Цикл состоит из четырех повестей, связанных общими героями, местом и временем событий.

Адская смесь фэнтези, мистики, детектива и альтернативной истории. Точное время и место событий цикла определить весьма затруднительно. Можно с уверенностью сказать лишь то, что перед нами древний Ближний Восток (район современной Палестины и ее окрестностей), каким-то образом перенесшийся в современную эпоху, минуя основные исторические этапы. Хотя насчет современности эпохи — тоже все очень условно.

Итак, перед нами Шенаар — некая шумеро-аккадо-ханаано-семитская демократическая республика, а точнее ее столица Тель-Рефаим. В республике действуют закон и право, наблюдается активная политическая жизнь, избирается президент, заседает парламент, присутствует оппозиция, полиция следит за порядком, процветает крупный и мелкий бизнес. Но наряду с этой обыденной реальностью явным образом присутствует реальность иная: все сферы личной и общественной жизни насквозь пронизаны мистикой, на улицах города вовсю орудуют маги, астрологи и целители, многочисленные боги и демоны из шумеро-ханаанского пантеона активно вмешиваются в жизнь горожан, и вообще граница с потусторонним миром достаточно условна. Всемирный Потоп уже прошел, обитатели Древней Греции только вышли из пещер, а Моисей то ли еще не приходил, то ли вообще в этом варианте истории не предполагается.

Во всем этом бардаке живет и работает бравый парень Ницан Бар-Аба, частный детектив и алкоголик по совместительству. И в том и другом виде деятельности ему активно помогает некое потустороннее существо — демон-рапаит по прозвищу Умник. Жители города нарушают закон достаточно активно, а обращаться в полицию не всегда удобно, поэтому работы у частного детектива, несмотря на его сомнительную репутацию, хватает. Чего не скажешь о его финансах — Ницан постоянно сидит на подсосе. Не то, чтобы жителя города были жадными, — гонорары у Ницана весьма неплохие, просто все заработанные деньги куда-то вечно исчезают: в основном на выпивку и развлечения.

Все четыре повести читаются на одном дыхании. Стиль повествования легкий, но при этом со словом автор обращается очень бережно. В принципе, детективный сюжет, сам по себе очень качественный, является скорее подспорьем — и без него было бы очень интересно. По сути, автору удалось создать вполне законченный мир, в котором действуют герои цикла. Все прописано до мелочей, ничего не упущено, вплоть до истории и мифологии. Да и сами герои очень живые, реальные. Даже нечисть.

В общем, рекомендуется к прочтению. 10 баллов.

В рамках знакомства с произведениями в жанре альтернативной истории на тему «Германия победила во Второй мировой» прочитал и повесть «Чайки над Кремлём» Даниэля Клугера. Сразу оговорюсь — далеко не лучший образчик в теме. Прежде всего, непонятно — ради чего повесть написана? Вынужден согласиться с предыдущим отзывом — создаётся впечатление, что лишь ради красивого образа затопленной Москвы, от которой оставлен лишь рукотворный остров с частью Кремля и собором Василия Блаженного, а вокруг плещется море имени Адольфа Гитлера, да кружат чайки... Но для повесть в жанре АИ этого, согласитесь, мало. Совершенно непонятно — а где население? Поголовно уничтожено? Вроде нет — в повести действуют и подпольщики, и уральские партизаны, и насильно германизированная девушка, но не хватает миру объёмности, правдоподобия. То мы узнаём, что война по сути продолжается и в Сибири, и на Тихом океане, а в США оккупирована Флорида, то вдруг выясняется, что уже в 1954 (!!!) году Вернер фон Браун готовит полёт на Марс. Да и в толпы туристов, которые приезжают поглазеть на затопленную Москву в условиях военного времени верится как-то с трудом. Можно, конечно, сослаться на то, что повесть по жанру — детектив о работе спецслужб, но и в этом плане какая-то она... Неубедительная что-ли? Я ещё могу поверить в работу русских подпольщиков, хотя из текста не очень-то ясно, как они умудрились внедриться в различные организации и какую конечную цель преследуют, но в еврея-супермена, который семь лет в одиночку (!!!) охотится за верхушкой Рейха — извините! Вообще, глядя на фамилию автора, ожидаешь чего-то подобного, и ожидания не подводят. Главная трагедия Второй мировой — уничтожение 11 миллионов евреев. Как-будто на оккупированных территориях СССР погибло меньше, но об этом — ни слова. И конечно же обязательный подкол в сторону Сталина:

Результат: не понравилось. Читать только упёртым фанатам историй о победе Рейха.

Накину балл за образ чаек на остатках брусчатки Красной площади.

P.S. Хотите качественной альтернативки на эту тему — почитайте лучше «Der Halbblutling» Сергея Синякина. Цепляет значительно сильнее. Да и психологически — гораздо убедительнее.

Очень неплохой, на мой вкус, сборник. Вот только название ему дала самая, пожалуй, слабая работа. Но в целом — я получила от чтения удовольствие.

Тёмная мистическая история, очень ярко национально окрашенная. Хороши описания и созданная атмосфера, но вот самого сюжета мне не хватило для полноценного рассказа. Просто пересказанный фольклор.

