fantlab ru

Аркадий и Борис Стругацкие «Град обреченный»

Рейтинг
Средняя оценка:
8.61
Оценок:
6271
Моя оценка:
-

подробнее

Град обреченный

Роман, год (год написания: 1975)

Жанрово-тематический классификатор:
Всего проголосовало: 284
Аннотация:

Молодой советский учёный из 50-х годов Андрей Воронин, согласившись на Эксперимент, попадает в некий Город, где действует право на разнообразный труд. Он поочерёдно становится мусорщиком, следователем, редактором. У него складывается круг знакомых: люди разных национальностей и времени, из которого они попали в Город. Поворот в развитии Города станет проверкой сущности людей и связей между ними.

По ходу действия Андрею предстоит достичь Понимания: что есть Город, в чём смысл Эксперимента, кто такой Наставник, что находится за нулевой точкой.

С этим произведением связаны термины:
Примечание:

Машинопись из папки «Чистовики». Написано в 1972–1974 гг.

Первые публикации — журнальная: Нева (Л.). — 1988. — №№ 9, 10; 1989. — №№ 2, 3; книжная: Л.: Худож. лит., 1989.

Главы из романа опубликованы в журнале «Радуга» с января по апрель 1987 г. Отрывки из романа напечатаны в журнале «Знание — сила» (№ 12 за 1987 и № 1 за 1988 гг.).

Из «Комментариев к пройденному»:

цитата
Но всё на свете имеет конец, и в июне 1969-го мы составили первый подробный план и приняли окончательное название — «Град обреченный» (именно «обречЕнный», а не «обречённый», как некоторые норовят произносить)


Входит в:

— журнал «Знание-сила 1988'1», 1988 г.

— журнал «Нева № 10, 1988», 1988 г.

— журнал «Нева № 9, 1988», 1988 г.

— сборник «Избранное», 1989 г.

— журнал «Нева № 2, 1989», 1989 г.

— журнал «Нева № 3, 1989», 1989 г.


Лингвистический анализ текста:


Приблизительно страниц: 363

Активный словарный запас: средний (2802 уникальных слова на 10000 слов текста)

Средняя длина предложения: 59 знаков — на редкость ниже среднего (81)!

Доля диалогов в тексте: 44%, что немного выше среднего (37%)

подробные результаты анализа >>


Награды и премии:


лауреат
Великое Кольцо, 1989 // Крупная форма

лауреат
Беляевская премия, 1990 // Фантастическая книга

лауреат
"Сталкер" / Stalker, 2013 // Переводной роман (СССР, 1989)

Номинации на премии:


номинант
Премия Академии НФ, фэнтези и хоррора / Cena Akademie Science Fiction, Fantasy a Hororu, 1998 // Неанглоязычная переводная книга (СССР)

номинант
Премия Игнотуса / Premio Ignotus, 2005 // Зарубежный роман (СССР)

Экранизации:

««Дело о Красном здании»» 2012, Россия, реж: Анна Полякова

«Катя» 2012, Российская Федерация, реж: Игорь Москвин



Похожие произведения:

 

 


Избранное. Том II
1989 г.
Избранное
1989 г.
Град обреченный
1989 г.
Избранное
1990 г.
Сочинения. Том 3
1990 г.
Град обреченный
1990 г.
Град обреченный
1991 г.
Град обреченный
1991 г.
Град обреченный
1992 г.
Избранное. Том 2
1992 г.
Гадкие лебеди
1993 г.
Град обреченный
1995 г.
Град обреченный. Второе нашествие марсиан
1997 г.
Пикник на обочине
1997 г.
Хищные вещи века. — Второе нашествие марсиан. — Град обреченный
1997 г.
Собрание сочинений. Том седьмой
2001 г.
Четыре Стихии: Огонь
2003 г.
Град обреченный
2004 г.
Люди и боги
2004 г.
Собрание сочинений. Том седьмой
2004 г.
Град обреченный. Второе нашествие марсиан
2006 г.
Отель «У погибшего альпиниста»
2006 г.
Отель «У погибшего альпиниста»
2006 г.
За миллиард лет до конца света
2008 г.
Собрание сочинений. Том седьмой
2008 г.
Град обреченный
2009 г.
Собрание сочинений. Том седьмой
2009 г.
Собрание сочинений. Том седьмой
2011 г.
Полное собрание сочинений в одной книге
2013 г.
Лучшие произведения в одном томе
2014 г.
Град обреченный
2015 г.
Град обреченный
2016 г.
Полное собрание сочинений в тридцати трех томах. Том 19. 1973
2019 г.
1973-1978. За миллиард лет до конца света. Град обреченный. Повесть о дружбе и недружбе
2019 г.
1973-1978. За миллиард лет до конца света. Град обреченный. Повесть о дружбе и недружбе
2019 г.
Пикник на обочине вселенной
2019 г.
Град обреченный
2019 г.
Полное собрание сочинений в тридцати трех томах. Том 19. 1973
2019 г.
Град обреченный
2021 г.
Град обреченный. Отягощенные злом
2021 г.

Периодика:

«Знание-сила» 1/88
1988 г.
Нева № 9, сентябрь 1988 г.
1988 г.
Нева № 10, октябрь 1988 г.
1988 г.
Нева № 2, февраль 1989 г.
1989 г.
Нева № 3, март 1989 г.
1989 г.

Самиздат и фэнзины:

Град обреченный
2017 г.

Аудиокниги:

Град обреченный
2007 г.
Град обреченный. Книга 1
2010 г.
Град обреченный. Книга 2
2010 г.
Град обреченный. Книга 1
2012 г.
Град обреченный
2013 г.

Электронные издания:

Град обреченный
2017 г.
Полное собрание сочинений. Том девятнадцатый. 1973
2017 г.

