Потрясающая повесть. И вроде, с одной стороны, какая же избитая тема — скачки во времени, попытки что-то исправить и проч., однако, с другой стороны, подано это совершенно по-особенному. Главный герой — никакой не не «супер», он так же подличает, обманывает, хитрит, как самый обычный человек. Нет в нем никакого морального стержня, как обычно стараются показать своих героев писатели, это самый обычный мальчик, способный как на высокоморальные поступки из желания поступать правильно, так и на трусливые и продиктованные эгоизмом. Это очень выгодно отличает повесть от многих других.

Причем сами по себе прыжки во времени — не являются самоцелью повести, они лишь способ для достижения главной цели — вывести мысль о ценности сохранения любви и взаимоуважения. Всё можно принести в жертву, а любовь нельзя. Причем любовь в самом широком смысле.

Повесть впечатлила, и грустно было, и смешно тоже, и главное несмотря на то, что она уже давно написана, читается легко и свежо.

«Это роман-шутка. Он появился, когда каждый писатель почувствовал на своем горле железную хватку коммерческой литературы. И я сказал себе: «Вы хотите фигню вместо книг? Получите». Но себя не обманешь. В процессе увлекся, и юмор пошел по своим абсурдным законам. Считаю эту вещь самой смешной своей работой — и самой абсурдной. Ни о каком коммерческом успехе речи не было — такой юмор миллионами «не хавается». Издал сам тиражом в тысячу, потом «Амфора» издала то ли три, то ли пять тысяч. Это не провал, но и не Акунин. Так что «Фигню» будем считать удачной шуткой гения, оставшейся незамеченной».

Агент КГБ Вадим Богоявленский и обычный мент Иван Середа командированы в Париж, учиться на агентов Интерпола. С ними за компанию увязались русские мафиози, пронырливая журналистка Ольга Пенкина, работник культуры и по совместительству алкоголик и половой гигант Андрей Заблудский. В процессе эта «шайка-лейка» пополнилась террористом-сталинистом Бранко Синицыным, любвеобильной доньей Изольдой и диктатором-наркобароном доном Пересом, он же Яшка из Одессы ...... Книга напомнила мне комедии «Ширли-мырли» и «Окно в Париж» — похожие нарочито абсурдные приключения русских недотёп, обаятельных и жутковатых в своей непохожести на «цивилизованный мир». Чувствуется, что Александр Николаевич решил в этой книге, что называется, похулиганить и «оторваться» по полной программе и намешал окрошку буквально из всего, с чем в России ассоциируются «лихие 90-е». Сделал это с отменным чувством юмора, эпатирующим сексом на грани порно и забористым русским матом. Даже не подозревал, что интеллигентнейший и мягкий рок-дилетант Житинский так может. Если бы я прочитал эту книгу сразу же после выхода — в 1998 году, когда 90-е ещё не «отзвенели», без сомнения впечатление было бы более сильным. А сейчас вместо искреннего и заразительного хохота, я лишь периодически снисходительно усмехался. Всё таки, эта «Фигня» крепко привязана к своему времени и по прошествии пары десятилетий выглядит умилительно и по детски наивной ...... что впрочем почти не умаляет ни чувства юмора, ни нарочито абсурдных приключений, ни заложенного автором незамысловатого посыла. И что лично мне чрезвычайно импонирует, Александр Николаевич действительно шутит. С теплотой душевной и по доброму, без издёвки. Прочитал с удовольствием, хотя повторюсь — жалко, что не 20 лет назад.

Существует множество разновидностей стёба, уважаемый потенциальный читатель. И все они – в той или иной степени – претендуют на некую степень ироничности или даже «сатиричности». Так вот, уважаемый потенциальный, на одном полюсе оного множества – граф Салтыков-Щедрин, а на другом – тексты, подобные этому.

При всей язвительности сатиры графа и его провокационных высказываниях (типа приписываемой ему фразы «…если я усну и проснусь через сто лет и меня спросят, что сейчас происходит в России, я отвечу: пьют и воруют…») он любил Родину, Россию – безоглядно, безвозмездно и безапелляционно. Его персонажи – это да, социальные язвы, именно тем и знаменит. Но Россия во всех его текстах – аки незыблемая ценность, которая терпит оные язвы с безграничным смирением и состраданием («…Я люблю Россию до боли сердечной и даже не могу помыслить себя где-либо кроме России…»).

Сей же текст — что перед тобой, уважаемый потенциальный читатель – просто зоопарк, паноптикум, собрание образов «гибнущего социума». Дом, уходящий под землю – такой, весь из себя, стёбовый аналог, типа, гибнущей страны. И этажи оного дома – своеобразные оттиски социальных страт, слоев. Любви же в оном тексте – в каком бы ни было её виде — чистой воды ноль. Это – стёб. Просто — стёб.

Но с архивной точки зрения – в качестве упомянутого выше собрания, коллекции, паноптикума – почему бы и нет. Рукописи – как известно – не горят. Во всех смыслах

Герой повести «Лестница» Владимир Пирошников не только выживает внутри странного дома с бесконечной лестницей, но и заводит в нем свой собственный бизнес — книжный магазин. Правда, с момента заселения героя повести в доме начинают твориться весьма странные дела: он буквально проваливается под землю, каждый день теряя в высоте по одному сантиметру. Бывший «цокольный» этаж превратился ныне в третий подземный уровень. И дело на этом, похоже, заканчиваться не собирается...

Если первая часть еще как-то казалась интересной и захватывающей, то с ее продолжением всё обстоит с точностью «до наоборот»: интрига как таковая существует только на первых двадцати-тридцати страницах, а потом превращается в занудную историю об отбросах общества, пытающихся выжить в условиях неминуемой катастрофы. Совершенно ясно, что «аномальный дом» — это явная аллегория на современную Россию, растерявшую все былые лавры и величие. А под отбросами, соответственно, понимается ее многонациональное население. На этой условной модели автор пытается показать нам все проблемы, сотрясающие страну и грозящие ей полным развалом. Правда, некоторые аллегории я так и не сумел понять. Если сам Плывун еще как-то можно ассоциировать с остальным миром (или течением времени), то вот «зону нулевой гравитации» сложно отождествить с чем-то реальным и хорошо знакомым. Этажи дома — это своеобразная иерархия социальной системы: элита живет на верхних ярусах, а остальная голытьба — в подвале, который некогда был первым этажом. Все персонажи повести — те же модели, только не единичные, а массовые. Например, пресловутая Подземная Рада — это пародийный образ Украины, которая с 1991 года не упускала возможности воткнуть свою «палку» в российские «колеса». Занятия жителей дома также отражают наиболее яркие увлечения россиян эпохи «лихих 90-х»: тут вам и мистики типа Джуны Давиташвили, и вечно бледный юноша Август, похожий на молодого Бутусова, и старый еврей Залман, в котором можно найти черты как Ельцина, так и Абрамовича. А также целая россыпь более мелких персонажей — от весьма агрессивных кавказских «хачиков» до плохо говорящих по-русски среднеазиатских гастарбайтеров. Весьма пёстрый этнический состав, который никак не может жить в мире и согласии. Поэтому дом изначально обречен на исчезновение — его не спасут ни паранормальные способности главгероя, ни искусственная антигравитация Браткевича, ни финансовые вливания таинственного Джабраила (интересно, а кто прячется под этим псевдонимом в реальности?). Концовка нам практически известна заранее — в основных деталях, конечно. Неясно, что автор замыслил сотворить с жильцами и главгероем — даст ли им возможность выскочить из уходящего под землю строения или же, наоборот, позволит ему утянуть их всех за собой в глубины Ада. Смысл аллегории понятен: все многонациональные государства в истории были недолговечными и быстро распадались на мелкие фрагменты. Так было с Великим Римом и державой Александра Македонского, с Золотой Ордой и мифической Атлантидой. Советский Союз стал просто крайней точкой в этой исторической цепочке. Крайней, но далеко не последней. Похоже, мы так и не сможем стать единой нацией, у которой будет общий интерес и единые цели. А, значит, нас ждут вовсе не звездные россыпи Вселенной, а мрачные подземелья своей собственной планеты. Недаром в самом финале все выжившие жильцы «аномального дома» направляют свои стопы не в арену стадиона, а в православный храм — замаливать свои собственные грехи.

------------

РЕЗЮМЕ: аллегорическая история жизни «аномального дома» по имени Россия. К сожалению, не совсем серьезная и ужасно скучная. Тому, кто дочитает ее до конца, полагается премия имени кота Леопольда — за проявленное терпение и настойчивость.

У Житинского конечно много качественной фантастики — «Часы с вариантами», помнится, прочтенные еще в журнальном варианте, произвели на меня неизгладимое впечатление. Потом журнал куда-то делся, название повести, да и имя автора я забыл, но несколько лет назад наткнулся на «Часы с вариантами» в одноименном сборнике Ленинградской фантастики (1992).

Житинского я к этому времени уже хорошо знал, поэтому с удовольствием взялся за «незнакомую» как мне думалось повесть. Потрясающе. Иногда боишься перечитывать книги детства-юности из опасения, что разочаруешься, уверен этот страх знаком многим. Но здесь ничего подобного, наоборот — получилась смесь каких-то приятных узнаваний-воспоминаний и совершенно новых ярких впечатлений.

С удовольствием перечитаю повесть и в третий раз.

Совсем обычный охранник музыкального магазина становится участником невероятных событий, всколыхнувших всю страну. Одна из сотрудниц магазина обладала способностью видеть в человеке реинкарнацию душ ранее умерших людей. Сам герой рассказа оказался обладателем души короля рокабилли Джина Винсента. А местный полицейский инспектор, исправно клавший в свой карман деньги оштрафованных им водителей, являлся реинкарнацией самого Маяковского! Всё это казалось забавным до тех пор, пока за дело не взялся известный петербуржский криминальный авторитет по имени Мачик...

Недаром, скажу вам, получила эта повесть «Бронзовую улитку«! Сюжет хоть и не уникальный, но вполне добротный: в нем есть место и науке, и вере, и массовой культуре, и даже политике. Как и полагается в подобном случае, интрига будет развиваться «по нарастающей», достигая своей кульминации почти что на последних строках. И до последнего момента не будет ясно, чем вся эта история закончится. Дело в том, что упаднические произведения фантастов конца ХХ века приучили нас к абсолютному негативу: все финалы были до одинаковости унылыми и пессимистическими. Чего-то похожего я ожидал и от этой повести, ибо сюжет был жестко завязан на криминале в обществе и махинациях в области культуры. Кроме того, сам автор является убежденным пессимистом и не верит в «светлое будущее» человечества (это видно из его интервью в том же самом номере журнала). Но, к счастью, моя «чуйка» не сработала: финал у повести если не оптимистический, то, по крайней мере, позитивный. И это должно вселить уверенность даже в самых закоренелых пессимистов.

Идея, лежащая в основе сюжета, широко эксплуатируется в фантастике — ей никого не удивишь. Подумаешь, душа! О спиритуализме в свое время широко писали и Конан Дойль, и Говард Лавкрафт — первый в серьезном ключе, второй — как о страшной сказке «на ночь». Но Александр Житинский впервые осветил проблему «переселения душ» с точки зрения криминального бизнеса. Уже упомянутый выше Мачик покажет нам, как из самого только факта реинкарнации можно сделать недурные деньги. Оказывается, богатые граждане совсем не против обзавестись сертификатом о покупке души какой-либо знаменитости. Тут автор явно иронизирует над подобным недостатком обремененных деньгами нуворишей, которые прекрасно понимают всю истинную суть «душевого бизнеса». Если обладание подложным сертификатом способно повысить их рейтинг, они готовы заплатить за него большие деньги. От степени культурности претендента это мало зависит: фиктивную душу для себя покупает и не слишком образованный олигарх Кошиц (в котором угадываются черты российского миллионера Абрамовича), и более «культурный» музыкант ББ (очень похожий на БГ — Бориса Гребенщикова). Такое состязание между «сильными мира сего» напоминает мне некогда популярную в народе покупку замысловатых титулов и званий (Князь Серебряный или доктор от беллетристики). Очень любят наши «олимпийцы» присваивать себе чужие заслуги... Но, как справедливо замечает один из героев повести, торговля душами обесценивает эти самые души. Вряд ли вы будете уважать Маяковского, если нарветесь на продажного патрульного, в ком эта душа обитает. Парадокс: покупка поднимает рейтинг негодяев, одновременно понижая рейтинг былых знаменитостей. Но это только в нездоровом обществе — в здоровой среде о людях судят не по их титулам, а по делам. С этой точки зрения интересной представляется мысль автора о двух составляющих человеческой натуры — душе, являющейся выражением определенного характера, и таланта, выражающего способности к определенному роду деятельности. Имея последний, можно в перспективе получить необходимое тебе общественное положение (то есть, имя и славу).

Главные действующие лица повести кажутся невероятно живыми в своем правдоподобии. Но если Сигма привлекает читателя своим настоящим (как экстрасенс без души), то Джин, напротив, — своим прошлым (как сын советских диссидентов). В какой-то степени их взгляды на мир абсолютно противоположны: Джин непрочь построить свой «бизнес» на обмане, а Сигма радеет за духовную чистоту. Но противоположностям свойственно притягиваться, что и случается в финале.

