Маргарет Этвуд «Орикс и Коростель»

ТАКАЯ ЛЮБОВЬ УБЬЁТ МИР

«Коростель сделал кости Детей Коростеля из кораллов, что лежали на пляже, потом сделал плоть их из манго. А Дети Орикс вылупились из яйца, огромного яйца, которое снесла сама Орикс. Вообще-то она снесла два яйца, в одном были птицы, звери и рыбы, а в другом – слова. Но яйцо, в котором были слова, проклюнулось первым, а Дети Коростеля тогда уже были созданы, они съели все слова, потому что хотели есть, и когда проклюнулось второе яйцо, слов уже не осталось. Поэтому звери не умеют говорить».

Не знаю, есть ли официально такой жанр, как предпостапокалиптика, но именно этим словом можно обозначить то, что происходит в книге Маргарет Этвуд «Орикс и Коростель».

Эта история о том, как Коростель — интеллектуал и гений, перехитрил и сломал мировую систему, казавшуюся незыблемой. О том, как пришёл к концу мир старый и порочный, стремительно и самодовольно развивающийся, распухающий от перенаселения и перепроизводства; человечество которого поделено на две части: географически (на охраняемые посёлки корпораций и плебсвилли), интеллектуально (образованная элита и ограждённые от образования потребители), экономически (роскошь, в которой живут корпоративные служащие и нищета всего остального мира). О том, как появился мир новый, населённый Детьми Коростеля, нагими, идеально сложенными, здоровыми и психически уравновешенными, гармонично живущими с природой, не знающими о насилии жестокости и убийствах, не питающихся плотью, наивными, прямыми и честными.

И конечно, эта, как и любая по-настоящему хорошая история, прежде всего о любви.

Главная прелесть книги в том, как она написана: очень ярко, а местами и пёстро, написана, объёмно, сочно, живо. Можно даже сказать срежиссирована, поскольку роман очень киношен, в лучшем понимании этого слова: автор применяет (очень умело и к месту) флешбеки, параллельный, а при необходимости и клиповый монтаж; смело и с удовольствием мешает различные жанры: роман взросления и робинзонада постапокалиптики, сдобренная старым добрым сурвайвл-экшном, перемежается классической мелодрамой, усиленной постельными сценами; интернет-сёрфинг, снафф, порно, интеллектуальные игры, природная съёмка на побережье океана – из этого коктейля может получится шикарное кино, если экранизации повезёт с режиссёром.

Стоит упомянуть и о том, что Этвуд – поэтесса (то есть настоящая, которая издаёт книги со стихами, за некоторые из них получает премии) и это чувствуется по тому, как великолепно она владеет словом. Лингвистические игры – ещё один уровень романа, далеко не последний по значению. Новояз, каламбуры, шарады, недомолвки, цитаты и намёки, словесная и смысловая эквилибристика – это её стихия, и просто чтение написанного текста доставляет большое удовольствие.

Это книга о любви, очень страстной, странной и болезненной с одной стороны; безграничной, безоговорочной и беззаветной – с другой; расчётливой, жестокой – с третьей. Любовный треугольник, напряжение внутри которого было таким сильным, что спалило к чертям старый мир, родив новый, по задумке гораздо чище предыдущего. Отец-создатель, мать-наставница и хранитель. Коростель, Орикс и Тупик.

Интересна конструкция истории: она рассказывается с двух сторон одновременно – с конца и с начала, два этих рассказа движутся навстречу друг другу, параллельно, попеременно, постепенно к концу переплетаясь в единый виртуозный узор. Два мира, до и после человека, потерянный и новый, встречаются в итоге на том самом месте, где началось разрушение старого.

«Орикс и Коростель» – это первый роман одноимённой трилогии (как и первый прочитанный мною у Этвуд), обязательно прочту и другие книги цикла, да и всеми остальными произведениями писательницы постараюсь насладиться, она великолепно пишет. Трудно судить по одному роману, но если остальные написаны так же великолепно (а сомневаться в этом причин у меня нет) – то это по-настоящему мой автор. Во всяком случае, данная книга – стопроцентно написана для меня.

ПС. Книга не рекомендуется излишне впечатлительным людям с тонкой душевной организацией. Предупреждение на обложке о том, что она «содержит нецензурную брань», далеко не беспочвенно. К тому же натуралистических и циничных описаний различных предметов и действий, которые могут являться оскорбительными для «духовно богатой личности», здесь множество.

«Отчего ему кажется, что человечество перешло какую-то черту, нарушило границы? Слишком много — это сколько? Слишком далеко — это где?

— Стены и решетки тут не просто так, — сказал Коростель. — Не чтобы не впускать нас, а чтобы не выпускать их. Человечеству необходимы ограды в обоих случаях.

— Кого — их?

— Природу и Бога.

— А я думал, ты не веришь в Бога, — заметил Джимми.