Издания на иностранных языках:

Обреченият град
1990 г.
(болгарский)
Stadt der verdammten
1993 г.
(немецкий)
Stadt der verdammten
1995 г.
(немецкий)
Miasto skazane
1997 г.
(польский)
Z zewnątrz
1997 г.
(польский)
滅びの都
1997 г.
(японский)
A kárhozott város
2002 г.
(венгерский)
Oraşul damnat
2002 г.
(румынский)
Ciudad maldita
2004 г.
(испанский)
Обреченият град
2005 г.
(болгарский)
La burgo kondamnita
2009 г.
(эсперанто)
Picknick am Wegesrand. Eine Milliarde Jahre vor dem Weltuntergang. Das Experiment
2010 г.
(немецкий)
Hääbuv linn
2012 г.
(эстонский)
Oraşul damnat
2012 г.
(румынский)
A kárhozott város
2014 г.
(венгерский)
The Doomed City
2016 г.
(английский)
The Doomed City
2016 г.
(английский)
The Doomed City
2017 г.
(английский)
Das Experiment
2018 г.
(немецкий)
Nevilties miestas
2018 г.
(литовский)
Odsouzené město
2018 г.
(чешский)
La città condannata
2020 г.
(итальянский)
Grad beznađa
2021 г.
(сербский)
저주받은 도시
2022 г.
(корейский)




 


Отзывы читателей

Рейтинг отзыва


– [  2  ] +

Ссылка на сообщение ,

В 1972 году Стругацкие пишут повесть «Пикник на обочине» и роман «Град обреченный».

Пикник — о вторжении чуждого и непонятного в мир людей,

а Град — о людях, попавших в ад потустороннего эксперимента.

Наивно пытаться искать объяснения каждой загадке в Пикнике.

И так же напродуктивны попытки рациональных объяснений чудес и загадок Града обреченного.

Какая разница, чем пугают заключённые там души?

Какими казнями египетскими их травят?

Всё равно, будет ли это нашествие павианов или тьма египетская.

Главное, что они в аду.

А весь роман — путеводитель по аду.

Оценка: 9
– [  10  ] +

Ссылка на сообщение ,

Неимоверно сложно писать о книге, которую с одной стороны зачитал до дыр, а с другой, кажется, так и не понял до конца. Трудно составлять отзыв на книгу, которую где-то глубоко интуитивно считаешь самым главным творением Стругацких и в то же время признаёшь чрезвычайно сложной и спорной.

Вероятно, эта самая затёртость до дыр и мешает. Знание почти наизусть ключевых сцен, фраз и размышлений, подспудно внутреннее восприятие книги в качестве фрагментарного калейдоскопа любимых отрывков и цитат не позволяют относиться к «Граду» как к чему-то целостному. И это печально, но ничего уж тут не поделаешь — Эксперимент есть Эксперимент. Перечитывая книгу в этот раз, думал, что смогу абстрагироваться от впечатлений прошлого, от оставшихся ещё с юности ощущений, но — нет, не получилось. К сожалению? Да как сказать...

Если не брать во внимание мощный философский смысл, отмести социально-психологическую трагедию с легко угадываемым и так любимым критиками сатирическим подтекстом, не касаться символизма, то можно вполне свободно говорить о двух самых главных составляющих книги, не рискуя угодить в дебри высоких наслоений и ударить в грязь лицом перед высокими знатоками.

Первая составляющая — социальная. Нет, нет, я не оговорился и не противоречу написанному в предыдущем абзаце. Я имею в виду социальное как категорию, как нечто очень общее. А вовсе не то, о чём вы подумали, и вовсе не то, что любят раскладывать по полочкам критики режима — причём, как тогдашнего режима, так и нынешнего. В книге мы видим обобщённую историю развития любого общества, универсальную модель развития любого социума. Так и хочется сказать — абстрактную, но в данном случае это совсем не так. Нет, далеко не абстрактную, а очень даже конкретизированную, вобравшую в себя множество мельчайших подробностей из мирового опыта. Сборную солянку, если хотите, но локализованную здесь и сейчас, экстрагированную, концентрированную — ибо только такие слова можно применить по отношению к описанию всемирной истории, которую авторы умудрились уместить в 400 страниц.

Общество, рождённое в инфернальной, уходящей в глубины веков бытности, через кабацкую грязь предыдущей, давно изжившей себя и давно устаревшей социальной формации осознавшее себя чем-то большим. Выращенное на зловонном субстрате прекрасное и тонкое древо расцветает, поддерживаемое руками деятелей из прошлого. Да, испачканными в грязи и крови руками, да, людей, запятнавших себя, но ведь и человек рождается в муках и крови. Ничего не поделаешь — жизнь есть жизнь, а Эксперимент есть Эксперимент.

И вот, когда будущее настало, трагические ошибки — в прошлом, в общем-то, выздоровевшее и сделавшееся устойчивым общество принимается мечтать. Ему не сидится на месте, взор устремляется в будущее. Когда все цели достигнуты, необходима сверхцель. Выбраться из колыбели, вырваться из условностей данности. Путешествие на Север здесь можно воспринимать как аллегорию Космоса.

Но человек не может жить в отдельности от социума. Человек в себе — это абстракция, не более чем мысленный эксперимент. И в этом — вторая составляющая книги. Вместе с обществом, через тернии к звёздам, через окольные глухие дороги пробираются главные герои романа к своей сверхцели. Через розоватый и глуповатый юношеский задор, через ощущение «почти как взрослые», но и через испытания взрослостью — через первое предательство, через первое разочарование. Через предательство другого человека и через предательство идеи. Через успокоение и усталость, через выслуженный достаток и сытость, через перешагивание через себя и через собственные принципы, через переоценку ценностей. Вся наша жизнь — это поиск себя, это изменение себя, это работа над собой, хочется, чтобы это было эволюцией, но зачастую это и регресс.

Такова моя оценка этой книги. Старался держаться в рамках и не выходить в пространство спорных теорий и субъективных трактовок. Книги Стругацких, как известно, многогранны, многослойны, при каждом прочтении можно обнаружить что-то новое. И «Град обреченный», как произведение самое главное и самое сложное, соответствует данному определению на все сто.

Оценка: 10
– [  3  ] +

Ссылка на сообщение ,

Как и в предыдущем прочитанном у авторов романе «Улитка на склоне» было многое непонятно из-за умалчиваний, из-за некоторой фантасмагоричности событий, из-за того, что в книге масса размышлений о смысле жизни и подобном, о чем нет единого для всех ответа, а большая часть людей и не находит ответа никакого. Так и Андрей задаётся вопросами, но не знает ответов, а с ним остаются в подвешенном состоянии и читатели. Стругацкие это любят — заставлять думать читателей, задавать вопросы, ответы на которые каждый должен сам найти для себя.

