Станислав Лем «Провокация»

Мутный, трудновоспринимаемый текст. Мысли неожиданные и очень спорные. Вовсе это не является художественным произведением. Скорее это философское эссе, которое несерьезностью жанра маскирует необоснованность мыслей и выводов.

В книге есть несколько интересных наблюдений. Например, задумывались ли вы, зачем нацисты скрывали лагеря смерти? Ведь если они провозглашали евреев и других «недочеловеков» низшей расой, обречённой на уничтожение либо на рабское существование, то чего стесняться? Лем видит здесь влияние (как ни странно) христианства, которое лишило войну морального права на истребление врагов, заставив победителей всякий раз подыскивать какие-либо обоснования для резни побеждённых. А если таких обоснований не находилось, произошедшую резню приходилось скрывать и отрицать. Вывод спорный, причины могли быть вполне практическими (о том, что их ждёт, не сообщали даже тем евреям, которых уже привезли в лагеря смерти, иначе пришлось бы силком заталкивать их в душегубки, да ещё самим раздевать каждого — кому это надо?), но мысль интересная.

Лем также считает, что после создания ядерной бомбы Третий Рейх был обречён, даже если бы одержал победу над СССР — в этом случае американцам ничего не оставалось бы, как обратить Европу в атомную пустыню.

А ещё Лем легко и непринуждённо ставит на одну доску нацистов и левых террористов в послевоенной Европе («Фракцию Красной Армии», «Красные бригады»), видя сходство в том, что как те и другие действовали во имя некой высшей правды (в их понимании), полагая себя судьями общества. Весьма скандальная параллель, из-за которой Лему предъявляли потом в ФРГ (но не в социалистической Польше, как ни странно).

И наконец, полный пессимизма вывод, который, кажется, объясняет заголовок эссе: «Прагматически зло оказывается эффективней добра, коль скоро добро должно изменять себе, чтобы сдержать зло. Выходит, в этом противоборстве нет непогрешимой победной стратегии, и добродетель побеждает постольку, поскольку уподобляется противостоящему ей пороку».

Ах да, и конечно, отсылки к де Саду — творчество известного маркиза превратилось для Лема в какой-то фетиш. Он ссылается на него в каждой своей монографии.

Интересно Лем пишет. Правда , читаешь зачитываешся. Правда рассказ без персонажей, и когда прочитываешь о чем вспомнить трудно. Случайно перечитал первый лист и не заметил -очень интересно!