Ярослав Гашек «Смерть Сатаны»

«Не дождётесь!» (с)

/Или «Смерть сатаны»/

Я шел в половине седьмого с банкета-фуршета, перевалившего заполночь, ну а закончившегося для меня в объятиях и кровати очередной чаровницы, выпавшей из «зомбиящега». Алкоголь постепенно выветривался и я смог ощущать снова все миазмы жизни. Был туман, резкий холод пронизывал до костей. Но, несмотря на это, я решил пройтись до дому пешком. В набитые селёдками «басы» лезть совершенно не хотелось!

Навстречу мне попалась старушенция, вульгарно одетая и, кажется, весьма «под шафе». Хм, — подумал я, — и эта туже же, уж одной ногой в могиле, а всё не угомонится.

- Не дождётесь, не мил человек! — послышалось, как будто мне в ответ, как только я поровнялся с нею.

Я аж опешил! Повернул голову и уставился на старуху.

- Вы что-то сказали, госпожа? — молвил я с пробудившимся, но пока затаённым страхом.

- А-сь? Не слышу, голубчик, — наклонись к моему уху и скажи погромче — прошамкала старухина пасть, по-лягушечьи раскрываясь и оголяя остатки гнилых зубов.

Я с сомнением поглядел на неё, однако, наклонился придвинувшись поближе, и...

- Бабушка, говорю, вы мне что-то сказали? — с сомнением вымолвил я, уже жалея, что ввязался в диалог.

- Сказала-сказала, голубчик! — сверкнула глазами карга. — Сказала и даже дважды.

В голове у меня помутилось, а в нос мне шибанул... серный запах!

- М-м... Вы меня случайно не знаете ли, госпожа? — снова решил я разведать обстановку.

- Как же мне вас не знать, когда мы встречались не раз, подчас, и по несколько в недельку! — захихикала старушенция.

Я просто опешил! В голове крутились события последних недель...

Вот чёрт, где же я мог ей попадаться на глаза? У нас в издательстве? — Нет! Там таких и в двери не пропустят!.. Где?

- Вам голубчик, с чёртом надобно переговорить? — осклабилась старуха.

У меня аж матка опустилась! Ну, думаю — влип по полной — старуха никак ведьма! Вот уж не думал, что...

- Нет же! Никак не ведьма, а всего лишь ведающая мать... Вас, в частности, ведающая. Да и всех прочих ох как хорошо ведающая! — прищурилась карга.

У меня начиналась мигрень. В голове была набита вата, и сквозь неё гулко доносились удары — не то грома, не то крови, бурно бившейся в сердце, не то и вправду адских барабанов гром...

Помявшись, вымолвил, несколько отпрянув назад:

- Мадам! Я не имею чести вас знать! Но если вы меня в самом деле знаете, то подскажите, где мы познакомились. У меня, знаете ли, что-то с памятью моей стало, всё что было не со мной помню, себя ж забывать стал...

Карга так и запрыгала на кривых ножках.

- Как же, как же! Ты голубчки-красавчик, не только забываешь себя, но и нас-красавиц тоже, как только из постельки тёпленькой выскочишь, да домой засеменишь!..

В моей голове окончательно всё смешалось... Наморщив нос и потерев лоб, я старался собрать до кучи скачущие мысли. Наконец, решительно сказал:

- Итак, мадам! Вы, как я погляжу, имеете огромный сексуальный комплекс, но знаете ли, — я не таков! На каждую встречную не западаю! Так что давайте разойдёмся тихо-мирно, побеседовали — и будет!

Старуха, прищурившись, пробурачала под нос:

- Иди-иди, голубчик! Всё равно до очередного фуршета будет только наше расставаньице...

И посеменила прочь. Я же остался стоять столб-столбом! В голове начинался адский пожарище.