Аркадий и Борис Стругацкие «Волны гасят ветер»

Роман представляет собой как бы воспоминания Максима о его совместной работе с Тойво Глумовым, сыном известной по предыдущей книге цикла Майи Глумовой. На момент составления Максимом этих записей ему исполнилось 89 лет, а со времен описываемых им событий минул 31 год. Тогда Максим был руководителем отдела Черезвычайных Происшествий (ЧП) Комиссии по Контролю (КОМКОН — 2), где одним из его подчиненных был Тойво. На написание этих своего рода мемуаров, с одной стороны его сподвигло письмо Майи Глумовой, а с другой — настойчивые просьбы группы «Людены». Началом всей истории, изменившей, в итоге, человечество послужило загадочное происшествие на Тиссе, планете у звезды ЕН 63061. Жертв при этом не было, так что о нём постарались побыстрее забыть, но Каммерер, как ученик великого параноика Сикорски, ухватился за это событие, почувствовав в нём возможное вмешательство Странников в дела землян. За прошедшее со дня трагедии с Львом Абалкиным время в руководящих кругах тему «прогрессорской деятельности Странников в системе человечества» успели основательно подзабыть, но Максим сумел вызвать интерес к этому факту у своего непосредственного начальника Атоса-Сидорова и проект «Визит старой дамы» стартовал и начал обретать плоть и кровь. Для начала все материалы были посланы Айзеку Бромбергу, который на основе них сгенерировал некий текст описывающий гипотетическую прогрессорскую деятельность Странников, более известный как «Меморандум Бромберга». Основной вывод сего труда звучит так: «Человечество будет разделено на две неравные части по неизвестному параметру, меньшая часть его форсированно и навеки обгонит большую, и свершится это волею и искусством сверхцивилизации, решительно человечеству чуждой». На основе выводов «Меморандума» было решено искать признаки некоего отбора, происходящего в настоящее время среди населения Земли и Периферии. Для работы над темой был привлечен молодой стажер отдела ЧП Тойво Глумов. Его расследование выявило странные факты, которые привели к невероятным выводам навсегда изменившим судьбу человеческой цивилизации.