Повесть оставляет мерзкое впечатление. Она действительно отлично имитирует первоисточник.

И главное конечно — это зеркало. Прочитал, посмотрелся в зеркало. Вот он я, во всей красе, маленький и ничтожный человек. Есть и более эффектные вещи на эту тему, но здесь была попытка выдержать стиль первоисточника, и она удалась.

Превосходная новелла в духе Эдгара По.

Детально прописанная, с экскурсом в прошлое главного героя, с психологией отношений друзей и врагов, с национальным колоритом, с мистикой.

Колоритная мистика.

Не просто готика, европейская по сути, а еврейская готика.

То бишь сюжет этот мог быть много где, но в местечке Яворицы он стал с особенным привкусом, акцентом, загаром...

Читал и смаковал.

П.С. Для преступлений предателей нет срока давности.

Шикарная история.

В духе одной из серий «Сверхъестественное» (про Стригу) или одной из историй «Гримм».

Действительно, читателю с живой фантазией и благодаря таланту писателя представляется как фильм, как одна из серий про «еврейскую готику».

И именно на этой истории этот термин «застолбился».

Веришь, что есть-таки этот жанр литературы.

Именно такие истории уходят в народ — «Хлеб и Соль» можно пересказывать ночью у костра, в палатке во время грозы...

нагнетая, как это сделал автор.

И наслаждаться эффектом, видимым по глазам слушателей.

И это уже не чисто еврейская история, это классическая литература.

В лучших традициях Гоголя, Лавкрафта, Говарда.

Сакраментальный вопрос — два ореха это куча? А две книги — это серия? Наверняка скрывающиеся за псевдонимом Данилин писатели Клугер и Бабенко надеялись, что в их цикле будет побольше частей, но, похоже, этому уже не бывать. А это и несколько странно, и где-то даже досадно, поскольку книги-то хорошие. Ну, я, правда, прочёл, как выяснилось, лишь вторую, но если принять тот факт, что продолжение почти никогда не бывает лучше начала, я наверняка прав, поставив множественное число. Ну да ладно, речь всё же пока лишь о конкретном романе.

Роман этот представляет собой детектив. Больше того, ретро-детектив, местом и временем действия которого стали, соответственно, умеренно глухая российская провинция и конец девятнадцатого века. И что же, ждёт читателя вариация на тему заметно сдавшего в поздних томах цикла о Фандорине? Так, да не так. Уж как минимум выбор главного героя — это явная заявка на куда как большее, ведь героем этим стал, ни много ни мало, Владимир Ильич Ульянов, тот самый, 1870 года рождения, на момент действия книги студент-недоучка, состоящий под негласным надзором самарской полиции. Разумеется, такой выбор не может не насторожить, хотя бы поначалу. Что это — политический памфлет, заметно запоздалый? Постмодернистская шутка? Что-то ещё? Во всяком случае, точно не первое и не второе.

Да, в биографии Ленина нет эпизодов, когда он бы принимал участие в детективных расследованиях. Это абсолютная выдумка, но... получилось убедительно. Ильич тут ещё крайне далёк от большой политики, размышлениями делится лишь с семьёй да ближайшими друзьями. И когда подругу детства подозревают в жестоком убийстве, а её отец, тоже давно знакомый, готов впасть в отчаяние, кто же не попытается помочь всем, чем сможет? Детективная линия тут получилась практически безупречной, действие развивается динамично и увлекательно, интрига нигде не провисает, а загадки не смешиваются в неразрешимый узел, открываясь и решаясь каждая в нужное время. Вдобавок картины провинциальной жизни тоже вышли вполне правдоподобными: соавторы явно тщательно изучили место действия своей книги. Так что отступления получились одновременно краткими, ёмкими и вполне уместными, что тоже заставляет грустить о том, что продолжения, похоже, уже не будет.

Довольно таки милый интересный рассказик.Очередная история из далекого космоса.Наши доблестные ученые опять напридумывали черте чего.А главному герою пришлось искать способ спасения.И он спасся ,довольно таки оригинально.Весело у них там в дальнем космосе.

Необычно. Всё необычно.

Израиль, сохранившийся и процветающий с времен Ашшурбанипала и Навуходоносора. Криптоистория?

Магия, которая делится на легальную и нелегальную — полицейские штатные маги, например, и преступники. Фэнтези?

Частный детектив, расследующий дела, огласка которых чревата... Детектив?

Много чуть переделанных еврейских демонов. Мифология?

Всякие приключения, выпавшие на долю «виртуального» алкоголика... Юмор?

Всё здесь — и юмор, и мифы, и фэнтези, и детектив.

Хитро сплетено и закручено, и главное — очень интересно!

Как говорит автор, идея этого романа вызрела у него при работе над «Баскервильской мистерией» – очень любопытным исследованием детективной литературы. Сыщики по Клугеру – из преддверья загробного мира, опасно подошедшие к ирреальному миру. В «Стоящих у врат» эта посылка доведена до предела прежде всего тем, что действие происходит в утопическом гетто второй мировой войны. Совсем рядом дымят трубы лагерей уничтожения, а здесь обречённые люди пытаются сделать вид, что живут почти нормальной жизнью. «Почти» – потому что от реалий гетто никуда не деться. Ирреальность, иллюзорность этой жизни показана глазами врача, у которого нет никакой возможности действительно врачевать. Да, можно даже сделать операцию больному, но выжить ему всё равно не удастся, потому что нет ни лекарств, ни должного ухода.

