Кадзуо Исигуро «Остаток дня»

Замечательная книга !

Действительно, то что роман написал автор японского происхождения — поистине удивительно. Невозможно передать, насколько каждая страница проникнута исконно английским духом. Единогласное присуждение премии Букера — прекрасное доказательство высочайшего уровня данного произведения.

Должен сказать, узнал много нового о профессии дворецкого, а также и в целом о проблематике отношений хозяин-слуга. В центре повествования три фигуры: дворецкий Стивенс, экономка мисс Кентон и хозяин поместья лорд Дарлингтон. Мистер Стивенс без малого настоящий адепт кодекса служения. Он полностью отдан своему делу, ничего другого как будто и не существует для него. Стивенс без устали совершенствует свое мастерство, здесь много размышлений о материях, наподобие — что такое достоинство, каким должен быть «великий» дворецкий, что такое «настоящие» джентльмены и Великие Дома. В целом, такие вещи для него скорее дело прошлого, на дворе (1956 год) угасание традиций и наступление нового миропорядка. Как мы узнаем, хороший слуга должен «присутствовать но не видеть». И еще показательна вот такая часть монолога: « …таким, как мы с вами, никогда не постичь огромных проблем современного мира, а поэтому лучше всего безоглядно положиться на такого хозяина, которого мы считаем достойным и мудрым, и честно и беззаветно служить ему по мере сил.»

Моральной стороне лакейства уделено много места. Профессиональная вынужденная слепота сыграла со Стивенсом злую шутку — лорд Дарлингтон потерпел полный крах как политик и джентльмен. Ради чего тогда прожита жизнь ? Еще одной стороной лакейского мировоззрения становится душевная черствость, полностью атрофируется способность любить и сопереживать. Книга снабжена отличной критической статьей переводчика, с выводами которой я полностью согласен: «Продуманно чередуя эпизоды и сцены, строя диалоги и описывая реакции персонажей, какими их воспринимает Стивенс, автор подводит нас к главному: лакейство в принципе губит личность, растлевает ум, сушит сердце, искажает ценности человеческого общения. Оно делает Стивенса слепым не только в политике. Его рассказ – это, в сущности, хроника неувиденной и в силу этого не принятой любви»

Великолепнейший язык и блистательный перевод.

Проза самого высокого уровня.

Это первая книга Исигуро, прочитанная мной, и знакомство с автором началось для меня с этой книги совершенно случайно – ее принесла из библиотеки моя жена и очень рекомендовала мне прочесть. А ее рекомендациям я, как правило, доверяю безоговорочно.

Первая мысль, пришедшая в голову в процессе чтения книги, судя по отзывам в Интернете, не оригинальна – как японец мог написать настолько характерно английский роман? Но, если хорошо вспомнить историю и культуру Японии, вспомнить самурайский кодекс чести, вспомнить традиционно серьезное отношение японцев к правилам этикета, жесткую социальную иерархию прошлого, отголоски которой еще живы – и становится ясным, что если кто-то, кроме англичанина, мог написать эту книгу, то это мог быт разве что японец. Ведь если вдуматься, сама идея достоинства и служения, которой пронизана книга – очень «восточная» по своей сути идея. Впрочем, на самом деле все еще проще – Кадзуо Исигуро вырос в Великобритании и получил там образование, так, что оснований считать его англичанином, по крайней мере, не меньше, чем японцем. Так что скорее стоит удивиться наполненности романа восточной философией.

Вообще, автор является замечательным знатоком английского быта и истории. В этом отношении «Остаток дня» — очень интересная книга, которая позволяет нам взглянуть на привычные декорации английского романа с совершенно неожиданной точки зрения – глазами стоящего в тени дворецкого. Из книги можно узнать очень много любопытных фактов относительно старинных английских домов, их устройства, традиций, способов ведения хозяйства. Как я уже говорил, под неожиданным углом предстает перед читателем и история Великобритании – не столько в событиях, сколько в лицах и отголосках слов.

Но «Остаток дня» — это книга не просто книга про дворецкого – эта книга о человеке. Это книга о человеке по-своему исключительном – в том смысле, что он исключительно типичен, почти безупречен в своей типичности. Настолько, что боится себе признаться, насколько он близок к идеалу.

