Томас Мэлори «Смерть Артура»

Одно из самых больших разочарований года! Книга весьма запутана и только благодаря сноскам переводчика проясняются некоторые детали. Например, почему герои Мэлори часто не узнают друг друга в доспехах. Чтобы вы понимали о чем я говорю, приведу описание первого сражения Артура:

«После того являл король Артур своим оружием столь чудесные подвиги, что все люди кругом дивились. Но Король-с-Сотней-Рыцарей увидел, что под королем Крадилмансом нет коня, ринулся на сэра Эктора, отца сэра Кэя, сидевшего на добром коне, и вышиб его из седла, а коня отдал тому королю и помог ему усесться верхом. Когда увидел король Артур того короля верхом на коне сэра Эктора, он сильно разгневался и мечом своим нанес королю удар по шлему, так что раскололся шлем сбоку надвое, а также и щит; а меч вонзился в шею коню, и рухнули оба на землю, и конь и всадник. А сэр Кэй выехал против Морганора, сенешаля при Короле-с-Сотней-Рыцарей, сокрушил его наземь вместе с конем и коня отвел отцу своему сэру Эктору.»

К концу сражения я совершено запуталась, кто кого сразил и кто кому отдал вражеского коня. В пору составлять план сражения. И такими описаниями пестрит все повествование! Но читается книга на удивление легко, возможно, из-за вот таких графических описаний событий.

Само повествование строится по принципу «Герой дня». Вначале этим героем выступает Артур. Мы узнаем, как он пришел к власти, и что ему пришлось сделать, чтобы ее сохранить. Его поступки не всегда правильные, но именно этим он мне и нравится. Потом мы узнаем о подвигах племянника Артура — сэра Гавейна. Эта часть мне показалась наиболее интересной. Я еще в детстве читала краткий пересказ истории Мэлори. И историю Гавейна я запомнила хуже всего!..

Потом пришел сэр Ланселот. И с этого момента Камелот стал обреченным королевством.

Я искрене хотела, чтобы мне понравилась история Мэлори, но увы...

Из плюсов мне хочу так же упомянуть поиски Святого Грааля!

Отзыв на этот литературный памятник я написал уже давно, а сейчас решил дополнить его отзывом на другое издание этого замечательного произведения. Именно на издание, увидевшее свет благодаря издательству Октопус в 2018 году.

Вот этот отзыв.

«Он заплакал нежно и сказал:

- Давно уже я жду вашего прибытия!»

Мэлори «Смерть Артура», глава XVII

Это уникальное издание в переплёте из коричневой, с позолоченным рисунком, пупырчатой кожи (или отличного заменителя) с отлично подобранной цветовой гаммой иллюстраций — крупные чёрно-белые шедевры Бердсли в красно-коричневых обрамлениях с белым растительным орнаментом. Иллюстрации меньшего размера, белые на красно-коричневом фоне, тоже очень хороши.

Книгу слегка портит чуть смещённый влево золочёный узор на корешке, смещение особенно заметно по положению четырёх горизонтальных полосок; но это терпимо.

То, что нетерпимо, находится внутри, под крышками переплёта. Та самая ложка дёгтя (здесь — целая поварёжка !) в бочке мёда. Надпись на титульном (титульном, Карл!) листе гласит:

СЭР ТОМАС МЕЛОРИ

Увидя это, я «нежно заплакал» и сказал ... К сожалению, не могу процитировать самого себя, не нарушая правил сайта.

На стр. 5 крупным красным шрифтом напечатано нечто вроде развёрнутого подзаголовка. В нём четырнадцать строк, двенадцатая выглядит так — «ПЕРЕВЕДЕНА НА РУССКИЙ ЯЗЫК ИННОЙ БЕРНШТЕЙН». Правильно. И что? А то, что на стр. 800 фамилия переводчика выглядит несколько иначе — Берштейн. Опять обидели человека!

Что касается опечаток, то здесь у меня нет замечаний, поскольку я заметил всего одну (!) на весь огромный том (стр. 101). Интересно, как она сумела просочиться в текст, взятый из ЛП 1974 года, где её нет? Там, по-моему, их вообще нет. Это удивительно, но я читаю и перечитываю эту элпэшку давно и ни одной опечатки не встретил. Ну, как-то сумела, это вопрос скорее к типографии, а не к издательству. К тому же риторический.

Последнее замечание.

Если уж Октопус перепечатывал текст ЛП, где фамилия художника имеет окончание лей (Бердслей, и в русской транскрипции так принято, например Маколей, Финдлей, Веверлей), то почему в этом кожаном кирпиче художника зовут Обри Бердсли? Зачем поменяли, ведь если ориентироваться на авторитетное издательство «Наука», так уж без исключений? Или недостаточно авторитетное?

Но фамилия допускается и в этом написании, а издание всё равно уникальное, я только предупредил о некоторых особенностях этой уникальности.

«И тогда явился туда король Артур с малой дружиною и крушил их направо и налево, так что едва ли один из них уцелел, – все были перебиты, числом тридцать тысяч. <...> Потом повелел король разведать и перечесть, сколько у него народу перебито, и найдено были мертвыми лишь немногим более двух сотен людей, и восемь рыцарей Круглого Стола лежали зарубленные в своих шатрах.»

Знаете, что самое смешное в этой книге? А то, что если бы она была написана сейчас, в наши дни, то подверглась бы лютой критике всех и каждого за: рваный сюжет, спойлеры, мерисьюшность героев, непоследовательность, преувеличения, однообразие, пафосность, скуку и прочее, прочее, прочее... Но с момента написания прошло — страшно сказать — более 600 лет, а потому судить ее по современным меркам нельзя. Но и читать — невозможно.

А еще знаете, почему она смешная? Потому что английский рыцарь Томас Мэлори написал свой роман , беря за основу французские (в том числе) романы про английского короля Артура и его рыцарей — у меня почему-то (действительно, почему бы это?) всплывает в голове детская игра под названием «сломанный телефон»...

Я выделяла цитаты, долго... а потом плюнула. Ну что я тут кому буду доказывать и зачем? Памятник литературы? Да, безусловно! Работа, достойная восхищения? Конечно! Благодатная почва для легиона удачных фанфиков? Да благодатней некуда! Великолепнейшее издание? А то! С этим я и не собиралась спорить.

