Станислав Лем «Фиаско»

Я б высоко оценил отдельно взятую историю экспедиции к Квинте, причём без (украденной из другой повести) вставке о стране муравьёв. Оценил бы, несмотря даже на deja Niezwyciężony и deja Eden. Но нафига было (хороший, но) не имеющий отношению к делу сюжет о шагоходах прицеплять как предисловие? Развить личность героя, чтобы затем

И по поводу очередного не помнящего себя размороженца, коим связаны две части… простите, панє, но признанный мастер пера со связями в НФ бомонде и сказочный эрудит уж мог бы приправить сюжет получше порядком поднадоевшего «холодного».

Всё это замечательно, умнО, интересно, однако... это невыносимо НУДНО. Реакция — точна та же, что и на «Солярис». И тут и там — вопиющий избыток текста.

Даже цитатку тисну из оного отзыва: «...объём теста можно было бы смело уменьшить раза в два. Без ущерба для качества...». Как минимум — в два раза.

Вне всяких сомнений, уважаемый потенциальный читатель, у каждого понятия о целессобразности объемов — СВОИ, но... эээ... среднестатистически, так сказать, прав — ИМЕННО Я

Мне сложно отнести данное произведение к числу романов. Я много романов читал, да. И это не роман. Это взаимопроникающее переплетение философского эссе, технического отчёта, картинок для экранизации и пяти-шести смазанных рассказов разного объёма.

Мучительно-долгая история гибели водителя гигантского робота — зачем? к чему?

Сверхдотошный рассказ об оживлении. С ничего не решающим заседанием, с многостраничными попытками установить личность (эти попытки автор легко отбрасывает в дальнейшем) и т.д.

Путешествие гигантского звездолёта, разогнать который стоило неимоверных усилий, но который потом легко маневрирует около коллапсара и, видимо, надеется вернуться домой на других двигателях, изобретенных писателем попутно.

Скромненький рассказ про золото в горах.

Чудесный рассказ про термитники — единственный законченный рассказ.

Центральный рассказ о контакте, достоверный, цепляющий, но... с ужасно топорным финалом. Это не финал, это обрубок какой-то. И почему-то никому не пришло в голову для контакта вызвать квитян к себе. То есть понятно, почему не пришло — это не нужно автору. Но если уж рассматривать все варианты и так досконально, то требование прислать на орбиту квитянина напрашивается само собой. Зачем же рисковать членом экипажа?

Пожалуй, самая стоящая мысль романа — чисто мужской экипаж неостановим в агрессивном напоре. Интересно было бы вообразить, как повели бы себя в подобной ситуации чисто женский и смешанный экипажи.

Самый смешной момент — когда капитан обнародует секретное оружие, перевозимое в тайне ото всех, даже от ИИ. Это... надувной макет! О да!

Технический отчёт. Скука смертная. Что с устройством ИИ, что со способом древней заморозки, что с методом возврата корабля, что с... Всё подробно и скучно описано.

Картинки. Очень красивая картинка на Титане, и кладбища, и леса. Лучше описания Соляриса.

Коллапсар — нет картинки. Почему? Хотя бы в изогравах что-нибудь такое-эдакое.

Квинта — обычное описание, хотя за ледяное кольцо и радугу в нём можно поставить плюсик.

Уничтожение луны, удар лазера, местность после посадки — хорошо.

В целом картинки хороши, вот только их маловато.

Философия. Да, тут Лем силён как всегда. И этапы развития цивилизаций разобрал, и «окно контакта». Жалко, что эта философия накидана кусками, от одного патетичного диалога к другому.

В итоге получается так: несколько хороших картинок (Титан — отлично!), чуток плохо стыкующихся рассказов, море технического описания, многотомная философия. Разве это похоже на роман? Нет.