Здесь существует Город, расположенный неизвестно где, созданный с неизвестной целью и заселенный жителями Земли 20 века. В Городе существуют странные правила, необычные объекты, неизвестная история, бывают катаклизмы. В остальном все очень по бытовом, приземленно, вещественно. Это создаёт контраст.

Оценка: 8
– [  7  ] +

Ссылка на сообщение ,

Боже, такой концентрации мерзости я даже у де Сада не встречал. Грязь, мусор, скабрезный юмор, алкоголь, пошлость, а главное — всеобщая атмосфера крайней озлобленности, из-за которой читать особо мерзко и неприятно. Я лично не осилил дальше 50 страницы. Строго настрого держать этот сгусток грязи подальше от детей, да и культурных людей в принципе.

Оценка: 2
– [  12  ] +

Ссылка на сообщение ,

Предположу, что смысл таинственного Эксперимента — приучить человека одинаково относиться к ближнему, не принимая в расчёт статус: сегодняшний мусорщик может превратиться в завтрашнего министра. Цель доказать равенство — в общем-то благая. Но всё закончилось, как всегда, когда хотели как лучше… В этом первая грань иронии этого романа.

Мы не способны долго функционировать в рамках отлаженной системы — эксперимент пошёл по странному пути, и люди самых разных национальностей и извлечённые из разных лет 20 века создали нечто среднее между третьим рейхом и обществом потребления. И преданный коммунист Андрей Воронин, пытавшийся перевоспитать шлюху Сельму, превращается в винтик нового тоталитарного государства, сытого и почтенного чиновника, женатого на прекрасной и благообразной Сельме. Опять ирония. И только теперь герой, когда он вроде как предаёт свои идеалы, отталкивается от дна и начинает духовное восхождение с Изей Кацманом, «жрецом» культуры, начавшееся, опять же по иронии, с жажды и поноса в пустыне.

Таким образом, мы понимаем без этой самой культуры человеку выбраться никуда не получится.

Стоит отметить, что в град обреченный попадают люди, в основном оказавшиеся в нашем мире в сложной и опасной ситуации. А вот у Андрея всё было очень даже благополучно. Опять же — ирония! И ирония в том, что авторы намекают, что момент для приглашения в град обреченный был выбран неслучайно. В этом мастерство Стругацких и состоит: заставить гадать, что будет дальше, ведь перед самым финалом новая история только начинается.

Оценка: 10
– [  13  ] +

Ссылка на сообщение ,

Позорная книга Стругацких написанная на волне перестроечного хайпа в 1989 году. Скорей всего заготовка книги была (с 1975 как они и говорят). Стиль «Перестроечная Чернуха» с потугами на философские умствования... чего только стоят сопливая история про фронтовика который встречался с некрасивыми девушками, и представление Сталина как тирана который играл людьми как пешками и для которого жизнь человека ничего не стоила... хуже только «Жиды города Питера» — полный отстой ... правильно сказал Алексей Балабанов что после 50 ни один режиссер ничего путного не снял ... у писателей наверное есть тоже предельный возраст ... но участие Стругацких в написании «перестроечной чернухи» — сильно смазывает впечатление о них.

Оценка: 3
– [  31  ] +

Ссылка на сообщение ,

Некоторые отзывы шокируют.

Столько людей прочли книгу и почти никто ничего не понял.

Авторы описывали АД в своей интерпретации. Вам же всё время об этом по тексту говорят. И в конце тоже: «первый круг пройден». И в названии слово «ад» присутствует. И сборище людей из разных эпох этим объясняется. Забавно, что авторы всячески превозносят людей творческих. По их версии они в ад не попадают. Ну или попадают сразу в последующие круги.

Кстати какую форму имеет этот круг ада? Правильно! Форму бублика. Трактор, упавший вниз, пролетевший в слоях атмосферы по кругу и свалившийся сверху это подтверждает. Равно как и пришедший к нулевой точке главгер, чтобы застрелить своё антиЯ, пришедшее из антигорода по противоположной половине «бублика». Кстати, в пантеоне на противоположном конце стола тоже «антиЯ» был, если кто не понял. В философию вдаваться не буду, а то придется такую же книгу текста набирать.

P.S.

Главная тайна города, вокруг которой годами шла дискуссия, состоит в том, что в городе нет смерти. Это «концлагерь» для самоубийц.

Тех, кто решил находить выход привычным суи-способом, ожидал «сюрприз» — возврат туда и в те обстоятельства, от которых он сбежал.

Гейгер потому и осмелел, решившись на переворот, что узнал от Изи о ГТГ.

Авторы позже уклонялись от разъяснений этой темы, чтобы любую их смерть никому и в голову не пришло связывать с суицидом, ссылаясь на их произведение.

P.P.S.

У Изи в папке был его «Путеводитель по бредовому миру», который он нашел в одной из своих пирамид, сделанных во время прошлого цикла «отбывания наказания». У авторов постоянно мелькает египетская тематика. Начиная от «тьмы египетской» заканчивая павианами, в латинском названии которых присутствует слово «анубис».

Книга прозрачна и ясна для людей начитанных и тех, кто в теме.

Оценка: нет
– [  9  ] +

Ссылка на сообщение ,

Почти все отзывы на «Град» звучат так: красиво, грандиозно, но ничего не понятно.

Расскажу я о том, что в нем увидел. Во-первых – это автобиографическое исследование (рабочее название романа «Мой брат и я»), то есть книга о самих Стругацких. Написанная в стол, почти без надежды на публикацию. Все персонажи – проекции характеров АБС, вернее, каких-то их частей. Две основные – Андрей (прямой и упрямый) и Изя (мятущийся интеллигент): это коллективный герой-проекция. Не АНС и БНС, но части коллективного автора. Остальные проекции – менее значительные, но тоже важные: миролюбивый и спокойный Ван, рвущийся к власти и порядку Фриц, загадочный социал-демократ Кэнси, и т.д. Чем меньшую роль в сюжете играют персонажи, тем они дальше от ядра авторского внутреннего мира.