Основное понятие, которым оперирует главный герой книги, пожилой дворецкий Стивенс – это понятие «достоинства», которому он на протяжении всего произведения пытается дать более-менее точное понятие. Что же он понимает под «достоинством»? Главным образом – умение человека соответствовать своему месту в мире и обществе. Умение не пытаться прыгнуть выше головы и казаться чем-то большим, чем являешься. Не пробовать занять другое место, которое тебе не предназначено – потому, что оно, возможно, предназначено кому-то другому. На первый взгляд такая философия может показаться слишком самоуничижительной. Вроде бы главный герой изначально признает, что у него есть четко определенное место и ни на что другое не претендует. Но, если разобраться – это вовсе не рабская философия. Потому, что как раз ничтожному человеку всегда хочется что-то кому-то доказать, и только по-настоящему сильный человек может посвятить жизнь своему долгу. Да, эта концепция «достоинства» одновременно консервативна и и утопична, но тем не менее, иногда очень жаль, что в современном обществе (я говорю о России, не знаю как в Англии и других странах) таких людей почти не осталось, как и не осталось для них места. Очень жаль, но в современном обществе, те, кто не лезет «по трупам» (иногда без кавычек) наверх, остается только скатываться вниз. А люди долга, подвижники – они всегда и всем нужны, но их труд редко остается оцененным.

Есть и еще один смысл, вкладываемый Стивенсом в слово «достоинство» — это умение держать себя в руках, не потерять лицо. Человек достойный сам создает свой образ и не имеет права ни при каких обстоятельствах утрачивать самоконтроль. Нет, он вовсе не бездушный человек, как может видеть читатель – напротив, Стивенс часто проявляет себя настоящим знатоком человеческой души и способен искренне понимать чувства других.

Все же наедине, вдалеке от хозяина и знакомых лиц, главный герой позволяет своим чувствам и сомнениям проявиться. Но вывод прост – жизнь прожита, выбор сделан, и о чем теперь жалеть? Ведь прожита-то она в любом случае не зря. И еще есть время просто пожить в этом мире, отдохнуть на закате, посмотреть то, что удалось создать в своей жизни и увидеть, что это было хорошо.

Достоинства произведения:

потрясающий психологизм;

познавательность;

атмосфера патриархальной Англии;

философское содержание;

очень интересная и симпатичная личность главного героя;

необычная композиция;

немного настоящего английского юмора.

Недостатки: не выявлено.

Итог: «Остаток дня» — настоящий шедевр. В этой книге нет ни приключений, ни фантастики, но необычного и неожиданного хватает. Ведь в реальном мире тоже много интересного и поучительного. Эта книга – о человеке, который был тем, кем он должен был быть. И никогда не был никем другим. Словом – это книга о человеке, в полной мере воплощающем в себе такое качество, как «достоинство».

Поразительная вещь! Не вспомню никогда уже, откуда я узнала об этой книге, но в последний год не единожды порывалась купить ее. А тут получила в подарок и прочла за сутки. Мне даже показалось, что во мне что-то переменилось. Теперь, после прочтения «Остатка дня», вполне возможно мое дальнешее знакомство с творчеством автора.

Эта книга — идеал всего, что я искала в литературе. Прекрасный язык, замечательные персонажи, которые, быть может, и ведут себя не всегда логично и не каждый раз так, как нам хотелось бы, но они, эти персонажи, заставляют задумываться над собой, они заставляют задумываться над их поступками, они склоняют чашу весов в свою сторону... и вот уже читатель жаждет услышать, что же дальше, чем все закончится... Это странно-сильная книга. Безумно глубокая. Читать ее — все равно что стоять у края пропасти с чашкой любимого чая в руке: ты знаешь, что рядом неизведанные глубины и ты в любой момент, только захоти, сможешь постичь их, но торопиться незачем, и ты не торопишься, попивая свой чай... Книга о чувствах человека, отдавшего всего себя служению другому человеку, и не оставившего ни себе, ни другим ничего... Это книга, где в каждой строчке сквозит глубочайшая печаль по прошлому, хорошему прошлому, времени, когда происходили великие вещи....

Больше слов нет, простите.