Верить или не верить в духовную эзотерику — личное дело каждого. Конан Дойль верил всем сердцем, а Лев Толстой — нет (из-за чего был предан церковью анафеме). Но оба они были великими литераторами и общественными деятелями. Различные философии не мешали им в этом, потому что они были искренними в своих убеждениях. Современный мир сверх меры технологичен, а, значит, фальшив идейно и нестабилен морально. Честные люди редко делают в нем успешную карьеру. Это парадокс: бывшие троечники добиваются от жизни большего, чем круглые отличники. Может потому, что умеют подстраиваться под обстоятельства, может потому, что в нашем обществе нет потребности в грамотных специалистах (зато имеется потребность в конформистах). В этом смысле повесть Житинского — упрощенная модель российской действительности. Ее стоит почитать хотя бы для того, чтобы задуматься о том, верным ли путем движется наше общество.

------------

РЕЗЮМЕ: притча о том, что проблема реинкарнации душ способна испортить любое общество. Мораль: сила человека не в его душе, а в духовности (искусственном ограничении своих низменных желаний).

Идея о человеке, умеющем сниться другим людям на первый взгляд и очень интересна, и чрезвычайно перспективна. Но... это на первый взгляд — прочитав повесть понимаешь, что Житинский выжал из темы не только всё, что только можно, но даже и чуть больше. Получилось и занятно, и образы любопытные и хорошо узнаваемые, и зарисовки организации концертов остроумные....

Что же касается душевных терзаний/исканий главного героя, связанных с его даром, а через них и мыслей о том, зачем же нужно человечеству искусство... всё это действительно интересно и неплохо выписано, да и открытый финал в общем-то не самый плохой вариант завершения повести. Но тут трудно удержаться от замечания: автор, как и всякий интеллигент умеет и любит находить проблемы и выставлять их напоказ, но вот находить и давать решения — это не его. Открытый финал проще — пусть читатель сам додумывает что и как, причём каждый в меру своей испорченности :)

Стоит отметить, что этот рассказ представляет собой не только историю о том, как автор получил рекомендацию в Союз писателей, и не только размышления автора о природе литературного творчества, но также и воспоминания о встрече с В. В. Конецким (который собственно и дал ту рекомендацию). В этом плане это такой очерк «молодой писатель о старшем (и почитаемом) писателе», чем-то напоминающий «Веселье сердечное» Юрия Коваля о Борисе Шергине.

Своеобразная машина времени, уважаемый потенциальный читатель. Интервью с замглавредом «Полдня…» в момент рождения оного Полдня. Доступно в Сети, уважаемый потенциальный. Без проблем, на первой странице поисковика.

До чего же специфическое удовольствие — копаться в старых журналах. Чувствуешь себя подростком, на чердаке старого бабушкиного дома, перед притиснутыми к боку сундука ровными стопками чего-то неуловимо знакомого, перетянутого шпагатом, с пожелтевшими страницами и округлыми от времени углами.

Рекомендую

Я читал эту повесть долго, с перерывами. И не сказать, что б она была плохой и неинтересной. Но меня она утомляла.

Почему?

Постоянное обсасывание ситуации, к концу вдруг «помудревшее» до философских замечаний? Да, было, но не сказать, чтоб оно захламляло текст. «Научная» сторона вопроса – ну, по нынешним временам, вся эти история с множеством временных линий не очень впечатляет. И повесть наверняка и не задумывалась как научная фантастика. Скорее всего, утомительность вырастала из какой-то очевидности всего. Из-за очевидности моральных и этических вопросов, которые встают перед героем. И очевидности их решений, особенно для такого вот порядочного советского юноши. Трудно было представить какие-то иные действия или иные жизненные выводы для подобного героя. И в этом беда. Беда, потому что были в повести и интересные моменты –

Книга заставляет вспомнить «Понедельник начинается в субботу». Конечно, талант Стругацких выше, но повесть Житинского мне нравится ещё больше. Книга Стругацких иронично-фантастическая, книга Житинского иронично-реалистическая. Масса узнаваемых деталей, по крайней мере, для людей, учившихся в семидесятых. Сам автор заканчивал институт, Ленинградский Политех, десятилетием раньше, но сумел нарисовать картину, характерную для времени выхода книги (1976). Повесть очень лёгкая, весёлая без глупостей, светлая без лишнего оптимизма, добрая без идеализации героев. И не такая простая, как кажется с первого взгляда.

Итак, студенты добрались-таки до диплома. Теперь защитятся, никуда не денутся. И преподаватели никуда не денутся, выпустят. На самом деле жизненные проблемы с этого момента только начинаются. И дальше будут только нарастать. Это видно по прежним выпускникам, если посмотреть внимательнее. Надо бы решать свои проблемы, сохраняя порядочность и не создавая проблем другим. И лучше бы решать с пользой для дела, для людей или хотя бы для науки. Ну, у кого как получается. Впереди целая жизнь.

А лет через 15 всё изменится. Младшие и уже не младшие сотрудники лишатся возможности делать то, что умеют. Начнут превращаться в удачливых, а чаще неудачливых бизнесменов, в продавцов, экономистов, администраторов, водителей, строителей, охранников, профессиональных безработных. Но некоторые будут упорно делать своё дело. Несмотря на тьму эффективных менеджеров, на проблемы с зарплатой, на рыночную экономику и безумнейшую бюрократию, на все оптимизации, стабилизации и цифровизации. Некоторые продержатся до того момента, когда им позволят всё-таки жить и работать по специальности. Лично знаком с такими, хотя их и не очень много осталось.

Читается легко и это многое позволяет простить повести. Прыжки по времени главного героя в меру интересны и замечательно подводят к идее о мире в семье как основы стабильности и благополучия. Попутно высмеивается недостижимая мечта многих фантазеров (моя в частности, не скрою): «эх, вот бы сейчас с моим интеллектом попасть в своё же тело 20/30/40 лет назад». Конечно ничего хорошего из этого не получится, но как бы хотелось... Герой вот смог с поправкой на художественную вольность. Фактически его в таком виде отвели бы к врачу рано или поздно, ибо сдерживать себя и маскироваться он не собирается. И вот тут всплывает одна интересная деталь. Несмотря на тот факт, что ГГ в пятилетнем теле упоминает о своём невероятном жизненном опыте, простые подсчёты показывают, что к моменту возвращения ему было не более 18-20 лет (учитывая, что в 33-летнем теле он провёл год и ещё незначительное время в 50-летнем теле). О каких же 120 прожитых годах идёт речь во вступлении? Возможно, жизнь так и не научила Сергея ничему и после восстановления семьи он снова принялся за старое и напрыгал ещё 100 лет? Ну и главный движущий фактор даже «взявшегося за ум» Сергея по прежнему донельзя подростковый. В каждом времени ему просто «надоедает» и хочется посмотреть, что же там ещё. С таким подходом он, наверное, до сих пор прыгает и ищет счастье, которого нет нигде, потому что счастье — это не обладание, а достижение.

Ты куда, Одиссей, от жены, от детей?.. (спрашивает квартет «Аккорд»)

Дом стоял На этом месте!

Он пропал С жильцами вместе!

Агния Барто «Дом переехал»

Что за дом притих, Погружен во мрак,

На семи лихих Продувных ветрах,

Всеми окнами Обратясь в овраг,

А воротами — На проезжий тракт?

Владимир Высоцкий «Чужой дом»

Для меня Александр Житинский, это, прежде всего, «Эффект Брума», «Лестница» и «Снюсь» (т. е. сборник «От первого лица», ставший в своё время для меня книгой-открытием), и прочитанный несколькими годами позже сборник «Голоса» (надо ли говорить, что обе книги занимают почётно-потрёпанные места на домашней книжно-фантастической полке?). И потом ещё было «Путешествие рок-дилетанта» (в силу личного тяготения к этому музыкальному стилю и к соответствующему образу жизни). А вот с прочими житинскими книжками как-то не заладилось — то ли в библиотеке больше ни одной не оказалось, то ли фамилия автора со временем просто уплыла на задворки памяти...

Но в любом случае, это ассоциация с лёгким искромётным ироническим серьёзным и прицельным отчасти сатирическим и почти всегда лирическим и романтическим юмором (всё на одном дыхании и без запятых). Но одновременно и понимание, что за всей этой эфемерической невесомостью прячутся серьёзные темы и глубокие раздумья автора. Признаки этой глубины и серьёзности заметны даже в самых лёгких и практически шутейно-несерьёзных рассказах Житинского («Эффект Брума» и «Страсти по Прометею») и вовсю пыром торчат из «Лестницы» и «Снюся».

И потому предвкушения от встречи с новой большой книгой Житинского содержали в себе одновременно обе особенности его творчества — ждалось весёлости и вместе с тем глубины. Ну вот. Однако с первым ожиданием как-то не сложилось. На мой вкус эта книга написана довольно тяжеловесным и порой натуженным стилем. Т.е. старания автора заметны, а вот результат этих стараний «не вытанцовывается» (спасибо, Николай Васильевич!). Автор вовсю интонирует и старательно изображает улыбку в тех местах, которые ему кажутся улыбистыми, но, как это случается с неопытным рассказчиком анекдотов, так и хочется порой спросить «Уже можно смеяться?».

Зато с широкостью и глубинностью всё в полном порядке. Потому что автор где всерьёз, а где мимоходом, зацепил несколько довольно серьёзных тем и смыслов. Понятно, что это конец восьмидесятых, эпоха перемен и открытий (впрочем, закрытий тоже), время оценки и переоценки прошлого, настоящего и будущего (примерно в это время родилась задорновская сентенция о том, что Россия — страна с непредсказуемым прошлым), и Александр Житинский, будучи к тому времени уже вполне взрослым человеком и состоявшимся литератором, конечно же не мог пройти мимо попытки осмысления того, что происходило и происходит с нашей страной и обществом, с людьми вообще и с каждым отдельным человеком. И, может быть, заодно и представить, куда и во что это выльется. Тем более, что саму суть того, что страну ждут великие потрясения, Житинский уловил точно (об этом он сам пишет в аннотации).

Фабула романа и проста, и фантастична, но скорее, фантасмагорична. Стоял дом, обыкновенный многоквартирный и многоэтажный питерский дом. А потом неизвестно по какой причине снялся с насиженного места и со скоростью велосипеда просто-запросто перелетел в другой район города. И прочно встал. Вместе с жильцами и всем прочим домовым хозяйством.

И всё остальное содержание романа составляют разного рода перипетии разных людей вокруг и около, и в связи с этим незапланированным перелётом. И поскольку жильцов в многоквартирке много, то и примеров разных случаев и происшествий тоже рассказывается немало. Некоторые вскользь, а вот с несколькими проживающими и проживавшими произошли буквально драмы и даже трагедии. Тут вам и единоличные попытки начать жизнь с чистого листа, и концепции социалистического общежития и едва ли не коммуны, и стремления властей засекретить происшествие, и разные покушения на использование нового положения для улучшения собственного благосостояния, и возвращения блудного сына, и всякие прочие происшественные события и событийные происшествия.

Но довольно много места в романе занимают и попытки автора как-то философствовать о сути и содержании жизни каждого отдельного человека и общества в целом. Причём рассуждения эти конечно облечены в реплики, монологи и диалоги нескольких персонажей романа. А поскольку философия — наука хитромудрая и порой непонятная, то и философские моменты автор сопровождает событиями уже выходящими за границы реала, и тогда мы понимаем, что роман не только отчасти фантастический, но ещё и постмодернистский и сюрреалистический и всякопроческий. И что некоторые содержательные моменты в книге иносказательны и являются лишь тенями истинных смыслов. Впрочем, не слишком сильно запутанных и не чрезмерно глубоко запрятанных.

Как мне кажется, из текста довольно сильно высовывается роман «Мастер и Маргарита» от Булгакова, а кроме того довольно много гоголевщины, и даже некоторых других весьма почтенных авторов (один из которых даже в тексте безымянно выведен — не Стерн, нет, Стерна я не читал). И даже и не знаешь, хорошо это, или всё-таки не очень...

Наверное по нонешним временам книга уже не слишком актуальна, однако представляет собой любопытный творческий литературный памятник, и вместе с тем, документ о мировоззрении и мироощущении некоторых слоёв творческой интеллигенции на исходе советского периода существования России. Но и для развлечения тоже вполне ещё пригодно.

Прочитал восторженные отзывы, но их не разделяю. Поступки главного героя выглядят нелогичны — во-первых, как только он стал предсказывать все и вся, его бы замели моментально. Во-вторых, если он стал заигрываться с часами, то правильнее было бы откатить время НАЗАД, до игрищ и перестать трогать часы, а не уносится во время, когда коммунизм был уже построен. При этот тот же дед ГГ не посчитал зазорным откатить время, чтобы подготовить свой катер к войне, а вот ГГ явно перемудрил.

Добил-таки эту книгу. Не жаль потраченного времени на неё. Отнюдь не жаль.

Замечательный писатель, выдающийся человек. Стиль его дневников напомнил мне немного литературную манеру Стругацких. Совсем немного, но – всё-таки. Очень хорошо они получились у Житинского, особенно, когда он рассказывал что-либо связанное о писателе Горчеве. Словно Горчев был для Житинского самым любимым и близким литературным сюжетом.

Читал эти дневники и ностальгировал по своей прошлой петербуржской жизни, легкомысленной и безмятежной, когда думал, что я проживу жизнь молодым и независимым, ни с кем не связанный и ни с чем не обремененный.

Еще одна фантастическая повесть А.Н. Житинского, когда-то давно опубликованная в «Искорке»... Пролистав ее сейчас думаю, это ж надо, что печаталось тогда в детских журналах...

13-летняя девочка-металлистка, поклонница солиста «Айрон Мейден», приводит домой и заселяет на антресолях непонятного старичка-бродягу, ранее ночевавшего в телефонной будке. Старичок-вегетарианец оказывается очень добрым, но у него быстро находятся противники-оппоненты, в том числе из семьи девочки...

