М. Джон Харрисон «Свет»

Время и место. Они очень важны и в книгах.

В один момент «Свет» показался нагромождением смыслов, тяжеловесным и «сложнопродираемым» сквозь них. В другой, мимоходом вернувшись к книге – «зашло». Так «зашло», что оставило после себя одно из самых ярких и запоминающихся впечатлений за последние месяцы чтения.

Стоило осилить первые главы, как текст раскрылся — за вязью неологизмов и слов с новым смыслом скрывались увлекательная история и мощная интрига.

За подчеркнуто своеобразным и оригинальным миром, включающим в себя гибридов людей и кораблей, двойников клонов и клонов гибридов людей и кораблей; корабельных помощников-инопланетян, поведением похожих на девочек из японских хорроров, предпочитающих потолки и темные углы; жителей баков-выходов в вирт-миры; биохакеров и биоскульпторов; инопланетян, с которыми одновременно торгуют и воюют; десятком планет со сверхразвитой инфраструктурой корпораций и крайней нищетой фронтира скрывается троица сюжетных линий, разделенных временем и пространством. Историй о людях, потерявших себя, ищущих себя, идущих через грязь и боль в своих поисках — но не находящих.

Они аморальны, бесчеловечны и одиноки. То, в чем они принимают участие, вольно или невольно, вызывает оторопь и омерзение (натуралистичных сцен в книге хватает). Однако, автор противопоставил их миру, еще более нечеловеческому – и оттого получается, что героям – даже таким, начинаешь сочувствовать. Постепенно раскрываются мотивы героев и потому их поступки начинают обретать смысл. Извращенный в нашем понимании, но единственно правильный в рамках того мира, в котором они существуют. Не это ли обстоятельство делает персонажей в книге живыми и достоверными?

Из этого следует – данный элемент книги удался.

Что же до самого мира — не стоит обманываться, словно он, завораживающий и необычный, на протяжении почти всей книги упорно делает вид, будто это всего лишь фон.

Оказывается, персонажи в книге – не главные герои, хотя на них акцентировано все внимание.

«Тракт Кефаучи. Сингулярность без горизонта событий. Место, откуда изливаются покореженные и нарушенные законы природы…» Он центр этого мира, он приковывает к себе внимание всех рас и желание узнать ее лучше.

Тракт в конечном итоге влияет и на поступки главных героев — вот она, главная интрига текста!

До самого конца не ясно, чем все закончится, кто/что на кого и как повлияет, и данное обстоятельство, несомненно, идет в еще один плюс книге. И потому рождается упорство, хочется все дальше и дальше продираться сквозь новые смыслы слов и отвратительные сцены, дабы узнать – как все это связано?

«Свет» — странный, психологичный, нелицеприятный, закрученный, многослойный, фантастичный во всех смыслах роман. Не идеальный — хватает огрехов и в сюжете, и в персонажах, и в мире – но они теряются и забываются, они незначительные, как человеческое существо пред сингулярностью без горизонта событий.

Книга читалась хорошо, сюжетные линии интересные, задумки хорошие, персонажи интересные. Хотелось узнать к чему же все это ведет, и, ни что не предвещало беды...но концовка, для меня, убила все. Все оказалось ни о чем, плоско и тупо. Вырванный кусок из жизни персонажей, смысл которого никак не объясняется в конце. В общем жили герои жили...пока не померли.

Оценка 6 (было бы в конце внятное раскрытие смысла всего происходящего в книге — была бы оценка 8).

Весьма неоднозначный роман. Несмотря на обилие недостатков, впечатления в целом остались положительные. Пожалуй, главная заслуга в этом принадлежит «ответам» — сложно это правильно описать: у всех трёх линий есть своя сцена, которая, кхм, показывает их события в ином свете или же просто проясняет происходящее, причём в очень простой и элегантной форме. «Ответы» крайне естественно вплетены в повествование, и больше всего мне запомнился именно путь с того момента как ты начинаешь разбираться в описываемом до этой сцены, которая не во всех случаях является заключительной.

