Аркадий и Борис Стругацкие «Далёкая Радуга»
- Жанры/поджанры: Фантастика (Роман-катастрофа | «Твёрдая» научная фантастика | Планетарная фантастика )
- Общие характеристики: Психологическое | Социальное | Философское | Приключенческое
- Место действия: Вне Земли (Планеты другой звёздной системы )
- Время действия: Далёкое будущее
- Сюжетные ходы: Стихийные бедствия, природные катаклизмы | Изобретения и научные исследования
- Линейность сюжета: Линейный
- Возраст читателя: Любой
Человечество на пороге очередного великого открытия. Вот-вот людям станет доступен новый способ перемещения в пространстве — «Нуль-Т», и эксперименты с новым видом энергии уже не умещаются в рамках лаборатории. Для опытов была выбрана далёкая, но всё же достаточно развитая планета Радуга, которая смогла обеспечить учёных необходимым запасом энергии и материалов. Риск был велик, но риск был оправдан.
Люди спешили. Спешили шагнуть дальше.
И планета не выдержала.
Радуга взбесилась и готовится сбросить с себя седока, по ней с двух полюсов всё дальше и дальше разбегаются волны, не оставляющие после себя ничего живого. Но слишком далека оказалась Радуга, и не всем удастся вовремя покинуть планету. В самый разгар кризиса на планете оказался Леонид Горбовский на корабле «Тариэль», дав шанс спастись многим, но поставив людей перед страшным выбором — кому именно?
Рукопись не сохранилась. Написано в 1962 г.
Первые публикации: сокращённая — Новая сигнальная. — М.: Знание, 1963; полная — в одноимённом авторском сборнике: М.: Мол. гвардия, 1964.
Из воспоминаний Бориса Стругацкого: «Первый черновик «Далекой Радуги» начат и закончен был в ноябре–декабре 1962–го, но потом мы ещё довольно долго возились с этой повестью – переписывали, дописывали, сокращали, улучшали (как нам казалось), убирали философские разговоры (для издания в альманахе издательства «Знание»), вставляли философские разговоры обратно (для издания в «Молодой Гвардии»), и длилось всё это добрых полгода, а может быть, и дольше».
Входит в:
— условный цикл «История будущего» > цикл «Мир Полудня»
— антологию «Новая сигнальная», 1963 г.
— сборник «Далёкая Радуга», 1964 г.
— антологию «Библиотека фантастики и путешествий в пяти томах, том 3», 1965 г.
— антологию «Catastrofe planetaria», 1967 г.
— антологию «Antología de novelas de anticipación (Ciencia-ficción rusa). Decimoquinta Selección», 1972 г.
— сборник «Повести», 1988 г.
— антологию «Keskpäeva varjud», 2015 г.
Лингвистический анализ текста:
Приблизительно страниц: 109
Активный словарный запас: средний (2752 уникальных слова на 10000 слов текста)
Средняя длина предложения: 49 знаков — на редкость ниже среднего (81)!
Доля диалогов в тексте: 50%, что гораздо выше среднего (37%)
подробные результаты анализа >>Награды и премии:
 лауреат |
"Сталкер" / Stalker, 2016 // Большая или малая повесть зарубежного автора (СССР) |
- /языки:
- русский (43), английский (4), немецкий (5), испанский (2), французский (3), итальянский (2), латышский (1), чешский (2), эстонский (1), польский (1), болгарский (1), арабский (1), эсперанто (1)
- /тип:
- книги (57), самиздат (3), аудиокниги (5), цифровое (2)
- /перевод:
- В. Белиалс (1), Р. Блум (1), М. Бронштейн (1), А. Буа (2), А.М. Гарсия (1), С. Дельмот (2), Р. Деросси (2), П. Лажуа (1), В. Лажуа (1), Н. Левенсон (1), Э. Мадейский (1), А. Майерс (2), А. Мёккель (5), Я. Пискачек (2), А. Хаба (1)
1963 г.
1964 г.
1965 г.
1988 г.
1992 г.
1995 г.
1996 г.
1997 г.
1997 г.
2001 г.
2002 г.
2004 г.