- Я и в Природу не верю, — ответил Коростель. — По крайней мере, в Природу с большой буквы П».(Маргарет Этвуд «Орикс и Коростель»)

В этом небольшом диалоге — практически вся суть романа. Здесь все — и сомнение, и сожаление об утраченном, и потерянная надежда, и причины происходящего, и окончательный приговор.

Мне тоже давно кажется, что человечество, если и не перешло окончательно последнюю границу, то очень близко приблизилось к ней. Это чувство становится более острым, особенно когда слышишь, что решили вырубить лес ради строительства коттеджей, и не прозвучал ни один возмущенный голос. Или асфальт автостоянки поглотил очередной сквер с зеленой травой или детскую площадку. Или выросли новые заборы, отгораживания «их» от «нас».

Не получится хорошей, цепляющей книги, если она не рассказывает о нас самих. Таков этот роман: не очередная страшилка о том как «мы все умрем, если». И даже не грозное предупреждение «не влезай, убьет». Скорее рассказ о том, что уже практически произошло, поскольку мы, ныне живущие, упорно не хотим признавать, что есть границы, которые нельзя пересекать, и в своей гордыне ставим себя выше и Бога и Природы, гоня их со двора, как надоедливых просителей. И говоря «Бог» и «Природа», я имею в виду, Бога как нравственный принцип, без которого все сводится к «купи-продай», Природу как великое созидательное начало, объединяющее все сущее — живое и неживое — в единое великолепие бытия.

С такой точки зрения, человечество в романе не умирает. Оно уже мертво. Это произошло уже тогда, когда стали возможны компаунды, в которых в безопасности и относительном благополучии оторванные от реальности интеллектуалы изобретают все новые пороки и технологические игрушки, чтобы оболванивать и держать в повиновении презираемых обитателей плебсвиллей. Больше грязи, больше порока, больше развлечений. Доступно и разрешено все — наркотики, извращения, запредельная жестокость, потому что Бога давно изгнали за забор. Возможно все — любые эксперименты, любые преступления, потому что Природу пленили в пробирках и колбах творцы нового мира.

Такой он — мир Джимми, Коростеля и Орикс. Странная и сумбурная история даже не гибели, скорее прощания с человечеством, поданная через судьбы трех героев — гениального, но добровольно отказавшегося от нравственности, ученого Коростеля, прошедшей все круги ада, но сохранившей в сердце наивную веру в добро и призрачную надежду на чудо Орикс, и не отличающегося особыми талантами, но еще способного сопереживать и любить Джимми.

Три взгляда на человечество, утратившего человечность. Коростеля, раз и навсегда изгнавшего Бога и Природу из своего сердца, но попытавшегося узурпировать их роли — стать судьей, палачом и, одновременно, творцом нового. Только это всего лишь жалкая попытка.

На самом деле Коростель не изобретает ничего нового, а лишь крадет идеи у природы. Кусочек от одного, кусочек от другого, не совсем понимая, зачем это было нужно, и как это работает на самом деле. И творец из него никудышный: там, где Природа работала неторопливо, изящно и легко, он все делает наспех, грубо и прямолинейно. Есть ли будущее у его творений, вопрос остается открытым. Ясно одно, результат будет совсем не тот, на который рассчитывал Коростель, стремясь начать все с чистого листа, уничтожая веру, надежду и любовь, недооценив силу того самого нравственного принципа, который разумные и чувствующие все равно будут упрямо искать, стремясь объяснить свое место и значение в мире. Не достаточно разумным только есть, спать и размножаться, как бы этого не хотелось кому то.

Любопытно, но почему так получается, что из-под ног человечества то и дело выскакивают коростели и почему они решают, что делать людям, а что нет, объясняют два обывателя. «Плебейка» Орикс и неудачник-интеллектуал Джимми. Бедная маленькая Орикс, умудрившаяся выработать исключительный механизм выживания, просто вычеркивая из памяти все случившиеся с ней ужасы, умудряющаяся найти оправдание для всех маньяков и извращенцев, с которыми свела ее судьба. Такая же по-животному наивная и доверчивая, как дети Коростеля до момента создания своего Идола. И Джимми — Снежный человек, последний представитель чувствующих что такое совесть, любовь, верность, стыд, сопереживание. Интуитивно знающих, что такое Природа и Бог. Но, к сожалению, не обладающих ни волей, ни мужеством, ни решительностью, чтобы скрытое внутри подвигло их на действие. А ведь вместе они могли что-то сделать, убедить своего друга, что не надо отвергать то, что никуда не ушло, а лишь терпеливо ждет за построенным человеком забором из цинизма, гордыни и равнодушия.

Запоминающийся роман. Задействующий не просто разум, но и чувства, обращающийся одновременно к сознанию и сердцу. Наверное, только так сейчас можно достучаться — нет, не до тех, кто готов пересечь границы, за которыми выскакивают коростели и исчезают ориксы. До тех, кто еще чувствует и сопереживает, но пока не имеет воли начать действовать.