Много скрытых (и не очень скрытых) авторских подколов. К примеру, язык жителей оборотного мира , где принято бранить друг друга, на самом деле получился более похожим на наш, реальный язык...А еще пару раз очень жестко юные персонажи прошлись по передаче «Утренняя Почта» и по некоторым популярным исполнителям. А вот Гребенщиков там в почете...Также упомянуто необычное, канувшее в лету ленинградское явление под названием «телефонный эфир».

Но запомнилось мне тогда вот что. Есть там так называемый оборотный язык скрытников. Каждое слово у них разбивается на слоги, потом слоги произносятся в обратном порядке. Например, название книги на этом языке будет звучать как «Чокриста с Шойболь Скойкарпуш». Помнится, мне это так понравилось, что я постоянно тренировался мысленно переворачивать любое встреченное слово через слоги в обратную сторону. Да и просто без слогов переворачивать. Потом, правда, это упражнение столь прицепилось, что начал делать это уже непроизвольно...

Итого: да, повесть вроде как о доброте и гуманизме. Но немного странноватая.

Н-да...Читал я когда-то давно эту фантастическую повесть в журнале «Искорка» и с большим интересом следил за приключениями подростка Файла, переместившегося в мир компьютерных игр. Сейчас вот перечитал в книжном формате (переиздано небольшим тиражом в изд.«Геликон Плюс»), и выяснилось, что повесть-то оказывается была не совсем простой, а в чем-то и злободневной. Мама главного героя целыми днями сортирует тюки грязного белья в прачечной перед отправкой на фабрику, а ее сын с другом из параллельного игрушечного мира пытаются изменить реальность... Но помнится, зацепило тогда совсем не это, а какая то беспечность и веселье, царившие в журнальной истории Александра Николаевича. Почему-то врезался в память эпизод где Дима Баранов рассказывает однокласснице стихи про ланиты в кафе на Большом проспекте П.С....

А так да — здесь немало славных атрибутов начала девяностых годов. Полтергейсты, НЛО, винчестер на 80 Мб, дискеты, вывеска «СП Бранда» на Адмиралтейском проспекте, малое предприятие «Конкурент» и многое-многое другое. Ну и дважды (!) упоминается культовая передача «600 секунд» и даже...председатель Верховного Совета Анатолий Лукьянов.

Нашлось место и юмору (тоже соответствующему времени):

«Тут я разглядел, что один там все-таки был непохожий на остальных. Такой кривоватый старик с большим ртом, лет сорока, наверное. Его кличка, как потом выяснилось, была почему-то Чиполлино. И он был у них самый главный..(...)

Чиполлино поглядел на нас, странно почесал ухо, как обезьяна, рот скривил и вдруг проскрипел:

- На кого работаете, пионэры?...»;

Итого: строго и только для тех, кто рос в 90-х.

Писателя Житинского я очень люблю. Но эта повесть показалась мне какой-то лубочной. Она должна была быть написана в начале 90-х, в перестроечное время, а не в 2005 г., как у нас указано. Тогда это бы многое объясняло. Если описать в двух словах мои «претензии» — не верю! Всё какое-то прямолинейное и картонное. Почти никаких тонов и полутонов. И как-то всё по-сермяжному просто и безыскусно. Реинкарнация подана по-детски, словно кроме как из песни Высоцкого автору неоткуда было почерпнуть информацию. Понятно, что это авторская фантазия, — и тем не менее... Глубины никакой в истории не обнаружил. Окромя пары банальных истин, которые писатель не очень-то потрудился хотя бы завернуть во что-то «красивое». Поэтому наклеиваю на эту повесть ярлык «развлекательная литература» и успокаиваюсь.

Говоря о повести «Лестница», мне чрезвычайно сложно абстрагироваться от той оценки и тех пламенных любовных эпитетов, которыми наградил сие полузабытое произведение Дмитрий Быков, и очень сложно не вступить с ним в заочную полемику. Однако я постараюсь.

Суть истории проста, как пять копеек. В самом начале нам предъявляют главного героя: знакомьтесь, Владимир Пирошников – молодой человек приятной наружности и высоких амбиций, но без определенной профессии и места в жизни. Все, что необходимо нам знать про Владимира – что он с самого детства жил с навязчивой мыслью о собственном великом предназначении, однако шли годы, а юноша так и не смог разобраться, в чем же его великая миссия заключается. И вот после очередной залихватски веселой пьянки Владимир обнаруживает себя в незнакомом доме, в незнакомой квартире и спешит конской рысью убраться восвояси. Однако, покинув квартиру, выйти из подъезда не может – лестница водит его кругами. Этажи повторяются, словно склеенная кинопленка, в каком бы направлении он ни шел. В общем-то, вопросу побега из замкнутого экзистенциального круга и посвящена наша повесть. Наконец, вдоволь набегавшись по ступенькам, Пирошников решает вломиться кому-нибудь в гости (ну не на лестнице же торчать, в самом деле!) и попадает в типовую питерскую коммуналку, обитателям которой суждено стать нашими верными спутниками на протяжении всей истории. Коммуналка представляет собой три жилых комнаты, снабженных местами общего пользования: кухней, кладовой и ванной. В одной из комнат проживает героиня – юная и кроткая медсестричка Наденька, которая без лишних вопросов соглашается приютить у себя невесть откуда свалившегося доходягу. Быстро выясняется, что в ее жизни он уже не первый такой. Об этом охотно рассказывает ее бывший муж, вшивый интеллигент Георгий Романович, тоже побывавший в ловушке пресловутой лестницы, а нынче заглянувший в комнату забрать пожитки. Далее к Наденьке приезжает откуда-то из провинции дядя, понимающий, свой в доску мужик, заходит под вечер подруга Наташа, объявляется роковая скандалистка-соседка и, конечно, где-то на фоне постоянно шуршит вечная приживалка баба Нюра – словом, весь этот позднесоветский ансамбль начинает играть и бешено крутиться вокруг героя, который с четкой периодичностью предпринимает тщетные попытки тем или иным образом выбраться из квартиры. В общем-то, нам достаточно рано дают понять, что выбраться Владимир сможет, только сбросив старую кожу, эволюционировав и изменившись. Весь вопрос, как?

В повести «Лестница» удивительным образом собрано почти все, что мне решительно не нравится в современной фантастике: тусклый безынтересный герой, притянутое за уши и слабо увязанное с фабулой фантастическое допущение, щедро рассыпанные по тексту оригинальные авторские придумки, нужные, однако, лишь для того, чтобы создать внешний эффект, выдавить из читателя пресловутое «вау!»; постоянное затягивание и наворачивание интриги на пустом месте. Не смотря на вполне прозрачную и сильную метафору лестницы как бесцельного бега по кругу, меня не покидает ощущение, что фантастическое допущение пришито к сюжету белыми нитками. Разве не могла эта история случиться в иных, реальных и понятных всем обстоятельствах (домашнего ареста, ссылки или острой необходимости залечь на дно)? Могла, почему нет, только вряд ли имела бы хоть какой-то читательский интерес. Деинсталляция допущения, которое, по сути, является не более чем подпоркой или косметическим украшением, обнажает абсолютно беспомощный и банальный сюжет. Получается, что фантазия здесь работает не столько на раскрытие идеи (о ней ниже), сколько на маскировку дефектов топорной и прямолинейной фабулы. И все эти съезжающие в бездну авангардистские комнаты и каюты-кладовки выглядят столь же необязательно, как и центральная придумка с лестницей – сюжет существует автономно, сам по себе, и главное обстоятельство здесь отнюдь не в том, что Пирошников загнанно плутает по лестничным пролетам, а в том, что герой заперт в ограниченном пространстве квартиры, и лестница здесь лишь функция непреодолимого барьера.

Вообще, на протяжении всей истории автор, не стесняясь, использует подленькие приемчики из арсенала заштатной belles lettres. Например, всеми силами откладывает разговор о лестнице с обитателями коммуналки, старательно подсовывая нам пресные бытописания и скучные рассуждения; нагоняет туману – персонажи, окружающие героя, вполне посвящены в странные лестничные обстоятельства, однако всячески избегают о них говорить, а загнанный в ловушку герой не слишком-то и настаивает, ему и так хорошо; к тому же ни Георгий Романович, предыдущий пленник квартиры, ни его бывшая супруга Наденька, ни нынешняя любовница Лариса Павловна не могут раскрыть способ, которым мужчина выбрался из западни, а всё виляют вокруг да около (шутка ли, но вопрос так и останется подвешенным, ответа на него мы не получим). Словом, Житинский берет курс на продление интриги всеми доступными способами, и чем дольше мы бесцельно ждем, шатаясь по пролетам сюжета, тем сильнее укрепляемся во впечатлении, будто в финале приобщимся к чему-то значительному и грандиозному и обнаружим-таки вместе с героем тот пресловутый смысл жизни, ради которого человек великого потенциала свалился в яму экзистенциального кризиса.

И каково же будет наше разочарование, когда в финале повести какой-то потусторонний, практически божественный Голос выложит нашему герою на блюде откровения такой степени плоскости и банальности, что захочется просто выть от разочарования. «И вот ради этого был весь сыр-бор?! Серьезно? Вся эта беготня, трескотня и метания лишь ради того, чтобы парень, уставший искать себя в жизни, взял бабу с ребенком?» Вся великая тайна жизни по Житинскому есть ни что иное, как перепетый толстовский мотив о ценности ближнего и высшего счастья тихой семейной жизни. Вот уж поистине: замах был на рубль! Но ладно бы так, в иных обстоятельствах предложенный выход имеет за собою полное право, мы всё поймем, правда-правда, но автор идет еще дальше и зачем-то противопоставляет свой обывательский жизненный смысл таланту, пусть и нереализованному, находящемуся на уровне амбиций, но на секундочку – что, по-вашему, движет наши жизни вперед, если не пресловутые амбиции и жажда самореализации? Чем создано все то сложное, полезное и величественное, что окружает нас и отличает, в конечном итоге, от лохматых пещерных людей: талантом и пытливым фаустианским умом или сытой мещанской успокоенностью? Кажется, в «Лестнице» Житинский расписывается в своем полном неверии в человека, любопытно лишь, в каком духе внезапно обретший мудрость Пирошников будет воспитывать маленького Толика? В духе первичного звериного принципа «всё для потомства»? Ах, вот куда нас завела эволюция… Но лично я не верю в подобные стремительные превращения: метаморфоза героя, за два дня преобразившегося не в тюрьме и не в плену даже, а в ленинградском общежитии, выглядит для меня необъяснимо. Накормленный, обогретый, устроенный почти с комфортом, Пирошников был стеснен одной лишь невозможностью выйти на улицу – и вдруг такой переворот сознания! Невероятно.

Но даже не образ Пирошникова смущает меня больше всего. Забавно, но в то время как своего героя автор именует с подчеркнутой официозностью – Владимиром (не Володей, не Вовкой) или по фамилии, для героини у него всегда приготовлено нежное и инфантильно-любовное – Наденька. Ну, это уж героиня, я вам скажу! Немного лишь не дотягивает до аксеновской Тани Луниной, но, без сомнения, та еще штучка. И проблема даже не в том, что образ ее лежит где-то за пределами привычной морали, любопытно следить, с какой необъяснимой нежностью автор живописует эту возвышенную, кроткую, чистую девушку, мечту поэта, беззаветно кладущую собственную жизнь на алтарь спасения сирых и убогих, но оставившую своего ребенка на шее у бабки, беспардонно лгущую ему про уехавших на Северный полюс родителей, выскочившую замуж за нелюбимого, но удобно подвернувшегося под руку Георгия. И все это преподносится нам как образ девушки тяжелой трагической судьбы. Ах и ох! Только вот архетип этот, портрет кроткого спасителя-идеалиста уже обыгрывался в литературе не раз (отсылаю к Шукшину и «Метели» Сорокина), но вывод всегда оставался един: о каком спасении масс может идти речь, если спаситель не в состоянии позаботиться даже о ближнем? А в случае пустышки Наденьки – о собственном ребенке.

Очевидно, что оба героя «Лестницы» — Владимир и Наденька – скованы слабостью и безволием. Жизнь причиняет им страдания (хотя что эти два тепличных растения знают вообще о страданиях?), и оба упорно пытаются спрятаться: она – в заботе о людях, он – в загулах и самоутешении. Но ни лестница, ни божественный Голос не дадут им избавления, в это не верится – идея слепить семью из двух неудачников выглядит бесплодной попыткой спрятаться за спинами друг у друга.

Подводя итог, признаю, что я, без сомнения, сильно сгустил краски. Все не так безнадежно и не столь печально. Повесть «Лестница» — рядовое, заурядное, проходное произведение, каких сотни, обремененное хорошо понятными слабостями, но и не лишенное достоинств (к коим можно причислить и метафору лестницы, и прочие взлеты авторской фантазии). Проблема, да и сам повод для отзыва – лишь в глобальном диссонансе моих ощущений от прочтения книги с тем градом комплиментов и похвальбы, что так щедро рассыпал Дмитрий Быков. Однако это – тема уже совсем другого разговора.

Уютная такая история, вызывающая ностальгию по студенческим временам в период существования СССР. Герой рассказа – среднестатистический студент, по непонятным (до самого финала) причинам избранный профессором для написания дипломной работы под его руководством. С изрядной долей юмора автор повествует нам о буднях студента, постепенной замене интереса увлеченностью и, как следствие, победной эйфории от достигнутых результатов.