2004 г.
2005 г.
2006 г.
2006 г.
2007 г.
2008 г.
2008 г.
2009 г.
2009 г.
2009 г.
2011 г.
2013 г.
2016 г.
2016 г.
2018 г.
2018 г.
2018 г.
2018 г.
2018 г.
2020 г.
2020 г.
Самиздат и фэнзины:
1987 г.
2017 г.
2023 г.
Аудиокниги:
2006 г.
2009 г.
2012 г.
2013 г.
2014 г.
Электронные издания:
2016 г.
2017 г.
Издания на иностранных языках:
1965 г.
1967 г.
1967 г.
1967 г.
1967 г.
1969 г.
1969 г.
1970 г.
1971 г.
1972 г.
1976 г.
1979 г.
1980 г.
1981 г.
1982 г.
1983 г.
1984 г.
1988 г.
1997 г.
2003 г.
2004 г.
2013 г.
2015 г.
2022 г.
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
[ 7 ]
Shean, 24 января 2011 г.
меня в свое время очень мучил выбор Роберта. Казалось бы, включи (настрой) автопилот, усади за руль девушку и набей на пустое место сколько влезет ребятишек. будет упираться — скажи, что она легкая,с ней детей войдет больше. И помогай чинить аэробус.
На самом деле, интересно, имели ли в виду авторы, что Роберт видел такой выход — но не захотел? Или этот вариант был невидим не только Роберту, но, может, и авторам?
Так-то многое на сегоняшний день кажется дебильным. Само это поселение на вулкане... Но ведь это реальность, данная нам в ощущениях — мы часто слепы к опасности. Мой двоюродный прадед с женой работали в институте Курчатова. А потом как-то вдруг оказалось (не знаю, как это выражалось технически), что они не то, что сами все светятся — у них шкаф платяной в доме светился, куда тому чернобылю!!! И вот — внучки-то у них есть. А вот правнуков нет. И не будет.
но все же — мне кажется (трижды тьфу-тьфу), что уроки «Далекой Радуги» нами, хоть частично. но усвоены. а значит, фантастика выполнила одну из своих важнейших ролей — предостережения...
[ 9 ]
A.Ram, 24 января 2011 г.
Для меня это книга про одного человека. Читал лет семь назад, и про то, что в ней были великие спасатели типа Гробовского, даже не вспомнил. Роберт... Идеальный человек будущего. Чуть-чуть подкачали ноги, зато торс!... Правда, с научными изысканиями не очень, зато жизнь ведет легкую, безоблачную... Очень напоминает сегодняшнее увлечение силиконами и прочими «здоровыми образами жизни, которые есть лишь образы жизни, но не жизнь». Типичный герой MTV, как Братья сумели предсказать его появление — для меня загадка. И вдруг — какая досада! — вселенская катастрофа. И не остается времени на рейтинги MTV, на вручение «Золотых козлов», на номинацию «Человек Года». Нужно принимать решение прямо сейчас, собственными силами, без подсказок. А умишко-то слабый, нетренированный... Правда, ничего фантастического? Наша современная жизнь, простая и обыденная. К слову, решение Роберта считаю чудовищным, но единственно правильным. За все годы, прошедшие после прочтения книги, при всех своих IQ и при всем своем цинизме, так и не нашел другого выхода. Только пожертвовать многим, ради одного, любимого, и перестать жить дальше. Вроде сделки с совестью... У кого-то есть другой рецепт?
[ 15 ]
Dune, 22 января 2011 г.
Начинаю читать Стругацких в ожидании этакого «словарного комформа». Ожидания оправдались. Слог как всегда очень душевный. Простые человеческие отношения, разговоры за жизнь приятно читать медленно. Особенно если некоторые герои уже встречались в других произведениях авторов. Лаконично, но абсолютно достаточно и цельно получается.
Повесть об преступной халатности и безответственности ученых. Познание в основном направлении без учета побочных эффектов. Хорошая тема, но мне показалось важнее и интереснее тема людей-героев. Все же в критической ситуации раскрываются темные стороны души, стремление к самосохранению себя любимого любой ценой. Стругацкие описали настоящее фантастическое общество светлого будущего. Где люди разумны и крайне социально ориентированы. Совершают страшные, но очень адекватные и обдуманные поступки.