Несмотря на всю мою подкованность в области антиутопий и постапокалиптической прозы, «Орикс и Коростель» стали невероятно сильным и очень личным переживанием. Главный герой оказался настолько трогательно обыкновенен и человечен, а мир вокруг него подвергся таким грандиозным изменениям, что отпускать всё это совсем не хотелось. И каждый поворот основного сюжета, ведущий к туманно-неопределённой развязке, каждая ретроспектива, возвращающая читателя к истокам и предпосылкам традиционного для жанра квеста «выжить и найти смысл своего существования» – прямо-таки когтями терзали мою несчастную, и без того убитую драматизмом душу человека, привыкшего, что в любой антиутопии можно найти лазейку. Какой-нибудь поворотный момент, когда можно было представить себе, как герой делает сложный, но мудрый выбор и останавливает всё на краю гибели. Или, что бывает значительно чаще – как горстка (не)счастливчиков, наблюдающих закат цивилизации, умудряется в последний момент утечь куда-нибудь подальше от центра событий и заняться возрождением человечества (или ещё чем-нибудь полезным, в зависимости от апокалипсиса). Этвуд лишает нас такой радости. Нет, лазейка в открытом финале есть, хоть и смутная, но ради неё хочется запоем читать продолжения. А вот в процессе повествования история давит своей неотвратимостью. Вот уж воистину – куда ни кинь, всюду клин. Когда скорость воды превышает скорость лодки, ты перестаёшь контролировать ситуацию.

Одной из ключевых особенностей антиутопии Этвуд является её реалистичность, из-за которой так просто провести параллели с нашим сегодняшним миром. Маленькие крючки-зацепки, намекающие на актуальные экологические проблемы, коррупцию, жадность и глупость человеческую – на всём этом автор не останавливается подробно, для истории это лишь фон, зато какой! Конечно, виртуозное генетическое модифицирование всего и вся, деление общества на компаунды и плебсвилли, некоторые детали технического прогресса пока ещё лежат в области фантастики. Но, учитывая постепенное нарастание социальной напряжённости и постоянное стремление человека менять как окружающую среду, так и себя самого в поисках ответов на некоторые сакральные вопросы, перспективы выглядят весьма пугающими. Этвуд не нужно вводить вмешательство извне или сводить всё к глобальной природной/техногенной катастрофе. Одно логически верно вытекает из другого и тащит за собой третье, а в конце – финита ля комедия.

Возможно, приведение такого масштабного сеттинга к локальному конфликту в любой другой ситуации выглядело бы упрощением, но у Этвуд получилось вплести жизнь маленького, не подающего надежд человека в самую сердцевину событий, и сделать это органично. Джимми берёт за живое простой, едва ли не типичной историей отпрыска какого-нибудь потерянного поколения. Нет ничего особенного и выдающегося в несчастном детстве, неприкаянной юности и унылой рутине взрослой жизни. Неприглядности образу придаёт отстранённый взгляд из будущего, колко насмехающийся над промахами и наивностью заблудившегося в собственных комплексах и нереализованных потребностях человека. И какой же болью и ностальгией по ушедшему пронизаны эти воспоминания! Как знакомо это перемалывание прошедших событий в попытке найти тот переломный момент, когда всё пошло под откос. И как передано смутное чувство вины, в котором не признаешься даже самому себе (а ответственность за это лежит не перед кем-то одним, а перед целым человечеством). И совсем другим выглядит Коростель. Что скрывается за холодным и невозмутимым фасадом? Правда ли это бездушный гений, способный принести колоссальные жертвы ради сомнительной миссии по спасению человечества? Или же им руководит его собственная застарелая, но неугасающая боль?

Что же касается Орикс – по интересности и выразительности она проигрывает даже «обыкновенному» Джимми. Её примитивно-идеалистический взгляд на окружающий мир оправдан происхождением и трудным жизненным путём, и как типаж она прописана безукоризненно, но всё равно кажется, будто бы Орикс нужна лишь как связующее звено и катализатор для жуткой развязки. Ну и, разумеется, романтических переживаний. А то из женских образов, имеющих какое-либо значение, в книге осталась бы только мать Джимми.

Посыл романа вполне обычен для антиутопий, разве что подан в предельно жёсткой форме. Не раз и не два в литературе фигурировала попытка человека по тем или иным причинам примерить на себя роль Творца. И о том, что ни к чему хорошему привести это не может, мы уже прекрасно знаем. Планировал ли Коростель именно такой исход или же сломался и не сумел довести дело до логического завершения – в сухом остатке получается провал по всем параметрам. Лишь месть, жестокая и беспощадная, роду человеческому с его цинизмом и корыстолюбием, удалась на все сто.

«Орикс и Коростель» – цепляющая, жуткая и неимоверно увлекательная история. Некоторую вторичность идеи с лихвой искупают шикарная проработка мира, глубокий психологизм и напряжённость конфликта. После неё хочется немедленно хвататься за продолжения, ведь столько ещё во вселенной Этвуд осталось белых пятен и вопросов без ответа.

