Радмило Анджелкович «Искра»

Даже и не знаю, кому выразить бОльшую благодарность, — автору или переводчику, но буквально первые же строки, описывающие характерные признаки зимы и изобилующие красочными эпитетами («камень-предатель»), захватили мое сознание с первого взгляда, заставили оценить истину очевидного факта и позволить с возрастающим интересом следовать за разворачивающимся сюжетом.

И хотя сложно определить, чем именно завлек стиль изложения, дальнейшее чтение сопровождалось явной симпатией к автору и его истории, а следовательно, не возникло никаких негативных эмоций.

Сюжет короткого рассказа – об исследователях далеких планет, выискивающих у местных существ зарождение искры сознания, и как следствие, появление разумной расы. Наблюдатели скованы буквой Кодекса и не имеют права вмешиваться в процесс развития, даже если гуманидам остается сделать крохотный шаг.

Вот эта ограниченность действий, невозможность подсказать/помочь/направить, осознание, что, возможно, именно от твоего бездействия не возникнет новая раса, — и стали самым ярким источником получаемых эмоций. Мне понравилось!

Отличный рассказ от сербского автора Радмило Анджелкович! Первая приходящая на ум ассоциация — шедевральные «Ключи к декабрю» Роджера Желязны. Проблематика практически идентична, а именно — в какой момент в существах на других планетах зарождается та самая искра разума, что вынесена в название этого небольшого рассказа. Для фантастики стран соцлагеря 1986 года написано, кстати, достаточно реалистично и кроваво. И пусть я не могу полностью согласиться с автором в том плане, что процесс зарождения Разума можно зафиксировать за десятки (пусть даже — сотни) лет, шикарнейшая концовка заставила поставить «Искре» высокую оценку! Очень изящный ход,

Рекомендую любителям неглупой гуманитарной фантастики.

P.S. В очередной раз низко кланяюсь всем причастным к появлению на сайте функции «Похожие произведения».

P.P.S. На просторах сети обнаружен ещё один замечательный рассказ данного автора, отсутствующий в базе ФантЛаба — «Без красного». Если кто-то владеет информацией о нём и может в базу внести — сделайте это, пожалуйста. Рассказ того, на мой взгляд, заслуживает.

Затрагивается интересная и достаточно редкая тематика «палеопрогрессорства»: уместность вмешательства в естественный процесс зарождения разума. Однако, завершаясь «эффектной» библейской аллюзией с искушением райским плодом, рассказ вместе с тем имеет, на мой взгляд, несколько проблем.

1) Упоминается о том, что исследовательскую программу сворачивают и «требуют эксплуатации планеты в соответствии с договором». В этом видно явное следование мотивам знаменитого рассказа «Ключи к декабрю» Желязны. А хотелось бы видеть всё-таки более самостоятельное раскрытие этической стороны вопроса: в частности, какие соображения и споры привели к появлению пресловутого Кодекса, в котором принцип невмешательства доводится до абсурда (включая идиотское требование «не думать» определённым образом).

2) Как уже отмечали, весьма сомнительно выглядит попытка наблюдателей за настолько ничтожный по меркам эволюции период зафиксировать момент возникновения разума (у Желязны как раз этот вопрос элегантно решался). Гипотеза, переворачивающая причинно-следственные связи, о том, что не расселение в более холодные районы способствовало становлению разума, а «в движении к северу таится неодолимое стремление жизни к зарождению сознания», оригинальна, но малологична, и не подводится никаких обоснований. Ну то есть, вот так просто, без каких-либо конкретных объективных причин, группы приматов вдруг устремились в самоубийственный поход в снега? Некоторая противоречивость наблюдается и в том, что далее «искра» разума проявляется в Растяпе, а не в Лохматом, упорно принуждавшем к путешествию...

3) Конечно, интеллект приобретается в борьбе за выживание. И, например, в таких произведениях архиклассиков фантастики, как «Это было в каменном веке» Уэллса и «В тумане тысячелетий» Лассвица, герои, овладевшие новыми орудиями, беспощадно расправлялись с врагами. Но у Анджелковича показывается не просто жестокость, но бессмысленная жестокость. Можно ли продолжать испытывать симпатию к самке, внезапно проломившей череп соплеменнику палкой, которую он же ей дал? Исследователь Ангел почему-то испытывает, сам рискуя жизнью. Впрочем, Ангел и сам «не ангел»: вспомним дикий и опять же бессмысленный эпизод с убийством из мести несчастного мамонта, виноватого лишь в успешном отражении нападения стада гоминид. Такие поступки персонажей вызывают не сопереживание, а отвращение...

Произведение, в котором, в отличие от многих других, автор показывает с какой осторожностью должен подходить человек к определению даже возможности проявления первых искор разума на чужой планете, ни в коем случае не помогая им в этом. Может это и правильно, может и этично...