Вальтер Скотт «Гай Мэннеринг, или Астролог»
- Жанры/поджанры: Реализм
- Общие характеристики: Приключенческое | Психологическое | Социальное
- Место действия: Наш мир (Земля) (Европа (Западная Европа ) | Азия (Южная Азия ))
- Время действия: Новое время (17-19 века)
- Сюжетные ходы: Становление/взросление героя
- Линейность сюжета: Линейный с экскурсами
- Возраст читателя: Любой
Гай Мэннеринг, однажды ночью путешествуя по южной Шотландии, сбивается с пути и набредает на замок, где его радушно принимает хозяин. Его жена должна вот-вот родить. И Гай Мэннеринг предлагает составить гороскоп на новорожденного...
В произведение входит:
|
||||
|
рассказы графические произведения + примыкающие, не основные части
Входит в:
— условный цикл «Романы Уэверли»
- /языки:
- русский (8)
- /тип:
- книги (8)
- /перевод:
- Е. Клименко (2), А. Шадрин (7), С. Шарафаненко (1)
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
Siberia, 6 апреля 2023 г.
«Откуда этот дар
Прозренья вещего? И почему
Вы ночью нас в степи остановили
Пророческими страшными словами?» (Шекспир, «Макбет», обращение к ведьмам)
В основу этого, одного из интереснейших романов Вальтера Скотта, легли пророчества и предсказания. Автору было угодно вложить схожие прорицания о судьбе знатного младенца в астрологические выкладки благородного джентльмена и гадание цыганки, а затем рассказать о том, как они сбываются. Предсказания их относились к потомку древнего шотландского рода, ранее известного как Мак-Дингауэи, а позднее Бертрамы или, по названию поместья, Элленгауэны.
События, приходящиеся на вторую половину 18 века, охватывают значительный отрезок времени — от рождения до взрослых лет того самого «потомка». Они даны с большими промежутками, так что скучать за каждодневным жизнеописанием Бертрама и других знаковых персонажей не придется.
Хотя в сюжете нет ярких сцен восстаний и политической борьбы, к которым частенько обращается Скотт в своем творчестве, в качестве исторического фона, роман увлекателен. В нем столько сценок «о временах и нравах», что скучать не приходится. Разнообразие шотландских типажей полностью захватывает внимание. Тут и эпизоды из жизни юридической братии (известной и близкой Скотту профессии), и разбирательство мирового судьи, и описание провинциальных тюрем. Эпизоды из жизни цыган, контрабандистов и прочего «нехорошего люда». Сцены быта мелкого йомена, с его честным трудом, попойками, драками, тяжбой за клочок земли, охотой на лис и рыбалкой с острогой и фонарем. Или рассказ о проявлении старой вражды одного знатного рода к другому из-за того, что древнему предку пришлось вести под уздцы лошадь предка этого рода, что унизительно по мнению его потомка. Весьма примечательный отрезок повествования не без иронии описывает шотландские похороны, в нашем случае — похороны не любимой никем покойницы. Включая борьбу за несение гроба и немедленные жадные поиски завещания всей мало-мальской родней и знакомыми сразу по окончании церемонии.
Интересны и разнообразные комментарии, от описаний сложности составления гороскопов до пояснения шотландских традиций, вроде приготовления «гронинг-молта и кенно».
«Сила наша в правоте» (девиз Мак-Дингауэев — Бертрамов из Элленгауэна)
«Кто силен, тот и прав» (девиз Глоссина, разорившего Бертрамов)
«... будь я на вашем месте, я предпочел бы старый девиз: по-моему он лучше»
Меня удивили девизы, так похожие на то, что мы слышим и видим сегодня. Ведь «Сила наша в правоте» — это та самая «Сила в правде» Сергея Бодрова, ставшая девизом сегодняшних реальных событий. А «Кто силен, тот и прав» — то самое «по праву сильного», о котором рассказывается у Вордсворта в замечательных строках «Могилы Роб Роя», включенных Вальтером Скоттом в роман «Роб Рой». Принцип противостоящий выражению «Сила в правде».
Подводя итог, «Гай Мэннеринг, или Астролог» — отличный историко-приключенческий роман, который с удовольствием читается и сегодня. Живой, динамичный, многогранный, с интереснейшими описаниями социальной среды второй половины 18 века.
Михаэль, 24 июня 2018 г.
Этот роман Скотта нельзя назвать в полной мере историческим (основные события происходят в дни, когда сам Скотт был ребенком, а в прологе — за двадцать лет до того).
Если современный писатель родивший в 1980 году напишет роман о 1986 годе — будет ли это «историческим» романом?
Тем не менее, дистанция есть, и время, о котором Скотт пишет для него самого уже успело превратиться в «старое доброе». Легкая ностальгия, идеализация старого жизненного уклада довольно ощутимы в «Гае Мэннеринге» (как часто бывало у Скотта формально «титульный» герой тут не главное действующее лицо). Скотт вообще был очень добрым, потому Шотландия у него — лучшее место на земле, населенное лучшими людьми. А грубость нравов и суровость быта (во-многом еще средневековых, повседневное ношение оружия еще не вышло из употребления, а полы в домах все так же земляные) овеяна романтическим флером.
В центре сюжета — скитания Гарри Бертрама (а вовсе не Гая Мэннеринга, который появляется в прологе как астролог-недоучка с невнятными предсказаниями, а возвращается в роман уже в роли своеобразного deus ex machina, разбогатевшего в Индии, знаменитого на всю страну военачальника).