Познакомилась с Маргарет Этвуд по чистой случайности и совершенно не ожидала, что приду в такой восторг. Полезная, конечно, вещь отзывы, позволяет отсеять кучу заведомого литературного мусора. Но, с другой стороны, они в некоторой степени влияют и на твое собственное мнение. А как иногда полезно – не опираясь ни на какую информацию (о писателе ли, о книге) – открывать произведение и, испытывая легкий трепет от неизвестности, просто читать.

Написано очень здорово, Этвуд великолепна. Легко, живо, эмоционально, выразительно, даже поэтично, емко. Несколько временных пластов – настоящее, прошлое, причем прошлое постепенно нагоняет настоящее, проливая свет на события и собирая все в единую картинку.

Немного о самом романе. Недалекое (судя по всему) будущее, мир на пороге катастрофы. Перенаселение при дефиците ресурсов, эпидемии, насилие, войны, мутации, глобальные изменения климата. Человечество стремительно несется к пропасти, и уже набрана та скорость, при которой невозможно ни остановиться, ни контролировать движение. Заправляет всем генная инженерия. Повезло, если ты родился «с мозгами», будущее тебе обеспечено. Будешь работать в одном из Компаундов над все новыми проектами и делать деньги на несчастных, мечтающих вернуть здоровье или молодость. Ну, а если ты «не человек чисел, а человек слов», то твой максимум – писать рекламные слоганы, продвигая на рынок очередные «ПухлоКуры» или искусственные скалы, регулирующие микроклимат.

Но это, как говорится, цветочки. Главный проект, над которым трудится Коростель – гений или безумец, а может, и то, и другое – это новые улучшенные люди. Сделав их совершенными внешне, Коростель наделил новую расу иным образом мыслей и иной поведенческой моделью. Дети Коростеля наивны и добры, у них нет жестокости, им не нужно даже убивать животных на охоте, ведь они травоядны. Нет иерархии, нет поклонения идолам, нет болезней и старости. Они умирают в тридцать, но никто не горюет, поскольку смерть – не горе, а данность.

А как же быть со «старыми» людьми? Все просто – они и так набирая обороты мчатся к коллапсу, требуется лишь ускорить процесс. Разработать новый смертельный вирус – и дело сделано, человечество уничтожено, вот так запросто, одним махом, ликвидировано как вид. Можно начинать все с чистого листа, с нуля. Коростель все просчитал, сотворил новых людей, усовершенствованных, взамен старых, подпорченных и прогнивших, а для верности приставил к ним Джимми, отведя ему почетную роль учителя, пророка и защитника. Вот только Джимми на это не подписывался, он даже ни о чем не подозревал… А вообще, разве кто-то давал Коростелю право распоряжаться чужими судьбами? Или право вслепую использовать для этого свою любимую и своего друга? А, по большому счету, был ли Джимми для него другом или просто средством для достижения великой цели?

К слову сказать, очень понравилось то, как Джимми общался с детьми, эти разговоры, их вопросы об устройстве мира и его ответы, сплетенные из полуправды, легенд, недомолвок. Супер.

Финал открытый. Джимми узнает, что он не единственный оставшийся человек, но не может решить хорошо это или плохо, чем это может обернуться для детей Коростеля и для него самого. Не в силах принять решение, он просто наблюдает.

Два слова в итоге: замечательная книга, замечательная Этвуд. Поспешу прочесть остальные произведения цикла.

Постапокалиптическая антиутопия. Или антиутопический постапокалипсис.

А если отбросить в сторону возню с определениями и вариантами классификации жанра, то очень добротная НФ с увлекательным сюжетом, великолепной фабулой, рельефными характерными героями и персонажами, мастерски собранной смесью всякого рода итроверсивных томлений и блужданий духа с динамичным экшеном и глубокой предупрежденческой идеей.

С срыванием всяческих маскирующих одежд и демонстрацией истинного лица современной человеческой культуры и цивилизации.

С умело выстроенной интригой, с тайнами и загадками, постепенно раскрывающимися в процессе развития сюжета и однако всё равно оставившими финал открытым.

С мастерским приятным литературным изложением всего придуманного, оставившим после прочтения желание ещё раз прикоснуться к творчеству Маргарет Этвуд.

Первоначально роман вызвал у меня просто бурю положительных эмоций (если так можно выразиться в отношении крайне мрачной антиутопии). И первую четверть текста я был готов заочно признать его лучшим романом своего жанра из когда-либо прочитанных. Но, постепенно, по мере приближения к последней странице, все яснее стали проступать серьезные недостатки романа, немногочисленные, но от того не менее обидные.

Расскажу обо всем по порядку, начну с плюсов:

1. Язык. Он восхитителен. Других слов нет. Это совокупная заслуга и автора и переводчика, который проделал просто титаническую работу по переводу настолько сложного, насыщенного текста на русский язык. Давно не встречал такой замечательной работы в переводном романе. Не в последнюю очередь благодаря нему роман захватывает с первой и не отпускает до последней страницы. Да, там довольно много мата (как и шокирующих и откровенных сцен). Но все это удивительно к месту.

