Давид Фонкинос «Идиотизм наизнанку»

Закончив чтение очередного экспериментального «шедевра», с тяжким вздохом придвигаю к себе клавиатуру, дабы написать хоть что-нибудь, ибо мысли в голове две — зачем Автор это писал и зачем я это читала.

И не просто читала. Введенная в заблуждение «говорящим» названием, я сначала изучила идиотизм с лица, то есть «Идиота» Достоевского, желая проследить параллели. Это была глобальная ошибка — параллели-то проследить можно, но уровень литературных произведений настолько несопоставим, что хиленькая изнанка оказывается просто прибита монументальным кирпичом лица.

Но замысел Автора, в принципе, неглуп и даже претендует на многослойность (позаимствую и я это слово, так любимое у нас в последнее время8:-0). Идиотизм с лица виделся русским классиком как излишняя открытость и доверие к людям. В изнаночном варианте нам показана действительно «вывернутая» ситуация, поскольку идиотом оказывается совсем не тот герой. Конрад — заявленный как некая литературная инкарнация князя Мышкина — при всей своей гиперпростоте и доверчивости весьма неплохо устраивается в жизни, так что возникает сильное сомнение в его искренности.

Он прикидывается тем, кем князь Мышкин был на самом деле. А в дураках оказывается главный герой романа Виктор, сопоставимый, пожалуй, с Рогожиным, хотя и очень условно, ибо масштаб личности не тот. Вывернутый наизнанку идиотизм оказывается тщательно закамуфлированным прагматизмом, а себялюбивый -эгоист-прагматик, не переставая быть таковым, реинволюционирует в клинического идиота под влиянием извращенной заместительной страсти. Такой вот перевертыш получился при внедрении русских классических идей в европейскую современность.

Виктор, живущий в режиме перманентного внутреннего монолога, в частности, заявляет: «Если интеллектуалы заставляют нас спрятаться в своей скорлупе, то идиоты помогают проявить наши самые потаенные склонности. « Мысль эта применима и к изнанке, и к лицу исследуемого психологического феномена. Именно она позволяет выявить параллели лица и изнанки, тем более, что изнаночный роман мысль эту последовательно раскрывает. Простота (возможно, притворная) Конрада вскрывает подлинные чувства Виктора и Терезы, а постепенная деградация Виктора проясняет некоторые скрытые поначалу стороны характера Конрада. И хотя личность Конрада до конца так и остается нераскрытой, думается мне, что идиот в изнанке все-таки не он.

На мой взгляд, роману серьезно вредит множество ссылок на различные литературные и художественные произведения. Автор напихал их в текст, а зачем, непонятно — ни одна из них не сыграла даже как генератор ассоциаций. Получился такой прием-обманка, демонстрирующий образованность Автора и литературную глубину романа, которой на самом дел в нем нет — при попытке нырнуть в текст головой о дно стукаешься практически сразу.

Приятное впечатление оставляет язык — легкий, четкий, афористичный. Кое-что из бесконечного монолога героя можно выдернуть на цитаты. Например, «Самые прекрасные моменты любой жизни — это всегда литература. Прекрасные встречи, любовь с первого взгляда — чудеса стиля». Очень неплохо звучит, хотя по факту любовь героев к чудесам стиля никак не отнесешь, нет в их жизни тех прекрасных моментов, которые литературу создают. А вот свинства много.

Грустное впечатление осталось от романа. Слишком много эксперимента.