Написано очень хорошо, история жизни одной кошки... Но — это совсем не детская повесть. Слишком жестокая, слишком много всевозможных зверей и птиц погибло по ходу повествования. Поэтому, от меня за стиль и красоту написания — «отлично», но за жестокость — «неуд».

Прекрасная повесть. Не совсем уж детская, конечно. Но как же я болел за недопеска, когда он сбежал со зверофермы на Северный полюс! И вроде кино давно смотрел, и знал, чем дело закончится — все равно! И как я был рад, что в конце концов он сбежал и, думаю, добрался до Полюса)

Прекрасная книга, отличное дополнение приключений Васи Куролесова. Вот читал и вспоминал те времена — и Птичий рынок, и электрички, и маленькие подмосковные города... Именно там все и было. Даже жалко, что мультфильм по этой повести не сняли)

Самое время прочитать этот рождественско-новогодний рассказ Юрия Иосифовича Коваля — как раз на новогодние праздники. И ведь вправду, дышит от него снегом, праздником, суетой. В сутолоке перестроечного рынка, отец нашел для сына елочку, сотряпанную не из веток, а настоящую ровную и разлапистую. Простояла она и Новый год и Рождество Христово (а что простояло и Рождество — подчеркнуто особо, ведь уже 1992 год, как никак) И вот, как ни старался сохранить то детское ощущение мальчик ,пришлось рано или поздно с елочкой расставаться. Но, через призму этого предновогоднего расставания с детством, радостью и волшебством — почему бы и не совершить последнее чудо — елочку следовало посадить. А вот прижилась она, или нет — решать читателю. И верить в чудеса...

Хорошо пишет Коваль. Но данная повесть, на мой взгляд, послабее остальных из цикла про Васю Куролесова. Но написано зато как)

Моя душа собачника разрывалась надвое. С одной стороны, у фокса нет мертвой хватки, и в схватке с барсуком у него нет шансов — это совсем не лиса. Поверьте уж на слово, у меня терьер, но сильно побольше фокса. А уж оставить собаку на улице... С другой стороны — удивительно хорошо написано, увлекательно. Но собачникам не читать — украденная собака — это страшный сон!

Хорошая книга. Начинается повествованием о исполнении мечты героя — иметь самую легкую лодку в мире — а заканчивается фантасмагорией и буффонадой. Почти продолжение «Суер-Выера» (или начало?). Поход к мечте оказался сложным, как у героя, так и у капитана-фотографа. В какой-то момент персонажи попадают в сказку, и тут завертелось... Очень хорошо написано, очень.

Начал читать — ну чушь же. Потом втянулся. Потом понравилось так, что не оторвался, пока не дочитал)

Да, абсурд, сюрреализм, местами, наверное — капустник. Но как написано! Такие обороты, такое использование неподходящих, с первого взгляда, слов... Так писать, на мой взгляд, могут совсем немногие.

Правда, сначала мне показалось, что передо мной — веселая, шутливая книга. Но потом я все-таки решил, что книга немного грустная. Но хорошая же!

'А вот простой, казалось бы, августовский день. Среди молочно-белого тумана, перекликаясь в завесах тяжелого и влажного воздуха можно заблудиться, а можно и созорничать. И вот тогда незначительный эпизод внезапно связывает что-то тревожное, почти трагичное. Но, автор ведет нас, успокаивая себя ,мальчишку, взрослых мужиков, и возможно — овцу. Но, без шуток, страшная августовская гроза в сумерках еще не убраных картофельных полей, в тоске неприкаянных бесконечных равнин и перелесков, среди страха и непонимания, которые превращаются в суеверное, архаическое, фольклорное — это тот самый русский заветный хтонизм. И вот тогда, чтобы спасти себя от страха на ум приходит утро, молочно-белый туман, и голос в сыром воздухе, который уже через пару минут станет новой быличкой или сказкой.

А есть у Коваля и ряд рассказов, которые выбиваются из общей стилистики лубочно-таежно-романтического. Скорее, они похожи на что-то распутинско-шукшинское. Впрочем, все равно, они «ковалиные». Знатоки творчества Коваля поймут, почему герой этого микрорассказа оказался один в рыбоохранной конторе, и откуда у него с собой была нельма и штурвал, но именно этот дневниковый шарж раскрывает нам что-то, что иногда роднит допустим Крапивина с Лондоном. Крапивинские мальчики, рано или поздно, вырастают, и, иногда, их душу наполняет случайная лиричность и внезапная романтика, причем под незатейливую песенку.

Впервые прочитал этот рассказ в подшивке старого журнала «Мурзилки», еще отцовского, с достаточно забавными иллюстрациями, показывающими лабаз этаким мансийским стилем, а Проньку-моториста уж совсем охламоном. Но, в этой ситуации вполне можно понять и страх молодого парня перед медведицей, и его одиночество, и дурной азарт, который терзал его практически год. теперь, сравнивая произведение с различными иллюстрациями, будучи взрослым человеком, все больше проникаешься ситуацией. Я уж не знаю, почему так получилось, но сто (100) банок сгущенки, не считая трех пудов муки, да впридачу мешка компота, да ящика масле — оставленные в тайге — это сильно, при том, что в следующем году на поиск алмазной трубки выделят столько же. Но не буду считать чужой припас. Дело в смекалке лесных зверей. И коваль снова, в свойственном ему стиле, неспешно рассказывает нам, как звери старались в лабаз проникнуть, а что было потом, лучше прочитать.

Из всех моих книг Коваля, «Кепка с карасями» 1974 года самая любимая, потому что иллюстрирована талантливым и внимательным к деталям Н.Устиновым, немного мрачновато и таинственно. «Лабаз» в этих иллюстрациях показывается нам более тревожным, а когда парень сам себе кричит на разные голоса, так и вовсе начинаешь ему сопереживать. В то же время стиль рассказчика пленяет еще больше, и ты засыпаешь под пение ветра в соснах.

В неприкаянности сумерек необыкновенной серой ночи, которая, быть может, могла бы быть и серебряной, да что-то у нее не получилось, разговор течет сам собой — присказкой, уютом теплого костра, горячим глотком крепкой ухи, или приглашенным незримыми гостями. А быть может, кто-то придет незваным на этот огонек, растворенный седой неотвратимостью ночи. Так и героям повести лениво, нежданно явился редкий и интересный зверек, ожививший и сделавший ярче ленивую неспешность ночи. Все это оставляет в памяти приятные воспоминания о прочитанном, и, как ни странно возрождает в глубине сердца воспоминания собственные, растворившиеся в предрассветном тумане.

Совсем недавно у меня появился повод, чтобы вспомнить этот рассказ Юрия Иосифовича. По делам поисковой работы на местах сражений Гражданской войны, судьба занесла нас на обрывистый берег у села Никольск Кабанского района, и, в тот дождливый день мы, кубарем скатившись с песчаного обрыва прямо в деревню, зашли в местное сельпо (вот именно так, а не просто магазинчик современного типа) Здесь дело было не в антураже, где в обычной бревенчатой избе начала XX века в центре комнатки стоит печь, а вокруг, вперемешку, разлодены товары — от верхонок до каких-то уж совсем пестрых женских халатов, переложенных пачками махорки (от моли видимо) и красиво убранных консервных банок и коробок с различной снедью. Здесь смысл был заложен в том, что это место было культурно-досуговой площадкой, где бабушки, сидящие тут и там сразу же обсудили нас, а потом стали получше продавщицы советовать товары.

И вот, я вспомнил «Клеенку», красивую, с полевыми цветами, по энному отрезу в одни руки. И доброго дядьку зуя, который не только всем отделил от своего отреза по лишнему количеству ,но и приговаривал-присоветовал, заботился, чтобы не испортили, не прожгли. А вот и понимаешь, насколько неспешна и размеренна жизнь в деревне, где можно взять в сельпо любой товар под запись (в нашем случае очень сетовали, что мы так не можем), поговоритб о том и другом, а иногда просто восхититься цветочками, нарисованными на казенном полотне клеенки.

И все же — это удивительное мастерство волшебника, буквально в нескольких абзацах, неспешным, но вдохновенным словом рассказать о спрятанном в кувшине осеннем ветре. И не просто спрятать его под прочную тугую пробку, но, магически выверенным жестом поделиться невиданным, потаенным, скрытым у сердца памятным временем остывающих осенних полей, где запахи сплетаются со звуками, а то, что не успеет запечатлеть восторженный взор, то сохранит благодарная память сердца. И самое важное, поделиться этим с близкими людьми, подарив им частицу той радости, что захватывает дух, когда в лицо бьет неприкаянный осенний ветер, сбрасывающий последние листья с деревьев...

Раскрывая чудесный мир деревни Чистый Дор, Коваль через призму волшебства предвечерней поры чарующих лесов, аромата трав, свежести затерянных водоемов прокладывает читателю путь к заветному дяде Ване, о котором нам, вместе с рассказчиком прожужжал уши дядька Зуй, и вот, уже, разложив на полу зимовья ворох забайкальских карасей, все еще трепыхающихся и жаждущих ускакать в таинственное горное озеро, ты замираешь и ждешь, кгда тебе покажут тех, которых ты еще не видел, карасей белых. А солнце все движется к закату, самовар поставлен, и дымка растекается по невысоким холмам и сопкам. За это ощущение уюта и умиротворения, звонкой лесной тишины и неспешный просторечный говор в вечерних сумерках я и люблю Юрия Иосифовича и его новеллы.

Очень редкий рассказ Коваля, который был опубликован в журнале «Мурзилка». В нем чувствуется поступь раннего автора, где начало очень похоже на «Сиротскую зиму», неспешно вовлекая нас в беду главного героя — он заблудился, и не может выйти к своей избушке на Долганихе. Но, как и бывает в тайге, внезапность и сиюминутность новой опасности меняет темп рассказа, заставляя сердце бьиться сильнее. Но Коваль снова своим уютным напевным повествованием успокаивает читателя, и, где шуткой, где иронией продолжает показывать нам то, как можно бороться с лесным пожаром. Так, обычно, бывалый человек спустя много лет рассказывает в натопленной избе о страшном в тайге, но приукрашает свой рассказ шуткой, чтобы не тяготить собеседника.

Великолепная звукопись, чудесная рифмовка, абсурдность происходящего!

Много-много десятилетий назад услышала это стихотворение впервые, некоторые строки врезались в память навсегда. А вот имя автора память не сохранила.

Сейчас случайно обнаружила текст, снова пришла в восторг от яркости рифм, странности сюжета и общего очарования художественных образов!

Есть удивительные стихи, которые, кажется, написаны для детей, но воспринимаются, легко запоминаются и с удовольствием повторяются взрослыми...

Среди рассказов Юрия Коваля «Белозубка», наверное, является одним из самых волшебных. Атмосфера таежного быта, где через призму полусна, герой ткет канву уже не реалистичного повествования, а целой сказки, где героями становятся удивительные животные — землеройки. Следующим же утром по первому снегу герой уходит к горе Мартай, оставляя царство мелких зверюшек до весны. Все это очень ярко и волшебно сплетается в единый ритм рассказа, где любая мелочь завораживает

Мне вспомнился собственный опыт подобной истории. В маленькой зимушке на Хамар-Дабане послышалось шуршание, и из-за тлеющей печи на свет горящей свечи вылезла из своего укромного жилища полевка, и целый вечер радовала нас своим непринужденных блужданием и хождением в полумраке. Когда наступила глубокая зимняя ночь. я очнулся от того, что маленькая мышь спит на моем колене... И это тоже было сказочно. на следующий день я рассказал об этом своим друзьям, памятуя и о царстве героев Коваля под Гнилым бревном, распевающих свои уютные песенки.

И еще один рассказ о доброте и печали. В один из дней альтер-эго Юрия Коваля приобрел сиженого клеста, из тех, кто уже долгое время провел в неволе. Все было хорошо в этой дружбе человека и птицы — совместное пение, музыкальные композиции под гитары. и вот наступает момент расставания, клест Капитан Клюквин выпущен на волю, оставляя в душе человека грусть и кисти рябины, развешанные под потолком.

В этом рассказе очень красочно и атмосферно описано проживание героя, в котором угадывается сам автор, на дачном участке, на котором нет ни дома, ни сада. Чтобы ему не было скучно, его дядюшка приводит замечательного и смышленного пса, который не просто грозен и лохмат, но и чудесным образом поедает картошку, словно яблоки. Именно этот эпитет и проходит красной нитью через все повествование. Читатель неожиданно начинает ощущать таинственную прохладу летних садов, которая со временем возвращается к осенней печали, где картофель так похож на антоновку. Это очень трогательное и интересное, мимолетное произведение, которое, тем не менее, остается в душе легким тлеющим огоньком, грустью ушедшего лета и эхом надвигающегося сентября.

И верно, иногда устами детей выходят настолько простые и верные суждения, что лишь диву даешься, почему взрослые так не умеют. А потом дети взрослеют и эта их способность куда-то исчезает...

И, действительно, как иногда из старых вещей вылезать не хочется. Будто вторая кожа. Прав дядя Пантелей...

