Грег Иган «Дихронавты»

Роман о вреде времениподобных измерений пространства для разумной жизни

«Дихронавты» – это одновременно и продолжение масштабной «Ортогональной трилогии», и писательский отдых от нее. Продолжение в том плане, что Иган опять экспериментирует с фундаментальными уравнениями и смотрит, какой мир из этих экспериментов получится, а отдых – в том, что персонажи просто перемещаются из одной локации в другую, попадая в связанные с местной физикой передряги, но не занимаются воссозданием законов мироздания с нуля. Множество теоретических вопросов к микро- и макроуровням этой весьма странной вселенной автор оставляет без ответов, впрочем, предложенный мир настолько сложен для воображения, что и без уравнений с графиками и научными терминами чтение выдается непростое.

В «Ортогональной трилогии» Иган предлагал для определения квадрата длины пространственно-временного вектора складывать квадрат времени с квадратами расстояний по трем измерениям (а не вычитать из них квадрат времени, как в нашей вселенной): v^2 = x^2 + y^2 + z^2 + t^2. Так вместо нашей лоренцевой геометрии пространства-времени получалась римановская геометрия, и из этого следовало, что мир должен иметь форму тора, по которому можно двигаться назад во времени, поскольку время становилось пространственноподобным. В «Дихронавтах» он, наоборот, предлагает для определения квадрата длины пространственно-временного вектора вычитать из суммы квадратов расстояний по двум измерениям квадрат времени и еще квадрат расстояния по третьему измерению: v^2 = x^2 + y^2 — z^2 — t^2. У этой геометрии названия нет, а следует из нее довольно много необычного.

Вычитание квадрата расстояния по третьему пространственному измерению из суммы двух других означает, что это третье измерение имеет времениподобные свойства. При этом ни о каких двух временнЫх измерениях, на которые будто бы намекает название «Дихронавты» речи не идет: время там обычное, линейное – а вот с пространством из-за замены одного плюса на минус большие проблемы, потому что по нему невозможно перемещаться так же свободно, как в нашей вселенной. Да что там перемещаться –поворот головы может закончиться серьезными травмами. Это мир, в котором буквально не развернуться, и разумной жизни в нем приходится несладко. Я опишу положение дел простыми словами, а выкладки автора, приведшие его к таким выводам, можно прочитать у него на сайте.

Ужасы 2,5-мерного пространства

Иган решает, что направления вперед-назад и вверх-вниз во вселенной дихронавтов нормальные пространственноподобные, а вот направление вправо-влево времениподобное. То, что персонажи «Дихронавтов» могут свободно ходить вперед-назад и забираться на деревья или спускаться в пещеры, роднит их с населением Арде из «Планиверсума» Александра Дьюдни (где в двухмерном мире тоже были только направления вперед-назад и вверх-вниз) и противопоставляет населению «Флатландии» (где в двухмерном мире нет направления вверх-вниз, а есть вправо-влево и вперед-назад, что для жизни в двухмерном пространстве намного удобнее). Времениподобность направления вправо-влево, насколько мне известно, в фантастике ранее не встречалась, хотя некоторые ее эффекты делают мир «Дихронавтов» сходным по форме с «Опрокинутым миром» Кристофера Приста – однако сходство только внешнее, поскольку Иган подходит к задаче со стороны математики, а не художественной выразительности.

Так вот, из фундаментального уравнения v^2 = x^2 + y^2 — z^2 — t^2 следует, что повороты вправо-влево (по оси z) меняют форму предмета, растягивая его тем сильнее, чем больше угол отклонения от плоскости, заданной осями x,y. Теоретический предел поворота – 45 градусов, при таком угле отклонения предмет растягивается в бесконечность. Соответственно, повороты на 45+ градусов невозможны в принципе. То есть пространство вроде бы и трехмерно, но скорее 2,5-мерно, потому что в третьем измерении двигаться-то можно, но нельзя наклонить тело в бок, не превратив его в длинную плоскость. Кивать «да-да» легко, а мотать головой в стороны «нет-нет» не стоит, как и качать головой «ай-яй-яй», если не хотите удариться лицом в стену или макушкой в потолок.

