Станислав Лем «Солярис»

В 1972 году Станислава Лема пригласили в Москву на премьеру экранизации его собственного романа «Солярис», предпринятой советским кинорежиссером Андреем Тарковским. Фильм писателю не понравился. По окончании премьерного показа он сказал, что не берется судить о его качестве, так как эта картина поставлена совсем не по его произведению. И это бесспорно так. Сюжет, герои, концепции для таких разных художников, как Тарковский и Лем, представляли лишь наборы элементов мозаики, из которых каждый сложил свою собственную картинку, в чем-то даже противоречащую изображению его соседа по общему первоисточнику.

У Тарковского, Крис Кельвин, подобно Раскольникову из романа Достоевского мучается раскаянием за причиненное им зло. Для него Хари — это способ познания самого себя, собственных целей и мотивов, а Солярис играет, скорее роль Справедливости, Провидения, Бога наконец. В отличие от него, книжный Кельвин — прежде всего ученый, движимый холодной и расчетливой жаждой познания, так знакомой не понаслышке и самому Лему. Сам образ Хари не вгоняет его в состояние ступора; возникающие с ее появлением неприятные воспоминания лишь мешают и отвлекают ученого от гораздо более весомых занятий — исследования Соляриса. Иными словами — внешнее/ внутреннее, фактически как инь/янь : по наименованию схожи, но по сути — совершенно противоположны.

Как верно отметили предыдущие ораторы, роман Лема рассказывает о Контакте. Да, действительно, чем больше ученые пытаются узнать о Солярисе, тем больше Солярис обнажает для них их собственный внутренний мир. Отсюда и пророческая фраза: «Пожалуй, об Океане мы не узнаем ничего, но, может быть, о себе...”. Но в то же время, сводить лемовскую концепцию только к невозможности познать чужой разум и величию самопознания тоже неправильно. В конце концов, разум Соляриса не просто чужероден человеку, но еще и наделен, практически божественными возможностями. Он играет с людьми, подобно Богу, но одновременно обладает мозгом младенца, все его действия порывисты и сиюминутны. Не знаю, задумывался ли об этом Лем изначально, когда составлял черновик романа, но вылезающая на его последних страницах кельвиновская концепция Ущербного Бога ( «благоразумно» вырезанная цензорами во всех советских изданиях) является, по сути диспутом философа и фантаста с адептами христианской концепции. Бог непознаваем не по причине своего совершенства, неведанного людям, а как раз из-за т.н. «ущербности», обладании определенными недостатками и слабостями, которые присущи и человеку. Отчаянный же бог, загнанный в угол, откуда нет выхода — и есть человек. А по сему, контакт между ними невозможен не по причине их чужеродности, а именно из-за этой несовершенности, порывистости и утопичности построения идеальной модели. Бог непознаваем, именно потому, что он слишком... человечен. А понять другого человека оказывается гораздо сложнее, чем иной разум, к которому безуспешно стремится Снаут. Надо ли, удивляться резкой реакции Лема, когда Тарковский в экранизации превратил Океан в подобие сюжетообразующей « Deus ex machine»?

На самом деле, «Солярис» Лема — это одно из самых пессимистических произведений в мировой литературе. Невозможность познать Бога, другого человека и себя самого приводит героев на край отчаяния, они барахтаются внутри станции, словно мухи в паутине, тщетно пытаясь ответить, хотя бы на один из этих заветных вопросов. Именно в этом отчаянии Тарковский и усмотрел отголоски того судорожного самокопания героев, которое впоследствии и займет центральное место в его фильме. В отличие от Лема, где попытки познать себя, были лишь вынужденным средством, в попытках изучить Океан, герои Тарковского идут на это осознанно, для них именно это и является основной целью, а Солярис — лишь средством. Старый как мир методологический спор: одна идея, две ярчайшие творческие личности, две параллельные концепции, и каждая из них права по-своему. Несмотря на эту разницу в подходах, при очередном перечитывании лемовского «Соляриса», у меня в ушах всегда непроизвольно играет одна и та же музыка — хоральная прелюдия Баха, которая удивительно точно подходит для всей технологичности и космичности лемовских пейзажей, став их неотъемлемой частью. А это лишь доказывает, что подразумевая в своих произведениях диаметрально разные подтексты, оба творца думали на одном и том же языке.

«Солярис» — бесспорная вершина творчества Станислава Лема. Это одно из лучших произведений в мировой фантастике, потрясающе совершенная книга.

Главное в этом произведении – ощущение немыслимой, трагической тайны Мироздания. Эта тайна встречает героя (и читателя) в начале, на полузаброшенной космической станции, в зловещем запустении коридоров; и не исчезает до неожиданной развязки. Чем больше мы узнаем о происходящем на планете Солярис, тем меньше понимаем происходящее, тем сильнее осознаем чуждость этого одинокого мира.

Тема неудачного, или, лучше сказать, невозможного контакта очень характерна для Лема. «Солярис» раскрывает эту тему наиболее четко. Даны два противоположных разума: человеческий, который не мыслит себя вне общества, который осознает себя в отношении к себе подобным, и разум Океана – одинокий и единый. Человеческие категории – жизнь, смерть, любовь – для Океана ничего не значат. Ему некого любить, ему не с кем враждовать, он совершенно бессмертен. Его мысли – чудовищные математические построения, непостижимо длинные логические цепочки.

Как найти точки пересечения между двумя разумами? Океан делает шаг навстречу, создавая двойников умерших близких. Что он хочет этим сказать? Дать людям утешение в их потере, помочь? Но вместо столь дорогих людей возвращаются лишь подобия, словно ожившие памятники, персонификации воспоминаний. Счастлив ли главный герой? Нет, он в ужасе. Ему не вернули погибшую любимую женщину, а подменили ее бессмертным чудовищем, лишенным памяти. Вместо того, чтобы спасти людей, Океан превратил их память в наркотик, вынудив их жить прошлым.