С сожалением отметила, что молодому поколению непривычно будет читать о процессе распределения студентов после окончания ВУЗа. Да я и сама не успела застать его, к моменту выпуска для всех была одна графа – «свободное распределение». А вот тот момент, когда остаются лишки плана и необходимо срочно их освоить, пожалуй, присущ не только для эпохи СССР…

В целом повесть получилась эдаким гимном советскому инженеру. Думаю, у многих найдет свой отклик в душе. «Я инженер, ты инженер, он инженер…»

У меня было полное впечатление попадания на другую планету. Уж слишком изменилась наша жизнь за прошедшие десятилетия. Ленинград, в котором уживались и первомайские демонстрации, и ночные поэтические посиделки в котельных, просто канул в небытие. И тем не менее, было интересно. Житинский рассказал мне о позднесоветском обществе нечто такое, о чем другие авторы предпочитали помалкивать. Скажем, об аспирантах-сторожах-диссидентах, или о нравах вечерней дискотеки, или еще какой-нибудь из тысячи деталей, просто отсутствовавших в официальной картине мира. Или о том, что чувствовал рядовой обыватель, когда нес на демонстрации портрет Устинова. Или об отношении к государству, которое могло внушать и смутное недовольство, и веру в светлое будущее, и просто желание видеть свою страну великой — и все это одновременно. Или о том, как герои слушали «голоса» из-за рубежа — не доверяя безоговорочно, но и не пылая патриотическим негодованием. Сложное оно, общество брежневской эпохи, не проще любого другого.

А потерянный дом что? Да ничего, это же просто повод для психологического эксперимента, который автор и провел с неизменным блеском. И не важно, как и почему дом вдруг улетел. Куда занимательнее, как восприняли жильцы свое изменившееся существование. Здесь было где развернуть выразительные портреты карьеристов, и идеалистов, и самых обычных людей.

Да, еще был «милорд», с которым разговоры. В смысле, монумент английской классики Лоренс Стерн. Он, по воле автора, оказался в том же потерянном доме и жил, кстати, припеваючи, успевая и повеселиться с друзьями, и заняться весьма серьезным литературным судилищем. Милорда хотелось бы больше; но автора он временами явно стеснял, и от разговоров с ним слишком быстро отделались.

Первые три части прочитались на одном дыхании — юмор! меткие небанальные наблюдения! Лоренс Стерн! — но в четвертой почти все перечисленное исчезло, а Стерн как-то забронзовел, что ли. Плюс очень скучны были монологи главного героя — он был вовсе неплох в роли советского Акакия Акакиевича, но очень утомителен, когда дорвался до возможности высказаться. И дочитывала я совсем не с тем же восторгом.

Второе название книги «Записки младшего научного сотрудника». Роман состоит из рассказов и повестей, повествующих о нелегкой, но веселой судьбе инженера Петра Верлухина.

Как я понимаю, идея автора было показать Советскую Россию в положительном ключе, с иронией, но все равно с некой нежностью. И, надо признаться, мне дико захотелось испытать волнение по поводу поездки в колхоз «на картошку».

Детство, затем юность и выбор профессии, студенчество и работа инженером. Душевные перипетии, семейные неурядицы, романтические приключения — все это на фоне условностей и правил, моральных советских устоев.

Автор писал книгу довольно продолжительное время и в разные этапы своей жизни. Это явно отразилось на качестве повествования. Смешное и задорное вначале — в конце немного нудновато и претенциозно.

Потрясающая, гениальная повесть! Написано очень живо, натурально, как будто сам побывал в «шкуре» героя, автору удалось создать атмосферу произведения, ауру, вселить душу в книгу! Что я, лично, ценю больше всего, берешь прочтенную когда-то, очень давно, книгу в руки, сюжет и помнишь уже, герои затерлись в памяти, но зато четко помнишь что ты испытал читая эту книгу, эта повесть та самая которая навсегда оставляет в сердце след! Главный герой мальчик которому открылась тайна путешествия во времени, конечно же воспользовавшись таким даром, юноша начинает с каких то меркантильных благ, мелочных целей, но испытав невероятную тяжесть этого самого «дара» познав не по возрасту все прелести взрослой жизни, главный герой приходит к выводу что главная ценность это семья! Как банально это ни звучит но «главное погода в доме» вот основная мораль данного произведения. Конечно же сюжет продуман до мелочей все четко и логично выстроено читается на одном дыхании и после прочтения еще долго ни чего не хочется читать..

P.S.

Кстати, тут намекали что книга плагиат «Назад в будущее», так вот, во время чтения мене все время вспоминался фильм «Эффект бабочки»(выпущенный 2004г.) не находите сходство?

Мне думается,что главная мысль этой щемящей,заставляющей и плакать и смеяться,повести: можно прожить много жизней,но первая любовь бывает только одна...

Поразилась тому, насколько оригинальный микрожанр выбрал автор: фантастика абсурда. Сплошняком читать не очень, но отдельные рассказы более чем впечатлили.

Взялась бы рекомендовать искушенным читателям, которым надоели затертые формы и который может оценить сатиру в духе Гоголя.

Смотритель маяка, стрелочник... Наверное, дело не в особенностях антуража. Бессмысленность мира, в котором игра важнее, сложнее и интереснее работы, в этом ли суть? А может быть, просто в самой атмосфере рассказа, которую вовсе ни к чему анализировать.

Симпатично, но как-то не слишком увлекательно. Образы персонажей ярче простоватого сюжета, так что хочется подробного описания героев, диалогов и антуража.

К вопросу о социологических исследованиях...

Штирлиц в подобных случаях писал левой рукой на французском.

Вот прочитаешь такой рассказ, и начинаешь любить человечество, честное слово. Совершенно обаятельная компания. И даже на секундочку можно поверить в происходящее... ))

А вот это уже полнейшая фантастика ))) Потому что повязка при выходе из пункта ООП тут же снималась и пряталась в карман, а в места «повышенной нарушаемости» заходить не рекомендовалось вовсе...

Очень неплохой вариант характеристики, между прочим. Вполне можно принять за образец и сейчас. Да их зачастую примерно так и пишут...

Легкая, добрая, светлая повесть. Очень советское время... Казалось бы, совершенно иные реалии, даже психология героев совсем «ненынешняя». А убедительно до чрезвычайности, даже для тех, мне кажется, кто нисколько не застал ту эпоху. Да, в такой СССР хотелось бы вернуться )))

Замечательно написано, при том невероятно живо. Великолепный юмор. И образы персонажей чрезвычайно хороши. Параллельные ассоциации возникают то с НИИЧАВО, то с Довлатовым...

Очень жизненно и с великолепным юмором. Передаёт дух научного и технического творчества — и вообще эпохи СССР, к которой относятся и фильм «Девять дней одного года», и «Понедельник начинается в субботу» Стругацких. В данной повести действует студент, готовящийся к защите дипломной работы «Исследование тепловых процессов при обработке металлов лазерным лучом», и при этом выполняющий исследование по хоздоговору с заказчиками из Грузии. Один из тех самых «научных сотрудников младшего возраста», для которых был написан «Понедельник» и который начал заниматься настоящими исследованиями несмотря ни на что. Даже когда выясняется, что техническое задание на выполнение хоздоговора — рисунок электронной лампы, на котором от руки нарисована стрелочка с надписью «рэзать здэсь!»

Это не фантастика — но любители фантастики не пожалеют. Особенно полезно прочитать студентам — будущим инженерам и научным работникам.

Источником вдохновения при создании «Страстей по Прометею» явно стали великолепные очерки Чапека — «Как делается газета», «Как ставится пьеса», «Как снимается фильм». Теперь вот — «Как делается телепередача». Повесть получилась, как обычно у автора, очень реалистичной и немного фантастичной. И, как обычно, Александр Николаевич пытается сочетать лёгкий треп с разговором на более серьезную тему. В данном случае — кто может заниматься наукой, и кто может делать из этого шоу. Серьёзный разговор, в общем, получился, но целей своих не достиг. Зато картины околотворческой деятельности выглядят очень убедительными.

Повесть вышла в печать в 1982, создавалась в первой половине семидесятых. Со времён Чапека прошло около 40 лет. За это время обстановка на шоу-информационном пространстве явно изменилась к худшему. Тогда, вероятно, казалось, что это и есть дно. Но вот прошло ещё 40 лет. Чтобы оценить эволюцию телебизнеса за этот период, достаточно включить телевизор.

Хроноопера А. Н. Житинского «Часы с вариантами» издана в 1985 в СССР. В том же 1985 году в США на экраны выходит американский фильм «Назад в будущее». Тема у них одна — попытка обычного человека, совсем не супермена устроить настоящее и будущее своё и своих близких.

В повести Житинского герой слушает альбом группы Пинк Флоид «Обратная сторона луны», который стал (станет) названием русского сериала-хронооперы 2012 года.

Эта книга не могла быть написана в 80-е годы — в ней нет порнухи, не могла быть написана в 90-е — в ней нет чернухи, не могла быть написана и в 21 веке,потому что породившая ее социальная ситуация и сам социум с треском и клубами пыли и плесени исчезли в пучине истории. Казалось бы замшелое и нединамичное описание замшелых и потерявших всякую актуальность социальных ситуаций из жизни общества,которго больше нет и никогда не будет.

Однако — цепляет и заставляет любить себя.

Потому что «любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего...»

Масса,без вас скучно.Вы знали, Масса,что такое любовь. И умели об этом рассказать...

К сожалению, книга разочаровала.

Попытка объединить в единое целое короткие рассказики, на мой взгляд, не удалась. Часто ловил себя на мысли, что, прочитав рассказ из 20-30 строк, недоуменно спрашивал себя — а зачем это написано? Конечно, можно пытаться искать глубинный смысл... но как-то не ищется. Не увидел я в рассказах особенной глубины — так, скольжение по поверхности с расплывчатыми намеками на что-то и претензией на философичность. Жаль. У покойного Александра Житинского есть по-настоящему сильные вещи, которые хочется перечитывать не один раз. Кстати, печатаясь в периодике по одному-два, рассказики оставляли гораздо более симпатичное впечатление.

Оформление книги соответствует содержанию. Те же намеки и претензии. (Имеется ввиду издание: СПб.: Геликон Плюс, 2006 г.)

На редкость светлая книга, даже для ранней прозы Житинского. У него есть книги сильнее, умнее, глубже, выше в литературном отношении, но такой доброй и жизнерадостной, пожалуй, не найти. Обычная история, рассказанная простым языком, об обычной поездке студентов в совхоз в семидесятые годы. Перечитываю её каждые несколько лет, просто, чтобы вспомнить собственную юность. И каждый раз, вспоминая свои студенческие и постстуденческие совхозы, поражаюсь, как много эпизодов совпадают с картинками из «Сена-соломы». Совпадают даже в деталях.

При этом в книге нет особой идеализации прежнего времени. Хотя на момент написания повести это была, самая что ни на есть, современность. Вот такими мы примерно и были, вот так вот и жили. И вспоминается с улыбкой.

Сколько себя помню, мне всегда хотелось вернуться в прошлое и что-то исправить. Вот бы классно было вернуться в свое тело и съездить по голове пацану, который меня задирал в школе, или классно вернуться в студенческие годы и все таки пригласить на танец ту девчонку, или наоборот убежать куда-нибудь подальше при встрече с другой...но вот эта книга совершенно неожиданно заставила меня задуматься, а действительно ли мне это будет нужно, когда я там окажусь? Ведь все те детские радости — первые танцы, первый поцелуй, удивление от знакомства с миром, их уже не ощутишь...Так в чем смысл тогда проживать фальшивую жизнь?

Я бы не назвал эту повесть слишком захватывающей, я бы сказал, что многие поступки главного героя не логичны. Но вот за одну эту мысль эту книгу стоит признать удавшейся.

Один из любимых авторов Дмитрия Быкова — поди разберись из-за личных отношений или взаправду нравится — объективно не был никогда писателем большим при всем обаянии его преимущественно ранней прозы. «Государь» написан как бы заведомо без больших целей, с намерением создать обаятельную фантазию «для своих». Легкость и необязательность прозы Житинского можно воспринимать и как достоинства, оборотную сторону непритязательности и непретенциозности, но, право, роман уж очень простоват, а используемые конструкции ближе к Кивинову, раннему Задоронову и иным нехитрым юмористам. Несколько озадачивает утрирование автором обаяния шестидесятилетнего телегента для женского пола, в том числе и юниц — полагаю, это фатовство личного характера, старческие идиллии. Как ни курти, а у темы иронического восстановления монархзии есть куда как более знаковая книга — «Павел Второй» Витковского; темы русофильских игрищ на провинциальных просторах с блеском воплотил Крусанов. Какой-то удивительной интонации и новаторства в раскрытии Сети книга тоже не содержит.

Прекрасная иллюстрация силы веры и душевного настроя :).

А если серьезно, то очень простой, очень веселый и очень едкий (но как-то по доброму едкий) рассказ о нашем славном советском прошлом. К сожалению, всю его прелесть смогут оценить только те читатели, кто успел пожить и поработать в то удивительное время. Этим счастливчикам постоянные улыбки в течении всего процесса чтения просто гарантированы.

К сожалению, у автора совершенно не получился финал рассказа. Понятно, что придумать хорошую концовку произведению сложно, но все эти рассуждения о том, какой должна быть диссертация, совершенно не попадают в тон остальному тексту и выглядят в нем просто чужеродным элементом.

Последняя повесть Александра Житинского формально является продолжением «Лестницы». Но в персонажах «Плывуна» трудно узнать сильно постаревших героев первой книги. Скорее напрашивается сравнение с «Потерянным домом». Даже место действия одно и то же — юго-западный угол Петроградской стороны в промежутке между Тучковым и Биржевым мостами. И население дома Пирошникова отличается от жильцов дома Демилле ровно настолько, насколько сегодняшнее общество отличается от общества восьмидесятых. Перестроечный дом умел летать. Постперестроечный врастает в землю, выползает из нее, снова врастает, наклоняется под разными углами. Летать уже не получается.