Что до минусов, то их много, и они отпугнут многих. Тут и общая сложность восприятия текста, и пустой стиль автора (ему совершенно не удаются описания,благодаря чему космические линии становится читать ещё сложнее), и рваность повествования (мне показалось, книга прыгает между линиями слишком часто, чтобы толком заинтересовать читателя, особенно остро эта проблема стоит в её первой трети), и персонажи, которым очень сложно симпатизировать, и очень размытый общий финал.

Это книга определённо из той категории, что следует рекомендовать с крайней осторожностью, уж очень легко промахнуться.

Автор играет с читателями в очень рискованную игру: сквозь весь текст тянется максимально занудная, беспорядочная, без надежды на легкую разгадку интрига, в которой слишком много незначительных и откровенно не эстетичных деталей – и она вдруг завершается буквально на нескольких страницах если не банальным, то очень простым пояснением.

Как будто автор просто застраховался от слишком громких криков разочарования тех читателей, которые не поняли основной сути романа.

А она – в демонстрации, как на подиуме, всей бессмысленности существования обывателя. Надоевшие развлечения и ненужные игрушки – вот мир горожанина. Даже самые глубинные, интимные трагедии – вроде растления дочери родным отцом, а героиня романа столкнулась именно с этим – уже многократно залапаны сюжетами масс-культуры. Каждый день надо просыпаться, идти работать или просто жить, и никакой виртуальный аттракцион не может избавить от мерзкого ощущения пустоты, которое укоренилось в сердце. Подобное ощущение бессмысленности дает сакраментальная строчка Блока «Ночь, улица, фонарь, аптека». Оно является из сартровской «Тошноты», отдавая экзистенциальностью, будто запахом тухлой рыбы. Историк может напоросться на него в романе Дж. Линдсея «Подземный гром» — молодой провинциал никак не может понять, что он делает в муравейнике Рима нероновских лет, и что делают люди вокруг. Живописец… Впрочем, каждый сможет вспомнить свои встречи с подобными произведениями.

Основные персонажи романа – наш современник и два пилота межзвездных кораблей — это детали замысла, шестеренки, которые думают найти мир, состоящий из подобных им шестеренок, а попадают в стандартный мотор интриги. По большей части неясно, чем они занимаются и каковы их ближайшие цели в жизни. Физик мало думает о физике и даже о промоушене своих открытий (да и открытия-то совершает на страницах книги скорее его напарник). Воспоминания об эротических видениях юности заботят его куда больше. А тут еще отношения с брошенной/подобранной женой и прошлое серийного маньяка. Пилот корабля мало ощущает себя человеком — её искалечили, когда сращивали с машиной. Ну а другой пилот не может понять, жить ему или снова нырнуть в виртуальность и тихо отдать концы, представляя себя детективом 50-х.

Вокруг них роятся порой не люди, но просто маски, которыми пользуется электроника ныне исчезнувших цивилизаций.

Казалось бы – ну что тут вообще хорошего?

Новацией автора стал еще один план бессмысленности: когда человечество вырвется к звездам, и получит новые возможности – вдруг окажется, что индивид между планет ещё более одинок, чем между кварталов. Культура не успевает за экспансией человека, который может взять к звёздам все библиотеки мира. Четыреста лет спустя люди на периферии не смогут создать новые смыслы, оттого будут постоянно пытаться воскресить прошлое. Мы видим городские улицы на других планетах, будто взятые из фильмов жанра «нуар». Попытки людей подражать образу действий почти забытых персонажей или преобразовать своё тело так, чтобы зарабатывать в качестве рикш.

Города возникают на других планетах, будто реликты неправильного прошлого, как устойчивые сверхтяжелые элементы среди своих радиоактивных собратьев.