Хотя в географическом плане японцы и англичане почти антиподы, у них много общего. В двух островных странах со скудной кормовой базой, заставляющей ритуализировать прием пищи, с похожими климатическими условиями, позволяющими зимой не замерзать без центрального отопления, не могло не сформироваться схожих правил и обычаев: мой дом — моя крепость, чувство собственного достоинства — в Японии — доведенное до харакири и иерархичность, файв о клок и чайная церемония, любовь к цветам и др. Не помню кто (?) сказал: «японцы — это народ английских дворецких». Думаю, поэтому у Исигуро получилась книга, более английская, чем английская (перефразируя автора).

Дворецкий Стивенс — не раб, он одет как джентльмен, ест ту же пищу, может читать те же книги и держать в кабинете цветы, если это не отвлечет от работы. Дворецкий — это лишняя пара рук для джентльмена и лишний мозг для решения ежедневных бытовых проблем. Удобно. В стремлении к профессиональному совершенству герой романа достигает японских высот: во время приемов его становится как бы несколько, он успевает ко всем, и при этом незаметен. Стивенс предан своему хозяину как ронин, из него не выбить лишней информации. Заступив в молодости на бессменное дежурство, он несет его до старости, не снимая маски беспристрастности ни днем ни ночью, и поэтому порой выглядит эмоционально оскопленным. Свойственные душе его мягкость и нежность так и не находят выхода. Роман на редкость удачно экранизирован.

Интересно! Весь роман — это неспешный рассказ старого дворецкого о прожитой жизни, с множеством размышлений о профессии дворецкого, о критериях ее совершенства, о преданности своему делу. Событий почти нет, хотя они и происходят где-то рядом, и политические и личные. И все это почему-то читается с удивительным интересом и оставляет глубокое и сильное впечатление. Пожалуй, такой прозы я не читал давно. Так и кажется, что едешь по английским проселкам, наслаждаясь удивительной природой, и что это твоя жизнь исполнена гордостью за полностью, без остатка исполненный долг служения. И возникают мысли — а как ты сам прожил жизнь? Все ли отдал, что мог, и, главное, кому или чему отдал?

Слишком много неспешный рассказ старого дворецкого заставляет оценить, рассмотреть по-новому, за любой затронутой в романе темой открывается необъятная глубина мыслей, чувств, мировоззрений. Здесь и природа лакейства и понятие джентльменства, профессионализм и величие, чувство долга и причастность к творению истории.

Здесь и история любви, странной, несостоявшейся, оставшейся незамеченной. И финальная идея книги: вечер — самая лучшая часть дня и прожить свой остаток дня надо хорошо!

Что представляет собой «величие» и «достоинство»? Именно на такие вопросы Исигуро ищет ответы в этой книге вместе с английским дворецким Стивенсом, посвятившим свою жизнь идеальному служению.

Стивенс фактически принес в жертву свою личность, ибо только такая самоотверженность виделась ему единственно-правильным подспорьем в обретении себя. Это похоже на жизнь солдата-патриота или полицейского, встающего на защиту семей, и при этом теряющего возможность завести свою. Так что же тут недостойного, разве плохо, что есть вот такие образцово-преданные своему делу люди? Книга переполнена рассуждениями и самокопаниями главного героя, и тут не отделаться простым ответом.

Стивенс стремится к идеалу в своей профессиональной сфере, и постепенно раскрывается, символизируя собой целое народное сознание: таким, как мы с вами, говорит он, никогда не постичь огромных проблем современного мира, а поэтому лучше всего безоглядно положиться на такого хозяина, которого мы считаем достойным и мудрым, и честно и беззаветно служить ему по мере сил. Это не просто жизнеописание дворецкого, а слепок с общества – той его части, что всегда будет нуждаться в патроне. Это трагедия личности, грустная история жизни английского дворецкого, помешанного на почти самурайской преданности и служении. Виноват ли солдат в том, как все вышло, если он всего лишь пытался служить великому человеку и тем самым поставить свое служение на пользу всему обществу? Совместимы ли в реальной жизни критическое отношение к хозяину и образцовая служба?

Вся эта нехитрая философия подается в своеобразной — немного тягостной и убаюкивающей — изящной авторской манере, в равномерности повествования растворяешься как в шелке волн. Я бы описал стиль Исигуро так, как он описал величие британской природы: «очевидное отсутствие эффектности и театральности и отличает красу нашей земли перед всеми другими. Существенна тут безмятежность этой красы, ее сдержанность». Это третья книга автора для меня, и могу сказать определенно, что текст его всегда прост, но при этом красив и по-джентльменски остроумен — завидная профессиональная последовательность.