В этом ирреальном мире происходит убийство режиссёра, только что поставившего силами жителей гетто «Короля Лира». И появившийся «из ниоткуда» бывший детектив расследует это преступление. Это настоящий специалист своего дела, и он прекрасно проводит расследование. Вот только никакого смысла в этом нет. «Сезон иллюзий завершён», нацисты сочли эксперимент с гетто неудачным, и завтра все его обитатели, – и убийца, и детектив, и врачи, – отправляются в Освенцим.

Очень спокойное, обстоятельное повествование. И очень пронзительное, даже для нашего толстокожего времени. Чего стоит хотя бы эпизод с детьми, которых подкармливают для обмена каким-то банкирам, а когда сделка не состоялась, отправляют в небытие.

С удовольствием перечитал в книжном варианте «подлинную историю Исаака де Порту, служившего в мушкетерской роте его величества Людовика XIII под именем Портос». Меня поражает и радует умение Клугера в некоторых последних вещах возвращаться к давно известным историям (вроде путешествий Гулливера) и открывать совершенно неожиданные их стороны. Причём сделано это с любовью, бережно и тактично. (Просто вывернуть историю наизнанку, это и Бушков может, прости, Господи!) А тут чисто лемовский метод сбора информации и выверенный логический вывод, не составляющий и тени сомнения, что было именно так, как повествует автор. Приятно!

Ах, какое наслаждение, доложу я вам, дорогие мои, читать книжку, написанную русским языком. Уже как-то отвыкаю помаленьку. После того, как насладишься фразами типа «Сидя на колу, эта мысль облегчит мои страдания», переход к нормальным фразам – это как опустить бедные ноги, измученные тесной обувью, в прохладную воду.

Книжечка Виталия Данилина являет собой классический детектив традиционной формы во всех отношениях. Безо всяких этих новомодных сбиваний читателя с панталыку. Читаешь и узнаёшь всё, что узнаёт главный сыщик. И ежели ты не сделал своевременный вывод о том, кто совершил преступление, то винить можешь лишь самого себя. Тебе всё уже рассказали и показали.

Действие книги происходит в январе 1888 года, и главному сыщику ещё не исполнилось и восемнадцати лет. Тем не менее, действует он стремительно и раскрывает преступление, находясь в весьма стеснённых обстоятельствах. И быть бы этому молодому человеку звездой полицейского сыска, если бы он не стал учителем и вождём трудящихся всего мира...

Я не собираюсь здесь пересказывать сюжет, да и смысла это вовсе не имеет, потому что текст у В.Данилина получился вкусный, стилизованный под повествование столетней давности, и стилизация эта, на мой взгляд, весьма удалась.

Года два назад случайно услышал у товарища в машине аудиоверсию рассказа «Как наше слово отзовётся», но выяснить авторство этой надолго запомнившейся мне истории тогда не удалось. А сегодня, опять же совершенно случайно (спасибо ФантЛабу!!!), выясняется, что есть целый цикл рассказов о похождениях штурмана Кошкина. И отличный, скажу я вам, цикл! Юмористическая фантастика в лучших традициях Шекли — только такое сравнение на ум и приходит. Рассказы по объёму небольшие, поэтому остаётся только посоветовать всем любителям фантастики не только весёлой, но и интересной, не пожалеть полчаса на ознакомление с историей приключений штурмана Кошкина и капитана Альвареца.

Получила огромное удовольствие. Автор сумел совместить несовместимое. С одной стороны, он вполне остался в стиле Дюма, с другой — произведение носит явный отпечаток индивидуальности автора. Герои — ну именно они, те самые, знакомые с детства, и в то же время узнаешь о них нечто неправдоподобно новое. А главное — веришь, веришь, что так могло быть. Да что там — что так и было! Более того, только сейчас я на самом деле влюбилась в заглавных героев «Трех мушкетеров», потому что в книге Клугера они по-настоящему раскрываются как люди необыкновенного внутреннего благородства и отваги. Сюжет насыщен событиями, развивается очень увлекательно, у автора прекрасный язык. Одна беда, что слишком быстро прочиталось, очень хочется еще такого.

Вторая книга из преступЛЕНИНианы Виталия Данилина пошла гораздо лучше чем первая. В «Двадцатой рапсодии Листа» я долго сопротивлялся фактуре — уж очень сложно было представить Ленина детективом. Я пытался смириться с этим весь роман. Но зато, когда дело дошло до второй книги — «Четвертой жертвы сирени» — я уже встречался с ее героями как со старыми добрыми знакомыми, приняв эту специфическую фактуру без оговорок.

Сюжет истории сам по себе любопытен. Но я не будем о нем распространятся, так как за садовника обидно. :) Лучше я расскажу о некоторых своих переживаниях в ходе прочтения.