В целом «Плывун» сделан на среднем для Житинского уровне. Книга честная, умная, неполиткорректная, легкая, ироничная, не во всем удачная. Нет только той радости жизни, которая била через край в ранних книгах Житинского.

По сюжету герой повести Пирошников получает способность влиять каким-то образом на движения своего дома. Пирошников — обычный немолодой петербургский интеллигент. Не слишком успешный, в меру порядочный, жизнелюбивый, добрый, непрактичный, слабовольный и при этом достаточно упрямый. И каждое его действие, и каждое бездействие приближает момент катастрофы. Он пытается проводить с домом беспорядочные эксперименты. Почти каждый такой эксперимент ухудшает ситуацию. Он пытается устраниться, рассчитывает на естественный ход событий, и дело быстро идет к катастрофе.

Финал «Потерянного дома» безрадостный, но подчеркнуто открытый. Финал «Плывуна» лишен почти всякой надежды. Может, хоть следующее поколение сумеет исправить то, что натворило наше.

Какая модная тема, как славно написано.

Но, — книжка-то ни о чём. Чисто для отдыха, но на таком высоком литературном уровне, что с этим текстом хочется отдыхать всё время, ну и разумеется с другими текстами автора.

7/10 Александр Житинский «Параллельный мальчик» -- фантастическая приключенческая повесть, выдержанная в легком несерьезном стиле. Прочитана 25.05.2004. Повествование идет от лица 13-ти летнего подроста, и, в целом, повесть довольно неплохо написана. Интересен стиль изложение, сюжет. Занимательные несколько гротескные персонажи. К финалу повесть мрачнеет, но не теряет оптимизма. Повесть чуть-чуть затянута, но вполне развлекательна.

Резюме: легкая фантастика со смыслом

Замечательная детская литература! Лучше всего пойдет, я думаю, для школьников 3-7 класса, только надо будет объяснить им, кто такие пионеры, классная линейка, фарцовщики. Да и слово «милиционер» уже, кстати, устарело. После этого любым школьником, который готов погрузиться с атмосферу полусказки, повесть будет читаться на ура.

Прочитал рассказ «Арсик». Очень понравился.

Во первых атмосфера рассказа. Очень близко сердцу описано научно исследовательское учреждение. Возможно тут сыграли роль прочитанные мной еще в детстве советские научно-фантастические романы, а возможно и то что я учился в технологическом институте напичканом ныне уже раритетными советскими лабораторными стендами и образцами исследовательский техники еще 80-х годов (были даже вычислительные центры с использованием перфоленты), но я почему то как раз и представляю неотъемлемыми атрибутами науки огромные панельные институты с длинными коридорами и множеством одинаковых дверей, громадные и мощные лабораторные установки вокруг которых суетятся лаборанты в белых халатах, записывая в журналы показания приборов, огромные библиотеки с пыльными фолиантами и пожелтевшими монографиями именитых ученых, небольшие кабинеты освещенные лампами накаливания с письменными столами заваленными кипами чертежей и черновиками с расчетами. Все это так не похоже на передовые центры современной науки. Взять хотя бы знаменитую силиконовую долину. Сверкающие здания из стали и пластика, лаборатории блестящие хромом, лабиринты панелей с платами и жгутами проводов, офисы напичканные пластиком и оргтехникой где из каждого угла торчит монитор. Все это конечно является куда более современным и передовым, однако я в этом не чувствую той теплоты и монументальности которые есть в институтах до компьютерной эпохи.

Во вторых весьма глубоким является сам сюжет рассказа. Действительно очень многие люди со временем замечают, что краски мира постепенно для них тускнеют. Тот разноцветный калейдоскоп ощущений детства, постепенно заменяется серой рутиной и будничной обыденностью. И хоть я весьма еще молод я уже ощущаю этот «перепад» мировосприятия в сравнении со своим школьным возрастом, когда мир казался напичканным чудесами. Так что я думаю, что весьма понимаю Арсика, которого такое положение дел не устроило и он начал искать пути преодоления этой проблемы. Его детище, имхо, оказалось даже куда более фундаментальным чем он сам предполагал. Думаю о такой машине, какую он построил многие люди мечтали давно. Ведь с ее помощью можно будет преодолеть те подводные камни человеческой натуры, которые всегда делали невозможной любую утопию.

Одним словом рассказ весьма хорош как своей атмосферой, так и оригинальным сюжетом.

Книга вышла ровно в то время, когда она была нужна и стала фактически первой энциклопедией «ленинградского» (читай — советского) рока. Понятно, что большей частью она составлена из «Записок рок-дилетанта» — авторской рубрики Житинского в журнале «Аврора». Но даже это «минусом» назвать сложно. Все остальное — мастерский слог автора, его трепетное отношение к своим героям, которые тогда еще не стали мастодонтами рока, тщательное отношение ко всем, даже самым мелким, фактикам истории — поднимает «Путешествие...» на недосягаемую (и тогда, и сейчас) высоту.

Правильно отмечено, что времена некоммерческой музыки и бескорыстных музыкантов прошли. Хочется только добавить, что прошли и времена некоммерческих и честных рок-историографов...

Приятная и юморная повесть! Если учесть, что примерно в это же время будучи молодым специалистом, попал в аналогичные условия, прочитал с огромным удовольствием в журнале «Аврора». Некоторые эпизоды помогли втянуться в жизнь ИТР и относится ко многим вещам проще!

Очень живо. Персонажи в нескольких местах пугающе настоящими показались. Поначалу было слегка некомфортно из-за возраста героя и первого лица, но это окупилось. По прочтению — большое удовлетворение. Недосказанностью не мучают.

Неудачным вышло у меня знакомство с автором. Рассказ давно мелькал в рекомендациях, но как-то руки не доходили. А потом... потом сообщение о смерти автора, некрологи, масса хороших слов. Решил прочитать.

Рассказ лёгкий, юморной, пожалуй, достаточно актуальный в деталях и сейчас.

Но есть в нём по-моему одно «но», которое всё портит — он неправильный. Напутал что-то автор.

Дело в том, что наука сродни религии. Это вера человека в способность постичь мир самостоятельно. Это карта знаний об окружающей действительности, на которую из поколения в поколение тысячи адептов наносят границы, высоты, глубины, перевалы, размечая ещё не разведанные области. Можно быть рядовым этой «церкви» и спокойно делать своё дело по мере сил. Можно потерять «веру» или никогда её не иметь – и тащить науку равнодушно, как лошадь тянет воз. Можно быть администратором или карьеристом – и отмерять прогресс в премиях, званиях и количеством международных конференций. Можно быть безумцем или «кипучим бездельником» — и заниматься всем сразу, и ничем конкретно. Кого здесь только нет… Но самыми «главными» в науке становятся очень немногие «зрячие» — люди, не только владеющие массой информации в своей области, но и «видящие» во что эта информация складывается. Вот они-то и «двигают» науку: предлагают гипотезы, проверяют их экспериментами, интерпретируют результаты и, наконец, укладывают на карту науки ещё одну «страну»-теорию, на которую сможет твёрдо опереться практика. Если копнуть глубже, то все остальные работают только для них. Именно «мастера» науки медленно и планомерно освещают человечеству «вакуум» неизвестного, превращая его в знакомый мир. Они не обязательно именитые академики – кто-то так на всю жизнь и остаётся в «рядовом» звании. Но уважение, проявляемое к таким людям в кругах специалистов, гораздо ярче любых регалий говорит об их роли. Именно теория даёт возможность человечеству двигаться вперёд планомерно и устойчиво. Совершенно неважно, что твою работу в скромной, далёкой от практики области «смогут понять только семнадцать человек во всём мире». Это шаг в Вечность, и шаг не твой, а человечества. Совершенно неважно, что сам исследователь извлёк из своей работы для себя. Важно, в конечном счёте, только то, что получило человечество. Медленная, неблагодарная, требующая самоотречения, работа над теорией – основа науки. Она безмерно важнее, чем самые интересные практические результаты.

Безусловно, есть другие люди. Самородки-практики с живым умом и золотыми руками. Они могут создавать сразу вещи, а не теории. Для них преодолимы трудности – если приложат старание, даже чёрта могут заставить давать электрический ток. Это тоже очень хорошо и ценно. Но это дар от Гефеста, а не Афины. И к науке он не имеет никакого отношения. Сколь бы ни было ценно одиночное изобретение, сделанное на волне неугомонного интереса, нередко оно оказывается неповторимым и очень часто – оторванным от фронта человеческого знания.

Я совершенно не принимаю морали рассказа и всячески осуждаю главного героя. Стоит ли ненаписанной диссертации о свойствах солей висмута плазма над трубой деревенской бани? Стоит ли скромного вклада в теорию потрясающий, но неповторимый эксперимент? По-моему – нет. Это погоня за быстрым результатом, бег по торной тропе, игра в «угадай-ка», любовь к фокусам.

Если же говорить о других достоинствах рассказа, то я особо не впечатлился. Атмосфера 60-70-ых, типажи научных работников, командировки из НИИ в колхозы, контраст между селом и городом, деревенский кулибин, герой – «м.н.с.», народный юмор – было уже не раз. С гораздо большим удовольствием по этому поводу можно прочитать «Понедельник начинается в субботу».

Данный рассказ напоминает мальчишескую выходку: засунуть на секунду голову в окно лаборатории с серьёзными дядями и скорчить смешную рожицу. Забавно, и ничего кроме.

Очень хорошо написано; живо, ярко, весело. Отлично прописанные герои. Читается запоем, — ибо и интересно, и читабельно. Сама же сюжетная мдея всерьез не воспринимается. Вот, как подана она с юмором, так и есть — шутка, со всеми этими спирососами, одушевленными тараканами и тетками-Сталиными.

Вау. Начало 80-х и мистика , И пишет человек , который закончил РФФ и Заходил на факультетский КВН году эдак 1982-83. Перечитывать никогда не буду — боюсь испортить послевкусие того времени

Истории Житинского про инженера Петра Верлухина — это даже не производственный роман, а производственный романтизм. Я не знаю, как иначе это определить. Больше всего они напоминают «Понедельник начинается в субботу» и «Сказку о Тройке» — не в плане блестящего юмора, а в плане ужасно милого и очаровывающего изображения жизни и работы в советском НИИ. Сейчас, когда у людей и в науке, и не в науке совсем другие жизненные ценности, отношение к жизни и работе, на это очень интересно посмотреть — будто какой-то совершенно другой мир, вызывающий легкую ностальгию и зависть. Потому что с одной стороны, повальная нищета, дефицит, железный занавес, бюрократия, партийная ложь и тд. А с другой стороны — какая-то очень спокойная жизнь увлеченного своим делом человека, который выбрал то, что ему интересно, не ориентируясь на показатель доходности этого дела, и спокойно глядит на свое будущее, жизнь, работу и тд. И нет вокруг этой современной круговерти, когда надо бежать, надо успеть, надо урвать, познакомиться, уехать и тд. То есть она тоже была, конечно, но касалась далеко не всех, а только тех, кто очень старался в это влезть. У героев Житинского жизнь вертится вокруг совершенно других ценностей, и они за счет этого кажутся очень милыми и симпатичными людьми, даже слишком милыми.

«Глагол «инженер» — определенно лучшее из сборника, такой длинный эпизод из студенческой жизни. Как человек, коснувшийся этого только слегка, немного завидую. На истфаке у нас была какая-то обширная студенческая жизнь, общение друг с другом и с преподавателями и помимо учебы, и сама учеба не была сугубо формальным процессом передачи конкретного количества знаний из одной головы в другую. По основному образованию у меня все прошло гораздо спокойнее и скучнее: ну пришла, ну послушала, ну сдала — вот и все, никаких подковерных интриг, никаких интересных мероприятий, ничего личного. Это вопрос не качества образования, а качества общения. На физфаке у героя Верлухина было изрядно весело. И антураж с одной стороны очень жизненный, и история вроде тоже, но нечто фантастическое в ней есть.

«Сено-солома» — очаровательная очень характерная история о том, как молодых ученых отправили «в поля» помогать колхозникам. Была, знаете, такая милая традиция. И, видимо, от традиции была польза, смутно подозреваю, что хорошие ученые, привыкшие качественно делать свою работу, так же качественно пололи моркву — в отличие от вечно пьяных пролетариев. А рассказ сам более стебный, чем романтичный получился — это тот случай, когда сама жизнь является отличной пародией на идеалы.

«Страсти по Прометею» — местами дико смешная история про серию общественно-популярных передач про выдающихся ученых, которые решили сделать с помощью все того же инженера Верлухина. Судя по тексту, механизм изготовления общественно-популярных передач с тех времен не изменился: выбираем жертву, добавляем тонну пафоса, убираем все ненужные факты, добавляем кордебалет, классическую музыку и задушевно-умирающий голос ведущего. Зрители видят, разумеется, УГ, но в процессе это может быть ужасно смешным.

«Эффект Брумма» — вторая лучшая история из серии, о некоем физике-любителе из деревни, который «дорогие ученые, в последнее время у меня в подполе раздается какой-то странный стук». В лучших традициях Житинского история смешная и очаровательная. Любитель не так уж плох, как кажется, и вообще все не так уж плохи. Это, кстати, еще один очень позитивный момент в рассказах Житинского — у него полно странных и эксцентричных, а вот плохих вовсе нету.

