Джефф Вандермеер «Аннигиляция»

В глубине моего сознания давным-давно зародилось желание написать роман. Жуткий и завораживающий триллер. Чтобы слабонервные не могли уснуть, критики чтобы умиленно пускали слезу и говорили друг другу — вот он, вот он наш русский Кинг, вот она настоящая русская жизнь! Я хотел сочинить историю про глухую деревню, в которой Серега, страдающий белой горячкой, в очередном приступе проломил причинно-следственную связь в мировом континууме и выпустил из потусторонних миров инфернальное чудовище, которое в нашем мире стало похоже на медведку и начало поедать гуцулов, приехавших на прополку свеклы в соседний колхоз «58-летие Октября». Но в Сереге проснулся герой и в результате трансцендентального сушняка, выпивая воды из шланга водонапорной башни, стоящей на окраине хутора Забулдыжный, он получил сверхспособности по перемещению предметов в воздухе и способность кодировать от запоя на расстоянии 5 км. Теперь дни зловещего монстра сочтены. Блестящий вышел бы роман! Тут главное — это придумать мощное название. Чтобы оно сокрушало потенциального читателя свое загадочной неотвратимостью. Например, «Дезинтеграция».

Однако в моем плане есть одно большое «НО» — я совершенно не умею писать. Что бы я не выдумывал, на бумаге получается: «Серега был хороший парень, но алкаш». Однако теперь моя жизнь изменилась! Теперь в ней появился свет в конце тоннеля, луч солнца в этом царстве тьмы и непризнания. 2014 год навсегда войдет в мою историю, т.к. именно в этот период был издан, не побоюсь этого слова, великий роман Джеффа Вандермеера «Аннигиляция», который возродил во мне долгое время дремавшие силы и стремление к творчеству. После прочтения этого романа я понял, что смогу! Мое творчество нужно людям!

В этом романе прекрасно все. Какова завязка, каков сюжет! Четыре неподготовленные женщины с трудной судьбой отправлены секретной правительственной организацией в зону, где погибло уже 12 экспедиций. Прекрасное решение! С самых первых страниц Вендермеер хочет нагнать на нас психологизму. Психолог постоянно криво ухмыляется и это что-то да значит, биолог настаивает, что тоннель — это башня, антрополог, что башня — это тоннель и из этого тонкого конфликта мы обязательно должны узреть весь масштаб социальной драмы и психологического противостояния между людьми, попавшими в смертельную ловушку неизвестного типа. Биолог физически сильнее топографа и это не нравится топографу. Топограф хочет уйти из зоны, потому что почти вся экспедиция погибла, но биолог хочет залезть в башню и тонко подталкивает к этому топографа словами: «Да ладно, полезли посмотрим что там!». И лезет туда, где сразу же решает посмотреть поближе на загадочные зелёные споры и вдыхает их. Настоящий подготовленный специалист! Кроме того, Вендермеер, тем самым вплетает в сюжет совершенно необходимый в современной фантастике ход про приобретение сверхспособностей. Зеленые споры из башни атакуют биолога и она обретает ясность.

Обратим внимание на главного героя. Она биолог — специалист по смешанным природным зонам (не важно, что такого термина нет, зачем сразу придираться?). В зоне икс — это лес, болото, солончак и пляж. По-видимому, нам очень повезло не только с автором романа, но и с переводчиком, талант которого соответствует величине таланта Вендермеера, так как ни одно из перечисленных не является природной зоной. Речь идет о плавном переходе леса в прибрежные болота и море. Но «солончак» — это тип почвы. А пляж — это место, где купаются туристы. Но опять же — к чему все эти глупые придирки, когда перед нами открывается совершенно мистическая картина! Люди попали в ловушку. Биолог начинает о чем-то подозревать.

«Когда я спускалась в прохладный и темный тайник, ясность внутри меня затрепетала. Этого нельзя было не почувствовать, тем более потому, что я не знала причины.»

Какие рассуждение, Боже!-какие рассуждения! Наконец-то мы увидели в романе истинную мысль, а не глупое перечисление недостоверных научных фактов! Роман является скоплением поражающих своей глубиной диалогов и великолепных реалистичных описаний.

«Никак не могу определить архитектурный стиль, – произнесла антрополог. – Камень вроде бы отсюда, но это вовсе не значит, что строили местные. Пока не заглянем внутрь, нельзя сказать, примитивная эта постройка, современная или что-то среднее. Возраст я тоже угадывать не берусь.» Ве-ли-ко-ле-пно!

Увидев след чудовищного монстра биолог-специалист по смешанным зонам превращается в Чингачгука Большого Змея и начинает неотвратимо преследовать зверя силою своего разума.

«Похожий след мог принадлежать некоторым видам трилобитов, улиток или червей – похожий, но лишь отдаленно. Во внешнем мире еще никто не сталкивался с таким большим и сложным рисунком.»

И мы не будем слушать нытье палеонтологов о том, что следы трилобитов во внешнем мире и так никто и никогда не видел, потому что бедные усатые жуки вымерли еще в девоне. Ведь это и так подтверждает вывод биолога.

Но эксперт-биолог на этом не останавливается и продолжает поражать изумленного читателя мощью своего интеллекта.

«Биолог – не следователь, но я начинала думать, как следователь. Судя по всему, существо резко развернулось, очевидно, в ярости. Вместо плавно сползающих овалов слизь образовывала закрученную против часовой стрелки спираль, а «ноги», как я их мысленно окрестила, вытянулись и сжались.»

У меня в голове что-то щелкнуло, и я отчетливо увидела, что произошло. Посреди ночи психолог разбудила антрополога и гипнотическим внушением заставила пойти с ней в башню. Они спустились сюда, и психолог отдала антропологу приказ, причем наверняка знала, что это самоубийство. Антрополог, не в силах противостоять гипнозу, подошла к существу, которое писало слова на стене, и попыталась взять образец, за что и поплатилась жизнью. «

Вот так надо вести расследование. Вот он герой новой эры — мыслитель — интеллектуал, не останавливающейся не перед чем ради науки!