Сказка ложь, да в ней намёк…

Написанная в 1984 году повесть, как мне кажется, и в самом деле выделяется из стандартного литературного ряда тех лет. Со скоростью метропоездов сменяются генсеки, идёт афганская война, зреет опухоль разложения как наверху, так и в низах, возникает смутное ощущение «отягощения злом» (так точно сформулированное братьями Стругацкими), а писатель Юрий Коваль вдруг делится с читателями мечтой и сказкой.

Нет не просто мечтой и сказкой, а Мечтой и Сказкой. И мечта-то вроде самая простая — сделать самую лёгкую в мире лодку и поплыть на ней, ибо всегда мечталось о Море. Однако вот поди ж ты, Коваль сумел так выпестовать эту мечту и так подать её читателю, что к моменту старта немудрёной экспедиции читатель уже и сам готов стать вперёдсмотрящим или рядовым матросом, да и даже простым гребцом, лишь бы взяли на борт.

А вот дальше начинается Сказка. Однако не вдруг и не сразу, а исподволь, постепенно, сначала лёгкими штрихами-набросками очерчивая свои сказочные абрисы и контуры, а затем терпеливо и неспешно наполняя получающиеся фигуры и образы цветом и светом, ароматами и вкусами. Причём сказка-то у Коваля не какая-то там волшебная, а именно что совсем нашенская, русская, народная, русалочья и ведовская, эпическая и этническая. Однако и сказка эта так искусно вплетена в естество реала, что заметить присутствие такой сказки мог только Юрий Коваль, а ведь на самом деле стоит только приоткрыть душу (не ум, а именно душу) и повнимательнее присмотреться, как и сам сумеешь и заметить эту сказку, и впустить её в себя. Или себя в неё. Объединиться с ней в одно целое и так и продолжать жить.

Если первый том Монохроник можно было назвать шедевром иллюстрированного «травелога», то второй – это шедевр (иллюстрированного же) «дневника писателя». Для отрезка менее чем полтора года тут на удивление много всего. Иронические дружеские отзывы о коллегах-скульпторах Силисе и Лемпорте, признания в любви к Арсению Тарковскому, эпизоды из зимнего отдыха в Ялте (в том числе работа над переводом со Спиридоном Вангели), всевозможные писательские заседания и вечера; конечно же, любимые северные места – Гора и река Модлона, Ладога и Кондопога, а также первый вариант будущего рассказа «Четвёртый венец». Немалую часть занимают голоса товарищей и их автографы: письмо Силиса из Греции, письмо матери из Ялты, японская сказка в переводе Веры Марковой, устные рассказы Арсения Тарковского. «В альбом» Ковалю свои стихи и поздравления пишут Олег Чухонцев и Татьяна Бек, Юлий Ким и Яков Аким и даже случайные попутчики в купе поезда в Ялту. И рисунки-рисунки-рисунки, опять же не только Коваля, но и, например, несколько – Арсения Тарковского. А также много вклеенных бумажных артефактов эпохи: телеграммы, пригласительные билеты на писательские мероприятия, этикетки бутылок и консервных банок. Мозаика, которую можно читать и перечитывать и подряд, и с любого места.

Издано, как и в случае первого тома, на высшем уровне: в целом формат тот же, хотя второй том толще и у него, как и у каждого из планируемых томов, своя обложка и своя цветовая гамма для «подложки» рукописных листов.

Издание очень приятное: увеличенного формата, страницы достаточно толстые, обложка не твёрдая, но толщина и твёрдость, а также цвета и вообще всё оформление мне показались идеальными. По-моему, Юлия Коваль совершила издательский подвиг, начав этот проект (а ведь всего планируется издать семь томов!). Тома издаются по подписке, тираж минимальный.

Первый том содержательно очень однородный и компактный, он охватывает события всего лишь трёх недель (первая датированная запись 16 сентября, последняя 6 октября), это только часть путешествия друзей на север от Москвы. Из мест действия – Загорск, Плутково, Углич, Рыбинск, Грязовец, Вологда, Кириллов, Ферапонтово, Чистый Дор, Крохино и многие другие, в том числе, конечно же, любимая Ковалём и компанией (Цыпина) Гора.

Фрагменты этого тома знакомы читателю по публикации в сборнике «АУА», но конечно же ни текст, ни рисунки раньше не были известны широкой публике в полном объёме. Заканчивается том первый, можно сказать, «внезапно, как внезапно кончится когда-то и наша жизнь». Однако уже можно открыть и второй том (он начинается с 18 октября 1980 года), который впрочем совсем другой и по описываемым событиям, и по местам действия, а во многом и по стилю.

Случайно в руки попалась аудиозапись двух сказок Коваля. Конечно, для нас, выросших на русских народных бытовых и волшебных сказках, язык Коваля непривычен. Однако если отпустить вожжи сознания и убрать шоры восприятия, то в результате мы получим вполне занятные детские истории. Главными в которых является постулат, что Добро главнее и сильнее зла, а Красота, как известно, пытается спасать мир. В общем, для детей соответствующего возраста вполне подходяще.

Думаю, это одна из тех книг, жанр которой очень трудно классифицировать. Магический реализм? Сказка? Философская притча? Скорее всего, ничего из перечисленного. В канве повествования ярко переплетаются быль и небыль, тонкая ирония и гротескные образы, порою проникнутые абсурдным юмором или даже элементами чего-то пугающего и потустороннего. Чудесное тут охотно соседствует с чудаковатым, а люди, на первый взгляд, обыденные, оказываются как минимум сказочными персонажами, а как максимум, полумифическими персонажами легенд. К «Самой лёгкой лодке в мире» нельзя отнестись равнодушно, её можно либо принять и полюбить от чистого сердца, либо испытать конфуз и непонимание с первых же строк и отложить её до лучших времён. Но те, кто всё же отважится отправиться в путешествие, не пожалеет о принятом решении. Главное, на этом непростом и тернистом пути «остерегаться лысых и усатых», а также не забывать смотреть на всё «краем глаза».

Стоит уточнить, что командировка в Вологодскую область — это в первую очередь поездка по северным озёрам. В этом смысле главы из повести входят в тот же условный цикл, что и «Плавание на “Одуванчике”» (и его расширенный сюрреалистический вариант «Самая лёгкая лодка в мире»), а также рассказ «Когда-то я скотину пас...»: слова этой песни, к слову, фигурируют уже в первом фрагменте, а третий фрагмент заканчивается поеданием нельмы на глазах у изумлённой уборщицы в рыбинспекции. В целом в данных трёх фрагментах упор сделан на рыбную ловлю (что определяется спецификой журнала): герои копают червей и ловят язя с дебаркадера на Кубенском озере, наблюдают за ловлей и чисткой сигов на Ладоге, снова на Кубенском любуются лещами, и наконец на Токшинском озере специально для них вылавливают нельму:

— Надо московским товарищам показать нельму, — убеждал его инспектор.

Когда меня называют «московским товарищем», мне становится прискорбно. Но с этим ничего не поделаешь.

Любопытно, что здесь не упоминается Белое озеро и затопленная церковь в Крохино («Храм на воде» в рассказе «Когда-то я скотину пас...»), но есть другой эпизод с заброшенным храмом на острове Спас Каменный: «От церкви осталась на острове колокольня-маяк и кусок выветренной розовой стены. (...) Мы вылезли на берег и рядом с колокольней увидели остатки храма. Он распался целыми архитектурными узлами — кусок арки, часть кокошника, обломанные паруса». Вряд ли автор мог предполагать тогда, что через полвека Спасо-Каменный монастырь на островке будет восстановлен.

Это произведение представляет немалый интерес — и само по себе, и как первая версия, из которой потом выросла «Самая лёгкая лодка в мире» — одно из главных «взрослых» произведений Коваля. Конечно, «Плавание на “Одуванчике”» из «Мурзилки» 1977 года — гораздо более краткое, более «детское» и менее сюрреалистическое повествование, чем повесть, полностью опубликованная несколько лет спустя. Оно, наоборот, приближено к реальности тем, что сопровождается фотографиями капитана-фотографа (или, как говорится в «мурзилковском» варианте, «фотокапитана») Ускова. Важная особенность этой ранней версии — в том, что тут названы по именам реальные действующие лица, которые впоследствии превратились уже в вымышленных персонажей: это художник Виктор Белов («художник Орлов»), фотограф Виктор Усков («капитан-фотограф» Глазков), писатель Юрий Коринец («писатель-путешественник»). Сам рассказчик назван Юрой, и упоминается, что он детский писатель. Никакого Петюшки Собаковского и Клары Курбе здесь нет, как и вообще нет линии любви и соперничества, зато оба милиционера появляются в какой-то момент «с жёнами и детьми». Есть, однако, и новые персонажи: так, к озеру (кстати, не Сиверскому, а Вазеринскому) героев привозит на машине писатель Эдуард Успенский, а по дороге они заезжают в деревню к художнику Николаю Устинову. А самое главное, что конечно же полностью определяется местом публикации, — с собой в плавание герои берут... собственно Мурзилку! Который, правда, появляется в повествовании не так часто и важной роли в сюжете не играет. Голова деда Авери не летает, а чудовище Илистого озера названо просто Чудовищем (а не «Папашкой»). В целом, «Плавание на “Одуванчике”» ближе к документальному репортажу типа «Избушки на Вишере» (тоже с фото Ускова). А вот «Самая лёгкая лодка в мире» стоит уже, наоборот, на полпути к «Суер-Выеру», еще одному сюрреалистическому плаванию, в котором рассказчик — тоже не капитан, и именование капитана тоже состоит из двух частей, разделённых дефисом.

Наполовину роман гениален. Великолепный русский язык, чеканная игра слов, блистательные образы команды «Лавра» — «старых, опытных открывателей островов». Лихая морская романтика, необыкновенная атмосфера чуда. Текст льётся словно поэма в прозе, как будто морская гладь, под весёлым и юным ветром. Сюрреализма и автобиографичности в первых полутора частях в меру, а вот юмора и иронии — наоборот, сверх всякой меры. На смех первые главы прямо-таки пробивают (ну или, как минимум, на улыбку).

Увы, роман гениален лишь на первую половину. Вторая заметно проседает. По сюжету герои в основном только и делают, что беспробудно пьют, разочаровавшись в открывании островов. Такое впечатление, что автор поначалу взял великолепную юношескую идею и красиво допилил напильником своего мастерства, с высоты многих лет опыта. Но то ли где-то к середине старые наброски закончились, то ли заложенный в персонажей потенциал был исчерпан, а только оказалось, что не вполне понятно, куда дальше плыть-то? Как заканчивать книгу?

Нет, окончание, конечно же, есть, и если очистить его от литературной игры в виде двух «потерявшихся», но «восстановленных» глав, оно далеко не самое плохое. Вот только чтобы достичь его, приходится продираться сквозь многочисленные туманные реверансы друзьям и коллегам автора, отчего вся эта история становится уже гораздо менее интересной для обычного, непосвящённого читателя. Внезапные вкрапления нецензурной лексики, без которых автор поначалу прекрасно обходился (или же искусно их прикрывал), начинают под конец уже откровенно раздражать. Последние острова и заложенные в них мрачные смыслы практически не цепляют, в отличие от первых. Если у Данте лучше всего удался Ад, то у Юрия Коваля — Рай (с пивом, воблой и гуриями) .

Вообще, книга похожа на весёлую попойку, после которой настаёт грустное похмелье. Возможно, автор хотел показать, как сильно меняется отношение к жизни с возрастом. Возможно, ему даже это удалось... однако картина под конец вырисовывается не слишком приглядная. Истину в вине удалось скорее потерять, чем найти. Хотя есть и пара лучиков света, скрашивающая внезапную концовку, философский смысл которой до крайности прост и печален.

Тем не менее, за блестящую первую половину, за восхитительную игру слов, высокая оценка.

Читаешь рассказы Коваля и отдыхаешь душой. Уносишься в дальние дали. Наслаждаешься русской речью и узнаешь новые слова. Открываешь заново привычные вещи. Никуда не спешишь и при этом живёшь, дыша полной грудью. Закрываешь книгу и идёшь в ближайший сквер, парк, а то и лес шуршать листьями. Со странным чувством достаешь из кармана телефон и не понимаешь, зачем он тебе, этот брусок электроники. Надышавшись осенним воздухом возвращаешься домой, наливаешь вкусный чай и вновь открываешь книгу. Растягиваешь чтение всеми силами, но не можешь удержаться и дочитываешь. Хочешь немедленно поделиться со всеми, порекомендовать. Садишься писать отзыв и стираешь, стираешь написанное, не понимая, как можно описать то, что можно лишь ощутить внутри себя, читая строку за строкой. Разве что записать отголоски этих ощущений.

2018 г.

Родом из детства

Эту книгу следовало прочитать именно тогда, когда она была издана, т. е. в середине 70-х. И не только потому, что все события происходят именно в этот период (на самом деле где-то конец 60-х — книга вышла в 1971), но просто из-за того, что и вся энергетика, и проблематика книги полностью принадлежит этому времени. И весь антураж тутошний, и все люди тут шестидесятники… э… ну, вы поняли, в каком смысле. И вся книжка потому вся насквозь колхозно-совхозно-крестьянская и потому по нынешнему восприятию изрядно наивная и нарочитая. Да, впрочем, она такая и есть изначально, и таковой была с момента выхода в свет — недаром стала основой для мультика.