Все время ловил себя на сравнении Владимира Ульянова — детектива с Владимиром Ильичем Лениным — иконой советской истории. Явно было видно, автор (а точнее авторы) хотел поиграть этим сравнением и, надо сказать, что сильно здесь рисковал. Могло получиться слишком искусственно или карикатурно. Но получилось хорошо. Образ интеллектуального, культурного и энергичного молодого человека вполне сообразен роли детектива. А некоторые особенные свойства Ульянова, подчеркиваемые автором неоднократно, — жесткость игрока, волевые качества, влияние на людей, способность пожертвовать чем-то ради достижения цели — добавляет к портрету особую остроту. Проявление именно этих (последних) свойств наиболее интересно было наблюдать, так как они определяют в герое потенциал будущего лидера политической партии и главы молодого государства. Именно они в перестроечный и постсоветский период российской истории были в гипертрофированном и искаженном виде разрекламированы, что превратили в общественном сознании святого в чудовище.

Образ второго героя — доморощенного «Ватсона» (или «Артура Гастингса») Николая Афанасьевича Ильина, так понравившегося мне в первом произведении, и здесь был достаточно любопытен. И хотя Ильин, будучи изъят из своего домашнего окружения, был не таким уютным, но все же остался персонажем, которому хочется сочувствовать и сопереживать.

«Стоя на борту, держась обеими руками за поручень, я смотрел на удаляющийся берег и на быстро уменьшавшуюся фигуру нашего благодетеля — Владимира Ульянова. Вскорости толпа на пристани слилась в единую массу, и более невозможно было различать в ней отдельные фигуры и лица». Этот фрагмент вызвал во мне воспоминания моих детских поездок с дедом и бабкой по Волге. Я тоже долго стоял, уезжая из г. Куйбышева (он же г.Самара), как и при отходе от других городов, встречавшихся на нашем пути. Такое медленное, плавное расставание меня завораживало и вводило в печальную задумчивость.

Однозначно буду ждать продолжения. Будет ли оно?

Я понял почему мне не нравятся детективы. Они очень ограничены в силу жестких смысловых рамок типажа книг о «раскрытии преступления». Это определяет предсказуемость общей фабулы произведения. Это же задает типовой набор субъектов и предметов. Часто в погоне за оригинальностью повествования авторы детективов слишком искусственно закручивают сюжет. И это становится заметным. Кроме того рациональная сторона детектива часто построена в ущерб чувственной стороне. А значит не возникает сопереживание, не возникает погружение. Детектив единообразен, отчужден от читателя, бессмысленен. Детективы друг от друга отличаются как кроссворды — наполнение вроде бы разное, а по сути все одно и тоже. Дальше 50 страницы я могу пройти только детектив, который отходит от классических канонов жанра.

С книгой Виталия Данилина (это псевдоним авторского дуэта — Даниэля Клюгера и Виталия Бабенко) «Двадцатая рапсодия Листа» мне повезло. В этом казалось бы каноническом детективе я нашел несколько любопытных для себя моментов.

1. Расследование ведет Владимир Ильич Ульянов (Ленин). Он практически выведен из традиционного для этой исторической личности антуража революционной борьбы и становления советского государства. Новоявленный Шерлок Холмс как подобает окружен восхищением его высокими интеллектуальными способностями. Но не только это роднит реального прототипа с литературным героем. Авторы многократно подчеркивают в образе Ильича его увлеченность игрой, решением сложной задачи, личным интеллектуальным противостоянием с преступником. При этом остальным людям отведена роль пассивных шахматных фигур, которыми при необходимости можно пожертвовать.

2. Основные действие разворачивается под Казанью в селе Кокушкино. А небольшой фрагмент романа проходит в одном районе Казани — в местах, в которых я родился и провел свое детство. На упоминаемой в тексте улице Первая гора жили мои бабушка с дедушкой. Кстати, дед мне рассказывал, что раньше на территории их дома был трактир, в который любил захаживать молодой Ленин.

3. Очень мне нравятся зарисовки уютной деревенской жизни. Особенно в зимнее время она хороша. На улице свирепствует метель, завывает ветер, а ты сидишь у теплой печи, попиваешь чего-нибудь (главный герой предпочитает рябиновку) и размышляешь о чем-либо или читаешь интересную книгу, иногда проваливаясь в дремоту. В романе такие душевные зарисовки присутствуют многократно.

Роман «Двадцатая рапсодия Листа» стал для меня приятным явлением в моей книгочейской жизни. Похоже, что придется продолжить знакомство с преступЛЕНИНианой. :) На очереди «Четвертая жертва сирени».

Подражание другим, как мне кажется, делится на два направления. Первое, когда развивают мысли и идеи, иными словами пишут продолжение. Второе, когда пытаются воспроизвести максимально достоверно стиль письма, мало заботясь о новых идеях. Хорошо, когда можно совместить (два в одном). В данном случае автор доказал, что высококачественная стилизация («подделка») под произведение братьев Стругацких вполне возможна. А почему нет. Картины подделывают, а почему нельзя писать за других, в том числе за ныне здравствующих.

Такое увлекательное было начало и такой прозаический конец. Жаль, но он оказался к тому же и малубедительным, не говоря уже о научности. Хотя у каждого должно быть свое мнение. Но в целом рассказ все же выбивается из общего контекста цикла о штурмане Кошкине.