Очень правильно подмечено в одном из отзывов о том, что «Аннигиляция» совершенно не похожа на американский роман. Хотя бы тем, что совершенно непонятна. Как это верно! Совершенно ничего непонятно! Мастерство автора настолько велико, он настолько погружает читателя в тайны загадочной зоны и внутренний мир героев, что причинно-следственные связи в поступках этих героев никак не прослеживаются. Меня совершенно поразил один литературный прием автора, когда он, по-видимому, не придумав какие же ужасы происходили в зоне раньше, пишет, что это были ТАКИЕ ужасы, что он даже не будет об этом писать. Гениально! Это просто прорыв в литературном искусстве! И этот прием начал распространяться на кино. Я посмотрел недавно великолепный мистический триллер «Дом добра и зла», где, по-видимому, из-за отсутствия бюджета, в моменты, когда зритель должен был испугаться, оператор показывал крупным планом главную героиню и включал жуткую музыку. Я боялся.

Сюжет у книги выдержан в модном стиле минимализма. Это, действительно, созерцательная фантастика. Сначала мы созерцаем как Биолог залазит в башню, а может и тоннель, потом бредет по естественному ландшафту к маяку, а потом по неестественному обратно, чтобы залезть в башню. Прекрасно! Этого вполне достаточно для 200 страниц.

Теперь нужно ждать экранизацию. О! Это будет блокбастер! А если за экранизацию возьмется компания «Ассилум», то режиссеру ничего не нужно выдумывать, диалоги буквально создавались под их стиль. Я думаю, что выход этого фильма станет событием, сравнимым по масштабам с выходом блокбастера «Конец человечества».

Но подождите! На меня вдруг напала ясность и очищающими вибрациями трепещет в моем мозгу. Она говорит мне, что книга написана убогим языком, которым автор ничего не может донести до читателя. Ни атмосферы зоны, ни психологизма отношений, ни мистики. А еще ясность запрещает мне даже думать об упоминания в связи с этим романов таких слов, как «обочина» и «пикник». Я отбиваюсь, я не хочу верить, но чтобы я ни делал, теперь я никак не могу найти хоть что-то положительное в этом романе.

Ясность впервые в жизни объяснила мне значение слова «графомания». Я прозрел.

Спасибо тебе, Вендермеер!

Итак роман...

В черной черной комнате стоял черный черный стол, который по черному наклонился в сторону черного угла с черной паутиной на нем...

И внезапно

Как сейчас помню, в моем детстве такой столик был у моих родителей, которые были несчастны в браке и были заняты своими идеями...

И снова роман...

Но на черном столике стояла черная ваза с черно-чернильной водой. Черная роза притягивала к себе черное внимание и качалась словно под ветром...

И вдруг....

Но вот такую розу мне дарили пару лет назад, только кроваво-красную, и она будоражила мою кровь своими лепестками и опасными шипами на стройном стебельке...

За спиной раздался скрип и по черному паркету пробежала черная кошка, хотя это могла быть мышь...

Ну и так далее — вот так и наверно и идет повествование этом творении...Сначала реальность, потом вспоминание прошлого ГГ, самобичевание, рыдание и снова реальность.

Размышления и размышления, и концовка, уходящая от понимания с ГГ вдаль вдоль моря — в общем почти все умерли, но все осталось как раньше...

И финальные титры с занавесом — пусть зрители сами додумают окончание....

Рискну выступить с отрицательным мнением.

Технология изготовления романа проста: умелое владение словом, напускания тумана, использования популярных тем. В данном случае – Зона (со всеми вытекающими), дерьмовый мир, в котором мы живём. И три О: одиночество, отчуждение, отстранённость. Да ещё в применении к женщине.

А вот как заканчивать таким образам замешенное действо, автора заботит меньше всего. Напущенного тумана столько, что хватит скрыть, обеззвучить все вопросы по логике показанного мира, начиная с простого: о чём роман? Понятно, что много читателей любят открытые финалы, навороченные и толком нераскрытые тайны. Особенно связанные с Зоной, неясными границами и нечёткими законами мира – как нашего, так и Зоны. Я тоже люблю. Но открытость финала – не безграничная, фантдопы – в рамках моего понимания. И главное – я хочу знать, что сообщила мне книга, о чём заставила поразмышлять.

Героиня (биолог) нашла себя в Зоне Икс. Зона нашла её. Так ли это?

Внутренние трансформации героини — она поняла, что не знала мужа, что не хотела заморачиваться его внутренним миром, что даже занимаясь любимыми экосистемами, не была счастлива. Но понять это – разве только в Зоне можно? Человеку нужна была встряска – не мог он её на Земле получить? Миллионы могут, некоторые нет. Зона нужна для этих некоторых? Ни в коем случае не предлагаю плюнуть хотя бы на одну женщину. Но ради её благополучия выстраивать новый мир? Да и не говорится, что она счастлива в этом мире. Ей пока только кажется, что лучше не возвращаться.

А чем она нужна Зоне? Стать ещё одним вариантом смотрителя маяка, превратившегося в Слизня? То есть Зоне нужны особые люди в качестве основы для чего-то сверх… А всё-таки спрошу – для чего Слизень, это сверхсущество, так экзотично пишет что-то в столь прихотливом месте? Какие откровения почерпнула героиня? А может это “Южному переделу” надо? Скажите мне, кто понял.

Что происходит в Зоне? По фактам: можно заразиться ясностью (как биолог), можно какой-то зелёно-золотой дрянью (как психолог). Последнее хуже – летально. Вепрь и кто-то воющий – это для тумана. Что-то ужасное всё же происходило – если верить дневникам и отчётам. Кто-то из-за моря нападал. Почему-то люди склонны были расстреливать друг друга в маяке. Что ещё? Один страшный намёк ещё допустила героиня: а если Зона засылает в земной мир своих зомби, то что-то может произойти. А если ужасное?

К сожалению, особого ужаса я не испытал, а всё перечисленное интересно было, пока надеялся — что-то серьёзное за этим стоит, кроме Слизня, стены исписывающего.

Хотя можно много чего навоображать (вот для чего открытый финал): Зона Икс как-то поможет Земле в решении её проблем, Зона скоро нападёт на Землю, Зона поможет землянам в войне с кем-то ещё неизвестным. Ну и так далее.