Однако ходить строго в бок можно свободно, поскольку фундаментальное уравнение накладывает ограничение только на повороты. Получается, что жители мира «Дихронавтов» подобны шахматным ладьям: им разрешено ходить вперед-назад и под прямым углом вправо-влево, а движение по диагонали является нарушением правил. Запрет поворачиваться на 45+ градусов касается не только разумной жизни, но всей материи, что приводит к нескольким непривычным для нашей вселенной и с трудом представимым эффектам.

Если даже свет, отражаясь от поверхностей, не может повернуть вправо-влево больше, чем на 45 градусов, значит, справа и слева от наблюдателя существуют 90-градусные темновые конусы, куда свет попросту не попадает. Следовательно, наблюдатель видит только пространство перед собой и позади себя (если запрокинет голову), а с боков у него непроглядная тьма. На практике это означает, что в мире «Дихронавтов» мало что видно. Периферийное зрение недействительно, и если что-то движется сбоку, вы это не заметите, даже если повернете-растянете голову. Чтобы увидеть предмет справа, надо сдавать назад, пока предмет не выйдет из темнового конуса, а чтобы рассмотреть его подробно, надо еще и сдвинуться вправо, встав точно перед предметом. Поэтому местное население является симбиотическим: в головах людей-ходоков живут похожие на цилиндры поперечники с органами, производящими и собирающими звуковые волны справа и слева, из темновых конусов.

Но темновой конус – это мелкое бытовое неудобство в сравнении с крутящим моментом. Времениподобность направления вправо-влево, запрещая повороты на 45+ градусов, не препятствует поворотам на 44,(9) градусов. Если закрепленный с одного конца предмет движется незакрепленным концом куда-то вбок (например, падает), то на закрепленный конец начинает действовать такая большая сила, что предмет или разорвет крепление, или сломается. Сложносоставные предметы, падающие с отклонением вправо-влево, просто рвутся на части. Теперь вспомните, что такое ваш скелет. В мире «Дихронавтов» неловкое резкое движение рукой вправо или влево может закончиться разрывом мягких тканей, вывихом или переломом. А если попробовать упасть набок, ваше тело не только резко вытянется, но и распадется на мелкие части еще до того, как достигнет запрещенного угла в 45+ градусов.

Теперь о мелочах. Если движение предметов математически зажато между двумя гиперболами (почему отрезок единичной длины и стремится к бесконечности при повороте), то астрономические объекты – планеты и звезды – имеют форму однополостных гиперболоидов, причем теоретически бесконечных размеров. Газы невозможны из-за влияния геометрии на микромир, и вещества присутствуют лишь в трех агрегатных состояниях: твердое тело, жидкость, коническая плазма. Жидкость погуще дихронавты называют водой, жидкость пожиже – воздухом, а коническую плазму – жаром звезды. Звезда-гиперболоид маленькая и вращается вокруг гигантской планеты-гиперболоида, из-за чего получается ситуация, обратная земной: на «экваторе» планеты царит вечный холод, потому что он дальше всего от звезды, а чем дальше от «экватора», тем жарче, вплоть до адского пояса, где плазменное тело звезды вонзается в каменное тело планеты.

Сюжет и зачем он здесь

Но и сама планета крайне медленно меняет свое положение относительно орбиты звезды – именно на этом строится история «Дихронавты». Разумная жизнь постоянно вынуждена мигрировать на юг (то есть ВЛЕВО), поскольку с севера на обитаемую зону наступает чрезмерная жара. Жара высушивает реки, а дихронавты жить без воды не могут, и им приходится периодически перевозить свои города к новым рекам на юге. Реки эти еще надо найти, что не так-то просто, когда нельзя примерно все: нельзя видеть дальше 45 градусов от плоскости x,y, нельзя летать, потому что вас развернет ветром и разорвет геометрией, нельзя подняться на гору, потому что на гиперболоиде их нет, нельзя даже свободно идти в нужную сторону, потому что это влево, а значит, двигаться только строго в бок, опять же, практически ничего не видя. Жуть.