Пожалуй, все же есть несколько факторов, благодаря которым я не жалею о прочтении этого талмуда и потраченном на это времени. Например, по версии Мэлори, меч в камне — это ни разу не Экскалибур. Был меч отца Артура, который помог определить наследника — его следовало вытащить из-под наковальни; был Экскалибур, подаренный Артуру Озерной леди; и был таки меч в камне, который собственно к Артуру никакого отношения не имеет.

Ну и конечно, теперь я могу при случае ввернуть в разговоре что де «...читала первоисточник легенд о короле Артуре XV века...» — и даром, что издание современное и на русском языке. И не первоисточник, вообще-то. И есть более старые (и объемные!) романы о нем же. Правда вот, представить такой разговор я не могу...

В общем, если решитесь на «Смерть Артура», не надейтесь на увлекательное легкое чтение. Оставьте труд Мэлори историкам, читайте интересные книги.

О доблести, о подвигах, о славе

«Странный ты человек, — сказал король Марк Мерлину, — ты, говорящий столь странные вещи. Ты груб и неотесан — тебе не подобает вести речи о таких делах.»

Уж точно не королю Марку, которого вы можете помнить по истории Изольды и Тристана, упрекать в грубости, неотесанности и ведении неподобающих речей самого Мерлина. Но так устроен мир: на одного Мерлина в нем всегда приходится сто тыщ Марков. Неудивительно, что читателей, укоряющих «Смерть Артура» за недостаточную увлекательность и стилистические огрехи намного больше, чем тех, кто ценит ее по достоинству. Книгу, написанную полтысячи и еще полсотни лет назад, на минутку. Можете представить себе такую древность?

Рассматривать роман или правильнее сказать — сборник романов, как беллетристику было бы в высшей степени неверно, мы ведь не читаем «Слова о полку Игореве«в подстрочном переводе с древнерусского, нам подавай перевод Заболоцкого или как минимум Лихачева. Взыскующим утешительного приза увлекательности и малого объема могу посоветовать альтернативное решение — литературное переложение романа Питером Акройдом «Король Артур и рыцари круглого стола», которое Альпина выпустила в переводе Любови Сумм, этот роман и компактнее больше чем в половину. Да, читерство, но если очень хочется знать, что же там такого, в той книге, а маяться с аутентичным вариантом нет времени и сил, это может стать неплохим альтернативным решением. А тем, кто не ищет легких путей, сюда.

Сведения о Томасе Мэлори противоречивы и неточны. Предположительно был рыцарем графства Уорикшир, участвовал в войне Алой и Белой Розы на стороне графа Уорика, представлял графство в парламенте, был заточен в замке, откуда бежал. Но последние годы жизни провел таки в заключении, где имел однако доступ к обширной библиотеке и не знал нужды в письменных принадлежностях. Там написал свой артуровский компендиум.

Роман, впервые опубликованный создателем английского книгопечатания Кекстоном в 1485 году, и в оригинальной. Кэкстонской редакции сплошной текст делится на 507 рубрик. Русский перевод Инны Бернштейн, разбитый на 8 частей, которые многие исследователи рассматривают как отдельные романы — это более поздняя Винчестерская редакция. «Смерть Артура» наиболее полное собрание новелл Бретонского цикла в западноевропейской средневековой литературной традиции. Из нее, как русская литература из гоголевской «Шинели», в той или иной степени вышла вся приключенческая, военная, любовная, мистическая проза и поэзия более поздней европейской традиции.

Собственно Артуру напрямую посвящены три из восьми книг: первая, вторая и заключительная, в остальных этот образ, наиболее полно воплотивший британскую национальную идею, отходит на второй план, оставаясь фоновой фигурой, осеняющей светом благородства и величия все происходящее с рыцарями, составляющими цвет его дружины и выступающими на главных ролях в романах с третьего по седьмой.

Книга первая Повесть о короле Артуре рассказывает о предыстории появления Артура на свет, где немалая роль принадлежит волшебству Мерлина, придавшего королю Утеру Пендрагону облик супруга леди Игрейны, к которой тот воспылал незаконной страстью. Зачатый формально во грехе, Артур появился на свет в законном браке, потому что после смерти герцога Пендрагон сочетался с Игрейной. Однако во исполнение обета, как многие мифические персонажи, мальчик отдан был на воспитание и для того, чтобы подтвердить законность своих прав на престол, ему приходится вынуть из наковальни меч, чего не могут сделать сильнейшие мужи королевства. Историю «Меча-из-камня» знают все, а знаете ли вы, что Артуру пришлось вынимать и вновь засовывать его туда пять (!) раз на протяжении полугода, потому что бароны раз за разом откладывали окончательное решение? И только возроптавший народ («Артура на царство!») угрозой смуты убедил их отдать наследнику законный трон. Круглый стол, кстати же, он получил в качестве свадебного подарка от тестя, короля Лодегоранса, женившись на его дочери, Гвиневере.

Книга вторая Повесть о благородном короле Артуре, как он стал императором через доблесть своих рук. Король Артур и его рыцари доказывают свою непревзойденную доблесть, разбив войска римского императора Луция и покорив большую часть Европы. Воевали не из пустого желания побряцать оружием, а потому, что Рим прислал послов за значительной в материальном выражении данью, которая, будучи выплачена сполна, разорила бы Британию. По сути, бились за свою независимость.

Книга третья Славная повесть о сэре Ланселоте Озерном Кто не знает Ланселота и его любви к королеве Гвиневере? Он первый по рыцарской доблести и один из центральных героев, участвующих в поиске Святого Грааля. Ланселот идеальный рыцарь в сияющих доспехах и высший авторитет в рыцарских добродетелях, без колебаний бросающийся навстречу опасностям, встающий на защиту обиженных и слабых, крушащий противников, которые многократно превосходят его числом. Ланселот идеальный рыцарь.