Я всё это к чему — просто не уверен, что книжка и даже мультик этот может понравиться современному подростку соответствующего возраста. Хотя мне вот, в принципе, скучно не было, а вот забавно и даже местами и временами весело — было. Не знаю, буду ли читать продолжение, но кто знает...

Первый раз я не поверил Юрию Ковалю. Пять человек прыгнули на парашютах в очаг таёжного пожара, топорами прорубили просеку, убрали валежник, пустили огонь навстречу. Меньше, чем за сутки победили пожар. Мне как-то пришлось тушить пал травы на поле, который подбирался к деревне. Я знаю как это трудно.

Совсем неправдоподобно написано. И по жанру это не сказка.

Жил отважный капитан, он объездил много стран…

Полечу я дальше, рыльце в пуху, превращая чепуху в чепуху (Игорь Белый «Пролетая на метле, на метле...»)

Ничего из перечисленного в аннотации я не читал, и потому о прозе Коваля представление имею только взятое на веру. Ну, типа, люди хвалят и значит он хороший автор. И книги у него интересные. И наверное так и есть.

Но тогда вот эта только что прочитанная книга существенно отличается от тех детских, за которые Коваля и хвалят и любят. Просто потому, что у меня по прочтении (прослушивании) книги ощущения «классности» не возникло. Ну да, легко написано. Ну да, нафантазированно с три короба. Да, своя оригинальная версия сюжета и событий (вполне взрослых, кстати сказать — правда «Суер-Выер» никто детлитом и не называет, уточняю я сам себя). Да, забубёно и порой даже лихо. Да…

Но… Вот знаете, читаешь хорошую без всяких сомнений книгу и ощущаешь порой единение и с ней самой, и с автором, и с героями-персонажами, и с самой ситуацией, в котором разворачивается действо. В общем, как-то срастаешься в один читательско-писательский окололитературный организм. А вот в этом случае какой-никакой интерес был, однако срастания-то и не произошло. Так, протез, которым и пользоваться никак, да и внешне не шибко украшает…

В общем, книгу и автора я для себя открыл, но подлинного Открытия не состоялось, видимо нужно всё-таки попробовать прочитать что-то из более классического наследия Коваля. Что скажете, люди?

В России только один есть населенный пункт под названием Чистый Дор. Находится он в Кирилловском районе Вологодской области. Именно про это село и рассказывает Юрий Коваль в этом сборнике. Все сходится: среди леса поле, похожее на озеро, а само село словно остров; рядом находятся упомянутые деревни Гридино и Олюшино. На спутниковых картах даже лесную тропинку видно, по которой автор ходил с дядей Зуем к его куму. Название реки только не совпадает.

Вот географические координаты деревни 60.161274, 38.360901 .

А вот здесь собраны фотографии этой деревни. Словно иллюстрации к сборнику

https://arch-heritage.livejournal.com/1695286.html

Рассказы в сборнике написаны с добротой и теплым юмором, картинки природы и деревенской жизни настолько ярки, что запоминаются на всю жизнь. Некоторые из них я читал в детстве и помню до сих пор. Удивительно, как автору удается магическим образом описать обычную повседневную жизнь.

Юрий Коваль — автор, которого любят читатели всех возрастов. Секрет прост — его проза, описывающая что-то совершенно несказочное, в какой-то момент вдруг становится сказкой. В этом рассказе, наполненном приятной сыростью осеннего леса и запахом дерева вперемешку с дымом в охотничьем домике, сказка вступает в свои права, как только автор — главный герой рассказа, ловит землеройку, которую он окрестил Белозубкой.

И тут же ещё одна грань таланта Коваля — детская непосредственность, которая тоже красной нитью проходит через всё творчество автора, расвечивает рассказ (нет, теперь уж сказку) и без того яркий, новыми оттенками. В ней Белозубка — это всего лишь придворная короля Землероя, а в домике, в воображении автора разыгрывается целый землероечный бал, на котором автор лишь зритель.

И всё действо перемежёвывается описаниями природы тайги — мелкими штришками, но создающими объёмный фон для сказки. Сказка закончилась и после спетой песни про мышиный дом, король Землерой и его свита уходят под Гнилое Бревно на зимовку. А рассказчик отправился на вершину горы Мартай.

Вот такой простой, но яркий рассказ. Юрий Коваль влюбляет в своё творчество любым произведением и сопротивляться обаянию его реалистично-сказочного рассказа практически невозможно! Да и не хочется.

Наслушавшись восторженных откликов Марины Москвиной в ее Учись видеть. Уроки творческих взлетов, я, в предвкушении от знакомства с творчеством нового для себя писателя, выбрал книгу Юрия Коваля, что называется, «потолще».

Выбрал и… ошибся. Точнее, ошибся сначала не я, а составители этого сборника. Ошиблись в том, что под одну обложку упрятали разноплановые вещи. А именно: в эту книгу, помимо двух сборников рассказов автора, – «Листобой» и «Чистый Дор», включили еще и повесть «Самая легкая лодка в мире».

И «Листобой», и «Чистый Дор» — сборники небольших очаровательных рассказов о природе, о простых людях, живущих в небольшой лесной деревушке. В этих рассказах Коваль предстает перед читателем как Мастер, виртуозно владеющий словом, как человек, бродяга и отшельник по натуре, бесконечно любящий природу, искренний, чуткий, внимательный.

Повесть же «Самая легкая лодка в мире» — она другая. И о другом. Начало этой повести – прекрасная зарисовка из жизни московской богемы в брежневские (?) времена. Жизнь главного героя, «не случившегося моремана» течет себе ни шатко-ни валко в каменных джунглях до того самого дня, как пришла ему в голову идея – построить самую легкую лодку в мире и отправиться на ней… куда? да и сам он не знает… не важно куда – лишь бы плыть, лишь бы плыть, лишь бы плыть.

Мечта, возможно, так и осталась бы мечтой, если бы через десятые руки, по большому «блату» (а в те, теперь почти былинные, времена так «доставали» все – от колготок до колбасы) не попал главному герою в руки пучок длиннющих бамбуковых жердей. И понеслось – опять же через знакомство и десятые руки нашелся в подмосковье мастер, превративший несколько бамбуковых жердей в двухместную лодочку…

И поплыл наш главный герой со своим случайным знакомым по случайному маршруту к случайной цели. Путешествие среди болот среднерусской возвышенности, чьи пейзажные портреты прекрасно дает нам Коваль, он решил здорово разбавить замысловатыми фантасмагоричными сценами. И вот это-то мне категорически не понравилось! У меня создалось полное впечатление – что автор начинал писать одну книгу, а заканчивал – другую. И так и не смог решить, какую же, в результате, он хочет написать книгу. Повесть «Самая легкая лодка в мире» метафорически похожа на какого-то египетского бога – человек с головою собаки. И совершенно непонятно – чего в этом существе больше – человека или собаки. Египтяне худо-бедно с такими богами жили, но православной эстетике, как мне кажется, подобное геносмешение глубоко чуждо.

===================================================

Совершенно неожиданно этот отзыв получил очень интересное продолжение. В последнем абзаце я поумничал, сочинив метафору про человека с головою собаки. При этом утверждал, что православным такая эстетика — чужда. И что же оказалось? Оказалось, что я был не прав! Ибо были в православной иконографике люди с головою собаки, были! Вот они, доказательства — https://pravoslavie.ru/48431.html

За наводку, а также — за внимательное прочтение моего отзыва — огромное спасибо нашему коллеге ааа иии

Неловко признаться, но с творчеством Юрий Иосифовича Коваля знаком практически мало (как сказал совсем по другому поводу один телевизионный персонаж). Помню, что сын в детстве читал книжечку рассказов про пограничного пса Алого и... (ну, что было дальше, совершенно неважно).

Коваль известен в первую голову как детский писатель — классик. Так вот, «Суер-Выер» это произведение настолько не детское, что в магазинах эту книгу держат упакованной в полиэтилен (это чтоб дети ненароком её не листали). Содержит нецензурную лексику!

Это даже не роман, а пергамент. Такой жанр. История плавания фрегата «Лавр Георгиевич» под командой капитана Суера-Выера. Которого вся команда называет «сэр». Экипаж, надо сказать, тот ещё, колоритный. Старпом Пахомыч. Боцман Чугайло. Лоцман Кацман. И другие — среди них безымянный автор, который что-то чиркает там в своём пергаменте, матрос Вампиров, ну и... другие. Загадочная кутающаяся в одеяла пассажирка мадам Френкель.

Фрегат плывёт по океану в поисках Острова Истины. А открывает разные другие острова. Колоритные.

Ну в общем, пергамент этот — это опять какой-то абсурд. Но совсем не такой, как «Третий полицейский». И даже не такой, как «Пена дней». Это наш, русский абсурд.

Боюсь, не всем такой абсурд придётся по нраву. Не все смогут дочитать. Не все найдут смысл. А смысл несомненно есть! Пергамент особым образом голову настраивает, образ мыслей (прошу прощения за тавтологию!). Мировосприятие.

Прочитала это произведение на одном дыхании. Если Вы решили отдохнуть от интриг, фентези, то Ваша душа будет наслаждаться описанием каждой травинки и шумом ручья настолько четко, что диву даешься насколько наши авторы, русские авторы отличаются полнотой и возможностью языка (Русского языка) . Чудесно!

Смешанные впечатления. С творчеством Коваля, кстати, лишь совсем недавно начал знакомиться. Нечастый случай, когда вроде и плохого нельзя сказать, но автор просто «не мой» по стилю...

Сама завязка с мечтой горожанина о водном путешествии завлекает. Многие эпизоды и отдельные моменты прям отличны. И cоздание лодки, и плавание по таинственным заросшим озёрным протокам-«макаркам»... Часть диалогов смешны, язык приятен. Запомнилось «чтоб понять, что такое «борьба борьбы с борьбой», надо много страдать, много думать» )))

Но чем дальше, тем больше укуренного сумбурного сюра, что портило и смазывало впечатление. И не то чтоб я против магреализма, и, опять же, некоторые яркие штрихи и забавные мысли попадаются. Но, имхо, вышло подзатянуто и просто ну с абсолютно лишними кусками. Уверен, вместо этого можно было включить побольше захватывающих реалистических деталей (возможно, творчески обработанных), которых у любого настоящего туриста найдётся.

В целом, нельзя пожалеть, что прочитал, вещь самобытная и, видимо, многим приходится по вкусу.

Мое глубокое почтение сценаристам советского фильма «Пограничный пес Алый», которы не только сумели не испортить замечательный рассказ Коваля, но и создали на основе него прекрасную, на мой взгляд картину службы и дружбы инструктора-пограничника и его пса. Для тех, кто смотрел фильм, в рассказе вряд ли найдется что-то новое, даже наоборот, скорее всего история покажется неполной, да и

Писать так, как писал Юрий Коваль не умеет никто. Даже похоже. Кто сможет написать про остров Кратий? И уж тем более про остров Посланных на...? Может быть кто-то и смог бы, а поди ж ты — придумай этот самый остров. Да и не книжку какую-нибудь, а пергамент. Кто?

Читал я Коваля, да в основном в детстве и юности. Нравились его юмор и ирония. А почему ему удавались детские книги? Наверное потому, что фантазия у него детская. И вот эта-то детская фантазия помноженнная на взрослую мудрость родила пергамент «Суер-Выер». Почему пергамент? Да потому что только в нём можно найти такие словосочетания, как «вытирать плот собла». Или «перламутровое» молоко.

Хотя, на первый взгляд, бесконечное описание открываемых островов может показаться бессмысленным, всё же весь маршрут нанизан на главную цель — остров Истины. А как найти истину, если не пройти через кучу испытаний на куче открытых и не открытых островов, а то и вовсе островов-обманок: то есть остров — но нет названия, то есть название — но нет острова. В конечном итоге, истина только одна и остаётся.

Но «Суер-Выер» — это ещё и автобиографичный роман. Точнее, это моё подозрение, поскольку оценить все отсылки и авторские аллюзии и аллегории смогут только те, кто хорошо знают биографию автора и его окружение. Да, в тексте есть отдельные сноски, указывающие, кого имел ввиду Коваль в том или ином месте произведения, но сполна ощутить весь охват жизни писателя возможно лишь со знанием того, кто такие, к примеру, Валерьян Борисычи, которых в романе целый остров? Впрочем, в текст, на мой взгляд, включены и своеобразные словесные игры, в которые Юрий Коваль играл со своими друзьями, столь впечатляли иной раз словесные построения и конструкции.

Но этот мой анализ прочитанного всё равно не даст полного представления о пергаменте, потому что можно просто взять и отправиться вместе с капитаном сэром Суером-Выером да и пооткрывать в конце концов все острова, перед самой главной целью плавания. Лично я ещё не раз буду отправляться в это плавание. Каждый раз я буду получать порцию хорошего настроения и наполненности жизнью, которая подобно ветру, наполняет паруса фантазии и юмора, с которыми остров Истины найти будет намного легче.

Да, так писать может лишь Юрий Коваль. Сочные словосочетания, игра слов и море иронии. Именно море или океан, по которому странствует судно «Лавр Георгиевич», капитаном которого является сэр Суер-Выер и его команда, попадая в разные комичные ситуации на открываемых ими островах.