Сюжет здесь выполняет, так сказать, экскурсионную функцию: провести читателя по всем самым интересным местам и ситуациям 2,5-мерного пространства. Поэтому главные герои – ходок Сэт и его поперечник Тэо – записываются в разведчики фронтира и совершают два путешествия на юг, сначала тренировочное, в течение которого Иган знакомит читателя со спецификой вселенной, например с тем, что предметы на склоне меньше 45 градусов движутся вверх, а не вниз (реки текут в гору!), затем первооткрывательское, когда персонажи погружаются в загадочный гигантский провал в земле, подозревая, что добрались до края мира.

Для крупной прозы Грега Игана сюжет географических открытий довольно необычен, поскольку внимание персонажей у него все больше направлено или на астрономические объекты, или на математические расчеты, во всяком случае на нечто грандиозное, а в «Дихронавтах» героям надо просто найти на юге новую реку, чтобы перевезти к ней город. Их действия и мысли как никогда у автора приземлены в буквальном смысле. Небо в этой вселенной пусто, Иган создает всего одну планету и одну звезду без признаков чего-то иного за их пределами, а высоко подниматься вверх хоть и не запрещено, но слишком опасно: подует ветер, воздушный шар начнет вращаться и рассыплется в прах вместе с пилотом. Герои в какой-то момент все-таки изобретут аэростат, чтобы посмотреть на мир с высоты и увидеть как можно дальше вперед, но разведка с воздуха окажется делом смертников.

Местных жителей Иган намеренно делает максимально антропоморфными – две руки, две ноги, прямохождение, билатеральная симметрия, глаза на одной стороне головы – чтобы упростить и усилить читательскую ассоциацию с персонажами. Автору нужно, чтобы читатель представлял себя в 2,5-мерном пространстве и думал о том, почему персонажи совершают те или иные физические действия и каковы их последствия. Ради той же цели провести земных туристов по гиперболоиду в теле ходока и поперечника автор лишает главных героев ярких черт характера, ведь их задача – это «Посмотрите на 10 градусов к югу, видите водопад? Вода достигла уклона более 45 градусов и падает обратно», и они не должны отвлекать экскурсионную группу собственными проблемами.

Автор, по всей видимости, решил, что для рассказа о, возможно, самом необыкновенном фантастическом мире будет достаточно простой истории о путешествии, чтобы заставить читателя шевелить мозгами, и это действительно так. Я очень люблю фактурные моменты в историях: где персонажи находятся, куда идут, в какое время дня это происходит (должно быть, сказывается профессиональный перекос новостника) – и ни в одной другой книге мне не приходилось так много работать над пониманием того, как и в какую сторону сейчас движутся герои. Затруднение вызывают любые попытки представить, как выглядит то, что там происходит. Кажется, будь мир просто двухмерным или персонажи не такими человекоподобными, читать было бы проще: ну идут персонажи куда-то на юг, потом на запад и опять на юг, ну и ладно. Но вот эта почти-нормальность мира и почти-человечность ходоков заставляет мозг моделировать события, разбирать, почему вдруг Сэт и Тео не могут заглянуть в пропасть или боятся песчаной бури.