Вот говорят: уничтожение прежнего, превращение в новое. Во что превратился смотритель маяка? Кто понял? – Превратился в Слизня. Тот что-то сотворил с биологиней, а потом предоставил выбор: хочешь – возвращайся, а не хочешь… Чем её жизнь в Зоне будет лучше жизни на Земле? Пусть даже станет сверхсуществом – тем же Слизнем, кто из нас готов повторить её путь?

А во что превратились сотни экспедиционеров? Любое ли новое лучше прежнего? Или главное – уничтожить прежнее? Тогда да – появляется смысл и в названии и в Зоне Икс.

Сплошной туман. И в голове моей тоже.

В случае с этим текстом гораздо проще обрисовать, что в нем происходит, чем сформулировать главную его мысль.

Итак, с чем мы имеем дело.

Во-первых, существует некая Зона Икс. Как она появилась, никому доподлинно неизвестно. Что происходит на ее территории, неясно, непонятно и плохо протоколируемо. От мира она отрезана барьером неизвестной природы, который все именуют границей. Вроде бы через нее не так уж и просто пробраться, нужен наставник, который проведет внутрь, при этом наставником должен быть психолог, который погружает своих спутников в состояние гипноза, чтобы у них не осталось травмирующих воспоминаний.

Во-вторых, Зону Икс исследует секретная правительственная организация «Южный предел». Она периодически отправляет туда экспедиции, печальная участь которых практически предрешена, ведь мало кто вернулся обратно, а те, кто вернулись, чаще всего уже совсем не те люди, которые уходили, возможно, они уже и не люди.

В-третьих, история рассказывается от лица женщины-биолога, которая отправилась в Зону Икс в составе двенадцатой экспедиции. Она, как и положено по инструкции, ведет дневник наблюдений и переживаний. Также в двенадцатой экспедиции участвуют еще три женщины: антрополог, психолог и топограф. Первоначально должна была быть еще и лингвист, но прямо перед стартом она отказалась.

В-четвертых, дневник биолога у опытного читателя должен вызывать определенные сомнения. Например, в одном месте она прямо заявляет: «До сих пор я старалась не вдаваться в подробности…». А по поводу своих отчетов из другой экспедиции биолог замечает: «…поэтому в отчетах появлялось только то, что мне хотелось». К тому же рассказ о том, что происходит в Зоне Икс, часто прерывается флэшбеками из прошлого рассказчицы, историей ее детства, карьеры и не самого удачного замужества. Все выстроено таким образом, что явно видно: она недоговаривает, а где-то и привирает. Одним словом, перед нами образцовый ненадежный рассказчик.

Попав в Зону Икс, героини видят клочок нетронутой природы, кажется, что они не в аномальной зоне, а в заповеднике каком-то. Это впечатление уже скоро рассеется, и начнут возникать тайны и загадки, на которые не то что сложно, кажется, вообще невозможно найти ответы. Остается только строить гипотезы и не сойти с ума от ужаса.

Вот вам зачин, остальное – в тексте.

[Первое впечатление: братья Стругацкие со своим «Пикником на обочине» встретились с Лавкрафтом.

Чуть позже: Аркадия и Бориса следует заменить на Тарковского с его «Сталкером».

А потом пришла еще одна ассоциация. Помните, в «Робинзонах космоса» Карсака сталкиваются две планеты, часть Земли оказывается на другой планете, а на Земле оказывается ее часть? Так вот: такое впечатление, что это история о том, что могло бы произойти на Земле, если бы на ней возникла часть иной планеты со своими законами, правилами и свойствами.]

Перейдем к более сложной задаче – рассказать, о чем эта книжка.

Текст написан так, что читатель может достаточно легко придумать смыслы, которые вкладывал в него автор. Например, несложно заявить: «Аннигиляция» про то, что между цивилизацией и природой имеется непроходимый барьер, они вечные антагонисты, человечеству никогда до конца не понять природу, цивилизация никогда не сможет быть с природой в гармонии. Или вот вам еще одна интерпретация: «Аннигиляция» о том, что реальность – это просто социальный конструкт, при определенных обстоятельствах реальность меняется, и мы можем взглянуть на ее изнанку, провидеть истинную суть вещей, и нельзя сказать, что эта истинная суть доброжелательна к нам.

Но вчитывать смыслы в роман Вандермеера не стоит. Ближе к концу прямым текстом сказано: «Я – биолог, и никакого глубинного смысла в происходящем не ищу». Перед нами подробно прописанная картина, которую можно созерцать. Все. Большего Вандермеер и не пытался сделать. Это как с экспрессионистами: просто смотри на то, как одни формы переходят в другие, это самоценно, не надо находить тут скрытые подтексты, для этого есть другие художники, например, передвижники.

Я уже давно перестал верить отзывам мэтров, которые выносятся на обложки книг. На обложке «Аннигиляции» есть отзыв Стивена Кинга: «Жутко и завораживающе». Так и есть, Стивен Кинг не обманул: перед нами жуткая и завораживающая картина, пока не перевернута последняя страница от нее чертовски сложно оторваться.

Сравнивать Аннигиляцию с Пикником — всё равно, что сравнивать газетные обрывки, положенные в общественном туалете вместо туалетной бумаги, с антикварной книгой. Автор порассуждал, что будут делать четыре неуравновешанные бабищи в экстремальных, мистических условиях. Оценка — 5.

Недавно я попытался вкратце передать содержание романа одной своей знакомой. Пересказ получился довольно странный, хотя синопсис я передал точно и не исказил ни одного факта.

После того как я закончил, подруга задала резонный вопрос: «А это… точно хорошая книга?». И тут я крепко задумался. Походил кругами, поплевал в потолок. Наконец, наступил прокрастинации на горло и решил написать об этом интересном образце вирд-фикшна. Надо же разобраться: что к чему? Тем более в голове вертелась фраза знакомого книголюба, который утверждал некогда, что «за красивые глаза Небьюлу не дают».