Сюжет пересказать невозможно, как невозможно определить жанр «Фока», поскольку это не просто сюрреалистическая история, которая написана на пергаменте (именно так обозначил Коваль свою повесть — пергамент), а ещё и философская притча. Ведь цель путешествия ни много, ни мало открыть Остров Истины. Я мало знаком с творчеством Юрия Иосифовича, а потому не могу отследить все параллели с реальностью, которые разбросаны повсюду в тексте.

Уловить смог лишь отсылки к истории нашей страны. Чего стоит только встреча «Лавра Георгиевича» с судном «Лаврентий Павлович».

Но в любом случае, отличное настроение от чтения ни на что не похожего пергамента гарантированно! А в нашем житейском море только с таким настроением и можно путешествовать в поисках Острова Истины...

«Недопеска» прочитала впервые лет в 30 -- и не впечатлил.

А сейчас решила дочке почитать сборник Коваля. И как другими глазами на книгу посмотрела — вот что значит читать детскую книгу с ребенком. Это просто что-то чудесное. Какой юмор, ирония, а иногда и сарказм, какие образные сравнения! А какие характеры! И детские, и звериные! А образы взрослых до чего меткие. Уж не знаю, что там в них дети увидят, но про взрослых написано прям как для взрослых — поглядите-ка на себя.

Вот только мораль сей басни осталась для меня несколько неясной.

Чем дальше, тем больше осознаю, что Коваль — удивительный мало-признанный гений: я не читала у него слабых вещей, вот правда. Все — разные и все гениальны по-своему. «Недопесок» в том числе. В нем есть что-то очень такое детско-юношеское и свежее, совершенно изумительный язык и простота, которая на самом деле совершенно не так проста и требует больших усилий и большой внутренней дисциплины, наверное. Ну либо его просто боженька в лоб поцеловал и само так получается, уж на знаю.

Вкратце: со зверофермы сбежал песец, после блужданий добрался до деревни и его там нашли дети. А дальше пошла кутерьма: песец особенно ценный, на развод, за ним гоняется сам великий-директор-зверофермы, дети решают, что им делать, да и взрослые тоже.

Самый непонятный персонаж в этой истории — главный, герой, собственно недопесок по имени Наполеон Третий. Комментарий говорит, что недопесок — это такой песец в переходном возрасте, не взрослый, но как бы уже и не детеныш. А Наполеон — потому что директор зверофермы имел причуду давать своим подопечным вычурные клички. Так вот, слава богу, никаких очеловеченных животных тут нет, песец — это песец, у него, конечно, есть некоторая соображалка, но весьма условная, как и у дворовых собак в деревне. Что, впрочем, не делает его часть истории менее интересной.

Гораздо веселей, впрочем, про людей, которые с ним сталкиваются. Легендарный дошкольник Серпокрылов, например, суровый не по годам, человек с таким характером, что гвозди бы делать из этих людей, несмотря на шесть лет. Или второклассница Вера Меринова, в избытке наделенная чувством ответственноси и порядочности и испытывающая такие сложные душевные терзания по этому поводу, что никакому Байрону и не снились. Еще несколько невероятно классных и живых персонажей, не картонно плохих или хороших, а очень разных, но при этом окрашенных общим теплым светом детской литературы, то есть по существу безобидных (что самое главное).

У Коваля потрясающие чувство языка и чувство юмора. Он вроде бы нигде и не шутит специально, натужно, но при этом некоторые моменты уморительны до чертиков, и даже не объяснить, почему так — хорошо, а любой другой вариант звучал бы фальшиво.

"– Так куда же ты лепёшку потащил? – спросил слесарь, отодвинув прибор.

– Куда надо, туда и потащил, – ответил дошкольник, ни секунды не теряясь под слесаревым взглядом.

– Лёшка, – сказал отец и постучал кулаком по столу, – ты знаешь, что́ я обычно делаю с такими сыновьями?

– Знаю, – спокойно ответил дошкольник. – Ты их убиваешь.

– То-то же! – сурово сказал отец. – Пол-лепёшки мои.»

Прочитала залпом за один вечер вместе с комментариями. Очень переживаешь за песца все-таки и хорошо, что все закончилось, как закончилось.

Отличная приключенческая повесть. Тот достаточно редкий случай, когда книга нравится и взрослым и детям.

В основе сюжета — история, случившаяся с деревенским пареньком Васей Куролесовым, который поехал в город, чтобы купить поросёнка. Далее разворачивается целая детективная история, с засадами, погонями и перестрелками.

Но, главное, великолепный, искрометный юмор, которым наполнена каждая строка этой повести.

Отличное развлекательное чтение. По повести снят не менее великолепный мультфильм, который шикарно озвучен знаменитыми советскими актерами.

Я читал книгу с прекрасными иллюстрациями В. Чижикова — двойное удовольствие.

Крамольную вещь напишу в отношении трилогии, чей культовый статус очевиден. И в детстве как-то меня первая повесть не зацепила, а перечитав честно трилогию вот сейчас восторга не испытал. Этот цикл выполнен в манере лубка, жанре «похождение дурачков», который блаженны, потому что не склонны к рефлексии. Путанные смешные злодеи убегают от правильных с человеческими слабостями смешных и добрых милиционеров, но это совершенно не конфликтная, а игровая среда. Сравните Васю с Чонкиным и найдите в типаже много отличий. Манера изложения соответствует общей тенденции бесконфликтности, минимализма. Повесть про монахов во всяком случае воссоздает сочную стихию рынка и бани, а первые две повестушки с кутерьмой на фоне сельских пейзажей показались совсем пустышками. В «Самой легкой лодке» ведь тоже лубка хватает, но это несопоставимая по качеству письма, атмосферности и юмору вещица; иной соленый юмор и раблезианские аллюзии в «Суер-Выер». А «Вася» с его памятными иллюстрациями как-то за пределы гетто детских книжек и не выходит, с той оговоркой, что написан талантливым автором и несколько цитаток оттуда прямо запоминаются. Немного, впрочем.

Едва вчитавшись, я подумала: окей, постмодернистская проза, никакие рамки сюжета и здравого смысла не удерживают неуемную фантазию автора, 20-30 страниц такого — это неплохо, но как же я выдержу почти 300? Через пару дней почти 300 страниц закончились, и я искренне об этом пожалела.

Коваль все-таки страшно талантливый, правда. Пожалуй, в таких текстах нет никакого другого мерила — если в других жанрах и стилях еще может спасти тщательная авторская работа над текстом, сюжетом, миром, персонажами, то в подобного рода вещах кроме авторского чувства языка и смешного ничего другого не умещается, и сразу понятно, на что автор способен. Не хочется рассуждать ни про какие «социальные» подтексты романа и разводить прочую кухонную философию. «Суер» в своем легком безумии ровно так же отражает нашу жизнь и все в ней, как это и должна делать хорошая литература, но не это в нем главное. А вот как он написан — это нечто совершенно прекрасное.

Я даже не могу сказать, что это смешно в собственном смысле слова, хотя и смешно, конечно, тоже. Это какой-то волшебный род веселого безумия, сочетающий изумительные игрища с русским языком и такие же игры с сюжетом.

Фрегат «Лавр Георгиевич» под командованием капитана Суер-Выера плавает и открывает разные смешные и странные острова, например, Остров пониженной гениальности или Остров голых женщин. Наверняка про довольно очевидные подтексты тех или иных островов написана не одна диссертация (если это не так, не понимаю, почему филологи теряют время), но любой «серьезный» разбор несерьезной прозы здесь неуместен. Это гениально, и точка.

«Кисть опустил

Усталый Верещагин

И сделал шаг назад

Под вечер на лугу».

Честно говоря, до сих пор не понимаю смысла написания этой повести. Сетон-Томпсон в переводе Чуковского практически один к одному. Ксерокс. Обращайтесь к оригиналу.

Одним котятам повезло родиться у породистой кошки и они могут всю свою жизнь провести в уютном доме, нежась на подоконнике и притупляя инстинкты на диване.

Другим же наоборот, не повезло и они с первых дней ведут борьбу за жизнь, но становятся в этой борьбе лишь сильнее и опытнее.

Случается и так, что обычная трущобная кошка производит на свет настоящую принцессу, королеву семейства кошачьих.

Она удивительно красива, дружит ни с кем попало, имея сложный характер.

Общается с людьми на равных и они очень ценят эти отношения.

Только Она может выбрать с кем Ей быть, но жизнь порой делает свой выбор.

Это повесть о воле к жизни, приключениях, свободе и родных корнях.

Книга легка как поступь кошки и приятная как её умиротворяющее мурлыканье.

Три селёдочных головы от нашего столика — Вашему.

Невероятно сложно писать отзыв по пергаменту, который создавался неспешными мазками всю жизнь.

Но я попробую.

Чему смеются дети? Игре слов и их коверканью, позже это перерастает в грамотный, кучерявый каламбуризм, понятный не каждому, но близкий и знакомый с ранних лет.

Шутки «понятные только двоим», перенесённые на бумагу и доступные каждому, даются больше на уровне чувств и эмоций. Они останутся здесь.

Занимайте свои места. Расслабьтесь и получайте удовольствие, при прогулке по волнам жизни, жизни полной открытий как нового, так и позабытого.

Для автора, посвятившего отдельные главы пергамента своим друзьям, а не которые просто посвятившего, люди не только массовка или актёры — они целые острова или маленькие континенты. Пусть некоторые пусты и на них совсем ничего нет, другие наоборот содержат почти всё. Великое множество людей и образов создают целый мир и все они дополняют и разбавляют его картину.

Каждая глава — прожитый, пройденный этап, отношение к человеку, досье, отчёт. Диалоги настоящие, таких не встретишь в вылизанных и причёсанных сценариях. В них, либо въезжаешь сразу, как в новую квартиру и начинаешь устраиваться поудобнее, либо ждёшь следующей возможности, плавно уносясь по течению собственных, но навеянных автором мыслей. Анализировать произведение и мастера, как это любят делать многие, подбирая ключ к творчеству и запираясь от автора, не имеет никакого смысла, Он открыт здесь, вывернут наизнанку всеми своими швами и Вами. Здесь добрый сюрреализм, яркий как у Сальвадора Дали и смешной как у Хармса. Тут Вы не встретите мрачности Кафки или отчуждения Маркеса, наоборот это милое свидание с самим собой, по которому Вы иногда скучаете.

Мы можем вернуться на острова, которые открыли, но лучше этого не делать. Избыточная ясность не всегда полезна, намного приятнее искать новые, ещё неизведанные земли, держа курс к неизбежным и всегда неожиданным Берегам Истины.

Одна из немногих удивительных книг, написанных вроде бы как для детей, но с удовольствием читаемых и взрослыми. Все в этой повести выглядит совсем простеньким — и мысли главного героя, недопеска Наполеона III, и его приключения, и люди, встречаемые им во время его скитаний (за исключением, может быть, Веры Мериновой с ее душевными метаниями), и даже юмор, щедро разбросанный по страницам произведения. Эффект же воздействия на читателя достигается в этом случае, думается, за счет какой-то уютной, весело-доброжелательной манеры повествования Юрия Коваля. Обратите внимание, в книге практически нет отрицательных героев, разве что человек с зеленым сундучком, да и тот появляется в поле зрения читателей совсем ненадолго. Да, автор часто как-бы подтрунивает над своими героями, но делает это всегда по-доброму, с любовью.

Думается, эта книга окажет гораздо большее влияние на воспитание в детях доброты и участия, чем соответствующие уроки в школе или воспитательные беседы родителей. Вопрос в том, как убедить нынешнего ребенка взять в руки книгу и прочитать эту повесть :).

Думаю, не стоит искать в этой повести особый смысл. То есть, он вроде бы имеется, и можно его искать, и можно даже найти, но не нужно. Пропадёт всё обаяние книги. Лучше отключить голову и наслаждаться знакомством с внезапно открывшимся миром. Миром, где инфантильность естественна, абсурд реалистичен, а реальность фантастична. Плыть на «Одуванчике» по загадочным протокам и не менее загадочным озёрам, ожидать появления Папашки, смотреть на говорящие ладьи, раков-рыцарей, летающие головы и летающие руки. Понимать, что ничего плохого случиться не может, несмотря на все зловещие предсказания. Получать удовольствие от самой лёгкой сказки.

«Приключения Васи Куролесова» — любимая с детства и до дыр зачитанная книжка. Много лет я даже не задавалась вопросом, что у нее есть автор и как его зовут (с книжками, которые читаешь лет в 10, это нормально, кажется). Притом, что местами знаю ее наизусть и очень живо все там описанное представляю. И только читая уже относительно недавно что-то другое у Коваля, с забавной глупостью обнаружила, что Васю-то Куролесова, оказывается, тоже он.

За годы текст не потерял своей прелести (что, увы, бывает со многими любимыми в детстве книгами) — и, думаю, потому, что написан он действительно бесподобно. Коваль вообще обладает этим волшебным даром выражаться коротко, емко и очень смешно. Причем «смешно» достигается не за счет специальных попыток пошутить, а за счет какой-то удивительной точности в наблюдании обычных по сути, но смешных для внимательного взгляда явлений. При этом в нем не чувствуется никакой натужности, ни малейших попыток «написать смешно», красиво или вычурно.