Океан не понимает нашего языка. Ему непонятна наша прикладная наука, а в своих абстракциях он зашел дальше пределов человеческой мысли. Люди не знают его целей, пределов его могущества.

Каждый пытается по-своему пережить происходящее. Кто-то хочет уничтожить «двойников», кто-то пытается с ними сжиться. Крис Кельвин, главный герой, пытается найти компромисс, воспользоваться предоставленным шансом и вернуть прежнюю жизнь. Но это самообман – смерть необратима.

Проблема контакта с инопланетным разумом – не единственная в проблематике романа. Лем поднимает еще более общий вопрос – проблему общего языка, понимания вообще. Ведь зачастую различный личный опыт – не меньшая преграда, чем различные эволюционные пути. Может ли человек понять человека? И если нет – какой смысл искать братьев по разуму в глубинах космоса?

Есть мнение о том, что Океан тоже хочет контакта, что он устал от своего одиночества. Но может ли существо, никогда не знавшее никого, кроме себя, желать общения? С другой стороны, ищет же человечество следы иного разума – как будто ему мало внутренних противоречий. Но все же мы скорее готовы найти врага, чем остаться одинокими во Вселенной.

Против величайшей в мире неизбежности бессилен даже Океан. Время не пойдет вспять, мертвым не стать живыми. Не это ли осознание смертности человека, как частного примера конечности бытия столь ужаснуло Океан? Не явилось ли появление двойников его попыткой поспорить с судьбой? Ведь и его жизнь исчислена – пусть не годами, а миллиардами лет.

Океан – кто он? Гений или идиот? Разумное существо или органическая стихия? Бог или самоубийца?

«Если ты – одинок, то он – просто ОДИН…»

Мне очень понравились и роман, и экранизация Тарковского (которую я видел ещё до прочтения). Теперь уже понимаю, почему Лем не одобрил интерпретации Тарковского. Прежде всего (и это говорил сам Лем), Тарковский показал космос, и Солярис в том числе, мерзким, чередуя космические глубины с земными пейжазами. Лем же продемонстрировал Солярис как нечто загадочно прекрасное, таинственное и потому привлекательное. Герои Тарковского более эмоциональные: они, терзаемые прошлым, судорожно капаются в себе; герои же Лема хладнокровны и вместе с тем ощущают себя в тупике, предпринимая судорожные попытки из него выбраться. Кроме того, два творца затрагивают разные темы. Но обо всём по порядку. Прежде всего хочу сказать, что это самое красивое описание контакта, которое я читал. На страницах книги встречаются красивейшие образы. Темы книги, которые заинтересовали меня:

1) Контакт. Лем последовательно развивает ту мысль, что носители иного разума вряд ли будут зелёными человечками, готовыми сразу же завести с людьми знакомство. Иная форма жизни — иная психология. Постичь эту психологию будет так же трудно, как и покорить космос. На протяжении всего романа герои пытаются понять мотивацию океана, смысл его поступков, но так и не приходят к единому мнению. Прежде всего нужно понять: что представляет из себя этот океан? Является ли он ущербным богом, постигшим тайны бытия, или посылает к людям «гостей», исходя из почти детской наивности?

2) Вселенная в человеке. Душа человека столь же загадочна, как и чёрные глубины космоса. Он загоняет какое-то воспоминание на самую дальную полку своего «архива» и вскоре оно становится таким далёким, будто его и не было. И вдруг — бац! Этот образ предстаёт перед ним и как бы говорит «А я никуда и не уходил». Прямо в тексте говорится, что человеку не доступны все области его мозга. А что если океану они доступны? Именно этими областями он пользуется, чтобы создать «гостей» и как бы демонстрирует людям всю глубину их разума. С какой целью? Это каждый трактует по своему. На мой взгляд, океан хочет сказать: «Посмотрите на себя, разберитесь сначала в себе, познайте себя в полной мере, а уж потом прилетайте ко мне и пишите обо мне трактаты». Именно эту тему Тарковский сделал чуть ли не главной в своём фильме.

Из практичного: роман читается легко, захватывающе (медленного развития фильма Тарковского тут нет). Язык Лема мягок и лиричен и вместе с тем не обременяет. Что ж, ещё одна книга из графы «Обязательно к прочтению» освоена.

На протяжении десятков лет появилось огромное количество отзывов,рецензий, к данной книге. Добавить что-то новое, наверное будет сложно, да и нужно ли? За бесконечными толщами критики порой не видно самого романа. Поэтому я ограничусь лишь своими впечатлениями и размышлениями во время чтения и после.

«В Солярисе» очень мало действий. Практически вся книга это диалоги, размышления героя и описания окружающего мира. Но несмотря на инертность повествования книга захватывает с первых страниц и не отпускает до конца. Чем она держит? Трудно объяснить. Как будто ты оказался в воде, не в особо чистой и теплой, но тем не менее из нее не хочется вылазить на берег, такой знакомый и надоевший берег нашей повседневной жизни. На страницах книги ты неумолимо хочешь что-то понять и это «что-то» так же неумолимо от тебя ускользает, как рыба. Ты ждешь этого в конце, ждешь что придет осознание, что произведение тебе даст что-то такое фундоментальное, гениальное и элементарное... Но в итоге ничего не получаешь.

Дочитав эту книгу, я занялся повседневными делами, но мысли мои были только о ней. Неоднократно я отрывался от дел, чтобы перечитать какой-то отрывок или главу. И ложась спать я долго не мог заснуть: отчасти от мыслей о «Солярисе», отчасти от тупой боли в груди.. Я не могу назвать себя впечатлительным, но Лем неплохо прошелся по моим чувствам, как Солярис прошелся по героям. Иногда не находишь, то что ищешь, даже когда это лежит под носом. Иногда находишь то, что никогда не искал. Иногда теряешь, то что и не надеялся найти...