Третья часть цикла о Максиме Каммерере получилась совсем не о нём. Он выступает здесь только в роли рассказчика, появляясь на сцене весьма эпизодически. В центре авторского внимания оказались совсем другие фигуры и, не связанные с ним напрямую, темы. Авторы постарались вложить в минимум объема максимум смысла, соединив в этом небольшом романе несколько огромных и очень важных тем. Одна из них — это прогноз дальнейшего пути развития человечества, обзор если не дорог, то приблизительных направлений, в которых пойдет прогресс. И то, что род людской начал меняться, кажется предопределеным событием, запрограммированным судьбой ещё века и тысячелетия назад. Та самая преславутая третья импульсная не могла возникнуть в человеческом мозгу в один момент, а была продуктом эволюции на протяжении тысяч и миллионов лет. Лишь достигнув определенного уровня развития человек смог узнать о её наличии и постичь её предназначение, лишь определенный уровень развития технологий позволил научиться инициировать людей, превращая их в люденов. Если же не заходить так далеко, то и искусственное «повышение естественного уровня приспособляемости человеческого организма к внешним условиям», то есть фукамизация, есть большой шаг на пути эволюции человека. Люди перестали эволюционировать под воздействием факторов внешней среды и естественного отбора уже давно, фактически встав на путь искусственной эволюции. Этот процесс, хоть и не очень явный, идет уже сейчас. А фукамизация и «люденизация» на этом фоне выглядят лишь следующими логическими шагами на пути к совершенству. Но, с другой стороны, если фукамизация на сто процентов продукт местной разработки, то к появлению люденов, фактически являющихся новой расой землян, есть много вопросов. Ведь если попробовать допустить, что их появление является результатом не эволюционных изменений, а воздействия извне, то всё тут же начинает выглядеть не так уж радужно. Ведь недаром «параноик» Сикорски не уставал твердить о вмешательстве Странников в развитие человеческой расы, что в итоге привело к гибели Абалкина. А вот кем был на самом деле Абалкин и с какой целью он взял детонаторы, так и осталось невыясненным. Прямых улик против него не было, но и различных странностей, связанных с его персоной хватало, и неизвестно, куда повернула бы история, если бы Абалкин достиг своей цели. Ведь именно в КОМКОН'е знали лучше всех о методах работы Прогрессоров. Репутация, которую они заработали во время выполнения различных планетарных миссий, со временем начала работать против них: «Никто не любит Прогрессоров. Даже сами Прогрессоры». Намек на то, что с человечеством могли поступить так же, как оно поступало неоднократно с другими цивилизациями вызывает в отделе Каммерера чуть ли не панические настроения: «Я считаю, что нам сейчас не до церемоний! Придется нам поступиться кое-какими достижениями высшего гуманизма! Мы имеем дело с Прогрессорами, и придется нам вести себя по-прогрессорски!» Причем особого и преднамеренного зла от Странников не ждут: «Никто не считает, будто Странники стремятся причинить землянам зло. Это действительно черезвычайно маловероятно. Другого мы боимся, другого! Мы боимся, что они начнут творить здесь добро, как они это понимают!» Добро, которое всегда побеждает страшит представителей КОМКОН'а гораздо сильнее, чем любые мысли о злонамеренности прогрессорской деятельности в их отношении. Видимо хорошее знание методов и способов работы Прогрессоров, заставляет команду Максима приложить все свои силы на решение этой проблемы, пока не появились серьезные и далекоидущие последствия. Причем авторы так и не дают в финале однозначного ответа на вопрос о природе появления люденов, заставляя читателей самих делать выводы на основе вышеизложенных фактов. Вот только можно ли верить этим фактам? Максим в начале своих мемуаров довольно ясно говорит о том, что он не хочет (или не может) предоставить читателю весь объем необходимой информации: «Материалы подбирались мною в соответствии с определенными принципами, в суть которых вдаваться у меня нет ни желания, ни особой необходимости». Что осталось за кадром? О чём пожелал умолчать Каммерер? Можно ли стопроцентно доверять ему в таком непростом вопросе? Ввод в сюжет недобросовестного рассказчика ещё более запутывает и так непростую ситуацию. На это играет и структура текста романа состоящего почти на половину из различных документов и материалов дела. А лакуны в записи разговора в доме Горбовского? О чём они не говорят нам? Почему сложившаяся картина практически полностью совпадает с теми выводами, которые сделал в своём меморандуме Бромберг? Вопросов накапливается гораздо больше, чем дается ответов и каждый прочитавший решает для себя сам.

Вторая большая тема — это завершение Полуденного цикла, которому были посвящены несколько десятилетий их творчества. «Волны гасят ветер» не только финальный роман серии, но и фактически реквием самому Миру Полудня. Та коммунистическая утопия, которая была основным идеологическим стержнем всего цикла тихо скончалась, когда социалистические и коммунистические идеи построения реального общества показали свою полную недееспособность. С одной стороны в последних романах цикла Стругацкие сами начали деидеализацию сотворенного ими же мира, пустив на страницы человеческие пороки, страхи и заблуждения, показав нелицеприятные стороны человеческой натуры, тайную тиранию власти и ту легкость, с которой власть придержащие способны допустить фатальную ошибку. С другой — появление люденов с высокой вероятностью не оставит от сложившегося общественного уклада камня на камне. И пусть «девяносто процентов люденов не интересуются судьбами человечества и вообще человечеством», это ничуть не мешает человечеству интересоваться люденами. Мне кажется, что авторы, рассказывая о уставшем от жизни Горбовском, невольно прощаются в его лице и с утопией Полудня, весьма емко характеризуя её: «Такая была его эпоха, что доброта всегда побеждала», «Из всех возможных решений выбирай самое доброе». Как ни печально, но эпоха закончилась, то, что прийдет ей на смену, будет уже совсем другим и потребует от человека иных душевных качеств.