Очаровательный «сельский детский детектив» про молодого парня из деревни, доблестную милицию и бандитов районного масштаба. Очень весело и ненавязчиво обыгрывающий детективные (и не только) общие места серьезных произведений того времени, но не пародирует их специально. В повестях о Васе Куролесове создается своеобразная «карманная» реальность — небольшой город Карманов где-то в Подмосковье, деревня Сычи и прочие забавные деревушки при нем, даже Москва из последней повести очень уютная и камерная, напоминающая по ощущениям «От красных ворот».

«Промах гражданина Лошакова» — чуть более «взрослая» повесть. Действие происходит непосредственно после «Приключений», Вася мечется между работой механизатором в деревне и желанием служить в милиции, а пока подвизается у стражей порядка на общественных началах. Эта история так же комическая, но комизм рассчитан скорее на взрослого читателя, чем на ребенка — хотя и умным детям должно быть хорошо. Особенно дивна история про любовь и соленые огурцы, пока читаешь, вне зависимости от того, как ты относишься к соленым огурцам — нестерпимо начинает их хотеться.

Зато «Пять похищенных монахов» — чуть более «детская», чем другие повести. И дело даже не в том, что героями-рассказчиками в данном случае выступают два брата, младший из которых явно представляет самого автора, а старший — соответственно, его старшего брата. За счет этого и борьба с преступниками, и сама детективная завязка носят несколько «облегченный», нестрашный характер. Пожалуй, в этой повести чуть меньше активного действия, зато гораздо больше — потрясающего уюта и света, ощущение, создаваемое описанием детства в старых московских дворах, которого ни у кого не было, но всем очень хотелось. Знаете, такое хрестоматийно-хорошее детство, без соплей и пионерии, со своеобразным, но родным и хорошо знакомым населением своего дома и района, большой самостоятельностью и увлечениями. История разворачивается вокруг кражи у старшего брата домашних голубей, и Вася Куролесов подключается далеко не сразу, но зато как появляется, уже видно, что он заматерел и вырос. Кому нравится «От красных ворот» — в этой повести такая же атмосфера и она забавна именно в таком же ключе.

Повести о Васе Куролесове, несмотря и на единых персонажей, и на сходство в комическо-детективной части, как ни странно, довольно разные, хотя это различие и не очевидно поначалу. Что неизменно — совершенно изумительный язык и точность формулировок, складывается впечатление, что Коваль даже инструкцию к пылесосу мог бы написать так, чтобы ее потом цитировали поколениями. И главное, ведь все его забавные замечания — чистая правда:

«К вечеру мы как-то поглупели. Я давно заметил, что люди немного глупеют к вечеру. Днем еще как-то держатся, а к вечеру глупеют прямо на глазах: часами смотрят телевизоры, много едят».

Удивительно добрый и вдумчивый рассказ о лесной птице клесте, которого мальчик купил на птичьем рынке и назвал странным, совсем не птичьим именем Капитан Клюквин.

И слава богу, что мальчик оказался не живодером и не садистом, и в конце концов отпустил окончательно захандрившего в неволе Клюквина на свободу, в лес... Думаю, сейчас итог мог оказаться иным.

Удивительная, милейшая вещица в русской литературе, начиная читать которую, невольно думаешь: И что это за «блажь-ерундовина?», перевалив за половину — не можешь остановиться, а подбираясь к финалу, остро сожалеешь о том, что финал таки настанет! Тут вам и острая игра словами, и тёплый, добрый, незатейливый юмор, и фантасмагория персонажей — хотите верьте, хотите нет, но мне почему-то напомнило моего любимейшего «Покорителя Зари». Показалось даже, что автор сознательно играет морскими терминами (как минимум неповторимая мачта Рязань). И... о да, лексика на грани фола — фальшивый пилигрим, остров ведомых и посланных, «мелочь на крючок...» если все эти «мелочи» не доставят вам несколько минут здорового смеха, то... даже и не знаю! Ну как можно с серьёзным лицом читать про «то, что высовывается»?!

Но могут найтись граждане, которые не поймут и скажут: «А что ж ты, мил человек, Пергамент хвалишь, а Москву-Петушки ругаешь? В обеих книгах герои совершают путешествие, есть какой-никакой юмор, и обе книги изрядно пропитаны спиртным духом!» Но да. Когда я писал резкий отзыв на «Москву-Петушки», то был молод и горяч — и сознаюсь, такой отзыв может и покоробить. Но ведь в «Суер-Выере» есть не только спиртной дух, но и постоянная ирония, и что важнее — самоирония. «Дяй!» ))) В «М-П» же всё как-то уныловато и серьёзно, самоиронии там нет ни следа. Да и вообще, «Суер-Выер» такой забавный и как-то по-человечески тёплый. Повторюсь — жаль было расставаться с этой книгой, такой редкостный сплав весёлого абсурда и залихватских шуточек редко встретишь.

Я даже и не знаю, что хотел сказать Автор этой книгой. Может быть и совсем ничего особенного, а просто это были небольшие зарисовки , которые вдруг приходят на ум, вспыхивают неожиданно в той или иной ситуации и их хочется выложить на бумаге, будь то текст или рисунок. А написанное Автором замечательно смотрится в тексте и прекрасно смотрелось бы в рисунках, если бы кто имел талант такое воплотить. И как оказалось – Автор пополнял эти зарисовки всю жизнь.

Я не ожидала встретить такого Коваля. Я пркрасно знаю его по рассказам и сказкам замечательным, чистым, ясным, грустным, весёлым, жизнеутверждающим. И вот удивительно, всё это как раз и присутствует и в этой книге, и выглядит так–же и в то же время по–другому. Как у тех голых женщин, что встретили наши герои на одном из островов — смотря с какой стороны смотреть… А мне и не пришлось настраиваться на книгу, я как–то сразу приняла этот всёлый фейерверк образов, персонажей, небывалых ситуаций, яркую, сочную и талантливую выдумку от начала и до конца.

Чего только мне не вспомнилось, пока я читала: и Чуковский, и Салтыков–Щедрин, и Стивенсон, и журнал ,,Крокодил'', и даже фраза из песни:,, Когда мы были молодые и чушь прекрасную несли… ''. Вот для меня это и есть ,,чушь прекрасная'', бред добрый, сумасшедшая фанатзия, но в самых положительных смыслах этих выражений.

Фанатазия фантазией, а вот за каждой из них можно увидеть вполне себе реальные ситуации, прикрытые юмором и сатирой: и все тебе Валериан Борисычи в норах, и сочитатение пиво–вобла–баня, и целый остров голых женщин, и золотые и серебрянные люди, и люди едорепы, которые ползают на коленях, потому что небо давит, а уезжать с наползанного места не хотят – семья же, хозяйство, репа… и прочее и прочее и прочее… Эта книга набор разных маленьких рассказиков, посвящённых какой–то ситуации, иногда эти рассказики являются прямым продолжением предыдущих, а в целом складывается забавное путешествие команды открывателей островов на фрегате ,,Лавр Георгиевич'' под командованием капитана Суера–Выера. Хотя самого капитана в книге столько же, сколько старпома, боцмана, самого рассказчика и прочих членов команды.

В основном книга очень весёлая. Я не раз смеялась над фрагментами, особенно над постановкой ,,Иван Грозный убивает своего сына'', но иногда книга становилась немного грустной, потому что проглядывало за весёлостью что–то такое грусное и печальное.

На мой взгляд если хочется почитать чего–то необычного, весёлого, доброго, хочется поднять настроение, а иногда и поддержать его, то эта книга в самый раз. Как вижу из оценок ни всем эта история понравится, будет понятна и принята. А её и не надо понимать – надо просто отдаться во власть путешствию, когда ,,Тёмный крепдешин ночи окутал жидкое тело океана'', позволить увлечь себя весёлому с добрым юмором рассказчику и открыть вместе с капитаном Суером и его командой Остров тёплых щенков, Остров неподдельного счастья, Остров пониженной гениальности, Остров посланных на…, Остров, на котором ничего не было и Остров, на котором всё есть и прочие острова, которые уже открыты и которые ещё предстоит откырть. И да, Остров Истины, но это уже личное.

Хорошая книга. Стоит прочитать. Отнёс бы к жанру Детский Детектив.

Для меня вначале был мультик. Приключения в Простоквашино в ютубе неожиданно продолжились приключениями Куралесова. Голоса озвучки были похожи. И я не сразу понял, что дочка уже смотрит не детский мультик. Мультфильм получился взрослее и агрессивнее чем книга, но в целом очень близко к тексту.

Сегодня обнаружил у родителей книгу, как видно племянника. И за вечер её проглотил.

Интересная, хотя может немного наивная и чуть-чуть не детская книга.

Васька не совсем положительный герой. Деревенский парень, который считает, что надо быть грубым и «Тертым Калачом». Мама воспитывает его одна. И похоже мама его воспринимает ребёнком, что передаётся и самому Ваське.

Но у Васи неплохие оказались задатки детектива и вместе с неглупым Болдыревым они здорово продвинулись.

И в мультфильме и в книге для меня осталось непонятным зачем Курочкин, которого можно было обвинить только в мошенничестве стрелял в милицию. И почему после такого не попытался сбежать далеко , а остался надолго в районе досягаемости электрички и милицейского мотоцикла.

Похоже Курочкину нравилось дразнить и Ваську и Болдырева.

Батон оказался просто болтуном, хотя пытался позиционировать себя как великий авторитет.

Всё-таки в мультфильме некоторые моменты, как например встреча с Батоном и деревня Тарасовка, получились чётче и понятнее. Наверное всё-таки вначале стоит прочитать книжку, а потом смотреть мультфильм, сравнивая представленных себе персонажей с нарисованными.

Замысловаты читательские пути к хорошим книгам. Вот — «Суер-Выер», затем переходим к «Самой легкой лодке в мире», оттуда к прекраснейшему миру «Чистого Дора», а затем и к необыкновенным «Полынным сказкам». Таким маршрутом знакомился я с творчеством Юрия Коваля. «Полынные сказки», вроде бы детская литература, но читал их с удовольствием. И с ностальгией. Эти «сказки» оказались очень мне близки, они запали в душу с первых строк, а всё потому, что рассказывают о школьной жизни с другой, можно сказать, скрытой стороны. Сам я рос в учительской семье (бабушка, мама, сестра – Учительницы, да, именно с большой буквы!) и мне понятны все нюансы, все мельчайшие детали этого цикла.

Вот рассказ «Сказка о главном человеке»… Сразу вспоминаю, как я маленький ходил в детсад с мамой и все прохожие с ней здоровались. Все! В селе, где твоя мама была учителем и классным руководителем у доброй половины населения, а бабушка когда-то учила остальную, ты не просто обычный мальчик, ты — сын Воли Ивановны, внук Александры Игнатьевны!

Рассказ «Сказка о соседней комнате»… Читая строки, где Лёля сидит на занятиях своей мамы, перед моими глазами встают собственные воспоминания: огромная доска с огромной картой мира, где столько всего много нарисовано – гор, морей, городов, рек! И моя мама знает все их названия! Я тоже буду знать, я хочу это знать скорее!

Занятия в спаренных классах… И это мы проходили. Как же было интересно: учишь своё, а краем уха следишь за уроком старшеклассников, думая, что у них всё гораздо интереснее…

Покупка клёенки для стола в деревенском доме было действительно важным событием. Я хорошо помню с раннего детства её свежий, острый запах, запах новизны и красоты. И рисунок тот, с васильками, тоже помню. Клеёнка заменяла скатерть, её достаточно было промыть и протереть тряпкой после застолий. А ещё была специальная длинная клеёнка для особо торжественных праздников, когда раздвигали стол. И тот стол, что упоминается в рассказе (яицом, когда раздвинут) тоже у нас был... Столько воспоминаний от одного рассказа... Замечательное путешествие в прошлое! Спасибо, Коваль!

Читаешь рассказ и думаешь о непростой деревенской жизни тех лет... Какие подарки дарили будущей первокласснице?! Пенал из... бересты!!!! Современные дети вообще бы не поняли. А тогда ребята, да и взрослые довольствовались малым. Конфеты-подушечки... Мы их ещё называли «Дунькина радость». Какая же «счастливая» была бедность у деревенской детворы!... И грустно, и завистно, хочется в детство.

Как же всё-таки талантливо можно, оказывается описать некоторые реальные явления! И начать это описание так, что читателю будет сначала совершенно непонятно, читатель уже приготовится к встрече со сказкой, а тут — бац, и объяснение... Так было и в предыдущих рассказах сборника с «летящим по небу солдатом» и с «лесовиком-серогоном».

И до чего же достоверно!

Чем дальше погружаешься в мир «Чистого Дора», тем интереснее, тем сильнее интрига: кто же тот странный лесовик, которого описала Пантелевна? Неужели впереди — сказочные персонажи?

Рассказ несет в себе ещё и «просветительскую» составляющую. Читатель узнаёт, как собирают сосновую живицу. И описано это очень аккуратно, щадяще по отношению к самим деревьям. Словно они тоже могут прочесть эти талантливые строки.