Солярис — это жестокая, злая издевка над людьми. Как можешь понять других, если не можешь понять даже собственных желаний?Как можешь шагнуть в комос, если даже боишься заглянуть внутрь себя.Какого это потерять, найти, не поверить, отшатнуться, приблизиться и...снова потерять?

Такие мысли меня посещают после прочтения книги и боюсь еще долго будут посещать.

Итог: я не могу сказать о чем это книга. Возможно даже я ее не понял. Я ничего не вынес из нее. Она меня ничему не научила. Но как только я закрываю глаза,воображение переносит меня туда, где исполинские симметриады и мнемоиды правят свой бал, где бушет черный океан в блеске красного и синего солнц, а над ним парит одинокая Станция, в которой лежат на кровати в обнимку два человеческих тела...

«НО Я ТВЕРДО ВЕРИЛ В ТО, ЧТО НЕ ПРОШЛО ВРЕМЯ УЖАСНЫХ ЧУДЕС.»

Об этом романе до прочтения знал только три вещи: 1) Что роман «Солярис» очень известный и входит в золотой фонд мировой фантастики; 2) Что еще при Союзе был снят фильм режиссером Тарковским, экранизацию которого в пух и прах раскритиковал сам Лем; 3) Что я не смотрел фильм и не читал книгу. В принципе все!

Почему же я решил прочитать этот роман только сейчас, спросите Вы? Я тоже не раз задавал себе этот вопрос. Дело в том, что с фантастикой я познакомился только пару лет назад прочитав шедевральный «Гиперион». До этого читал только фэнтези. По мнению многих людей «Солярис»-это произведение относящееся к твердой НФ с множеством заумных терминов и малым действием в сюжете, что меня честно сказать отталкивало. Сомнения оказались напрасными, читается интересно и доступно. И еще хочу сказать,что фантастику такого уровня я готов читать хоть каждый день. Но такие жемчужины пишутся в лучшем случае раз в десятилетия.

Роман «Солярис» был прочитан мной два месяца назад, но отзыв я решил написать только сейчас когда улеглись все эмоции. Сразу же после прочтения я ринулся было написать отзыв и сказать, что это произведение поразило меня даже больше чем «Гиперион» Симмонса, с которого я и начал знакомство с фантастикой. Хотел, но не сделал этого. И сейчас спустя два месяца считаю такое решение правильным. Сравнивать два этих знаковых произведения мировой фантастики наверное неправильно. Они каждый хорош по своему. Но если меня спросят какое произведение на меня произвело большее впечатление, назову все-таки «Солярис». Он глубже.

Так же хочу сравнить это произведение с новой волной фантастических произведений. Не хочется обидеть поклонников «Спина» Уилсона и «Ложной слепоты» Уоттса, но этим произведениям ой как далеко до «Соляриса». Шедевр в моем понимании этого слова-это произведение перед которым не властно время. «Солярис» Лема будут читать и перечитывать и через столетия. И будут восхищаться им. За «Спин» и «Ложную слепоту» я такого сказать не могу.

Теперь о книге.

Думал ли ученый-психолог Крис Кельвин отправляясь на далекую планету Солярис с чем ему прийдется столкнуться? Что исследовать будет не он, а его. Планета недоступная для человеческого разума, много раз исследованная, но так и не раскрывшая своих секретов. О ней известно только, то что это планета-океан, порождающая давние воспоминания людей из прошлого и приводящая их к безумию или самоубийству.

Прибыв на базу Крис Кельвин узнает, что руководитель группы Гибарян за день до прибытия Криса кончает жизнь самоубийством, оставшиеся в живых два члена экспедиции, кибернетик Снаут и доктор Сарториус ведут себя очень странно. Сарториус полностью изолировался у себя в каюте и в лучшем случае выходит на связь по телефону. Снаут вечна пьян и постоянно рассказывает Кельвину о каких то «гостях». Что это за «гости» наш герой узнает уже на следующий день, когда в его каюте окажется его бывшая любовь Хари, которая покончила с собой десять лет назад. Можно было бы все спихнуть на галлюцинации. Но это не галлюцинация-это настоящая Хари. Так же обстоят дела и с другими членами экипажа, к которым приходят «гости». Что же задумала ЭТА ПЛАНЕТА и в какие игры она играет с человеком нам и предстоит разобраться при прочтении этого произведения.

Рекомендация: Шедевр на Все Времена!

Солярис Лема воплощает в себе все то, за что я люблю фантастику. Он заставляет меня переживать. В любой момент, когда я о нем думаю. Сейчас, когда я пишу отзыв. Баланс покоя в душе нарушается. Да, я согласна с авторами отзывов, что ставишь себя на место находящегося там человека, человека, находящегося «в поле» океана. Заранее простите, не буду комментировать фильм, оставшийся для меня нейтральным, разве что вот лицо Баниониса всплывает ассоциативно при слове Солярис.

Строчки книги будто всплывают передо мной. Лем неподражаемо умеет овладеть читателем. Именно от этой книги у меня осталось впечатление, что я, а не Крис и остальные являюсь неким сырым материалом, с которым «работают»... Помогают? Переделывают? Наказывают? Опекают? Обучают? В-общем, это все делаю не я, и не я контролирую ситуацию, даже если я могу вдруг закрыть книгу.

Мастерство такого уровня редко встречается. Приходят на ум только Стругацкие и Саймак. Психологически точно выстроенные линии, незаметно подбирающийся к сути сюжет, линия любви, удивительная по своей красоте и безоглядности. Здесь в отзывах есть слова о точно переданном чувстве отчаяния на станции. Пожалуй, но главное, что там витает — это страх. Чего они боятся? Своего разума драгоценного не потерять, не иначе. Как дети, которые нарушили все запреты и уже знают, что будут наказаны, но не прямо сейчас... Продлить мгновение. Ведь обладают тем, чего страстно хотели бы, но — нельзя или невозможно.

