Йен Макдональд «Король утра, королева дня»

Может быть, самая странная книга, которую я прочитал за последнее время, — роман Йена Макдональда «Король утра, королева дня». Книга эта впервые вышла в 1991 году, переиздана в 1992-м — и больше не перепечатывалась, хотя и получила несколько премий. Что и понятно: чтение... ну да, странное, как и было сказано, и даже блестящая, безумная, чрезмерная «Дорога Опустошения» меня к этому не подготовила.

Ранний Макдональд — не столько изобретатель, сколько интерпретатор; и если «Дорога», в которой он перенес Макондо на Марс, справилась с двойным грузом, то «Король утра...», снова и снова отсылающий к «Маленькому, большому» и «Лесу мифаго», боюсь, надорвался под ношей неизбежных сравнений. Конечно, Краули несравнимо лучше (в том, что касается правильного финала — тоже); конечно, Холдсток был куда худшим стилистом, но сама концепция «мифаго» оказалась достаточно новой и интересной, чтобы выстроить текст.

Чем же примечателен на этом фоне Макдональд? Почему «Король утра» читался с большим удовольствием и увлечением и в итоге оставил такой привкус разочарования?

Сначала о композиции. Авторское послесловие к роману — всего две строки: это цитата из Дэвида Лэнгфорда. «В фэнтези... все истории должны длиться три тома и упоминать Дикую Охоту». Макдональд свято следует рецепту: его роман — трилогия повестей, в каждой из которых упоминается... вы поняли. Шесть поколений одной семьи; в центре событий — дочь, внучка и праправнучка; место действия — Ирландия, время — 1913-1990 годы.

Часть первая: «Craigdarragh». Эмили Десмонд, пятнадцатилетняя дочь известного ученого и еще более известной поэтессы из круга Йейтса, — девушка заносчивая, самоуверенная, мечтающая о чуде, любви и сексе, но не познавшая ни того, ни другого, ни третьего, — записывает в дневник хронику своих встреч с Добрыми Соседями. Собственно, вся повесть — набор записок, писем, телефонных разговоров и переговоров в клубах, полицейских отчетов, газетных заметок и записей гипнотических сеансов. Что происходит на самом деле — загадка не только для героев, но и для читателя. В то время, как Эмили мечтает о прекрасном эльфийском принце, ее отец тратит семейные сбережения и закладывает поместье жены, пытаясь построить машину для связи с инопланетянами: комета Белла, по его глубочайшему убеждению, — не что иное, как звездолет с Альтаира. Жанровые ожидания подсказывают нам, что или фейри, или альтаирцы окажутся мнимостью — но нет, они не только реальны в равной степени, но и имеют одну и ту же природу — и приводят отца и дочь к катастрофе и позору: комета исчезает, Эмили изнасилована. Макдональд повторяет ошибку Холдстока: его фейри и Фейриленд слишком осязаемы, слишком материальны (на горе Эмили), в них вовсе нет той зыбкости, которая и делает эльфов у других авторов, от Киплинга до Сюзанны Кларк, такими подлинными, вне зависимости от того, насколько подробно они описаны. Макдональд достигает схожего эффекта иначе: именно потому, что своими глазами мы в первой части не видим ничего, зыбкими оказываются интерпретации событий — и только в промежуточном финале нам предложена гипотеза, которая объясняет всё: Эмили не открывала путь в Фейриленд — она создала Волшебную Страну (а заодно и альтаирский звездолет) из бесконечного поля мифо-возможностей. Верна ли гипотеза? ее проверяют две следующие повести.

Часть вторая: «Миф-линии». Дублин, примерно 1935 год (на экраны только что вышел «Капитан Блад»). Главная героиня — молодая официантка Джессика — как мы постепенно догадываемся, дочь Эмили, сгинувшей два десятка лет назад. Если в первой части очевидными образцами были «Маленький, большой» и «Кельтские сумерки», то здесь — столь же узнаваемые Джойс («Цирцея», «Итака», «Пенелопа», не говоря уж о странствиях Блума как таковых) и Беккет. Ибо странным образом судьба Джессики связана с историей двух бродяг, Гонзаги и Тирезия (первого зовут Гого, второй — видимо, Тити), которые странствуют в поисках «миф-линий» и укрощают их с помощью разнообразного мусора. Что за линии и в чем их опасность — главная загадка повести. Тем временем Джессика, мечтательница и патологическая врушка, начинает сталкиваться на улицах Дублина с плодами своего воображения: то она видит себя и город глазами пролетающей в небе ласточки (удивительно красивая страница — да и вообще стилистически «Миф-линии» превосходны), то встречается с загадочным террористом из ИРА... который, конечно, никакой не террорист. Перед Джессикой предстают бесконечные миры, от которых она отказывается ради мира единственного, в котором и может обрести себя.