«Подданный Бризании» мне скорее не нравится. Нет, там все на месте, и ненавязчивый юмор, который вызывает не смех, а улыбку, и все очень милые, и вокруг происходит какая-то странная чехарда. Но в сочетании с тематикой это становится нетерпимым. Потому что романтичная советская сказка-реальность просто «лопается» при столкновении с любой темой заграницы. И тут же становится видно, насколько косо стоят декорации и плохо играют актеры. У Житинского, увы, то же взгляд, что и у большинства других советских авторов, которые пытаются писать про заграницу с юмором: они настолько плохо представляют себе предмет, что их, что называется, «несет». То африканское племя какое молится на стихи Пушкина, то герои, попав в пустыню Сахара, обязательно встречают юную американскую миллионершу, то сталкиваются с итальянской мафией. Что за границей может жить кто-то кроме миллионеров, мафии и племени Мумба-юмба, в расчет не принимается. Нет, я не говорю, что такой подход плох сам по себе, просто уже очень сильно надоел. К тому же такое очень общепринятое изображение заграничного мира неприятно напоминает совершенно гениальный и жуткий рассказ Веллера «Хочу в Париж».

«Типичный представитель» попросту скучно и ни о чем, больше я ничего о нем сказать не могу.

«Записки младшего научного сотрудника» — серия микрорассказов, некоторые откровенно дурацкие, немного смешных. Читабельно, но не гениально, в общем.

Хорошая и по-настоящему веселая и добрая детская фэнтези, больше просто похожая на сказку, правда с элементами реализма сегодняшнего дня. Особенно понравилось понятие «тур гарантированного золота». Это мне напомнило понятие «трофейной охоты», когда тебе гарантируют добычу того или иного зверя. Чего только не делают деньги. Написано легко, читается в удовольствие.

Хорошая, по-настоящему добрая повесть. Конечно, в жизни так не бывает, да, и в советское время так не было. На всю жизнь запомнил изречение «великого ученого» тех времен: нам открытия не нужны, нам нужны диссертации и остепененные специалисты». Отдельные детали повести даже вызвали слезу, особенно поездка в поезде: третья полка, командировка, билет и т.п. Сегодня этого не поймут, а тогда это была ежедневная жизнь. Написано хорошо, читается в удовольствие даже сегодня.

Неблагодарное это дело писать продолжения по знаменитым произведениям, а тем более к произведениям, которые причислены к классическим. В любом случае проигрыш будет всегда. В отличие от оригинала в данном произведении все герои, включая Д-ра Борменталя, строго отрицательные. Конечно это было навеяно обстановкой того времени, но в оригинале то звучали некие положительные мысли. В то же время автор не просто повторил оригинал, а задал ему свое направление, вложил свои мысли и даже добавил трагический момент. Одним словом повесть на любителя продолжений.

Очень сложный социально-психологический рассказ о добре и зле, о любви и ненависти, о непростых человеческих взаимоотношениях, ну и конечно о реалиях науки, именно реалиях, а не победных отчетах о несуществующих достижениях в виде количества опубликованных тезисов докладов, которые никто и никогда не докладывал, они просто издаются к конференциям, съездам, форумам и нужны только для отчета и счета. Фантастическая идея оригинальна и в литературе не встречается, но служит лишь способом для проявления человеческих чувств. Для любителей психологических исследований человеческой души.

Хорошее было время, в обед через проходную слесарь ходил пить пиво, и это было в порядке вещей. А в остальном пронеслась некая фантасмагория и оставила меня ни с чем: что к чему, кто зачем... но концовка хороша: война войной, а пиво надо успеть выпить.

очень теплый текст, прекрасный юмор, плюс интересные образы — все это делает книгу интересной. Это, конечно, не фантастика, но почитать стоит. Скажем, тем, хто знаком с прозой Штерна, Искандера, Конецкого, Колупаева будет точно приятно познакомится с произведением Александра. Повесть — эпизод из жизни студентов, действие проходит вокруг подготовки научного проекта будущего инженера. Особенно рекомендуется к прочтению младшим научным сотрудникам :smile:

Грустная вещь, про обреченность на одиночество неординарного человека. Это парафраз со времен Книги Иова — чувствительному и совестливому человеку тяжело в социуме, но остается стоически выполнять миссию. Очень добрая повесть, с условной надеждой на возможность исправления немногих. Характерно, что как в этой, так и в других повестях у Житинского нет откровенно плохих людей, а общая атмосфера в описываемом обществе удручающая. Умение создать такую тотальную тоскливость без гротеска, сатиры или введение антагонистов положительного героя не у многих получалось — мне вот на ум Трифонов приходит( не сопоставимый, понятно, с уровнем и качеством таланта автора «Арсика»). Пожалуй у Стругацких — «Хромая судьба»( но не «Гадкие лебеди»-там больше гротеска, эскпрессии)

Вряд ли оригинальная вариация на тему машины времени, но уж приятная в чтении точно. Житинского в первую голову интересовала этическая составляющая жизни со знанием будущего, возможность выбора, смены вех, которой все мы объективно лишены лишь отчасти( в остальном сами себя ограничиваем). Сама возможность бросков в будущее дает неограниченные возможности для миротворчества, но автор здесь намеренно себя ограничил: в 21 веке советская власть, карьеризм и чиновничество. Перфекционизм Житинского характеризует такое как бы высказывание «из будущего»:«Какая была международная обстановка? — Международная обстановка была сложная» и все тут. Забавно, хорошо написано

Приятная изящная повесть, свободно исполненная и в какой-то степени асоветская: в ней хотя и присутствуют персонажи типажные, но все они в значительной степени алллегоричны. Нехитрый художественный прием: вторжение фаантастического элемента в обыденнность, снова работает. Житинскому хорошо удалось увязать метафору невозможности покинуть дом с поисками персонажа смысла жизни. Атмосфера, авторские отступления — все в русле литературы «петербургского мифа», фундамент которого заложил Пушкин. Ясно, что уровень «Лестницы» — это не Андрей Белый и не Гоголь и не Окуджава, но общее соседство приятно : лепта в общую копилку. На меня произвела впечатление комната Ларисы с ее изменяющимися углами наклона, создающая сложности для персонажа, введение в качестве отвлекающей фигуры — «ложной героини» — Наташи. Талантливо, с душой написано. В принципе, из «Лестницы» прямо вырос «Заброшенный дом»- ну а последний оказал влияние(сам Д.Л. его несколько переоценивает), понятно, на «Орфографию».

Рассказ очень поверхностный — показана реакция людей, но нет попытки раскрыть истоки этих реакций. Ну и — слишком уж это просто — оптическими иллюзиями вытащить наружу хорошего человека. А вдруг его и нет там вовсе?

Читал и перечитывал, причем неоднократно. Очень смешно, лирично, поэтично и немного грустно. Какая-то такая добрая светлая грусть. Прочитать должен каждый, сначала сам себе, потом своим детям. А те внукам. Прекраснейший расска/повесть.

Книга неплохая, но как видно из аннотации — «самый полный документальный материал». То есть читатель-поклонник творчества Цоя и «Кино» вряд ли обнаружит целый кладезь новых, неизвестных данных о Викторе и его друзьях по группе. Однако если Вы хотите получить сразу полный, структурированный материал, и не хранить дома несколько разных книг о «Кино», то это — Ваш выбор.

Оригинальная классификация! Понравилось про психов. :lol: Но видимо, все действительно как-то так...

Рассказ о неудавшейся жизни мужчины. Он ставил во главу угла не то, что могло бы наполнить его жизнь смыслом. И пропустил все ценное, что ему давала судьба. Любовью надо дышать, а не задерживать дыхание, надеясь вдохнуть по команде внутренного голоса.

Замечательный рецепт! :smile: Понравился позитивный настрой на долговечность. Хотя, на самом деле, она может длиться еще дольше!... ;-)

Не секрет, что многие специально создают себе имидж лентяя. Но на самом деле серьезно занимаясь делом и ведя таким образом свою игру. Так они могут увидеть отношение к ним окружающих, которые не вдаются в подробности и оценивают поверхностно. А жизнь расставляет все по своим местам. Позднее.

Состояние покоя. Состояние принятия себя, ситуации, окружения. Когда веришь, что любое твое решение будет ПРАВИЛЬНЫМ. Это как религия — верю в то, что все, что ни делается — к лучшему. Когда соглашаешься быть винтиком в бессмысленном механизме и наслаждаешься этим. Почти как в жизни.

Это из разряда: меньше всего любви достается нашим самым любимым людям. Часто люди, имеющие ангельские черты характера, незаметны, скромны. Но именно они могут натолкнуть на выполнение подвига, на осмысление своей сути в этой жизни. Они необходимы.

Тонко подмечено — удачливые люди действительно очень бережно относятся к своей нервной системе. Иногда это смахивает на скотство, но для их жизни — только польза. Поэтому ставит в тупик: так все-таки, хорошо это или плохо?..

Очень близкая тема. Что-то подобное пережилось в студенческие годы. А описание ситуации, когда репетиторство натолкнуло на талантливые выводы в собственной жизни и профессии, мне лично очень помогло. Спасибо, Александр!

Очень приятную эту повесть можно охарактеризовать одной фразой, приписываемой Генриху Гейне — «Чем больше узнаёшь людей, тем больше нравятся собаки...»

Ну а что ещё можно добавить к классику?...

Сюрреалистическая история на тему снегопада в огромной квартире и возникающих из-за этого семейных проблем. Конфликт поколений автору не сильно удался, а вот снегопад-авторская удача, я все ждал, когда же будет обьяснено, как и почему, но ответа так и не дождался.

Очень редко встречается красивый, неожиданный, ироничный сюрреализм. Рассказ Житинского как раз и написан в этом жанре, но не дотягивает не только до шедевров, но и даже до середняков. Очень слабый рассказ, который желательно читать, находясь в алкогольном опьянении, тогда поступки героя покажутся знакомыми, а сам рассказ окажется не сюром, а самой настоящей реальностью, а именно белой горячкой.

Недостаточно у меня воображения на седьмое измерение. Едва только первые три более-менее осваиваю (и то высоты боюсь!). Даже до четвертого не дотягиваю — видать не выйдет из меня интеллигента...

Вот у меня, как специально, был похожий случай в жизни. Работал я на одном предприятии, а там, как обычно при социализме, простым инженерам мебели новой обычно не давали. И стулья были такие, что только брюки рвать. Уж про бедных женщин не говорю. И нашел я сломанный и никому не нужный стул, правда с хорошим сидением, починил его и стал на нем сидеть. И все знали, что это стул мой, хотя домой я его, разумеется, не уносил. А потом перевели меня на другое место, так я свой стул забрал, и сидел на новом месте на том же своем стуле. Но до тюрьмы, слава богу, не дошло.

И почему я не писатель? Тоже могу кое-что вспомнить...

Мне, как и Sawwin'у кажется самым невероятным, что позволили идти по проводам. И дальше — обращаете внимание на то, что его пожарные сняли, а потом, чтобы он мог идти дальше, поставили обратно (!). Ведь не написано, что он на провод взбирался, а пожарникам поднять его нетрудно. Вот эти-то пожарные и есть самые положительные герои рассказа.

А я-то совсем иначе понял рассказ. Как-то информация, пертинентность и релевантность — все это не пришло мне в голову. А пришло совсем другое, догадался я до самого важного —

Но уж точно не на балконе стоя. Тоже Джульетт нашелся. Даже удивительно, что он все-таки чего-то дождался...

Сочиняет, наверное, писатель же. По мне так кроме темноты, и, возможно, дождя, ничего не мог он дождаться. А потом, продолжая стоять на балконе, дождался бы голодной смерти.

Вот именно таким образом, лишенный воображения обыватель вроде меня и должен воспринимать сию аллегорическую миниатюру.

В общем очень правильный рассказ. Хотя именно я, привередливый и постоянный, наверное расстроился бы, услышав эти речи, обращенные ко мне. Ведь я, когда влюблялся (нечасто), не видел и не слышал никого, кроме моей возлюбленной. А ведь женщины — теперь-то я знаю, очень редко соглашаются хотя бы побыть вместе с человеком, который всерьез влюблен. И, не дай бог, собирается жениться. Правда я не знаю сельских женщин, я общался только с городскими, которые в городе родились, или приехали туда учиться в институте.

Мне было бы очень жаль эту бедную, лишенную взаимности особу. Я ведь, как большинство мужчин, предпочитаю любить сам, и только потом понимаю, как это хорошо, когда любят тебя.

Да, остроумно. С жевательной резинкой сравнивать любовь мне бы в голову не пришло. Только не вижу я в этом сравнении ни блеска, ни изящества. Грязновато как-то, и не завидую человеку, которому досталась такая резинистая любовь. Говорят, поручик Ржевский мог испошлить что угодно. Надо ли стараться его перещеголять?

Необязательно смотреть на себя. Но если во время поцелуя, или непосредственно перед ним что-то может мужчину отвлечь — не надо целоваться. Не будет ожидаемого удовольствия, а женщина обязательно заметит мелькнувшую иную мысль, запомнит и отомстит. Но часто нет ничего лучше, чем не сделать того, что, как считает женщина, мужчина обязательно должен хотеть.

А ведь не хотела девочка расставаться со своей обидой. Не каждую обиду надо отбирать у женщин и детей. Особенно у маленьких женщин. Ну, да, потом она легко полетела в чудесное синее небо, но может быть ей нужно было потверже постоять на земле, или потопать по планете своими маленькими ножками. Кто знает?

А взрослому, у которого в портфеле уже много разных обид, многое кажется слишком простым.

