Генри Каттнер «Мой брат, вурдалак»

Впервые опубликован в «Thrilling Mystery», июнь 1937.

Есть ли в США город с не менее зловещей репутацией, чем Салем? Каттнер в этом рассказе утверждает, что есть – Кернвилль, штат Калифорния! Уроженец его, охотник и «в высшей степени нравственная личность» ©, некогда покинувший родные края из-за увлечения родни сатанинскими культами, вынужден вернуться, так как его молодая жена (в период недолгого расставания) была вызвана в Кернвилль тревожной телеграммой от дяди нашего главного героя. По прибытии на место возвращенца «накрывает волна» странных, жутковатых и смертельно опасных происшествий…

Пожалуй, надо признать, что эта история – наиболее зловещая из цикла криминально-детективных каттнеровских рассказов. Воскресшие мертвецы, сцены массового шабаша, аналогии с полулегендарным «железным» городом Дисом, всё создаёт классическую мистико-«ужастиковую» атмосферу. Элементы комиксоподобия также имеют место, но не слишком портят общее впечатление. Финал лишь «подкачал»...

Н-да. Уж не знаю, чья вина — переводчика ли, автора..., но текст... эээ... как бы это помягче сформулировать... несколько примитивен по стилистике. Наверное так. Хотя — все равно не шибко понятно, о чем речь. Видимо, все-таки лучше привести примеры:

«...Я нанес удар как раз в тот момент, когда губы чудовища уже прикоснулись к моей коже. И услышал вскрик и быстрый топот ног. Затем я сделал шаг назад...», «...Луна внезапно зашла за облачко, и в наступившей темноте я только увидел, как темная фигура поднялась с меня и повернулась к девушке. Мелькнул силуэт ее безносого профиля, и я услышал, как Диана издала ужасный крик. Только один....», «...Алтарь был вырезан из прекрасного мрамора и представлял собой глобус. На его глянцевой поверхности я легко различил контуры Африки, Евразии и обеих Америк. Остальная часть была залита чем-то темным, словно по нему к полюсу бежали ручейки грязной жидкости...».

Единственная ассоциация, которая приходит в голову, уважаемый потенциальный читатель — «...жизнь такова, какова она есть, и больше никакова...». Это даже не уровень школьных сочинений. Это ... — вообще непонятно что.

И речь не только о примитивизме языка. В последней цитате — одним взглядом на глобусе некто охватывает контуры сразу четырёх континентов, и при этом остаётся — на том же глобусе — ещё некая «остальная часть», залитая грязной жидкостью. Достаточно — просто посмотреть на глобус, любой, чтобы понять всю абсурдность приведённой фразы.

Таки задам вопрос, уважаемый потенциальный читатель: «И, таки, захочешь такое прочесть?»