Виктор Пелевин «S.N.U.F.F.»

Утопия?? Фантастика?

Что вы. Это реализЬм. Причём высказаны-то вещи банальные. Общеизвестные и простые. Которые наверняка приходили в голову каждому, но думать такие мысли неуютно и потому резвенько запихнём всё восприятие в привычные жанровые рамки. «Создан мир бла бла бла утопия бла бла бла фонтастега бла бла»

Орки и люди..

Иконы на которых изображена инфографика чёрной дыры?

Коммерческий расстрел статистов и резиновая баба, которая выглядит живее любого из героев книги, так как в симуляции жизни давно обогнала несовершенных мясных роботов?

Хрен его знает. Всё как в жизни.

За окном вон такая фантастика. В полный рост. С орками и резиновыми женщинами. Телекамеры пока не летают, да и то уже не все.

Когда поток лжи в средствах масс-медиа достигает критической отметки, когда граница между действительностью и вымыслом на экране стирается окончательно, тогда приходит время SNUFFов. Этот Франкенштейн телеиндустрии, скроенный из новостей, художественных фильмов, документалки и порно и наряженный в сакральные одежды религиозной проповеди, уже не пичкает зрителя заведомо ложной информацией, напротив, он искажает саму реальность и конструирует ее по мере необходимости. Здесь и любовь, и смерть – всегда настоящие. В SNUFFах не стоит искать истину. В SNUFFы можно только верить.

Мрачно, гротескно и в то же время реалистично изображен в романе человек будущего. Знакомые ему с детства установки и ценности, привычный образ жизни, история его народа и его родной язык – все это может оказаться не настоящим. Историю народов и даже их языки будут сочинять и внедрять в массы творческие группы «сомелье». За техников будут думать разумные машины, за деятелей культуры — креативные доводчики. Эмоциональная близость между людьми заменится общением с роботами, так что эмоции, вслед за мышлением, потихоньку станут атавизмом и атрофируются. Такая эволюция неизбежно ведет к полной интеллектуальной и психической деградации. Первые этапы этой эволюции свершаются в нашем обществе сейчас на наших глазах.

Деление на верхний и нижний мир порождает множество ассоциаций: власть и народ, Россия и Запад, Украина и опять же Россия, запад и страны третьего мира. Для меня оно стало в первую очередь символом трагической раздвоенности русской души. С одной стороны — конформизм, ненасытная жажда потребления, вырождение и ориентация на «западные» ценности, с другой – жестокость, агрессивность, саморазрушение и ориентация на «славянские» ценности. Оба пути одинаково ведут в тупик.

Приятно удивила и любовная линия. В этой фантастической истории все прекрасно: и характеры, и берущая за душу реалистичность, и феерическая развязка.

Несмотря на все свои достоинства, книга не станет откровением. Для кого-то – из-за жесткого и шокирующего стеба типа «Уркаинский Уркаганат». С матом и чернухой, кстати, в романе тоже все в порядке, то есть присутствуют в изобилии. Но в первую очередь – из-за безобразной концовки, не имеющей ни сюжетных, ни идейных обоснований. Произведение, задуманное как антиутопия, обернулось под занавес самой настоящей утопией из серии «заграница нам поможет, или трава всегда зеленее с той стороны ограды».

Ибо в описании незнакомцев из страны «за свалкой» как по команде исчезает и стеб, и безжалостная ирония. Перед нами собирательный образ положительного общества: в меру духовного, в меру техногенного. Ну откуда взялась эта нелепая вера в то, что у людей, оторвавшихся от цивилазции, все пойдет намного лучше, чем у нас? И если мы уже узнали истинную цену выборной «демократуре», почему вдруг должны уверовать в «демократуру» первобытно-общинную? Неужели весь секрет счастья заключается в том, чтобы переселиться в тайгу? Не слишком оригинальная мысль. Еще Жан-Жак Руссо считал, что все зло – от цивилизации, а чтобы в людях победило доброе начало, они должны стать ближе к природе: жить в лесу, пахать, колоть дрова. Подобными же блестящими прожектами был известен Лев наш Николаевич Толстой. Вот и гигант русского солипсизма докатился до такой же деревенской идиллии.