Итог: роман-веха, роман-итог, несколько сухой и отстраненный, больше аналитический, чем художественный. Он удивительно полифоничен и многогранен. И пусть при его прочтении не оставляет чувство горечи от утраты целой эпохи, но он несет в себе и зерна надежды: это не конец истории, это — начало новой. Однозначно рекомендую для вдумчивого прочтения. Любителям легких приключенческих текстов просьба не беспокоиться.

Моя любимая книга из трилогии о Максиме Каммерере.

И парадоксально, что именно в этой повести личности Максима уделено меньше всего внимания.

Это не о нем. И даже не о Тойво Глумове, активном КОМКОНовце, так увлеченно расследующем дело о «Визите старой дамы» — вмешательстве странников в жизнь Земли. Забавно даже, сами земляне так активно несущие свет прогрессорства в «отсталые» миры так активно неприемлют мысль о том, что кто-то более развитый может вмешаться в их собственную жизнь.

Мне кажется, это книга о бессилии человека перед сверхразумом. Фанатичный активист Тойво оказался бессилен. Всё понявший Максим оказался бессилен. Никто не в силах помешать странникам в создании homo ludenis. Никто не может воспрепятствовать их экспериментам по разделению людей на «годных» и «отбракованных». И никто не в силах понять, зачем им это. Поэтому Стругацкие и не дают ни одного четкого ответа ни на один из поставленных вопросов.

Кто такие людены? Неизвестно.

Каковы их возможности? Неизвестно.

Зачем странники проводят свой отбор? Неизвестно.

Это не повесть — это просто набор загадок, с одной стороны. С другой, это четкая картина того, что есть вещи, которые люди понять не в силах.

Да-да, те самые люди, которые так же занимаются прогрессорством, вмешиваясь в жизнь других планет, оказавшись под микроскопом, оказываются бессильны. Даже восхитительный Тойво Глумов, с блеском решающий залачу поиска странников — мы не можем знать наверняка, не был ли этот поиск своеобразным экзаменом, его личным отсевом.

Блестяще написанная, очень умная повесть, которую я с удовольствием перечитаю годика через два...

Самая пессимистичная повесть цикла «Мир Полдня», вышедшая в 1985 году, на излёте советского времени, в сущности, рассказывает о том, что евреи, эмигрировавшие из инфантильной советской вселенной в прекрасный и яростный мир взрослых людей и большого бизнеса, несчастны. Им сложно приспособиться к иностранным языкам, демократии и либерализму, но вернуться назад и играться в песочнице с советской интеллигенцией... просто невозможно. Взрослый не может снова стать ребёнком. Ему уже неинтересно быть ребёнком. Вот эта мысль — о неизбежности взросления тех, кто хочет повзрослеть, она главная в повести «Волны гасят ветер».

Конечно, Стругацкие ошиблись, предположив, что поток эмигрантов иссякнет вскоре после 1985 года, они и представить не могли, что год публикации повести окажется последним годом каноничной советской власти и уже через несколько месяцев такая уютная, такая стабильная Планета посиделок на кухне с чаем и магнитофонными записаями Высоцкого уйдёт в никуда... Но это мы, из нашей перспективы, такие умные, а в 1985 году правота Стругацких казалась несомненной.

Впрочем... Посмотрите на нынешнее отношение россиян к эмигрантам из России — разве многое изменилось с момента «Большого Откровения»? Так что Стругацкие ошиблись не во всём.

Что касается присутствующих тут рецензий... Это поразительно, как люди ухитряются считывать с книги антураж и декорации, совершенно не интересуясь тем, что им пытаются сказать авторы. Какие-то размышления о Странниках... о загадках иных планет... Господи! Стругацкие всю жизниь писали не о других планетах и диковинных цивилизациях, а о нас, именно о нас, о советских парнях и девушках. А всякие Саракши и Арканары были всего лишь декорациями для драм советских врачей, инженеров, учителей и мелких бюрократов.

