Ярослав Гашек «Заметки пани Едличковой о моде»

Независимость как метод сведения личных счётов

/Или «Заметки пани Едличковой о моде»/

Как же прав мэтр Гашек!

«Я редактировал местную газету «Независимость». Теперь, имея за плечами опыт работы в прессе, могу сказать со всей определенностью: как только появится какая‑нибудь газета под названием «Независимость», это означает, что нашлось несколько состоятельных людей, которым захотелось всех обругать, и они создали «Независимость»...»

Закрадывается сожаление, что вообще люди зря изобрели средства коммуникации класса P2C, лучше б имелись одни только P2P типа телефона!.. Нынче же всякий, накопивший желчь на соседа, спешит вылить её на читателя именно посредством P2C — газеты или ныне в инете — написав очередной пасквиль! И ведь больше всего статей приносит всякий «скототорговец«! Разумеется, будут броские заголовки: «Я знаю тебя, хромой черт!» — как же иначе! Но поскольку так или иначе действует «общественный договор» о пресловутых «непечатных выражениях», то вместо частей непечатного словца ставятся этакие точечки...

Разумеется, полемика бывает обоюдоострой, и не всегда идут в ход лишь сакрементальный «дурак!», где и в ответ прозвучит «сам дурак!». А уж бедным, ни в чём не повинным животным класса «свинья», — им особенно достаётся почём зря... Ладно коли идут в ход эвфемизмы: «Если же кто из честных граждан случайно завернет в зал заседаний ратуши, пусть поскорее зажмет нос и бежит из этого места смрада и порока». Если и это не помогает, тогда идут в ход сновидения на яву фрейдистского типа: «Сон налогоплательщика об одном бургомистре из нашего города».

Но особенно изощрёнными ученицами в школе злословия пребывают, разумеется, женщины! Таковой оказалась наша «пани Едличкова, дама преклонного возраста, одетая с такой ужасающе дикой безвкусицей, которая непростительна даже для провинциальных дам». И смотри ж ты! — сама туда же, с критикой всех вокруг, кроме себя-любимой. Как же, как же, — в чужом глазу и соринку видно, в своём же бревна не увидать...

«Совершая нынешней осенью променад по нашему городу, можно увидеть необычайно пеструю картину. Вот идет дама в широченной шляпе, а рядом с ней другая, в суконной кепке. Первая прихрамывает, а вторая так и печатает шаг. У обеих стоптаны каблуки, что свидетельствует о плохом вкусе. Это пани почтмейстерша и пани лесничиха. За ними следует еще одно пугало, воображая, что раз она купила осеннее пальто из зеленоватого английского букле с накладными карманами, так уж умнее ее никого и на свете нет. А между тем она меняет белье раз в год по обещанию, так что любая дама при встрече с ней имеет все основания воскликнуть: «Дорогая пани Краловцова, сверху‑то фу‑ты ну‑ты, а снизу – тьфу ты!»

«О времена, о нравы!» (с)

Бедный-бедный пан Редактор:

"– Опубликуйте это, – решительно потребовала пани Едличкова и сладким голосом добавила: – Не то я выцарапаю вам глаза!

Вот так вместо «Независимости» я и очутился в доме для слепых в Градчанах.»