Совесть и стыд — да нет, вряд ли. Мне, когда я читала, казалось, что рядом с героями фильма просто проявились все те, кто и так всегда мысленно (бессознательно) присутствовал. Объект, навсегда сохраненный внутри нашей личности, вдруг отделился и оказался снаружи. Отсюда и идет то самое напряжение, которое сопровождает читателя всю книгу.

Другая идея не нова — под микроскопом обе стороны. А поскольку судят по себе, то мысль о положительном воздействии в голову не приходит как-то. Но логика ( и логика ли) здесь явно должна быть особенная, что Лем прекрасно показывает. Не сможем мы предугадать действия и /или ожидания Той стороны в контакте, контакт — нечто совершенно неоднозначное и непростое для осознания. Но согласитесь, — как величественно и масштабно это описано. Мощь чувствуется за этим описанием.

Возможно, Солярис — это жуткая фантастика, но для меня это фантастика, потрясающая глубиной замысла, мастерством рассказчика, философским содержанием, и чем-то неуловимо прекрасным, свойственным всем произведениям неисправимых романтиков, к числу которых я буду всегда относить этого Автора.

Cognosce te ipsum

Познай самого себя

Интересно, изменилась бы «заповедь Дельфийского оракула», проведи семь великих мудрецов свой диспут на станции Соляриса..?

Мне почему-то кажется что вряд ли.

Для тех, кто еще не читал, эта книга – редкая и удивительная возможность заглянуть в себя ЧУЖИМИ глазами, пережив вместе с соляристами исследование самих себя. При этом вовсе не обязательно годами сканировать космос, знать универсальный язык вселенной-математику, проводить долгие наблюдения, физико-химические опыты, систематизацию и анализ результатов – достаточно просто попытаться замкнуть на себе, используя свою фантазию, тот Контакт, что так мастерски преподнес автор…

А получится ли и как – всегда у каждого по-своему… ;)

Контакт человека с неведомым и непонятным, в том числе чужим разумом, всегда происходит по-человечески, через призму его разума и сознания (и ни одному автору не удастся выйти за эти рамки).

Но лишь со стороны человека – именно в этом трагичность и бесперспективность попыток исследователей-соляристов. И в этом, на мой взгляд, неосознанный и горький успех и последняя надежда опыта Криса, который посредством энцефалограммы не стремился понять ЕГО, а постарался дать понять толику СЕБЯ.

Вот только смог ли тем самым Кельвин приобщиться к мудрости абсолютной истины и верную ли цель на пути к личному счастью он выбрал в итоге..?

«Решайте сами» – ответ мой и, как мне кажется, автора.

P.S.

Знакомство с «Солярисом» произошло в старших классах. Сначала был просмотрен фильм американского производства от Стивена Содерберга, который не произвел впечатления (скучноватый и все там перевернуто с ног на голову).Про планету упоминалось мало. Вместо нее на первое место выносились отношения американо-розового стиля со счастливым концом. Уже тогда я смекнул, что-то в этом фильме упростили. Накормив свой мозг любознательностью, я отправился в библиотеку и достал таки книгу. Мне повезло найти полный перевод Г. Гудимова и В. Перельман. От фильма здесь много чего отличалось. Особенно в научной части, а именно изучении планеты и океана в целом. Приходилось частенько перезагружать свой серый пентиум. Все эти мимоиды, симметриады, позвоночники, быстренники, различные теории заставляли попотеть. Вторая читка прошла намного легче. Возраст и опыт помогли быстрей расправиться с заветной историей. Многое конечно подзабылось, но как и в первый раз читался «Солярис» на одном дыхании.

Говорить о произведении и подмечать все его тонкости бессмысленно, так как оно стало классикой в мировой литературе. На счет книги Станислава Лема было сказано множество слов и додумано много того, чего автор не собирался показывать в романе. Самая главная тема «Соляриса» контакт с пришельцем, а точнее чем-то иным. Готов ли человек не технически, а нравственно, морально и духовно к этой встрече? Готов ли он познать чужака? Готов ли он познать самого себя прежде чем впустить в свой мир другого (не зависимо от того будет это сосед из квартиры напротив или огромный океан). Можно предположить, что Океан это проекция сознания человека. Порою люди одиноки как и единственный житель Соляриса. Мы не можем найти общий язык с родными, друзьями, знакомыми (про прохожих вообще лучше промолчать). Думаем, что нас никто не понимает, все постоянно что-то хотят и учат жизни. А как сами любим давать советы и очень огорчаемся, когда от них отказываются. Так и ходим по кругу пока наше время не закончиться и не утонет в океане вечности. Каждый из нас одинок по своему. Вот членам станции и пришлось пройти тест на одиночество, что они успешно и сделали. Вечный хозяин планеты проверил их, материализовав самых нужных людей из сознания ученых мужей. Ни один из космонавтов не договорился с подарками чужого разума. Это никогда бы и не случилось. Ведь прототип Хари стал настолько человечен, что и у него появилась способность быть рядом с близким и оставаться одиноким. Океан наверно улыбался видя маленьких букашек, бегающих туда сюда и решающих какие-то проблемы, но все равно оставленных один на один со своими внутренними безднами страха.

Во даю! И это все после книги. Как начнешь копаться в прочитанном еще не то в голову полезет. Надеюсь говорить больше нечего. Сами видите какие последствия. Вывод: бегом в книжный, библиотеку или на просторы интернета за «Солярисом».