Книга четвертая Повесть о сэре Гарете Оркнейском по прозванию Бомейн прообраз романа воспитания, причем инициатором «воспитательного процесса» становится сам Гарет, сын благородных родителей и племянник Артура, который является ко двору инкогнито и живет первый год в статусе едва ли не кухонного мужика, терпя насмешки и поношения сначала от сенешаля сэра Кея, а после от девицы Мальдегунды злоречивой, которой вызывается помочь в ее беде и совершает на ее глазах множество подвигов. Таким способом Гарет воспитывает доблесть, благородство. кротость и «вежество», становясь первым рыцарем клана Ланселота.

Книга пятая о сэре Тристраме Лионском Тристрам, племянник короля Марка, которого вспоминали в начале — это тот самый Тристан из лучшей и самой трогательной любовной легенды, какую знает свет. Вы конечно помните. как посланный дядей в качестве полноправного представителя за невестой Изольдой Белокурой, он по случайности пьет вместе с ней на корабле любовное зелье, предназначенное на брачном пиру навеки связать испивших его, и становится пленником этой любви на всю оставшуюся жизнь. Любовная линия сэра Тристрама, как положено рыцарскому роману, уступает героической, Тристрам столь же благородный рыцарь, как Ланселот, с тем же невыносимым множеством великих подвигов, которые совершает направо и налево. Но тем, кто сетует Мэлори на однообразие, имеет смысл оценить со- противопоставление двух пар великих любовников и двух мужей. Благородство Артура с подлостью Марка и тем, как все рушится, когда первый уподобляется второму. Но это я забегаю вперед.

Книга шестая Повесть о Святом Граале. Центральным персонажем этого романа выступает сэр Галахад Беспорочный, сын Ланселота, явившийся на свет в результате примерно такого же колдовства, что и Артур. Придворная дама влюбленной в Ланселота леди Элейны навела на нее чары и тот возлег с ней, думая, что это Гвиневера. После долгих поисков Грааля, состоящих из череды встреч с отшельниками и святыми мужами именно Галахаду удается исцелить Увечного короля и добыть святую чашу, в которую Иосиф Аримафейский собрал кровь Христа. Спустя год, Галахад возносится на небо вместе с чашей, являя доказательство превосходства мира Грааля над миром грешников.

Книга седьмая о сэре Ланселоте и королеве Гвиневере. Прообраз любовных романов и психологической прозы. Столкновение рыцарской чести и васальной верности. Ланселот в этом романе дважды спасает Гвиневеру от костра, уготованного ей наветами Мордреда, причем если в первый раз королева невинна, то во второй — он защищает виновную. Ланселот не может как рыцарь не спасти свою королеву и не может оставить однажды выбранную возлюбленную. Следовательно, чтобы быть рыцарем до конца, он должен упорствовать во грехе — против своего господина и против нравственности. Трагический раскол личности Ланселота, который остается благороднейшим из рыцарей (эпизод с исцелением Урии наложением рук), но обрекает на смерть любящих его (эпизод со смертью девицы Лавейны, умершей от любви к нему) — это начало конца, упадок рыцарства, что приведет к окончательному крушению Золотого века в заключительной части.

Книга восьмая Плачевная повесть о смерти Артура Бескорыстного. Собственно смерть Артура, вынужденного наветами Мордреда вступить в роковое самоубийственное для обоих противостояние с Ланселотом, всегда бывшим краеугольным камнем его рыцарства. В этой части разрушается множество связей, казавшихся незыблемыми: Ланселот случайно убивает неузнанного им названого сына Гарета, в третий раз спасая от костра Гвиневеру. Артур осаждает его замки, Мордред распускает слухи о смерти короля и занимает «вакантный» престол, принуждая Гвиневеру к браку. В финале, смертельно раненного Мордредом, фея Моргана забирает его на остров Авалон, откуда он явится, когда Британии будет угрожать лютая беда. Гвиневера уходит в монастырь, Ланселот тоже уходит в монастырь (в другой, на всякий случай).

Резюме: не самое комфортное и актуальное на сегодняшний день чтение, и всем подряд я не стала бы его советовать. Да никому не стала бы, если честно. Но рада, что прочла полностью и теперь эта бесполезная роскошь, со всеми ее благородными рыцарями, злоязыкими девицами-в-беде, турнирами, мечами с собственными именами Эскалибур и Галантин, и затянутыми шелком щитами — что все это теперь в моем читательском активе. Грамерси Долгой прогулке.

Из всех нелепостей, какими наполнена эта книга, хочется упомянуть что рыцари сражались по нескольку часов (!!!). Как Томас Мэлори , сам будучи рыцарем, решился такое писать? Видимо сам он ни разу не участвовал в рыцарских поединках, иначе бы сократил в своëм повествовании время сражений до более разумного)

Конечно, приступая к чтению, я заранее примерно знала, о чем пойдет речь. Да и все в курсе. Артуриана за века обросла таким количеством пересказов, перетолкований и перепевов, что основные сюжеты известны каждому интересующемуся.

А все равно сюрпризов было немало. Мэлори нашел, чем удивить, точнее, нашлись детали, не характерные для более современных артуриан. Так, король Марк Корнуэльский и сэр Тристрам поссорились вовсе не из-за Изольды. Артур, вытащив Экскалибур из камня, сумел убедить в своем королевском предназначении только Эктора и Кея. Последующие регулярные повторения того же чуда (несчастный Артур вынужден вытаскивать меч из камня несколько раз подряд, вместо утренней зарядки) эффекта тоже не дали. А главный злодей всея артурианы (если судить по частоте появления) — некий сэр Брюс Безжалостный, регулярно пытающийся истребить положительных героев.

Но больше всего поразило то, как Мэлори обращается с теми самыми средневековыми легендами, которые с таким удовольствием пересказывают самые разные авторы — скажем, с историей Тристана (Тристрама) и Изольды. Мэлори удивительно быстро отвлекается от романтической истории и с облегчением возвращается к тому, что для него всего интереснее — к повествованию о том, как сэр Тристрам преломил копье об сэра Бламура, сэра Саграмура или еще кого-нибудь. Эпизодов соответствующих много. Частенько за ними просто теряется нить — обычная участь читателя рыцарских романов. Мэлори, видимо, был преданным фанатом турниров. С каким знанием дела он рассуждает о том, что у Тристрама были мощнее мышцы, зато у Ланселота лучше дыхание.