Во-вторых, Эксперимент – это самопознание АБС через творчество. Все их книги так или иначе об экспериментах. Задачу формулирует в первой части Изя: «для нас проблема номер один – разобраться в нас самих». Не только в том, кто АБС есть, но и кем могли бы быть. Андрей – советский патриот и комсомолец, готовый биться за идеалы: так себя видели АБС в юности. Изя – набравшая с возрастом силу вторая часть их индивидуальности, еврей-правдоруб (совесть), любитель неудобных вопросов и нерешаемых задач. С течением Эксперимента происходит очистка этой пары от остальных, отслойка шелухи, в конце они остаются вдвоем в пустыне, в нулевой точке своей вселенной. Андрей проходит стадии наивного коммуниста, потом жестокого рычага системы, затем ее рупора, и наконец одного из вождей. Изя из юродствующего чудака эволюционирует в диссидента, затем вырастает в пророка, «жреца храма». Андрей приходит к разочарованию в идеологии и оказывается без почвы под ногами – но Изя предлагает ему новую элитарную концепцию бытия: есть серая масса населения, которую подтянуть до уровня элиты невозможно, но и так можно жить, радуясь, что ты не на самом дне, а являешься потребителем культуры (в широком смысле культуры – не только искусства). По ходу Эксперимента Андрей все легче лжет, а Изя становится все большим авторитетом. В конце Изя пишет книгу и распространяет ее на пути экспедиции, Андрей помогает ему.

Эксперимент не может завершиться успехом. Это игра, «футбол есть футбол». Среда, в которой он проходит, неразрешимые задачи, и внутренние конфликты создают тяжелую атмосферу. Через весь роман красной нитью идет тема самоубийства. Самая умная проекция (профессор Дональд) уже в первой части убивает себя и завещает пистолет Андрею. С этого момента он играет роль подвешенного на стене ружья (будучи советником, Андрей собирает целую коллекцию огнестрелов – метафорическое обозначение его нерешительности). В итоге в нулевой точке мира он выпаливает в самого себя. Но выхода все равно нет, пройден лишь первый круг. Интересно, что в своем мире АБС всевластны, они могли бы придумать светлый мир и хэппи-энд — но их выбор это перманентный кризис, несвобода, грубость, лишения, блуждания в лабиринте мертвых кварталов среди пугающих образов, и исход через смерть. Цитата: «Так вот, великие писатели тоже всегда брюзжат. Это их нормальное состояние, потому что они — это больная совесть общества, о которой само общество, может быть, даже и не подозревает».

Можно предположить, что Эксперимент – это творческий поиск всего человечества вообще; он начался задолго до АБС и закончится не скоро. И многое из построенного уже пришло в негодность, разрушилось, а люди умерли, но от них остались записи, в которых роется Изя.

Наставник – это проекция внутри проекции. Набор установок личности, полученных в ученические годы жизни. Для АБС учитель, и это хорошо заметно по первым книгам – замена отца, то же верно для их героев. Наставник — родительская фигура, направлявшая героев по творческому пути, по пути Эксперимента; повзрослев, Андрей с проклятьями избавляется от него («ты совесть моя желтая, резиновая, использованный презерватив») – и Наставник исчезает… но не насовсем, его бесплотный голос остается. Для Наставника важно одно: чтобы Андрей оставался в Эксперименте. По завершении первого круга Андрей обнаруживает себя в юности, и где-то рядом маленький Изя. Это и есть результат познания: прорыв к спрятанному в глубине души подростку. Позже Наставник загонит его в воображаемый Град Обреченный и ребенок будет спрятан. В то же время Изя сохранит детскую непосредственность и этим будет отличаться от Андрея. Можно сказать, что Изя – детская, ищущая, играющая, творческая часть АБС.

Зачем нужно жителям Града все время менять профессии? Это нужно авторам, для того, чтобы свободно двигать героев по социальной лестнице. Логической связи обязательной смены профессий с Экспериментом нет.

Почему герои прибывают в Град из разных времен и культур? Потому что это интересно АБС. В их книгах всегда интернационал и свободное перемещение в пространстве, а время вообще условно (вспомним «Попытку к бегству»). Образы советских героев очень достоверны, а иностранцы словно намеренно клишированы, особенно немцы. Все они в Град будто сбежали из своей реальности (эскапизм в воображаемый мир). Культуры взаимопроникают, искусство интернационально, поэтому все жители понимают друг друга.

Что такое Красное здание, Пантеон, Хрустальный дворец? Это метафорические испытания, узловые точки прогресса характеров. Итоги их неоднозначны. В Красном здании Андрей мог принять правила игры и остаться Следователем навсегда, жертвуя дорогими людьми. Он отказался — и сразу же спас Вана от ссылки на болота (но сдал в тюрьму Изю). В Пантеоне Андрей критикует идею величия человека, элитаризм, насмехается над памятниками – и его шанс стать героем для Града исчезает вместе с крахом разведывательной миссии. О Хрустальном дворце и Плантации нам и вовсе рассказывают вскользь – такая ерунда как жизнь в роскоши не могла остановить АБС. Каждый раз они продолжают движение дальше, к нулевой точке.

Ну и конечно, Град этот обречен, как и Эксперимент. Как обречены герои, во внутреннем мире которых Град создан. Все разрушит ветер времени и засыплет песком.

Оценка: 9
– [  12  ] +

Ссылка на сообщение ,

По аналогии с термином «тёмное фэнтези» роман «Град обреченный» можно назвать тёмной социальной фантастикой. По настоящему положительных героев почти нет, а те, что есть либо погибают, либо кончают жизнь самоубийством. Есть герои, чьё поведение очень спорно, есть недалёкие люди и есть настоящие негодяи.

Роман перечитал спустя более 10 лет; и хотя при новом прочтении он показался интереснее, но оценку всё-таки я не поменял. Да, роман интересный и мудрый, но в нём огромное количество «грязи» — на улицах Города и в квартирах горожан, в их словах и действиях. Понятно, что это художественный приём. Сюжет романа сам по себе оригинальный и захватывающий, но то, как он реализован, портит впечатление от книги. Тут есть описание помоек, вечное пьянство, горы трупов, массовая диарея, дохлые крысы и всё в таком роде. Если считать правильной теорию о том, что мир, изображённый в романе — это ад, то наверное именно так он и должен выглядеть.