Если вы читаете отзыв, то позвольте еще немного занять вашего времени. Никто вас не держит и вы в праве бросить разглядывание этого бездарного интернетомарательства, так как все что будет дальше написано для себя любимого (по своей прихоти): самовыражение насчет нескольких критических отзывах. Первое, самое броское замечание: почему Крис Кельвин не может разобраться в своих чувствах и найти общий контакт с персоналом станции. Странно, ведь он психолог. Ответ прост: Крис человек, а не телепат. Некоторые к психологам ходят годами, а тут за пару дней подобрать ключи к сердцам людей, да в такой обстановке. Сам в себе индивидуум разбирается всю жизнь, если это не происходит то перед нами труп. Психология не точная наука как математика. Нельзя просто взять и признать человека шизофреником. Кроме этого у него куча комплексов, фобий, которые ждут своего времени или уже проявились. Так одного пациента можно лечить десятки лет от разных психологических заболеваний. Мы смертны поэтому боимся. Еще аргумент с которым трудно поспорить это взаимосвязь, соприкосновение с чем-то чуждым, не знакомым и не понятным нашему разуму. Как себя повели бы вы в этой ситуации.

Второе замечание: почему Снаут и Сарториус прячут посетителей, а Крис нет. Лем решил схалтурить и не захотел достойно развить роман? Ребят раз вы читаете фантастику значит и воображение у вас должно быть развито. Может у этих дядечек криминальное прошлое и они боятся, что фантомы наговорят коллегам лишнего. Да и год написания дает о себе знать. Тогда не было таких передач как «Дом 2» и «Пусть говорят», где люди выносят на обозрение свою личную жизнь. Вот и повлияли общественные устои того времени на книгу. Тут же можно получить атаку в лоб: «Как выбирали персонал станции если у них криминальное прошлое?» На это легко ответить. У каждого есть скелеты в шкафу, о которых он признается только на смертном одре. Крис не скрывал гостя из-за того, что любил копию Хари, а для остальных подарки океана были нежелательными, раскрывающими их черное прошлое. Не зря они пытались избавиться от посетителей.

Последнее третье замечание: проявления Лема как Литератора; дотошные описания океана и псевдофилософия. Перед нами научная фантастика, а не героическая фэнтази. Значит, доскональностей здесь не избежать. Автор хотел как можно лучше познакомить нас с таинственным океаном, инородное тело он описывает понятным для человека языком. Мне например не понравился Хол Клемент со своим «Месклинитским циклом». Виной тому технарские замашки и однобокий сюжет. Но я понимаю, что мои увлечения в литературе на тот момент сильно отличались от взглядов Хола. Не зря Лем стал знаменитым. Своими произведениями писатель пытается увлечь людей с таким же направлением мышления как у него. И если вам не импонирует философия автора не надо его хаять за то, что вы не увидели в книге ничего стоящего. Если писатель смог бы завладеть всеми умами человечества с помощью книг, он попросту был бы Богом.

Каждой книге свое время.

«Солярис», безусловно, одна из вершин мировой фантастики. Прежде всего, сама идея необычна для своего времени. В золотой век фантастики преобладали представления о принципиальной схожести путей развития в разных мирах. Ну, в крайнем случае, зелёные человечки, динозавры, разумные спруты и ракообразные. За год до «Соляриса» вышло «Сердце Змеи», программное произведение Ефремова, одного из гигантов золотого века. Там идея единства принципов доведена до логического конца. «Солярис» — своего рода ответ «Сердцу Змеи». Речь здесь даже не о разумной планете. В ходе дискуссий на станции проскальзывает фраза: как слон не может считаться гигантской клеткой, так и Солярис не может считаться гигантским мозгом. Это нечто такое, чему нет названия в человеческих языках.

После встречи с Солярисом начинается его исследование и попытка контакта. Для исследования избран, разумеется, чисто научный метод, то есть регулярные наблюдения, эксперименты и математическая обработка результатов. Проделана колоссальная работа, загублены десятки жизней, а результат близок к нулю. Что вполне естественно. Здесь достигнута та самая граница применения, которая существует у любого метода. Попытки разобраться строго научным методом в механизмах работы нашего собственного, человеческого сознания тоже не слишком успешны. Чем хуже сознание Соляриса, или что там у него вместо сознания? То есть, соляристика изначально направилась в тупик и вряд ли оттуда выберется.

Уже сама идея Соляриса даёт основание включить роман в золотой фонд фантастики. Но это не всё и даже не главное. Фантастика вообще и фантастика золотого века в особенности предпочитает иметь дело с человеком абстрактным, человеком-функцией. В «Эдеме» сам же Лем демонстративно превратил своих героев в символы определённых профессий. А «Солярис» — прежде всего исследование человеческого подсознания, выполненное на уровне настоящей большой литературы. Есть ли в научной фантастике история, подобная истории Кельвина и Хари? Мне не попадалась.

В 1961 году Станислав Лем пишет произведение, которое обессмертит его имя и прочно войдет в пантеон шедевров мировой фантастической литературы. Этот роман рассказывает нам о некой странной планете в глубоком космосе, покрытой океаном из вещества, очень похожего на плазму. Планета называется Солярис, люди исследуют ее с орбитальных станций, направляют к океану экспедиции, пытаются найти следы разума. И сталкиваются с невозможными, непостижимыми парадоксами, совершенно не укладывающимися в сознании. Люди видят такое, от чего сходят с ума. Получив послание от погибшего ученого Гибаряна, с Земли на Солярис прилетает психолог Крис Кельвин – чтобы разобраться в происходящем на станции.

Смысл «Соляриса» заключается в следующем.

Если кратко: планета Солярис – это собирательный образ Космоса, который Человечеству не дано познать никогда. Вещь в себе, terra incognita, обратная сторона реальности, нечто трансцендентное, находящееся вне пределов нашего разума, как теория относительности находится вне пределов понимания обезьяны.

«Солярис» — одна из немногих фантастических книг, которая переворачивает мировоззрение с ног на голову. Попробуем объяснить, почему.

Доктор Снаут произносит в романе фразу, которая становится ключевой при понимании этого произведения. А звучит она так: «Мы вовсе не хотим завоевывать никакой космос, мы хотим расширить землю до его границ». За простой формулой скрывается фундаментальная философская истина, которая иначе, ученым языком, может быть понята как антропный эффект – человек неизбежно накладывает на окружающий мир свою субъективную картину и мыслит с позиции солипсизма. Просто космос и космос в человеческом понимании – это две разные категории.