Понятно, почему этот нереальный мир небывалых подвигов так бесил Сервантеса и смешил Марка Твена! Вообще, прочитав Мэлори, я стала понимать Рыцаря Печального Образа гораздо лучше, ведь я увидела, что именно пытался перенести в реальность бедный Алонсо Кихана.

У меня возникло впечатление стилизации. Как рыцарский турнир — куртуазная игра в войну, так и «Смерть Артура» показалась мне куртуазной игрой в эпос. Или утопией, противопоставленной современному Мэлори миру, где ни рыцарей таких, ни благородства такого, ни любви. В романе же не бывает зимы. Герои неизменно ступают по шелковым травам и говорят лишь о высоком. Им прислуживают карлики, их призывают на помощь прекрасные дамы. А для восстановления справедливости в целом регионе вполне достаточно убить одного какого-нибудь великана. Из чего вовсе не следует, что этот утопический мир безмятежен. Напротив, некоторые эпизоды еще дадут фору Джорджу Мартину своей жестокостью. У замка Лионессы на высоких деревьях повешено сорок рыцарей сразу. Гавейн вешает себе на шею голову убитой им дамы и в таком виде едет в Камелот. Не говоря уже о реках крови, льющихся в бесконечных рыцарских поединках. Гуманизм во времена Мэлори еще не придумали. Средневековые идеалы, они такие средневековые...

И еще «Смерть Артура» — удивительно постмодернистский текст. Ибо все в нем зыбко, парадоксально и ненадежно. Мотивировка действий персонажей часто вообще отсутствует. Утер приказывает отдать своего первенца «первому встречному нищему» — не самое обычное обращение с новорожденными принцами. Понятно, что первым встречным нищим оказывается Мерлин, но это мотивировка вне текста, а внутри его событие просто происходит. Такой магический реализм в Средние века. Зачем Гарет притворяется мужиком? Зачем Пелинор преследует Зверя Рыкающего? А низачем, потому что. События двоятся, троятся и закольцовываются. Поначалу к атмосфере тайн немало прибавляет Мерлин — то ли бог из машины, то ли чертик из табакерки. Оборотень, трикстер, способный менять обличья по желанию, раскрывать тайное или предсказывать скрытое в будущем. Там, где Мерлин, все не так, как представляется. Впрочем, он рано исчез из повествования.

Знакомство со столь грандиозным и разноплановым романом — здесь и полуанекдотическая, полусказочная история Рыцаря в Худой Одежке, и высокая мистика Грааля — наверное, и не могло быть простым и гладким. И все же некие чары текста я ощутила — очарование мечты, пусть и чуждой современным людям, и одновременно обреченности. События пронизаны ожиданием краха почти с самого начала. Артур сам порождает Мордреда, который станет погибелью и для него самого, и для всего артуровского мира. И Мерлин, со всей своей мудростью, не может избежать уготованной ему бесславной смерти. Под конец уже и не понять, что именно стало концом Круглого стола — Грааль? любовь Ланселота к Гвиневере? властолюбие Мордреда? Но конец неизбежен. В оптимистический финал Мэлори не верит. У него вообще мало счастливых концов. Его Артур не вернется, магия Авалона бессильна. Но, может быть, именно поэтому созданный Мэлори мир вдохновляет и будет еще вдохновлять самых разных авторов, пытающихся воссоздать ту же притягательность подвигов и трагического накала повествования.

Закончить хочу словами издателя XV века: «Смиренно умоляю всех благородных лордов и дам и все другие сословия, каких бы состояний и степеней ни были они, кто увидит и прочитает труд сей, сию книгу, пусть воспримут и сохранят в памяти добрые и честные дела и следуют им сами, ибо здесь найдут они много веселых и приятных историй и славных возвышенных подвигов человеколюбия, любезности и благородства. Ибо истинно здесь можно видеть рыцарское благородство, галантность, человеколюбие, дружество, храбрость, любовь, доброжелательность, трусость, убийства, ненависть, добродетель и грех».

Я держу перед собой «литературный памятник» целой исторической эпохи в исполнении сэра Томаса Мэлори, перевёрнута последняя его страница. Я так понимаю, текст Мэлори стал основой множества последующих легенд, сюжетов, продолжений, вплоть до современных экранизаций, хотя и сам основан на более ранних легендах, французских, британских ещё более ранних манускриптах, чего, кстати, и сам автор не скрывал. Мэлори сам был рыцарем, участвовал не в одном сражении и турнире и, надо думать, батальные сцены должен был описывать не по наслышке, хотя между ним и эпохой которую он описывал, пролегло уже почти 10 веков, так что и здесь может быть пунктик. Свои последние два десятка лет Томас Мэлори провёл в тюрьме. Вероятно Ньюгетская тюрьма Лондона, напротив которой стояла францисканская церковь (подле которой Мэлори был впоследствии похоронен), а рядом с церковью находилась библиотека, где автор и мог, вероятно, ознакомиться с рядом французских рыцарских романов и английских поэм, в частности основываясь на которых, и написал свой данный труд. А так рыцарь Мэлори видно был достаточно буйного, а не литературного, нрава, так как его обвинения, как осуждённого, были весьма разнообразны, от разбоя и до измены Эдуарду IV. Король Эдуард дважды отменял ему собственную амнистию и обратно отправлял в места не столь отдалённые.

Встречал мнение, что Христианство, положив начало нашей эре, вместе с тем ввергло Европу в тёмные века, а буквально всё человечество отбросило в развитии на более чем тысячу лет. Не знаю христианство ли, но то, что по сравнению с Римской империей человечество было отброшено на века, наука почила и лишь спустя сотни лет Европа наново открывала для себя вещи известные ещё древним грекам или заимствовала их у арабских учёных, где они сохранились, а не были преданы забвению, — спорить сложно. И именно с таких позиций прежде всего интересно взглянуть на этот роман, так как сугубо как художественный труд его сейчас читать достаточно сложно. И я, признаюсь, с облегчением перевернул последнюю страницу. Так как основываясь на своих понятиях о сюжетах книги, сформированных, если хотите, в том числе и современным кинематографом, был несколько.. разочарован. Не ощутил ни благородства, ни героизма, лишь мысль: всё таки хорошо, что та эпоха ушла, и если это всё было действительно так, то это весьма печально. Я имею в виду не сами фентезийно-легендарные события книги, а прежде всего нравы и понятия. Кроме того скучно, однообразно и много повторов одних и тех же сюжетов. Так что книга больше всего интересна для академического изучения той эпохи, но не как просто литературное чтение, такое у меня сложилось мнение.