Честно говоря, должен согласиться с аргументом автора по главному двигателю прогресса или эволюции любой разумной расы. А я ведь всегда строго следовал в русле диалектики и исторического материализма. А оказалось все так просто и понятно. Ай, да автор, ай, да молодец.

К сожалению, последний рассказ вообще получился не юмористический, а скорее научно-фантастический с мрачным итогом (пожалуй, для меня). До конца вселенной многие добирались и каждый видел свое. Но такого, что увидели наши герои еще не было. Жаль, что автор оставил на меня проблему домысливать концовку, а я это не люблю, за других работать. Мне деньги не платят.

В фантастической литературе есть несколько рассказов по тематике допреступников и допреступлений (например У.Тенн «Срок авансом») и данный рассказ в шутливой форме словно полемизирует с ними. Мне кажется, что полемика получилась. Аргументы автора смешны и доказательны. Прочитайте и поспорьте, если получится.

Рассказ мне напомнил несколько фантастических произведений, в которых авторы обязательно стремились изобрести новые слова. К слову, удачные встречались, но это была большая редкость. К тому же это оказалось крайне заразительной вещью и в ряде своих комментариев я тоже попытался это сделать. А, что игра получается довольно интересная. Так и в данном случае, может штурман новый язык изобрел?

С момента изобретения радио, а потом телевидения и появления профессии телерадиокомментатор основной темой шуток стали их прямые репортажи. Если все другие передачи сначала записывают, потом редактируют, а уж потом показывают. То в данном случае это прямая речь и этим все сказано. А рассказ именно на эту тему. Хотя, если бы автор описал новый вид спорта, думаю получилось бы более смешно.

Юмористическая фантастика, в том числе с некоторыми элементами пародии на ряд фантастических произведений на робототехническую тематику. В целом написано неплохо, сюжет вполне удачный, да и читается легко.

Вполне неплохой юмористический рассказ. Если мы, мы — люди, смогли помешаться на пиратской романтике, то почему это не может произойти и с искусственным интеллектом. Ну, а весь эффект рассказа сосредоточен в концовке, как это и должно быть в коротких произведениях.

Повесть непростая и неоднозначная. С одной стороны, сюжет закручен лихо и мастерски, вполне в духе Конан Дойля и традициях классического детектива. Интрига держит в напряжении до воследнего. В один узел завязано множество событий: как луковица — чистишь слой за слоем, а под ними новый. С другой же строны, переплелось слишком много событий — нынешних и двадцатилетней давности. Да еще литературные аллюзии, отсылающие к Булгакову, не совсем понятны. С таким же успехом это могли быть отсылки к любому произведению любого автора, ибо никакого объяснения автор не дает и совершеено непонятно здесь упоминание здесь такого события из бессмертного романа мастера, как разлитое на рельсах масло. Безусловно, это хороший ход для завязки детективной интриги, но называть виновницу Энн, а секретаря русского консульства Михаилом Афанасьевичем излишне в силу того, что этот момент не понятен совершенно. Линия как-то повисла в воздухе.

Композиция произведения достаточно сложная. Здесь использован прием «рассказ в рассказе»: в историю, рассказываему Ватсоном, вплетена история самого Холмса о его посещении Тибета и о событиях после падения в водопад с профессором Мориарти. Завязка не сказать чтобы стремительная, напротив — она несколько скомкана, как и финал. А вот рассказ о Тибете порадовал.

Герои получились объемные и емкие. Холмс витиевато выражается, курит трубку, строит догадки. Ватсон все тот же верный его спутник, скурпулезно записывающий обстоятельства дела. Стиль повествования, равно как и языковая манера, выдержаны вполне на уровне Конан Дойля. Читать интересно, и всё происходящее отторжения не вызывает.

В целом получилась вполне сносная повесть в подражание Конан Дойлю, пусть и с непонятным приплетением сюда Аннушки и Булгакова. Динамика развития событий оставляет желать лучшего — неровная, местами скачки, местами затянутости. Некоторые моменты не удостоены объяснения, и оттого сюжет провисает. Но это все вытягивают Ватсон и Холмс, которые получились весьма колоритными.

Да-а-а, добавить к отзыву уважаемого kkk72 — практически нечего. Слово «симпатическая» у меня всегда ассоциировалось с понятием «симпатическая нервная система» (часть автономной нервной системы, ганглии которой расположены на значительном расстоянии от иннервируемых органов) и тут у автора, что называется, «попадание» — создалось впечатление, что его «исторические познания» расположены очень на значительном расстоянии от исторических событий.

Ну и ещё ассоциировалось с симпатическими чернилами (записи которыми являются изначально невидимыми и становятся видимыми только при определенных условиях) — и тут тоже не представляю, что же такое «невидимое» хотел рассказать автор и какие же нужны условия чтобы это невидимое увидеть.

Так что впечатление от рассказа получилось тоже вполне «симпатическое» — т.е отдалённое и невидимое.