Вообще творчество Стругацких можно разделить на две группы произведений — о будущем и о настоящем. (Особняком стоит цикл о НИИЧАВО — там люди будущего в настоящем.) Будущее Стругацких утопично, приукрашено, эти книги хочется перечитывать, в этом мире хочется жить. Эти произведения для меня входят в число моих самых любимых книг. В их мире настоящего — грязь, пьянство, неприятные герои. В «Граде обреченном» это особенно заметно, в нём совершенно ясно, что является ценой всего на свете. Понятно, что это то самое зеркало, на которое мы пеняем, видя себя, и эти книги перечитывать не менее важно, но делать это тяжелее, честно сказать. Эта часть творчества братьев мне нравится меньше.

Оценка: 6
– [  13  ] +

Ссылка на сообщение ,

Странно писать рецензию на книгу, которую понимаешь как-то интуитивно, как будто нащупываешь нужный путь в темноте. Хотя, мы ведь и живем в некотором роде именно так — понемногу нащупывая свой, верный путь. Итак, великий Эксперимент, ради которого в Город переносятся люди. Разных возрастов, национальностей, мировоззрений. Все они попали сюда по разным причинам — кто-то просто бежал от голода, страха и смерти, кто-то искренне хочет участвовать в Эксперименте, кого-то завело сюда исключительно любопытство, а кого-то и поиски покоя. В любом случае, плыть им теперь в одной лодке этого Города, вот только куда несет их река, и плыть ли по течению или нужно бороться со стихией — не известно. Эксперимент есть Эксперимент. Сравнивать Город с Союзом можно сколько угодно, не неинтересно. Потому что слишком просто, слишком очевидно. Даже мне, никогда там не жившей, не говоря уже о маме, которая по одной, особо мне понравившейся, зачитанной вслух цитате, тут же спросила: «Это что, СССР имеется ввиду?». И было бы обидно, если бы все свелось именно к аналогии с Союзом, потому что от Стругацких все время ждешь чего-то более тонкого, более сложного, что бы чувствовать себя учеником и учиться — постоянно искать и открывать новое: новые смыслы, новые идеи. Так что все-таки есть Эксперимент? Вопрос о его целях и смысле задавался в романе неоднократно, и ответ всегда один и тот же: Эксперимент есть Эксперимент. А не сказать ли проще: Эксперимент есть жизнь? Жизнь каждого отдельного человека и всего человечества. И не ответит Наставник на вопрос о смысле Эксперимента, ибо в чем смысл Жизни? Построить светлое будущее? Пройдено и никого уже не вдохновляет. Сожрать что-нибудь еще не жратое? Скучно станет. Тем, кто способен на что-то большее, кроме как жрать. А не есть ли весь смысл Эксперимента, сиречь Жизни, в том, чтобы своё место найти в этой самой Жизни? Не даром же тасуют всех героев это Города с одного места на другое. И так, и так их поворачивают, чтобы со всех сторон себя рассмотрели, чтобы ужаснулись, чтобы догадались. Вот только каждому ли суждено это самое место найти? Или кому-то одной жизни для этого мал окажется?

Оценка: 9
– [  12  ] +

Ссылка на сообщение ,

Около пятнадцати лет назад я пытался начать читать этот роман — ничего не получилось, я ничего не понял совсем.

Около десяти лет назад я смог прочитать около тридцати-сорока страниц — плюнул и закрыл, потому что пытался, искренне пытался понять, что происходит, но не понял. Совсем.

Около пяти лет назад я прочитал чуть больше — шестьдесят страниц. Хотел бы читать дальше, но... было много других романов, забил и перестал читать.

И вот вчера я смог без отрыва, на одном дыхании, на одной скупой ностальгической слезе прочитать весь роман, почти без остановок (еда и туалет — не в счет).

Это многослойный аллегорический бунтарский роман-торт. Здесь Стругацкие столько проблем, столько вложили смыслов, столько идейных составляющих, что похоже... я лет и через десять, пятнадцать, двадцать буду перечитывать роман и восторгаться чем-то другим, чем вчера. А я, в целом, не очень люблю книги перечитывать. А «Град» я читал в исключительном обалдевании от произошедшего, смакуя персонажами, морщась от антилозунгов, смеясь над идейной иронией Красного Дома, павианов и других моральных «игр» мира с персонажами.

Все-таки не зря мне советовали-советовали-советовали это прочитать — книга на века как минимум и на вечность, если Эксперимент это позволит сделать.

Но... Эксперимент есть Эксперимент. И как знать, куда он заведет следующего читателя и позволит ли из него выбраться.

Оценка: 10
– [  10  ] +

Ссылка на сообщение ,

Социум — если рассматривать его в качестве объекта экспериментов — завораживающе увлекательная штуковина. Не только запредельно сложная сущность (многофакторная, многоаспектная, многоплановая), но и многомерный фрактал (множество, обладающее свойством самоподобия — объект, в точности или приближённо совпадающий с частью себя самого).

Например: Личность — как элемент Социума — проходит в своём развитии ряд последовательных этапов (рождение — становление — пик формы — угасание — смерть). Если чуть увеличить уровень обобщения, подняться, например, до социальных Групп — там увидим тот же фокус (рождение — становление — далее по списку). Если ещё уменьшить масштаб, то поднимемся до уровня Государств, которые — абсолютно аналогичным образом — рождаются, умирают и т.п. Далее следуют межгосударственный и планетарный уровни (заметим, что уровень Семьи мы — для простоты изложения — пропустили). Это — всего лишь одна веточка фрактальный сети (для краткости — ФС), по одному из измерений многомерного фрактала — «стадии развития». Таких веток — множество, они ветвятся, пересекаются, переплетаются — в зависимости от аспекта проблематики. Например, для поведенческого аспекта, каждому узлу ФС соответствует своё «поведенческое ответвление» (Личность — психология, Группа — социология, Государство — Политика и т.д.), а для узлов типа «государство» помимо веточек типа «политика» есть ещё — экономика, право, военное дело и т.п.

А теперь представим себе: мы вбрасываем в один из узлов ФС (например — Группа) некий пакет информации, далее — «крутим магнето» машины времени, запускаем процесс, скажем, лет на 10, и — смотри, что получилось. Потом — в зависимости от результата — перебрасываем тот же пакет по линейке «вертикальных связей» выше или ниже (соответственно — Государство или Личность) и ещё раз «крутим магнето», но уже лет на 30 или 50 — как понравится.