Рассмотрим характеристику «героические времена рыцарей Круглого Стола и их добрые и честные дела во славу прекрасных дам и короля». На страницах произведения неоднократно воспеваются доблесть, честь и добродетель, не единожды имеются и христианские отсылки. Если буквально с первых глав собраться туча на тучу и покрошить несколько десятков тысяч наиболее доблестнейших рыцарей из рыцарей с обоих сторон, только по причине престолонаследования, да так что смешались в кучу люди, кони, кровь, щит Артура забрызган мозгами, а он в крови, что его не узнать, если несколько раз подряд поразить противника в голову до зубов — это доблесть и честь, мне спорить сложно. Вот только за чей счёт весь этот праздник, ведь кто-то должен же был выращивать и кормить всех этих лошадей, рыцарей, ковать им доспех и всё ради того, чтоб те время от времени собирались и доблестно крушили друг друга. Как жилось именно тем, кто обеспечивал этих тунеядцев? Как ещё можно назвать славные века такой доблести, как не тёмными? А где в христианстве соответствующее постулаты, что на них пытается опереться подобная честь в этой саге? Разве христианство учит чему-то другому, а не смирению, прощению, любви, разве христианство побуждало крушить черепа и вымазывать щиты кровью вперемешку с мозгами?

Не лучше выглядят в романе и «прекрасные и благородные дамы», то и дело желающие, чтоб кому-нибудь отсекли голову, а не менее благородные рыцари время от времени секут головы и самим дамам. О времена, о нравы! Блудят все с кем попало и ни Артур, ни самый его «благороднейший» рыцарь Ланселот, ни те же многочисленные дамы, не являются тут исключением. К тому же к концу произведения, становится совершенно ясно, что если автор и писал свою сагу с источников про короля Артура, то своё произведение он однозначно посвятил Ланселоту и именно это имя должно было звучать в заголовке. Хотя сначала повествования интересной персоной была ещё фигура Мерлина, который исполнял роль чёрного кардинала. Его цель непонятна, но на фоне всех событий и множества многочисленных королей (тоже вопрос где их столько на относительно небольшую Англию, что впору каждому Хутору иметь своего короля?), создаётся впечатление, что несмотря на его простое рубище, именно он являлся истинным властителем тех земель, но он очень быстро канул из повествования под какой-то камень и больше не появлялся.

На этом фоне все современные экранизации выглядят куда более благопристойнее и интереснее современнику, хотя вряд ли правдивие, но однозначно романтичнее.

Это хорошая книга, которую современному человеку будет очень тяжело читать. Ведь написана она, на мой взгляд, очень костным и тяжелым языком.

Не пытайтесь читать ее просто ради удовольствия, чтобы скоротать вечерок-другой. Во-первых, она писалась в 15 веке, когда массовой литературы в современном понимании не существовало в принципе (потому что народ в массе своей читать не умел). Ну а во-вторых, по большому Мэлори и не писатель вовсе. Это горе-рыцарь, который сидел взаперти и все ждал когда его выпустят, коротая время тем, что составлял компоновку всех известных легенд. К несчастью для него и к счастью для нас, его так и не выпустили, и труд сей был завершен.

Так кому стоит читать эту книгу? Тем, кто хочет познакомиться с одним из краеугольных камней европейской литературы. Тем, кто хочет познакомиться с наиболее полной из доступных версий Артурианы, не продираясь через опусы кого-то вроде Кретьена де Труа и не прибегая к современным упрощенным адаптациям, из которых как правило многое выкинули (мне например Король-с-сотней-рыцарей больше почти нигде не попадался). Тем, кто хочет узнать, как выглядела самая первая так сказать «фентези-эпопея». Ну и наконец тем, кто хочет удостовериться, что еще века назад автор мог излагать события целых десятилетий с множеством героев, не растягивая все действо на многие тома.

Лично для меня «Смерть Артура» в итоге стала этакой точкой отсчета для жанра фентези, своего рода трафаретом, который я люблю прикладывать и ко многим современным произведениям по поводу и без.

Читать книгу желательно в издании «Литературных памятников» с дивными и соблазнительными рисунками Обри Бердсли. Ее содержание, однако, весьма однообразно и монотонно. Р. Л. Грин оказал всем нам добрую услугу, представив краткий пересказ наиболее интересных и поворотных историй. Но в представленном нам мире, которые некоторые комментаторы назвали «Артурианой», не так уже много волнующего и впечатляющего, волшебного и фантастического. В годы Мэлори еще не пришло время подлинных шедевров. По поводу «Королевы фей» Э. Спенсера было верно отмечено, что ее интересно читать только англичанам, слишком много аллюзий и отсылок к вещам, понятным им, причем, современникам автора. Наверное, отчасти, это справедливо и по отношению к «Божественной комедии». Но у Мэлори нет вообще ничего. Стерильнейший мир, в котором почти никого и ничего нет, только искусственные фигуры, монотонно и безрассудно сражающиеся друг с другом и, в конце концов, падающие все во мрак. Герои, конечно, благородны, по сравнению с мужиками, но в них нет огня, опыта, они много говорят, но мало размышляют, они смотрят, но не видят. И читателю совершенно не видно мира, в который помещены эти герои.