Исигуро показывает в своих книгах не самых привлекательных персонажей (как правило, мужских), но это наилучшая иллюстрация того, чего стоит избегать, на таком опыте учишься, как поступать не следует. Поначалу я не понимал, жалеет ли автор своих героев или восхищается ими, – и до сих пор не понимаю, если честно, ему просто есть, что рассказать, а уж как относиться ко всему этому, каждый решает сам. Как бы вы ни оценивали итог жизни Стивенса, персонаж он колоритный – много невыразимых чувств и мудрости таится под маской дворецкого, несмотря на внешнюю недалекость. Не покидает ощущение, что эта маска вот-вот треснет и тихое безумие выплеснется на волю...

Мы прожили с лордом Дарлингтоном и его дворецким целую жизнь, рассказанную за три дня. После всего этого невозможно не задаться вопросом: так как лучше провести свой остаток дня? Сегодня. Сейчас.

Безусловная классика.

Блестяще. Блестяще, правда. Исигуро рисует всё вокруг, он разукрашивает фон, расписывает окружающий мир, но ни словом не намекает на чувства мисс Кентон — но они прорисовываются, как силуэт, как тень, из ничего, из сторонних фраз и жестов, и когда в последних сценах занавес поднимается, мы уже знаем, что за ним, и это так грустно, так странно, так благородно и так пусто одновременно. Я не смотрел пока фильм с Хопкинсом — но посмотрю обязательно, потому что Хопкинс, кажется, единственный человек, способный сыграть Стивенса, этого великого дворецкого, отдавшего жизнь служению высоким идеалам, теряющим свою высоту в сравнении с тем, о чём в этом романе нет почти ни одного слова.

Англичане всё-таки интересный народ: со своим юмором, со своими традициями, со своим мировоззрением. Вот, дворецкий Стивенс — настоящий профессионал своего дела. Холодный, чопорный, безжалостный к себе и подчинённым, подчас просто бесчувственный болван. Ну, почему?! Почему же я так сопереживаю этому, далеко не самому приятному джентельмену?! Он — честен, он — предан хозяину, он — обладатель Достоинства с большой буквы, он — почти эталон в своём деле, почти... Почти... потому что кажется мне, что Стивенс немного лукавит, немного недоговаривает и за этим человеком-отлаженным механизмом проступает его истинная натура, которая всё-таки вырывается наружу в финале книги... ведь знал он, чувствовал, что тогда, в комнате, леди Кентон рыдала... Стивенс не слеп, он предпочёл прожить с закрытыми глазами. Так было надо, для дела.

Возможно, что я не прав, и главный герой банально оплакивает свою бессмысленную жизнь. Хотя, не думаю. Уверен, что автор хотел сказать нечто большее. В любом случае, низкий ему поклон.

Очень многие считают первейшей заслугой Исигуро то, что, будучи чистокровным японцем, он умудрился очень верно уловить настроение подлинно английской прозы. Как-то так сложилось, что роман полагается неким подвигом билингва, попыткой навести хрупкий мост взаимопонимания между двумя так непохожими культурами. Я, конечно, искренне восхищён этой книгой Кадзуо, но мне всё же кажется, что за выставленной напоказ лощёной британской антуражностью скрывается стопроцентно японский прозаик. И, разумеется, гениальный.