В центре романа стоят:

* потерявший память всеми нами любимый пилот Пиркс (то есть персонаж, который может быть и не Пиркс, но который ведёт себя как Пиркс, а если это Парвис, то Парвис и до витрификации такой же как Пиркс, и вообще это цикл о пилоте Пирксе) — человек другой эпохи по отношению к настоящему времени романа;

* компьютер GOD — хихикая над ассоциациями с хал9000 и «матерью», не стоит терять из виду, что это также центральный серьёзный персонаж;

* другая планета — не первый раз встречающийся персонаж у Лема, объект исследования не просто абстрактные инопланетяне, цель экспедиции также принимает активное участие в событиях романа;

* католический священник — христианин в далеком будущем, когда человечество научилось создавать звёзды.

В романе используются как уже освоенные автором приёмы — «внутреннее попаданство», как, например, в «Возвращении со звезд», так и сложные приёмы высшего литературного пилотажа, например, «роман в романе».

Канва романа невероятно специфична для Лема. «Непобедимый», хоть и не был побежден, не узнал ничего нового, улетев несолоно хлебавши, Солярис не подал сигналов, «гости» могли быть чем угодно, случайным результатом какой-то неизвестной деятельности океана, и так далее. Квинтяне заговорили с нами! Цена этого и для землян и для квинтян была слишком высока, цена интеллектуальных усилий Лема просто бесконечна.

Однако роман не зря так называется, фиаско, то бишь сокрушительный провал, терпят все, а некоторые даже не один раз, расплачиваясь за это разумом, здоровьем, жизнью, имуществом.

Впрочем, как нам известно, человечество развивается, и нет причин думать, что и новые поколения покорителей космоса (и бюджетных комиссий) будут повторять ошибки героев романа.

Жалко, что нельзя поставить 12/10, ограничусь 10. И еще жалко, что не читав предыдущих произведений автора, сложно вникнуть в пафос и тонкости сюжета романа, но как по мне, тот, кто не читал всего Лема, тот вообще книги не любит :)

«Человеческое, слишком человеческое...»

Наверное, до тех пор, пока люди не отрастят себе новые органы, или привьют их, то бишь, пока не превратятся в нечто иное на лестнице эволюции — они останутся всё теми же обезьянами. Просто палка, а потом граната, превратились в средства, способные перевезти этих обезьян к другим звёздам и уничтожить целую планету. А желание ухватить побольше, заставить других делать «по-моему» и злоба, когда не получается — остались те же.

Ох, как прав был Воннегут, рассказывая про тральфамадорского посланника, летящего через всю Галактику с важнейшим сообщением другим цивилизациям — одной-единственной точки, означающей «привет»! Это всё, что мы можем, да и должны сказать встреченным инопланетянам. А что ещё? Их техника и наука будут либо похожи на наши, либо настолько кардинально отличатся, что будут принципиально непонятны и неиспользуемы. С культурой ещё хуже. Чем мы будем друг другу полезны? Ничем. Только тем самым фактом, что существуем. Сказать «привет» и разойтись. А то поубиваем друг друга.

Точное определение Лема — «пятно контакта». Сперва цивилизация не имеет технической возможности, да и умственных способностей, чтобы искать «братьев по разуму», затем сто, двести или тысячу лет более-менее активно этим занимается, а затем вдруг исчезает. Замыкается, утрачивает интерес. Да просто они понимают, что ничего, кроме неприятностей, не могут доставить «братьям». И выяснив, что мы не одиноки во Вселенной, лучше всего этим и ограничиться. Делить «сферы влияния» вряд ли понадобится — галактическая экспансия это детские сказки.

У Лема, к сожалению, человечество к звёздам уже полетело, а такой простой истины ещё не осознало. И, найдя бедолаг примерно того же уровня развития, помчалось доказывать, кто на свете всех сильнее... Конечно, говорилось много громких слов о морали, совести, долге и вере, но кончилось всё именно стрельбой из пушек. Фиаско.

Самый пожалуй заумный и занудный роман Лема. Пиркса там можно найти разве что под лупой, хотя цикл его имени. Как-то неожиданно для автора нереально и даже бредово выгледят технические идеи. Это бы ладно, списали бы на фантастику, но неприятна сама фабула развития человечества, попахивает дурацким соцоптимизмом, типа «мы реки сейчас вспять повернём». Клоп по имени человек самостийно приблизил себя к Создателю и крошит чужие луны, заставляя выйти на контакт другую цивилизацию, желая несомненно ей добра (как же иначе). Неплохо...и кого-то напоминает.

