Георгий Кубанский «Белая смерть»

Север не терпит слабых, он, как магнит, притягивает к себе лишь тех, кому хватает сил и истинной воли встречать вызовы стихии с открытым забралом. Мечтатели и авантюристы во все времена стремились выйти за пределы изведанного, бросая вызов не столько природе, сколько самим себе. Смогу ли я, выдержу ли испытание, отстою ли свое право называться человеком, звучащим гордо? Повесть мастера приключенческого жанра Г. Кубанского «Белая смерть» посвящается именно таким людям. Не важно мужчины или женщины, каждый из персонажей этого произведения принимает собственную тяготу и справляется с ней порою даже за пределами человеческих сил. Не ницшеанские сверхчеловеки, обычные рабочие, ученые, военные — с виду они ничем не отличаются от нас сегодняшних, но если приглядеться, то всё же они иные.

Действие повести происходит в послевоенное время, на севере ударными темпами ведется добыча медной руды, здесь недавно построена шахта, возведен комбинат. Начальник комбината Самохин в полемике с ученым-гляциологом Крестовниковым отстоял свое детище, поселок построен, но из Москвы приходят недобрые вести — предполагается, что существованию шахты и поселка угрожает сход снежной лавины. Никто не знает, когда стихия нанесет удар, люди должны действовать быстро — защитить производственные здания, позаботиться о безопасности рабочих. В скором времени в поселок прибывает оппонент Самохина Крестовников и двум вчерашним недругам приходится бороться плечом к плечу, чтобы свести до минимума последствия возможной трагедии, а по возможности и вовсе предотвратить стихийное бедствие.

Образы ключевых персонажей автор постарался раскрыть через их предысторию, можно сказать, что им не хватает глубины, действительно — в них нет ничего от рефлексирующих барышень, даже ученый Крестовников — не привычный типаж «кабинетной крысы», а сильный и опытный альпинист, умеющий руководить людьми в критической ситуации. И всё же ничто человеческое им не чуждо — в образе Самохина это проявляется в отношении к 23-летней дочери Люсе, студентке Крестовникова, приехавшей в гости к отцу. Вырисовывается такой треугольник взаимоотношений: отец — дочь — оппонент отца и в то же время наставник его дочери. Автор начисто отказался от любовной линии, хотя в плане развития сюжета было бы интересно посмотреть на развитие отношений Люси и Крестовникова именно в романтическом ключе.

Второстепенные персонажи также не лишены внимания автора. Лично мне из всех действующих лиц наиболее симпатичен глава рабочей артели Егорыч — это колоритный типаж русского помора, настоящего мужика, в крови которого особая философия. Он представляется мне адептом прикровенного вероучения, какого-то русского Дао. Для Егорыча тяга к смертельному риску заложена на уровне естественных человеческих потребностей, в его системе координат сама смерть отсутствует, как явление. При этом он открыт, чист и наивен подобно ребенку, и даже его лукавство наполнено светом. Таких героев очень не хватает в современной литературе. Хотя в этом мутном потоке они бы не выжили, несмотря на стойкость и силу духа. Но присутствуя в прошлом, они отражаются и в настоящем, если понимать время, как единый океан-кайрос.

Повесть читается легко, она увлекает, но всё же стоит пару слов сказать о том, что не получилось у автора, на мой взгляд. Лично мне не хватило напряжения, которое в произведениях подобного рода играет ключевую роль. При описании экстремальных ситуациях автор начинает за здравие, напряжение медленно нарастает, затем предложения становятся всё короче, слог — рубленым, но... не успевая довести читателя до пика, следует разрядка с переключением на другую ветвь повествования. Не обязательно следовать примеру Дж. Мартина, чтобы создать в произведении необходимый уровень драматизма, автору самому столь симпатичны его герои, что обращается он с ними довольно бережно. В детстве подобная стратегия мне бы пришлась по вкусу, но для взрослого читателя нужен более высокий градус остроты, ощущения опасности.