Я закрыл книгу, выдохнул и ещё некоторе время сидел не двигаясь. Очень эмоционально. И сломавшийся детский автобус.
[ 12 ]
kira raiven, 9 декабря 2010 г.
Я читала эту книгу давно. Недавно перечитала.
Она дружелюбно раскрывает свои обьятия. Полный комфорт. Безоблачное счастье в мире увлеченных физиков-исследователей, где живут ученые и их семьи, их дети.
Сами герои, то, как развиваются события, диалоги, эмоции, сопричастность — все на высоком уровне. Все это плюс радость от того, что Ты рядом с этими интересными людьми, и так и хочется продлить это общение, вместе с ними разобраться в ситуации. И вдруг понимаешь, что времени на это нет. Нет возможности проанализировать, что именно происходит с загадочным Камилом, что представляет из себя Волна, нет времени даже пожалеть исчезающую флору и фауну планеты — спасти бы людей. И вновь Авторы верны себе: на первом плане конфликт на тему человеческих ценностей — спасти удастся не всех.
«Недалекий» Роберт — человек действия, осознавший критичность положения. Он спасает лучшее, что есть в жизни — прекрасного человека, свою Любовь.
Гробовский, которого мы знаем и которому доверяем, — облечен властью и не собирается обсуждать свои решения. Но в своей самодеструкции и позиции он тоже там, где цивилизация. Он выбирает, принимая наказание. И спасает невинных, но не видит своего места рядом. Кодекс чести — часть нашей цивилизации, и ему, как ни странно, именно так комфортнее.
«Далекая радуга» для меня — это книга контрастов. Стремление к познанию оборачивается саморазрушением. Полностью согласна с аллегорией про то, что все здесь ведут себя как дети. Все знают об опасности, но продолжают гонку вперед. В ней нет необходимости, и планета и природный мир дружелюбны. Тем более — значит, нам можно все.
Наша текущая цивилизация точно знает, что спастись некуда, да и детей уже не спасем, если доиграемся. Что, все силы нашей Земли брошены на изучение сопротивления планеты? Отнюдь. Волна убийственная не придет сразу. Будут многократные предупреждения. Но не будет флажка с отметкой: все, за этой чертой — конец. Здесь надо исправлять и делать работу над ошибками.
И очередная тема Контакта. Пришли. Увидели. Победили?
Страшно становится от того, что здесь на страницах книги отчетливо понимаешь, что лучшие из нас могут заблуждаться, всей толпой. Чувство меры не участвует, когда удовлетворяются желания, — узнать, вскрыть, разломать и посмотреть что внутри, ну или по- другому: съесть, убить и так далее.
Если задуматься, то и название книги разворачивает нас к пониманию вектора смысла. Не было никакого выбора на этой планете. Возможно, где-то он еще есть.
[ 9 ]
Леди Отражение, 18 октября 2010 г.
До этого момента мне еще ни разу не довелось держать в руках книги Стругацких. Да и никогда не увлекалась фантастикой, а уж тем более научной. Но «Далекая радуга» меня поразила. В самое сердце. Потрясающая, искренняя, печальная история одной планеты настолько запала в душу, что я неприменно захотела прочесть и другие произведения Стругацких, где хоть сколько-нибудь говорится о персанажах «Далекой радуги». Кстати, о персонажах. Все они такие разные и удивительно живые... Читаешь и будто бы проживаешь с ними этот долгий и страшный день. Я могла бы субъективно оценить каждого из героев повести. Но зачем? Пусть они останутся такими, какими мы их видим. Ведь в них непременно каждый увидит себя. К тому же, пусть я ничего не понимаю в научных терминах, однако это не мешает мне сочувствовать жителям Радуги и их трагедии.
Это грустная история, которая учит делать правильный выбор в сложную минуту. Возможно, что я ошибусь и сделаю неправильные выводы из прочитанного. Но ведь, в конце концов, каждый человек индивидуален и делает вывод сам для себя, а уж прав он или нет...решать, наверно, только Стругацким. =)
[ 7 ]
massaen, 20 сентября 2010 г.