«Чистый Дор» — сборник маленьких рассказов про то, как автор/герой едва ли не случайно забрел в какую-то глухую деревню и неожиданно остался там жить на целый год. Дауншифтинг, если современным языком. И так все это описывается изумительно — и люди, и антураж, и природа, и вообще общее состояние божьей благодати, которое разлито в каждом слове, то тоже так тянет сделать, хотя бы ненадолго.

В историях нет никакой особо мистики и никаких особенных происшествий — это маленькие очаровательные заметки, чем-то похожие на Паустовского, но с человеческим наполнением. И деревенские в них чудесные, забавные и очень хорошие, и странность некоторых даже не удивляет — кто без странностей, в конце концов. Отличная вещь для душевного отдохновения, в общем.

Очень милая история, хоть и гораздо более простая, чем «Лодка». По сути — история дружбы мальчика и собаки, довольно банально, но как же здорово написано! Из такого сюжета можно сделать ужасную сопливую гадость, а у Коваля получилось и натурально, и забавно, и очень жизненно. Раскручивание небольшой собачки в воздухе особенно)) Вообще все люди, у которых есть или были собаки, на самом деле, прошли через череду подобных историй: как они тебя ждут, дурачатся, какое горе, если они болеют или травятся какой-нибудь гадостью, как можно с ними играть совершенно дебильными, но очень веселыми способами. Мне как старому собачнику это все очень близко, и да, при походе в лес изрядно пугает, что собака может нарваться на змею или ее укусит энцефалитный клещ.

Мини-история с хореем с пиррихием («И тогда этот студент кинулся собакой в доску») вообще изумительна в каждом слове и предложении (а я заодно выяснила, что такое пиррихий).

Я так привыкла за последнее время к тому, что отличные вещи обычно бывают еще и очень сложными и серьезными, что первое время не знала, как воспринимать эту повесть. Было очень тревожно и как-то авансом грустно за героя: как он, бедолага, по заснеженной Москве носится с этой своей идеей постройки самой легкой лодки, добывает из какого-то подвала бамбук и потом с ним мыкается. Так и чувствовалось, что все обернется очень грустно, большим человеческим крушением, и внешне будет ничего не заметно, но мы-то знаем, как оно бывает изнутри с глупыми мечтами. И вообще это чудо, самое волшебное и фантастическое во всей повести: что все задуманное получилось. И построил лодку, и поплыл на ней, и увидел тайное Багровое озеро, и дальние деревни со странными жителями, и всякую мистическую нечисть, и друзья все оказались там же. Очень быстро приходит понимание, что повесть ни полраза не реалистичная, хотя фантастичность в ней тоже очень специфическая, такая необязательная. Голова деревенского деда летает, но могла бы и не летать — на сюжет это, собственно, не влияет, зато создает удивительный антураж.

Вообще это показатель отличной литературы — когда по прочтении тебе хочется и самому немедленно оказаться в описываемом окружении, в данном случае — отправиться в поход в какую-нибудь глушь, где природа, никого людей и можно воображать себе каких угодно чертей, странных рыб и местное хлебосольное население с удивительными способностями.

Это просто чудо, как у Коваля сочетаются приключенческий реализм и мистика, и кажется, что все так и должно быть. Это такой реализм детального сна, когда от обилия деталей начинает кружиться голова, и уже в самом простом подозреваешь что-то сомнительно-мистическое, зато откровенная мистика как раз сомнений не вызывает. Под конец все окончательно перемешивается, но с московских треволнений происходит очень важное изменение: чем дальше в дебри, тем больше крепнет ощущение безопасности, что ничего плохого не случится ни с героем, ни с кем, несмотря на все.

А еще у Коваля изумительный язык, очень точный и очень смешной. Я толком и не знала-то этого автора, и только под конец сообразила, что это он же написал обожаемого мной с детства «Васю Куролесова». Хотя «Лодка», пожалуй, даже лучше: идеальный образец повести для любого времени и возраста.

Это Сссссссс — неспроста.

Это ссссвист и ссссскрежет, это мачты кумачовый закат рвут по касательной, необязательный к исполнению гимн трубит и брякает оркестровой медью. Так славят Родины кривоватый, но родной абрис, оскал и стать. Так гордятся нелепостью и шумом, производимым машинами и каблуками, когда экипаж спускается на берег, сам не ведая: кутить или наказывать.

Это Ввввв — ввввроде бы для дела.

Это Ввввверевка и ввввввинт, нарвалий твист и осьминожий спурт, здесь с мертвыми идет иной базар, и с лиц чумазость расползается ручьями. Тут строгость сочетается с задором. Здесь лепят маски и стреляют по щекам. Когда бы вы не чуяли позора, здесь все нормально — на мостике капитан!

Это Лавр, у него с отчеством порядок. Это старпом, у него в руках лебеда. Это Хренов, с ним мы едва знакомы. Это я — автор беглая строка.

Небольшая ошибка в описании: первая публикация была не в «Пионере», а гораздо раньше — в «Мурзилке» (упоминают 1977 год). И это не удивительно, ведь Юрий Иосифович был членом редколлегии этого журнала... Не уверена, что здесь приветствуются пруфы на сторонние сайты — интересующиеся могут погуглить по запросу «Книгу эту я впервые прочёл ещё в детском саду в 1977 году, когда она была опубликована в журнале «Мурзилка», а автору поста предлагаю просто поискать в библиотеке или дать запрос в редакцию журнала — если архивы сохранились, установить факт не составит труда.

У Коваля удивительный язык. Он простой и в то же время образный и яркий. Когда читаешь, перед глазами встают картины природы — даже не просто картины, а возникает такое ощущение, словно сам побывал весной в деревне и увидел, как вальдшнеп пролетел над головой, и услышал его голос. И, кроме природы, удивительно тонко и поэтично показывает автор исконно русский дух.

О маленьком уме в большом мире. Человек как слепой ощупывает слона и каждый раз открывает удивительно «сочные» подробности — аж дух захватывает! Маленькому существу лучше не выходить из дома, и дом превращается в лодку, настолько легкую, что способна уклониться от любой неприятности.

Теряя страх перед окружающим (есть же Лодка!), вспоминая изначальную любовь к Миру, человек сталкивается с субъективностью восприятия, чуждостью мотивов просто знакомых и даже(!) друзей. На каждое высказывание найдется противодействие в душе и делах.

Как быть? Любить, расширять душу, не говорить прямо (путешествовать и писать чудесные книги)

?

Да уж было и такое время, когда в деревне могли позволить 2-х учителей на 5 учеников младших классов, оно ушло — чтобы быть в такой деревне учителем, пусть любимым и уважаемым, надо на многое, что есть в городе, махнуть рукой, да и государство стало наверное «беднее», раз школы «укрупняет».

Ну, не знаю ребята... Я тоже слушал аудиокнигу в исполнении Клюквина. Все понравилось, кроме собственно самой книги. Постмодернистская обработка эзоповым языком «совкового» содержания — не очень хорошо. Слои смыслов, аллюзии, аллегории, игра слов — тоже плохо. Особенно заметно это на фоне произведений Коваля со связным и понятным повествованием. Прочитал статью о «Суер-Выер» на Википедии — там не написано о чем книга, там только описание структуры произведения и впечатления об этом «не о чем». И не делайте умное лицо, как будто поняли «о чем». После прочтения книги нужно еще почитать труды парочки исследователей, которые интерпретируют (придумают) это самое «о чем». Впечатление от прочитанных ранее книг Коваля негодует! Творчество советских писателей замечательно-примечательно отсутствием выпирающего из всех щелей постмодернизма. Зачем было опускаться до публикации накопленных за советское время притч? Зачем эти очередные аллегорические обличения? Нужно было подняться над временем... Писать о добром, вечном и сказочном, не уродуя это доброе и вечное постмодернизмом.

Пожалуй, самый лучший сборник рассказов Юрия Коваля, в котором собраны лучшие рассказы. Один из немногих авторов, обладающих талантом создавать перед читателем стойкие и яркие образы прочитанного, которые живут на протяжении всей жизни.

Пришла весна и сердце запросило чего-нибудь теплого, душевного, красивого, родного. Захотелось прочитать что-нибудь о природе и ее обитателях. Попался мне в руки сборник замечательного писателя Юрия Коваля «Листобой». Конечно, его «Приключения Васи Куралесова» прочитаны очень давно и с огромным удовольствием, от него остались прекрасные воспоминания, но его рассказы попали в руки только сейчас.

Это просто восхитительно!!! Я не успокоилась, пока не прочла практически все рассказы этого автора. Его рассказы, как глоток чистой и холодной родниковой воды жарким летним днем, или дуновение свежего и теплого весеннего ветра, или искристое сияние белого снега под морозным зимним солнцем. Его проза рождает разные ассоциации, от нее не хочется отрываться, в нее хочется окунуться и там быть, и ощутить то, что чувствовал и видел сам автор.

Нужно быть очень внимательным наблюдателем и потрясающим рассказчиком, чтобы так точно и, вместе с тем, просто и ясно рассказать о таких простых вещах, как прогулка по лесу, шалости и игры задорного пса, приручение птицы или о первом октябрьском снеге.

Очень понравился рассказ «Картофельная собака» — это пес такой, он на лету ловит и разгрызает картофель. Автор замечательно описывает все шалости этого пса — он хулиган, игрун, но может вовремя подластиться, чтобы произвести впечатление, он может проявлять грусть и печаль при расставании. Все это настроение передается со страниц и этот пес видится абсолютно живым и реальным.

Рассказ «Лесник Булыга» передает красивый и земной образ лесника. Лесник Булыга — человек без возраста, такое впечатление, что он был всегда: настоящий, мудрый, знающий природу, как свои пять пальцев. Его отношение к старому глухарю вызвало целую гамму эмоций.

В рассказе «Кувшин с листобоем» всего несколько строк, но за этими строками видится осень, увядающая природа с ароматом дыма с картофельных полей, сырой земли и созревших опят. Несколько строк рождают целую, реальную и живую картину.

Рассказы Юрия Коваля очень коротки, но в них автор передает всю свою любовь к природе, ведь он рассказывает о ней не понаслышке. Он великолепно отражает мир через душу человека и природы, благодаря чему на страницах его рассказов оживает неповторимая красота жизни и окружающего мира.

Рассказ, который западет в душу каждому прочитавшему. Вот такая она Настоящая дружба. Разумеется нельзя обойти и экранизацию «Пограничный пес Алый» 1979г., которая только подчеркивает достоинства рассказа. Реалистично, душевно, трагично — до слез. читать однозначно, хотя если не ошибаюсь этот рассказ включен в школьную программу.

Ассоциации с мультфильмом не избежать, особливо того момента, когда Матрос из мешка вываливается и когда чешет за ухом. Рашпиль эдакий деревенский преступник. Да и приключения все добрые какие-то, начиная с причины всего действия, подмены поросенка на собаку, перепутали Куролесова с Курочкиным и т.д. Даже тогда было сложно воспринимать это как детектив, скорее как юмористическую прозу. Но книга на века, это точно. Подросткам читать.

Замечательная повесть, светлая, добрая. Казалось бы обыденная история о том, как из одной из московских голубятен украли голубей породы монахи, под пером Юрия Коваля превращается в увлекательный, слегка иронический детектив, где есть место и неожиданным поворотам сюжета, и серьезным рассуждениям о становлении личности, и о ее месте в обществе, о дружбе, о жизни, назначении человека.

Юрий Коваль строит свое повествование на парадоксах, неожиданностях, способных удивить читателя.

Например, поиски голубей — монахов приводят ребят в логово самых настоящих бандитов «монахов». Попавший под подозрение Жилец, оказывается Николаем Эхо, немного — немало коллекционирующим перья птиц всего мира. Загадочный Похититель ворует только потому, что не может найти себя в этой жизни, и, кстати, специализируется на кражах телевизоров, способен смотреть несколько программ по нескольким каналам одновременно. В маленьком городке Карманове, где теперь живет Вася Куролесов. имеется мостик с которого можно обозреть едва ли не весь мир. Погоня за Моней Кожаным, со швырянием молочных бидонов, вообще не имеет аналогов в литературе! А как можно забыть стрельбу с рикошетами по мишеням в тире, или сцены в бане!

А главное, повесть пронизана светлой грустью по ушедшим временам.

Она наполнена весенними запахами зелени, земли, тополей. Она полна радостью и живительным воздухом свободы. Она заставляет любить эту жизнь и восхищаться казалось бы, самыми обыденными вещами: природой, птицами, маленьким городком, окружающими людьми, пивком, рыбкой и прочими привычными ценностями, которых мы в пылу и темпе жизни не замечаем!

Книга Юрия Коваля – про лодку, про самую легкую лодку в мире. Она, впрочем, именно так и называется.

И еще эта книга — про людей, которые плывут в лодке, и про людей, которые в нее, к сожалению, не поместились. И про мир, который вокруг этих людей.

Про лодку есть еще Джером К.Джером. Они чем-то схожи, две этих книжки. Книги-улыбки. Только у Джерома улыбка открытая и добродушная, ироничная и даже ерническая. А у Коваля улыбка вышла как бы немного стеснительная и чуточку грустная. Но очень светлая. Ни капли кича, ни толики фальши.