О рыцарских временах пишется много книг и фильмов снимается более чем достаточно. На чём всё это основано? Вопрос очень интересный. На чём, например, основана повесть А. Конан-Дойля «Белый отряд»? А романы В. Скотта «Айвенго» и «Граф Роберт Парижский»? На последний вопрос ответ дан в комментариях к графу Роберту — это «Книга деяний» Жака де Лалена (1420-1453), труды Э. Гиббона, Ч. Миллса и «Алексиада» Анны Комнин. Сочиняя «Айвенго», Скотт опирался на английских летописцев Ингульфуса Кройдонского и Джефри де Винсау; очень помог ему и Жан Фруассар, хроники которого неплохо послужили и Дойлю. Рассказывая о своей работе над «Айвенго», Скотт о произведении Мэлори даже и не упоминает. Кстати, стиль Фруассара очень близок к стилю Мэлори, ведь этих авторов разделяет промежуток времени, не превышающий ста лет. Основоположником французской политической истории считается, правда, не Фруассар, а современник Мэлори рыцарь и дипломат Филипп де Коммин. Сочинения этих авторов и являются тем фундаментом, на котором стоит всё, что написано в новейшее время о средневековье. Кроме названных мной, были и другие хронисты и мемуаристы менее известные*, на трудах которых (помимо вышеупомянутых) основана замечательная работа Г. Мишо «История крестовых походов», проиллюстрированная самим великим Гюставом Доре. Фундаментальный труд Мэлори не мог служить основой для чего-либо стоящего в области кино** и литературы по той причине, что уже современниками он воспринимался, как сборник древних легенд, ведь даже Фруассара от эпохи короля Артура отделяет столько же веков, сколько их лежит между крещением Руси и началом царствования Екатерины II. Впрочем, по этой проблеме (если она существует) я ничего определённого сказать не могу, и исхожу из простого соображения, что достоверные источники всегда предпочтительнее легенд.

Хорошей художественной литературы, переведённой на русский язык (подозреваю, что не переведённой раз в десять больше) об эпохе короля Артура я знаю немного. Это, например, пенталогия М. Стюарт, показавшаяся мне несколько скучноватой, «Туманы Авалона» М. З. Брэдли и «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» М. Твена, которая мне кажется не только скучной, но местами и просто глупой (вероятно, из-за тяжеловесного юмора). Но я согласен с Лихтенбергом, утверждавшим, что, если при столкновении книги с головой раздаётся тупой звук, в этом не всегда виновата книга.

Перейду теперь к изложению своих впечатлений от книги Мэлори.

Что, на мой взгляд, в ней может вызвать наибольший интерес? То, что явится для читателя наибольшей неожиданностью. Для многих такой неожиданностью станет новое представление о рыцарях Круглого Стола, приближённых и ближайших родственниках короля Артура. Вот одна из историй, произошедших с племянником Артура сэром Гавейном. Этот рыцарь случайно знакомится с властелином многих островов сэром Пелеасом, безнадёжно влюблённым в прекрасную даму по имени Этарда. Сэр Гавейн говорит сэру Пелеасу: «Оставьте свои стенания, а я клянусь вам жизнью сделать всё, что в моей власти, для того, чтобы добыть вам любовь вашей дамы, и в том даю вам своё честное слово.» Сэр Гавейн предлагает оригинальный способ исполнения своего обещания: «Я знаю средство всё это исправить, если только вы послушаетесь моего совета. Я облачусь в ваши доспехи и так поскачу в её замок и скажу ей, что я вас убил. Она за это примет меня ласково и будет ко мне благосклонна. И вот тогда-то и исполню я мой дружеский долг, так что вам непременно достанется её любовь.» Так они и поступили. Оказалось, что Этарда ненавидела сэра Пелеаса как никого более из мужчин, «ибо не было мне от него ни минуты покоя. И раз вы его убили, то я к вашим услугам и всё готова сделать по вашему изволению.» После такого ответа сэр Гавейн очень остроумно объясняется в любви к Этарде и она отвечает ему взаимностью. И «провёл с ней сэр Гавейн в шатре два дня и две ночи.» Утром третьего дня потерявший терпение сэр Пелеас прискакал к замку леди Этарды, заглянул в этот шатёр «и там увидел сэра Гавейна, лежащего на ложе с его дамой...». Как увидел он это, сердце его едва не разорвалось от боли, и он сказал: «Увы, как мог рыцарь оказаться столь вероломен!». Невозможно не сочувствовать этому сэру Пелеасу, и тут, видимо, подтверждается поговорка «в семье не без урода». Если уж таков близкий родственник короля Артура, то что взять с обычных рыцарей, которые разве только ноги не вытирают рыцарским кодексом чести. И вот другой племянник Артура сэр Ивейн встречает таких рыцарей (двух братьев), которые силой отняли у одной дамы целое баронство, но биться с Ивейном, пожелавшим заступиться за ограбленную женщину, они в одиночку не хотят — «... мы если бьёмся, то бьёмся только оба вместе против против одного рыцаря.» Этот родственник Артура настоящий рыцарь, он побеждает братьев в тяжёлом пятичасовом бою, все земли дама получает назад, но победитель вынужден жить у этой дамы почти полгода, «ибо ему не скоро удалось залечить свои глубокие раны.»

А ещё один рыцарь по прозванию Красный Рыцарь Красного Поля развешивает побеждённых им рыцарей на растущих вокруг его замка высоких деревьях. «... в полном облачении, и щиты у них на шее, и мечи на поясе, и золочёные шпоры на пятках. Так висело там на позорище чуть не сорок рыцарей в полных доспехах.» Так что высокое звание рыцаря Мэлори опускает до уровня обыкновенного разбойника с большой дороги. Не все в этом мире Тристрамы, да Ланселоты, духовных пигмеев в этих легендах не меньше, чем в обычной повседневной жизни.

Огромный том Мэлори не показался мне скучным, хотя читал я его долго и параллельно с другими книгами.***

Доказать, что эта книга и скука даже и рядом не стоят, очень легко, стоит только раскрыть её на любой странице и процитировать. Приведу всего два небольших эпизода со своими краткими комментариями.

Эпизод первый:

«Я расскажу вам всё, что знаю об этом замке. Был его владельцем граф по имени Хернокс, ещё и года не прошло с тех пор. И было у него три сына, добрых рыцаря, и одна дочь, прекраснейшая дама, какую только приходилось видеть людям. И те трое рыцарей воспылали столь жестокой любовью к сестре своей, что сгорали от любви. И они все возлежали с нею, против её желания. А за то, что она кричала и призывала отца, они её убили, а отца своего схватили, ранили жестоко и бросили в темницу. Но один из племянников выходил его.»