Рожденный в семье верно идущего в разорению лэрда, Гарри в детстве не ведал никаких забот и хлопот. Господского сына любили и баловали всей округой.
В пять лет Гарри стал свидетелем убийства — контрабандисты расправились с местным таможенником, который взял его с собой «посмотреть на корабли». Но на мальца рука у преступников все же поднялась, вот они и похитили Гарри, определили юнгой к себе на корабль.
Через двадцать лет, многое повидав и пережив, но еще совсем молодым человеком, Гарри возвращается на родину, чтобы разузнать о своем прошлом — история, которой его потчевали преступники-усыновители, (что он якобы сын их погибшего товарища), явно не сходится.
История о том, как Гарри нашел свою семью, доказал собственное происхождение и вернул фамильное имение, развивается достаточно неспешно. Будут и перестрелки, и штурм имения распоясавшимися бандитами, и тайное пребывание в логове злодеев. Но все эти события перемешаны с семейными сценами, эпистолярными вставками, зарисовками нравов и пейзажей.
И — не скучно!
Потому что мир, описываемый Скоттом это для него был недавним прошлым, а для нас — совершеннейшая экзотика. Совместные загонные охоты, многолетние судилища из-за клочка земли размером «только овечке прокормиться», вопросы чести решаемые на дуэлях, поручительство «уважаемых людей» под которое можно освободить из-под стражи подозреваемого в тяжком преступлении, вольные нравы местных цыган (которые здесь такие как «Большом куше», а не как в «Будулае»), не просыхающий, но в любом виде сохраняющий идеальную каллиграфию, судейский писарь...
Как обычно Скотт наполняет книгу множеством колоритных персонажей. Доброта автора всех их делает до невозможности обаятельными. Как и всегда они чуть театральны, но это вообще характерно для классической литературы. Кроме того, быть может на самом деле, во времена до появления массовой культуры и транслируемых СМИ моделей поведения, индивидуальные особенности личностей расцветали сильнее? Рассеянный до невозможности, совершенно беспомощный в быту, но поражающий всех своими знаниями и верностью ученикам, чудаковатый учитель Сэмпсон. Выпивоха-адвокат Плейделл, комически волочащийся за двумя девушками, которые ему во внучки годятся, а во время застолий разыгрывающий сценки из Шекспира. На куртуазном языке XVIII столетия беззастенчиво троллящая сурового отца Джулия Мэннеринг. Силач-фермер Линдсдейл, готовый расшибить голову соседу в споре из-за того самого пятачка земли, но призревающий сироту, от которой отвернулись все аристократичные родственники. Сам Мэннеринг, образованный человек, как будто стоящий по своему развитию выше остальных провинциальных сквайров, но в полной мере разделяющий предрассудки насчет сословных мезальянсов и готовый убить человека из-за намека на ревность. Напыщенный баронет Хэйзлвуд, усиливающий любую мысль троекратным повторением сильных, выразительных, броских эпитетов... Все они предстают как живые.
Несмотря на наличие крепких экшен-сцен (а и штурм тюрьмы или драка с цыганами вполне адреналиновы) и характерные для романтизма, ходы, вроде зловещей великанши Мег Меррилиз, бродящей по книге с туманными пророчествами и проклятиями, иногда роман начинает напоминать творчество Джейн Остин, которая успела высоко оценить талант Скотта. Столь высок процент словесных пикировок и того, что именовалось «очерком нравов».
Гарри Бертрам не так условно-бесцветен, как это обычно случалось с центральными героями Скотта. Все-таки парень был и матросом и торговым агентом и военным, так что жизнь его закалила и придала характер. Злодеи в книге совершенно приземленные — обычный главарь местной ОПГ и коррумпированный представитель властей, его покрывающий, а не демонические фигуры, вроде Вепря из «Квентина Дорварда» или Берли из «Пуритан». Наверное потому, в них легко веришь.
Уютное старомодное чтение, в котором тщательно выписанный второй план порой важнее центральной интриги, а бытовые подробности без малого трехсотлетней давности ценны сами по себе.
Randick, 25 января 2016 г.
Наверное, правильнее было бы назвать роман «Генри Бертрам», поскольку именно его жизнь описывается в романе и вокруг него весь круговорот событий. Второй роман Скотта немного скучен, как и первый, даже независимо от того, что персонажей, приключений и интриг в нем больше, чем в «Уэверли». Тем не менее, написан умело, замечательно прописан характер каждого из персонажей романа. Отчетливо чувствуется суровая прибрежная погода Шотландии. Отлично читается при мерзкой осенней погоде.
purgin, 28 июля 2019 г.
Роман «Гай Мэннеринг», хотя и написан с приближением к традиционному шаблону (зловещие предсказания, присвоенное имущество, появление утерянного наследника, которому в итоге достаются красавица и наследство), однако построен на прочном фундаменте шотландского общества времен юности Скотта и содержит ряд блистательных сцен из жизни простонародья.
В романе «Гай Мэннеринг», Скотт развертывает необыкновенно богатый реалистический типаж. Это целая галерея шотландских типов самых разнообразных социальных слоев, но преимущественно типов мелкой буржуазии, крестьянства и деклассированной бедноты. Ярко конкретные, говорящие сочным и разнообразным народным языком, они составляют фон. На этом фоне немало ярко комедийного, но рядом с комическими фигурами многие плебейские персонажи художественно равноправны с героями из высших классов.
Вальтер Скотт — мастер исторического романа. Советую всем.