Пожалуй, Самое невероятное приключение Кошкина. Настолько невероятное, что домысливать как они оттуда выпутаются автор оставил читателю ) Новая форма существования Капитана мне сразу напомнила «То чего на белом свете вообще не может быть» из поэтической сказки Филатова. Напомнило и сразу улыбнуло :) Но (уж простите меня, если сможете) финал я всё же не очень понял.

Базовая мысль, конечно, Ф.Дика, но реализация чисто наша — помягче и подушевнее )

Выживают не только сильнейшие, но и самые находчивые :)

Да, приятный цикл о Кошкине. Коротко, но со вкусом. Чувствуется старая школа, воспитанная на творчестве Лема и Шекли.

Удачно, удачно. (: Хотелось бы, конечно, побольше рассказа на эту тему. Поподробнее что за игру туземцы создали своим анализом аудиорепортажей ))

Очень простенько. Слишком коротко для такого сюжета, для такой ситуации. Невольно вспомнился «Лаксианский ключ» Шекли, мэтр к схожему сюжету подошёл куда как более основательно.

Хотя... милый рассказ, что и говорить. И финал улыбнул.

Очередное дело славного частного сыщика Натаниэля Розовски. Он не слишком много зарабатывает, и клиенты его — люди не богатые и не гламурные.

Меня всегда интересовали люди, которые совмещают в себе малосовместимые социальные роли. Элиезер Каплан — раввин с дипломом психотерапевта. Как он отличал настоящую одержимость (в возможность которой должен был верить как раввин) от синдрома одержимости (который должен был лечить обычными психиатрическими лекарствами)?

В повести рассказывается (и это не выдумка автора) о взглядах современных евреев на загробную жизнь. В ад, мол, попадают только на год, но большие грешники даже в ад не могут попасть и становятся неприкаянными духами.

Штурман Кошкин и капитан Альварец, члены космического корабля «Искатель», согласились забросить попутный груз: контейнер. А в контейнере том был робот. Но робот не простой, а самовоспроизводящийся. И была у этого робота кнопочка. Не простая, а пусковая. Не смог устоять штурман Кошкин и нажал кнопочку... Что же было дальше? А дальше было то, что в народе называют сначала созданием проблем, а потом их героическим преодолением. Но в результате небольшой авантюры, этой сладкой парочке удается спасти свой корабль, населить планету и стать богами. Вот так вот! Знай наших!

Рассказ смешной не из-за обилия шуток, а потому, что описывает абсурдную до смешного ситуацию, способ, каким воспользовались два очень находчивых члена экипажа, чтобы выбраться из своими же руками созданной заварухи и последствия их деяния.

Рассказ не поднимает никаких философских вопросов, разве что подтверждает известное высказывание: «Кто сует повсюду нос, бывает часто бит, как пес».

Данный цикл относится к жанру юмористической фантастики, а это значит, что хорошее настроение при прочтении гарантировано. По крайней мере, рассказ с этой задачей справился.

Обожаю такие истории. Что может быть лучше приключенческой старой доброй сказки на детективный лад? Читается легко, интересно. Единственный минус — преступника разгадала буквально с первых страниц, но был интересен сам ход расследования и последующие выводы из этого

История еврейского народа в своё время дала начало первым европейским альтисторическим произведениям, вышедшим в начале 19 в. из-под пера интеллектуалов из осевшего в Британии семейства Дизраэли (см., например, роман «Пленяющий принц»).

Огромный пласт поистине альтернативной истории связан с мытарствамии и лишениями представителей еврейской диаспоры. — Рассеяние «колен Израилевых» по всему свету дало немало образцов высокого интеллекта, воплощённых в науке и искусстве.

Тема эта далека от исчерпания, и книга Д. Клугера — тому подтверждением.

Нельзя сказать, что автор в этом, — своего рода, альтисторическом творчестве — одинок. Достаточно вспомнить доказательные документированные гипотезы историка-харьковчанина Александра Зинухова, убедительно показавшего караимское происхождение пушкинского предка — «арапа Петра Великого» — Ганнибала и связь с иудаизмом царского рода Чингисхана («Чингисхан — сын Исаака Киевского»).

Альтернативный эпос продолжается...

Продолжение всегда получается хуже первой книги. Это известно всем, в том числе и авторам литсериалов, перед которыми лежат три пути: смириться, обеспечить арифметический прирост достоинств первой части (в первую очередь драк, убийств и любовей), либо отправить любимого героя-Теркина на тот свет или в космос и посмотреть, как он будет изворачиваться. У фантастов Бабенко и Клугера, затеявших эпопею про Ленина-сыщика, особого выбора не было: мириться с линейным развитием им собственная репутация не позволяла, а отправлять кудрявого еще Ильича в космос – историческая энциклопедия.

(Кстати, не могу удержаться от определения понятия «Ленин» по версии малого словаря Брокгауза и Ефрона: «Ленин, Н., псевдон. экономиста и публициста, социал-демократа (большевика), сотрудника журн. «Искры» и друг. нелегальных изданий. «История капитализма в России» (под псевдонимом Вл. Ильин); много брошюр и журнальных статей по текущим вопросам политики и экономики»).