Для меня эта книга стала настоящим открытием не столько благодаря основной идее, сколько из-за мастерски раскрытых характеров персонажей, переданных процессов внутренних переживаний обычных (ни плохих, ни хороших) людей. Произведение всколыхнуло во мне целый ураган эмоций. Сердце замирало когда водитель автобуса «отвлекал» детей от неминуемой гибели. Мозг «зависал» когда я ставил себя на место героев, пытаясь представить как бы я повел себя на их месте.
Книга обеспечивает полное погружение. Читал всю ночь до самого утра, пока не дочитал до конца — не смог отложить на «середине» и уснуть.
[ 8 ]
vilda, 23 августа 2010 г.
В романе за кажущимся бардаком есть определенная система: методическое продолжение исследования для типов различных идеологий. Стругацкие рисуют общесто-модель, общество — пробный проект, общество-трансформер. Они намеренно совмещают несовместимое с помощью авангардной метрики. Не случайно в помощь себе они вызывают Камила. Он им существенно облегчает задачу. Радуга — это сообщество людей, которые ради идейной цели готовы погибнуть. Вещь не новая, но легко прогнозируемая. Однако тут соавторы вводят новые компоненты: и не только погибнуть, но и погибнуть за других, тех, кто будет жить. И еще: все члены общества, даже дети ! думают одинаково, так же, как и взрослые. Совершенно одинаково думают о собственной гибели. Спокойно, как герои или рядовые. Без драматизма. Потому что так надо. Потому что есть идея: колонизация дальней планеты. Они там гости, но в то же время и проводники для уже обжитых миров. Себя же считают не героями, а скорее рядовыми.
Это, вероятно, луший образец антиутопии, в определенном смысле. Когда что-то преемлемо, а что-то нет.
Катастрофизм — это тоже новый компонент для эксперимента с высоко-идейным космологическим обществом. Что будет, если, например, придется людям спасать своих отпрысков в экстремальных ситуациях? Успеют звездные сталкеры подогнать вовремя звездолет к посадочной площадке, или нет?
Хотя, конечно, это полный нонсенс: чтобы дети где-нибудь рисковали собой. Для чего тогда обучающие программы, виртуальное обучение, безопасное во всех отношениях?
Привычный мир на Радуге это конечно же псевдо, обыденная симуляция. Недаром она так легко разрушается неизвестными типами возмущений, волнами.
Ну, и, наконец, а для чего все это нужно? Да потому, что появились проблемы с финансированием нетрадиционных разделов науки, например, экспериментальной истории или звездных городков на фантомной ? симуляции. В то, что в другие эры деньги отменят, верится с трудом: ни одно общество не может стать настолько идейным, чтобы отказаться от них. Это доказано и проверено. А если финансирования нет десятилетиями, а издержки минимальные, тогда и приходится терпеть людям в заложниках у реального сектора. Тогда остается один лишь оптимизм, и все оканчивается ничем, как в случае с историками. Не дай бог нам такое.
[ 26 ]
bbg, 10 июля 2010 г.
Все больше и больше убеждаюсь, что книги Стругацких нужно перечитывать регулярно. Ведь насколько простой казалась мораль этой повести ранее! Правильные люди, кладущие жизнь свою на алтарь Отечества ( в расширительном смысле, Человечество), увлеченные своим делом ученые, готовые на все, чтобы спасти результаты своих исследований, но готовые пожертвовать и ими ради детей. Также было понятно, что научные исследования — вещь очень опасная, вести их надо осмотрительно, и вообще, семьдесят семь раз отмерь, и все равно отрезать погоди.