Очень многослойная вещь. Хочу обратить внимание только на один аспект — именно на «обиду бессилия». Ведь что мы видим во всех произведениях, посвященных Полдню? Человечество уверенно движется вперед, преодолевая одну преграду за другой. Да, есть проблемы, есть противоречия, есть даже страшные дилеммы — но всегда находится решение; хорошее или не очень, или даже совсем негодное, но снимающее остроту вопроса. То есть: есть проблема — будет и решение. Только маячат где-то на периферии жизни человечества некие Странники, но только что маячат, не затрагивая жизни и развития человека. Но вот появляются «людены» — и решений не находится. Буксует весь механизм принятия решений, остается только ждать и надеяться, что до тебя снизойдут, выберут время и объяснят и пояснят, что посчитают нужным. Обидно. И ничего нельзя предпринять — только лишь сделать вид, что ничего не произошло, терзаясь внутри себя вопросами, на которые нет надежды получить ответов.

Собственно, Полдень на этом кончается, поскольку заканчивается Единое человечество...

А почему — конец? Странное дело. Если в семье родится гений — семьи больше нет? Если человечество породило богов — человечеству аминь? Что за глупость? Да, когда тебя делят на неравные части — это неприятно, но понятно. В конце концов и организм неравномерно устроен. Человечество все равно останется единым целым. Не случайно ж Логовенко говорит: «Но если вдруг случится беда, мы придем на помощь всей своей мощью...» Разве это плохо? Не нармально? Что неправильного в том, что дети опекают престарелых родителей? Осознавать себя престарелым? Или осознавать себя родителем богов? Тут все зависит от менталитета: в полстакана коньяка один видит наполовину полный, а другой наполовину пустой.

Ознакомился с отзывами и понял, что большинство читателей причислило данное произведение Стругацких к разряду фантастики ради фантастики. Т.е. фантастики с проблематикой совершенно абстрактной и бесконечно далекой от наших современных реалий. Что, дескать, будет если в процессе эволюции, пусть и несколько искусственной, от человечества отпочкуется новая ветвь, особи которой значительно обгонят обычных гомо сапиенсов в развитии? Станет ли это потрясением для общества? И поскольку ничего подобного в обозримом будущем даже и не намечается, вся повесть это не более чем пустое философствование на отвлечённую тему.

Что ж подобное не редкость в фантастической беллетристике.

Вот, к примеру, Лем. Он написал «Эдем», «Непобедимый» и даже «Солярис» имея в основе одну единственную идею: в космосе нас ждёт неизведанное! Согласитесь, что даже в 50-х годах прошлого века эта мысль была уже глубоко тривиальна. О неизведанном в космосе грезили все романтики, но мало кто обладал такой фантазией, как Лем, что бы это неизведанное придумать. Своей фантазией Лем мог по праву гордится, но гордился он почему-то именно идеей, будто она ему первому в голову пришла. И даже с Тарковским разругался из-за экранизации «Солярис». Он так носился с этим космическим неизведанным, что совершенно не принял экранизацию Тарковского, считая, что тот из «Солярис» сделал «Преступление и наказание». Кому другому польстило бы, что в его романе нашли такие достоевские глубины, а Лем обиделся. Видимо, буйная фантазия ещё не признак ума. И когда под конец жизни Лем впал в открытую русофобию это стало особенно очевидно.

Другой пример – Сергей Павлов и его «Лунная радуга». Книга грандиозная и абсолютно культовая, спору нет. Но это чисто остросюжетная детективно-приключенческая фантастика на тему освоения космоса. Не стоит притягивать к ней за уши какую-то философию или социалку. Автор попытался это сделать в одном из интервью, заявив, что тема романа это космические опасности, с которыми неминуемо предстоит столкнуться человечеству и даже призвал других авторов больше размышлять над этим, но прозвучало это нелепо.

Уж слишком неактуально это всё для человечества. Оно занято более прагматичными вещами.

Ну а Стругацкие? Чтой-то вдруг, на старости лет им приспичило написать вещицу про какие-то надуманные проблемы разделения человечества?

А может не совсем надуманные? Если присмотреться к их творчеству, то можно обнаружить предпосылки к этой теме и в более ранних произведениях. И становится ясно, что размышляли они об этом давно, и натолкнуло их на эту тематику что-то важное, что всерьёз и долго занимало их мысли, но о чём они открыто не могли говорить, лишь писать эзоповым языком, и о чём БН не мог даже упомянуть в своих «Комментариях» потому что тема фактически табуирована.

