Аркадий и Борис Стругацкие «Жиды города Питера, или Невесёлые беседы при свечах»

А по-моему очень смешно. Если отстраненно рассуждать...

Последняя совместная вещь Стругацких. Почти реалистичная пьеса. Своего рода прогноз попытки реставрации «социализма», которая произойдёт спустя год после написания «жидов». Повесть о разъедающем душу страхе перед теми, кто руководит. О тех у кого этот страх есть, и о тех, у кого нет. И о том, как с этим страхом быть.

О названии пьесы Борис Натанович в своих комментариях написал: «все наши герои, независимо от их национальности, были в каком-то смысле «жидами» – внутри своего времени, внутри своего социума, внутри собственного народа». Вы в себе такого «внутреннего еврейства» никогда не чувствуете? Завидую.

Читая эту пьесу, перед глазами постоянно возникал герой Абдулова их одного известного перестроечного фильма, кричащий: «Вы — рабы, вы все — рабы!!!». Таковы и герои. Казалось бы, наступила эра демократии, гластности, свободы слова, «каждому — по потребностям», и всё такое прочее. Но в один прекрасный день приходит Чёрный человек, и вручает повестку — «Богачи / Жиды / Распутники / Мздоимцы (нужное подчеркнуть) города Питера обязаны явиться...». За неявку — соответсвующие санкции. И вот эти люди, глотнувшие свободы, играющие, словно малые дети с гластностью и демократией, оказываются в плену некогда заложенных в них страхов и инстинктов. Они все уже сломаны своим временем, подмяты им под себя, они изначально не могут не подчиниться таким силовым действиям, поскольку привыкли к ним...

Им противопоставляются представители молодого поколения — эдакие «нигилисты нашего времени» (параллели с Тургеневым отнють не случайны). Они готовы бороться за свою свободу, и жалеют своих стариков-родителей. Но так ли замчательно это «юное поколение»? Да, оно способно на жалость, и на любовь. И в тоже время... Вспомните последнюю сцену — избиение Чёрного человека. И крик «Зверьё, зверьё!». Да, таково это поколение, то самое, что некогда выживало в 90-х — кто с оружием в руках отстаивал своё право на счастье...

Кто лучше — рабы старого поколения «отцов», или уничтожающее всё на своём пути поколение «детей»?

Напиши эту пьесу любой другой — и ее скорее всего было бы скучно читать. Не то чтобы читается «взахлеб», но бросить невозможно. Главное при чтении отстраненно реет мысль, желание все-таки понять, разобраться, что-же хотели рассказать авторы. Мне понравилось название — мрачноватое такое... Создалось впечатление, что авторам просто интересно стало продумать вот такую ситуацию «а что если...».

Как написано было после одним из братьев, в комментариях, реакцию одного поколения на подобные события они все-таки угадали — это молодежи: либо четкое «нет» либо «все равно». И действительно, пока читала, все думала, что лично для меня было бы абсурдно даже представить о возможности! выполнить указания изложенные в письме. Мне бы в голову не пришло, что это нужно сделать. :) И это замечательно, это уже очень много по-сравнению с временами молодости наших родителей. Внутренней свободы, которая всячески забивалась у наших родителей, нам хватает с лихвой... :)

А еще очень интересен момент с «минутой добра». :glasses:

Комедия в 2-х действиях? Это же триллер. Почему-то мне было не по себе, когда я это слушал. Ощущение страха и беспомощности осязаемо. Пьеса актуальна на все времена.

Вначале было некомфортно по поводу богачей, вспоминались раскулачивание, Корейко из Золотого теленка, Горбушкин из фильма «Не может быть». Понятно, что были это мошенники, получили по заслугам. Но такого персонажа, как профессор Преображенский, отрицательным не назовешь. Даже будучи ребенком всегда внутренне жалел этих персонажей в кино. Есть какой-то иррациональный страх, что ты пашешь, копишь, экономишь, чтоб впоследствии жить как человек, а в один прекрасный момент те люди, которые пропивают, прогуливают свои сбережения, и, соответственно, коих большинство, придут и скажут: «Мы к вам, профессор, и вот по какому делу», и отберут все в пользу якобы государства.

В дальнейшем стало понятнее, что гораздо безопаснее и спокойней быть как все, с большинством, а то какая-нибудь тетя Мотя приклеет тебе ярлык, и будет тебе повестка на сборы с вещичками.

Ах, какая тема, ах!

Психологически очень верная вещь, точная. Несовременная? Ох, не знаю...

Наверно, очень уж достал КГБ братьев Стругацких. Много об этом написано у них, и вот — пьеса. Что происходит? Зачем нас вызывают? Что будет? Да, наверно, так уж нас много лет пугали, что и до сих пор страшно...

Сильная пьеса, хотя и не относится к числу лучших произведений Стругацких. Захватывает, читается с интересом, хотя и вызывает некое неприятное ощущение.

Впервые прочитал лет пятнадцать назад и тогда нашёл эту пьесу излишне конъюнктурной, слишком уж на злобу тогдашнего дня. Перечитав сегодня, с удивлением обнаружил, что не такая уж она и конъюнктурная. И в то же время — отражает реалии и страхи дня сегодняшнего. Наверно, не ошибусь, если скажу, что отражённая в произведении проблема — вне времени. Само время, прошедшее со дня написания, указывает на то, что поставленные в произведении вопросы — вечные.