Один случайный рецензент Кинопоиска отметил, что в голливудской экранизации романа нет ни одной избыточной сцены. Судить об этом не берусь. Я не слишком внимательно смотрел картину Гарленда, и сильного впечатления она на меня не произвела, хотя и понравилась. Однако содержание книги наталкивает на схожую мысль об отсутствии лишнего. «Аннигиляция» — отжатый насухо роман. Действия в нем не больше, чем нужно для того, чтобы запустить читательское воображение. То же и с эмоциями. До самой последней главы переживания героини подаются очень скупо. Увязнуть в обилии описательных сцен не выйдет. Схитрить, переложив на автора необходимость рисовать картинку, тоже не получится. Многие читатели несправедливо обвиняют Вандермеера в графоманстве. Нет, друзья, Глуховский тут не проходил.

Роман едва ли придется по вкусу как приверженцам строгой научной фантастики, так и любителем искать в литературных образах символы и закодированные тайные послания. «Аннигиляция» — это чертова бездна психологии и символизма. Вот только автор, оставляя широкое поле для интерпретации всех чудес Зоны и странностей, происходящих с героями, не делает ни одной попытки объяснить хоть что-нибудь. Он словно бы напускает туман из-за плотной театральной ширмы, за которой ничего нет, а впоследствии и вовсе отстраняется от собственной пьесы, притворяя за собой дверь. «Ответов для вас нет, приходите завтра» — издевательски говорит тебе обложка первой книги трилогии. В этом и проблема. В отсутствии явных ключей для разгадки щедро рассыпанные по тексту символы не имеют никакой цены. Что толку придумывать разнообразные объяснения происходящему, если в итоге так и останется неясным: кто и зачем выстроил подземную башню, почему так важен смотритель маяка, какие неведомые твари нападают на людей со стороны моря, кто стонет по ночам на болотах и т. д.

Почему у романа такое название? Я встречал высказывания в духе «пустопорожние умствования героини нужно было как-то красиво обозвать… чтобы сходу отдавало безысходностью и фатализмом». Не согласен. Возможно, так говорят, когда представляют аннигиляцию взаимным уничтожением двух веществ различной природы. Например, человеческий и инопланетный разум. Столкнулись в попытке понять друг друга, не поняли — и взаимно уничтожились. Конец. Однако, если не ошибаюсь, аннигиляция — не тотальное «деление на нуль», а форма контакта, определяющая переход материи в качественно новое состояние. Как мне кажется, именно такой переход Вандермеер и попытался представить в виде исследовательской экспедиции группы ученых в загадочную Зону икс. Фантаст считает, что качественная трансформация материи — читай: сознание человека — невозможна без контакта с чем-то непостижимым. Ломая тонкие стены рационального мышления, контакт трансформирует человека и отрицает его для традиционной реальности.

Но здесь, подойдя к интересной в общем-то мысли, Вандермеер опять врубает заднюю и трусливо отступает назад. Зона — это метафора человека, который «аннигилирует» пространство вокруг себя? Или Зона — это пришелец, замысел которого не понять? А может и нет никакого замысла вовсе? Ау, автор, ведь вы же сказали А, но где же такое необходимое Б? Даже эта бесконечная чехарда сюрреалистичных странствий от подземной башни до маяка как будто не резонирует с переживаниями главной героини! То ли счастливый, то ли несчастливый в профессии биолог-женщина, которая то ли любит мужа, то ли не любит и считает его уход будничным событием. Читатель во мне негодует: ну объясните же ее расслабленное поведение и апатичное отношение к происходящему. Причем несправедливо было бы заявлять о том, что автор просто не знает, какого героя хочет создать. В этом случае он не дал бы ей такое говорящие прозвище «Кукушка». К сожалению, как и в случае с тайнами Зоны, — авторскую трактовку мы не получим.

И в этом, кстати, слабость романа по отношению к «Солярису», с которым неизбежно сравнивают «Аннигиляцию». Человек, который отправляется в космос с чемоданами, под завязку набитыми предрассудками, страхами и страстями, — это реальный действующий персонаж. Кукушка-биолог — бесстрастный наблюдатель, которому Гекуба приходится до известного места. Не выдерживает сравнения роман и с «Пикником на обочине». Это совершенно разные произведения. Акт Посещения, который был важен в романе АБС, в «Аннигиляции» полностью вынесен за скобки. Зона икс — не место, где вскрывается звериная сущность человека, не испытание для его интеллекта или веры. Миру, выдуманному Вандермеером не нужны кириллы пановы. Тут даже ученые говорят ненаучно.

В претензию автору ставят и то, что он создал безликий мир. В романе нет имен, предыстория отсутствует, нам даже не рассказывают, что происходит там — снаружи от границы Зоны икс. Не могу сказать, что это минус. Представьте себе, что в каком-нибудь глухом уголке России возникла подобная Зона. Это не голливудский фильм — светопреставления не будет. Для начала Зону обложат военными кордонами, установят охранные посты и контрольно-пропускные пункты. Близлежащие поселения эвакуируют, не задаваясь вопросами расселения, журналистам дают от ворот поворот, информационные каналы чистят от лишнего шума — словом, Зону полностью изолируют от внешнего мира. Теперь все, что окажется внутри Зоны, будет выключено из повседневной жизни огромной страны. Мир за пределами границ не существует и реален лишь в той мере, в которой ты готов рискнуть с боем прорваться через заградительные посты.

Изолированность Зоны — то удачное, что нельзя не отметить в романе Вандермеера. Ощущение инаковости пространства исходит с каждой страницы. В какой-то момент кажется, что за ее пределами мир давно кончился, Земля — перестала существовать. Есть только нетронутая человеком природа, чистое голубое небо, ядовито-зеленая трава и странная жизнь, которую не хочется прерывать. Равно как и чтение: сто пятьдесят шесть электронных страниц пролетели за короткий вечер. Может и я уже не совсем тот читатель, который начал писать этот отзыв? Может мне понравилось больше, чем кажется сейчас? Не уверен, не помню. Воткну 6 из 10, уплыву на лодке навстречу Лему и не притронусь к этой трилогии.

Именно такой должна быть реалистичная научная фантастика

***

«Аннигиляция» — ярчайший пример того, что оценки и рецензии мало соответствуют наполнению текста книги. Правда, остается вопрос – подобное наблюдается только среди постсоветского общества или повсеместно? Учитывая ярчайшую экранизацию, кажется, что всё-таки первая версия более жизнеспособна. К счастью.