Чем-то неуловимо напоминает русские народные сказки, но куда круче.:) А действительно, почему эти люди так много сражаются и убивают друг друга, чем, между прочим, очень напоминают французских дворян времён Людовика XIII (или Карла IX, об этом времени тоже есть неплохая книга)? Какой бы ни казалась мне история жизни и деятельности янки при дворе..., Марк Твен даёт в этой книге ответ на только что поставленный вопрос. Таково умственное развитие, или, если хотите, интеллектуальный багаж этих людей. Такими же были и матросы времён парусного и начала парового флота, которые, придя в порт, заваливались в ближайший трактир и устраивали драку с моряками с другого судна (позже дисциплина стала более суровой, но — вспоминаю драку, из повести Маркеса «Рассказ неутонувшего в открытом море» — изменения происходили чрезвычайно медленно). Но некоторый прогресс имел место, ведь во времена короля Артура рыцари иногда не останавливались даже перед убийством прекрасной дамы, а матросы были всё же не дворянского происхождения.

Эпизод второй:

«А была там одна девица, она приходилась дочерью королю Баудасу; и был сарацинский рыцарь по имени сэр Корсабрин, который любил эту девицу и не давал ей ни за кого выйти замуж. Он постоянно ославлял её и порочил, говоря, что она безумна, и тем препятствовал её замужеству.» Что вообще делали сарацинские рыцари при дворе Артура? Мне кажется (точного ответа у меня нет), что основная их часть устраивала для себя нечто вроде творческой командировки с целью обмена опытом галантности и поединков. Это были очень сильные и умелые рыцари и их побаивались остальные. Упомянутый сэр Корсабрин, имевший очевидные проблемы по части галантности, был жестоко наказан за своё поведение другим язычником, сэром Паломидом, целью которого было стать христианином. Агитация за переход в христианство проводится в книге наглядно и ненавязчиво. Вот сцена, где сэр Паломид отрубает голову сэру Корсабрину. «И такой тут поднялся смрад, когда душа его выходила из тела, что никто не мог выдержать этой вони. И унесли его тело и похоронили в лесу, ибо он был язычник.» Эти похороны в лесу означали не что иное, как выбрасывание трупа на съедение зверям.

Есть и ещё одно убедительное доказательство нескучности этой книги. Вероятно, все согласятся с тем, что книга тем интереснее, тем живее, чем больше в ней диалогов. Правило это при соблюдении меры почти абсолютное. Так вот, например, «Славная повесть о сэре Ланселоте Озёрном», состоящая из 18-ти глав, содержит столько диалогов (это диалоги в авторском пересказе, иначе тогда и быть не могло), что они занимают места больше, чем авторская речь. Ланселот всю дорогу с кем-то разговаривает, то с девицами, то с рыцарями, то с прекрасными дамами (одна из них Волшебница Хелависа) и есть даже короткий диалог с грязным и грубым мужланом. То же самое можно сказать и о других частях эпопеи Мэлори, причём говорят между собой не только рыцари, но и их слуги.

Надеюсь, читатель уже понял, что книга великая и полезная, да и место её в мировой литературе никем уже давно сомнению не подвергается. Поэтому познакомиться с ней, однозначно, есть смысл.

*) Труд одного из них, рыцаря Робера де Клари, был издан в 1986 г в отличном переводе М. А. Заборова с подробными комментариями. Эта коротенькая (75 стр.) книжечка называется «Завоевание Константинополя».

Такое же название дал своему произведению другой французский хронист (и тоже рыцарь, но, в отличие от де Клари, бывший одним из руководителей похода) Жоффруа де Виллардуэн, его книга издавалась в 1963 г. в Париже и через 30 лет была переведена на русский.

**) Отличный фильм (просто незабываемый) «Последний легион» с Колином Фёртом и Айшварией Рай (полностью оправдывающей свою фамилию) к Мэлори не имеет отношения, т. к. в нём рассказывается о событиях, предшествовавших тем, которые он описывает.

***) В качестве перевода я не сомневаюсь. Он сделан Инной Максимовной Бернштейн, которая переводила Мэри Стюарт, Мелвилла, Селинджера и т. п.

От книги «Смерть Артура» Томаса Мэлори у меня остались самые лучшие впечатления.

В первую очередь, несмотря на разделяющие автора и современных читателей века, книга читается довольно легко. Не очередной бестселлер Дэна Брауна или Джеймса Роллинса, конечно, перестрелок и любовных сцен в стиле экшн не будет, ни минуты не забываешь что у тебя в руках вековое произведение, но в тексте не «вязнешь». Для сравнения полистайте «Червь Уроборос» Эрика Эдиссона, написанный в 20-х годах XX века... Честно, Мэлори читать куда легче и проще!

Во-вторых, пересмотрев столько фильмов и перечитав столько книг о рыцарской эпохе интересно хотя бы откуда это все взялось? Вот, из этого самого произведения. И если умы современников Мэлори его роман так захватил, значит что-то в нем было, не так ли? Вот зажмурьтесь и представьте себе рыцарскую эпоху... турниры? прекрасные дамы? Поединки за право проехать по мостику первым? И снова — все это есть у Мэлори.

В-третьих, как здесь уже отмечалось — я полностью согласна, как-то неуловимо напоминает знаменитый «Монти Пайтон в поисках святого Грааля». Я отдаю себе отчет что на момент написания романа автор ну никак о смешном не помышлял ( 20 лет писал, сидя... в тюрьме! Отбывал пожизненный срок за разбой, грабеж, убийства... Такой вот рыцарь сэр Томас Мэлори...). Однако разделяющие нас века превратили немного наивный рассказ о рыцарях Круглого Стола в ироничный, немного абсурдный, но весьма увлекательный и интересный документ, запечатлевший для нас представление о Золотом Веке эпохи рыцарства пятивековой давности...

Зачем читать? Если вам нравятся романы о рыцарях и средневековье — интересно «припасть к истокам», выяснить откуда все взялось.

Как читать — неспеша, с перерывами. Книга довольно объемная и имена стоит записывать куда-то на листочек...

Минус балл за затянутую середину. Страдала я над ней маленько...

9 баллов.

Эпически долго читала эту вещь, пару лет, наверное, правда, с большими перерывами. Я как-то лихо преодолела первую половину, добралась до Тристана и там завязла надолго, и так долго с ним мучилась, что начало уже практически забыла. Правда, окончание (читай: все, что после Тристана) тоже прошло легко и безболезненно.