Это одна из отличительных черт Стругацких — выйти за рамки жанра, подняться над ситуацией и обратиться к чему-то большему, а не просто раскрыть определённую (а потому — ограниченную) тему. Как научная фантастика была для авторов лишь фоном, на котором разыгрывалась драма психологическая, трагедия социальная, так и в этом произведении дух того неспокойного времени — лишь средство для того, чтобы обнажить некоторые, не особо лицеприятные свойства человеческого существа.

Лично мне показалось, что у этой пьесы много общего с другим произведением Стругацких — с написанной за двадцать лет до этого повестью «Второе нашествие марсиан». И там и здесь люди в бессилии и без единого выстрела смиряются со своей участью, навязанной им извне. Да, да, внешней силой можно считать не только явных чужаков абстрактных марсиан, но и государство тоже — ведь как ни крути, любой человек рассматривает в качестве своей крепости свой дом, семью, а «правительство живёт на другой планете, родной».

И если во «Втором нашествии» людей с потрохами покупают, то в «Жидах» и этого не нужно — есть лишь повестка, которую вручают... Ну, и, собственно, всё. А уж идти или не идти — так вопрос, как правило, не стоит: как говорится, «я, например, если в гости зову, ко мне на всех четырёх поспешают».

Повестка. Явиться. Без объяснения причин. Просто — явиться.

Сторонникам формалистического подхода и любителям навешивать ярлыки можно предложить лишь один вопрос: а, собственно, что-то особо принципиально поменялось со времён написания этой пьесы? Разве сегодня гражданину не могут так же принести, образно выражаясь, подобную повестку? И сильно ли будут отличаться ответные действия условного нашего формалиста и ярлыконавешивателя от тех, которые предприняли герои пьесы?

Вот рассуждая в таком вот ключе и приходишь к выводу, что произведение это — не такое уж и конъюнктурное, не такая уж саркастическая однодневка. К сожалению.

Очень интересная по замыслу, но как-то топорно сделанная вещь. Как-будто братья спешили и вместо психологической отделки фиксировали свой поток сознания.

Пожалуй, в первую очередь, это произведение — о страхе перед тоталитарной системой, о мужестве и способности не бояться этой системы, и о возможности бросить ей вызов. А еще поразили точно описанные ощущения людей, которые чувствуют себя меньшинством, не такими людьми, как все. Однако, пьеса кажется слишком заполитизированной, а герои несколько схематичными, что обычно не свойственно Стругацким.

Какой жуткий и — мягко говоря — неуместный для Жанра текст. Непреходящее впечатление «безВиныВиноватости», что-то вроде монолога по поводу скальпеля в луже крови рядышком с обезображенным трупом: «…да, неэстетично, понимаю… Однако — убил, чем пришлось. Что под рукой оказалось...».

Никакого ёрничания, уважаемый потенциальный читатель. Текст — вполне себе авторский, с технической точки зрения — практически без изъянов. Как Фантастика — просто великолепно, буквально — витрина стиля. Как Литература — более чем приемлемо: язык, образность, компоновка — все замечательно и великолепно.

Остаётся только один вопрос: ЗАЧЕМ. Для чего было замешивать в кучу кладбищенские тени варварского прошлого с неявными зыбкими призраками новой «цивилизационной дикости». Чтобы ещё раз подчеркнуть уже набившую оскомину Истину «...человек по природе своей — скот...»? Чтобы лишний раз напомнить о том, что нет таких прошлых преступлений, тяжесть которых не сможет затмить обыденность настоящего?

И… тем не менее…, сколь бы парадоксально сие ни прозвучало… рекомендую ознакомиться, уважаемый потенциальный читатель.

Логика будет простой: «…сколь пилюля ни горькА, это — все-таки, при любых раскладах — лекарство. Если и не вылечит, то — хотя бы — профилактики для…»

Все хорошо. Только не понятно — почему комедия. Ни разу даже не улыбнулся. Не смешно мне как- то было. И ведь это написано до ГКЧП.

»...И комитет госбезопасности припомнит наши имена». В то время, да возможно и сейчас, люди старшего поколения, которые застали времена идеологического террора продолжали бояться этой страшной правительственной структуры. Произведение довольно интересное, хорошо описаны мысли и чувства всех участников разыгравшихся событий.

Возможно, авторы задумывали его как юмористическое, но юмор получился уж больно черным.

Очень неинтересная пьеса чисто на злобу дня (1991 год.) Жаль, что ей принесли в жертву Белого Ферзя. В частности, такое отношение к творчеству (вообще, типичное для России, где любой поэт непременно «больше, чем поэт», и все, что ни делается, делается «с оттенком высшего смысла») испортило ДСЛ Аркадия, написанный тогда же — вместо литературы туда напихано ругани, сюда — страха перед диктатурой. Авторы пошли мазать в один цвет, черный, так, будто взялись за перо в первый раз после СБТ. В эпоху ГКЧП (вот это уже не-стругацкая аббревиатура) авторы, пожалуй, гордились своим творением... Так Чернышевский гордился своим «Что делать», пока в Питере не обанкротились фаланстеры.

Не увидел в этой пьесе ни актуальности, ни сильного сюжета, ни литературного дарования. Очевидно, в авторах взыграло что-то глубинное, их потаенное еврейство, которое до «Града обреченного» ничем себя не проявляло вдруг с неудержимой силой поперло на поверхность. Ничего хорошего из этого не получилось, конечно.