Роман «Аннигиляция» очень своеобразен. Он нетипичен относительно современных вех фантастики. «Аннигиляция» мала по объёму, лишь один главный герой, абсолютное отсутствие водянистости текста. Но куда сильнее книгу выделяет именно фундаментальность подхода к понятию «контакта с иным разумом». Что-то близкое было только у Мьевиля («Посольский город») и Стивенсона («Анафем»). Речь идет, естественно, о невозможности понимания, которая возникает между двумя разными разумами. И, как следствие, наступает аннигиляция (=разрушение). После таких выстуженных произведений многие книги кажутся слишком наивными и простыми. В продолжении особенностей книги – здесь нет имен, нет точных названий, нет географических и временных данных. И ведь именно так выглядело бы происходящее, имей оно место быть. Человек не знал бы кто и когда создал Зону Икс, не знал бы, где границы и так далее. По крайней мере, какое-то время. Плюс ко всему произведение имеет форму повествования-дневника. А это – сжатые фразы, минимум изящных описаний, рубленные предложения, порою – поток сознания. Иными словами, «Аннигиляция» — это вейрд-фикшн – жанр, который достаточно популярен в некоторых кругах.

Сюжет произведения строится вокруг экспедиции главной героини – биолога в Зону Икс – таинственное образование, которое находится «нигде», из которого «никто не возвращается». Биолог входит в Зону с несколькими другими учеными. Цель у экспедиции одна – пойти по стопам прошлых экспедиций и выяснить чуть больше, чем знают сейчас. По сути финал романа предсказуем сразу, как становится известна судьба прошлых попыток войти в Зону Икс. И при этом Вандермеер держит интригу – что это всё-таки за место и что вообще там происходит? Ближе к финалу книги автор начинает подавать материал не только «здесь и сейчас», но «там и тогда». Идут экскурсы в прошлое путем воспоминаний и дневников. От этого картина становится чуть более понятно. И всё же остаются вопросы. Их даже больше, чем ответов. После прочтения «Аннигиляции» практически ничего непонятно относительно самой Зоны Икс. Кроме некоторых моментов.

И здесь нельзя не сказать о подтекстах книги Вандермеера. Один из них озвучен выше (контакт). Джефф видит его именно таким. И если он случится, то я уверен, что будет нечто похожее именно на это, нежели на что-то попсовое («Инопланетянин» и Ко). Различия в восприятии всего – вот, что будет объединять контактирующие виды. Второй подтекст – относительность смерти. К этому важному выводу приходит

Заключение: «Аннигиляция» — отличный роман, который не зря получил экранизацию. Роман спорный, необычный. Читать его немного тяжело, пусть объём произведения мал. Всех, кто только думает с ним ознакомиться, хочу предупредить – не засоряйте ум аллюзией на труд АБС (он хорош, это бесспорно). «Пикник на обочине» и «Аннигиляция» — совершенно не похожие произведения. В них слишком много разного и мало общего (общего – факт таинственной зоны). И самое главное – в них абсолютно разные акценты. И занижать оценки «Аннигиляции» только за существование «Пикника» — это очень топорно и наивно. Надо смотреть шире и дальше. Обязательно прочту продолжение. Есть предчувствие, что второй роман отличается от первого.

[Из записей некоего сотрудника Института. Дата неизвестна]

Мною было сделано неожиданное открытие, которое возможно позволит взглянуть на проблему некоторых литературных аномалий под несколько иным углом. Оказывается, плохие произведения по мотивам деятельности преступных элементов, связанных с незаконным изъятием материалов из Зоны (в простонародье именуемых «сталкерами») могут возникать не только на родине Боржча и покойного Кирилла. Выяснилось, что они могут возникать вне зависимости от местности. Мною был обнаружен образец под кодовым названием «Аннигиляция» совершенно из других краев, качество которого тем не менее вызывало у меня весьма стойкие ассоциации с макулатурой вполне определенного рода. С самого начала начинает складываться впечатление, что автор данного произведения подвергся влиянию некоего артефакта, что отрицательно влияет на способность человека написать толковое и увлекательное произведение. Я не знал, плакать мне или смеяться, когда читал о том, как в Зону была послана «экспедиция» из четырех женщин, совершенно к пребыванию в этой самой Зоне не подготовленных. Да у нас такой сюжет любой бы лаборант засмеял. К сожалению (или скорее к счастью) подробно сей образец мне не удалось изучить, так написан он столь блеклым и невыразительным языком, что продираться через сей текст немногим проще, чем попытаться переплыть через канаву с квазихимикатом, известным как «ведьмин студень». Особые опасения вызывают слухи о том, что экранизация данного образца может быть признана «слишком сложной для рядового зрителя». Возможно, влияние аномалий, негативно влияющих на человеческий разум, гораздо обширнее и сложнее, чем мы могли себе предположить. (Или же авторы экранизации сразу четко поняли, что у них выйдет из подобного материала. Мы в Институте тоже любим прятать провалы за витиеватыми словами и красивыми отчетами).

Считаю необходимым констатировать, что изучение образца «Аннигиляция» скорее всего может носить лишь чисто академический интерес для выявления негативных тенденций в фантастике. Получение удовольствия от прочтения данного текста видится мне весьма сомнительным, и я рекомендую поместить его в карантинную зону, дабы случайный читатель не травмировал себя при соприкосновении с подобной субстанцией.

Думал, интересную фантастику почитаю, а по факту — кино про 4 тетки выживальщицы оказалось, в обертке из недорисованой мистики. Ожидаешь отдохнуть, а попадаешь на истерично-депресивное ни о чем. Просто как два пальца об асфальт. Берем декорации с претензией на оригинальность, берём незамысловатую идею чего то не объясненного, немного сопей, для разнообразия — немного псевдомемуаров, главное таинственности напустить, тогда и заканчивать ничем не надо. А ещё в изобилии ляпов, или сознательного игнорирования здравого смысла. Каким образом водоросли могут создать соль из дождевой воды, каким образом в обычный микроскоп, без гистологической лаборатории можно сходу сказать, что этот комок соплей состоит из человеческого мозга, а этот зелёный моих — тоже из человеческих тканей (это каких же именно, и почему человеческих)? Те же таинственные слова — почему, к чему? Ну и много тому подобного. Главное — все время нагнетать интригу и уровень истеричности, если делать все умело, можно даже ключевые моменты обтечь без объяснения, да и вовсе книгу не заканчивать — все же на столько не объяснимо, что и объяснять не стоит. По сути — книгу можно было закончить в любой момент, на любом другом месте, ничего бы сильно не изменилось.