Это тема превосходства еврейского народа над другими народами. Превосходства, которого простить евреям не могли, что многажды приводило к трагедиям, из каковых состоит значительная часть истории этого народа.

Тема эта практически запретна, потому что коснувшись её стоит только сделать неловкое движение и будешь причислен к антисемитам, либо, напротив, к сионистам.

Тем не менее феномен имеет место быть: при общей численности менее процента от всего населения планеты евреи в информационном фоне присутствуют более заметно чем другие национальности, если не сказать, что в значительной степени они этот фон и формируют. Что бы убедится в этом достаточно открыть любую «прогрессивную» газету, взглянуть на любую книжную полку или просто включить телевизор. В кругах антисемитов данный феномен получил название «засилье». В кругах еврейских националистов это наверняка трактуется как превосходство еврейского народа.

Объяснение этому феномену давно дано: причина превосходства евреев кроется в их многотысячелетней традиции повального образования и строгой, почти тоталитарной системе воспитания детей, приучении их к труду, терпению и думанью (отсюда тема Великой теории воспитания в мире Полдня).

Между тем, в двадцатом веке образование и воспитание стало общедоступным, в то же время традиции в ассимилированных еврейских семьях подослабли, но феномен не сошёл на нет. Это наводит на размышления о том, что качества еврейского народа, дающие ему преимущества, за 2-3 тысячи лет в процессе искусственного отбора могли закрепится генетически. Т.е. модель с разделением человечества обретает плоть и приобретает актуальность. И становится понятно о каком Великом Откровении и социальном потрясении, произошедшем вследствие него, говорится в повести. Представьте, если бы сейчас было объявлено, что получены чёткие доказательства того, что евреи генетически – следующая ступень эволюции, высшая раса. Какой бы вой поднялся!

Мне кажется, что именно из размышлений о роли и судьбах евреев в истории человечества появились некоторые мотивы творчества Стругацких и некоторые персонажи (Вечеровский, Изя Кацман, Айзек Бромберг, Симоне, Горбовский, Георгий Анатольевич Носов), словно морально и интеллектуально стоящие на ступень выше, знающие несколько больше чем окружающие их обыватели. Я почти уверен, что именно отсюда вышла тема прогрессорства. Отсюда и уродливые, но прекраснодушные пришельцы из будущего — мокрецы — в повести «Гадкие лебеди» и «наставники» в романе «Град обреченный». Ну и, конечно, людены.

Антиподами искусственности в написании книг для меня всегда были братья Стругацкие. Большинство их произведений органичны, естественны.

Недавно перечитал «Волны гасят ветер». Вообще-то я книги не люблю перечитывать. Но взгляд, бродивший по полкам, ни за что не зацепился и я решил почитать то, что надежно даст радость от прочтения.

В книге рассказывается о попытке раскрытия прогрессорской деятельности Странников (представителей внеземной сверхцивилизации). Однако оказывается, что цепочка таинственных событий является результатом деятельности новой расы землян — люденов. И тут начинается самое интересное – динамика сюжета заменяется на динамику смысла. Вертикальный прогресс. Расса, ушедшая в отрыв. Отношение к оставшимся как к надоедливым детям. Раскол человеческой цивилизации. Раскол по семьям и судьбам. Выбор героя в пользу вертикального прогресса. Герой забывает прийти на встречу с Учителем. Уход люденов с Земли. «Собственно говоря, они ушли. Совсем. Несчастные, и оставив за собой несчастных.»

Выбор между сверхзнанием и властью над Вселенной и между жизнью в старом, добром, кофортном, бесконечно любимом человечестве. Вот смыловой нерв книги. Авторы не дают однозначной оценки выбора героя.