Тут автор отчасти лукавит. Фронтир цивилизации – это всегда работа с упрощенными смыслами. Человек берет с собой единственную книгу, вооружается лаконичными принципами, собирает команду – и отправляется строить новый мир. Но и его образы имеют под собой основание – людям на периферии, каким бы цельным мировоззрением они не обладали, тяжело воспроизвести многоцветие и разнообразие столичной культуры. Хотя бы потому, что мало узких специалистов. В этом смысле гордость единственны композитором или склонность учить детей только игре на скрипке – это примета индустриального этапа культуры. Воспроизводство материальной культуры прошлых эпох в самых подробных декорациях, где людей хватает далеко не на все роли – может быть приметой следующего этапа цивилизации.

Но и вокруг человечества – какой-то мрачный винегрет из обломков и останков цивилизаций, из дегенеративных или просто устаревших структур. Инопланетяне могут идти от планеты к планете чтобы рыть в них громадные котлованы и роиться, как насекомые.

Как сохранить здравость рассудка с такими соседями?

Автор сохраняет за новыми пионерами космоса лишь одну искреннюю страсть – жажду новых открытий. Она становится самодовлеющей, будто тяга к выпивке у алкоголика, и единственно в ней, порой лишив себя человечности, люди еще могут найти себя. Йон Тихий у С. Лема летел долгие годы, надеясь вернуться к Земле, здесь же летят в бездны, не особо желая возвращаться. И автор дает им эту бездну – куда можно падать почти бесконечно.

Итого – роман колеблется между семью и восемью.

П.С. Перевод снабжен подстраничными сносками. Иногда очень дельными, иногда до странности малозначимыми. Что они действительно хорошо показывают – это игру автора со словосочетанием «Белая кошка» и фиксируют отсылки к другим текстам М. Джона Гаррисона

Прочтение книги оставило довольно странное впечатление. По аналогии для меня эта книжка как детальки пазла или коробка с конструктором-то есть при первом знакомстве детальки яркие и интересные, как и сама книжка если ее разделить на маленькие фрагменты. А вот чтение(сборка их в единое целое) не приносит уже такой радости. И вроде все есть-несколько оригинальных героев, придуманный мир будущего и настоящего занятный, и действие выписано интересно, хотя и сумбурно. Но когда собираешь все это вместе получаешь довольно невнятный сюжет, по которому с трудом продираются увы! интересные персонажи, ради которых и буду видимо читать две следующие книги.

Долгое время отсутствовали мысли. Было непонятно, где. Не то Земля, то-ли пространственно-временной континуум. Оказалось, что нигде совсем, просто в полете.

Но надо бы по порядку. Так, как происходило. А дело было так: шок-шОк-Шок-шоК-ШОК... — ... было это слово, ну не сразу, но уже в 1 главе, и похоже, что не тогда и не там. Маньяк убивал женщин, вел подсчет голов. Он был ученым. Девушка отказалась от телесного воплощения, по просьбе перенесена в интерфейс и процессор теперь осознает ее как К-рабль. Иногда бывало расстройство от невозможности воплощения. Житель невообразимого будущего и по-совместительству наркоман, живущий в виртуальном мире. Из баков приходилось выходить в реал, преодолевать ломку. Многочисленные ссылки и аллюзии на поп-рок-культуру 90-ых нашего ХХ века. Не моя музыка. Совсем.

Отдельного упоминания заслуживает язык романа. Куча слэнговых словечек, а также мат присутствуют, и вызывают ... по крайней мере, оторопь. Самое невероятное, что отторжения не вызывает (а мат не терплю ни в книгах, ни в фильмах, да и в жизни считаю, что только по необходимости, а не для связки слов).

Поток сознания, не осознанный, и оттого видеть все это на бумаге и, самое сложное — внимать. На первый взгляд, чудовищно. Но по прошествии месяца (примерно) отвращения не вызывает. Поэтому, думаю, что еще малость отдохну и возьмусь за вторую книгу цикла. Может, дальше будет пореальней.