До самого последнего момента казалось, что и людям, и оркам одинаково досталось от автора, но

Итог: острый социальный конфликт слит в банальное русло постапокалипсиса, а едкая сатира сдулась в пустопорожнюю верноподданическую оду.

Казалось бы, странно упрекать в недостаточной радикальности автора, который словно из кожи вон лезет, нарываясь на скандал. Но факт остается фактом.

Ненормативная лексика – не признак оригинальности.

Стеб на грани приличия – не признак инакомыслия.

Если первейшая задача литературы – заставлять людей думать и пробуждать в них сильные эмоции, то SNUFF – произведение безусловно выдающееся.

Как раньше было просто. В том числе и сама простота. Ведь были лишь один язык, одна вера, один пантеон богов и система ритуалов для поклонения им. Одна идентичность, одна ментальность и одна история, рассказываемая вечерами у костра. С одним героем и одним подвигом. И была только одна реальность, или, во всяком случае, одно наиболее реальное представление о ней. Точнее, наиболее простое.

А потом, спустя тысячелетия, настали дни странствий и переселений. А вместе с ними и метаморфоз. Открытий, войн, разных языков и народов, Великих Книг. Великих Идей. И когда-то одна история, рассказываемая у одного костра, о Герое и его Подвиге, трансформировалась и преобразилась, приумножилась обрела новые черты. Теперь она превратилась в несколько базисных сюжетов и сами эти сюжеты, доносящиеся до нас сквозь века и прямо сейчас из сказок, мифов, священных писаний, рассказов и романов, игр и книг, сериалов и фильмов. И вот теперь, спустя столько столетий и поколений, все эти тысячи версий одной истории, основанные друг на друге, в Информационной-Постиндустриальной Эпохе переплетаются и смешиваются с новыми историями из уже не одной, а разных реальностей. Реальностей, которые все дальше уходят от той изначальной и простой ее версии, ее видения Первыми Людьми. Лишь симулякры симулякров, сплошные знаковые системы, воздвигаемые на уже имеющихся. Поэтому неудивительно, что в рамках так называемой Литературы, в результате жанровой эволюции, скрещивания, гибридизации и селекции, от классицизма с романтизмом и реализмом через модернизм, возник постмодернизм. Ибо только литературе постмодерна посильно разгрести и систематизировать все культурное наследие человечества, свести разрастающийся информационный хаос с множеством интерпретаций к чему-то. Постмодерн в литературе — это Конечный Библиотекарь, Великий Классификатор текстовых комбинаций, начинающихся от полузабытых мифов островных народов и оканчивающихся творениями мировых классиков и современной беллетристикой. И секрет упорядочивания кроется в авторском ключе, который писатель-постмодернист передает читателю, меняясь с ним ролями и давая ему возможность найти свой вариант реальности. А лучше всего ковать эти ключи, чуть ли не штампуя их, получается у Виктора Пелевина.

Получается не только из-за того, что он отличный писатель и рассказчик, один из лучших современных российских сатириков и прозаиков, умело и изящно передающий проблемы из обычного обывательского жития на бумагу на ровне с глобальными кризисами и нерешаемыми вечными вопросами, но и из-за, собственно, самого ключа. Ведь ключ этот — универсальный. Во всех имеющихся смыслах. Даже в самом понятии «универсальности». Ведь, как истинный постмодернист, Пелевин предлагает не только качественный юмор, пародию, иронию, красивые и запоминающиеся цитаты, элегантные переходы от одного жанра к другому. Он предлагает выход из мыльного пузыря хаотичного переплетения многообразий символов и цифр, а именно отказаться от реальности. Что с большой буквы, что с маленькой. Что реальности социума, что и реальной («реальной?») реальности. Что реальности текстов, что реальности текстов, основанной на других текстах. Ибо как писал сам Виктор Пелевин, еще в романе «Чапаев и Пустота», реальность лишь в голове. В сознании. А сознание состоит из набора культурных схем и шаблонов поведения и восприятия, привносимых из реальности. Поэтому проходя через эти искусственные, а также естественные органы чувств, от Реальности или реальности, той самой, истинной и единичной, не остается ровным счетом ничего...