К прочтению рекомендую. Ваша Харя.

Удивительное дело. Обычно такой объём книги я прочитываю за один вечер. И тут оценив его и решив: ,,А чего тут читать?'' смело приступила к делу. Но не смогла. Вернее сказать – не захотела. Наверное впервые я осознанно не захотела читать книгу быстро. Я растянула её на три вечера. Для меня она явилась той редкостной историей, когда нет желания и необходимости гнаться за итоговым результатом и чтобы узнать чем дело закончится. Интересен был процесс наблюдения за Зоной Икс – какая она у Вандермеера, что в ней особенного, чем она берёт. Ведь это только первый фрагмент, знакомство с ней.

Понять и разгадать её не удалось – не позволил Автор, не позволила биолог. Перед нами вроде как её дневник – она единственная из четырёх женщин–учёных, о которой мы хоть что–то узнали. В сдержанной, холодной, не по–женски скупой манере она ведёт повествование, при этом не особо собираясь удовлетворить любопытство читателя, она многое не договаривает и не поясняет, она сама говорила, что не вдавалась в подробности и в её отчётах появлялось только то, что ей хотелось. Но то, что говорилось позволило мне проникнуться историей. Особенно глаза дельфина. После которых для меня усилилась некая магическая притягательность этого места. Как бы не было жутко, непонятно и страшно. Конкретного противника тут нет, благополучно возвратившихся не было, повсюду в Зоне видны следы отчаянной борьбы, масса вопросов. И тем не менее туда идут добровольно. И ещё большой вопрос кто кого изучает, кто кому позволяет познать себя, кто готов к сотрудничеству. Биолог оказалась готова. Наверное потому, что всю жизнь искала и устраивала свою зону, куда и сбегала частенько от мира, где она была Кукушкой. Сначала бассейн с искусственно созданной экосистемой, потом какие–то запруды, где тоже был свой мир. Там она чувствовала себя лучше, там ей было легко и понятно, там было отдохновение, там была она сама. И Зона позволила ей уйти вдоль побережья за тем кто вдоль него уплыл.

Книга может показаться непонятной – она и есть такова. В ней невозможно всё объяснить, здесь чудесным образом уживаются отстранённость, холодность манеры подачи материала и эмоциональность – всё вместе задевает, заставляет думать о себе. К тому же, при всей фантасмагории и необычности повествования, оно кажется чётко и логично выстроенным. Мне виделась картина в оттенках серого, где детали только местами прописаны ярко и подробно – всё остальное необъяснимый набор фрагментов и её можно созерцать, не пытаясь определить о чём конкретно она говорит. Она может говорить об одном явлении, а может и подразумевать более глубокую и обширную историю. Эта картина напомнила творения экспрессионистов, где можно следить за тем, как одни формы переходят в другие, как они изменяются – здесь важен именно этот переход, зачастую неожиданный и, возможно, неприемлемый и не надо находить тут скрытые подтексты. ,,Я – биолог, и никакого глубинного смысла в происходящем не ищу''.

Читать книгу было не просто интересно. Это оказалось неожиданным опытом. Очень трудно определить в чём состоит её основная мысль, не прочитав последующие части. И это то и вызывает большое любопытство.

Странная книга. Странная до такой степени, что даже оценить ее тяжело. Теряюсь в ответе на самый простой вопрос — хорошая она или плохая? Когда первый искусственный интеллект напишет свой первый роман, получится, мне кажется, что-то ровно такое же. Чужое, холодное, неожиданное. И вместе с тем логичное, последовательное, жестко выстроенное. Вся книга — одна большая загадка. Куда попали герои? Что они там делают? Что ищут? Кто руководит экспедициями? Что за чертовщина творится в районе Икс? Откуда он вообще взялся? Но вопросы висят в воздухе, процесс погружения в саму природу загадочности автора интересует куда больше, чем разжевывание деталей. В какой-то момент герои спускаются в гигантскую вкопанную в землю башню со спиральной лестницей. На центральной колонне странные насекомые образуют слова, которые складываются в бесконечное безумное предложение. И сама книга самым метафизическим образом напоминает это самое предложение. Бесконечная, кажущаяся бессмысленной череда странностей и загадок. И, наверное, чтобы убедиться в том, что проблески смысла мне не просто привиделись и где-то там в конце стоит-таки точка, стоит попробовать прочитать трилогию до конца.

Весьма странная книга, явно написанная под влиянием Стругацких.

Автор похож на графомана, который начитался, насмотрелся и решил себе тиснуть «нетленку»(причем творил с прямым расчетом немедленно озолотиться, что, впрочем, не преступление ).

Сразу видно, что автор ни разу не является ученым ни в одной сфере, о которых пытался что-то мямлить. Можно рассматривать, как некий довольно слабый мыслеэксперимент. Сюжет местами смешон до идиотизма, местами интересен — видно, что уровень автора не позволил скакнуть выше головы.

Прочитать можно один раз, что бы составить свое мнение.

P.S. Сравнивать с «Пикником» невозможно по причине несравнимости. С Лемом и подавно. Коммерческий продуктец с претензией для незнакомых с реальной фантастикой.

И еще P.S. Только что посмотрел фильм по данной книге. Не шедевр, но очень даже ничего. Надо признать, что Алекс Гарленд, взяв в работу и за основу весьма невнятную повесть г-на графомана, прекроил материал так, что большинство вещей стало весьма понятно и даже очевидно. Кино получилось, хоть и с провисаниями и местами идиотизмом поведения героев, достаточно смотрибельным и понятным для большинства зрителей. По существу, «зона» стала фоном истории не совсем счастливой любви с элементами легких кивков в сторону «соляринщины» о почти полном провале контакта. Провал, как обычно, произошел из-за катастрофически разного «уровня жизни» участников и их понимания бытия. Особенно, когда одна из сторон слегка местами ведет себя, как исключительно организованный и умопомрачительно интеллектуальный вирус галактического масштаба, поглощая и превращая в себя практически все живое и генерируя что ни попадя.