Авторам пришлось пойти вторым путем – и достичь вполне почтенных результатов. В первой книжке Ульянов с интеллигентным достоинством расследовал двойное убийство, совершенное довольно бесхитростными душегубами, и лишь в концовке слегка оправдывал будущую репутацию мастера кройки по живому. Во второй лобастый Володя раскручивает первые в осмысленной истории человечества серийные убийства, происходящие, если я правильно понимаю, за пару месяцев до лондонского дебюта Джека-Потрошителя. Соответственно, жертв уже не две, как в первой книге, а пять (еще одно умерщвление не попало в заголовок за нехваткой обсиренелости), злодеи более чем профессиональны и устрашающи, а Володя демонстрирует не только пухлогубое добродушие, но и способность жестко идти в отмах, договариваться с чертом рогатым и доить кадетов, отчего почти традиционное финальное разоблачение его нравственного кариеса выглядит вполне ожидаемым. Да и сам Данилин впадает в некоторую избыточность и почти превращается в фаната краеведения – что, впрочем, можно считать милой особенностью богато детализированного ретро-стиля.

Попутно авторы раскрывают тему пидоров, перемигиваются с читателями, успевшими пройти историю КПСС (когда, скажем, Ленин трудно формулирует красивое название с участием слов «союз», «борьба» и «освобождение»), и делают персональный подарок автору этих строк. Автор, как известно, в отзыве на предыдущую книжку сокрушался по поводу того, что второй том обойдется без татарского элемента. Так вот, хоть действие и перенеслось из Кокушкина в Самару, без татарвы не обошлось – и получилось снова вполне забавно.

Стало быть, третий том, фабула которого должна, по идее, укорениться в Питере, обещает быть захватывающим: татар станет совсем мало, зато Данилин с Ульяновым наизнанку вывернутся, но впишут вождя мирового пролетариата в совсем уже оголтелый тренд, о существе которого боязно даже задумываться.

Поживем-узнаем.

Теперь, конечно, странно, что Виталий Данилин успел первым. Тема-то лежала на поверхности. Все знают, что ретро-детектив популярен, особенно подсаженный в конец 19-го века. Все знают, что круг сыщицких персонажей в таких детективах досадно узок и обновлению уже не подлежит: все новые герои будут клонами Путилина, Фандорина или Холмса-Пуаро-Дюпона. Все знают, что ссылка в Российской империи всегда была мероприятием сдержанной чудовищности: даже во глубине сибирских руд жизнь искрилась не по-детски, чего уж говорить о стене Кавказа и поволжских степях. Наконец, все знают, что Ленин был юристом-недоучкой и имел пытливый ум.

И только Данилин додумался написать детектив, в котором юный Ульянов, сосланный в родовое Кокушкино, распутывает двойное убийство.

Реализация получилась адекватной идее: безукоризненно и скучновато. Безукоризненно, потому что главный кайф ловится от стилизации, от густого духа времени, исходящего от деталей, переволакиваемых словесным потоком, а с этим у Данилина все в порядке. Ведь Данилин – это два многоопытных писателя-фантаста. Даниил Клугер, которого я не читал, но слышал только сдержанно одобрительные отзывы, и Виталий Бабенко, легендарный староста семинара молодых фантастов и хороший издатель, так и не раскрывшийся толком как писатель (микробоевик «Встреча» и сатирический рассказ «Игоряша Золотая рыбка» обещали многое, но авторский сборник «Приблудяне» ухнул в пустоту, а очень неплохой, хоть и отчаянно шестидесятнический литдрамтриллер «Нуль» просто остался никем не замеченным).

Соответственно, книгу стоит почитать всем любителям провинциальной старины, и категорически необходимо – моим землякам и соплеменникам. Я потрясен размахом казанских исследований, предпринятых авторами романа – которые, похоже, легко могут теперь навалять объемный труд по истории, географии и политэкономии Казанской губернии, а также по особенностям жизни, труда и быта местного населения. Любой, кто больше одного раза ездил по челнинской трассе (она же «Дорога смерти») способен при чтении «Рапсодии» умереть от наслаждения. Все мульки цитировать бессмысленно, отмечу только, что я понял, наконец, откуда растут ноги у татарских страшилок Чуковского-Толстого. Понятно же, что Бармалей – это недослышанное «не ходи-ка», а Карабас-Барабас – испорченное «посмотрим-съездим (сходим)». Бармалей, факт, произошел от одноименной питерской улицы (что не снимает вопроса, а чего она, собственно). Так вот, Карабас, судя по всему, родился из рассказа какого-нибудь казанца. Потому что, если верить Данилину, в конце 19-го века одноместный возок в будущем Татарстане назывался именно «барабас».

А скучновато (это я, если кто забыл, продолжаю мысль, начатую двумя абзацами выше), потому что все равно это конструктор, собиравшийся уже сто раз. Ну, рассказчик обречен быть Ватсоном – поэтому он простоватый словоохотливый ветеран. Ну, «Лунный камень» тоже все читали, поэтому рассказчик зациклен на одной книжке – не «Робинзоне», конечно, а «Севастопольских рассказах». Ну, население книги смешанное русско-татарское, поэтому делать убийцу русским или татарином западло, а иностранцем неинтересно – значит, убийц будет двое. Ну, Ульянов вроде сопляк, но любому нос утрет, и вежливо так, с подходцами, а потом, естественно, полным Глебжегловым окажется. Ну и так далее.

