциалки (да-с! Вы угадали!) и доносов полицейского агента. В принципе труд профессиональный, и интрига, понятное дело, вовсю давит на клапан, но мне лично понравилось не особо. Однако все же вещь интересная, достойная рекомендации.

Маша Миронова, романтичная провинциалка из Иркутска, прибывает в Москву. Из всех жителей Первопрестольной она знакома только с Петей Лелейко, который и приводит Машу, что теперь зовётся Коломбиной, в таинственный Клуб самоубийц. Вслед за Машей в Клубе появляется загадочный господин средних лет с седыми висками и характерным заиканием.

Атмосферный роман с поэзией и лёгким налётом мистики, который так до конца и не исчез, хоть и изрядно рассеялся. Параллели с циклом Стивенсона автор не скрывает, прямо упоминая последнего в тексте. «Любовница смерти» должна гораздо больше понравиться любителям Серебряного века и просто любителям и знатокам поэзии, но даже не будучи вхож в их число, я смог получить от книги немалое удовольствие.

Главная героиня, глазами которой мы и воспринимаем действие, несколько инфантильна для своего двадцатиоднолетнего возраста, так обычно себя ведут девочки лет 14-15. Ну да спишем всё на акселерацию.

Я могу понять некоторую недогадливость, явленную Фандориным в этой книге по части поиска злодея, хоть он-то здесь очевиден на этот раз как никогда. Законы жанра. Но вот то, что он второй раз попался на трюк с креслом после «Азазеля», так в это поверить решительно невозможно. Опять же, как можно перепутать водку с «царской водкой» — жидкостью жёлто-оранжевого цвета с сильным запахом хлора и диоксида азота, знает только Борис Акунин.

Эта книга была прочитана в свое время, на тот момент понравилась. Сейчас, спустя лет 10-12, герои кажутся пустыми и напыщенными (в особенности ГГ-ня, Маша Миронова, она же Коломбина — вот уж дура первостепенная!), Фандорин какой-то совсем никакой, сюжет развивается крайне медленно. Так и не поняла, что же мне понравилось во время первого прочтения! Одна из самых слабых книг серии!

Графоманство ни о чем. Вообще не понравилось. После остальных книг цикла, тут господин Акунин, кажется, все же jumped the shark

Начало 20 века, Фандорину уже 44 и он вступает в клуб самоубийц. Не по своей воле, конечно же, а по зову справедливости. Надоели эти ваши дурацкие смерти, опошленные мистическими ритуалами профанов. Но сколь ни было таинственного, всегда есть человеческий фактор, подталкивающий беднягу переступить черту.

Книга интересна духом времени, которое пропитано чувством безысходности. Уж лучше «жить» как-нибудь после смерти, чем так как сейчас. Автор в своем романе опирается конечно же на произведение Роберта Льюиса Стивенсона «Клуб самоубийц», но не дотягивает харизматичностью героев.

В этом романе Фандорин и главный злодей – самые бледные персонажи из главных действующих лиц.

Главная героиня, как по мне – весьма хороша. По-доброму Акунин обошелся с ней, с иронией, но не зло.

Но самая большая удача романа – это, конечно же, тот человек, чьи доносы составляют едва ли не треть всего текста.

Ноги этого типажа растут из Достоевского, но Акунин пишет проще и лаконичнее, и при этом образ интеллигента-соглашателя, презирающего самого себя, почти не теряет в своей глубине.

Хотел поставить оценку 7, но за последние строки последнего письма господина

где мы видим, что у корреспондента все-таки просыпается человеческое достоинство – балл решил добавить.

А вот эта книга абсолютно не понравилась, читал ее перескакивая через страницы. После великолепных Левиафана и Смерти Ахилесса как-то у Акунина пошло на спад. И последующии книги пошли все хуже и хуже. Поэтому эта книга для меня худшая из прочитанных мною в данном цикле. Остальные книги цикла прочитаю попозже. Так как явно наметилась тенденция на спад в этом цикле.

Персонажи этого произведения для просто отвратительны и сопереживания не вызывают, так как добровольно хотят расстаться со своей жизнью. А главная героиня так вообще ничего из себя не представляет, а мнит из себя чуть ли не королеву.

Ни один персонаж не вызывает ни положительных эмоций ни даже жалости с моей стороны.

Читать было не просто неинтересно, а даже неприятно.

На мой взгляд это худшая книга из всего цикла о Фандорине. Быть может виной всему попытка автора погрузить читателя в декадентскую среду, и неприятие этой самой среды вызывает у меня неприязнь к самой книге... Не знаю. Но из всех книг об Эрасте Петровиче я не перечитывал лишь эту.

Отлично стилистически, забавно, иронично, но незло. Безоткровений и выдающегося, но затягивает. Написано с полным погружением в эпоху, алхимически познавательно. И Фандорин вечно одинаково ошибается во всех романах. И это тоже забавно. А Коломбина, висящая на юбке, в финале -это «пять«!))) Прочла с удовольствием.

Борис Акунин

Любовница смерти.

Очень неровное произведение, по сравнению с «Любовником» действий очень мало, большую часть книги посвящена рефлексии и филосовствованию главной героини-Коломбины (в миру Марии Мироновой), приезжей провинциалки, вступившей в кружок «Самоубийц». Очень уважаю Акунина как стилистика, но тут Р.Л.Стивенесон переписан практически один в один-и так сюжет так себе, мотивация героев слаба и беспомощна, так и эта дура Коломбина вечно наводит тоску и жалость. Фандорин тут просто фон для движения действия вперёд, практически ведя оба дела одновременно, он эти дела благополучно провалил, что на Хитровке, то и среди адептов-самоубийц. Эрасту Петровичу следовало плюнуть на эту кучку маргиналов, хотите помереть-ради бога, самоубийцу отговорить очень трудно, практически невозможно и заняться вплотную Хитровкой, там и сюжет поплотнее и персонажи поинтереснее. Рассуждения ГлавГада попросту смешны и по детски наивны. Стоило тратиь на такого слизняка время.

Самая слабая книга цикла.

Давай вечером умрем весело, поиграем в декаданс — эти слова из песни «Агаты Кристи» отлично характеризуют происходящее.

Приезжает напыщенная дура из провинции в Москву, и тут же находит подходящую компанию дураков. Точнее, основная масса в ней дураки, но несколько опасные преступники.

Фандорин здесь не слишком интересен, герои — просто кучка недоумков, считающих себя элитной кастой (в общем то не имея к этому никаких оснований), и жестокий Кукловод, который умело манипулирует этими заигравшимися детьми.

Да тут много отсылок к поэзии начала 20 века. При желании в каждом можно кого-то угадать, но мне это было не слишком интересно.

А духовные поиски этих типов — как в песне кевеэнщика Сивохо «Бродяга выращивал розы, а рос исключительно мак». Как бы о прекрасной даме, но всебольше о наркомании, эпатаже и преступлениях

На мой взгляд, о Клубе самоубийц у Стивенсона куда интереснее, а уж председатель в исполнении Баниониса в советском фильме — это нечто особенного