2. Атмосфера. Действие романа происходит среди остатков былой цивилизации. Последний выживший, называющий себя Снежным человеком, живет в окружении «детей Коростеля» — генетически созданных постлюдей, сознательно лишенных множества человеческих черт. Им неведомы алчность, страх, похоть, зависть, стыд и другие присущие людям чувства. Они ничего не помнят о прошлом мире, так как никогда не жили в нем. А Снежный человек просто не может им ничего объяснить.

Поэтому большая часть книги происходит в воспоминаниях Снежного человека и повествует о событиях, предшествовавших падению человечества. Тут начинается такая антиутопия, что впору Оруэлла оптимистом назвать. Самое страшное в ней — беспощадный реализм. Этвуд просто слегка усилила ту степень разложения, которому подвержено современное общество и получилось то, что получилось. Жуткая и беспощадная картина мира, который не жалко уничтожить.

3. Манера повествования.

В отличие от многих авторов, и к моей большой радости, Этвуд никогда не дает развернутых объяснений пояснений поступкам своих персонажей. Она вообще не дает читателю никаких скидок. Хочешь понять мотивы, двигающие главными героями — изволь пораскинуть мозгами. Иначе, не исключено, что развязка покажется нелогичной и притянутой за уши. Хотя она абсолютно логично, и иначе быть просто не могло.

А теперь о том, что очень сильно напрягало меня в процессе прочтения.

1. Линия «постапокалипсиса».

Получилась довольно пресной и бессобытийной. Уж насколько я не люблю флешбеки, но тут воспоминания Снежного человека читал с гораздо большим интересом, чем его нынешние приключения. Не увидел абсолютно никакого смысла в его довольно затянутом путешествии за припасами. Лишь в концовке случается кое-что интересное, и именно с этим связан второй существенный недостаток...

2. Клиффхэнгер в финале.

Когда я читал, что очень сильно надеялся, что роман будет логически завершен. И надежды мои оправдались лишь частично – пусть логический финал был достигнут и все дальнейшее «совсем другая история», но здоровенный такой задел под продолжение в данном случае, скорее, разочаровывает.

Итог.

Стал ли этот роман для меня лучшим постапокалипсисом или лучшей антиутопией из когда-либо прочитанных? Скорее, нет. Я вообще затрудняюсь сейчас ответить, какие романы в этих жанрах я считаю лучшими. Но он, на мой взгляд, становится на один ряд с общепризнанными шедеврами этих жанров. И для каждого их поклонника «Орикс и Коростель» однозначный маст рид.

Книга мне понравилась. Этвуд наглядно показывает, к чему в итоге приходит общество потребления и вседозволенности. Общество разделенное на охраняемую элиту и плебеев, где транслируются пытки и казни, из самоубийств делаются шоу, порнография находится в открытом доступе, а до экологии никому нет дела. В сущности, это наше с вами общество, только продвинувшееся еще чуть дальше по шкале абсурда. Такое общество неминуемо приходит к гибели. Именно это и хочет сказать нам автор. А все что ПОСЛЕ: генномодифицированные существа, наивные и безобидные; последний человек, рассказывающий им сказки об их происхождении и создающий для них целую мифологию по мере своих способностей и талантов — это все очень оригинальная и атмосферная фантазия Этвуд. Очень уважаю таких писателей с действительно необычной фантазией. Их, на самом деле, единицы, и для такого жанра, как фантастика, они бесценны.

Эта книга похожа на «Подвинтесь, подвинтесь» Г. Гаррисона. Не сюжетно, но взято, именно, ощущение: «— Все должно кончиться! Может ли мир существовать вот так еще тысячу лет? ВОТ ТАК?!». Именно это ощущение, сожранного, вышедшего из под контроля мира, несущегося в пропасть и интересно. Впрочем, Коростель говорил, что мир был таким всегда.

Сама история Коростеля не так интересна. Тем более, что никакой истории то и нет. Это даже не обрывки для додумывания, это то, что каждый из нас знает о своем коллеге по работе. По сути, ничего. Вполне реалистично.

А еще, эта книга рекордсмен по унизительности апокалипсиса. Есть нечто грандиозное даже в радиоактивных руинах городов и отравленной планете. А вот, тупо передохшее человечество замененное расой, по сути, говорящих коров — это обидно. Именно говорящих, а не разумных. Правда, в книге дается пара намеков на то, что «коровы» имеют шансы, все таки, выбраться из своей животно-идиллической ниши, к добру ли, к худу ли, но точно вопреки воле создателя.