...Именно это доносит незадолго до финала романа Кая, очень качественная и высокотехнологическая секс-игрушка пилота-оператора Дамилолы Карпова, своему владельцу. При этом ставя его и читателя не только перед проблемой «философского зомби», высокого искусственного интеллекта и парадокса китайской комнаты, но и перед вопросом реальности бытия и собственного «я». Ведь в этом очередном книжном мире Пелевина, в принципе, как и всегда у него, трудно найти что-то настоящее. Крах прошлого, нашего «нового», мирового порядка из-за окончательного смешения информационных правды и лжи (приведших мир к асфиксии в художественно-новостной удавке), постановочные войны и убийства, Маниту, бог, состоящий из экранов и денег, творцы, которые не творят (сами называя себя таким сладко-звучащим словечком, как «сомелье»), выдуманные истории и культуры целых народов (работа ребяток из офшара похлеще и порадикальней будет, чем у азимовских психоисториков), ради удовлетворения тяги к сексуальным и убийственным жертвоприношениям нью-эйджеского божества продвинутых и изнеженных богачей сверху. И, в конце концов, черт, порнуха, которая представляет собой запись просмотра записи порно! Что за чудовищный симулякр... И в сменяющих друг друга сюжетных линиях о судьбах Дамилолы, Каи, Грыма, Оркланда-Уркаины и офшара Бизантиума, с политическими аллюзиями-предвидениями о России и Украине Пелевина и историческими экскурсами (и, разумеется, историческими аллюзиями и политическими экскурсами), читатель видит, что культуры, что человеческая личность (так называемое «я»), что реальность — все они состоят из кирпичиков шаблонов, стереотипов и структур. Из одних и тех же, общих для всех моделей общества, кирпичиков. И Кая, как и Чапаев из другой книги автора, как и другой писатель, американский брат Виктора, Филип К. Дик, говорит нам если и не разрушить, то хотя бы выглянуть за Черную Железную Тюрьму, которую мы кличем Реальностью. В Пустоту, которая и является истинным миром. Девственным, правдивым, честным, счастливым и незапятнанным страданиями. Во Внутреннюю Монголию. В счастье. Туда, где можно создать свой мир и найти себя самого.

«S.N.U.F.F.» Виктора Пелевина — это такой же очередной шедевр, как и его «Чапаев и Пустота», во многом похожий на него, но скорее лишь дополняющий и расширяющий данное классическое произведение новой российской литературы (а также добавляющий еще несколько глав в огромный пелевинский же метароман, состоящий из всего его творчества). С оригинальными крылатыми фразами и выражениями, очередными интересными размышлениями и аллюзиями на современный мир, заставляющие задуматься и посмотреть в другом направлении. С увлекательным сюжетом, живыми героями и чарующим юмором. И идеей всесокрушающей и побеждающей Пустоты, которая, как-таки и в «Чапаеве и Пустоте», одержит верх над симулякрами насилия и страданий. Идеей, которая должна побудить тебя, читатель, не к индуистско-буддистским паломничествам или искать иллюзорные высокие замки, а к тому, чтобы задуматься над содержанием собственной жизни. А именно перестать принимать регулярные дозы дозволенного в клетке СМИ-правительства-общества и продолжать бесконечный бег в их кабалическом колесе, а начать мыслить, обрести независимость и начать творить свой собственный мир и своего собственного себя.

Пелевин давно (с «Омона Ра», наверное) перестал меня удивлять. Эта книга тоже совершенно ожидаема. И главный герой её пройдёт, как обычно, сквозь мрачные круги медиа-, крипто-, сексо- и плутократического ада, и, как водится, в конце этого путешествия обретёт просветление. И всё это, конечно, будет сопровождаться иронией автора — циничной, но горькой. И, разумеется, не будут забыты буддизм в изложении для чайников, шутки про сексменьшинства и нуворишей, рассуждения про эрос и танатос, а также игры в народную этимологию («вертухай -> VERTU HIGH» etc). В целом же — вы прочтёте очередной фрагмент того длинного романа, который автор пишет уже второй десяток лет. Если роман этот вам не надоел — вы не разочаруетесь.

