Майк Резник «Ибо я коснулась неба»

Любая аннотация, конечно, отражает взгляд того, кто её составлял. Отзыв же оставят те, кого рассказ задел, и они тоже будут разные. Противоречивые чувства будит он, но парадоксальным образом все они попадают в гуманистический диапазон.

Мы выбрали его в качестве заглавного в своём первом номере — поэтому скажу несколько слов.

Кириньяга здесь не естественная, а искусственная планета, именно поэтому у мундумугу в доме припрятан компьютер — необходимо вносить коррективы в траекторию.

Перед нами длящийся эксперимент по реставрации традиции, во многом отжившей. По которой, в частности, женщинам положено работать в поле, а никак не учиться грамоте. И на мой взгляд, смышлёная девочка отличается извечной тягой к познанию мира, а не к запретным знаниям. В этом и трагедия рассказа — что приверженцы традиции часто губят возможности развития для своих культур, подавляя это естественное стремление молодого поколения, причём лучшей, подающей наибольшие надежды части.

Рассказ очень пронзительный. Мне многие читатели признавались, что давно ничто так, буквально до слёз, их не пронимало.

Очень трогательный и мощный рассказ.

Судить однозначно трудно. Закостенелость традиций и слепое следование букве закона уничтожило Прометея странного мира, который и создан для поддержания этих умирающих традиций.

Поэтому нельзя сказать, что шаман во всем неправ, но хочется верить, что второй раз он так бы не поступил

Сильное и неоднозначное произведение, порождает множество мыслей, я бы сравнил его с «Цветами для Элджернона» -- здесь тоже описана трагедия разума, только сюжет построен на культурных противоречиях. Сложно давать оценку поступкам героев, и хотелось бы другого развития событий, но могло ли все быть иначе?

Кому-то тоже понравится, кому-то нет, но равнодушным этот рассказ никого не оставит.

«Рождённый ползать летать не может». А как жить рождённому летать, если его заставляют ползать?

Блестящее, высокопоэтичное произведение, полное парадоксов. Рассказ относится к фантастике, хотя в нём нет неустранимых фантастических элементов. Рассказ грустный, но по прочтении остаётся сильное светлое чувство. У каждого персонажа своя правда, не менее убедительная, чем у других. Автор не навязывает своей точки зрения, рассказ даже ведётся от лица шамана, строгого ревнителя первобытных традиций, при этом втайне использующего современную электронику.

Рассказ Майка Резника можно рассматривать как притчу о вековечной войне новаторов и консерваторов — войне, в которой нет ни окончательных победителей, ни вконец проигравших.

Следует отметить отличный перевод Дмитрия Вебера.

Рассказ, имеющий множество пластов для размышлений. Вначале читателю открывается незамысловатая панорама действий: некая народность на искусственной планете Кириньяга живёт по своим старым традициям – мужчины могут брать себе по несколько жён, отдавая за них поголовье скота, женщины возделывают поля, растят детей, убирают в хижинах и выполняют ещё множество работ. Все верят в силу Корибы – мундумугу, шамана. А у Карибы в доме стоит компьютер, посредством которого он может, например, запросить дождь для полей, но народ, конечно, этого не увидит, он будет думать, что великий шаман вызвал дождь заклинаниями. Обычная картинка жизни одного из племён. Только и того, что действие происходит на иной планете. Но это племя, как и любой другой народ, даёт миру человека, отличного от других. Девочка Камари. Читатели знакомятся с ней, когда она приносит к шаману птицу со сломленным крылом. И уже здесь автор подбрасывает нам мысль для размышлений. Кориба отказывается исцелять птаху, так как летать она уже не сможет, а «Птица, коснувшаяся неба… не найдёт счастья, коротая свой век на земле». Эта фраза закольцовывается с названием произведения – «Ибо я коснулась неба». Маленькая девочка тоже коснётся неба. Только иного – книг.

«– Но что плохого в умении читать? – спросила Камари. – Не может оно считаться плохим только потому, что никто из кикуйу не мог читать до прихода европейцев.

– Чтение покажет тебе, что можно жить и думать иначе…»

Запрещая девочке учиться читать, мундмугу даёт нам новые темы для размышлений: место женщины в их мире (ей позволено только растить детей и работать на мужа), роль книги в жизни человека и человечества в целом, сила воспитания (и Ницше, и Маркс, и Магомет были когда-то детьми), поддерживать вековые традиции или пробовать идти навстречу цивилизации (и цивилизации ли?)…

Птица со сломанным крылом погибла в клетке. Что же случилось с Камари, которая сама научилась читать и придумала свой собственный язык, которая хотела больше, чем могли дать устои и традиции её народа? Автор даст ответ. Не знаю, мог ли быть финал иным. Мне кажется, что с первопроходцами так случается нередко, но зато потом… потом мир меняется. И об этом тоже задумываешься, читая рассказ.

Глубокое, трогательное, сильное повествование, прочтя которое, ещё какое-то время не можешь перестать думать о нём.

«…Как губит клетка птиц, я поняла, Коснувшись неба кончиком крыла…» — фраза до невозможности красивая, безусловно. И в качестве фантИдеи конкретного текста — более чем достойна похвалы и апплодисментов, конечно же.

НО. Это, собственно говоря — всё, что имеет место быть, так сказать, «со знаком плюс». В рассказе — конечно же с моей скромной точки зрения, не более того — нет главного, того, что отличает Фантастику (должно отличать) от прочих неблагородных жанров: специфического фантазийного спайсового аромата. Преподобные матери Бене Джессерит, лицевые танцоры Тлейлаксу и боевики Рыбословш называли это «планами внутри планов», скрытыми тенденциями и неочевидными трендами. Ежели мораль фантЧтива подаётся напрямую — чёрными буковками на белой бумаге, однозначно буковка к буковке, дословно и прямолинейно — это формирует лютый негативизм по отношению к очевидной примитивности текстовой конструкции.

В Солярисе аналогичный негатив подаётся выкриком «Он — бухгалтер, а не учёный!», хотя — конечно же — никакого греха в том, чтобы быть бухгалтером нет. Грех — в мерзости очевидности, предопределённости, в банальном школярстве и в тривиальной однозначности трактовок. Здесь, в этом тексте, после первых же абзацев, характеризующих главных героев — становится абсолютно понятным, о чем пойдет речь, кто тут «плохой», а кто «хороший», вокруг чего будет закручен сюжет и в чём конкретно «мораль сказки». Да и сама оная «мораль» в её «боковых ответвлениях» вроде утверждения о неизбывности душевных страданий тех, кто облечен одновременно и Властью и Мудростью — она какая-то РАБСКАЯ. Нести свой крест не выпендриваясь — это, конечно же, достойный выбор. Но ежели при этом полностью игнорируются даже попытки устранения тех, кто определяет правила игры на Голгофе, куда сходятся дороги всех «кресты несущих» — это мерзко и недостойно свободного человека, уважаемый потенциальный читатель. Вот, как-то так

«Жреца или шамана следует считать осужденным, если он не докажет своей невиновности» (с) Р. Хайнлайн

Полностью социальное произведение, фантэлемент тут достаточно условный, подобное могло плюс-минус происходить и не на другой планете. Второй рассказ, написанный от лица самопровозглашённого шамана («мундумугу») одного из реальных кенийских племён — того самого упыря, который в «Кириньяге» начал хладнокровно убивать новорожденных младенцев, воскрешая жестокий суеверный обычай, а также запугивает вождя проклятием и компостирует мозги молодёжи, выросшей в этнической «Утопии», религиозными сказочками. Тут он издевается над гениальной девочкой, тянущейся к знаниям, и запретами доводит её до самоубийства, тогда как сам не гнушается пользоваться компьютером.

Ситуация описана с несомненным писательским мастерством, с живыми характерами, приведены побуждения и аргументация обеих сторон. Но то, за то рассказ хвалят — «безоценочность» и беспристрастность автора, — как раз, имхо, и делает его потенциально опасной и вредной вещью при попадании не в те руки. Ибо может создать иллюзию, что «у каждого своя правда», особенно при недостаточной устойчивости в эмоциональным манипуляциям (якобы «мудрость» шамана и сочувствие к своей жертве, ну и, опять же, повествование от его лица).

Нельзя очеловечивать нелюдей.

К сожалению, как и предполагает шаман, цивилизация, скорее всего, будет долго «раскачиваться» прежде чем отреагирует на его выходки. Тогда как следовало бы, раз уж сам отказался от человеческих культурных норм, утопить его как крысу в яме с дерьмом — такой казни заслуживает тот, кто опускает свой народ на уровень дерьма, пестуя дикость и мракобесие.

Да, многие отсталые технически народы претерпели в своё время кучу проблем в результате европейской экспансии, но это не повод деградировать и отказываться от достижений человеческого разума.

(Интересно, кстати, а что сами кенийцы-то думают об этих рассказах Резника?)