P.S. Особая благодарность, на мой взгляд, переводчику. Умудриться перевести такое... В результате по итогам размышлений, получилось вполне неплохо. А ведь изначально планировал влепить роману «пару». Вот ведь он каким оказался, тракт Кефаучи. И как по иному приблизиться туда, где происходит(происходило-произойдет)

НАЧАЛО

Книга в целом до безумия понравилась. Язык у Харрисона отменный. Мне тяжело подобные вещи рецензировать, возможно я как нибудь соберусь и дополню рецензию, это одна из моих любимых книг. Хочу похвалить переводчика — человек что переводил эту книгу господин К. Фальков, просто Мастер с большой буквы. Он понял и проникся книгой на все 100%. Все эти его сноски по историческим алюзиям и описаний множества не очень понятных слов, говорит о том что он большой эрудит и очень трепетно относится к своей работе. В то же время он делает это только там, где это действительно нужно и не-англосаксу покажется незнакомым, а вот вещи вроде «пересечение улиц Скайлайна и Импрезы» он деликатно обходит стороной, за что ему большое спасибо. Простите за скомканную рецензию.

Ура, я сделал это — дочитал. Больше 2 месяцев я читал этот роман, читал с перерывами, время от времени переключался на другие более легкие книги, но всему когда-то приходит конец, вот и книга наконец то закончилась.

Я не могу сказать, что это плохой, нудный роман, совсем нет наоборот интересный роман, написанный Мастером с большой буквы, не сильно перегуженный техническими подробностями, но чрезвычайно сложный для чтения, очень трудно охватить всю картину, какую задумал автор, который к тому же преступно мало приоткрывает дверь в этот своеобразный, яркий мир.

Роман разбит на 3 сюжетные линии, одна линия происходит в наше время, две других через 400 лет и как же сильно изменились мир и общество за это время. Герои сюжетных линий очень разные: талантливый, немного сумасшедший физик; девушка-пилот, которая пожертвовала своим телом для управления космического корабля; твинк, живущий в виртуальном мире и это позитивно влияет на их восприятие, каждый может найти себе героя по душе и переживать его состоянию души.

Книга многое конечно недорассказывает, финал оставляет многие вопросы открытыми, даже наоборот вопросов стало еще больше, многое нужно додумывать самому или задуматься о чтении продолжения, может быть там соизволил автор открыть занавесу тайны и дать больше информации о мире будущего.

Всем любителям умной фантастики рекомендую, но нужно подойти с хорошим знанием языка, перевод на русский в ближайшем будущем нам точно не светит, ну и старым девам и ханжам тоже не рекомендую читать, немало откровенных сцен, хоть и недостаточно откровенных для любителей клубнички.

В дилогии «Свет» и «Нова Свинг» Харрисон слямзил (хотя нет, просто позаимствовал и применил по-новому) сразу две идеи братьев Стругацких.

Первая — идея Зоны, места какого-то события, имеющего непонятное происхождение и последтсвия. У Харрисона — она так и называется, Event Site — Зона События, в которой время, пространство и причинно-следственные связи нарушились в невообразимую сюрреальеную кашу.

Разумеется, у каждой Зоны есть свои Сталкеры.

В «Нова Свинг» как раз идея сталкера обрабатывается по-харрисоновски, то есть, это не экшн-фантастика, а скорее какой-то глубоко личный сон-нуар, в котором домысливать и дофантазировать читателю придётся гораздо больше, чем при чтении Стругацких.

Вторая идея, позаимствованная у звёздных советских братьев-фантастов, это идея «твинков», наркоманов нового вида (читай — «слег» из романа «Хищные вещи века»). Твинки зависают в специальных цистернах сенсорной депривации, и к их нервным центрам подключается какая-то программа, создающая в их сознании другую реальность. Сам механизм этого действа автором как бы не интересует, его больше интересуют события в той реальности (в отличие от Стругацких, которые, подробно описав механизм, саму слеговую реальность предоставили додумывать читателю самостоятельно).

Харрисона вообще нужно читать если вы на его волне. Он «программирует» читательское воображение особыми, еле-уловимыми кодами. Его сигналы просты, но предельно эффективны, как двоичный машинный код. Он бросает в текст мелкие ассоциативные слова и оттенки чувств, из которых воображение и память читателя достраивают весь остальной событийный ряд.

В общем, очень атмосферно, странно и необычно.