Самая интересная часть, имхо — это легенда о святом Граале. Во-первых, в ней есть сюжет, причем не только приключенческий, но и мистический, и к тому же относительно линейный и затрагивающий многих персонажей зараз. Именно часть о Граале, собственно, больше всего напоминает настоящий роман: в ней есть переплетенные сюжетные линии, и приключения героев объединены одной целью. В остальных же частях книги каждый герой действует сам по себе, при этом в зависимости от того, кто является героем конкретного эпизода, именно этот рыцарь преподносится как образец всяческих доблестей и победитель турниров.

Если отталкиваться от самой скучной и стандартизированной части, жизнь рыцарей в романе Мэлори удивительно однообразна: они скачут туда и сюда, встречаются друг с другом, перебрасывают друг друга через седло, потом рубятся мечами часика два-три, стоя по колено в собственной крови, а прискучив этим занятием, рыдают, клянутся в вечной дружбе и угощают друг друга бутербродами. Имена рыцарей меняются, схема остается в принципе неизменной. Изредка им попадаются какие-то завалящие приключения, не являющиеся рыцарями (великан там или дракон какой), но они настолько редки, что ими можно пренебречь. Если читать это постоянно, исход, описанный в «Дон Кихоте», становится вполне понятным, хотя скорее, на мой вкус, можно спятить от скуки. Первые сто страниц подобного текста «вчитываешься» в жанр и получаешь удовольствие, но потом испытываешь скорее утомление.

У Мэлори очень интересно все то, что выходит за рамки этой стандартизованной схемы «поскакал-увидел-перекинул через седло». Рождение Артура, ввод в сюжет новых персонажей, конфликт Ланселота с Ламораком, поиски Грааля, конец Круглого стола. Таких историй, на самом деле, много, и некоторые сюжетные находки просто удивительные, некоторые же вызывают искреннее удивление, как это в кустах обнаружился такой большой рояль. Последняя история о смерти Артура, например, со всей этой дурацкой любовью королевы, которую столько лет никто не замечал, а тут что ни день, то ее тащат сжигать на костре. Понятно, что в каждой главе рассказывается своя история, но в последней Мэлори сработал еще эффективнее, чем Мартин, начисто положив ни с того ни с сего практически всех персонажей. История закончена, ясно говорит автор.

Между прочим, в книге много комического, хотя, очевидно, автор этого не предполагал, но так уж это звучит на современный лад. Паломид, гоняющий своего Зверя Рыкающего и все никак не догнавший до конца романа. Жестокость рыцарский поединков, переходящая за грань реального прямо в смешное. Множество мелких деталей, от манеры выражать свои мысли до логики персонажей — ищущий да обрящет, в общем, главное — подходить к тексту с открытыми глазами. Правда, говорят, я вечно нахожу смешное там, где его отродясь раньше никто не видел.

Что меня несколько опечалило — так это практически полное отсутствие в тексте Мерлина. В свое время я была очень увлечена трилогией Мэри Стюарт и робко надеялась почерпнуть из такого авторитетного источника, как Мэлори, что-то еще. Но нет, Мерлин скромно появляется, чтобы быстренько обставить рождение Артура и исчезнуть, и никаких тебе подробностей про Горлойса, двух драконов, Ниневу (которая появляется в других ролях, правда). Буду искать другие источники, что делать.

Конечно, «Смерть Артура» — это слишком литературный памятник, чтобы подходить к нему с теми же мерками, что и к современным романам, хотя это и моя любимая мерка, тем более, что недостаток образования не дает мне никаких других. Но по этой книге слишком видны, так сказать, годовые кольца, расхожие сюжеты, предубеждения, представления об «идеале» и область интересов и ценностей романтически настроенного автора того времени, с некоторыми необходимыми расшаркиваниями в адрес сильных мира сего. Современная нам литература от «Смерти Артура» ушла слишком далеко, нет привычки к этому жанру, так что текст, даже когда от него устаешь, все еще кажется несколько странным. С одной стороны, наивным, с другой — как-то бессмысленным (к чему все эти бесконечные поединки между одностольниками, хочется спросить). Но этой странностью он и интересен прежде всего, конечно, как и все классические героические и эпические произведения.

Очень трудно передать всю гамму впечатлений от произведения подобного масштаба. Эта книга обладает удивительно сильным и своеобразным настроением, которое не ограничивается ощущениями «запаха и цвета» — есть ощущения и вкуса, и тактильные ощущения, она почти материальна. Она наполняет вас, как теплая и сытная эссенция, оставляя воспоминания о себе на почти физиологическом уровне. Подобные впечатления у меня были только при чтении Гомера.

Смерть Артура — практически стихи в прозе, каждый слог здесь ложится точным стежком на переливчатую ткань текста. Медленное течение, постоянные повторения событий, странных имен и названий завораживают вас, очаровывают. Колдовская книга о колдовских временах и событиях. Книга, оставившая за собой след в мировой культуре, с которым мало что может сравниться.

Несмотря на то, что сборник был написан и издан в 15 веке, Томас Мэлори остается образцом для подражания в литературе подобного рода, посвященной легендам о короле Артуре. Все возможные сюжетные и смысловые неувязки — лишь следствие разрозненности исходных материалов. Вряд ли можно было ожидать в средние века более блистательной работы по их компиляции и «олитературиванию». Не лишена книга и авторского вымысла самого Томаса Мэлори, но все эти детали органично вписываются в изложение древних преданий. Мэлори также весьма самостоятелен в суждениях и оценках героев и событий, о которых рассказывает, и тем самым являет пример обособленного от источников мнения, что было характерно далеко не для всех средневековых писателей, привыкших опираться на труды предшественников.

«Смерть Артура» можно назвать, с некоторыми оговорками, «первичным бульоном» для зародившегося в наше время жанра фэнтези, наряду с Эддами, Беовульфом и другими эпическими сказаниями седой древности.

Книга хороша как исторический памятник и литературный первоисточник для многих романов.

Но читать ее современному читателю, именно как роман, практически не возможно. В основном идет сплошная хроника событий, многие персонажи упоминаются один раз, чтобы потом больше в повествовании не появится. А если еще не владеть общими представлениями об этом времени и персонажах, то в части повествования можно вообще не разобраться .