Мы видим мир таким, каково наше физическое и умственное восприятие окружающего. Для кого-то, например, может показаться шоком тот факт, что цветов на самом деле не существует, а все нематериальные ценности, созданные человеком, не более как фикция. В объективном мире не существует экономики и права, инфляции и денег, их просто нет. Подобное фундаментальное положение даст нам ключ к пониманию идеи, которую Лем заложил в роман «Солярис».

Мы ограничены пятью официальными чувствами восприятия, что формирует нашу картину мира в довольно узкий формат. Все иные явления, которые мы не способны узнать, походят мимо кассы, и нам остается лишь строить нелепые, ложные догадки, не имеющие с действительностью ничего общего. Солярис невозможно познать человеческими чувствами и интеллектом. Ценность Соляриса не в том, что вокруг него создан целый раздел науки под названием соляристика, а в том, что все эти знания не стоят выеденного яйца, потому что могут быть опрокинуты в любой момент.

Человек не способен понять Солярис по физическим причинам. Если по-простому: мозгов не хватит. И на протяжении всего романа Лем убедительно демонстрирует нам эффект полнейшей неизвестности – начиная с «гостей» и архивных записей прежних экспедиций и заканчивая картиной мимоида, происхождение которого совершенно неизвестно.

Солярис существует.

Это его основное достижение и основная ценность.

Солярис существует как собирательный образ трансцендентного непознаваемого Космоса, которого нам никогда не достичь, оставаясь в человеческой оболочке. Все что требуется от читателя – просто осознать это.

Да, конечно, еще там есть любовь, рефлексия, драма и красивые описания различных физических явлений на поверхности планетарного океана. Есть любовная драма, трагедия утраты и шок от возможности снова увидеть воскрешенную любовь. Лем говорил, что Солярис – это удачный роман о любви. Совершенно верно, роман в том числе о любви, но как всякое универсальное произведение, как любой шедевр, он полифоничен, то есть затрагивает сразу несколько проблем, которые переливаются, словно цвета в новорожденной радуге.

Поскольку статус Соляриса четко не определен, под ним можно понимать все что угодно и тут Лем хитро оставляет широкое поле для трактовки произведения: один читатель поймет роман как историю о «разумном» океане, который слишком умен для неразвитого человечества, другой скажет, что произведение – идеальная история любви, которую можно «повторить» еще раз, третий заявит, что Солярис – коллективная галлюцинация всего человечества, вытесненное в материальный мир массовое бессознательное.

Мысль о человеческой ограниченности, незрелости, глупости, столь глубокая, навевает вместе с тем печаль. Фактически автор оглашает человечеству приговор: «Не видать вам космоса. Разберитесь для начала со своими внутренними проблемами, прежде чем лезть во внешние пределы». Печально то, что Лем прав. Смотришь на все, что происходит, на войны и мелочные дрязги, на предательство и грызню, и понимаешь, что мы недостойны столь высокой миссии, как контакт с внеземным разумом…

Итак, у каждого читателя свой Солярис.

В этом заключается основная прелесть романа, его уникальность, достоинство, художественная ценность.

Если задуматься, Станислав Лем мог бы ничего и не писать после Соляриса – такие философские высоты в фантастике взять под силу лишь единицам авторов, а роман будет актуален до тех пор, пока человечество думает о космосе. Не все его поймут, но и не для всех эта книга. Но несомненно, она позволит вам, пусть на миг, прикоснуться к Вечности.

Забавно читать претензии рецензентов касающиеся характеров персонажей основанные на их сугубо субъективном восприятии произведения.

Между тем для Лема главное было не это. Он прежде всего описывал вариант того самого контакта с инопланетным разумом, которого так все искали и ищут.

И вопросы поднимал соответственно этой проблеме, а не тому, какой плохой психолог главный герой.

Другой разум, он может быть не злым и не хорошим, а просто иной и поэтому правы ли мы судить его по своим человеческим нормам морали?

При этом разум Соляриса развивается, «взрослеет» и при правильном подходе к нему и его понимании (только надо дать время) способен выйти на осознанный контакт с людьми.

А то, что человеческие отношения выдвигаемые в советской версии фильма и в американской не являются главными (как и сами персонажи соответственно) Лем никогда не скрывал, насколько я знаю. Он как раз был недоволен этим, в частности Тарковским.

Но не смотря на это и советский фильм и американский «Солярис» отлично сняты. Только один делает упор на отношениях отца и сына, второй на отношениях мужчины и женщины.

И что интересно «Солярис» до сих пор открыт для съемок. Как раз для того, чтобы показать главную заложенную в него мысль, вопрос — каким может быть контакт с инопланетным разумом, способны ли мы будем его понять в принципе и вправе ли осуждать его действия по отношению к нам, особенно когда не способны понять ни его целей, ни его мотивов, ни его желаний, ежели таковые у него будут.

Поэтому намного проще «заклеймить» произведение Лема, чем попытаться ответить на заданные в нем вопросы или попытаться понять границы своего не знания.

Солярис. Один из немногих АБСОЛЮТНО нечеловеческих разумов в литературе. Без попыток привить чуждому существу псевдочеловеческие черты, чтобы читателю было удобнее и понятнее.

И как видим, человек в столкновении с подобным так и не способен выбраться из кокона эмоциональных реакций, привычек, заранее приготовленных линий поведения. Лишь в пиковые моменты, перед смертью или перед сумасшествием человек и способен разорвать этот порочный круг.

Это верно и для героев книги, и для читателей.

Гениальная книга.

Стоит сказать, что «Солярис» я читал три раза, и каждый раз по-разному.