И третья часть: «Шехина». Псевдокиберпанк. Энья, внучка Джессики, сотрудница рекламного агентства, по ночам при помощи препарата из галлюциногенных грибов (той самой заглавной «шехины») и компьютеризированной катаны (don't ask) уничтожает порождения мифопространства, проникающие в наш мир, — потому что граница между Той Стороной и реальностью размывается, и рано или поздно Энье придется встретиться лицом к лицу с Эмили Десмонд, которая за это в ответе... Сила и слабость Макдональда здесь как нигде очевидны. Сюрреалистические образы кажутся наркотическим бредом (хотя им и не являются), зато бытовые детали — будь то тест на беременность или будни мотокурьера — обретают волшебную яркость. Энья — если не самая яркая, то, пожалуй, самая убедительная и живая из трех протагонисток; ее детские игры в волшебную страну, ее друзья и любовники, семья и коллеги, музыка улиц и наставления сенсея — описаны так плотно и убедительно, что вторжение безумной свободы Мигмуса (так Макдональд именует мифопространство) оказывается тем более разрушительным. И в результате порождения Мигмуса кажутся не более, чем спецэффектами, то богатыми, то грошовыми, но спецэффектами, фокусами, а не реальностью, — и так во всех трех повестях, составляющих роман; это раздражает всё больше.

«Король утра, королева дня» — из тех книг, которые оправдываются финалом; или не оправдываются. То, что встреча Эньи и Эмили станет встречей Геда-Ястреба и его Тени, неудивительно; и очень правильно, что спасение мира и собственной души окажется следствием невозможного, немыслимого и все же дарованного прощения (примерно как в «Горелой Башне» Дяченко, только Макдональд чересчур декларативен; он, вопреки прописям, рассказывает там, где просто необходимо показать). Но вот то, что история человека, страны, мифа оказывается завернута на вульгарный фрейдизм (детали-спойлеры опускаю); что Мигмус в итоге оказывается гигантской маткой, из которой на свет рождается новая Энья... Это не разрушает впечатление от множества прекрасных страниц, но от романа в целом — безусловно.

И еще одно: «Король утра...» — очень ирландская книга. Многие сюжетные повороты очень национальны: так, ухажер Джессики оказывается очередной инкарнацией ирландского Вечного Воителя (от Кухулина и Диармида начиная); так, Энья, уплыв от своей судьбы в Ливерпуль, оказывается отрезана от миф-линий — от своей страны и своей мифологии; так, один из персонажей второго плана рассуждает о причинах того, что современная мифология не существует — взамен люди возвращаются к давно привычной образности, а почему, собственно?.. Но, кажется, и это автор не продумал до конца: Ирландия воплощена полностью — и одновременно оказывается побочной темой, не столь уж важной для Главной Истории, хотя и наиболее удачной художественно.

Нет, не знаю, могу ли я рекомендовать эту книгу. Пожалуй, да — но с оговорками; слишком существенными оговорками. Макдональд всё же не сделал то, на что был вполне способен.

Я упрямый.

Взявшись читать «Короля утра, королеву дня», я две недели продирался через роман, под конец основательно от него устав. Мало того, что это книга о фэйри, которых я недолюбливаю, так это ещё и очень экспериментальная книга о фэйри, которая начинается в духе «Маленького, большого» Джона Краули, а заканчивается как «Американские боги» Нила Геймана, вышедшие из «Леса Мифаго» Роберта Холдстока, чтобы погулять по «Лавине» Нила Стивенсона.

«Король утра, королева дня» состоит из трёх повестей, и говорить о сюжете в целом невозможно без обсуждения сюжетов его частей. Первая часть, «Крагдарра», показывает события начала двадцатого века. Молодая девушка Эмили грезит о фэйри и даже встречает их во плоти. В это время её отец грезит инопланетянами, видит их в телескоп и всеми силами пытается вступить с ними в контакт. Всё это подаётся через дневники, письма и заметки, так что читательский опыт довольно любопытный. Да и образ фэйри здесь близок к «Маленькому, большому» и «Джонатану Стренджу и мистеру Норреллу», а не к какому-нибудь «Жестокому принцу».