Но есть еще один уровень, пласт восприятия. Все персонажи в этой повести делятся на тех, кто движется вслед обстоятельствам, и тех, кто пытается решать сам и решает сам, обстоятельствам вопреки. Один — Леонид Андреевич Горбовский, решает грузить на свой транспортник в первую очередь детей, тем самым сняв бремя ответственности и с руководства колонии и с самих ученых, и с родителей. Второй — Роберт Скляров. Он тоже старается обстоятельствам противостоять. И пусть кому-то его решения могу показаться нравственно небезупречными, они и не могут быть таковыми в ситуации негодного выбора, но эти решения есть. И Роберт, по моему мнению, является на самом деле не браком системы воспитания, как пытаются представить это авторы (или делают вид, что пытаются представить:smile:), а ее несомненным успехом.
Пока есть люди, способные решать и брать ответственность на себя, у Человечества есть будущее.
[ 7 ]
morbo, 14 мая 2010 г.
Трудно понять, что хотели сказать авторы. Ну не банальности же вроде того, что дети — самое ценное. И показать конец света на отдельно взятой планете тоже не ново. Хотя, безусловно, всё случившееся создаёт непередаваемую атмосферу обречённости и безысходности, но суть, конечно, не в этом.
На мой взгляд, это повесть-предостережение. Она имеет какое-то родство с «Хищными вещами века», только показывает другую сторону будущего. В «Хищных вещах века» показаны не-учёные, а в «Радуге» — учёные. В первом — обуза человечества, а во втором — его локомотив. В «Хищных вещах века» идёт описание общества, развращённого потребительством, но при этом незримо чувствуется, что параллельно существует совсем другой мир — мир учёных, инженеров, исследователей. И вот в «Радуге» можно увидеть этот мир.
Что объединяет эти два мира? На мой взгляд, та же самая беспечность и потребительство. Просто в «Радуге» беспечность и потребительство имеют несколько другой уровень.
На Земле беспечность ограничивается собственной личностью человека, т.к. своей беспечностью человек может принести вред только себе лично, ну или опосредованно — другим, подав плохой пример для подражания. На Радуге люди беспечны по-своему. У них есть оборудование для борьбы с Волной, у них есть электростанции, оборудование для исследований, плодородные поля, жильё. Но люди в целом сохраняют свою беспечность и здесь. Они не думают об опасности или безопасности, они увлечены проблемой, исследованиями, только исследования занимают всё их сознание. Часть учёных, ещё сохранивших чуточку здравомыслия, осторожности, предлагают заняться в первую очередь изучением Волны. Другие потеряли бдительность и им интересна только проблема Нуль-Т.
Что касается потребительства, то опять же — на Земле ограничиваются в основном потребностями гедониста: вкусно поесть, хорошо поспать, мало работать, больше развлекаться, а на Радуге потребительство приняло несколько другой уровень. На Радуге люди не стремятся только лишь хорошо поспать и поесть, наоборот — первое место занимает работа, исследования. На фоне работы люди могут недосыпать, согласны есть не вкусную пищу, но вот от чего они не могут отказаться, так это от дорогого оборудования и от электроэнергии для исследований. В стремлении заполучить оборудование и электроэнергию они доходят до саботажа. Они режут кабели от электростанций, идущие к другим исследователям, и подключаются к ним сами. Чтобы сохранить дорогое оборудование, готовы заставить людей рисковать жизнями, готовы пойти на обман для того, чтобы получить больше оборудования.
Опять беспечность и потребительство? Не только.
Ещё эту повесть можно рассматривать как завуалированный плевок в сторону «Туманности Андромеды» Ефремова. В «Туманности Андромеды» всё человечество занимается наукой, инженерным делом, искусством, историей и археологией, космическими исследованиями. Представим планету, населённую лишь учёными и небольшим количеством инженеров и администраторов. Что получится? Сделав науку высшей ценностью, мы получим неизбежную катастрофу. И если в «Туманности Андромеды» катастрофа имела не столь ужасные последствия, и всё обошлось, провинившегося лишь пожурили и всё продолжилось сызнова, то в «Радуге» продолжения быть не может. Первая же допущенная ошибка оказалась фатальной.
Получается, что в «Радуге» человечество, не смотря на то, что оно уже освоило космические перелёты, всё ещё пребывает в состоянии детства.
[ 0 ]
patsanser, 3 мая 2010 г.
Повесть меня захватила, прочитал ее быстро. Небольшое произведение с большим смыслом, который присутствует во всех книгах Стругацких.