Первый раз — в детстве, и тогда меня больше всего привлекли описания соляристических феноменов (симметриады, мелькальцы и т.п.) До сих пор поражает, как красочно Лем говорит о настолько абстрактных и чуждых человеку явлениях. (Кстати, оба фильма по «Солярису» много проигрывают от того, что демонстрируют Океан в виде «кипящего риса» или фиолетовых молний; Океан и его феномены — неотъемлемая часть сюжета, и даже возможности современной 3D-графики вряд ли позволят адекватно их отобразить).

Второе прочтение было, если можно так выразиться, классическим — игры подсознания, и все такое. Кстати, незадолго до того я прочитал книгу Михаила Бейлькина «Секс в искусстве и фантастике», где последовательно «доказывалось», что Снаут — гей, а Сарториус — педофил. При всей и так очевидной бредовости этого допущения, стоит еще отметить, что Лем так построил книгу, что мы никогда не узнаем, в чем на самом деле заключалась тайна персонажей.

И только на третий раз до меня дошло, что это книга не о Крисе и не об Океане. «Солярис» — это драма, где главную роль играет Хари. Если «фантомы» остальных персонажей нам неизвестны (возможно, это что-то вообще неодушевленное или совершенно невообразимое), то Хари — существо, осознающее себя и из-за этого страдающее. Если вспомнить, что вопрос этот поднимался Лемом во многих книгах, не только в «Солярисе», становится ясно, что эта тема его очень занимала.

На самом деле, конечно, «Солярис» — многогранная книга, произведение, которое уже сейчас можно поставить в ряд классических, наравне с книгами, к примеру, Достоевского (и только беспричинное презрение к фантастическому жанру может объяснить тот факт, что оно не входит в школьную программу). Плюс к этому — великолепный язык, точное построение сюжета, тщательно прописанные детали.

Оценка, естественно, 10.

Ну и как «Солярису» можно поставить меньше десяти по десятибальной шкале? Вопрос риторический. Честно говоря, от прочтения меня удерживал стереотип, что эта какая-то старая, неинтересная фантастика про «коммунистов в космосе», поднимающая вопросы социализма (будто в этом есть что-то плохое). И как же я ошибался в итоге! Социализма здесь нет, но есть другое, гораздо круче.

Да простят меня поклонники Тарковского и Лема, но всю дорогу меня преследовало чувство, будто я подглядываю за героем из «дед спейс», атмосфера очень схожая, а некоторые моменты (да чего уж, их много) прямо-таки жуткие (так получалось, что читал по ночам, в полной темноте, и порой становилось действительно неестественно жутко). Или, может быть, виной тому лишь мое восприятие, но в первую очередь я увидел в этом произведении именно элементы хоррора. Каждый видит лишь то, что хочет, разумеется. Любовные линии, дожив до тридцатника, я считаю одними из самых скучных и ненужных в романистике, и читаю их позевывая, как бы глубоко и искренне они не были поданы, ну не идет. Здесь, в принципе, нам не показали любовь как таковую, скорее разбор чувств и эмоций, такой же научный, как и ссылки из какой-нибудь подшивки по соляристике, так что, никаких претензий.

Язык безупречный, может быть, это заслуга перевода. Динамика очень неторопливая, но интригующая, заскучал только в паре мест, но в целом было дико интересно, чем же все закончится (я до последнего не знал, каков будет итог, фильм смотрел давно, все забылось). Лем очень многогранен, несмотря на то, что «солярис» и «непобедимый» имеют точки соприкосновения, это абсолютно разные миры, написанные одним человеком. Очень разные, и для того, чтобы уметь так разнообразить написанную картину, как я уже утверждал, нужен настоящий, неподдельный талант. Что тут скажешь, наверное именно поэтому Станислава и считают классиком, и по праву, есть за что.

Рекомендовано каждому, кто любит и ценит жанр научной фантастики, это хрестоматийная литература, основы жанра, глубокие и вдумчивые, как волны соляриса. Хороших вам книг, ребята, эта — одна из них.

Воспринимать данный роман стоит очень осторожно, заведомо имея некий базис в голове, который помогает сознанию тяготеть в более тонким философским смыслам, заложенным в произведении на довольно большой глубине. На первый взгляд может показаться, что это некая фантастика описания, где все внимание уделено поискам новых форм жизни, её пребывания в отличном от привычного фантастического представления. Затем, следуя по сюжету, может показаться, что это некая история любви в антураже далекого космоса, которая претерпевает некие метаморфозы личностей, её испытывающих. Ну а если совершенно отстраниться от философии и личностных отношений, которым уделено много внимания в сюжете, то может показаться, что это этакий ужастик, в антураже космической заброшенности, где окружающая среда выглядит наиболее хищно, а за стенами заброшенной станции все еще более недружелюбно и опасно не только для тела, но и для разума. Но дело в том, что все это всего лишь фон, который в определенные моменты необходим для раскрытия основной фабулы произведения, вывести которую, как рекуррентную формулу или как новую физическую модель, довольно непросто. Но, наверное, для понимания смысла, к осознанию которого читатель может прийти так же, как это сделал и сам писатель (который сам не раз говорил, что писал по наитию), стоит рассмотреть все эти слои, служащие определенным смысловым акцентам:

1. Описание Соляриса и наука — соляристика. В мире романа это основной базис для понимания взаимоотношений между человечеством и Солярисом, это определенный акцент заинтересованности людей в этом неизведанном феномене, одновременно определяющий глубокую осведомленность в изучении данной планеты, а так же откровенное непонимание некоторых её процессов, которое приводит все научные изыскания в тупик. Тем самым в мире и возникает целая дисциплина, узко направленная и поднимающая вопросы о том, разумен ли сам океан, возможно ли установить с ним осознанный контакт, а так же как данные возможные открытия повлияют на развитие самого человечества. Так или иначе до самого контакта не доходит, развитие соляристики останавливается, от того эта дисциплина становится более описательной, содержащей в себе множество фактов о самом Солярисе, но не пытающейся сделать вывод о присутствии зерна чужого разума. От того возникает первый главный вопрос произведения, который повисает над обществом, как Дамоклов меч: возможно ли вообще найти способ осознанного взаимодействия с чужим проявлением разума, да и разум ли это вообще, на изучение которого стоит тратить столько времени и ресурсов? Вопрос раскалывает научное сообщество на тех, кто за и тех кто против, тем самым проводя черту между цивилизацией людей и океаном, на безопасном расстоянии от которой люди продолжают рефлексию и споры, по-прежнему не приходя ни к каким выводам.