Такой вот неоригинальный отзыв на это неоригинальное произведение.

Можно снова сказать: один из лучших романов Пелевина! Но слишком уж их у него много — лучших. И конечно масса кинжальной мудрости, которую хочется тут же выписать, запомнить и никогда не забывать. Если проецировать этот вполне законченный мир на текущую реальность, то ясно видится «противостояние» между условным Западом, который наконец-то дорос технически до осуществления своей давней мечты — покинуть грязную грешную Землю — и Украины, всё ещё идущей долгим вековым путём перманентного майдана. Получилось довольно забавно и весьма правдоподобно. Слившиеся с природой орки-урки-укры под патронажем старших цивилизованных братьев, занятых привычными бытовыми мерзостями, но при этом, конечно, не забывающих стоять насмерть за свободу и демократию. Не у себя, разумеется, — у орков. В общем, толстая, очень толстая, но очень злободневная (даже сегодня, через 7 лет) сатира Виктору Олеговичу опять вполне удалась. Хотя бы это:

- Почему технологий нет? — яростно спрашивал приезжий с юга. — Даже тех, которые сто лет назад были. Что это такое, как ни диверсия?

- Зачем диверсия. Тут и диверсии никакой не надо. Во-первых, у нас считают, что инженер — это низшая каста. А герой нашего времени — это вертухай с хатой в Лондоне. Или какой-нибудь филологический говнометарий, которого в университете семь лет учили фигурно сосать у кагана.

Ну разве это не прекрасно? В одном коротком диалоге вся суть времени без всякого Кургиняна.

Однако есть тут и изюминка: помимо раскрытия «высших секретов лётного мастерства» эта книга ещё и о «глубочайших тайнах женского сердца». И последнее, конечно, куда захватывающе, чем орки, вечно живущие в говне и бесконечно умирающие за свободу.

«Женщина — это волшебный цветок, при взгляде на который с вами должно случиться умопомешательство, достаточно сильное для того, чтобы подвигнуть вас на тяготы деторождения». Вот оно. 55-я страница. Здесь начинается Роман, а Утопия становится фоном. И роман этот восхитителен, если вы конечно не школьник, влюблённый в соседскую Машку. Тогда читать это не нужно, потому что «СНАФФ» — это дотошное и медицински выверенное препарирование «любви». Психо-физиологическая инструкция для тех, кто хочет избавиться от приступов всегда внезапной и болезной, или хотя бы понять, как это работает (что, наверное, одно и то же). Тот факт, что для столь непростой задачи выбрана идеальная женщина — сура — лишь добавляет огонька, пикантности и неотвратимости приговору: твоя любовь — это всегда ты и только ты! И ничто не изменит данного факта.

Рекомендуется для плохо переживших последнюю любовь (будь она успешной, безответной или внезапно закончившейся), а также для лиц намного старше 16-ти.

Типичный Пелевин, но это, наверное, как раз таки главный плюс. Вся эта игра с обыденными для нас словами, поиски новых смыслов, вкрапления иностранных языков, ирония над действительностью (прежде всего — российской) и философские умозаключения автора, выраженные в диалогах персонажей.

На самом деле, писать в отзыве особо и нечего. На Пелевина вообще сложно рецензии писать, во всяком случае — мне. Хочется только сказать, что написано все как всегда гладко и сочно, идеи интересные и правдоподобные, выводы верные. На этот раз обыграна не только Россия и ее бытие, но и «загнивающий запад» со всеми его особенностями, вроде гиперболической толерантности, мощной киноиндустрии и пафоса вселенских масштабов. Возможно, книга не понравится представительницам слабого пола, ибо мысли Пелевина о женской психологии тут весьма противоречивые и резкие, а уж вывод Дамилолы в самой концовке совсем смелый.

Из минусов — типичные, опять же, пелевинские «смешнявости», вроде Дюрексов и Контексов, которые выглядят слишком уж детсадовскими и рассчитаны на какую-то дворовую аудиторию. Но это мелочи.

Главное в Пелевине — не читать сразу несколько его книг подряд. Будет передоз.