[ 12 ]
lubar, 29 марта 2010 г.
Получает переходящий приз самого страшного произведения. Страшно читать, тем более когда рядом бегает твой малыш. Атмосфера безысходности передана очень сильно. Эмоционально очень сильное произведение. На ночь читать не рекомендуется.
А в остальном повесть о жуткой халатности. Планета-эксперимент. И на ней находятся дети. По ней бродят аутсайдеры-туристы. На планете нет спасателей. Не проводятся учения по эвакуации. Нет спутника готового принять людей. В момент катастрофы все продолжают думать об оборудование. Все данные за 30 лет хранятся на Радуге без копирования на Землю. Самолеты летают не заправленные. Радио эфир забит всякой чушью. В результате 400 человек, а неразбериха как в большом городе.
Камил — это опять фантастика в фантастике. И что он такое мы узнаем только намеками. Горбовский предстает во всей своей красе. Начинаю понимать за что его так любит народ в отзывах. Остальные герои прописаны достаточно сильно и интересно. Слишком сложные моральные проблемы стоят перед всеми. Поэтому сложно осуждать, сложно возмущаться.
[ 18 ]
MADMAXIMUS, 21 марта 2010 г.
Какой облик примет Зло в обществе всеобщего благоденствия? В благословенном мире, где нет социального неравенства, где от каждого по способностям – и всем поровну, где религия давно стала лишь достоянием истории развития человеческого общества, а место Господа всемогущего в душах людских занято наконец верой во всемогущество Человека – и вера эта крепнет день ото дня, питаемая новыми и новыми победами человеческого разума над силами природы? В мире, где люди подобны богам – и где зачастую так трудно быть богом?..
В Мире Полдня.
В мире благоустроенных планет.
В мире, где лишь сам Человек может стать Врагом человеческим, оставаясь при этом самим собой.
Далекая Радуга.
Книга об Ответственности.
Ответственности ученых за деяния рук своих; за благие намерения, ложащиеся булыжниками разбитых надежд, несбывшихся мечт и в одночасье изломанных судеб человеческих в мостовую дороги желтого кирпича, ограниченную с обеих сторон восставшими от земли до небес и неуклонно сближающимися стенами грядущих с полюсов планеты рукотворных Волн, заключенные в которых энергии призваны были еще больше облагодетельствовать человеческий род – а принесли своим создателям лишь мучительное ожидание неотвратимой гибели…
Ответственности людей за собственные поступки в условиях, когда проверяются на прочность все социальные институты, выпестованные в поте и крови темных веков человеческой Цивилизацией; когда животные инстинкты просыпаются вдруг в душах самых морально стойких граждан нового мира; когда под тяжким гнетом обстоятельств сами понятия этики и морали превращаются из абсолютных аксиом в труднодоказуемые теоремы с множеством решений, каждое из которых вдруг получает полное право на существование – и решения эти оказываются неожиданно трудными, а последствия их – ужасающе, вопиюще, душераздирающе понятными нам, людям современности, так и не попавшим в несостоявшийся Мир Полдня, но стремящимися туда всей душой…
Книга о Выборе.
Выборе трудном, неудобном и страшном. Выборе единственном, который и не выбор вовсе – и о том, «как все мы любим, когда выбирают за нас». О попытках уклониться от необходимости выбирать – уклониться разными способами, оправдывая средства целью… И каким же разным может стать этот самый важный в жизни выбор: остаться живым – или остаться Человеком? И Человеком тоже ведь можно оставаться по разному: спасая любовь, губя себя…Губя других…
Книга о Солдатах науки – и тех, кого призваны защищать от самих себя эти солдаты. Написанная во времена эпохального противостояния Физиков и Лириков, она в полной мере отражает бушевание терзавших просвещенную часть современного Братьям общества страстей, поиск идей и соревнование жизненных позиций сторон-оппонентов. Что правит нами? Чувства — или разум? Что важнее в жизни? Долг — или желания? Чем должны определяться наши деяния? Практической их пользой – или же сохранностью душевного покоя по их окончании? И Далекая Радуга ставит перед читателем те же вопросы, но предельно остро – так, как диктует экстремальная ситуация, требующая чрезвычайных мер как от нуль-физика, так и от поэта…
Книга о Цене. Цене, которую рано или поздно платит каждый из нас за жизнь, прожитую именно так, а не иначе – платит осознанием того, что уже никогда не сможет ничего изменить в будущем, чувствуя на себе давление среды, Фатума, Рока…Волны, сократившей будущее до одного-единственного дня, который надо прожить Достойно – чтобы унести с собой в неизвестность гордое звание Человека, оставаясь Человеком до конца… И хорошо, если уходя, не будет мучительно больно за прожитые годы…
Все ближе сходятся смертоносные стены; все меньше остается пространства для маневра; во все более жесткие рамки с каждой страницей ставятся хитроумным дуэтом физика с лириком все без исключения действующие лица разыгрываемой под небесами Радуги драмы, от главных героев до промелькнувших на заднем плане в единственном эпизоде третьестепенных персонажей – и напряженность, витающая между строк этой небольшой повести, растет и растет, грозя обернуться взрывом. Взрывом эмоций. Всплеском чувств. Бурей страстей. Но…
Но собственно взрыв авторы так и оставляют за кадром. Эмоции истощены, чувства притупились, страсти отбушевали еще в прелюдии к природной катастрофе, явив миру катастрофу социальную – в уютном микросоциуме Радуги и во вселенной души каждого из ее обитателей.
И авторы верны себе и бесконечно правы, оставляя финал повести открытым и завершая повествование идиллической сценой на пляже, с влюбленной парой на кромке прибоя, с уютно и покойно расположившимся в шезлонге Горбовским («Можно, я лягу?»), со звуками банджо и беспримерно нелогичным, но таким человеческим групповым заплывом за буйки – в нигде, в никуда, в никогда…
В Вечность.
В Бесконечность.
В Человечность.
[ 5 ]
Beast, 24 января 2010 г.
Очень эмоционально насыщенное повествование. Завязка сюжета медленная, немного ленивая, но она как раз самым лучшим способом втягивает читателя в жаркий, пустынный мир Радуги где физики по уши ушли в свои дела и интриги. Конкуренция мужей науки и совковая бюрократия, списанная с НИИ врём Стругацких, не даёт заскучать, а размышления лжештурманов и лжекапитанов о кризисе науки мира Полдня мне показались очень интересным и интригующим. Хотя и пролило несколько спойлеров на сюжет.
Потом авария, Волна, паника, эвакуация и сумасшедший темп. Вторая часть невероятно контрастирует с первой, в своей манере высмеивает «проблемы» физиков до аварии и постоянно, раз за разом, ставит моральные проблемы выбора перед каждым жителем Радуги. Немного пафосно, немного накручено но если б было по другому то, я так думаю, повесть не удалась бы. Ну честное слово, просто выжать ещё больше эмоций из текста было б трудно. Бесконечная липкая грусть в конце смешивается с каким-то необъяснимым и неуместным вроде бы восхищением во время разговора капитана на берегу при ослепительном закате солнца под прощальные песни нуль-испытателей.
[ 1 ]
dr, 19 января 2010 г.
Простовато и пока без глобальных вопросов, почва для них только готовится. Читать любителям НФ, поклонникам социальной фантастики можно пропустить, хотя ряд сугубо локальных проблем с неоднозначным выбором в книге имеется.
[ 6 ]
vot_vot, 16 декабря 2009 г.
В наивности повести есть свой шарм, отчего возникает ощущение, что, может быть, мы много потеряли отказавшись от заветов предков? Сейчас сложно представить столь идеалистичный конец света, где Роберт — единичный случай. Вера ли то авторов в будущее, убежденность ли моя, читательская, в настоящем — сложно понять. Но, к сожалению, мир развивается не в том направлении, о котором мыслили Стругацкие, и в нашей ветке реальности Далекой Радуги никогда не будет.
В принципе, может в этом и есть суть фантастики?
Камилла хотелось бы отметить отдельно. Персонаж оказался более живым, чем многие прочие. Ирония.