2. Недружелюбная космическая станция и реакция на нее главного героя. Крис Кельвин начинает свое исследование станции как раз в период застоя соляристики и потери интереса к Солярису. Переступив порог, главный герой обнаруживает хаос и запустение, от того погружается в эту атмосферу с головой, обнаруживая на станции остатки исследовательской группы, которые так же находятся в состоянии глубокой депрессии, окутывающей и сознание Кельвина. Все дело в том, что люди находятся под влиянием некоей третьей силы, которая создает фантомов прошлого, тесно связанных с личностями каждого из них (причем сама связь слишком болезненная). От того каждый теряет свою личную безопасность, становясь уязвимым для этой силы, что является непосредственным препятствием для осознанных коллективных действий ученых. Это создает ощущение паранойи, паники, страха — верных спутников Кельвина, которым он противопоставляет силу своего разума и желание во всем разобраться.

3. Уязвимость главного героя и история его личных взаимоотношений. Добравшись до этого слоя, читатель узнает нутро самого Кельвина, а так же понимает и то, насколько он становится уязвим для воздействия океана. Кельвин оказывает сопротивление, пытается дистанцироваться от своего фантома, но постепенно обретает зависимость от него, так как это не просто фантом, а отдельная личность, пусть и не имеющая схожий атомарный состав. Причем это личность, наделенная сознанием важного для Кельвина человека, личность, которая помнит себя человеком, которая пытается мыслить, проявлять чувства, которая нуждается к нем. И самое страшное — она не осознает своего происхождения, тем самым это заставляет Кельвина не быть с ней откровенным, что вызывает у него душевные муки и внутренние противоречия. Таким образом Лем показывает уязвимого героя, который попадает под влияние Соляриса, который до конца начинает верить в то, что сможет спасти свою Хари, даже понимая тот факт, что она вовсе не человек, не тот, к которому стоит испытывать чувства в рамкам человеческой морали. Из этих противоречий вырастает следующий вопрос произведения: а что такое человеческая мораль и насколько широко она способна охватывать сознание? Каких факторов внешних или внутренних достаточно для того, чтобы у человека возникла симпатия, привязанность, может даже и любовь по отношению к чуждому (а это Кельвин понимает практически сразу, ибо помнит что Хари на самом деле мертва) для него субъекту?

4. Обратный контакт. Так или иначе члены экипажа, находясь под жесточайшим психологическим давлением, все таки стараются понять действия Соляриса, сталкиваясь с теми же проблемами, которые так и остались неразрешимы соляристикой. Дело в том, что действия Соляриса не могут быть расшифрованы человеческой логикой, они иррациональны с точки зрения человеческого разума. В этом моменте Лем задает следующий главный вопрос произведения: а возможно ли считать такие действия попыткой установить с людьми контакт? Возможно ли появление этого контакта со стороны иного разума, лишенного любой похожей на человеческое мышление логики? То есть автор как бы переворачивает шахматную доску, отдавая приоритет в этой партии совсем не людям. На протяжении многих лет люди изучали Солярис, а что если и Солярис стал изучать людей, но делает это по-своему. Так что же это получается: все таки он — разумный океан, проявляющий любопытство — силу своего разума, чьи действия таки можно назвать осознанными? Или все таки это бессознательные несвязанные отголоски какой то неизведанной силы? Автор предлагает поразмыслить над этим нам, так как определенного ответа заведомо не дает. В защиту теории о все таки совершенном контакте выступают действия людей, которым получается отправить океану некоторый сигнал, который, возможно, доходит и распознается с полным успехом, после чего фантомы прекращают воспроизводиться. То есть происходит обмен информацией, диалог, пусть и короткий, но именно тот, на который не была способна вся соляристика вместе взятая.

5. Рассуждения о природе океана. Проведя успешный эксперимент, ученые решают продолжить свою работу, ведь теперь результаты сдвинулись с мертвой точки. Кельвин, пребывая в шоке из-за испытанного психологического потрясения, все же понимает, что тоже стал частью того, что можно назвать прогрессом в изучении Соляриса. Но ему многое остается непонятным, и мысли о том, кто же или что же такое этот океан на самом деле, не покидают его до самого конца. Рассуждения приводят его к теории «ошибающегося бога», которая по-прежнему не имеет ничего общего к человеческими понятиями о боге или религией. Скорее это характеристика самой этой силы, под влиянием которой и находились все члены исследовательской группы, силы, у которой есть сознание — ущербное, ошибающееся, отчаявшееся из-за своей замкнутости и ограниченности. Наверное, в этих мыслях Лем подходит чуть ли не к границе человеческого восприятия, в отчаянных попытках заглянуть дальше нее. В диалоге со Снаутом возникает еще одна теория «божественного младенца», которая трактует действия Соляриса, как действия малыша, который безответственно раскидывает в своей импровизированной песочнице попавшие в нее «игрушки». Тем самым автор заставляет читателя снова рассуждать об абстракциях, чуждых для привычных человеческому сознанию материй, заставляет вывести эту самую рекуррентную формулу законов мироздания в голове, даже если это в конечном счете невозможно.

В итоге получилось глубокое многослойное произведение, которое балансирует по своей смысловой начинке где-то на границе человеческого восприятия окружающего привычного мира, которое касается глобальных философских вопросов о разуме, как таковом, об его силе, осознанности, а так же о попытках взаимодействия с другими сложными для восприятия его носителями.