Взять хотя бы тематику романа. Практически любая пара культур обладает некими точками соприкосновения, и тем более примечательно, что Исигуро обратил внимание как раз на одну из таких общих и для Англии, и для Японии тем. Речь, конечно, о проблеме служения. С одной стороны, беззаветная преданность Стивенса своему делу, посвящение всей жизни единожды избранному призванию в контексте японской культуры выглядят более чем уместно и органично. Но ближе к концу романа Кадзуо мастерски вскрывает все те скрытые противоречия, которые в конечном счёте и приводят героя к поражению. Искренне веря в величие своего хозяина, Стивенс одновременно отваживается оценивать людей, деля их на вращающих колесо истории небожителей и простых смертных. С другой стороны, он так и не решается открыть глаза на ошибки хозяина. Качества типично внутренние — величие, благородство, наконец, пресловутое достоинство — Стивенс пытается искать вовне, в отражении чужих глаз. Для Стивенса болезненно важна причастность его лорда к сильным мира сего, мнение общественности, последствия однажды принятых хозяином решений. Один раз решив расценивать себя как вещь, невозмутимый и безэмоциональный автомат, герой всю жизнь мучается типично человеческими сомнениями, которые, казалось бы, раз и навсегда вычеркнул из своей жизни. Отдав всего себя служению, Стивенс утратил внутреннее зрение и душевную гибкость. Именно поэтому он просто-напросто не знает, имело ли прошедшее смысл, когда вся громада внешних условностей рухнула. Сравните это с каноничной для Японии ситуацией самурая на службе у недостойного сюзерена. На первый взгляд, воин и слуга не имеют ничего общего, но сама идея увязать воедино служение и достоинство сходна для обоих культур. Как быть, когда принятые обязательства служения вступают в противоречие с внутренним идеалом достоинства? Самураи в таких случаях прибегали к крайней мере — ритуальному самоубийству. Стивенс же, не сумев мгновенно распознать в своём поведении фальшь, неосознанно превращает в самоубийство всю свою жизнь.

История искалеченного системой героя действительно очень трагична. Мы мало знаем о прошлом Стивенса, но ясно, что, будучи сыном профессионального дворецкого, мальчик сызмальства попал в среду, губительную для всех проявлений душевной живости, эмоций и чувств. И любовь к родным, и любовь чувственную, и даже искреннюю неподдельную преданность Стивенс заменяет профессионализмом, который сам же так презирает в лице сенатора Льюиса. У героя нет увлечений, хобби, привязанностей, воззрений, надежд, мечтаний, словом, ничего, что делает человека человеком. Он даже с людьми общаться не умеет. Принятый им обет выходить из облика лишь в одиночестве привёл только к тому, что маска постепенно сроднилась с лицом и в конечном счёте заменила его. Внутренний монолог героя беспросветно мрачен, мы видим не живой, полный красок мир, но бесконечный реплей, вечный постфактум, зацикленный и искажённый сознанием героя. Кадзуо здесь слегка сдвигает набок уже собственную маску британского автора, позволяя себе штуки совершенно японские — болезненную фиксацию на, казалось бы, незначительных деталях, глубокий инсайт во внутренние переживания героя. В реальном мире Исигуро тщательно прорисовывает только отдельные детали вроде происшествия с его отцом или случая в лакейской, и то сквозь призму искажённого тысячей условностей восприятия Стивенса. Нам самим предоставляется прочувствовать всю глубину незамеченной героем трагедии. Бедный-бедный Стивенс, он так и не понял до конца, что же сотворил с обственной жизнью.

Резюмируя, «Остаток дня» — весьма незаурядный роман, который является скорее не образчиком типично британской аристократической прозы или характерной для японских авторов прозы психологической, но неким синтезом, амальгамой этих двух направлений. Низводя Кадзуо всего лишь до положения талантливого стилиста, мы незаслуженно обижаем одного из самых талантливых современных англоязычных авторов.

Дворецкий Стивенс отправляется в автомобильное путешествие, на встречу с бывшей экономкой — мисс Кентон. За шесть дней путешествия Стивенс вспоминает свое прошлое, работу в Дарлингтон-холле, а также отношения с мисс Кентон.

Вначале мне было трудно пробиться сквозь огромные абзацы размышлений Стивенса о работе, о прошлом, о том, что значит быть «великим дворецким». Но стоит уловить внутренний темп, и тебя уносит в те времена, когда лорды и леди пытались изменить мир, штат прислуги был больше, а работа дворецким — почетной и уважаемой.

Стивенс вспоминает своего отца — тоже дворецкого, свои небольшие конфликты и пикировки с мисс Кентон, пытаясь найти тот «поворотный момент», который послужил началом конца. Будучи хорошим сыном, и выдающимся представителем своей профессии, Стивенс всю жизнь провел скрывая свои чувства за искусной маской внешнего безразличия. Да, он присутствовал при великих событиях, но всегда где-то незримо, на фоне, помогая, по мере возможностей, своему хозяину. Он, как хороший дворецкий, не судил решения лорда Дарлингтона, потому что хороший дворецкий должен всего себя отдать служению и поддержке хозяина. Он не могу даже присутствовать при смерти своего отца, потому что лорд проводил важную конференцию. Стивенс даже не смог нормально погоревать, потому что его ждала работа.