Для того, чтобы так развлекаться, не обязательно обладать возможностями Господа Бога, уж мы-то с вами знаем, что «...развитая технология — по своим проявлениям — совершенно неотличима от магии...». Надо только сваять некий базовый полигон — определенным образом организованное пространство, озаботиться проблемами почвы, атмосферы, источника света и тепла (и т.д. и т.п.) — и дело в шляпе. Как набирать «участников»? — Да очень просто: берём какую-что часть населения любой планеты (например, Земли), лучше — умерших (чтобы не создавать паники по поводу исчезновений, хотя — не обязательно), делаем новое тело, и — милости прошу на полигон.

Ничего не напоминает?

Ну да, конечно же... — Чистилище или даже Ад, собственной персоной. Ну..., это как посмотреть, с какой, понимаете ли, стороны. Субъект, обладающий такой технологией, по определению не может быть просто примитивным садистом, дорога в этот Ад — как и положено — вымощена некими благими намерениями, и они, эти намерения — даже как бы понятны и прозрачны. Это же Эксперимент, а не что-то вам там, развлекуха какая. Если при этом участники сего Эксперимента испытывают некий дискомфорт (как душевный. так и физический), ну, что ж.., не насильно же их сюда притащили. Да, именно так, «участие — дело добровольное», с каждым предварительно проведена беседа, у каждого есть свой Наставник.

Но фокус-то как раз в том, что ФС — штука хитрая, она имеет склонность проявлять свойства своих составных частей. То есть... — да, правильно...

Кто сказал, что над экспериментаторами — в свою очередь — никто не проводит своего Эксперимента, только — более высокого порядка? Почему нет? ФС это допускает, без вопросов. Ну, а подопытные — не могут ли как-что влиять на экспериментаторов? Ну, если, к примеру, бунт какой или ещё что? Почему нет? ФС и это допускает.

Вот все вышеизложенное — это и есть ТЕМА произведения.

А что же — ИДЕЯ, как с ней дела?

О-о-о, братья и сестры, тут все гораздо сложнее. Это — Стругацкие, со всеми, что называется, вытекающими. Тут приземлённых или примитивных идей не бывает. Да что там «приземлённых», с таким шикарным, я бы даже сказал — элитным, изощренно утонченным фантастическим антуражем — можно таких идей наворотить, что просто дух захватывает!

И — таки, да. Классики не подкачали.

Стругацкие — они и в Африке Стругацкие

Оценка: 10
– [  11  ] +

Ссылка на сообщение ,

Очень до многих произведений Стругацких надо дорасти интеллектуально, чтобы сполна получить удовольствие от чтения. Град обречённый — одно из них. Я пыталась читать его ещё в студенчестве, но отклика оно как-то не нашло. Зато сейчас читаешь и наслаждаешься качеством текста и качеством идеи. В какой-то момент ловишь себя на мысли «Эх жаль, что те, кто не видел совка, не поймут эту книгу!», а потом оглядываешься вокруг и понимаешь, что книга не о совке, а о сущности человеческого социума в целом. Сначала приходит время восторженных идиотов, которые своей толпой сметают единицы думающих людей. Потом на смену восторженному идиотизму приходит нигилизм, упадок морали и отрицание общего под влиянием жажды личного обогащения. А заканчивается всё душевной пустотой и упадком. Учитывая, что сейчас наши страны где-то между второй и третей фазой, произведение как никогда актуально.

Оценка: 8
– [  4  ] +

Ссылка на сообщение ,

Произведение, которое при желании можно причислить к вершине как творчества братьев Стругацких, так и вообще фантастики. Бывают такие. Где философии, аллегории и художественности на сотни диссертаций, которые вздыбят такие слои, существование которых и сами авторы не предполагали. Ведь «Град обреченный» не дает конкретного ответа ни на один из дискретного множества вопросов.

В чем суть Эксперимента? Роль главного героя Андрея Воронина? Кто такой Наставник? Откуда взялись живые памятники? Как понять Красный Дом? И так далее, и так далее. Нет, конечно, можно построить какую-нибудь теорию, вроде наследия кровавого коммунистического режима или моделирования разных социальных обществ.

Сами Стругацкие, несомненно, писали с фигой в кармане. Классически, по-диссидентски. Но что они предлагали взамен? Энтропию? Ведь каждый человек изначально свободен, а диктаторы разных уровней стараются упорядочить хаос. Но это им удается лишь на определенное время. Именно такой вывод в «Граде обреченном». Посыл понятен, но зачем для его обоснования строить огромные локации, и не пробовать прощупать следующий ход.

Личная свобода заканчивается там, где начинается свобода другого человека. Как уместить все свободы без диктатур? Как организовать мало-мальский жизненный цикл, ведь мало кто (где найти таких Ванов) пойдет в мусорщики, все хотят статус, славу, эквивалент денег и возможностей, а кому дерьмо убирать?

Но в произведении, явно написанному в стол, Стругацкие ушли в аллегории и покусывания, а не в поиски Абсолютного Знания, которого, может, и нет. В семидесятых советских годах «Град обреченный» был бы стратегическим оружием. Сейчас же — один из многих фантастических романов.

Оценка: 7
– [  18  ] +

Ссылка на сообщение ,

«Град обреченный» — книга, которую копать — не перекопать. Но, засучив рукава, поплевав на ладони, предлагаю начать. Как говорится, глаза боятся — руки делают.

Эксперимент есть эксперимент.

Экспериме́нт (от лат. experimentum — проба, опыт), также о́пыт, в научном методе — метод исследования некоторого явления в управляемых наблюдателем условиях. О каком явлении идет речь? Здесь пока всё просто. С одной стороны, речь о мире, глобальном непознаваемом состоянии материи в общем, и окружающем человека в частности. С другой стороны, это явление — сама жизнь. Исходя из антропного принципа и литературы, и познания как такового, можно соединить два варианта в один: эксперимент исследует жизнь человека в мире. Эксперимент запущен, дабы наблюдать, как же человек будет в нем жить. Далее идет «в управляемых наблюдателем условиях». Кто же наблюдатель? Кто исследователь? Здесь версий можно выдвинуть поболее. Возможно, это некие скрытые от нашего конспирологического взгляда Экспериментаторы. Возможно, это сам Бог как главный Экспериментатор, который создал условия, явил миру человека и смотрит за ним, как за самым дорогим своим творением, помогает ему, наказывает его, сочувствует ему. Однако здесь следует помнить, что Братья Стругацкие — атеисты, от начала и до конца. Поэтому смею предположить, что наблюдателем является сам человек. Да вот только управляемых условий не существует. Есть просто условия, никто их не создал, они просто наличествуют. Никакого сознательного, осознанного эксперимента нет, есть лишь наблюдаемый ход событий. Ход истории. И человечество обязано, вынуждено пытаться создать такой социум, в котором жить станет комфортно всем (та же мысль про «счастье для всех даром, и пусть никто не уйдет обиженный», только в социологическом ключе). Но Град обреченный, неприступный загадочный древний город всё больше убеждает читателя, что построить общество, идеальное для всех людей, невозможно. Споры не утихают с самого начала, со времен Андрея-мусорщика, до самой нулевой точки, когда Андрей и Изя спорят о природе элиты. И здесь Эксперимент (авторы) решил посмеяться над героями: казалось бы, все говорят на одном языке, можно запускать строительство Вавилонской башни... но люди не могут ни о чем договориться! Мусорщики обгоняют друг друга на предельной скорости, занимая место в очереди на вывоз. Свидетели не идут навстречу следствию, говоря неохотно, мутно. Экспедиция проваливается из-за вечного спора ее участников между опасным дальнейшим следованием цели и безопасным поворотом назад. И даже технократия Фрица Гейгера не работает! Братья Стругацкие, уж кто-кто, а они должны были верить в мощь и возможности технократии. Но нет. Не всем по нраву общество «сытых рабов», общество профессионалов с индексом профессионализма, общество тоталитарного благоденствия. И здесь находятся индивиды, которые взрывают себя на площадях (это мы видим и сейчас). Казалось бы, что вам еще надо? Всё уютно, сытно и индексировано. Но ведь и сам Андрей Воронин оказывается против строгого подхода к подбору своих сотрудников, например, привлекательной секретарши. Строгая система, реализованная идея Порядка, не учитывает человеческих нюансов. Которых всегда, абсолютно всегда, вагон и маленькая тележка.

Эксперимент — это метод опытный, то есть проверенный на практике. Корень слова — «опыт». Град обреченный — это хронология мировоззренческого опыта самих Авторов. От ярых коммунистов-сталинистов до черной, мрачной, не видящей выхода и целей интеллигенции. Заметно меняется в течение всего романа главный герой, Андрей Воронин, звездный астроном. Сначала он готов бороться, искать и искоренять несправедливость, спорить со всеми. Он уверен, что участников Эксперимента собрали здесь, чтобы последние построили в городе коммунизм. Позже он начинает всё больше разбираться в городе, в людях. Часть населения города уже видится ему отребьем, скотами. И впоследствии он становится политической элитой, сытой, пузатой, которую даже экспедиция не интересует, ведь это нужно ехать самому, видите ли, я только начал обустраиваться, пришел к спокойной нормальной жизни, начал собирать антикварное оружие... в общем, все атрибуты сытого, омерзительного, элитарного уклада. АБС — молодцы, что рефлексируют, доходя до таких высот самокритики. Кто в молодости не был радикалом — у того нет сердца, кто в зрелости не стал консерватором — у того нет ума. Парадоксально, странно, противоречиво признавать этот афоризм. Странным кажется сейчас, что позже у тебя же будут какие-то иные взгляды на построение общества, а в будущем стыдно будет вспоминать, как яростно ты кричал о праведных ценностях, достигаемых лишь революционным/радикальным путем. Эта книга — одновременно и жирная философская точка во всей социологии, и фантастическая автобиография двух гениальных авторов. Нет, не событийная автобиография, мировоззренческая.

Право на разнообразный труд.

В молодости перед нами открыты все дороги, впереди куча развилок и ответвлений, мы можем пробовать и то, и это. Что, кстати говоря, очень полезно для расширения кругозора и получения того самого опыта. Но с возрастом жизнь устаканивается. Всё гуще и всё плотнее. Опыт — он в то же время и якорь. Но не в опыте дело. А дело в том, что в типичном обществе профессионалов — кот наплакал. Все просто стремятся выжить и заработать денег. Поэтому в городе такой бардак, законы издаются идиотские (касательно павианов), никто ничего не умеет, не разбирается. Противопоставлением этому выступает технократия Гейгера. Но мы увидели, к чему она приводит: к застою. Есть еще Ван. Добрый, славный Ван. Прекрасный вечный мусорщик. Сознательно занявший низшую ступень в социальной иерархии. Но нам жалко на него смотреть. Да, он молодец, но жалость и юродивость всё равно разбирают. Получается, как Ван тоже нельзя. А как нужно?

Красное здание.

Сначала я подумал, что это аллегория идеи власти. Но увидев в тексте красное здание уже во второй раз, я понял, что это аллегория идеи борьбы. Молодой Андрей Воронин, будучи следователем, работником по поиску истины и пресечению преступности, будучи еще вполне себе коммунистом идеологически, входит в Красное Здание и садится играть в игру с Великим Стратегом. По внешнему виду мы примерно понимаем, кто это такой. Конечно, борьба рисуется прежде всего политическая. Мы видим, каким трудным, фантасмагоричным путем она достигается. Да, нужно навязать свои правила, а потом поменять их в удобный момент. Да, нужно жертвовать и своими фигурами, рушить стройный порядок, вносить в свои ряды панику — то есть быть настоящим Игроком. А жертвы в такой Великой Игре — всегда живые люди, всегда те, кто тебе дорог, те, кем придется пожертвовать. Игра страшная. И Андрей отказывается от игры. Но что же происходит с Красным зданием во второй раз? Оно сгнило, обветшало, обезлюдело, в нем так же страшно находиться. СССР 20-х и СССР 70-х. И что же лучше?

Пантеон.

Собственно, зачем мы живем? В историческом плане. Бытует миф, что перед началом Троянской войны Ахиллу сказали, что если он не пойдет на войну, он спокойно вырастит детей, внуков, правнуков, обретет покой, но вскоре его правнуки о нем забудут, и имя его исчезнет из памяти. А если он пойдет на войну, он умрет, но обретет славу, о нем будут воспевать легенды, и имя его останется в веках. Что он выбрал, мы знаем. Так что же делать с желанием выжить, пусть не биологически, пусть личностно? Любой хочет оставить свой след в истории. История сшита конкретными именами и фактами. Но здесь прав Андрей, говоря о ничтожности такого возвышения конкретных личностей. Он кричит статуям об идее Величия как таковой. О массовом катке истории, назову его так. Мол, главное — не величие конкретного человека, главное — величие человечества в целом. Мысль правильная. Полностью поддерживаю. Но мы видим, как статуи поворачиваются к Андрею затылком и слушают человека в тумане, который шепчет им, какие они «самые величайшие». Да плевать все эти великие люди хотели на великий ход истории, если в нем нет их имен. Кому нужен великий ход истории? Только массе, но не выдающимся личностям. И, как забавно, в Пантеоне целая масса, толпа выдающихся личностей, такой парадокс.

Экспедиция на север.

Снова возвращаемся к технократии Фрица Гейгера. Когда все потребительские цели более-менее достигнуты, Фриц приходит к очень важному выводу: обществу нужна сверхцель. (Об этом, кстати, писал Михаил Веллер в своей публицистике, и очевидно, много кто еще). Ирригационные работы, пирамиды, создание империи, построение коммунизма... на сколько хватит фантазии. Экспедиция, пожалуй, самая логичная и нужная сверхцель. Этот мир опасен, необъясним, и нам нужно расширять свои знания о нем, как минимум, чтобы быть готовыми ко всему, и как максимум, для получения новых знаний. Но в чем же беда здесь? Казалось, взяли добровольцев, никто не говорил, что будет легко, задачи и план сформулированы еще до старта. Но что мы видим? Половина команды не хочет достигать сверхцели, они хотят домой. У каждого своя жизнь, и плевать он хотел на какие-то грандиозные цели общества. Не стоит ни одна общественная сверхцель моей, единственной у меня жизни. И как быть, с необходимостью великой цели и нежеланием к ней стремиться?

Наставник.

Дмитрий Быков говорит, что наставник — это недремлющая совесть, которая призывает во всех ситуациях быть спокойнее. Я должен внести поправки в эту трактовку, опираясь на текст романа. Уже при втором появлении наставника я заметил, что наставник как-то слишком много поддакивает Андрею, во всем с ним согласен. Даже когда Фриц тащит бедного Изю, Изю(!) в подвал, наставник позже соглашается, мол, ну да, а как можно было иначе, ну да, никак. Мои подозрения подтвердились встречей Андрея с наставником в пустыне. Андрей не ведется на поводу у наставника и говорит ему: «Да что ты мне постоянно поддакиваешь?» Я был счастлив, что предугадал сей тонкий момент, и готов дать свое объяснение. Наставник — не совесть. Наставники есть и у убийц, и у прочих моральных уродов города. И я уверен, что им наставники говорят именно то, что люди хотят слышать. Итого: наставник — это внутренняя убежденность, что ты всё делаешь правильно. Ни больше, ни меньше. Сколько же я перевидал людей, в основном быдловатого склада, которые даже если не правы, продолжают стоять на своем. Я даже слышал от них самих, что они никогда не признают, что они не правы. Якобы мужская черта такая. Вот вам и наставник. Совесть... да это антисовесть. Андрей Воронин, запутавшийся в конец, потерявший какую бы то ни было ценностную почву под ногами, прерывает надоедливого наставника, убеждающего Андрея, что всё нормально, всё ты делаешь правильно. Да ни хрена не правильно, и всё вместе с этим правильно одновременно. Но это теряет смысл. К слову о придуманных себе ангелах-хранителях, Боге (Золотом Шаре!) и прочих вселенских сущностях, которые помогают не утонуть в бездне пустоты. А надо быть смелее и независимее. Так я считаю.

Нулевая точка.

Аркадий и Борис Стругацкие пережили опыт Великой отечественной войны, они видели смерть в большом количестве. Видели и чувствовали, как одни люди убивают других людей. Слышали предсмертные вопли. Знали о сгорающих заживо тысячах случайных, но всегда живых людей. В романе есть пара эпизодов подобного ужаса. (Я не беру воспоминание Андрея о блокаде и сравнении его с экспедицией). Это момент со сжиганием павианов на площади и эпизод, когда Фриц ведет Изю в подвал для допросов. В оба раза мне было довольно страшно. И в обоих эпизодах фигурирует воля Фрица, как главного сторонника идеи Порядка во всем Граде. Но что же получается. Все вариации построения идеального общества исчерпаны. Все идеалы рухнули, все надежды обречены. И в какой-то момент, самый последний момент, ты обращаешь взор к самому себе. И понимаешь, что и тебя-то как такового нет. Тебе незачем вообще что-то делать, волноваться, бороться, стремиться. Нет смысла. И нет выхода. Град человечества обречен. И ты либо стреляешься натурально, как Дональд в начале, либо ментально, как Андрей в конце. Итог один.

Последняя страница.

Возвращаемся в реальный мир и видим, что вокруг нас — всё тот же Эксперимент. И ничего не изменилось, коли солнце перестало выключаться, как лампочка, а звезды перестали падать. Всё тот же Эксперимент. И жить в нем тошно. И нет никакого светлого облачка. И нет никакого Второго шанса, не выдумывайте себе ничего такого, не поддавайтесь уговорам внутреннего наставника. Ведь в тексте прямо говорится, цитирую: «Черный колодец двора, слабо освещенный желтыми прямоугольниками окон, был под ним и над ним, а где-то далеко наверху, в совсем уже потемневшем небе горела Вега. Совершенно невозможно было покинуть все это снова, и совершенно — еще более! — невозможно было остаться среди всего этого. Теперь. После всего.» Братья словно проносят через финальную страницу романа следующую мысль. Вот, читатель, закрыл ты книгу. Покопался в философии, поразмышлял о человеке, об обществе... но скажи, когда ты вернешься в реальный мир, ты останешься прежним? Или нет? Сможешь ли ты жить, как жил раньше? Ничего не меняется. Мы сидим на работе, спорим о взглядах в интернете, как раньше спорили на кухнях. И продолжаем хотеть того же. Счастья. Для всех. Но никогда не достигаем его.

П.с. Осталась еще куча неразрешенных вопросов. Например – Что означает нашествие павианов? Что было в папке у Изи Кацмана? Каким образом и по какому принципу участники изначально попадали в Град? И многие, многие другие. Как раз повод поскорее перечитать.

Оценка: 10


Написать отзыв:
Писать отзывы могут только зарегистрированные посетители!Регистрация




⇑ Наверх