Довольно-таки жуткая и неприятная антиутопия. Итак, мир находится в запустении. Хоть какие-то признаки гуманоидных созданий сохранились только в диком, варварском Оркленде на территории современной Сибири и зависшем над ним неподвижном «ковчеге». Внизу — искусственно созданная «нация» с придуманным «иностранными» специалистами языком, культурой и историей, она в нищете, бескультурье, грязи и унынии. Настоящие орки. Зато над ними в комфортном и благополучном корабле-«европе» живут настоящие, просвещённые люди, туда стремятся все богатые орки. «Верхние» используют «нижних» только для поддержания внутренней стабильности — очень уж им нужны карикатурные войны-цирковые представления. Так уж устроена у них пропаганда-снаффы.

Впрочем, и их жизнь по нашим меркам кажется... ну, скажем так, когда кто-нибудь всерьёз говорит «загнивающий Запад», имеется в виду оно самое. Абсолютное торжество толерантности в сексе и жизни.

Впрочем, это всё только фон для истории двух орков, одного человека и одной куклы...

Не совру, если скажу — это самая увлекательная история Пелевина во всём его творчестве. Герои попадают в настоящий, не надуманный переплёт, который серьёзным образом меняет их самосознание и окружающий мир. Персонажи увлекательны и способны приносить сюрпризы, а время от времени попадаются ВНЕЗАПНЫЕ сюжетные повороты.

Ну и конечно же, нельзя забывать про сатиру! Каждый увидит в этой книге своё. Лично мне очень сложно было поверить, что книга написана раньше конца 2014 года — настолько точно и ясно Пелевин в 2011 году видел, что происходит с нашими соседями и куда они «стремятся».

Всем подряд книгу советовать нельзя — как всегда Пелевин не стесняется читателя и выкладывает ему всю грязь и мерзость прямо под нос. Однако, если вы к подобному привыкли, то книга покажется настоящим шедевром.

Такой злой сатиры на нашу многострадальную родину давно не читал – подобный накал страсти наблюдался разве что в «Омон Ра» того же Пелевина, ну и, пожалуй, в «Истории города Глупова». В «Ампире V» и в «Жизни насекомых» тоже было довольно сатиры, но не такой злой. Одна фраза просто убила: Уркаина (читай, Россия) находится с БигБизом (читай, Западом) в состоянии «заискивающего противостояния». Очень зло, но, увы, в яблочко.

Всегда уважал Пелевина как афориста и сатирика (скорее, даже как анекдотчика), но никогда особенно не ценил его как сюжетостроителя и романиста. Здесь он ухитрился, как мне кажется, написать вполне себе полноценный роман, причём первый по-настоящему фантастический роман в своей карьере (и второй просто роман – если считать первым «С.к.о.»), – с прописанным миром, с довольно вменяемым сюжетом, с интересными героями (которые обычно у него были чисто функциональны или просто озвучивали его мысли в бесконечных диалогах). Только не пойму, ради чего Пелевин сподобился на такую «нетленку» — неужели ради коронной фразы всего опуса: «Женщина – не человек»? Вся его «социальная», «антропологическая» и «философская» жёлчь, излитая в тех же почти бесконечных диалогах, бледнеет на фоне той жёлчи, которую он излил на прекрасную половину человечества. Чем, интересно, она ему так досадила?! Или это очередная «игра» законченного постмодерниста? Но в конце концов и правда ведь, как было уже неоднократно отмечено другими ораторами, — синтетическая Кая оказалась самым живым героем романа – а уж по сравнению с хабалистой Хлоей – она и вовсе прекрасна. Если человеку в этом мире только и остаётся, что броситься в объятья к роботу, то, видимо, никакой надежды нет, не так ли? Мягко говоря, пессимистично. Однако сей роман, по мне, на данный момент – лучший в творчестве Пелевина. Ну или делит 1-2 место с «ЧиП». Ибо целен в своём законченном пессимизме и просто хорошо написан.

Сколько пытался читать Пелевина, всегда на первых страницах упирался в излишне фантасмогоричный мир автора. Тексты больше напоминали бессвязный сон, я не мог себя пересилить и бросал книгу не прочитав даже пролога.