С другой стороны мисс Кентон — бойкая, способная проявлять свои чувства. Их отношения со Стивенсом больше походили на партию шахмат — тут уступка, там укол, здесь упрек, или проявление поддержки. Партия шахмат, в которой проиграли оба — Стивенс остался в Дарлингтон-холле, а мисс Кентон вышла замуж и уехала с мужем.

Знаете что? Самыми счастливыми в этом романе, все таки, были горничная Лиза и, оставшийся безымянным, второй лакей. Потому что они полюбили друг друга и вместе убежали. И не столь важно, что лакей ее потом бросит, или что Лиза могла стать великой горничной. Важно то, что они жили сегодняшним днем, и, в тот момент, отдались чувствам. Им не пришлось увидеть закат Дарлингтон-холла, падение лорда Дарлингтона, им не грозила свадьба с нелюбимым человеком.

Ну и стоит отменить, что больше всего понравился эпизод, который мисс Кентон описывает в письме.

«Простите, если это воспоминание окажется для вас неприятным, но я никогда не забуду, как мы вдвоем наблюдали за вашим батюшкой, который прохаживался взад-вперед у беседки, уставясь себе под ноги, словно обронил драгоценный камень и теперь надеется его отыскать».

Это очень грустный и меланхоличный роман, полный красивых эпизодов, о человеке, который поставил, даже не карьеру, а служение, выше собственной жизни, собственного счастья, собственного горя. О поистине «великом дворецком».

Даже не смотря на посыл, что можно достойно и с удовольствием прожить свой «остаток дня», но ведь большая часть дня уже прошла...

Я бы назвала эту книгу несколько по другому. «О джентльмене при джентльмене». Именно такое название есть в книге и оно символично. И еще это книга о театре одного актера. Герой настолько сливается с образом дворецкого как он его понимает, что позволяет себе не носить эту маску лишь в одиночестве. И это одиночество настигнет его в конце жизни, когда он, как и его папенька, не сможет больше выполнять свои обязанности. Трагедия жизни, отданной без остатка ложной цели, так мне видится эта книга. И да, обрамленная буколистическими пейзажами «милой Англии». Несмотря на вроде бы оптимистический финал ( герой надеется соответствовать требования нового владельца) мне бесконечно жаль и его и миссис Бенн. Безысходность, вот мое впечатление после прочтения романа.

У каждого из нас есть свои недостатки. Большинство уже давно смирились с ними, зная свои слабые места. Но если одни снисходительно относятся к своим капризам, другие ведут перманентную войну со своими минусами, в которой редко кто выходит победителем. Перфекционизм присущ многим. Даже если мы бесконечно далеки от идеала, все равно в глубине души мы верим, что однажды его достигнем. Не знаю, реально ли это. Раньше я верила в то, что можно изменить себя, можно изменить свои недостатки, но сейчас, по прошествии определенного времени, я поняла, что, не смотря на постоянную борьбу, мои недостатки укоренились во мне, и засели накрепко. Возможно именно поэтому, люди, которые смогли достичь своего идеала, вызывают во мне чувство глубокого уважения. Они вдохновляют меня на новый бой, на стремление к тому самому идеалу, образ которого спрятан глубоко внутри… И пусть сами эти люди не совсем довольны собой, признают свои оплошности, пусть их жизнь серьезно пострадала в результате достижения этих целей… Но все же…

Стивенс для меня именно такой человек. Человек, достигший идеала. Не важно какой ценой (в смысле это, конечно, не маловажно, но я о другом сейчас). Важно, что он смог достичь этого. И осознав, ощутил то неповторимое чувство торжества, что чувствует человек покорив свой Эверест. Со стороны поступки и поведение Стивенса полны хладнокровия и невозмутимости, его можно назвать черствым (и порой это не без основательно), но когда читаешь, даже самые ужасные подтверждения его «холодности», понимаешь, что это просто – должностные обязанности. Хотя с другой стороны…