Книга написана языком доброго сказочника. Язык у Коваля просто потрясающий!! Простой и в то же время удивительно гармоничный. Живой. Лучшего я не встречал.

Да, это самая легкая книга в мире. И если когда-нибудь вам будет очень тяжело – всякое ведь бывает, правда? – так тяжело, что острое желание жить затупится, вера в добро пошатнется, и одолеет глупый душевный мрак, возьмите с полки книгу про лодку, про самую легкую лодку в мире. Даже не надо перечитывать, просто подержите в руках. И, может быть, станет чуть легче.

Потому что это Настоящая книга. Очень-очень светлая. Прочтите ее обязательно!

Невозможно поставить оценку, отличную от «отлично»(простите за каламбур) любой книге этого писателя, но в «Суер-Выере» русский язык Коваля достигает высот, до которых добираются очень, очень немногие.

Эта детская приключенческая повесть замечательна своим юмором, узнаваемыми житейскими ситуациями, помноженными на фантазию автора.

Что-то в ней есть солнечное, свежее, живое, остроумное, хотя и повествуется не всегда о веселых вещах. Очень хорошо показана изобретательность стражей порядка в поимке преступников, и находчивость Васи Куролесова и его верного Матроса.

А чего стоит один лишь городок Карманов и его обитатели!

А игра гражданина Лошакова и местного зазнайки Журавля-Зябликова в бильярд рассказана особенно весело. Ведь Лошаков обыгрывает Зябликова даже не обычным кием, а половой щеткой и даже стулом.

Книга — как глоток прохладной воды в жаркий день!

Даже и не знаю как похвалить эту книгу!

Стала она такой близкой, теплой, постоянно радующей меня своей легкой мудростью с оттенком веселого безумия.

Это как любимый мной в детстве калейдоскоп: что-то удивительное, странное, вроде бы и простые сочетания за которыми чувствуется какая-то удивительная глубина. А может это и иллюзия глубины, но это все равно.

Коваль — редкий автор который проецирует эмоции животных и людей на страницы.

Картофельная собака — это собака, которая на лету хватает молодой картофель, кидаемый сторожем и также на лету чавкает им, разбрызгивая сок по сторонам. Симпатичная собака прямо перед глазами, когда читаешь строчки. Прекрасные рассказы Коваля оставляют на душе иммунитет к садизму в отношении не только животных. Но и людей.

Одно из моих любимых произведений. Очень добрая, романтичная книга. И немного сумасшедшая.

Нет, ну за что мне все это?! Жил себе спокойно, никого не трогал, зампредседателя был. И потянула меня нелегкая на базар — баранов продавать. Угу, продал. Отдал! Да еще с телегой, полушубком и сапогами. Спасибо, хоть живым оставили. Так мало этого — пришел я в город Курск, в милицию заявлять. А мне говорят, мол, промахнулись Вы, товарищ. Это вовсе даже город Карманов. А что еще за Карманов, если его на карте даже нет! Да и милиция какая-то странная. Вон у старшины усищи — на километр тянутся. Нет капитан вроде человек надежный. Но этот третий, с собакой который. Куролесов кажется. Непонятный какой-то. Все вздыхает, думает. В трактористах остаться или в милицию пойти. А мне что прикажете делать?:help: Что председатель скажет? Нету Зобатыч правды на свете, нету!:weep:

В детстве я очень много читала, глотала книги пачками. Но остались в моей памяти с тех пор немногие, самые любимые книги. Вася Куролесов был среди них. С него началось мое знакомство с Ковалем. Я влюбилась сразу же и на всю жизнь. Этот изменчивый, немного не привычный слог, милые чудаковатые герои. А животные! Я, наверное, только у Даррела встречала такие описания. Я могу открыть любую страницу наугад ,и надолго выпасть из реальности. Между прочим, есть всего три книги, которые я могу цитировать по памяти: «12 стульев», «Золотой теленок» и Вася Куролесов.:glasses:

«С этого момента я понял, что во взрослую литературу я просто не пойду. Там плохо. Там хамски. Там дерутся за место. Там врут. Там убивают. Там не уступят ни за что, не желают нового имени. Им не нужна новая хорошая литература. Не нужна. Понимаешь. Там давят. Я бы сказал так, я решил скрыться в детскую литературу, уйти туда»

Так пояснил причины своего ухода в детскую литературу замечательный, талантливейший, удивительно чуткий к слову Юрий Коваль. И хорошо, что он стал детским писателем. Для детей всё должно быть лучшим. Я рада, что помню «Недопёска», и книжку, и фильм, в котором всё от этого удивительного человека: и сюжет, и песни, которые он исполняет очень здорово!

И всё же о книге. Язык удивительный, яркий, запоминающийся, легко дорисовывающий в воображении картинку:

Алюминиевый таз брякнулся на пол, заныл, застонал и выкатился из кабинета.

правда же слышно, как брякнулся этот таз из рук незадачливой Прасковьюшки? А ода красоте песца, сбежавшего со зверофермы?

О недопесок Наполеон Третий! Круглые уши, платиновый мех!

Ваша величественная черная морда обращена точно на север, и, как стрелка компаса, рассекла ее ото лба до носа белая сверкающая полоса!

Прекрасен, о Наполеон, ваш хвост -- легкий, как тополиный пух, теплый, как гагачий, и скромный, как пух одуванчика.

Одним только лишь этим хвостом укутай свою шею, вечный странник, и валяй хоть на Северный полюс.

О хвост недопеска! Ни лиса, ни соболь не похвастаются таким пышным хвостом цвета облака, которое тает в голубых небесных глубинах над березняком иль осинником. Торжественнейший хвост, формою похожий на дирижабль.

И при такой красоте его ещё и за шпица принимает плотник Меринов! Шпиц с мордой и хвостом песца, это же надо придумать! Да Меринов, видимо, этих шпицев и в глаза не видел!

А замечательный дошкольник Серпокрылов, готовый бежать с Недопёском хоть до Северного полюса! Защищающий Наполеона третьего, заботящийся о нём, уверенный в том, что зверь будет свободным!

И Вера, нет, не дочка плотника Меринова, а настоящая вера в то, что песец сбежит и доберётся до самого Северного полюса по-настоящему греет!

Так что читайте! Смотрите!

Слушайте! http://nashekino.narod.ru/nedopesok/nedopesok.html Это поёт сам Коваль! И поёт душевно и здорово!

Во многом можно сказать, что это — «Капитан Врунгель» для тех «ктопостарше». Или морские рассказы, которые почти что «рыбацкие»: с привиранием, выдумкой, юмором, крепким словцом... Но в тоже время — абсолютно правдивы и искренни.

Книга про Путешествие, Открытия и Море. Настоящие.

Книга не похожа ни на что, и этим становится ценной втройне.

Книга для всех возрастов.

Аудиокнига с чтецом Клюквиным А. только усиливает все то, что есть в Пергаменте (именно так — ни повесть, ни роман!) и оттого еще более замечательная :)

Книга абсурдная. Книга смешная. Книга парадоксальная. В общем непохожая ни на какие другие книги книга.

Своеобразный юмор. Своеобразный слог автора. Своеобразный сюжет. В общем очень своеобразная книга.

Немотря на это — она понравилась. Немотря на это — читать ее было интересно. Немотря на это — ее захочется перечитать снова. В общем хорошая книга достойная того чтобы называть ее словосочетанием литературное произведение.

Вот бы сыскать эти своеобразные иллюстрации...

Вот ищу их, ищу...никак найти не могу.

Пишут — это шедевры Леонида Тишкова, но...мало, мало старых его работ в интернетах! А жаль.

А повесть — хорошая, и романтика такая — правильно-бытовая романтика.

Мега-достойнейшее продолжение «Приключений Васи Куролесова». Проливает свет и на дельнейшее развитие судьбы сего досточтимого персонажа. А вообще — безумно смешная книга, хотя с высоты прожитых лет под детской веселостью угадывается вполне взрослая ироничность — но эти слои не пересекаются, и удовольствие от книги можно получить и в семь и в сорок семь.

Замечательная книга для детей ЛЮБОГО возраста. Лёгкая, живая, абсолютно не нутажная и не выспренная. Читать, читать и ещё раз читать.

Про гениальный мультик я и не говорю, снят он почти дословно по книге и характерность персонажей зашкаливает.

Нерушимо связаны у меня книга и мультипликационная версия. И что хорошо — прочитал я всё же раньше просмотра мультфильма.

В то время уже читал всевозможные «детские-подростковые» детективы, в частности серия изданий «Чёрный котенок». Там, как правило, публиковались очень уж пафосные повести, чересчур быстро авторы представляли ребят почти как солидных спецагентов, но и среди тех книг попадались ироничные и более лёгкие по форме.

Вот что хорошо в Васе Куролесеве — лёгкость. Приключение есть, адреналин — достаточный для детворы — также присутствует. Но в то же время всё очень легко преподносится, никаких ужимок и пафоса. Даже довольно серьёзное в общем дело, в котором замешаны здешние бандиты, обыграно в игривой форме и остроумно (то есть и забавно, и оригинально). Язык книги искрит и очень живой, Рашпиль, пёс Матрос, Курочкин и прочие персонажи запоминаются отменно.

А уж дополнив всю эту красоту мультфильмом, получаем отличный симбиоз произведений. Почти как Бортко-Булгаков.

Читал сразу после «Суер-Выер» и,как ни странно, «Лодка» понравилась больше. Я ее в детстве читал и кое-какие моменты припоминал, но впечатление сейчас повесть произвела большее. Симпатичнейшее произведение из двух разных частей. Первая часть- такая городская повесть про чудаков, где есть и некоторый Петруша и художник-милиционер, а манера изложения — от лица нерефлексивного персонажа мне более всего напомнила Искандера(«Детство Чика», например). Странствия на лодке, встреча с фантомами, мороками, Папашкой и его лжедвойниками совершенно изумительны. В сцене про лысых и усатых чувствуется Хармс, а в описании макарки, рыбалки, ловли раков Коваль передает подлинное чувство радости от сопричастности к природе, умеряя излишний пафос иронией.

«Солнце и окунь — это ведь всегда счастье, и как давно этого не было в моей жизни» — у кого не так?.

Ну и к началу: «Суер-выер» — эффектная броская вещь, очень смешная, основанная на эстетике соленого алкогольного драйва. «Лодка» — более уютная, душистая и деликатная вещь, в которой, к слову , пьют только чай на среднерусской полосе и едва ли это лишь потому, что повесть публиковалась в «Пионере».

Очень смешно, изобретательно и в меру. Подкупает, что несмотря на очевидные отсылки к Рабле, Коваль воздержался от обильных каталогов страниц на пять и не затянул повествование. Словесная вязь простенькая, но в жанре заведомого лубка без гиперцитирования мировой литературы создать шедевр непросто. Ковалю вот удалось. Высший балл мешают поставить сущие пустяки, навроде того, что «Суер-Выер» композиционно не то, чтобы рыхлая, а бессистемная вещь, и автор очевидно не знал, как закончить книгу — ну и оборвал на полслове.

По горячим следам, оставленным на волнах мирового океана «Лавром Георгиевичем» под командованием бессмертного и бессменного бравого Суера-Выера я снова решил отправиться на поиски неизведанного, на поиски мест, где не ступала нога человека.

В начатой «Самой лёгкой лодке в мире» нога человека не ступала в Подмосковье. Странное место для путешественников-первопроходцев — исхоженное и изъезженное вдоль и поперёк пространство вокруг столицы...

Да ещё и путешествовать-то на чём-то романтичном нужно. Но вопрос со средством передвижения решился на удивление просто, хотя и с определёнными сложностями, которые ещё более подогрели в героях повести (и во мне) желание подышать вольным ветром.

Уникальная лодка была готова, выбрано место (по слухам девственное), и началась феерия. Да-да, именно она. Без бананово-лимонных Сингапуров, без островов сокровищ и пиратов с акулами, герои пережили такие приключения, что не в сказке сказать, ни пером описать.

Хотя пером описать Юрию Ковалю всё же удалось. Прекрасно нарисованные картины привычной, узнаваемой родной природы представлены как вполне романтически-возвышенный антураж для невероятных, хотя на первый, поверхностный взгляд и ничем не выдающихся приключений. Когда читал повесть, покрывало обыденности, повседневности становилась перед моим внутренним взором всё тоньше и прозрачнее, открывая потаённую начинку, которая непременно присутствует в окружающем, делая всё вокруг таинственным, притягательным, полным неясным туманным смыслом.

Эк это я загнул. Прям как будто «Алые паруса» рецензирую. А на самом-то деле, не отказываясь ни от одного написанного слова, скажу — более простой и наивной книги я, наверное, и не припомню. Чистые чувства, чистые помыслы, чистые стремления героев, такие редкостные в наши дни, делают и самого читателя (пусть даже и на время) чище, добрее. А тонкая ирония текста ещё и поднимет настроение.

Рекомендую всем любителям хорошей литературы, которые не гонятся за драйвом и экшеном, а умеют радоваться тихой и спокойной повседневной красоте, которая незримо окружает нас.