Нет, я все-таки воспринимаю это как сон, который снился автору, так и не оторвавшему свою голову от подушки. Ведь бывает же так — утром, встаешь по будильнику, бреешься, моешься, одеваешься и выходишь на улицу (я не ем по утрам). И тут начинается что-то странное, иной раз вообще черт знает что — встряхиваешь головой и понимаешь, что реально-то я с кровати не поднялся, продолжаю себе спать, а все, что было — это такой утренний сон.

Так что еще и не то может пригрезиться, а дворник с одним крылом — не так уж и плохо. Вот только перо, да еще заточенное — не к добру, ох не к добру...

А все же я не такой, как герой рассказа. Я бы задал ответившему мне на звонок какой-либо вопрос. Это сейчас я не знаю, что спросил бы, ведь по телефону 001 отвечает совсем другая служба. А если бы был бог — да неважно какого он там уровня, главное, что он трубку взял и хочет мне ответить. Вот тут бы я и озадачил его. И был бы рад ответу. Или порадовался бы тому, что он ответить не смог. В общем не стал бы я вести себя как герой рассказа, точно не стал бы.

У каждого из нас внутри кто-то сидит. У кого кто... Хорошо, если это просто бифидо-бактерии, а вот если иные какие жильцы — это хуже. Но чтобы внутри сидел человек — это, извините, бывает только у женщин, в определенные интересные моменты жизни...

Ох, уж эти аллегории! Я уже почувствовал, как больно должно быть пролетать сквозь очередной изгиб водосточной трубы, а потом разбиваться на тысячу осколков и таять... Бр-р-р! И никакие кораблики не в силах отвлечь меня от этой боли. Но вдруг, я соображаю, что слишком толст и не помещусь внутри трубы... Вот это удача! Да здравствует весна!

Как быть, если картина, представшая твоему зрению, тебя нисколько не волнует? Я мельком гляну на колбасу — «Докторская, что-ль?», я вообще не замечу фехтовальщиков и только автор, ухватив меня за рукав, тянет и произносит свое — «Я покажу...» Да, бог с ними, со стрелками, и с колбасой, у меня дома чудесная рыба...

смотрел фильм Уникум по этому рассказу, честно говоря ни рассказ ни фильм не впечатлили

Теперь понятно откуда берутся книги с названиями «Низкие истины». Так и вспоминаешь А.Кончаловского, который пишет и издает книги, чтобы избавиться от лишних истин. Их так трудно прокормить.

Не слишком удачное, но оригинальное продолжение «Собачьего сердца», хотя написано неплохо. Не нравится мне и упоминание о том, что люди хуже собак. А что автор реально знает о людях и о собаках? Все это штампы и домыслы.

Жалко, конечно, удачно раскрученный кооператив, который пьяницы и администрторы уничтожают на корню. Некоторые эпизоды описаны очень реалистично. А про потомков Шарикова — это автор придумал сам, не было у Шарикова детей, если верить Булгакову.

В общем неординарная вещь, одним может понравиться, а другим — нет.

Начало рассказа — класс! Так и видишь за каждым философом — паровоз — филосовскую школу, где он везет своих последователей из пункта А в пункт В. Все, что остается — выбрать маршрут жизни.

Вот уж действительно: «И где найти существо, чтобы с ним поговорить!»:haha:

Слово и дело Даниила Хармса живет и побеждает!

Интересно какие элементы современной россиийской жизни могут быть настолько «фактурными».

Когда в самом начале семидесятых впервые прочёл этот рассказ, меня поразило не то, что человек идёт по проводам, а то, что ему позволили это делать. Главная фантастика была именно в этом. Эпоха сменилась, сменилось, видимо, и восприятие миниатюры. А вот на что сменилось, это вопрос.

В очередной раз перечитываю эту миниатюру и не могу понять, автор подражает Роберту Шекли (помните, точку ожидания в повести «Обмен разумов»?), пародирует его, спорит с ним или не знает о предшественнике и написал свой микрорассказ в простоте душевной? Но я-то Шекли читал, и мне от этого вопроса не избавиться.

Произведения, которые совершенно по-разному оцениваются мужчинами и женщинами, встречаются довольно часто. А ведь достаточно встать над схваткой, и многое станет понятным. Глагол «целоваться» буквально означает «целовать себя». И если в эту минуту думать только о себе и смотреть на себя, то и впрямь обнаружишь весьма непритязательное зрелище. Так что, миниатюрка-то с подвохом!

Первую часть этой повести я прочитал в 1987-м году, в «Авроре». Вторую уже в книге, в 2006-м... Вот такое прочтение — почти на 20 лет затянулось...

Вообще я от второй части ожидал (и долго ожидал!) большего. Тем не менее — 9 баллов

Похоже придется написать второй отзыв на это произведение. И написать то, что подразумевалось...

Попробуйте ответить на вопрос: почему Бризания названа «дрейфующим демократическим государством во главе которого стоял Император»? И почему в качестве гимна «Гори, гори, моя звезда!»

А чтобы Вам было легче, вспомните, что СССР с 60-х годов помогал той или иной африканской стране не умирать с голоду, под обязательства «идти по пути социализма», что выражалось в экономических дотациях этим странам (как если бы они были 16 или 17-й республикой), а вместе с этим люди в Африке учили русский язык, не обижайтесь, но именно по стихам Пушкина. И тот или иной африканец обязательно учавствовал в олимпиадах по русскому языку.

Так что в повести все сказано почти открытым языком и почти без фантастики.

Это если все воспринимать прямолинейно.

А если метафорически, то такой вот «Бризанией» (без обид) может восприниматься любой осколок СССР и СЭВ, которые в составе Союза Экономической Взаимопомощи или в составе СССР были более влиятельными государствами, чем сейчас: для примера можно взять Чехословакию разделившуюся пополам или же Югославию, раздробленную на Сербию, Черногорию, Словению и прочих, у которых реальный политический вес практически ="0».

Как ни странно, Житинский все это ощутил и описал 20 лет назад. В такой вот легкой повести, слегка похожей на утопию...

P.S. Говорить о попытках возрождения монархии и подборе кандидатур считаю излишним

Добротная детская фантастика, очень легко читающаяся, без претензий на что-то серьезное, с неплохим юмором и непредсказуемым оригинальным финалом

Пожалуй лучшее произведение Житинского. Заветная мечта каждого — прожить какие-то моменты своей жизни еще раз, как бы начисто, поступая в них по-новому, так, как видится правильным по прошествии времени. Автор мастерски изобразил именно такой случай. — И что из этого может выйти у обыкновенного человека...

Повесть, конечно, писалась в советское время, но ничего специфически идейного в ней нет, равно как нет ничего антисоветского. В таких случаях, если автор не был крутой шишкой, последствий для него не было никаких, то есть, его не били, но и не печатали. Повесть «Лестница» много лет бродила по редакциям, без особой надежды на опубликование. Я помню, что сам читал её в рукописи в 1976 году. Так что было бы неверно обвинять хорошую книгу и её автора в каком либо преклонении перед властями и идеологией. Отпечаток эпохи на повести есть, но не более того. Именно поэтому повесть не устарела и с интересом читается поднесь.

Удачная, хотя и не новая, идея — человек, умеющий управлять снами других людей. Но Житинский так здорово ее реализовал, что от повести трудно оторваться...

Я понимаю, что повесть писалась в советское время и должна была быть идейной. Но превращать всю книгу в руководство, как жить надо и как не надо, потому что это неправильно , наверное нехорошо....

Повесть по мотивам булгаковского «Собачьего сердца». Причем, написанная где-то в конце 80-х — начале 90-х годов XX века, она поразительно злободневна и сегодня. Повесть вся искрится настоящим юмором, но по сути своей трагична и говорит о вещах серьезных.. Цитата из повести «...живем собачьей жизнью, и не потому, что колбасы нет, а потому, что грыземся между собой...». Действительно, оглянитесь — люди хуже собак стали — злоба, зависть, лень, пьянство.. Сюжет повести прост — «очеловеченная» собака, прямодушная и честная, становится во многом лучше окружающих ее обывателей и... все кончается трагично

Развод-одно из самых плохих слов для ребенка, потому что обычно папа еще вчерашний друг, товарищ по играм, помощник и защитник уходит из дома и встречи с ним будут все реже и реже...

К счастью для Тимки у него есть лошади, которые помогут ему на немного, а может и навсегда отсрочить развод. Хороший рассказ, иногда сказка действительно вторгается в рeальную жизнь и происходит чудо.

Очень точный социальный «срез времени». Когда эмиграция стала не идеологической, а экономической. Стало можно уехать и вернуться. А на вечное непонимание между поколениями наслоился еще и языковой барьер. :frown:

А также, о времени, когда впервые стало можно услышать о детях с рождения говоривших на других языках, как говорили в начале 90-х детях «с генетической памятью о прошлых жизнях».

Знакомая ситуация, вот только напрашивается вопрос — сам ли он запер себя в этих стенах? И что это за стены — только ли это странное убежище или может собственный разум, неспособный понять и принять мир, который его окружает? Довольно актуально, по крайней мере для меня. А стены, действительно, для всех разные и, наверное, не каждый способен через них пройти. Иногда гораздо проще остаться внутри. И «мечтать».

Настоящий сюр!

Вы когда-нибудь видели межэтажное перекрытие, в которое под паркет можно спрятать рояль?:haha: А пирата, который хочет дать... внучке... музыкальное образование?

Повесть не так проста, как кажется: в 1988 году автор предугадал, что будущее политического развития на ближайшие 20 лет пойдет по пути появления карликовых республик из полноценных политически сильных государств. А также то, что в таких «странах» наука не обязательна, а история сродни мифологии.

Сочинение на тему «Как я провел лето» только для взрослых.:glasses: Или «я уезжаю в деревню, чтобы стать ближе к земле, я изучаю свойства растений и трав»...

Жаль, что в результате герою не удается прожить свою жизнь от начала и до конца. Вместо героя ее проживает кто-то другой: иногда мудрее, иногда опытнее, иногда этот человек оказывается более приспособленным к жизни, но...

История современного Кощея Бессмертного. Настолько реалистичная, что становится страшно.

Никто не может познать философию вечного движения и почувствовать приближение перемен лучше, чем одинокий стрелочник.

«Вы пришли в музей, чтобы прослушать урок мужества? Похвально.» Но готовы ли Вы к встрече с живым бессмертным Суворовым? Да-да, тем самым...

А выйдя из музея, познать истину: «Жизнь складывалась из ерунды, но в толпе попадались бессмертные».

Жизненный сюрреализм. Главное, что человек успел во все это влипнуть во время обеденного перерыва. :lol: И на работу потом успел во время.:haha:

Но потом начинают бегать по спине мурашки: балетное действо («Лебединое озеро») выходит из театра и становится частью жизни... А не посетило ли Автора за год до событий обычное предвидение: «Лебединое озеро» действительно прикрыло собой одно общественное событие (Путч 1991 года).

По городской жаре и не такое можно увидеть... Радует. что автору повезло больше, чем Булгакову...

Одна из первых книг, систематизирующих информацию о русском роке того времени. До этого все строилось, в основном, на уровне слухов и сплетен, а человек, не принадлежащий к тусовке, находился в некотором информационном вакууме. Повествование получилось интересным и добрым. К сожалению прошли времена некоммерческой музыки и бескорыстных музыкантов. Увы...

«Кто виноват? Скажи-ка, брат,

Один женат, другой богат,

Один умен, другой влюблен,

Один дурак, другой твой враг.

И чья вина, что там и тут,

Друг друга ждут, и тем живут,

И кончен день, и ночь пуста,

Забиты теплые места.»

Группа «Воскресенье», «Кто виноват?»

Группе «Воскресенье было легче: они писали об обществе целиком, а тут все это в ОДНОМ человеке.:wink:

Когда информационный дождь захлестывает, становится важным умение читать на лету, отсеивая лишнее и отфильтровывая важное. Для этого герой изобетает зонтик из твердых знаков, что после изменения орфографии 1923 года — изрядная редкость.

С изобретением компьютерных технологий и интернета рассказ стал еще более актуален.

Чего только не представят себе мужчины впервые узнав, что есть хороший блеск для губ. Подумать страшно.

Аллегория человека живущего в эпоху перемен. Он предчувствует перемены, но когда они происходят — все равно больно. И что такое «весна», что такое «свобода» для человека, привыкшего жить в русле определенности.

Гимн человеческому стаду... Покорно выстроиться в затылок, не задумываясь о цели — ее выберет кто-то другой, не сейчас, так потом, — радостно добраться до финиша, и, не получив обещанного, с облегчением спрыгнуть с башни без парашюта — лишь бы избежать ощущения неудачи и не оторваться от коллектива.

Грустно. Страшно. И ни грамма фантастики...

Страшный в своей пронзительности и достоверности рассказ. Все социальные язвы перестройки на одной странице. В 90-м увидеть детей. живущих на чердаках, пьющих водку, питающихся жвачкой и собирающих бутылки,. и упомянуть об этом только намеком, мог только мастер.:eek: Житинский добавил герою изрядно везения: попасть потом в детский сад удалось далеко не всем.

«Вчера подходит ко мне один и спрашивает, в чем смысл жизни.

Нет, надо же такое придумать! Раньше вообще запрещалось жить, если этого не знаешь.»

Даже настольгией повеяло о тех временах и теплотой, от желания задумываться над вечными вопросами и вечными темами. И ценности были тоже вечными. Вот ведь досада. С чего бы это?

Очень добрый рассказ о мечте и силе привычки. Практически митьковские воспоминания.:lol: В чем-то похоже на Даниила Хармса.:wink:

Точная зарисовка рубежа 90-х. О нашей юности, о мальчишках и девченках, у которых были талант и идеи, но могло не быть будущего. И самым трудным было просто остаться в живых.