Во второй части, «Миф-линиях», действие разворачивается в тридцатые годы того же двадцатого века, но в центре повествования другая молодая девушка, Джессика, и два таинственных путешественника. Джессика эльфами не грезит, зато мечтает о красивых и таинственных парнях, ну а путешественники выполняют особую миссию, связанную с теми самыми миф-линиями, вынесенными в заглавие. И вот это уже довольно стандартная история, на которой я начал терять свой интерес к книге. Сюжет стал прямолинейным, а динамика и интрига слабее. Зато персонажи показались мне более живыми.

Третья часть, «Шехина», переносит читателя в конец восьмидесятых, в мир зарождающегося киберпанка. Здесь третья молодая девушка, на этот раз по имени Энья, днём работающая в рекламном агентстве, а ночью бегающая по городу с катаной, подключенной к наладоннику, и рубящая в капусту всяких монстров, порождённых коллективным или не очень мифосознанием. На этот раз история выглядит как поток сознания, в котором рассказчик вспоминает то об одном, то о другом, не всегда в хронологической последовательности, иногда уделяя чрезмерное внимание деталям, а иногда пересказывая диалоги общими словами без особых подробностей. Читательский опыт, опять же, довольно любопытный, но для меня он оказался очень утомительным. Эту часть я читал дольше, чем первые две вместе взятые.

А если вам мало экспериментов с формой и жанрами, Макдональд ещё присыпал текст отсылками, которых какое-то чудовищное количество. Большое спасибо Наталии Осояну за сноски. Без них мне книга далась бы вдвое тяжелее.

Как итог, у нас тут три разноплановые истории и три разные героини, но при этом роман умудряется сохранять цельность и неплохо завершить общий сюжет. Жаль, правда, катарсиса в финале не случилось.

Первая повесть наиболее интересная, и книга достойна серии «Иная фантастика», но саму по себе я бы вряд ли её когда-нибудь открыл. Я и сейчас-то дочитал до конца лишь по одной причине:

Я упрямый.

Именно под такого рода книги и создаются такие серии, как «Иная фантастика». Хотя есть ли ещё подобные серии, я не знаю, но припомнить не могу.

Порог вхождения в «Короля...», безусловно, высок, впрочем, как и в «Покой» Вулфа из той же серии, и если вы недостаточно подготовлены в плане эрудиции, частично вам помогут многочисленные сноски и пояснения от переводчицы Наталии Осояну, за титаническую работу которой ей огромное спасибо!

Но сложность текста здесь состоит ещё и в том, как пишет Макдональд, и перевод без прикрас показывает вам его стиль письма, построение предложений, структуру текста. Понравится ли вам этот авторский замысел, наконец, получите ли вы удовольствие от романа, это вопрос. Пока не попробуете, не узнаете.

Макдональд порой пишет об обычных повседневных вещах так, словно он видит их как-то по-своему (глазами своих героинь, конечно же), расставляя акценты в необычных местах, чему-то уделяя самое пристальное внимание.

Да, конечно, героини в романе не самые обычные, с одной стороны, и такие обычные, с другой. А когда Макдональд начинает описывать так называемый Мигмус, читатель получает так много удивительных описаний, что возникает полная уверенность в том, что одному человеку не под силу всё это придумать, кроме...самого Макдональда.

Я намеренно не говорю в своем отзыве о сюжете романа, о нем сказано уже много в других отзывах, хочу лишь пояснить будущим читателям, которые, как и я, впервые знакомятся с автором, о том, что здесь форма важнее содержания, это роман крайностей, потрясающе поэтические страницы «Крагдарры» сменяют атмосферные и немножко странные «Миф-линии», в свою очередь сменяемые жёсткими, местами неприятными, а местами сюрреалистическими мазками «Шехины».

В каком-то смысле это выдающийся роман, который не стремится понравиться всем. Но обратить на него внимание всем любителям нестандартной фантастики, фэнтези определённо стоит.

Маленькая зеленая дверь

Только цепкие очи и ледяные зрачки,

Тени крыльев бесчисленных, погасивших луну.

Йейтс, пер. Гр.Кружкова

«Король утра, королева дня» одна из главных премьер зимы 2024. Парадокс дня сегодняшнего в том, что издатели оплакивают падение рынка, читателей обескураживают цены, все вместе сокрушаются о том. что читают теперь мало, но при этом издается такое количество книг от самых разных авторов, о каком во времена стабильного спроса и дружелюбной ценовой политики помыслить нельзя было. Большинство пройдет незамеченным и канет в Лету. Не этот роман, о нем говорили, как об одном из самых ожидаемых, если не с прошлого лета, так уж с осени — точно. Почему? Что в нем особенного?