Книга эта оставила в моей (тогда ещё детской) душе глубокую и долго не заживающую рану. Ну, посудите сами — впервые прочитал в первом издании где-то в начале семидесятых. Понравилось безумно. Вроде и наша окружающая реальность, всё узнаваемо. В общем жизнь, в которой не всегда есть место подвигу. И на фоне всего этого советского социалистического благолепия, в сердце нашей Родины, в Подмосковье разыгрывается настоящий детектив в лучших традициях жанра (в то время мне ещё совершенно неизвестного). Приключения, погони, смертельные опасности которым подвергается простой деревенский паренёк Вася. Головокружительная смена событий. В финале зло наказано и добро вознаграждено (именными часами с гравировкой).

Наслаждение полученное тогда, сейчас бы поименовал именинами души, но я ещё не знал таких слов и стал просто разыскивать что-то подобное... Но тщетно. Попадались какие-то правильные пионеры и октябрята с ненужным риском для жизни спасавшие от холода и голода котят и щенков. В желании повторить удовольствие пробовал читать и взрослые детективы, но после «Васи» они выглядели бесконечно скучными. И в таком вот состоянии фрустрации я пребывал года три. Рана в душе затягивалась очень небыстро.

Потом уже появились и «Пять похищенных монахов» и «Недопёсок» и другие вещи писателя Коваля. Но впечатление от первого знакомства осталось самым сильным. И как-то раз, будучи уже во вполне сознательном возрасте (в ВУЗе уже учился), мне в руки снова попалась эта тоненькая книжка. Нахлынули воспоминания о беззаботном детстве, и в приступе ностальгии перечитал сей детский детектив. И снова Коваль преподнёс сюрприз — книга оказалас вполне приемлемой и во взрослом состоянии. Оказалось, что это ещё и очень смешное чтение. Снова случился пир духа!!!

С тех пор храню повесть на почётной полке и время от времени восстанавливаю в памяти необыкновенные и весёлые приключения юного механизатора Васи Куролесова.

В первом же абзаце романа-пергамента заскрипела ватерлиния. Этот звук вызвал во мне лёгкое чувство недоумения и одновременно я понял — это моё. Люблю всяческий весёлый абсурд.

Дальше — больше. Абсурд крепчал, как крепчает свежий морской ветер, постепенно переходящий в шторм. Видно, что автор отпустил узду своего безудержно-восторженного воображения и развлекается как может и хочет, одновременно потешая и нас, читателей.

На первый взгляд — полная бессмыслица и неправдоподобие, но кому из нас, седеющих романтиков (и не только седеющих) не хотелось сквозь непогоду ринуться на поиски своего Острова Истины? Кто не мечтал открыть пару-тройку «островов не нанесённых на карту»? Потому что нанесённые на карту острова — по большому счёту варианты нашего уже достаточно исследованного и прилично изученного мира, а любому хочется невероятных чудес, волшебства, радости.

По-моему «Суер-Выер» можно назвать «детским романом для взрослых». А что? Радость открытия, детский телячий восторг от знакомства с новыми местами и событиями — это из самого счастливого возраста любого человека. А уж сами новые места, типа Острова Посланных на..., Острова Голых Женщин и пр. — это уже из зрелости. И эти разновозрастные категории прекрасно соединены великолепным лёгким и очень смешным стилем повествования.

Дочитав пергамент, убедился, что впечатление оставленное первым абзацем оказалось верным: это, действительно, моё!!!

Повесть Ю. Коваля посвященная Пути — одно из лучших произведений несуществующего жанра. Книга, наполненная тонким психологическим и эзотерическим повествованием, рассказывает об опасном путешествии, которое невозможно совершить в одиночку...

Юрий Коваль — автор странных, ни на что не похожих историй. Вот и эта повесть начинается как романтичная, но вполне реалистичная история о тяге главного героя к странствиям, о его необычной мечте, продолжается как своеобразный квест по российской глубинке, а заканчивается как самая настоящая фантасмагория, пиршество сюрреализма. Потрясающе яркие образы и меткие, сочные фразы. Странные, необычные, запоминающиеся персонажи. Завораживающие картины природы. Совершенно необычный сюжет. Полное отсутствие какого-либо внятного финала. Все это — «Самая легкая лодка в мире».

О чем эта книга? О человеке, у которого есть мечта? О столь редкой ныне интеллигенции со всеми ее достоинствами и недостатками? О зыбкости грани между реальностью и фантастикой? Наверное, каждый читатель может найти в повести Коваля что-то свое. Тем она и хороша. В первую очередь обратить внимание на эту книгу стоит романтичным читателям с развитым чувством воображения.

У вас плохое настроение? Тогда срочно бегите в ближайший магазин и покупайте там книгу «Суер-Выер». А лучше аудиокнигу в исполнение Александра Клюквина! Когда один человек сказал мне, что ему не понравилось я потерял дар речи на несколько минут. Одна первая фраза чего стоит!? «Тёмный крепдешин ночи окутал жидкое тело океана». Величественно? Да! После одной этой фразы произведение просто обязанно понравится. А уж что там потом творится...

Чего-то я слишком увлёкся диферамбами. Ближе к делу. Как устроен роман? Незабвенный фрегат Лавр Георгеевич плавает по океану и открывает всё новые и новые острова. Я думая у каждого есть свой любимый остров. Кстати это ещё одно из неисчислимых достоинств повествования о сэре Суере-Выере. Ведь все острова настолько разные, что любой тип людей найдёт по меньшей мере один остров «по себе». Какой женщине не понравится остров тёплых щенков? Ну а остров голых женщин... Хе-хе. Не буду продолжать тему.

Такая «универсальность» на мой взгляд объясняется тем, что Юрий Коваль писал эту книгу всю жизнь. Всё началось с наивного острова Валерьян Борисовичей, а окончилось драмматичным островом истины, подводящим квинтесенцию всего творчества автора вцелом.

P.S. Вот такой вот он... «Суер-Выер». Такое обилие юмора и в то же время глубокая, но неновящивая философия. Тот кто будет внимательным увидит её... Увидит эту житейскую философию жизни.

Пожалуй, из всех рассказов Коваля этот — самый любимый. Небольшая история о встрече человека и медведя написана настолько сильно, что врезается в память надолго. Поразительная емкость и ясность текста. Всего на нескольких страницах автор изложил всю предысторию этой встречи. Напряжение, нагнетаемое так, что мог бы позавидовать и Стивен Кинг. Ощущение надвигающейся трагедии. Краткие и пронзительные описания. «Сиротская зима» и «Человек с яблоком в кармане» — какие удачные характеристики! Очень удачный образ медведя — во многом очеловеченый, я бы даже сказал человечный. И совершенно неожиданная развязка!

Да, в этой истории виден настоящий мастер слова!

Я никак не мог решить, куда б написать отзыв. Решил тут. Первый по списку. Самое наверное удивительное, что я до этой аннотации не видел лица Ю. Коваля. Я читал его рассказы, повести, смотрел фильмы, а вот лица, глаз его необычных — не видел. Можно много говорить о языке его, о душевности и нежности, которой пропитаны все истории. Кто читал, то и сам почувствует, а кто Еще не читал, тот должен непременно почесть, хоть что-нибудь. Потому что после этих рассказов в сердце зажигается теплый огонек. И долго не гаснет.

На язык Ю. Коваля я обратил внимание еще до того, как сам взялся за сочинительство. И меня сразила наповал фраза: «Что мне нравится в черных лебедях, так это их красные носы». А потом еще «Зеленые дятлы обожают красных муравьев, а красные муравьи ненавидят зеленых дятлов». Потрясающая простота речи. Емкий смачный, вкусный язык, начитаться невозможно... его рассказы, повести, все подобно деликатесам, которыми не наесться, и хочется еще и еще. Все такое яркое, выпуклое, остропахнущее и живое. О чем бы он ни писал. Люди — рельефные, характерные, животные настоящие, теплые, пушистые с мокрыми носами и красными языками... Все персонажи настолько душевны и близки, что обидно закрывать книгу и понимать. Вот и все. Точка.

Достойный преемник великого Рабле и его «Пантагрюэля» (с первых же строк возникла эта ассоциация:wink:) в этой книге Коваль чист, ясен и как всегда нездешен. Для людей со вкусом и чувством юмора- обязательно к прочтению:dont::smile:

Очень светлая и добрая книга, которую мог написать только человек с очень чистой и ясной душой. Любые эпитеты здесь неуместны. Если еще не читали — читайте. И вы все поймете сами.

P.S. «С детства я мечтал иметь тельняшку и зуб золотой» Ну разве можно не влюбиться в книгу, которая начинается ТАК?:love:

Помню, помню — журнал «Пионер», своеобразные (это мягко говоря:lol:) рисунки — от портрета тов. Квадратной Будки запросто могут волосы дыбом встать:gigi: Явно повесть не для последних романтиков — и не для любителей «шоб було красиво». Но — несмотря на все «страсти-мордасти», выпавшие на долю главного героя, очень милая и по-домашнему уютная. Житейская проза, кондовые-совковые реалии, поданные с мягким юмором («У нас нет улицы Сергеева-Ценского, у нас есть просто улица Сергеева. Тоже писатель. — А у нас нет улицы С. — Ц., у нас есть просто улица Ценского. Такого писателя нет, но будет») — всё это отлично заменяет никому не нужные манерность, пафосность и поэтичность.

В финале, конечно, всех бандитов

Пардон, отзыв получается немного бессвязный и бестолковый — но уж как вышло... Про то, что очень любишь, всегда «не хватает слоф».

В моём счастливом детстве была у меня сея чудесная книга образца 1979 года издания. На редкость лёгкая по изложению, интересная, а главное — добрая. А какие чудесные там были иллюстрации!... М-м-м... Любил я её тогда перечитывать. Но, к сожалению, где-то в процессе многочисленных переездов потерялась. Очень хочется, чтобы у моего сына тоже была такая книга. Стоит приложить немного усилий для этого.

Рассказ вроде бы шутливый, но поднимает нешуточную проблему приобщения детей к теме неизбежности смерти и «необходимости» убийства.

Начну с того, что «дошкольник Серпокрылов» является одним из моих интересов в ЖЖ. Наряду, например, с «Гурни Халлеком» и «Бонавентурой Пенкрофтом». Интересуюсь, чо уж.

Хорошая детская книга всегда постмодернистична. Это значит, что в ней больше смыслов, чем можно уловить зараз. Сколько ни читай — каждый раз про разное. Поэтому очень трудно убедительно спойлерить такую литературу. Для кого-то — книга про стремление зверя к свободе. Для кого-то — про труды взросления (не только гражданина Серпокрылова). А для меня, последние несколько лет — про то, как два директора лепили пельмени.

Но, помимо всего прочего — это сокровищница образов, намертво влипающих в речь и мышление. Эти, «Белов и Быкодоров» — описывает моя дочка некоторых одноклассников. «Недопёсок беглый» — описывает моя завкафша талантливого, но непутевого аспиранта. И никуда не денешься — влипло.

Так что несите высоко свою пыжиковую шапку!

Прекрасная повесть, помню её ещё по публикации в «Пионере». Очень ковалёвская — самобытная, полная интригующих мелочей и при этом совершенно нездешняя. Описывает ли автор город (мне почему-то казалось, что это Питер, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что Москва) или деревенскую глухомань — такое ощущение, что этот город и эта деревня существуют в каком-то другом, параллельном мире, и автор, должно быть, немало в этом мире прожил, раз знает о нём так много подробностей.

Ну и таинственное путешествие присутствует, куда же без него. Плавание на магически построенной лодке по волшебным водам заколдованных озёр...

Прекрасная книга, как раз недавно перечитывал. Нечто среднее между притчей и фантасмагорией, и всё это замешано на густом, пряном ковалёвском языке с кучей характерных словечек, неожиданных употреблений привычных слов в непривычных значениях и просто придуманных автором слов.

Кстати, при чтении неожиданно понял, что эта книга встаёт в ряд многочисленных повествований о чудесных плаваниях — от Одиссея и древних ирландцев до битловской жёлтой субмарины. И занимает в этом ряду своё, особое место.

Книга вне жанров, не реализм и не фантастика. Книга со сквозным сюжетом, но читать ее можно с любого места и в любом направлении. Книга для всех — каждый найдет историю для себя. Эстетов очарует первая же фраза: «Тёмный крепдешин ночи окутал жидкое тело океана». Мне больше всего понравились главы «Остров, на котором не было ничего», «Остров, на котором есть всё» и особенно «Остров, обозначенный на карте» – хохма совершенно в русском стиле, давно так не смеялся.

Аудиокнига, которую читает Александр Клюквин, на форуме любителей аудиокниг постоянно находится в первой пятерке – собственно, поэтому я и решил с ней познакомиться. Впечатление невероятное. Чтец гениальный, голосом создает десяток персонажей, каждого со своим произношением и со своим характером – получается театр одного актера. Очень точно подобрана сквозная музыкальная тема. Качество записи выше всяких похвал, особенно хочу отметить стереоэффекты, когда в наушниках летает муха или шумят волны. Все, кто работал над книгой, молодцы.

Даже не знаю, смог бы мне настолько же понравиться текст, когда-то я пробовал почитать и далеко не продвинулся. Но это как раз тот случай, когда аудиокнига на голову превосходит бумажный вариант. Слушать ее можно бесконечно. Я так уже борюсь с желанием поставить сначала.