И еще интересная мысль Стугацких. Раскол, осуществляемый по рубежу старого и нового (а значит и проблема выбора), является неизбежным фактором искусственной эволюции. Развитие людей и есть всегда преодоление кризиса проблемы выбора. Управление развитием людей это искусство формирования «расколотой» среды, в которой вынуждены двигаться люди. Наверное это и есть «ливневый процесс». J

В рассказе «Какими вы будете» из цикла «Полдень. 22-ой век» герои рассуждают о том, что история человечества совершив огромный виток спирали своего развития от первобытного коммунизма до настоящего коммунизма 22 века, выходит на новый, совершенно невероятный виток истории. Что было в истории после первобытного коммунизма? Разделение общества на классы, разделение на элиту (власть) и подчинённых (народ), в конце концов появляется и рабовладельческий строй. То, что происходит с человечеством в повести «Волны гасят ветер» — это переход на новый этап развития, но, конечно же, эта новая формация будет отличаться от древнего классового общества столь же разительно, как коммунизм «Полдня» от первобытного общества палеолита. Это будет разделение не на низший и высший класс, а на цивилизацию и сверхцивилизацию, которые будут жить в одной галактике, практически не пересекаясь. Земляне, как и прежде, будут находить в просторах космоса смутные следы Сверхразума, только теперь люди и людены будут осознавать единство своего происхождения.

«Волны гасят ветер» — это точка в Полуденном цикле, кульминация, достижение цели в поиске Странников, Большое Откровение; повесть талантливая и мудрая, наполненная глубоким содержанием, как всё у Стругацких.

Открывающий эту книгу «Меморандум» Айзека Бромберга о прогрессе прогресса и эволюции эволюции, о Монокосме — потрясающее великолепное размышление-рассуждение авторов на указанную тему. Поневоле напрашивается мысль-аналогия о прогрессорской деятельности самих Стругацких. По крайней мере для моего личного «роста» эти авторы сделали одну из самых основных работ (если не считать ту, которую над собой проделываешь сам).

Занятно, в моём представлении люди отчётливо делятся на два лагеря — в одном те, кто любит книги, а значит и идеи Стругацких, и я с ними заодно. В другом — те, кто уничижает всю значимость их творчества. Они для меня практически иные, едва ли не чужие. Есть ещё и третьи — те, кто не читал, но это нулевой вариант, эти пока пребывают в латентном состоянии, они ещё не инициированы... И выбор, кстати говоря, от самого человека не зависит, он попросту говоря либо проходит тест-отбор, либо отсеивается. И это ни хорошо, ни плохо, просто это имеет место быть.

Вообще эта одна из самых последних повестей Мастеров о мире Полудня, повесть, которая расставила точки над i в отношении авторов к прогрессорству, однако оставила возможность читателю самому порассуждать на эту тему, равно как и на тему воспитания и на тему вертикального прогресса и на всё остальное «стругацкое».

Как обычно для оценки книг этих авторов 10 из 10 (и, несмотря на уже многократное перечитывание и личное взросление, эта оценка не переменилась, но только упрочилась).

При прочтении «Волны гасят ветер» в голову приходит другое возможное название для этого романа и, перефразируя Стругацких, звучит оно так: «Ужасно быть богом».

Конечно, другой ассоциации прийти на ум и не может. И в «Трудно быть богом», и в данном произведении можно наблюдать тему прогрессорства, только если в первом случае прогрессорами выступают земляне, в «Волнах» их заменяют Странники. Но здесь уже не люди направляют «на путь истинный» людей, а совершенно другие существа, даже сущности, целая сверхцивилизация занимается этим. И уже из самого вступления романа становится понятно, что «монокосмов», постлюдей, познать и понять, в отличие от земных людей, невозможно. И в этой их нечеловеческой необъятной божественности состоит причина ужасноти происходящего.

Перед нами — картина становления сверхчеловека и падения Человека разумного и его грез. Выйдя когда-то из пекла мировых войн, объединившись, улучшив себя и своей мир, создав практически идеальное утопическое общество, где каждый может найти себе свое место и, наконец, открыв звезды, человечество решило помочь своим гуманоидным братьям в их бедах, взяв на себя роль Прогрессоров. Не обходилось без бедствий Саракша и Арканара, но даже в очень разных социально-исторических обществах у прогрессоров-землян и «прогрессируемых»-туземцев, несмотря на огромную этическую пропасть, была возможность понять друг друга, был шанс установления одного уровня в моральном шкале. Но со Странниками так не выйдет — у нас разные шкалы, если слово «мораль» вообще применима хоть к чему-то в них.