Наверное, если отвелечься от технических небылиц и роман воспринимать как филосовский, не так все плохо. Спорные, но глобальные рассуждения о развитии человечества, корнях нашей агрессии, попытки понимания чужого разума. Но здесь тоже можно было бы по-проще (не тривиально, а именно по-проще). Когда автор пускается в такие пузырчатые рассуждения о смысле жизни, это вызывает сомнения в жизненности самой идеи. Напоминает мне позднего Умберто Эко, несомненного эрудита, но пишущего не для читателей а для себя перед зеркалом.

Какой-то ругательный отзыв получился, прошу прощения перед уважаемым мною автором. Если бы читал роман 30 лет назад, то возможно бы и восхищался... Так что, моя ошибка, может сьел что не то под Рождество :), но сейчас именно такие впечатления от прочитанного...

Трижды читал «Фиаско». Да, действительно, как и в большинстве своем произведения Лема (кроме коротких юмористических) сложно читать, они многоплановы, в них всегда полно новых сюжетных направлений. Еще плохо, что читатель не всегда приветствует работу новых переводчиков Ст. Лема, каждый переводит по-своему. Но вообще «Фиаско» на мой взгляд — лучшее, что было у польского фантаста (это одна из причин моего к нему интереса, там много можно почерпнуть и даже использовать некоторые замечательные идеи). И короткий отзыв ВИНДИЧИ от 23.09.2018 г. о продвижении Лема «...полового равноправия методом от противного...» мне непонятен. Он совершенно принижает значение романа «Фиаско» и по такому отзыву я его никогда не стал бы читать.

ОЦЕНКА: 10

Прочитал одним махом. Не могу согласиться с мнением тех, кто считает, что роман сложен для восприятия, что язык его тяжёл.

Поразительна плотность текста, его насыщенность. Если у К.С. Робинсона многостраничные описания способны утомить, из-за чего «Зелёный Марс» был мной на долгое время отложен, то здесь – ничего подобного. Почти в каждое описание автором встроено какое-то нетривиальное наблюдение, мысль. Вот, навскидку, о пейзаже Титана: «…этот пейзаж казался полем многовекового побоища, кладбищем разросшихся сверх меры и затем рассыпавшихся скелетов», дальше подробное описание, и в конце абзаца вот такой вывод: «…скелеты земных позвоночных и их шерсть, и хитиновые панцири насекомых, и двустворчатые ракушки моллюсков имеют такую архитектонику, симметрию, изящество лишь потому, что природа умеет создать все это и там, где ни жизни, ни присущей ей целенаправленности никогда не было и не будет».

Уместны, интересны и отступления – застольная история о золотоискателях и «книга в книге» о профессоре в городе термитов. Задним числом, конечно, понимаешь (не без помощи других рецензентов), что эти «вложения» работают на общий посыл романа: Лем обличает желание «вломиться» в тайну, разгадать её любой ценой – даже ценой жизни исследователя. Хотя «обличает», думаю, не самое верное слово.

Однако при всей увлекательности, цельности повествования выделяются два особо неправдоподобных, на мой взгляд, момента.

В неизбежном сравнении с «Ложной слепотой» П. Уоттса «Фиаско», как мне представляется, удерживает первенство, но исключительно из-за своей цельности. А вот персонажи Уоттса, по-моему, куда живее и интереснее. Как не хватило на «Гермесе» собственной Аманды Бейтс (уж не говоря про Банду Четырёх)! Стиргард (капитан-астрогатор) и Араго (священник) ожидаемо полярны, а ближе к концу антагонистичны, GOD (сверхкомпьютер) – попросту безответственный советчик, Темпе-Парвис-Пиркс (вроде как главный герой) усреднён, Гаррах (первый пилот) агрессивен, подозрителен, а про остальных вроде как и сказать нечего – они запомнились как японец, врач и кто-то ещё.

И всё равно книга оставляет мощное, пусть однозначно горькое, послевкусие. Хочется осмыслить случившееся – и при этом не удаётся избавиться от впечатления, что автор слегка подтасовал события под финал и заложенную в книгу идею.

Буду ли перечитывать? Однозначно.

Оценка – почти 10. Но «почти 10», это всего лишь 9. Именно из-за той безысходности, безнадёжности, которые чувствуешь после прочтения, и к которым автор подводит тебя слегка – и я подчёркиваю это слегка – искусственно.

«Таких не берут в космонавты…»

История неудач одного идиота, который, благодаря своему идиотизму, умудрился

Лем, как всегда, не умеет прописывать характеры – только локации и мат.часть. Но здесь этого даже не потребовалось – настолько красноречивы действия героя.

Да, параллельно там было что-то про контакт и философские рассуждения, и техническую сторону вопроса. Но все встает на свои места в финале, когда первая половина романа, до того неясно как привязанная ко второй, вдруг обнаруживает логическое завершение на последних страницах. И оказывается, что вся свистопляска с контактом – это фикция. А глупость и тщеславие человеческие неистребимы даже там, где даны инструкции и аппаратура, призванная облегчить их выполнение. Фиаско человечества на фоне фиаско одного-единственного человека.

И, да, куда смотрела психологическая служба, когда отправляла героя в космос?

Многие критические отзывы на данный роман — слишком явное следствие недопонимания авторского замысла, неверного подбора «ключей» для его истолкования. Конечно же, читатель может с полным правом поставить это в вину автору. Не разъяснил, туманно сформулировал, был неточен. С другой стороны, все ключи находятся в самом творчестве Лема и лежат относительно на виду.

Во-первых, описание мира будущего, который мы находим на страницах «Фиаско», кратко изложено уже в монографии «Фантастика и футурология» 1970 года. Том второй, «Проблемные поля фантастики», глава IX — «Утопия и футурология». Там описываемый мир датирован серединой третьего тысячелетия, а узнаваемые инновации, играющие принципиальную роль в сюжете «Фиаско», приведены по датам изобретения/внедрения. На собственном примере Лем разбирает достоинства и недостатки масштабных «хронологий будущего» — литературные и футурологические. Очевидно, замысел в своей основе ещё тогда владел его воображением, и роман 1986 года стоит рассматривать как венец многолетней работы, замыкающий множество заранее подготовленных мотивов творчества в единое целое.

Во-вторых, там же обнаруживаем подробный разбор романа Уильяма Голдинга «Повелитель мух», а также нескольких классических НФ-произведений о межзвёздных дорелятивистских кораблях, «ковчегах», с точки зрения правдоподобия описанной там социальной инволюции замкнутых коллективов. Малых групп, отпочковавшихся от большого общества. Ещё подробнее проблема разбирается в «Философии случая». А в примечаниях к первому тому «Фантастики и футурологии» можно найти расширенный вариант критики «Повелителя мух» с позиций социологии. Там Лем разбирает материалы дневников, хроник и социологических исследований, в том числе касающихся поведения групп заключённых в нацистских лагерях. Основы социодинамики замкнутых групп, обозначенные автором там, – точнейше воспроизводятся в поведении экипажа «Гермеса». Большинство принятых ими диких и нелогичных решений, на которые сетуют читатели, объясняется именно такими эффектами.

Таким образом, нарисованная в романе схема абсолютно последовательна и таки опирается на вполне актуальные научные представления. Недодумки или произвола в этом отношении нет.

Ну а дальше — вопрос цельности и убедительности художественного образа, в который Лем вписывает свои размышления.