В первую очередь редчайший случай влияния фигуры переводчицы, Наталия Осояну более известна не переводами таких разных и непростых Кэтрин Валенте, Клайва Баркера, Робин Хобб, Чайны Мьевиля, Джина Вулфа, но как автор популярного фэнтези-цикла «Дети великого шторма». Интересно, что обращение к фэнтези не слишком характерно для Йена Макдональда, которого прославили твердая фантастика и киберпанк с нанотехнологиями. Кстати, его знаменитый Лунный цикл, который называют «Игрой престолов» в космосе, перевела на русский Наталия, это давнее и плодотворное сотрудничество.

Однако условно киберпанковая современность в этом романе появляется лишь в третьей заключительной части, да и то, небольшими вкраплениями, вроде компьютеризованной, соединенной с наладонником (кто-нибудь еще помнит этот тупиковый путь развития технологий из времен пейджеров?) японской катаны. В остальном «Король утра, королева дня» история фэнтезийная, с фейри, эльфами и феями, Дикой охотой и защищающими от вторжения Дам и Господ менгирами. Йейтс из эпиграфа не случаен, он не только камео появляется на страницах первой части романа, но его подчеркнутая ирландскость, мистичность и связь с фольклором замечательно гармонируют с книгой. Хотя многие разглядят в первой части также влияние «Маленького большого» Джона Краули и да, оно несомненно.

Итак, первая новелла «Крагдарра»: 1913, Ирландия, образованный обеспеченный социальный слой, в родовом поместье Десмондов (папа увлечен астрономией, мама поэтесса и видная деятельница гэльского возрождения) творятся странные вещи. Юная Эмили, их дочь, слышит звуки рогов Дикой охоты и призывную сладкозвучную мелодию, убегает ночами в лес, где встречает необычных существ явно из малого народца. В то же время, отец, наблюдая за кометой, приходит к выводу, что это корабль инопланетян, о чем делает доклад в научном обществе, однако там его осмеивают.

Одержимый идеей контакта, Десмонд все же находит спонсора для постройки на море понтонного маяка, который будет подавать сигналы, а когда тот отказывает в финансировании затеи, закладывает имение, в итоге разоряясь на своем прожекте. Что до Эмили, ее ночные прогулки по лесу не остаются без последствий, девушка становится жертвой изнасилования, о злодеях она ничего не может сказать. С позором, который навлекает на семью беременность «неизвестно от кого» и необходимостью срочной продажи родного дома, в Крагдарре начинают происходить странные и пугающие вещи, которые завершаются еще более непонятной и жуткой драмой.

«Миф-линии», вторая часть, Дублин, 30-е. Семнадцатилетняя Джессика Колдуэлл, старшая из трех дочерей модного художника, талантливая рисовальщица, но работает официанткой, потому что «бессмысленно выбрасывать деньги на учебу в Колледже художеств, когда ты все равно выскочишь через год замуж и посвятишь себя семье». Джессика красавица, но слишком остра на язык, к тому же тяготеет к чудовищной вульгарности чем распугивает ухажеров и приводит в ужас близких. Скабрезности, достойные портового грузчика, походя изрекаемые девичьими устами, кого угодно поставят в тупик. Родители отправляют девушку к психотерапевту, который под гипнозом выясняет, что она — удочеренное дитя Колдуэллов, в раннем детстве пережила гибель прежней семьи. У Джесси есть еще одно свойство, ее фантазии материализуются.

Одновременно мы следим за странствиями двух бродяг, очень непростых, как догадываемся, и по некоторым косвенным признакам понимаем, что именно эта пара Гого и Тересий спасла из огня малышку двенадцать лет назад. Вы наверняка подумали о Беккете и да, его влияние на вторую новеллу несомненно, как и Дублин джойсова «Улисса», так же роскошно обыгранный стилистически, как Йейтс и Краули первой части. Пути героини, ее приемного отца, ее психолога и хранителей сходятся, когда Джесси исчезает, скорее обманом похищенная прекрасным незнакомцем, связанным с ИРА (нет), чем ушедшая с ним по доброй воле.

Третья, «Позднее лето» и четвертая «Шехина», Ливерпуль 80-х — части Эньи, которая днем работает в рекламном агентстве, а ночью, посредством двух японских мечей и наладонника, спасает мир от прорывающихся в него иномирных тварей фагусов. Это счастье подвалило ей одновременно с бабушкиным наследством, бабушка Джессика оставила некоторые заметки, записки и рисунки, примерно тогда же девушка начала подвергаться атакам запредельных тварей. Она находит союзников и теряет работу (ожидаемо, когда твоя жизнь делает такой крен), и находит новую — велокурьера, и разбирается с давними проблемами в своей семье, которые отторгали ее от матери и брата. Здесь снова меняется стиль, на сей раз такой стилистический микс из офисного арго кубиклов, сленга велокурьеров, старомодно утонченного, едва ли не викторианского языка и щепотки Нила Стивенсона (куда без него в киберпанке).

И вот тут, как ни грустно, очарование книги истаивает. С первой и второй частями перехватывает дыхание от восторга, от зримого присутствия тайны, от обаяния и живости героинь. После них супергеройская миссия Эньи воспринимается как приключения на треть бионической Чудо-женщины. И финальный пафос прощения с примитивным фрейдизмом второго рождения и (особенно!) подавленные воспоминания Эньи — ну такое. Когда Макдональд пишет «под кого-то», он великолепен, когда «от себя» — не так хорошо. воля ваша. Нормально, есть творцы, наделенные даром первопроходца, есть гениальные интерпретаторы, и ключевое здесь все-таки «гениальный».

Не случившегося катарсиса жаль, но перевод Наташи Осояну выше всяких похвал, и книга однозначно заслуживает внимания.

История о фейри, превращающаяся в исследование глубин человеческого бессознательного и настоящую семейную сагу.

Эмили, Джессика и Энья. Три героини, три времени, три повести, три части истории. Ну, на самом деле, конечно, четыре — но часть номер три вполне можно считать коротким эпилогом-мостиком.

Автор строит свою историю на метафорах, отсылках, повторяющихся образах, игре с формой и подачей текста, выбранных законах построения сюжета и на их же нарушении. История повторяется трижды, а в финале закольцовывается последний раз — окончательно и бесповоротно.

Про внешнюю форму сюжета всё сказано уже в аннотации.

Часть номер один — начало двадцатого века, история в дневниках и письмах. Девушка-подросток, всё глубже погружающаяся в фантазии о сокрытом мире фейри. И её отец, вместо семьи увлечённый наукой об изучении космических тел. Их грандиозные мечты — и грандиозный провал. Но разумеется всё не так просто, когда мифологическое сознание выходит из-под контроля и просачивается в реальность.

Часть номер два — тридцатые годы двадцатого века, девушка с богатым воображением, два бродяги-защитника и первое столкновение с Антагонистом. История побега, выбора и возвращения.

Часть номер четыре — почти что современность, тяжкая ноша ночного охотника на чудовищ, куцый дар, верные мечи, летящая под откос жизнь и последнее противостояние с Антагонистом.

Ах да, всё происходит в Ирландии. Так что это ещё и хроника изменения Дублина, его окрестностей, общества в целом.

Первая часть вовлекает постепенно, вдоволь кружа на границе яви и фантазий, зыбкой словно ночной туман. Вторая часть заставляет немного поскучать во время довольно муторных глав от лица двух бродяг, а ещё позлиться на самодовольное высокомерие доктора психологии, который не столько пытается помочь пациентке, сколько тешит собственное любопытство и исследовательский дух — но всё искупается финалом. Четвёртая часть показывает, насколько искаженными могут быть творения Мигмуса (пространства мифов, снов и человеческого бессознательного), увлекает звучанием нового времени, а затем в финале завершает абсолютно все сюжетные и метафорические линии романа.

Во время чтения первой части ты присматриваешься к книге, во второй части — высказываешь ряд претензий к героям и ситуациям, в четвёртой — подгружаешься в мифическую песню с головой.

Это довольно тёмная книга, которая не боится показывать убийства, грязь, кошмары и чудовищ всех мастей. Но это в то же время и довольно светлая книга — история семьи, разных поколений, наделённых общим даром овеществлять (или хотя бы видеть) грёзы.

Отсылок по тексту рассыпано огромное количество — так что спасибо сноскам и переводчику за все пояснения.

Понравилось ли мне? Как ни странно — да (где-то до середины книги всё было не столь однозначно).

В итоге очень напомнило нежно мной ценимую «Дорогу запустения». Не сюжетом, темами или героями. Вообще ничего общего — кроме сложного пласта внутренней мифологии, яркости фантазии, калейдоскопа красок и казалось бы не сочетаемых элементов, странности (в самом общем смысле) и, не смотря на это, внутренней логичности. Ну и автора, конечно же.