Вот герои захотели прокатиться по горке – как горка ориентирована в пространстве? Уклон с востока на запад или с севера на юг? Как они ее увидели, когда шли мимо – она попала в поле зрения Сэта или в поле сонара Тео? Если горка ориентирована с севера на юг, выходит, они катились по ней боком, но тогда их же должно было растянуть от наклона – не могли же они весь подъем сохранять строго вертикальное положение! Тогда, значит, горка ориентирована с востока на запад? В таком случае, почему, если герои все время боятся потерять равновесие и упасть (как объяснялось выше, банальное падение может закончиться смертью), они не боятся полета с вершины горки вниз? Целый ворох вопросов возникает к каждому движению персонажей: как они пишут? как они вообще берут предметы, если у них не параллельные плоскости x,y клешни, а ладони с пальцами? как они сшили воздушный шар, если он круглый, то есть ткань повернута по оси z и будет поворачиваться еще при наполнении горячим воздухом!? Да и просто: с какой стороны от Сэта находится это здание? в какую сторону они побежали? куда он наклоняет руку, чтобы дотянуться?

Конечно, все эти вопросы можно игнорировать, как в других романах Грега Игана можно игнорировать теоретическую часть, тогда чтение упрощается до принятия, что персонажи переместились из одной локации в другую, и там с ними что-то произошло или они что-то открыли. В таком случае получается чистый Жюль Верн, только в очень фантастическом мире. Однако, на мой взгляд, подобный режим чтения без представления сильно обедняет опыт «Дихронавтов», лишает вопрос «зачем это читать» содержательного ответа: ну походили герои туда-сюда по городскому ландшафту, по лугам, по пустыням, полетали на воздушном шаре, поплавали по рекам, спустились в пропасть, ну узнали правду об устройстве их мира, порожденного лишним минусом в фундаментальном уравнении, ну и что. Смысл этой истории в путешествии самом по себе, в том, как оно заставляет читателя моделировать у себя в голове физические ограничения, каких в нашей вселенной быть не может.

Иган — художник невозможного

Последовательное, дотошное моделирование того, чего нет и не может быть – одно из достоинств прозы Грега Игана. В «Диаспоре» он рисует пятимерное пространство и его восприятие разумом, привычным к трехмерности. В «Стрелах времени» показывает, как выглядит мир, движущийся с точки зрения наблюдателя из будущего в прошлое. А в «Дихронавтах» предложено пространство, о котором и подумать-то сложно (в отличие от пятимерности и обратной стрелы времени), не то что в полной мере его вообразить. Чтение сочинений Грега Игана дает такой опыт фантастического, который крайне трудно найти в прочей научной фантастике – опыт наблюдения за достоверным невозможным.

В большинстве случаев крайне необычный фантастический мир рисуется с целью поразить читателя, предложить его воображению впечатляющие картины ради развлечения. Реже избыточная нестандартность декораций определяется требованиями столь же нестандартного сюжета или сложной авторской идеи. У молодых авторов перебор с непривычным дизайном почти всегда связан с желанием показать себя. Отличие подхода Грега Игана к экспериментам с мирозданиями в том, что точность ему важнее выразительности. За это ему часто предъявляют претензий, мол, художественности в историях маловато, но у Игана другая писательская задача: не потешить фантазию читателя, а рассказать, как на самом деле выглядело бы невозможное, если бы стало действительным.

Что характерно, фантазии читателя при таком подходе приходится работать намного больше, чем у более развлекательных фантастов. Дело в том, что для успешного развлечения в истории должно быть как можно больше привычных элементов, чтобы читатель, опираясь на них, мог комфортно добавить к ним в воображении элементы удивительные и захватывающие. Если же привычных элементов оказывается слишком мало, а удивительных слишком много, чтение превращается в труд, поскольку конструкцию приходится выстраивать практически с нуля. «Дихронавты» как раз такие: из знакомого тут только антропоморфность ходоков, а все остальное не то что противоположное (противоположное представлять довольно просто), а принципиально иное.

Но это же здорово. Здорово, что есть писатель, с предельной точностью создающий и прописывающий уникальные миры, возможность которых читатель не может даже предположить. Открывая книгу Грега Игана, вы можете быть уверены, что там нет небрежностей и костылей в мироустройстве, что все выглядит и работает так, как должно при выполнении таких-то фундаментальных условий – и что результат поразит и развлечет вас, если вы потрудитесь поработать над текстом хотя бы на 10% от того, как работал автор, сочиняя его. Мне так вообще сны снились в мире дихронавтов, пока я читал книгу, особенно о том, что случилось с персонажами после погружения в пропасть на краю мира.