«Фиаско» становится в художественном отношении своего рода «парадным портретом» человечества или даже, скорее, человечности. Только понятой не как абстрактный гуманизм, как борьба всего хорошего против всего плохого. Нет, человечность героев «Фиаско» — это набор имманентных свойств человека как биологического существа. Как индивидуальных, так и социальных. Со всеми противоречиями и скрытыми внутренними конфликтами. И здесь то, что в ходе эволюции увеличило адаптивность человеческого рода, вся самопожертвенность, экспансивность, повышенная агрессия и склонность к отчаянным авантюрам малых групп (которые обеспечили выживание вида в условиях прохождения «бутылочного горлышка« или при колонизации удалённых уголков Земного шара) – всё это оказывается в условиях сложнейшего технического предприятия – Контакта, установления межцивилизационных связей с представителями инопланетного вида – губительной бедой.

Отдельная проблема, по аналогии с тем, «кто же такие квинтяне?», — а кто же является полноценным и полномочным представителем человеческого вида?

По идее, предельно обезличенный главный герой Марк Темпе, — то ли Пиркс, то ли Парвис, размороженный после гибели на космическом фронтире, восстановленный из частей тел многих людей, — максимально типичный и обобщённый человек в разношёрстной компании на борту «Эвридики». Он оторван не только от человечества, как все прочие члены экипажа. Он изгой ещё и во времени, им безвозвратно потерян любой социальный контекст, который окружал его до первой гибели. Кажется, именно его, а не учёных мужей или исполненного истовой, но и ищущей веры священника, ставит Лем воплощением Человека.

И наделён Темпе человеческим в высшей степени набором личных качеств. Это, как уже сказано, не смиренный искатель духовных истин, и не кабинетный учёный. Не «фаустовский человек», взыскующий истины. Нет, это больше прометеевский образ. Человек, стремящийся активно подчинять и преобразовывать мир. В сложной ситуации именно он, «дикарь», невежда в сущности, станет неформальным лидером и лицом группы Контакта. Именно такие личности в истории вели за собой, спасали, обороняли, защищали и возглавляли. Какое ещё воплощение побед и завоеваний Человечества вам нужно?

Он буквально напрашивается на роль эдакого «человека-в-себе».

Однако в романе именно этот набор качеств человека-победителя приводит всё предприятие к эпохальному, апокалиптических масштабов краху. И этот прометей принесёт огонь не только на Землю, но и на Квинту:

»... и, когда вознесённая к небу паутинная сеть вместе с антеннами, ломающимися в пламени, упала на него, он понял…»

На другом уровне представителем человечества оказывается весь экипаж «Гермеса» и «Эвридики». Но эти группы тоже сработали не лучшим образом, коль скоро вся ситуация оказалась в руках одного человека с биометром вместо молотка в руках.

С другой стороны, эпизодами, умело добавленными деталями, техническими справками и экскурсами перед нами открывается панорама всего человечества, стоящего за спинами людей «Гермеса» и «Эвридики». Да, это человечество тоже не лишено своих проблем, его начинания неидеальны, и подчас довольно болезненно неидеальны. Оно напоминает того «ущербного бога», нарисованного Крисом Кельвином на последних страницах «Соляриса». Но в целом как раз оно развивается успешно, постоянно преобразует себя и мир вокруг себя. Оно куда больше похоже на цельный и эволюционно успешный организм, чем каждый из героев романа в отдельности. И, возможно, в многочисленных отсылках, в образе коллективно разумных муравейников из виртуального сна Темпе, в самых квинтянах таится намёк именно на это. Возможно, они – зеркало для человечества, по Лему. Отдельный человек или ограниченная группа людей не могут служить достойным представителем Человечества. Только само Человечество. А эти ложноножки, выброшенные Человечеством в безграничность космоса, в сторону звёзд, неизбежно рвутся как слишком хлипкие. В силу биологических и физических ограничений.

То же, что лежит за рамками Окна Контакта, уже слишком мало походит на человека, и для Контакта с ним не приспособлено. Если там что-либо вообще находится.

Да, роман ещё можно покритиковать за старомодность некоторых описанных технологий, за чрезмерную расплывчатость и лишь смутную наукообразность других, за эскизность и неполноту некоторых образов, но…

Возможно, я слишком восторжен, в противовес нередким отрицательным оценкам этого романа. Но для меня «Фиаско» — одно из важнейших и масштабнейших полотен Станислава Лема, продирающий до внутреннего холодка финальный аккорд его художественного творчества, подводящий итог многим линиям его размышлений. Один из важнейших романов жанра.

Размышляя о том, почему у Лема так много описаний в принципе, я прихожу к выводу, что, по всей видимости, он не надеялся, что его произведения когда-то будут адекватно экранизированы (чем больше проходит времени, тем больше мне искренне жаль Лема за то, что сделали с его «Солярисом», при том, что к фильму Тарковского я отношусь очень хорошо, если считать это отдельным произведением), а дать визуальную составляющую своим произведениям ему хотелось. Во всяком случае, пейзажи для него были весьма важны.

Именно поэтому тут и описания Бирнамского леса, и наука (впрочем, довольно забавно, что, например, Лем называет импликацию конъюнкцией; оценить, насколько «достоверны» его другие изложения я особо не могу, ибо не физик). Очень понравилось рассуждение о социолизе и ИИ. Вообще, читая роман и сопоставляя его с нынешним временем (2018 г.), я прихожу к выводу, что умным людям вектор развития общества ясен лет на 50-70 вперёд. И довольно грустно, что только в произведениях уже неживого автора можно узнать вопрос, а что, собственно, даст ИИ? Не то что бы я не вижу этого, но удручает, что прогресс по-прежнему воспринимается некритически.

Что же касается самого романа, то создаётся впечатление, что автор возвращался к нему несколько раз и как бы немного забывал, что он делал до этого. В результате роман напоминает слоёный торт или, лучше сказать, рубашку из разных материалов. Материалы сшиты, нитки видны. Нет какой-то плавности между главами.

Не совсем понимаю суть претензий по поводу искусственно созданных ситуаций. Собственно, в этом и есть суть писательства :) Также не могу согласиться с претензией к землянам. Ну, они такие, какими их хотел показать автор. Да, они непривычно негуманны. Это не просветители и не помощники, это существа, которые непонятно для чего, извините, припёрлись в чужую Галактику по формальному поводу. Чем больше я читал, тем больше был на стороне квинтян,

Единственное, что мне кажется, автор не раскрыл — это взаимоотношения участников экспедиции. Да, они разговаривают, обмениваются мнением, но иногда создаётся ощущение, что разговаривают компьютеры, которые знают, что продолжат выполнение каждый своей программы вне зависимости от результатов разговора.

Роман, безусловно, масштабен, но как литература он тяжёл (сам я его одолел с третьей попытки, первые две — завяз в Бирнамском лесу; впрочем, после леса (в третий раз решил просто дочитать no matter what) всё пошло значительно живее).

Оценка: пусть будет 7/10. В любом случае, я рад, что прочитал этот роман.

Право не знаю в чем здесь дело, но не покидает ощущение того, что писателя где-то ещё в начале изложения подменил схожий по стилю письма двойник. Сам сюжет, как целое, похож на шараду, — найди 10 мест читатель, где я допустил ошибку и система стала самопротиворечивой — будто пан Станислав за перо брался с одним замыслом, потом забылся и, история, магически перевернувшись в дополнительном измерении, превратилась в свою абсурдную копию. Чтобы не быть голословным, надо же пояснить, да?

Ко всему прочему автор предпочитает вводить в свой сюжет только тени технологий и их общий абрис, ограничиваясь известным названием и больше ничего. Например. Это ИИ, но вы сами додумайте, что за структура под этим кроется, не буду же я вдаваться в проблемы сознания... Но такая стратегия непозволительна для серьезной фантастики и литературы в целом.

Все же хочу заметить, что научная мысль, развиваясь оттесняет старые работы, в первую очередь фантастику, на дальний план, где над ними теперь только посмеиваются, считая наивным неинформативным устаревшим видением. Единственная актуальная ценность лишь в возобновлении дисскусии по теме предмета, что иногда весьма и весьма полезно пожалуй, хе-хе.

Очень не адекватная реакция:

Мне кажется с такими реакциями мы просто не доживем до таких технологий.

Ну что же, при чтении этой книги мой мозг действительно чуть не потерпел фиаско... Что я хотел: печальную историю о том, что контакт невозможен, потому что.. слишком разные цивилизации, слишком разный тип мышления, чудовищно разный образ жизни. Что я получил: хардкорную научную фантастику, приправленную таким количеством научных терминов и латыни, что... Выражаясь языком книги, насыщенность информационного поля научными терминами чуть не превысила порог восприимчивости и скорость обработки моего мозга... Да, это вам не какая-нибудь «Ложная слепота»...

При этом Диглатор на масляных приводах кажется мне анахронизмом (но это, видимо, сделано специально, далее появляются ещё бОльшие машины). А вот от идеи прыжков от звезды к звезде Кип Торн и Кристофер Нолан, обнявшись, плачут где-то в сторонке. Но фиаско в другом.

Роман, на самом деле, соблюдает лишь некоторые правила хорошей беллетристики и фантастики. Остальное вызывает ряд вопросов... Если Темпе увидел действительно квинтян. Каким образом они вообще построили космодром, запустили такое количество спутников, как сумели провернуть операцию с «Гермесом»? Почему не хотели воспроизводить свой внешний вид? Что за плазмошар на луне? Что за массовое захоронение кальция? Ну допустим, конечно, что сначала они создали мини-механизмы вироиды, те уже построили инструменты побольше, и т.д., и т.п. Зачем введён Пиркс/Парвис и не дана разгадка его личности — возможно, потому, что автор не хотел обижать читателей, полюбивших героя. Зачем хрустальный шар? Я уж так и предположил, что в финале... да-да, произойдёт то же самое, что и с шаром.

Но почему я сам должен до этого додумываться?

В общем, роман заставил мозги потрудиться и при этом... не совсем убедил. Хотя это поистине блестящая научная фантастика. Местами даже, мне кажется, отдающая неким самодовольством автора. Не до конца доведён и блестящий ракурс «прилетели самоуверенные земляне и давай ломиться в дверь контакта с лазерами и ракетами».

Теперь даже как-то страшновато читать «Солярку», если там такой же хардкор, то пойду почитаю про варваров и как инопланетяне похищают блондинок. Хотя автор даже над этим сыронизировал.

Не секрет, что вся современная массовая культура ориентирована на подростковую аудиторию. Чтобы создать успешный культурный продукт (книгу, фильм, музыкальный альбом), автор должен сделать его таким, чтобы он понравился подросткам, молодёжи и инфантильным (пусть даже в хорошем смысле этого слова) взрослым людям. Станислав Лем в этом плане всегда был бескомпромиссным. Он писал настоящие книги для взрослых. Не в том смысле, что там присутствуют секс и насилие (это как раз привлечёт подростков), а из-за имеющихся в его книгах глубоких мыслей по вопросам философии и социологии.

Это твёрдая научная фантастика, и, как бывает свойственно произведениям этого жанра, для её понимания требуется прилагать усилие. Чтение такой литературы — труд, оно ценно не процессом, а результатом, послевкусием. Да, читать Лема скучно, но оценка роману «Фиаско» всё же будет высокой; будь он написан более лёгким языком, оценка могла бы быть и самой высшей. Почему то в иных произведениях (таких, как «Звёздные дневники Ийона Тихого») Лем мог блеснуть великолепным юмором и создать истинно весёлую атмосферу, в других же оставался предельно безэмоциональным. Впрочем, хорошо, что Лема продолжают печатать, читать и перечитывать.

Сильно желание людей вступить в контакт с братьями по разуму. Но вступить в контакт с иной цивилизацией можно лишь в том случае, если она в своём развитии входит в пределы окна между тем состоянием, когда она ещё не может вступать в контакт, и тем, когда уже не хочет. Земляне находят такую цивилизацию на планете Квинта, но лёгкого контакта не получается. Совсем не с лучшей стороны показывают себя земляне, которые становятся похожи на субъекта, столь сильно стремящегося пообщаться со своим соседом, что после того, как тот не желает открывать дверь, сносит её с петель или вовсе разрушает чужой дом.