Дворецкий Стивенс – это всего лишь дворецкий. Что мы знаем об этой профессии? (да и можно ли это профессией-то назвать?) Что эти люди ответственны за прием гостей, что они заботятся о благоустройстве дома, руководят слугами… своеобразные домашние менеджеры. Понятие дворецкий для нас далеко, все же это не в русских традициях. Поэтому представления о том, какая это сложная работа, по большому счету самые общие. Когда мы открываем книгу Кадзуо Исигуро «Остаток дня» и начинаем читать монолог Стивенса, многое для нас становится ясным. Стивенс рассуждает, какими качествами должен обладать настоящий дворецкий, как дворецкий должен относиться к своему хозяину, что такое достоинство и преданность, такт и профессионализм. Мы видим, что представляли собой ритуалы повседневной жизни аристократов, мы видим, как Стивенс добивался совершенства на этой стезе. На поверхности – монолог обывателя с массой бытовых подробностей, и «кухонных» рассуждений. На поверхности – перфекционизм, доведенный до автоматизма, преданность, граничащая с фанатизмом, достоинство очень близкое к снобизму. А может быть Стивенс – то доказательство того, что идеал не достижим? И как бы мы не старались, но доводя до совершенство одну сторону нашей жизни, мы упускаем другое. Определяя для себя нормы и правила поведения, устанавливая высокую планку, со стороны такой человек будет чудаком. Маньяком-чистюлей, зубрилой, заучкой, «вся такая правильная, аж противно». Может быть поэтому Стивенс будет не понят большинством… Да. Наверное, так. Но главное, что он сам смог достичь своего идеала. Добился своей цели.

Я долго не могла понять, почему книга так называется. Наверное, думала я, все дело в том, что человек уже на склоне лет, подводит итоги, ставит оценки, переосмысливает прошлое. И только прочитав последние страницы, становится ясно, почему именно «Остаток дня». Каждому из нас дарована жизнь, и в ней были обиды и промахи. И самое главное – это не оглядываться назад, не искать скрытые смыслы, думать о том, «что было бы если бы», не мучиться угрызениями совести – а жить дальше. Смотреть только вперед. Прожить дарованный нам «остаток дня» радуясь жизни во всех ее проявлениях. Это такая простая истина, что кажется бессмысленным даже ее озвучивать. Такая глупость, правда? Это и так понятно всем и каждому. Но с другой стороны, разве все гениально не просто? И эта элементарная мысль не залог нашего спокойствия?

Служить бы рад, прислуживаться тошно…

А с этой книгой у меня всё было наоборот. Т.е. как-то однажды лет этак 7-8 тому назад посмотрели мы с супругой фильм «На исходе дня», и фильм этот не то, что ворвался в наши семейные кинематографические топы, но просто занял там своё вполне достойно высокое место. Т.е. попросту сохранился в памяти. Не названием и не фамилиями игравших в нём актёров (хотя имена Энтони Хопкинса, Эммы Томпсон и Хью Гранта вряд ли кого из кинофилов оставят равнодушными и ровнодышными), а сюжетом. Сюжетом и смыслами, заложенными в нём. И потом уже — вот сейчас — пришла книга.

Смысловых пластов в романе (и в фильме эти темы удалось и сохранить и передать) несколько. Причём некоторые явно выставляемые напоказ, а некоторые исподволь пробиваются сквозь вязь событийного ряда.

Ну, вот взять службу дворецкого. И роман и фильм подробно рассказывают нам о важности этой должности, о встречаемых в процессе исполнения обязанностей трудностях и ошибках, об иерархии в этой среде (причём как среди самих профессиональных дворецких, так и среди аристократов, нанимающих этих людей себе на службу и стремящихся заполучить в свои поместья лучших из лучших, ибо это тоже говорит о статусности аристократа). А ещё контекстно мы видим, что порой педантичное отношение к выполнению обязанностей дворецкого может вступать в конфликт с весьма важными личными обстоятельствами, порой весьма значительными и даже трагическими и начинаем как-то относиться с этими непростыми нюансами выбора — как быть в той или иной ситуации?

Конфликт между личным и служебным. Автор несколько раз ставит наших героев в ситуацию такого выбора: что важнее, ваши личные и семейные обстоятельства или ваш служебный долг слуги? Причём такая дилемма возникает не только перед нашим главным героем, от имени которого и ведётся рассказ, а и перед другими важными героями и героинями романа. И читатель вместе с ними вынужден принимать решения или как-то соотносить с излагаемым свои собственные принципы, раздумывая, а как бы в аналогичной ситуации поступил он сам.