По этой причине мне непонятны нападки на Игана за якобы недостаточное литературное мастерство. Да, яркие персонажи – редкие гости в его прозе, да, язык его сух и прост, да, сюжеты часто линейны и сводятся к переходам от одного научного вопроса к другому, да, этические темы грешат однообразием (в «Дихронавтах» это проблемы симбиотического сожительства двух личностей – ходока и поперечника, где один может подавить другого, а надо жить в гармонии), да, финалы часто внезапны. Ну и что? Того, что дает читателю Грег Иган, не дает больше никто, и если по каким-то стандартам художки он не дотягивает до нормативов, проблемы для чтения это не составляет. Во всяком случае все составляющие у него на месте: конфликт есть, действующие лица есть, сюжет есть. А поверх этого – редкая возможность побывать в совершенно ином и совершенно достоверном в своей инаковости мире. Даже хорошо, что от такой возможности не приходится отвлекаться на литературные стандарты.

Кстати, концовка «Дихронавтов» поражает. Весь роман автор не только ведет экскурсию, но и приучает читателя к логике 2,5-мерного пространства, за каждой задачей вроде «сейчас мы будем сплавляться по поперечной реке» следует правильный ответ «вот что получится, если вы попытаетесь плыть на лодке все время вбок». А в финале правильного ответа нет, там только постановка задачи: итак, с главными героями по пути из пропасти домой произошло вот это – и точка. И вдруг становится понятно, что целью автора было не просто показать, но научить, а учебный процесс, как известно, завершается проверкой полученных знаний. Поэтому после точки читателю приходится держать экзамен: так что стало с Сэтом и Тео? вернулись ли они в родной город? рассказали ли истину о провале в земле?

Свою трактовку финала я озвучу только тем, кто тоже прочитал «Дихронавтов». С одной стороны, чтобы не спойлерить, с другой стороны, не читавшим просто не будут понятны объяснения. Очень уж тяжелые условия создает времениподобность направления вправо-влево и для жизни, и для разума. Из книги можно даже сделать вывод, как же замечательно жить в мире, где пространство просто пространственноподобно, без завихрений. Я думал, после «Финнеганов» мне ничего не страшно, но, к счастью, оказался не прав.

Книга, которая переводит всю остальную «твердую» фантастику в разряд сказочек про эльфов. Чтобы более-менее продраться через ее дебри, рекомендую сначала прочитать послесловие и рецензию АНИ Петрова (тут на сайте под книгой) + материалы автора на его странице. И вот с таким вот багажом пробираться по вселенной, где существуют два пространственных и два временных измерения, станет легче (если ты не астрофизик — не намного, но все-таки).

Без преувеличения, самый оригинальный мир из когда-либо прочитанных. Пусть не смущают термины «вода», «зеленый» и имена Андрей — Ада. Как правильно отметил в послесловии Иган, он намеренно ввел наиболее близкие читателям по смыслу понятия, чтобы не отвлекать их от вселенной, которая и так приводит читательский мозг к кипению. За это ему огроменный плюс, ибо добрая часть фантастики-фентези строится просто на нагромождении вычурных декораций «в иссиня-черном замке сидел шестикрылый Вуглускреб».

В дополнение к геометрическому «аду», Иган вводит в роман еще и проблему симбиоза разумных существ разной конфигурации. На мой взгляд, это излишне перегрузило книгу и не позволило более детально раскрыть так сказать, социально-экономические аспекты мироустройства. Но тут вкусы читателей могут и будут разниться.

К недостатку книги отнесу отсутствие жизненно необходимых иллюстраций (материалы на сайте автора немного заполняют пробел в понимании, но не совсем). Например, читая «Песнь льда и пламени» читатель легко накидает худо-бедно точную карту мира. Но вот накидать карту мира Дихронавтов...

Отважные исследователи отправляются на поиски новых земель с благородной целью. На крайнем юге новооткрытых территорий обнаруживается таинственный проход. С помощью новейших технических достижений (век науки, делаются уже первые шаги в воздухоплавании) экспедиция смельчаков спускается в новый мир. Из-за вопросов финансирования одним из членов экспедиции становится рабовладелец (и его раб), остальные путешественники – аболиционисты. На пути встречаются почти непреодолимые препятствия, ряды экспедиции редеют. Кажется, что оставшиеся участники похода обречены, но беспомощных людей спасают и выхаживают технически малоразвитые, но доброжелательные туземцы. Когда у туземцев наступают голодные времена, они собираются избавиться от непонятных и всё ещё беспомощных чужестранцев, но рабу удаётся выучить язык и наладить диалог. Путешественники участвуют в стычках между туземцами. В благодарность за помощь туземцы помогают путешественникам отправиться в обратный путь. Раб освобождён и остаётся с туземцами. Удастся ли путешественникам вернуться в родные края? Вот такой географический приключенческий роман Жюля Верна второй половины девятнадцатого века. Только его написал Грег Иган в две тысячи семнадцатом году.

Вселенная, в которой происходят вышеописанные географические открытия, порождена автором тем же способом, которым создана вселенная Orthogonal – изменением одного из знаков в метрике пространства-времени. В Orthogonal был изменён минус на плюс перед временем, и время стало пространственноподобным. В «Дихронавтах» изменён плюс на минус перед одним из пространственных измерений, и оно стало времяподобным со всеми отягчающими: конус причинности в пространстве — это конус слепоты, поворот на 90 градусов геометрически/физически невозможен, и так далее. Проработка физики тут менее глубокая, чем в Orthogonal.

Роман является остроумным ответом «Опрокинутому миру» Кристофера Приста (только тут гиперболоид другой) – построено великолепнейшее (однако объясняемое только на сайте) обоснование необходимости миграции. Интересно, ответ задуманный или так случайно получилось?

В отличие от Orthogonal, в книжке нет картинок, которые помогли бы читателю представить, как выглядит описываемое. На сайте автора имеются сопровождающие материалы, которые в этом помогают — например, до посещения сайта я не мог понять, как (и куда) светит местное солнце. Также там имеется уморительный апплет, позволяющий бросать предметы друг на друга с высоты, очень полезный для понимания, почему тут все так боятся упасть.

Минус в метрике романа в том, что жанр географических приключений находится в противоречии с непредставимым визуально миром. Географические приключения подразумевают открывающиеся перед путешественниками виды новооткрытых земель. В отличие от Orthogonal, где более-менее можно представить, как выглядит описываемое, в мире «Дихронавтов» простейшие вещи требовали от меня непомерных усилий воображения. Читал из-за этого долго и трудно. Автор в первой половине романа старается для обучения читателя описать побольше таких простых вещей (лазанье по деревьям, подножка, падение, перемещение крупных предметов), но это не особо помогает.

Персонажи получились не очень проработанными; если сравнивать с недавними «Четыре тысячи, восемьсот» или Uncanny Valley, так и вообще схематичными. Действия и поступки их довольно ожидаемые, есть и аналог тошнотной сцены из «Отчаяния» с вскрытием пупка. Видимо, и у автора большая часть сил ушла на воображение непредставимого мира.

Однако вот эти вот моменты просветления/понимания устройства придуманного/нашего мира во время чтения всё ещё присутствуют, только Иган так может.

мир с двумя временными и двумя пространственными измерениями, мир где вода может течь вверх по склону, где невозможно повернуться на угол больше 45 градусов. Все еще сложнее чем в Ортогонали и при этом без единой формулы или картинки.

Довольно обычная приключенческая фантастика. С добавлением иной физики (и, следовательно, биологии). И небольшой долей социальной тематики, проблемы сожительства разумных симбионтов. По форме и составу роман очень напоминает «Заводную ракету» от того же автора.