Снаф же использует классическую канву фантастического жанра про далёкое будущее общества и антиутопию. Правила игры привычны и понятны. Обильное использование актуальных нашему времени мемов доставляет много примитивного, но удовольствия. Очевидно намеренно автор максимально упростил произведение по всем статьям. Но оригинальность языка и какая-никакая мораль — остались.

PS А ещё, у этой книги недавно появился неофициальный саундтрек :) Louna — S.N.U.F.F.

Душой и сердцем люблю творчество Виктора Олеговича, а S.N.U.F.F., по моему скромному мнению, один из лучших его романов.

Как и многие другие его произведения, это кладезь цитат. «У каждой цивилизации есть свой технологический предел. Ты «Дао Песдын» почитай. Какой микрочип можно сделать в уркаганате под шансон? Тут можно качественно производить только один продукт — воцерковленных говнометариев. Еще можно трупным газом торговать. Или распилить трубу и продать за Великую Стену». (с)

Этот роман — не помойка с бранными словами, как мог кто-то подумать. Это холодильник, полный качественной пищи для размышлений.

В 2011 был описан концепт художественных новостей, а в 2017 в Англии начали показывать длинный скрипучий снафф про шпионов.

Если фантасты предпологают варианты будущего, то меньше всего я бы хотел жить в вариантах Пелевина, но похоже — придётся.

У меня в финале тоже «отвисла челюсть», бедный-бедный Дамилола. Я разрывалась между плакать и смеяться.

Начало показалось затянутым, сарказм на злобу дня и так льётся из каждого чайника — поднадоело, но повествование сдобрено таким количеством сатиры, что все печали отступают. Не припоминаю книгу, где было бы столько же нецензурной лексики (вероятно мало читаю) и хотя самой иногда случается употреблять, но читать такое не по себе.

Это первое, что прочитала у Пелевина, аннотация (автора) прекрасна, роман зашёл.

Будущее, которое наступило. Хорошо, что в книге помимо описания мира будущего, который, честно говоря, и будущим то уже сложно назвать, уж больше напоминает настоящее, есть еще и юмор, который парадоксально делает роман более серьезным. Очень рад, что начал знакомство с автором именно с этой книги, не считая экранизации Generation П.

Итак, я снова добрался до Пелевина, ожидая по отзывам пустоты и топтания на месте. Но о чудо! Я прочитал невероятную книгу. Уел Пелевин всех фантастов — самая необычная и очень логичная модель мира будущего построена именно им и никем другим. И модель эта впечатляет: люди и орки, орки нужны людям как воплощение зла, то есть когда-то люди создали себе орков.

Но это еще не главное. Тема любви — она здесь проходит красной линией через весь роман. И как можно было так написать о любви даже не к настоящей женщине, а к суре, к высокорганизованной человеческой подмене с ядерной батарейкой, к суре, выставленной на максимальное сучество! Я вижу, ясно вижу бедного Дамилолу, но и еще более несчастную, хотя и бездушную Каю. За это автору отдельное спасибо!

Ну и еще спасибо за несколько цепляющих фраз, за то, что многие аллюзии с Украиной сбываются в свете нынешних событий, за прекрасное словечко «маниту», которым хочется теперь кое-что называть!

Да, склоняю голову, Виктор Олегович!

Очередное разъяснение политической и социальной реальности на рубеже 2010-2012 гг. Есть 2 условных мира — верхний и нижний. Верхний, он же офф-шар, является продвинутым как и в плане политического строя, так и техники. Нижний же — нечто среднее между третьим миром, где множество отсылков к России, но называется Уркаиной. Верхние, ради развлечения снимают снаффы, нижним же эти «войны» только на руку, так как легитимизируют этим свою узурпаторскую власть.

Сложность книги в языке — слишком много новоязов, которые сложно проговариваются и плохо запоминаются, некоторые понятия подменяются противоположными, будто бы Виктор Олегович специально запутывает как паук своего читателя-жертву в паутину своего фильма. По жанру — это скорее третьесортная фантастика с роботами, эльфами, Бэтманом и прочими гномами, что тоже, несмотря на политический подтекст, является трудно перевариваемым чтивом.