Взаимоотношения господина и слуги и влияние на эти отношения особенностей их личностей и рода занятий господина. Понятно, что взаимоотношения между слугами и хозяевами всегда наполнены самыми тонкими нюансами (не говоря уже о той бездне оттенков взаимоотношений между самими слугами). И понятно, что высокородные английские аристократы самого высокого полёта всегда (тут напрашивается вопросительный знак — всегда?..) ведут себя с нанятым персоналом деликатно и сдержанно, не позволяя себе никаких унижающих человеческое достоинство форм и интонаций. И когда возникает ситуация необходимости увольнения вполне безупречной работницы из-за п. 5 анкеты, то конечно сам хозяин с увольняемой разговаривать не будет — это сделает дворецкий. И вот тут вопрос: а что делать, если увольнение это несправедливо? Заступаться за девушку или молча выполнить волю хозяина? Другая ситуация: хозяин симпатизирует германским нацистам (дело происходит в 30-е годы) и то и дело в поместье собираются люди самого высокого государственного и международного ранга для решения вопроса о взаимоотношениях Западного мира и нацистской Германии. Что должен делать в этой ситуации дворецкий, да и любой другой слуга? Ведь встречи эти тайные и значит тщательно скрываемые от общественности. А на кону судьбы не только Англии и Германии, а судьбы всей Европы и даже мира…

Ну и так далее, пытливый читатель сам сформулирует остальную проблематику этого романа. Но не упомянуть ещё об одной важной теме — личная любовь и заведённый в аристократических домах порядках, не допускающих личных взаимоотношений среди служащего персонала. Запрещено слугам в доме испытывать симпатии друг к другу. Не говоря уже о том, чтобы разводить разлюли любовь-малину и заводить всякие шашни. И наш герой педантично следует этому канону. Ведь уважающий себя дворецкий самого высшего уровня никогда не допустит совершения им самим и всеми нанимаемыми в дом работниками каких-то ошибок — в этом сама суть его работы!

А потом… потом наступает вечер своей собственной жизни, наступает остаток своего собственного дня…

Эта книга о каждом из нас. В образе дворецкого мистера Стивенса каждый может увидеть себя. Ведь все мы кому-то подчиняемся в этой жизни, будь это наши родители, учителя или начальники. И наверное, каждый из нас хоть раз стоял перед выбором, оставаться преданным своему «хозяину», или сделать как сам считаешь нужным. «Служить бы рад, прислуживаться тошно» именно по этому принципу выполняет свои обязанности дворецкий. Он выполняет свою работу хорошо и не лезет к хозяину со своим мнением. Это не значит, что он не имеет собственного мнения, безусловно оно есть, но ограниченно рамками профессии дворецкого. Даже на простой вопрос от лорда какой должна быть политика Англии, он спокойно отвечает: «Это не в моей компетенции». Дворецкий полностью доверяет действующим политикам и не пытается дать оценку какой-либо политике. Прислуживанием это не назовешь, так как он доверяет ему не задумываясь, подобно как лорд доверяет Стивенсу в служебных вопросах. О том, что Стивенс не выслуживается говорит и тот факт, что он не допускает шуток с лордом, несмотря на то, что они иногда могут быть уместны.

Дворецкий Стивенс стал одним из моих любимых литературных персонажей. На таких людях держится мир. Он темный кардинал мира. Ведь к лорду приезжают такие серьезные личности, от которых зависит судьба мира, и конечно любая деталь во дворце лорда может сыграть решающую роль. А с этой задачей Стивенс справляется.

P.S. Книга содержит много сюжетных линий, объединенных профессией дворецкого, я лишь прокомментировал одну из них. С другой стороны получилось перенасыщение сюжета (за что -1 балл). В конце книге полностью открывается суть названия «Остаток дня».

Сначала посмотрела фильм, а потом уж прочитала книгу. Поэтому была искренне удивлена в магазине, увидев, что автор — совсем не англичанин...

Настолько тонко передана атмосфера, традиции, вежливость этой страны и так тщательно показаны отношения «хозяин-дворецкий». Теперь я четко знаю, что это за профессия такая...и снимаю шляпу перед этими людьми (и перед автором)...