Разумеется, люди Полдня боялись и оттого иногда и ненавидели, желали уничтожить угрозу, исходившую из неизвестных просторов Вселенной. Даже они — всего лишь люди, с физическими и умственными улучшениями. И им довелось столкнуться с теми, кто по-настоящему разделил Человечество на тех, у кого есть божественно-чудовищное будущее, и на тех, у кого не может быть дальше ничего. Последними оказалась большая часть людей Земли и колоний, способные лишь существовать в море других миров, засеянных Странниками семенами людского рода. Случилось то, что происходило в «Странном Джо» Стэплдона, саймаковском «Что может быть проще...» и других произведениях подобного толка. В том числе, к примеру, в крайне схожей с созданной Стругацкими вселенной Йена Бэнкса — «Культуре», где имеет место схожий трансцендентальный переход — Сублимация.

Как к этому относиться? Решать нам, но «Волны...» за данную проблематику занимают почетное место среди таких же гигантов столкновения человеческого и нечеловеческого.

Долго пыталась вникнуть в смысл названия. А когда вникла — долго аплодировала. Стоя. Потому что мы — люди, а те, кто придут следом, может, и не обратят на нас внимания больше, чем нужно для нашего уничтожения. И не потому ,что они жестоки. А потому, что такова их природа — природа чуждого разума, непонятных целей и ДРУГИХ... Чего других? Да всего! Абсолютно. Это и страшно...

Словно «дело» пролистал)) на протяжении повести заскучал, все таки миры Саракша и Арканара куда казались интереснее, а тут земляне как дети, какие-то фобии, чего-то боятся, еще и Тойво на протяжении всего произведения ищет «врагов народа», НО какая концовка!!! я реально почувствовал жестокий удар писателей по всему человечеству...ведь раньше я считал, что Homo sapiens неограничен в развитии своих способностей и может бесконечно подниматься по ступеням развития, однако совсем не думал о подобном развитии идеи авторов и как многие персонажи почувствовал себя «в кювете» эволюции(( и все же оцените красоту идеи писателей!!!

Завершающая книга одного из самых масштабных циклов.

Сюжет данной повести вертится вокруг расследования необычных явлений, которые нарушили покой «мира полдня». На первый взгляд это детектив, действие которого разворачивается в будущем. Этому соответствует и стиль изложения: немного «сухой» и документальный, несколько отличный от языка других произведений. Однако в дальнейшем на скелет детектива наращивается социальная, психологическая и, можно сказать, даже политическая составляющая. Человечество сталкивается с чем-то, нарушающим обычный ритм жизни, и это ставит его в тупик – с люденами. Какие принимать меры, какие будут последствия и, самое главное, чем это вызвано? Что это: прогрессорская деятельность более развитой цивилизации или прогрессорская деятельность потомков, а может просто естественный прогресс человечества. Честно говоря я не нашел на страницах книги прямого ответа на этот вопрос.

Показанное на страницах этой повести общество много достигло и в описываемый момент оно близко к идеальному. Однако имеет и отрицательные стороны. Порой кажется, что человечество почивает на лаврах. Наступило замедление развития, ведь на смену сильному, смелому, но не безрассудному духу первооткрывателя (именно это отличительная черта строителей «Мира Полдня» — Быкова, Юрковского, Кондратьева и многих других) на первый план выходит осторожность и боязнь к переменам, подкрепленная «истерией» вызванной Странниками, в общем, и «делом Абалкина» в частности. Появляются люди не видящие себя частью данного общества, а значит не все так хорошо «в датском королевстве».

Данная повесть несколько контрастирует с другими произведениями цикла. Однако это ни в коей мере не сказывается на ее качестве – это классика и шедевр отечественной и мировой фантастики, завершающей масштабную эпопею. Однако для меня она не поставила точку в «истории будущего». Жаль только, что продолжения не будет и дальнейшее отдано на откуп собственной фантазии.

Книга произвела на меня глубочайшее впечатление. На мой обывательский взгляд, это одна из лучших книг Стругацких. Она как и почти все произведения братьев, основана на философско-этических размышлениях и психоанализе персонажей. В «Волнах» подняты многие весьма современные проблемы, например: проблема воспитания, столкновении поколений, этичность прогрессорства, прогресс, семейные отношения, понятие «человечности» и бюрократический аппарат(основные). Произведение очень многогранно, проблемы рассматриваються с разных сторон и в разных условиях, при этом переплетаясь сюжетом и делая множество ссылок на другие книги цикла. По стилистике произведение весьма необычно и сложно, я бы даже сказал, виртуозно выполненно в виде мемуаров самого Максима Каммерера, и состоит частью из чисто художественных «реконструкций» событий, происшедших не в присутствии Максима, описаний событий Каммерером лично, и весьма изощрённо выполненных документов, как бы «прикреплённых» к мемуарам, это отчёты, фонограммы, справки, доклады, рапорты, они вносят великолепную изюминку и изыск всему произведению, помогая читателю понять ход развития событий, ход мыслей персонажей, их постепенные догадки, теории, собственно понять ход следствия. Самое удивительное, что документы и мемуарность произведения не придаёт ему сухости, а необорот, делает нужные места более контрастными, оттеняя второстепенные, создавая кроме того игру беспристрастности и эмоциональности в отношении к происходящему. Книга очень насыщенна яркими, иногда необъяснимыми, а порой даже шокирующими событиями и поворотами сюжета, интригуя и будоража читателя, первый раз книга читаеться как на духу. Перечитывать Волны можно бесконечно, и находить при этом новые грани и оттенки происходящего, новый взгляд на понимание вопросов поставленых братьями. Прочитав книгу вы оставите в своей голове рой мыслей, цепочки рассуждений, вопросы и ответы, через призму книги вы увидите себя, человечество и проблемы общества, как современные, так и ожидающие нас в будущем.

Как давно прочитана была впервые эта книга! Когда-то давно («в далекой галактике»)) могла позволить себе выписывать журнал «Знание-сила», вот там и прочла.

С каждым новым прочитыванием открывается какое-то новое видение, новый смысл.

И если раньше книга показалась суховатым отчетом о неких странных делах, творившихся на Земле, то потом, когда перечитывала 2,3 раз, ясно стало что это не просто отчет. Это трагедия. Причем трагедия человечества.

Даже несмотря на бодрое старание Горбовского очеловечить люденов...и рассуждения Каммерера в эпилоге, — мол людены скучают по обществу, по человечеству; ясно что человечеству — крышка...

Помню как в школе класс делили на отличников (их перевели в паралелльный класс), оставив в другом троечников. Это был провальный эксперимент... потому что оставшиеся троечники били морду отличникам. Отличники не стали лучше, а троечники стали хуже.

Знаю, что такое практикуют и сейчас в школах.

Но как сказал Г.Комов: « улетайте подальше от Земли», т.е. нельзя сделать такое, оставшись на единой планете.

Да и сейчас метрополия в виде США высасывает ресурсы провинций со всей планеты — лучшие из лучших уезжают, деньги и идеи улетают туда... а метрополия в виде г.Москва сосет соки России (образно выражаясь))) ну и т.д.

Конечно, и людены никак не могут ограничиться количеством 400 «особей», они и далее будут отбирать лучшее. Да и ресурсы понадобятся. А учитывая их бесчеловечность, — тут и до фашизма недалеко. И как знать — не окончится ли это войной?

Вот о чем вдруг додумалась перечитывая в этот раз!

Воистину, книга — на все времена...

Конечно, очень хочется дописать книгу так, что людены — это заботливые выросшие дети, помнящие родство, любящие родителей. Они освоили планеты, пространства, космос, время...именно они — пресловутые странники, предтечи человека, может они и есть пращуры адама, закинутые в далекое прошлое?

И все предопределено — то что Каммерер воспитал Тойво как сына, Каммерер дружил с Логовенко, а потом выступил как рупор люденов?

Может Каммерер и сам был люденом — одним из первых вместе с Логовенко?

Вопросов куча. И можно домысливать сколько угодно. Искать ответы.

Авторы их не дали.

Так что ищите ответы сами.