Думал ли в таком ключе г-н графоман, когда творил «нетленку»? Сомнительно. Хотя, после фильма, может сказать, что так и задумал.

Но! Есть парочка пробем — у г-на графомана есть еще две книжки продолжения, а Гарленд снял так, что больше то и говорить не о чем! Все закончилось и все более менее понятно — что будет дальше уже другая история и практически чисто мелодрама.

И второе, кино уж слишком коммерческое и очевидное. Хотя и бог с ним. Смотреть можно и даже нужно.

Пошел пить Талискер и читать «Консолидацию». Боюсь, без виски не пойдет.

Не вполне понимаю, что сподвигло меня вдруг взять эту книгу в руки и приступить к чтению. Вне очереди, помимо установленного списка, минуя всю мою сложную систему отбора. Но что-то говорило мне: «возьми и прочти, реально не пожалеешь». Это «что-то» попало в точку, не обмануло и я не пожалел.

Это отличная книга – завораживающая, интригующая, стройная. Спорная иногда, вопрошающая на каждой странице, не затрудняющая себя дачей определённых ответов и правдивых показаний. Она как бы издевается над тобой, как психолог, которая сказала так мало, зная так много: «Ну, может это произошло так, потому что …, а может и по совсем другой причине», «возможно, ответ – вот он, но не спеши мне верить, ведь другой ответ тоже напрашивается, а может быть ты ищешь или нашёл третий?..»

Вопросов много, но отчего-то не хочется спешить искать ответы. Нравится процесс поиска – сам процесс. Это как в некоторых компьютерных играх, можно не просто пойти выполнить и сдать задание, а «в процессе» покружить по округе, убить пару крабов, испытать оружие, прошерстить сундучки и пещеры… Уж потом только открыть конверт с ответом, но даже перед этим поразмыслить о том, каков он может быть. Да, наверное, из этой книги получилась бы неплохая RPG-игра или квест, и я бы в такую поиграл с удовольствием. А может получился бы стильный фильм, с максимумом чёрно-белого и отдельными яркими вспышками, кадрами, вставками… А вопросы… Все слова, после которых ставится знак вопроса «?» можно адресовать этой книге: от «кто?» и «что?» до «почему?», через «как?» и «зачем?». И множество других. Одни вопросы частные, и ответ находится, другие – общие, и тут сложнее.

Что движило руководством «Южного передела», отправляя в эту 12-ю (?) экспедицию лишь четверых женщин? С какой стати он полагали, что они чего-то добьются там, где не смогли этого сделать другие? Что такого особенного было заложено в них, что при отборе они взяли верх над другими? У меня нет ответа, потому что я не вижу в них ничего сверхъестественного, но это скорее плюс для меня. Я не люблю «бой-баб», и супервумен – не мой идеал. Но, закрыв последнюю страницу, я не знаю о них практически ничего. Имя, внешность, фигура, цвет волос, национальность и прочее – нет ничего, за что можно зацепиться и воскликнуть: «о! моя! я за тебя!». Только профессии, основной род занятий там, в нашем мире, но это же не повод сказать: «о, вы топограф? Мне очень нравятся топографы, я буду переживать за вас».

С другой стороны, насколько это важно в Зоне, действительно? В зоне, в которой существует только одно, и только одно имеет значение – сама Зона. Люди посланы изучать её, но позволит ли она им это сделать? Кого допустит взять с себя пробу, мазок, анализы, кого впустит, а кого отвергнет – смертью? Чья душа годна, чтобы отдать её дельфину или нацепить оболочку его на эту душу, определит уже она сама, и кричать «я, я, возьми меня!» тут бессмысленно.

Книга, как и Зона, захватила сразу и не хотела отпускать. Затянула. Я предполагал, прикинув небольшой её объем, что закончу с ней за пару вечеров и переброшусь на что-то следующее из списка на прочтение. Но, прочитав Первую главу, захотел растянуть удовольствие и читал по главе в день, смакуя. И думал.

Думал, кем бы я был в такой Зоне. Был бы также слаб или силен, как некоторые? Думал об этой четверке женщин. Безликие и незнакомые, что искали они в Зоне? Себя? Чего не доставало им у нас, что они вошли в неё с видом учёных, которые во всем разберутся или , по крайней мере, попытаются? Любви, тепла, понимания, успехов? За всех мы не знаем ничего, только биолог нам поведала немного. Её дневник за несколько дней дал кое-что, но я так и не смог подобрать ей образ в своем воображении, не смог определить на кого она может быть похожа из известных мне женщин. Ничего знакомого в ней не разглядел, да она, наверное, и не хотела бы этого. Одиночество, отчуждение, отстранённость – три «О» — три основополагающих составляющих её мира. Её мира, который вошел в резонанс с Зоной, слился с ней, консолидировался и пустил корни. Она и была «не от мира сего», но стала «от мира того». Она нашла место, где нужна, она – «часть целого, а целое часть меня», по её же словам. Она всегда любила отдельные миры, замкнутые экосистемы вроде заросшего бассейна или пруда. Вот их она понимала, это было её. А мужа не понимала. Её тяга к нему не от «любви или нелюбви», мне кажется, а от тоски, от сожаления, что не успела понять его, пропустить через себя; от разочарования собой, как будто что-то утекло сквозь пальцы, хотя было близко, а она не сумела этим воспользоваться. Или не захотела, отложила на потом. Её воспоминания – отрешенные, без скорби, без истерик – просто констатация факта о том, что произошло, мол, «вот так, ребята, всё по правилам всего лишь» («я не испытываю угрызений совести»).

Мне жаль, что эта глава закончена, «Аннигиляция», в смысле. Кстати, что имел ввиду Вандермеер, называя её так? Словарь говорит, что А. – это реакция превращения […] в иное […], отличное от исходного, «уничтожение» с латинского. Понятно, и верно: уничтожение прежнего, превращение в новое, точно так, как произошло.

…Я не жалею биолога и не стану её сочувствовать в том, что она не вернётся. У неё есть цель, она знает куда идти и что делать. Она понравилась мне и это не «любовь или нелюбовь» — просто понимание, которое она всё время хотела и искала. Понимание того, что так её будет лучше…

Границы всегда привлекательны. Вот с этой стороны все знакомо, понятно — свое, а сделаешь лишь маленький шаг и все — чужое, опасное, таинственное.

Особенно привлекательна некая незримая, неосязаемая черта, которую невозможно ни прочувствовать, ни описать. Грань между сном и явью, между рациональным и сознательным и шизофренически — бессознательным. Как вам такое описание этой новой таинственной Зоны?

Услышали — «Зона» и стразу появилась ассоциация со Стругацкими? С разрушенными зданиями и искореженной неизвестной силой природой, где за привычными предметами и явлениями скрывается нечто чуждое и всегда — опасное, с воскрешенными неведомой силой родными и знакомыми, приходящими молчаливым укором к живым.

С первого взгляда, похоже. Природа, измененная неведомой силой, брошенные дома, в которых до сих пор живут странной жизнью бывшие обитатели, некто, страдающий в болоте и тяжко стонущий во тьме, возращенные Зоной родные — страшные молчаливые незнакомцы... Все внешне так…

Но... Зона Стругацких была все странно близкой. В ней все было достаточно ясно и однозначно: опасно, настораживает, но ее можно изучать, понимать, классифицировать и подчинять. Она порождала вполне знакомые проблемы, лежащие более в области морали и нравственности, чем науки или сознания.

Может тогда это лемовский «Солярис» с его вывертами подсознания и «скелетами в шкафу»? И снова, нет. Там все можно рационально объяснить законами психологии, опять же понять и рационально объяснить.

В этой Зоне рационального объяснения даже не надо искать, поскольку она существует на притягательной границе сознательного и бессознательного, когда понятия «реального», «сознательного», «бессознательного» практически теряют свой смысл.

В этой зоне практически невозможно отличить, что существует/ происходит на самом деле, а что является плодом воспаленного воображения, игрой отягощенного виной и страхами подсознания. В этой Зоне мы вступаем на изменчивую почву Игр Сознания, и не одной только героини, но и всех, кто был здесь до нее и будет после нее.

Эту зону надо воспринимать, как пассивный наблюдатель, на грани транса: неосознанно, чувственно и глубоко эмоционально, почти инстинктивно, отрешившись от знакомых понятий и устоявшихся внутренних законов, вывернув всего себя до самого дна- темного, скрытого в самом дальнем уголке души. Тогда и только тогда, начнет просматриваться в происходящем некая система, глубоко скрытый смысл, проявляться отдельные детали и факты, за которыми маячит недостижимое понимание.

Удается ли нашей героине что-то понять, открыть смысл происходящего? К сожалению, она остается слишком человеком и слишком ученым, привязанным к затвержённым правилам и понятиям. Только на самый малый миг возникнет понимание/сопричастность/узнавание и все вернется опять к страху изменения и вечному одинокому бегству прочь от одиночества.

Думаю, этот роман бесполезно описывать. Каждый его прочитает по-своему, и прочитает в нем то, что хочет прочитать. Меня он захватил своей жуткой таинственностью, глобальной тоской по изменчивости и какой-то безнадежностью. Для меня он стал скорее притчей о внутренних границах, одиночестве и страхе, чем обычным повествованием о таинственной и опасной территории. Другие же могут прочитать совсем, совсем другое.

» Аннигиляция» совершенно не похожа на американский роман. Хотя бы тем, что совершенно непонятна. В штатовской фантастике, образно говоря, обычно всё разжевано, только проглотить остаётся. Никакой зарядки для ума — всё понятно, если не с самого начала, то уж в финале читателю всё разложат по полочкам, чтобы понимание было однозначным. Не все, конечно, американские книги такие, но большинство всё же этим грешат.

Но, вернёмся к «Аннигиляции». Так вот, — она по большей части европейская, созерцательная. Опять же в отличие от американской активной, действенной фантастики. А здесь действия, активности, практически и нет, ну за редким исключением. И, опять же, автор не сосредотачивается на этом скудном экшене. Так, — ну случилось и Бог с ним.

Подробность и дотошность описаний и переживаний опять же роднит роман с европейской традицией.

Текст гладкий, слова простые, но картина открывающаяся перед читателем, даже не абсурдна, а просто чужда человеческому сознанию настолько, что сознание это отказывается даже от попытки понимания. Видимо, предвидя бесплодность этих попыток. Причём чуждо в этом романе всё, — и сама Зона Икс, и непоявляющееся начальство экспедиции, и сами четверо участниц, даже не имеющие имён.

Вот эти вот непонятки и чужеродности безумно раздражали меня во время чтения. Когда же книга кончилась, я постарался понять, — в чём же дело. И похоже, догадался: просто тут мы имеем дело с НАСТОЯЩЕЙ БЕСПРИМЕСНОЙ ФАНТАСТИКОЙ. То есть это не столкновение христианства и ислама замаскированные под войны с инопланетянами; не экскурсы в психологию наших современников для занятности помещённых в замысловатые декорации будущего или сказочных миров; не банальные боевики, где вместо автоматов мечи или бластеры, — здесь как раз то, что Лем называл фантастикой первого рода. То, что описывается выходит за рамки привычных представлений об окружающем и как раз это раздражает.Мы, по воле автора сталкиваемся с чем-то совершенно иным, чуждым, недоступным рациональному объяснению. Ну вот Вандермеер и не пытается ничего объяснять. Он просто показывает картинку, рассказывает историю.

Вот этим «Аннигиляция» несколько напоминает произведения самого Лема, у которого герои сталкиваются с такими же загадками и тайнами лежащими за пределами понятий человека.

Конечно, сюжетно и идейно роман не совсем оригинален. Из литературных предшественников можно назвать Лавкрафта, АБС с «Пикником», Лема с «Эдемом» и «Солярисом», Кинга с «Бьюиком»... Но Вандермеер создал свою версию столкновения с непознанным (непознаваемым?). И мне кажется со своей задачей он вполне неплохо справился.