Софокл «Царь Эдип»

... Все дело вновь я разобрать хочу.

К законному о мертвом попеченью

Вернули нас и Аполлон и ты.

Союзника во мне вы обретете:

Я буду мстить за родину и бога... (Эдип)

(перевод С. В. Шервинского).

Трагедия Софокла о царе Фив Эдипе давно уже стала прочным, основательным блоком в истории мировой литературы, настоящим отпечатком культуры далёкой греческой древности, когда мир был совсем иным. Конечно, культурный шлейф, оставляемый афинским драматургом, не сравним с глубоким наследием гомеровских поэм, его не поставишь в один ряд с пьесами Шекспира... Однако недаром каждый, кто знакомится с литературами былых времён, неизменно встречается с весельчаком и сибаритом Софоклом, ведь его пьесы действительно оказали огромное влияние на всё последующее развитие античной трагедии, а впоследствии — мировой литературы.

Что мы видим? Эдипа-героя, покорителя, захватчика, по сути, Фив. Он не просто басилей, он, по справедливому указанию автора, «τύραννoς», не выборной правитель, а пришедший извне. Но он покорил сердце полиса, ведь он — герой, победитель Сфинкса, отважный и сметливый правитель, хозяин судьбы. Вскиньте взор на первый абзац, там я привёл слова твёрдого и решительного человека, который действительно желает покончить с беззаконием, сокрушить зло. На Фивы обрушился мор — кому, как не правителю, отвечать перед богами, перед всем эйдосом?

Как писал Г. Китто, главная тема Софокла — совмещение человеческого и условно «божественного». Человеческая воля сталкивается с роком. Нет, даже не так — человеческое стремление воздействовать на пластику мира, вера в случай и удачу, вопреки универсуму — вот, что движет Эдипом, Иокастой, Полибом, даже злосчастным Лаем. Они пытаются не то чтобы переиграть пророчество и бросить вызов судьбе, они лишь выступают против тягостного предопределения, который налагает на них античный космос. Эдип не верит в предсказания, он выступает против прорицателей, не желает слушать мистиков. Он до самого конца не верит, что космос может быть так жесток к нему... он ведь действительно опасается, что может убить своего отца и возлечь с матерью, однако считает, что этого можно избежать, что судьбой управляют не твёрдые законы, а случай, как говорит прямо и жена его (и мать) Иокаста.

Однако космос Софокла оказался куда более жестоким, и куда более безличным, чем, скажем, космос Эсхила, где герои могли всё же влиять на свою судьбу. Пластика мира привела к тому, что все действия людей, направленные против предсказанного пророчества, привели к его исполнению, сто череда абсолютно закономерных действий привела к распаду и гибели рода Эдипа. Время для древнего грека было очень условно, все действия, по сути, все проступки и грехи уже совершены, они уже записаны в матрице космоса, они лишь реализуются, не более того. Любые действия, слова, поступки Эдипа лишь вели к уже заранее заданному финалу истории, почему — неизвестно, ведь не может простой человек понять глубину Рока...

Таков античный космос. И таков Эдип, который был прямым и отважным героем, твёрдо, своими руками вставшим на путь покаяния и наказания за свой великий грех. Потому что пути, по которым идёт человеческая жизнь, неисповедимы.

Оценивание трагедий Софокла будет всегда необъективно. Во-первых, давит история. Ну как дошедшая через пласты веков литературная вещь может иметь изъяны? Разумеется, есть люди, которые реально получают экстаз от прочтения (оценки 9-10 сродни оргазму). На деле абсолютное большинство читателей просто себя в этом убеждают.

Дело в том, что мы читаем не Софокла. Мы читаем переводчика, который, в свою очередь, адаптировал текст другого переводчика, и настоящего древнего грека здесь не больше, чем в испорченном телефоне нескольких десятков уровней. От формы здесь точно ничего не осталось, от содержания — большой вопрос. Потому что то, что нас шокирует, не шокировало древних греков, и наоборот. Разные этносы, разные времена. Мы не понимаем весь соус, в лучшем случае — жуем стейк. Ну, вроде отцеубийства или инцеста. Для сегодняшнего времени в этом ничего оригинального, для времени написания — не знаю, греки были ещё теми затейниками, хотя бы похождения Зевса почитать.

Все мои претензии, разумеется. не к Софоклу. Но даже его авторитет лично для меня менее значим личного впечатления. Я не медийная личность, мне можно иметь не ангажированное мнение. Несмотря на экстремальные события, «Эдип» меня не потряс. Ни сюжетом, ни литературными изысками. Даже в плане повышения образованности ничего не могу отметить, ибо Фрейд и иже с ним уже давно все расписали. И это не откровение, именно так для себя считает большинство. Иначе бы Софокла читали больше, чем условного Желязны, а это далеко не так.

Трагедия Софокла очень отличается от оригинального мифа. Если для совсем уж архаичных авторов (типа Гомера) главное в истории Эдипа было — его военные и пр. подвиги (победил Сфинкса, завладел троном Фив...), то Софокл делает акцент на социальных проблемах. Должен ли царь — по идее, ГАРАНТ законности в государстве — судить самого себя тем же судом, что и рядовых преступников? (Это для нас сейчас ответ очевиден, и то потому, что живем уже не в ту эпоху, когда казалось: пусть власть будет сколь угодно прогнившая и коррупционная, лишь бы не было анархии. Наступили 2010-е, приоритеты поменялись, и теперь остается только горько вздохнуть — жаль, что в реальной жизни нет правителей, подобных Эдипу...)

С другой стороны, представьте, каково ему было: узнать, что он — причина язвы и прочих неисчислимых бедствий, которые боги наслали на Фивы. А если бы вдруг проявил слабость, и не решился наказать себя? (Любой современный автор, скорее всего, так бы и написал: Эдип остается при власти, государство медленно, но верно продолжает разрушаться. Так — гораздо реалистичнее, но нет проблемы этического выбора).

Правда — в этом-то как раз и виден гуманизм греческого трагика — судьба царя не завершается после того, как он утратил свою прежнюю социальную роль. Эдип стал «никем», выброшен из полиса вместе с дочерьми — но жизнь свою он еще не дожил. Еще будет «Эдип в Колоне», повествующий о судьбе старого скитальца, которому никто не предложит кров над головой (вспоминается — само собою — «Король Лир», но _эта_ история все-таки гораздо менее мрачная). А потом еще будет «Антигона» — завершающий аккорд в трилогии о многострадальных Фивах. Даже с «самоустранившимся» царем, жизнь его дома — и всего государства — продолжается...

Иными словами, древнегреческая трагедия, хотя и создает впечатление, что человек бессилен перед волей рока, все-таки не оставляет чувства безысходности. Судьба — судьбой, но жить все равно надо. Эдип это понимал, и в этом — одна из главных причин его благородства.

Однозначно — рекомендую к прочтению.

Совершенный текст, выдержавший испытание временем. С одной стороны, шекспировская трагедия (написанная задолго до, с таким же накалом страстей и на таком же высоком уровне), с другой — классический детектив: совершено преступление, в ходе допроса открывается истина, виновные несут заслуженное наказание.

...Граждане судьи! Господа присяжные заседатели! Вы желаете знать, как я дошёл до жизни такой. Извольте. Поведаю вам свою повесть, печальней которой нет на целом свете.

(жёсткий спойлер из разряда Произведение мировой классики за пару минут!)