Эрих Кестнер «Кнопка и Антон»

Повесть начинается весьма интригующе. Причем дважды: два раза начинается, и оба раза — с интригой.

Сначала идёт предисловие автора, в котором он, помимо прочего, заключает с читателями — в первую очередь с юными — некое соглашение. Кестнер заранее предупреждает, что в его повести будут не только приключения, но и «пища для размышлений» — нечто, над чем стоит подумать, прежде чем продолжить чтение. Но автор не хочет никого принуждать к умственному труду, поэтому он обещает выделять серьезные вопросы курсивом. Уже становится интересно, что же там будет такое — а ведь само повествование ещё не начиналось!

Но вот уже первая глава, и тут с места в карьер, а вернее, с порога большой берлинской квартиры, читатель становится свидетелем необычной сцены. Вместе с хозяином дома, богатым фабрикантом, мы в изумлении наблюдаем, как его маленькая дочка Луиза по прозвищу Кнопка делает книксены, повернувшись лицом к стене, и умоляет кого-то купить у нее спички, потому что... далее следует жалостливая история.

Потом мы узнаем, что все эти книксены и спички не для оживления рассказа — история с «уличной комерцией» получает своё продолжение почти в детективном духе. Но главное в этой повести другое: как и в других детских книгах Кестнера в ней говорится о дружбе и нахождении понимания, но не только между детьми, но и между детьми и их родителями.

Кестнер писал детские произведения, обращаясь и к взрослым тоже. Та самая «пища для размышлений» предназначается не только для маленьких читателей. Мне кажется, она в первую очередь адресована родителям — своеобразная шпаргалка, как лучше разговаривать с ребенком на некоторые сложные для понимания темы.