По-своему очень точная зарисовка стремительно изменившегося мира. Если до 90-го года не было необходимости в «гейшах», а также в ряде других специальностей. И даже штатным расписанием они не были предусмотрены. То после 92-го могло закрыться или попасть под конверсию уже само предприятие, а «гейши» остались.

Читая рассказы Житинского, а особенно микрорассказы, понимаешь, кто произвел впечатление на ранние рассказы Дмитрия Громова (Олди).:wink:

Читал миниатюру в начале восьмидесятых, но уже тогда в душу она не запала, показалась ожидаемой. Если бы не аннотация, так и не вспомнил бы о чём это.

Пришли пионеры и деловито начали упаковывать меня. Я отбивался и кричал, что я не макулатура... -- интересно было бы проверить, насколько точно процитировал. А ведь читал четверть века назад. Хорошая литература запоминается, в отличие от макулатуры.

Помню эту миниатюрку ещё по публикации в «Молодом Ленинграде». Блестящая вещь!

Во вступлении к номеру журнала, где напечатана эта повесть, Андрей Чертков пишет о ней: «Возможно, вам покажется небезынтересным сравнить это произведение с повестью Сергея Лукьяненко «Кредо»... Смею заверить: оба писателя отталкивались от одной и той же первоначальной идеи (как она попала к ним — отдельная и довольно забавная история), тем не менее повести у них получились совершенно разные». Кстати, посвящена повесть Житинского как раз Черткову, «натолкнувшему автора на идею».

Реалистично подал автор страхи современного городского человека. Иногда действительно накатывает подобная ерунда. А может, это не ерунда?

Пока читала рассказ, не оставляло чувство жалости к Генке. А концовка вселяет надежду на то, что мальчик не будет пассивно наблюдать за жизнью, он будет бороться.

Вот он, ключ ко всему сборнику! В седьмое измерение просачиваются самые умные мысли, остается их только напечатать...

Все имеет свою цену, все можно на что-то поменять. Даже, казалось бы, несдаваемое и неменяемое.

Да ничего он нарушать не хотел, просто любил свой стул! Все бы так свое место любили!

Главное — заявить о солидарности, а с кем и знает ли этот кто-то об этом — все равно. С кем только мы ни были солидарны! Со всеми угнетенными народами!

Стоит изменить точку отсчета — и можно жить спокойно!

Человек идет своим путем. Пусть странным, пусть непохожим ни на что, но — своим!

«С минуту мы молча смотрели друг на друга, опасаясь инфекции.» — ну просто великолепная фраза!

Предложи рай вместо наживки и очень многие захотят попасться на этот крючок!

Столько у нас мероприятий, что и ходить никуда не хочется. Конец света? Еще одно мероприятие, не более...

Если устал и заменил голову на ширпотреб, то станешь ко всему равнодушным, в том числе и к тому, что обратно уже не поменять...

Кроты как мысли в голове... Интересная параллель!

Внутри каждого из нас иногда такое сидит, что черт сбежит, очертя голову!

И отмыть его оказалось сложно, а ведь можно было вовремя милицию вызвать... Да, мы часто ругаем последствия, не решаясь бороться с причиной!

Да, у нас и раньше было много ненужного в типографской продукции, да и сейчас хватает. Прямо дождь из букв. Надо и себе зонтик делать!

Словом можно убить. Истина известная, здесь просто короткое, но довольно емкое ее литературное воплощение.

Цельная натура — это когда нет такой толпы? Вряд ли, наверно, у каждого в душе такая же толпа...

А что нам еще остается? Только смеяться!

Не ошибитесь! Человек, который топит истину, может на самом деле оказаться истребителем лжи!

Да, так бывало часто — забытая деталь сводила на нет результаты большого труда большого коллектива.

Либо в этом микрорассказе слишком глубокий смысл, либо его совсем нет!

Интересные очки. В каждом человеке теперь видна и добродушная внешность и внутренняя мелкость... Что же делать?

А сами песни в свой праздник слова не получили. Так, шепотом...

Не получается избавиться от недостатков, если просто сделать эти недостатки невидимыми!

Так одним словом можно убить человека. Всего лишь лишить его точки отсчета в жизни...

Странная точка зрения на телевидение!

Что интересно, жену получал проигравший, а остальные спали на улице и выли на луну... Ох и семьи попадаются...

Да, кругооборот макулатуры в природе... Такова судьба любого издания, которое никому не нужно. Да и не только издания...

Но не суйся в круг этих ладоней, летающих по ночным улицам! Ладонь может сжаться в кулак!

Как избежать смерти от капли никотина или алкоголя? Не будьте лошадью! Впрочем, это, наверно, не спасет!

Не надо превращать жену в остров! И потом всю жизнь думать, необитаемый ли он до сих пор. Что же делать? Не знаю...

Если у вас в квартире поселился женский голос — это же хорошо! И не воюйте с ним и тем более не убивайте — одиночество намного хуже!

Ценности, которые летят по ветру — это не ценности. А вот свобода относится к настоящим ценностям и выбрасывать ее не надо!

И это — 1973 год! Дерево с тех пор изменилось. Нижних веток много, они хотя и общипаны, но доступны всем. Посредине — очень немного веток и допрыгнуть до них сможет не каждый. А не вершине — работает сложная уборочная техника!

Наша жизнь — чемодан и выйти за его пределы нам не дано. Только, наверно, размеры чемодана для каждого разные. Для кого — стены квартиры, для кого — родная деревня, для кого — наша галактика...

А может, не надо ждать? Может, надо самому искать, идти ей навстречу среди всего того, что предлагает нам жизнь?

Ваша судьба, ваша любовь идет за вами, а вы не оглядываетесь, и не хотите ничего понять, и обманываете ее и она теряется в толпе и вот уже от нее «остались только глаза, которые робко напоминали о себе всякий раз, когда я оглядывался.» Так коротко и так печально...

Как много на свете людей, готовых получить свое счастье, хотя бы призначное, нереальное, виртуальное, как сейчас говорят...

Жизнь человеческая куда увлекательнее путешествия в Штаты. А жизнь у девушки — на кончике ее языка!

Жутковато, но точно! Если любовь хорошо проварить, она будет тянуться годами! Сильно сказано!

Ну совсем не умеет разговаривать. Известно же, сначала о погоде, потом в кино, а потом уже «хочу ее».

Если вы в себе не уверены и отражение ваше вам не нравится, поступите, как поступают в таких случаях все женщины. Закройте глаза!

Потом такие объявления начали печатать в газетах, потом брачные агентства появились. Демократия!

Красивая фраза: ...маленький плачущий вертолет... Отберите обиды у детей! Дайте им взлететь свободно и легко! Это же в ваших силах!

Полу-ангел, полу-дворник... И хотя сбежал этот странный символ, но перо свое оставил: пиши, писатель!

Но впереди — то не мрак, в конце тоннеля есть свет и этот свет — весна!

Да, было, было... Стоишь и не знаешь, достанется или без парашюта прыгать придется... Ох, за чем только не стояли!

Вот именно. Городских привозили план давать, а местные сидели под капустой и водку пили. Гм, мы, правда, тоже пили в таких случаях...

Но тем не менее мы стремимся вперед и вперед, даже в темноте и наощупь. А свернувшие оказываются в тупике. Хотя и с удобствами.

Неплохо сказано — если уж трамваи кувырком, то и без трамваев кувырком надо. Почему? Да голова не нужна! ВАот так мы без головы зачастую и кувыркаемся...

А может быть, как раз он-то и занят был серьезным и ответственным делом, а остальные в суете своей этого не замечали... Атланты-то тоже на вид ничего не делают, а они — небо держат!

Если мечта идиота сбылась, новая мечта еще более идиотическая! Написано-то это в 1990-м году, когда учебники истории начали меняться. Но почему никаких гласных? Гласность тогда как раз и добивала нас всех своими откровениями!

А куда еще прятать, если не под паркет? Таковы современные жилищные условия. А пират-то молодец — до старости любимым делом занимается. Внучек, жаль, на завел...

А вот дельше — непонятно. То ли просто смена штампов — свобода печати... вливаться в коллектив... То ли свобода печати нужна только в коллективе...

Не знаю, как по виду, а по сути собрания тех времен представляли собой спектакль. Но только иностранец определил бы стиль этого искусства как реализм!

Эх, мне бы такую работенку! И, главное, уважение от всех, от жены до вахтера: испытатель... Ну просто прелесть рассказик!

Если душа у человека поет, если сердце хочет песни, то и семьсот лет петь готов. Даже если деньги кончатся...

Но о чем же говорить с Богом? Тем более, если оказалось, что это не самый главный Бог. И никто ему не звонит. И вряд ли звонить будет...

Бывает, что вся жизнь человека висит на волоске. Чем бы этот волосок ни был...Но если он — всего один, то время раньше или позже его порвет... С неприятным звуком...

Если ставить себе целью попасть на праздник, не надо придумывать препятствия для этого. Не ждите праздника годами, делайте его себе сейчас!

И нет смысла бороться вслепую, срезать, выбрасывать... Главное — понять, что же ей, заразе, от вас надо?

Да, и совсем необязательно платить втридорога. Надо просто уметь с таксистами разговаривать...

У каждого из нас внутри сидит какой-то человечек. Внутренний голос, совесть, у кого что...

А не лучше ли временем все-таки с большим умом распорядиться? Даже при умелом фехтовании секундами хочется, чтобы наступил час колбасы...

А что вспоминать-то? Про то, что когда-то в Крыму отдыхал? Да больше-то и не о чем!!! Ужас просто, такая жизнь была...

А великолепно придумал — кран подарить, Да поднять их этим краном, да выбросить... А иначе не победишь! Самолюбие-то у всех есть!

Вот так запросто — дернул себя за ухо и нет тебе дела ни до чьих проблем и неприятностей. Живи себе!

А сколько раз мы вот так меняли направление? На чем только не жили, даже на потолке, наверно. Сейчас в трамвай вхожу без проблем — наверно, на полу живем...

Вот зашел, получил уджостоверение, теперь — усыновленный. Зачем только? Вот когда встречаю таких же, думаю: не я один дурак. Похоже на эпоху МММ, когда на обман в очередь становились...

Чиновники есть чиновники. Даже если их иногда менять местами — ничего же не изменится! Они и сами не заметят...

Да, похоже — образ мира нашего, жизни нашей — от двери до двери, и некогда рассмотреть, что между ними... А в конце — уж вообще ничего...

Да люди ли они, те перед которыми... с возвышения... Или все же свиньи, перед которыми и надо метать бисер, которого не достать...

Дк какой это храм? Кафе какое-то. А вот с парнем сурогво обошлись — а вдруг и правда — храм его отца? (правда, как понимать — парень этот сын Бога или этот храм-кафе просто папаше этого парня принадлежит?)

И все потому, что в пальто летать неприлично... Вот так мечты мимо и пролетают. Ну и что что невозможно — летает ведь!

Ну повалялся, встал и ушел. И о чем же здесь было писать? О размерах? Ерунда, по-моему...

Какие замечательные у Житинского миниатюры,а эта-одна из самых лучших!Кратко и остро.Да,это вам не самолёты испытывать))

Потеряв лицо, он ... «стал физически чувствовать, как лгут губы, как притворяются глаза, как обманывают уши». Браво, Житинский!

Иногда по жизни так приедается пресловутое общежитие, что нестерпимо хочется стать одиноким стрелочником

очень светлая и с добрым юмором книга. Те, кто не были хотя бы октябрятами, возможно, не оценят

Решил почитать исключительно из-за названия. Оказалось всё то же самое, что и у Булгакова, даже доктор и собака есть, и Швондер присутствует, только декорации поменялись. Соответственно и вывод у повести другой: в наше время люди хуже собак.

Если сравнивать с «Собачьим сердцем», то продолжение не удалось. Оригинал намного лучше. Глубже и интереснее.

Отличная повесть, хоть и проигрывает в многогранности «Собачьему сердцу», однако главная идея прекрасно раскрыта и достойна оригинала.

Пока читал, думал что автор находится под воздействием наркотических средств. Прочитав до конца понял, что хоть и был не прав, все-таки находился недалеко от истины.

Финал печальнее оригинала:weep: И это не смотря на то, что здесь человек из собаки лучше получился... или как раз из-за этого:confused: Жалко Дружка

Этакий диссидентский рассказ как дети видят жизнь в советской стране

театр абсурда:lol:

не понял:confused:

Не очень понял глубинный смысл произведения, но представил саму ситуацию — снег с потолка идёт — супер!

Живо и правдоподобно описано.:eek:

Сколько уж мы в них в советское время настоялись. И чего только там не происходило! Отдельный мир, спасибо автору.

Цитата «Оказывается, и лентяи нужны в нашем мире, и на них часть мира держится».

рассказ-анекдот-притча. Лентяй — это субъективная оценка человека другими людьми. Объективно человек редко является настоящим лентяем (полностью живущим за счет других, без каких-либо трудозатрат). Лентяем назвают человека чья манера поведения не отвечает представлениям окружащих о не-лентяе.

Рассказ про любовь. Красивая романтическая история, хотя и короткая. То ли вопреки Брежневскому времени, то ли наоборот, благодаря ему.

Красиво, иронично и грустно.

...всё возвращается на круги своя...

а так да: театр абсурда... большой судя по всему :wink:

Языком советской НФ написаны вроде бы банальные вещи — о душе, о совести.

Те вещи, которые мы предпочитаем не замечать объявив банальностью...

Очень тонко описано пробуждение чувств — сначала больно, а потом живёшь...

если дадут.

Вот только заразится оптимизмом (пусть даже очень умеренным) этой повести не получается :frown: