Если ты, дорогой мой читатель, студеной зимней порой отправишься по делам в славный город Альрауну — да-да, тот самый, что давным-давно звался Мандрагорой и возведен был на месте поселка Рэдэчинь, — и заблудишься в чистом поле, а потом из леса выедет повозка, чей возница заявит, что вам по пути, заклинаю тебя: будь осторожен!
Да, возница — зовут его Бартоломеус Костяной Кулак — ведет себя в высшей степени любезно, и за то, что целых три дня вы с ним будете попутчиками, обещает взять совсем недорого. Плата, скажет он, будет разумная, и вполне по силам кому угодно, но бдительность терять не стоит, ибо… загляни-ка ему под капюшон… видишь? Нет, тебе не мерещится, это и впрямь череп, а из рукавов высовываются не руки, но голые кости, да и прочий остов под мешковатым нарядом, уж поверь мне на слово, лишен плоти. О той силе, что одухотворяет этот ходячий и весьма говорливый скелет, тебе, дражайший мой читатель, лучше не знать. Это знание из тех, что лишают сна по ночам и вынуждают с подозрением коситься на самые обычные вещи, вроде пятна плесени на сырой стене.
Впрочем, ладно. Приподниму завесу тайны над тем, что поведает тебе Бартоломеус — и, быть может, это подготовит тебя наилучшим образом к тому, что неизбежно случится, ибо так уж устроен Мир, да и Не’Мир во многих смыслах недалеко от него ушел.
***
Итак, знакомьтесь: Флавиус Арделян, молодой румынский фэнтезист, которого сравнивают с Клайвом Баркером и прославляют за успехи — совершенно заслуженные, надо сказать — на поприще темного фэнтези. Поправка: очень, очень темного фэнтези.
Поначалу мир, описанный в первом романе цикла «Миазмы», носящем странноватое название «Скорбь святого с красной веревкой», кажется в лучшем случае причудливым, да к тому же весьма условным, и в сочетании с красивым стилем изложения возникает чувство, что мы читаем сказку. Но на самом деле автор, будучи весьма искусным рассказчиком, попросту убаюкивает ваше внимание, и если эту самую «сказку» и можно с чем-то сравнивать, то с неадаптированными историями, с чьих страниц то и дело льются потоки крови, а героям, даже главным, отнюдь не гарантирован хэппи-энд.
Пресловутого святого из названия романа зовут Тауш, и он прослыл святым с рождения, которое сопровождалось чудесами, засвидетельствованными всеми жителями города Гайстерштадт. Самое важное, странное и жутковатое чудо проявляется, как правило, в присутствии умирающего: сняв рубашку, Тауш вытаскивает из пупка красную веревочку, которую потом повязывает бедолаге на руку. Думаете, он после этого оживает, как Лазарь, вскакивает со смертного ложа, полный сил и готовый жить дальше? О нет, все не так просто, и роль у Тауша совсем не такая…
Флавиус Арделян вообще не любит простых решений, и в цикле «Миазмы» вы почти не найдете традиционных сюжетных поворотов, знакомых мотивов и типажей. Разве что свойственный фэнтези лейтмотив поиска [и подвига], а также волшебное число три встретятся вам на страницах первой книги, но им будет сопутствовать множество нюансов и деталей, которые в литературе такого рода встречаются очень редко. Это делает сюжет непредсказуемым и очень, очень увлекательным. Кроме того, автор читателя, что называется, не жалеет, не скупится на загадки и не стремится сразу же объяснять мироустройство, магию, концепцию святости или смысл понятия «скырба». Последнее — та самая «скорбь» из названия, но на самом деле словечко настолько многозначное, что его смело можно и не переводить — ведь Ф.Арделян не просто использует его во всех допустимых смыслах, но ещё и добавляет свой. Правда, этот дополнительный смысл проясняется окончательно уже во втором романе цикла, так что обойдемся сейчас без спойлеров и вернемся к этой теме как-нибудь потом.
«Скорбь святого…» — книга достаточно маленькая по объему, на два вечера, но в ней поместилось очень много всего. История любви, история поиска и обретения себя, история сражения с потусторонними врагами, история дружбы — и того, как она порою заканчивается, история борьбы с судьбой. По форме роман представляет собой последовательность баек про «житие Святого Тауша», рассказанных скелетом Бартоломеусом Костяным Кулаком (вы даже не догадываетесь, откуда он взялся), что накладывает определенный отпечаток на стиль соответствующих глав: он изысканный, чарующий даже в самых неприглядных сценах (их будет более чем достаточно), и наносит жестокий удар по чувствам доверчивого читателя, взимая в финале плату, которая на самом деле окажется… нет-нет-нет, мне страшно о таком говорить даже иносказательно.
Да, эта книга не для слабонервных. Но если вы готовы внимательно следить за повествованием, которое плетет обаятельный ненадежный рассказчик, если вас не страшит сказка, в которой зло всегда рядом, всегда идет по пятам героя и дышит ему в затылок, если вас не смутит история, в которой много крови и всяких неприглядных вещей, что ж…
Собирайте дорожную сумку и ищите дорогу в Альрауну — где-то там, между Каркарой и Тодесбахом, колесит на своей повозке Бартоломеус Костяной Кулак, которому очень нужны слушатели — ведь болтливый этот скелет сам признается, что любит во время долгого пути развлекаться историями выдуманными и историями правдивыми, и его выдумка для кого-то другого — правда, а то и наоборот, так что, дражайший читатель, если перестанешь понимать, кто есть кто и что есть что, не пугайся, ведь вся эта «скырба» — всего лишь правдивая выдумка или, может быть, выдуманная правда.
цитировать
свернуть ветку
