Павел Крусанов «Ворон белый. История живых существ»

Слышу вой под собой, вижу слёзы в глазах

Это значит, что зверь почувствовал страх

Я смотрю в темноту, я вижу огни

Это значит, где-то здесь скрывается зверь

«Укус ангела» в начале двухтысячных произвёл на меня впечатление и я со временем приобрёл ещё пару томиков автора — «Мёртвый язык» и «Ворон белый». «Мёртвый язык» не дочитал, поэтому и «Ворона» отложил на дальнюю полку.

«Ворон белый».

Восторженные описания Стаи, компании очень разных людей, читать где-то даже неловко. Все состоявшиеся, все многогранные, с милыми причудами. Понятно, что Крусанов списывал героев со своих друзей и поэтому был максимально комплиментарен. А может, это зависть к людям, на протяжении жизни сохранившим много близких друзей.

Погуглил. Оказалось, под видом Белой Стаи Крусанов вывел группу Питерских Фундаменталистов, одним из вдохновителей которой он и являлся, прототипом Рыбака, например, является Илья Стогов. ПФ вели летопись своих похождений, большие куски из которой Крусанов, не мудрствую лукаво, без изменений вставил в текст романа.

Это бесшабашное, хулиганское движение питерских писателей начала двухтысячных, склонное к широким жестам и ярким поступкам и призывающее Империю, из унылого 2020-го выглядит наивным и раздражающим анахронизмом. Хотели Империю? Получите. Хотели проливы и Царьград? Вот вам Крым.

Альтернативное настоящее, чуть более сказочное. Без точек бифуркации. Просто на наш мир натянули забавные декорации с дирижаблями и обозвали водку живой водой, а телефоны болталками.

Друзья ходят в баню и распивают живую воду. То на лавочках, то в гостях друг у друга. Хохмят и умничают, демагогически и онтологически оправдывают консерватизм.

Тем временем в мир приходит жуткий эсхатологический Жёлтый Зверь. И Белая Стая отправляется с ним на встречу.

Появление и зверства Зверя провоцируют масштабную русско-китайскую войну, грозящую перерасти в Третью Мировую. На тех немногих страницах, где речь идёт о военных действиях, Крусанов оживает и даёт волю фантазии.

В путешествии Стая использует любую возможность, чтобы пуститься в обсуждение всех и всяческих тем, местами очень любопытно. Смысл жизни, лидерство, теория мультивселенной.

При этом роман злоупотребляет пейзажными длиннотами, живописующими красоту России.

Финал мощный.

7(ХОРОШО)

Надо «Укус ангела» перечитать. «Бом-бом» и «Американскую дырку» добавил в список к прочтению.

«Время в большей степени родина, чем пространство»,- утверждение, опровергаемое самим автором в ходе романа. Его герои – странники во времени, причем время в романе течет из прошлого в будущее – как это было заведено у древних русичей. Мироздание по автору представлено состоящим из множества сфер, местами соприкасающихся или даже пересекающихся. В точках контакта возможны переходы из одного мира в другой.

Из какого варианта будущего пришли странники в «послеперестроечный» вариант России – неясно, один из братьев — выходец из принципиально иного мира.

Читатель настигает белое братство накануне очередного часа-Х , когда братство семерых (счастливое число по Велесову исчислению) вскидывается как новобранец по тревоге и несется в неизвестную даль без четкого плана, на встречу неведомому врагу. Попав в нужное время и место, братство кладет голову на плаху во имя разумного консерватизма – во имя того светлого, что еще стоило бы сохранить в реальности, с которой они сами готовы проститься. Армагеддон откладывается при активном участии тотемной птицы-ворона. Белый ворон по древним легендам – птица вещая, медиатор между мирами живых и мертвых, носитель живой воды. Братство отправляется в одну из множества Германий второй мировой войны, сохраняя атавистическую память о предшествующем «родном» языке, при этом происходит и смена тотема (Красный орел). Прототипами героев послужила группа «питерских фундаменталистов» — писателей, которые считают, что конец света уже наступил, просто никто, кроме них этого не замечает. Книга написана хорошим литературным языком, сеет и разумное, и доброе.

Зло в романе конкретное, но безликое, и тем большей жутью от него веет, причем по нарастающей.

Литература не может разрешить злободневных проблем нашего мира, но она может в очередной раз привлечь к ним внимание и ей по силам создать позитивный сценарий для заблудшего человечества.

«Ворон» вполне себе обычный для Крусанова роман, опять живописующий дружбу интеллектуалов эскейпистского толка, игнорирующих т.н. «современнность» и своими чудачествами живописующих жизнь. Группа петербургских «могов»( Секацкий и другие) выведены под псевдонимами, как и в предыдущем романе «Мертвый язык». Много вкусного, интеллектуального жонглерства, превосходных юморных цитат — на любителя. Формальная канва — появление Зверя-истребителя, война с Китаем и поиски Зверя друзьями — имеет подчиненное значение. Из всего однотипного цикла романов Крусанова «Американская дырка» определенно получше «Воорона», с другой стороны, «Мертвый язык» — послабей. Исключительно для поклонников текстов Крусанова, который все же пишет повеселей и живей остальных «могов».

Понравилась мне история со стариком, который на замечание застеегнуть ширнинку ответил: «Когда в доме покойник — окна настежь».