Роман невероятной красоты. Сокрушительно, бескомпромиссно, навылет. В стильном постапокалиптическом антураже, который уже сам по себе способен покорить читателя, Этвуд разворачивает грандиозное полотно, потрясающей глубины монолог о судьбе человечества и человечности. Исповедь героя, его галлюцинации, видения и сны уносят нас прочь от визионерских картин мира-после-катастрофы, туда, где всё когда-то началось.

Далеко-далеко, в самом начале нашего пути в поисках смыслов и причин, задолго до того, как закрутятся механизмы апокалипсиса, мы встречаем Джимми. И падает первая косточка домино, которой суждено изменить мир, запустить лавину, что сметёт всё на своём пути. И речь здесь даже не о непосредственном участии героя в грядущих событиях. Жизнь Джимми — этакий апокалипсис в миниатюре, маленький, но от того не менее страшный армагеддон. И вроде бы такие простые и вполне ожидаемые вещи: ослеплённые карьерой и собственными предрассудками родители, комплекс неполноценности на фоне более талантливых сверстников, усвоенный из детства страх любить, намертво вросший в личность цинизм. Но в руках Этвуд даже такие банальные вещи становятся метафорами катастрофы. Личные дилеммы героя, в общем-то, талантливого и незаурядного парня, экстраполируются на всё общество. Кризис личности героя становится кризисом целого мира, его депрессия и безысходность — семантическим апокалипсисом общества. Сквозь призму истории Джимми автор демонстрирует нам целый спектр проблем. Противостояние слов и цифр, творчества и холодного разума, красоты и утилитарности. Войну, где по разные линии фронта оказываются наука и искусство, польза и этика. И хотя каждый отдельный человек не более чем винтик в сложноустроенном механизме системы мира, рано или поздно может наступить момент, когда число сбоев достигнет критической массы. Когда категории морали эволюционируют в категории рационализма и целесообразности, куда изящнее сформулированные, но такие ненадёжные.

И вот что ещё странно: в какой, всё-таки мере преуспел Коростель? Безумец, задумавший судить весь мир, сумел-таки привести свой приговор в исполнение, но ведь дело в сущности вовсе не в этом. Холодный расчёт беспристрастного исследователя не выдерживает натиска эмоций, а дети Коростеля, задуманные идеальными биологическими машинами без чувств и разума, далеко не так просты, как кажется на первый взгляд. Даже гения Коростеля оказалось недостаточно, чтобы раз и навсегда расправиться с эмоциями. И роботам снятся сны, что уж говорить о живой плоти. Этих жутковатых существ ждёт целый мир, специально созданный для них. В их примитивных, кастрированных сознаниях, уподобленных машине, прячутся свои призраки. Эрзац-вера, суррогат любви, пародия на искусство. И ведь они будут развиваться, непременно и неизбежно. И настанет день, когда подспудно накапливающиеся изменения перейдут черту, и дети Коростеля вернут однажды утраченное, отнятое у них безжалостным творцом. И что тогда? Пойдут ли они по нашему пути, повторят ли наши ошибки? А может, мы и сами в прошлом были детьми, чьим-то ультиматумом и одновременно приговором миру? Но даже не это самое страшное. Куда ужаснее ненулевая вероятность того, что это и вправду конец. Что над обломках рухнувшей цивилизации уже никогда не взойдёт солнце. Давай же, Снежный человек, расправься с этими кадаврами, жалкими пародиями на людей. Или нет, стой, храни их как зеницу ока, они — последняя надежда и наследие человечества. Герой не знает, что ему делать, и вместе с ним останавливаемся у перекрёстка вероятностей мы. Этвуд не даёт читателю готовых ответов, но зато задаёт так много вопросов, которые равно могут стать и изящными упражнениями для ума, и началом мучительного поиска истины. Этот роман стал для меня настоящим открытием автора, и потому я вне всяких сомнений рекомендую его всякому любителю глубокой и многоплановой литературы. Только не стоит судить о книге по обложке, которую на скорую руку сварганили наши гении от книгоиздания. Обнажёнка здесь совершенно ни при чём.

По мне так очень насыщенный роман получился – не событиями, роман насыщен информацией. Она начинает капать по капле, постепенно увеличивая скорость и поток в какой–то момент захлёстывает своим объёмом. Автор красочно описала оба мира – особенно тот, кторый был до катастрофы и тот, который стал после, в котором остались только дети Коростеля и Снежный человек.

В мире ,,до'' Снежный человек был просто Джимми, а Коростель – он практически всегда был Коростелем. И этот мир ,,до'' читатель осваивает через воспоминания Джимми. Через его жизнь мы видим апокалипсис всего мира вцелом. Поначалу вроде бы всё, как в обычном мире: родители, по–разному ослеплённые карьерой, неуверенность в себе на фоне более талантливых сверстников, желание понравится и любить. Но по мере воспоминаний открывается более уродливый мир, где целесообразность превосходит мораль и совесть, где этика, искусство, культура и наука эволюционировали в совершенно неприглядную, но нормальную для людей форму.

В этом мире люди живут в резервациях – в грязных и местами нищих плебсвиллях и модернизированных и более престижных компаундах. Каждый человек под наблюдением и побег практически невозможен. Жизнь, которую вспоминает Джимми похожа на агонизирующий конец людей, потому что их безумие приводит в ужас: в свободном доступе порнография и наркотики во всех проявлениях, голые новости, из любой точки мира через интернет можно увидеть трансляции казней и издевательств, убийства животных и совершенно невообразимые для здорового сознания репортажи т.д. Но самое главное, что для любого жителя любого возраста это нормально. А если надоест смотреть казни, то можно поиграть в игры довольно интересные и полезные. Люди помешаны на омоложении, замене органов и кожи, продлении жизни, бессмертии – в это деньги лились громадным потоком. В принципе всё не ново и довольно знакомо, только здесь более сгущены краски, сильнее выражена циничность и выделен акцент на безграничном безумии на фоне человечества, летящего в пропасть. В этом бурлящем потоке родился гений и тайный план Коростеля.

Он осудил этот мир, вынес ему приговор и осуществил свой план. Но оставил своих детей: чистых, невинных, безэмоциональных, бесчувственных, не зависящих ни от каких человеческих страстей. А Снежный человек остался при них пророком. Но что он может им пророчить: не убей, не укради, не возлюби жену ближнего своего? В них этого ничего нет – пока. Этих жутких существ из плоти и крови ждёт специально для них очищенный мир. Прозвучит ли когда–нибудь первая песня, будет ли нарисован первый рисунок, возведётся ли первый идол – ведь танцы они уже танцуют, а птицы вокруг поют песни, океан шумит прибоем, солнце окрашивает землю в золотистые цвета, гром и молнии сверагются с небес, а большой вихрь вроде как унёс Снежного человека на небеса к Коростелю – они это видели. Дети не так просты, как кажутся – не хватило всего гения их создателя на то, чтобы полностью лишить этих существ эмоций и вопросы они умеют задавть. А Снежный человек уже начал проговариваться. Им не избежать развития, но куда пойдёт их развитие: пойдут ли они по пути человечества и повторят все его ошибки или же так и остануться существами, лишёнными разума и станут одними из новых выведенных животных, как свиноиды, скуноты, змеекрысы и волкопсы. Автор не даёт прямого ответа на этот вопрос.

Не так давно на сайте была информация, что книгу собираются экранизировать, поэтому интерес к ней у меня был и я довольна, что её прочла. Поначалу книга мне не сразу открылась, но в какой–то момент оторваться было просто невозможно. Читается легко, а от того, что она невероятно интересна ещё и быстро, хотя местами читать было довольно неприятно.

«Здравствуйте! Это Аня, она нейротипическая!» Так бы меня представил вам Коростель. На его р это означало бы что-то вроде «Это Аня, она без гена гениальности, обычная, а разговаривать с ней — это как разговаривать с тумбочкой». Обидно? Нет, потому что в мире Коростеля детей себе можно было заказывать, собирая, как генетический трансформер, а значит мои родители не рождали себе выставочного щенка, а готовы были любить то, что есть.

Здесь описан мир, в котором человек разгадал генетический код и поставил себя на место Бога. Создаются ГМЖивотные, очень полезные с одной стороны, но совсем не известные с других, растения, отличающиеся красотой и стойкостью, лекарства, обещающие вечную молодость и жизнь. Все, кто может за это заплатить живут в охраняемых поселках, едят самую полезную пищу, учатся в лучших университехах. Остальной мир прозябает в клоаке обычных городов, задыхается от выбросов, болеет, борется с преступностью. В общем живет понятной нам жизнью. По воле злого гения, мир оказывается разрушен. Люди погибают, на их место выходят ГМЧеловеки, которые с обычным Homo Sapience имеют очень мало общего. Им достается новый мир, но они приспособлены к нему.

Это моя вторая книга Этвуд. Вторая антиутопия. И я не намерена останавливаться, знакомясь с ее творчеством. Я бы не хотела оказаться в мире детей Коростеля, но, думаю, это мало от меня зависит — корпорации работают, генетики не дремлют. Здесь нашлось место почти всем порокам общества: гордыня (само собой), потребление, доступная порнография, организованное самоубийство, проституция в том числе детская, агрессивный HR, власть денег, злой гений, погоня за молодостью и красотой, селекционная отборность детей и разочарование, если они не соответствуют ожиданиям. Жуткий мир, который разорвался, как луковая шелуха, и выпустил новых созданий, новую мораль, новые реалии.

Не хочется думать, что мы с вами лишь шелуха. Поэтому давайте эксперименты с геномом человека оставим матушке-природе, а сами займемся чем-то более созидательным. Например, построим на Луне космисческую станцию.

Кстати! При написании книги Этвуд проводила аукцион. Имя победившей в нем женщины носит одна из героинь. Получается, что Стивен Кинг не единственный затейник в плане вовлечения своих поклонников в свое творчество.

И еще момент с историей Орикс. Я читала это! То ли это был маленький рассказ, или это было у кого-то из азиатских авторов, а может и не у азиатских, но именно кусочек ее детства (до судьбоносной продажи) мне знаком. Я уверена на 100%, что это не были главы из этой книги... Поэтому вопрос к знатокам!

Возможно ли, что Этвуд пошла на небольшой плагиат, или это творческое взаимодействие и переработка кого-то из товарищей по цеху? Информацию найти не могу, но может быть кто-то знает и сможет меня просветить.

В любом случае книга достойная. Ее стоит прочитать, как пример для того, как делать не нужно.

Довольно занудный роман об ужасах общества потребления с одновременно тривиальным и нелогичным решением проблемы.

Отдельно мне был неприятен и неинтересен главный герой, которые ничего важного не делает, а лишь служит «камерой» через которую автор показывает жизнь до и после апокалипсиса. Будь текст написан с точки зрения Коростели — думаю, я был бы доволен больше.

Когда я берусь за «культовые» зарубежные романы последних лет, то каждый раз тайно надеюсь, что это будет как «Джонатан Стрендж и мистер Норрелл» — но ничего подобного и в этот раз. «Орикс и Коростель» скорее напоминают «Дорогу» Маккарти — такой же унылый постапокалипсис глазами недалекого и скучного персонажа.

Собственно, это становится понятным почти сразу. Руины общества потребления, и весь ужас гибели человечества проявляется в том, что герой, по сути — опустившийся бомж, роется в обломках, добывает какую-то еду на пару раз, напивается при первой возможности и больше ничего не пытается делать. Это не Робинзон, которого можно уважать за волю к жизни, это просто опустившийся человек. И никакой страшный вирус, стремительно уничтоживший человечество, не был нужен, чтобы герой дошел до жизни такой — на самом деле, из его постепенно открывающейся биографии прекрасно видно, что держит его в статусе «приличного человека» только социальная инерция (которая заставляет кое-как учиться в школе, кое-как работать и тд) и усилия его друга Коростеля. А случись что — он бы мигом оказался на том же самом дне, искал себе еду в мусорных баках и спасался от одичавших собак. Устраивать глобальный апокалипсис для достижения такой легкой и очевидной цели — избыточно и пошловато.

Впрочем, пошловато не только это. По сути весь роман — про культуру потребления и к чему она приведет. Этого чисто технически очень много в тексте — выдуманых брендов, деталей, новых способов омоложения, нового фастфуда (про ПухлоКур отличная идея, кстати, и единственная по-настоящему жутковатая во всем тексте). Так и читается «культура потребления — это плохо!» или, например, «берегите природу нашу мать вашу». Только для донесения этих лозунгов писать романы не стоит, если больше нечего сказать. Я уже цитировала по какому-то поводу прекрасную фразу из дневника Эстравена, повторю и сейчас, потому что лучше ничего не придумано: «To oppose vulgarity is inevitably to be vulgar. You must go somewhere else; you must have another goal; then you walk a different road.»

То, о чем пишет Этвуд — это и есть opposing vulgarity. Это делает Коростель, гениальный друг главного героя, создавший людей будущего и устроивший некоторый ад людям настоящего. Пытаясь этим не изменить даже, а полностью уничтожить то презренное customer society, очевидным и ярким представителем которого является, между прочим, наш герой, Снежный человек или Джимми.

Это делает сама Этвуд, очевидным образом вкладывая в текст соответствующие посылы. Кроме них, там больше ничего и нет: некоторое количество алкоголя, беспорядочных сексуальных связей (включая намек на педофилию и прочие извращения), гонка за омоложением, фастфуд, отсутствие интереса к жизни и к работе, неспособность чем-то по-настоящему увлечься.

Печально, что действительно интересный и привлекательный персонаж, Коростель, преподносится через pov его «тупого друга», который вроде бы все видит и слышит, но ничего не понимает, а потому ничего не способен передать читателю. Джимми очевидным образом не догоняет, что делает Коростель и почему — и даже не слишком интересуется этим вопросом *после всего*. Эта эмоциональная тупость его раздражает безумно, как и это баранье принятие собственной судьбы. Страдает ли он от того, что на его глазах ненароком все человечество полегло страшной смертью? Нет. Пытается ли он что-то сохранить или создать что-то новое? Тоже нет. Только простые звериные желания поесть и выпить.

Постепенно в настоящий апокалипсис перестаешь верить. Постепенно начинаешь думать, что Снежный человек — ненадежный репортер, и просто слишком туп и ленив для того, чтобы что-то по-настоящему проверить. Концовка намекает на то, что апокалипсис скорее имел место в его маленьком мирке, и Джимми с радостью с ним согласился — потому что так гораздо проще. Если апокалипсис, то ничего уже можно не делать, кроме удовлетворения минимальных физических потребностей. Можно напиваться и вспоминать, как мама недостаточно его любила. И что за манера выводить в подобных романах таких омерзительных слабаков?