Словом, очень неплохой проект, который, боюсь, не пойдет. Потому что не пиарится книжка, и лежит себе тихохонько в «Ашане» — а это показатель, между прочим: лежать в «Ашане» и не кончаться. Жалко, конечно, и обидно за Бабенко. А что я могу сделать? Разве что купить второго Данилина – несмотря на то, что там татарская тема наверняка раскрыта не будет, и на то еще, что я, например, ни одного Фандорина не читал и читать не собираюсь (хватило знакомства с парой рассказов).

Очень жаль, что я, давая обещание, почти ничем не рискую, потому что второго Данилина, похоже, не будет.

(Отзыв написан весной 2007 года, последняя фраза, к счастью, была опровергнута почти мгновенно).

Ничего такого детективного в этом очерке не открылось, а параллель с «Воскресеньем» показалась весьма надуманной. Абсолютно умозрительная версия с «женским» следом. Не знаю, мне показалась эта работа совершенно неинтересной.

Небезинтересный обзор альтернативно-исторических произведений англо-американской фантастики на тему победившего нацизма. Автором сделана попытка обнаружить принципиальные различия в подходе к альтистории Второй мировой у западных и российских фантастов. Они определяются тем, что идеи нацизма рождены цивилизацией Запада, в то время как для российского массового сознания нацизм — фактор внешний...

Эпиграфом к произведению, думается, не случайно выбраны строки из романа Юрия Тынянова «Смерть Вазир Мухтара». Возможно, в похожей стилистике мог бы описать альтернативную историю и сам классик русской литературы. Обращение к услугам эпистолярного жанра позволяет запечатлеть альтернативные события отстранённо, но и убедительно. Сам автор руководствуется следующим соображением, — стоит талантливо описать событие, никогда в истории не бывшее, и оно возникнет в истории.

Краткая повесть о событиях альтистории России, связанных с частично удавшимся переворотом 14 декабря 1825 г., дана в отрывках из писем. Д. Клугер явно тяготеет к усложнённой, но и эстетически убедительной литературной форме: повествование ведётся от лица А. С. Грибоедова, якобы дожившего в «этой» истории до 1835 г. и успевшего написать трагедию в пяти актах «Петрополис». Альтернативные события кажутся достоверными именно потому, что отражены отстранённо, — посредством доверенных бумаге впечатлений мнимых свидетелей небывалых в «нашей» истории событий.

Статья посвящена «межжанровым» («поджанровым») литературным формам: историческому триллеру и криптобиографическому детективу (квазибиографии). Автор показывает, как произведения нового, ранее не существовавшего поджанра фантастической литературы получаются, в том числе, и из сослагательной подстановки на место классического Великого Сыщика известных «нашей» истории выдающихся и великих личностей. Большое удовольствие статья доставляет как подробное и аргументированное описание техники создания целого нового направления фантастической беллетристики.

Одно из немногих произведений Даниэля Клугера, которое мне не понравилось. Точнее, не очень понравилось.

Шерлок Холмс против Аннушки (привет «Мастеру и Маргарите») и ассов немецкой разведки (точно также мне не понравился фильм «Двадцатый век начинается»).

Интрига закручена неплохо, но чего-то все-таки не хватает.

Да и путешествие Шерлока Холмса в Тибет мне не понравилось, как и приплетение загадочной религии бон (что отметил в нескольких произведениях, попавшихся не так давно). Опять же намек на таинственных лам, в будущем (этого рассказа) свирепо защищавших Гитлера

Не знаю, что там в издательской аннотации, но послесловие к этой книге я сам писал, так что знаю ее основательно. По крайней мере в лучших вещах — в балладах на средневековые иудейские сюжеты, да и в «Сказках про Яворицы» этот сборник — очень серьезное событие. Фантасты часто пишут стихи (тот же Лукин хорошую книгу издал), но редко у них проза и поэзия продолжают друг друга. Клугер — насквозь сюжетный поэт, — не зря у него почти все «для гитары», — да и жанр создал свой собственный. Лучшее, что можно об этой книге сказать — это не римейк, не подражание, это глубоко свое.

Кажется, у него скоро и на вторую книгу наберется.

Блестяще развернутая в тетралогию история о непьющем сыщике (алкоголике, посему с ним вечно мотается Умник, т.е. «Клюгер») в ... параллельно существующем Государстве Израиль — Греция упоминается как нечто вроде Руанды. Остроумно и ни на что не похоже. Задумано еще несколько частей: пусть автор еще две-три добавить, сможет по праву считаться классиком жанра. Редкое мастерство детали, прекрасное знание предмета и насквозь еврейский колорит в духе лучшего Майринка (вроде знаменитого рассказа «Бродило», о сапогах аббата, с помощью коих заквашивалось драгоценное вино к королевскому столу).

Симпатично, как и все рассказы из этого цикла. Но вот концовка явно подкачала, по-моему.

Конец цикла? Или начало нового, нематериального существования главных героев? Пожалуй, это сулит интересное продолжение...:gigi: