Так уж получилось, что в художественном произведении, не важно какой бы там ни был жанр, интересуют меня в первую очередь отношения между людьми. Опасная экспедиция, в которой группа людей вынуждена полагаться друг на друга и от сложившихся взаимоотношений внутри коллектива зависит не меньше, чем от общей подготовленности или опасностей, которые их могут подстерегать, в этом плане представляет огромный интерес: как поведут себя люди, как будут развиваться между ними отношения, к каким последствиям приведут конфликты и как их будут решать?

И эта повесть в этом плане меня совершенно не разочаровала. Авторы подробно знакомят читателя с персонажами, обрисовывают их характеры так, что ты более-менее понимаешь как они могут себя вести и чего от них можно ожидать, описывают отношения в группе, сложившиеся и только зарождающиеся связи. В этом плане, конечно, некое напряжение между Быковым и Юрковским кажется более чем предсказуемым – с того момента, как Алексея назначают на его новую должность кажется почти неизбежным, что его способности кем-нибудь будут подвергаться сомнению; соответственно и конфликт этих двоих иногда выглядит немного натянутым – для меня вроде как с самого начало было очевидно, что эти двое должны помириться и сдружиться к концу и истории, так что оба скорее всего выживут.

Очень интересно было читать о поведении людей в моменты опасности и в критических ситуациях, о том, как они принимают решения.

Для меня есть что-то очень мощное и трогательное в том, что персонажи в критических ситуациях руководствуются не только целю выжить лично, но какими-то более высокими, глобальными целями. Очень четко прослеживается, что польза для общества для персонажей в книге выше, чем личная ценность их собственной жизни – и описано это так, что в это в общем-то веришь… ну, почти всегда.

Вообще разнообразие событий и опасностей, с которыми сталкиваются персонажи само по себе захватывает и увлекает.

Если брать сюжет и задумку глобально, то книга захватывает, даже не смотря на то, что мне лично, наверное, не всегда хватает знаний, чтобы оценить все моменты. Очень нравится, что история начинает не с непосредственно полета или приземления, а прямо на Земле, позволяя оценить, сколько трудов и усилий было вложено в экспедицию еще до её начала и насколько важен успех этой операции. Кроме того подается всё во многом с точки зрения новичка, которого в последнюю минуту добавили в команду – читатель вроде как получает необходимые объяснения и впечатления вместе с ним.

p.s. Единственный вопрос, который у меня остался, ответ на который я могла банально проглядеть: что же там такого случилось с женой Ермакова, чтобы после этого женщинам вообще в принципе запретили отправляться на подобные экспедиции?

Я как-то сразу, едва «Ученик…» попался мне на глаза, почувствовала, что книга эта – моя. Сама гадаю, в чем же дело: не в обложке, не в аннотации, не в рецензиях и не в жанрах, но, пожалуй, из-за всего этого вместе.

Первое, что бросилось мне в глаза по прочтении: книга кажется очень выверенной. Ружья аккуратно развешаны над своими каминами, чтобы в нужный момент они могли выстрелить. Вот возраст героя, который упоминается в начале книге – и в свое время автор объяснит, в чем же тайна этого феномена, вот шапочка, на которую так много внимания обращает Уилл Генри, она теряется и вроде бы читатель уже успевает забыть, потому что кажется, что шапочка свою роль сыграла – отразила отношения между мальчиком и его «опекуном» (в кавычках, потому что отношения между Доктором и сиротой Уиллом трудно описать этим словом), но нет! В нужный момент шапочка именно «выстреливает» – её обнаружение становится важным сюжетным ходом. И так со многими деталями и событиями. Быть может, это я уделяю слишком много внимания мелочам, но мне безумно импонирует, когда автор подкидывает тайну, загадку, оставляет вопрос и не спешит разгадать, ответить на него на следующей странице. В таком отношении чувствуется продуманность, тщательный подход к своему детищу. На мой взгляд, в книге нет ничего лишнего: автору удается раскрыть отношения и характеры, однако делает он это таким образом, что это так же продвигает и сюжет; в романе есть место морально-этическим размышлениям и вопросам, но мне они не показались лишними или отвлекающими, напротив, все они органично связаны с творящимися вокруг событиями.

Сказать по правде, после прочтения в голову приходили ассоциации две ассоциации: с «Франкенштейном» Мери Шелли и с одним небезызвестном сыщиком, придуманным Конан Дойлом. Собственно в этом нет ничего удивительного, особенно в сравнении с творением Мери Шелли: книга написана в духе английского фантастического романа XIX-го века (к тому же монстры, евгеника, сам персонаж… сами понимаете).

А вот что касается сравнения с Шерлоком Холмсом, тут все гораздо интересней.

С одной стороны, с моей точки зрения, оба произведения роднит «подача» главного героя. Уж простите, но я никак не могу считать им Уилла Генри. Как по мне, он – это те самые «глаза», которыми мы наблюдаем за настоящим главным героем, гением не от мира сего. Уилла Генри вообще многое роднит с Джоном Ватсоном. Он настолько же незаменим для своего гения, насколько Ватсон для Холмса, он так же привязан и зачарован удивительным с человеком, рядом с которым оказался по воле судьбы и во многом выполняет те же «функции» «зрителя-ценителя для гения». Для меня Уилл – этакий Ватсон с поправкой на возраст; будучи еще совсем ребенком – едва ли уже юношей – Доктор Уортроп для него не столько друг, а наставник, учитель и даже немного идол (и кстати, в ходе романа именно это восприятие Уилла начнет разрушаться).

А знаете что самое любопытное? Сам Пеллинор Уортроп очень напоминал мне Шерлока, но вовсе не оригинального, а таким, каким он воплотился в сериале BBC (мне кажется, он даже внешне должен был бы быть похож на Бенедикта Камбербэтча в роли Шерлока). Та же слегка шокирующая «сумашедшинка», та же честолюбивая гениальность, то же неумение общаться с людьми граничащее с социопатией, и та же болезненная необходимость в своем компаньоне, которые видишь в сериале.

И возвращаясь к сюжету: тот не только связан непосредственно с личностью Доктора Уортропа, с развитием сюжета главный герой будто рассматривается с разных сторон и постепенно к концу книги видится уже совершенно иначе, чем в начале романа.

По началу роман выглядит даже несколько камерным. Уединенный богатый дом, мальчик сирота и его учитель-монстролог, странный гений, необычный и даже эксцентричный человек. Отстраненный, держащий дистанцию, неспособный, казалось бы, на человеческие чувства. Да, такой человек вызывает восхищение, но с каким-то оттенком ужаса и мало кто может захотеть оказаться с ним рядом. Это еще только начало романа, вместе с тем начало взаимоотношений мальчика-сироты и человека, фактически ставшего его опекуном – Уилл сосем недавно лишился родителей в страшном пожаре. Мы видим героя, каким его видит двенадцатилетний Уилл Генри, а тот воспринимает Доктора таким, каким Уортроп хочет выглядеть и как воспринимает себя сам. (Впрочем, если призадуматься, на самом деле мы видим глазами современного писателя, который читает мемуары сумасшедшего, с его точки зрения, нищего, который смотрит на события давно минувших дней глазами себя двенадцатилетнего… любопытно, правда?).

Однако с развитием романа этот образ тускнеет и постепенно герой становится более понятным и более человечным. Вероятно, он и сам меняется в ходе романа, потому что как по мне к концу действия это уже не совсем тот же человек, которого видишь в завязке. Выясняется, что Доктор не безупречен, его предположения могут быть ошибочны – но это только первые трещинки на поверхности созданного образа. В письмах, написанном Доктором, когда он был примерно в том же возрасте, что и Уилл Генри, Пеллинор предстает вполне обычным ребенком, ищущим любви и одобрения у безразличного к нему отца: и отношения Доктора и ученика становятся чуточку понятнее. Тема отцов и детей, к слову, раскрывается здесь аж на трех примерах: отношения Уортропов – старшего и младшего, отношения Уилла и его отца и отношения Уилла и Пелинора. Последние хоть и не являются отношениями отца и сына в полном смысле этого слова, но каждый, и Доктор, и его ученик, вносят в них что-то от своих отношений с собственным родителем.

Что касается самого сюжета, аннотация довольно точно описывает завязку. События в романе подаются так, что поначалу не сразу представляешь масштаб происходящего. Пара-тройка монстров оказывается стаей в тридцать «голов»(последние у антропофагов как раз отсутствуют), то, что выглядит случайным совпадением, в итоге оказывается тайной, связанной с грехами родителя, а к концу романа то, что должно было стать небольшой охотой с участием двух взрослых и ребенка превращается в небольшую бойню между вооруженным отрядом людей и монстров.

Ну какой, извините, «Попрыгунчик В Шкатулке»(мне этот рассказ попался под таким названием). Джек-Попрыгунчик я бы еще поняла... Но лучше по-моему оставить оригинальное название, оно более ясное.

Ситуация дикая, но не невозможная. А если рассматривать не буквально, то очень распространенная. Сломанная игрушка, которая заперта в своей шкатулке, в этом смысле очень символична. Джек-попрыгунчик — это и есть главный герой, мальчик, которого скрывают от внешнего мира. Ситуация как и в рассказе «Улыбающееся семейство» просто рассматривается под «увеличительным стеклом». Мать, лишающая необходимой свободы ребенка, в какой-то мере делает его подобным такой вот сломанной игрушке. И если в рассказе мальчик и обретает свободу(обратите внимание каким), то не является ли способ, которым он добивается свободы для игрушки(а именно выбрасывает её из окна), намеком на то, что может случится, если та нужная доля свободы получена не будет?

К слову, я не пытаюсь предполагать, что «хотел сказать автор». Я пишу о том, что вижу в рассказе я.

Противопоставление чудовищного и прекрасного, разница между внутренним и внешним и зеркала, чтобы подчеркнуть эту разницу.

Уродливый карлик с душой, способной творить чудесные миры, и обычный мужчина с невероятно уродливой внутри.

И кривые зеркала здесь действительно показывают то, что не видно глазу.

Гармоничный рассказ.

Один из самых любимых рассказов у Брэдбери.

У Брэдбери в одном рассказе может быть целая палитра чувств, и при этом он может быть очень жутким. «Гонец» именно такой. Он кажется очень светлым, светлым с оттенком грусти, но под конец становится мрачным. При чем эта мрачность достигается только за счет недосказанности. Если прочитать и взвесить — там не описано ничего страшного, но рассказ обрывается на полуслове, и это один из самых жутких приемов, мне кажется.

Нестареющий-нерастущий малыш только «средство». А если убрать все фантастическое останется это его жизнеописание: нищая жизнь никому не нужных людей. И дело здесь даже не в жалости, просто после прочтения остается такое тяжелое чувство. Честно говоря, больше всего меня задело в рассказе это упоминание о том, как мало людей заметили, что малыш не растет. И всего двое, послушайте, двое (!), посмотрели ему в глаза.

Обожаю этот рассказ. Нет правда. Отменный черный юмор, который, в общем-то, и слишком черным не выглядит. Старики-разбойники, ни дать ни взять. Это вам не сентиментальная история о стариках, который любят друг друга настолько, чтобы умереть в один день, нет! Эти старики ненавидят друг друга, но ненавидят как! Соседям и друзьям на зависть...

Я люблю «города Брэдбери». Особенно этот рассказ. В нем столько всего, столько различных мыслей, над которыми хочется подумать.

Город — большая игрушка, объединившая в себе многие те, что встречаются в жизни. То, как он действует на людей сходно с тем, как действуют на них те, с которыми они привыкли играть. Одних он может исцелить, при условии что они будут готовы остановится, для других он изначально — не более чем фальшивая игрушка, а третьи... третьи способны заблудится, утонуть в городе. Каждый герой истории — определенный характер, за каждым своя история: будь то история стареющей актрисы или поэта с неудачной семейной жизнью, искателя или путешественника.

Я и сама порой задумывалась: почему нельзя сохранить воспоминания на будущее? Запасти, засахарить, как леденец, чтобы потом было чем наслаждаться тоскливыми вечерами. Увы, вещи — для меня не тоже самое.

Но порой все же достаточно немного фантазии — и кто знает, куда уведут эти воспоминания?

Хотя мне в уходе старика все же видится уход окончательный, т.е. смерть.

Просто очарована.

Начнем с главного героя. То самое легкое безумие, которым, мне кажется, веет от персонажей Рассела, причем оно не только в самом герое, но и в окружающих его людях. Я бы сказала, что и в окружающем мире — но, увы, это не совсем так. Автор может конечно и несколько гротескно представляет происходящее, но самое печальное, как по мне, в том, что безумный мир — самое что ни на есть реальное в рассказе. За это и нравится стиль Рассела — у него какой-то хлесткий юмор. Его герои будто раз за разом повторяют: «Я безумен? Да вы оглянитесь вокруг!»

Кроме того Армстронг — это одно движение. Будто сжатая пружина — он всегда готов к дейтсвию: резкому, неожиданному, меткому. Это сквозит даже не только в его действиях, а будто передается стилю повествования, окружающим его героем. Главный герой будто локомотив тянет за собой все вперед — у меня было такое ощущение. Читала не отрываясь, и это было приятно.

При этом герой не выглядит суперменом, как это может показаться: вполне себе живой, энергичный, сильный персонаж, живущий по принципу: «Вижу цель, не вижу препятствий».

Надо признаться, как и в «Ближашем родственнике» развитие событий выглядит для меня не очень убедительно, хотя развязка мне понравилась.

При всей трэшовости зомби-тематики, именно за подобные сюжеты я особенно её люблю. Впрочем, когда начинала читать рассказ, о наличии «немертвых» в нем и не догадывалась. Тенн между тем преподносит зомби в антураже научной фантастики, выставляя «живых мертвецов» вынужденными союзниками обычных людей и лишает их традиционной обезличенности и монструозности. Мне импонирует развитие сюжета, когда поначалу пытаешься разобраться, что именно происходит, а затем неожиданно становишься свидетелем того как один человек пытается найти точки соприкосновения с группой других, пробиваясь сквозь взаимные предубеждения — кульминационный и лично для меня очень сильный момент. Несмотря на фантастический сюжет, можно для себя найти вполне реальные темы для размышления, о той же муштре, к примеру. Между тем меня куда глубже затронула судьба этих самых «нулей», потому что самое жуткое-то не то, как их «производят», на мой взгляд, а каковым должно быть самосознание существа, возникшего подобным образом: человека второго сорта, собранного из останков «нормальных» людей, лишенного индивидуальности даже на уровне внешнего вида.

Я не ожидала, что книга тронет меня настолько же, насколько «Визит к минотавру». Но получилось иначе.

Теперь точно посмотрю фильм, который раньше смотрела урывками.

Кто-то говорит, что конец фильма и книги неодинаковый, мол более счастливый конец фильма — лучше. Не видела, но окончание книги по-моему очень сильное. Концовка из тех, что я люблю — осмысленная, органичная, расставляющая все по местам. И идеализированный рефрен «Эра милосердия» в конце книги приобретает совершенно иной, зловещий, некий насмешливый смысл. Будто книга на протяжении всего повествования, отдавая дань своему времени твердит о мифической эре милосердия, а в финале все встает на свои места — это не мечта, не будущее, а соблазнительный мираж, которому не быть.

Рассказ понравился особенно. С одной стороны: здесь психология толпы или человека толпы. Или нет! Я бы даже сказала, психология большинства. Быть её любимцем столь же опасно, как и врагом. Толпа стремится к прекрасному, но убивает его.

А для меня этот рассказ прежде всего о том, что большинство делает с гениями. Правильно, то же, что и Марком, если только распознает, на что он способен.

На первый взгляд, может показаться, что образ назойливого журналиста преувеличен, но на деле он невероятно точен — такие люди существуют, а бывает и хуже. Вооружившись железобетонным «покупатель всегда прав», они способным свести с ума даже в том случае, если их заказ будет принят, потому что пришли не за покупкой, а за временем и нервными клетками продавца. С учетом всего этого, развязка до неприличия удовлетворительная.

Неожиданный Кинг. Отчего-то, не знай я автора, я едва ли догадалась бы, кем написан этот рассказ. Какой-то он непривычно лиричный, пугающий совсем на ином уровне, нежели я привыкла ожидать от Стивена. Столкновение с неотвратимостью собственной конечности, разросшееся до масштабов целого человечества. Тотальное безразличие в мире, в котором всё уже перестало иметь значение, и лишь смутная горечь, слабо пробивающаяся откуда-то изнутри.

Особенно запомнились начало и конец рассказа. Автор привлекает внимание читателя, давая понять, что герои только что совершили жуткое убийство, а сейчас преспокойно направляются на пляж, не проявляя ни капли раскаяния, а затем постепенно раскрывает обстоятельства случившегося и положение, в котором оказались персонажи. Заканчивается рассказ так неожиданно, что я даже было решила, что у меня не полная версия произведения. В первый момент это вызывает недоумение, а затем начинает казаться уместным, учитывая обстоятельства: у героев больше нет будущего, а такой финал лишь подчеркивает подвешенное состояние, в котором они застыли в ожидании неминуемого с мыслями о том, что не случится больше ни с кем и никогда.

Восхитительный рассказ, в котором с одной стороны удивительно красиво изображается благоговение человека перед неизведанным, пугающая притягательность черты, разделяющий жизнь и смерть, и то множество образов и символов, которые с ними ассоциируются. Кто-то вспоминает о беспомощных котятах, которых пришлось топить в детстве, у кого-то просыпается тоска по потерявшемуся много лет назад на болотах ребенку, кого-то тянет размышлять об отвлеченных понятиях. В то же время это история о несчастном фермере, болезненно страдающем от всеобщего пренебрежения, особенно от собственной супруги, и желающем обрести немного влияния. И вместе с тем, это очень тонко выписанная история ужасов, и, судя по многим комментариям здесь, многие будто так и не догадались, что же именно случилось в конце истории: именно такого рода «страшилки» я оцениваю выше всего. Те, которые берут не литрами крови и прочими отталкивающими подробностями, а ловко вписанными деталями и подсказками, собрав которые читатель раскрывает жуткую картину случившегося.

Удивительно личный рассказ для меня, потому что мне кажется, я очень хорошо понимаю чувства героя. Впрочем, думаю, он будет понятен многим. Увы, в бурном потоке жизни не всегда удается сказать главное, важное таким родным, таким любимым людям. Увы, иногда бывает поздно. Честно говоря, на протяжении рассказа я ожидала мрачного, страшного финала, но тот оказался на удивление теплым.

О, это один из самых моих любимых рассказов. В чем-то он даже аллегоричен. Аллегоричный потому, что последствия некоторых действий, решений, может безрассудств молодости иногда точно так же бьют по людям в старости. Но меня пожалуй все же привлекает сам сюжет: Барт один на планете — и сражается с призраками ( я думаю, их можно назвать и так). А то, что призраки — это и есть он сам, делает ситуацию еще более необычной.

Коротышка – герой пары рассказов Брэдбери, написанных им на заре его писательской карьеры, но это не помешало ему запасть мне в душу с первого рассказа, в котором я его встретила. Да, рассказ почти абсурден в своей нелогичности: какого спрашивается лешего адвокат действительно повез Коротышку на встречу с тремя недоумками-подельниками, если мог спокойно привести его к каким-нибудь головорезам, которые без вопросов натянули бы ему мешок на голову, обули в «бетонные сапоги» и бросили в ближайшую реку, да поглубже? Зачем эта четверка вообще принялась с ним разговаривать, вместо того чтобы сразу застрелить и забыть о его существовании? Как можно поверить в то, что один человек, сидя в комнате с четырьмя хорошо знакомыми людьми, находящимися в несравнимо более выгодных позициях, может настроить их друг против друга?

И тем не менее этот рассказ один из моих любимых, и главным образом из-за главного героя. Болтливый, юркий, непрошибаемо уверенный в себе невысокого роста человек, одержимый идеей преследовать преступников, который при этом не носит при себе оружия. Я бы, пожалуй, с удовольствием почитала бы целый роман с подобным характером (нет, не написанный Брэдбери, как это не удивительно: он мастер коротких рассказов, но романы, на мой вкус, ему не очень удаются): и для этого желания достаточно было двух предложений – тех, в которых адвокат говорит, что брат-полицейский героя был застрелен и это повлияло на психику Коротышки.

Впрочем, возвращаясь к конкретно этому рассказу – не думаю, что какому-либо другому писателю удалось бы написать его так, чтобы он мне понравился.

p.s. Оценка глубоко субъективная.

Чудесный рассказ. Очень чувственный, образный. Противоборство двух женщин ради одного мужчины становится еще острее, когда одна из них буквально оголяется — не на физическом, а на более глубоком уровне. Брэдбери убирает все лишнее из образа соперницы, оставляя только самую её суть (в его понимании) — и выглядит столько необычно и притягивающие.

Немного печальный, но все же очень светлый рассказ о детских переживаниях и богатой фантазии, щедро дорисовывающей реальность, о бытовых чудесах, семье и детско-родительских отношениях, о богатстве и бедности. Судьба матери и сына вызывает сочувствие, но при этом приятно читать об их взаимной заботе друг о друге. Интересны контрасты взаимоотношений в разных семьях.

Кроме того любопытно, насколько разные отношения складываются между детьми из разных социальных классов и их родителями: между детьми совершенно не чувствуется какого-то предубеждения по отношению к главному герою, зато родители не пускают случая дать почувствовать различия между ними его матери. Сам герой, впрочем, достаточно остро осознает и переживает свою бедность, которая становиться лишь очевиднее, когда возникает возможность сравнить свою жизнь с жизнью сверстников.

Очень славная история. Захватила юмором, наверное, больше всего. Дракон Горгий очарователен в своей наивности и из него и «принцессы» Далиши получилась весьма колоритная парочка — а я вообще люблю смотреть на то, как персонажи находят общий язык. Да и история сама по себе довольно позитивная, светлая, особенно концовка.

После этого рассказа (прослушанного в МДС, спасибо передаче еще раз) мне вспомнился отрывок из выступления известного комика Джорджа Карлина.

Веками люди задавались вопросом: «Зачем мы здесь?». Пластик, зас***цы!

Кто не смотрел, очень советую ознакомиться.

Схожую мысль я уловила и в конце этого рассказа. Весьма занимательная получилась насмешка над идеей того, что человек — это венец творения, царь природы и т.д. А что если человечество появилось-то только для того, чтобы дать затем толчок развитию расы разумных кальмаров, а? Как вам такое?

Помимо этой идеи меня заворожила та точка зрения, с которой ведется повествование. Читая действительно чувствуешь себя «в шкуре» совершенно иного существа, мыслящего иначе чем человек и иными категориями.

Просто восхищаюсь тем, как нагнетается атмосфера. От трепетного описания влюбленных до пугающего описания странной игры... и к такой грустной, неожиданной развязке.

Вот это мой любимый рассказ. Он не о религии, как мне кажется, хотя главный его герой священник. Рассказ о юности, о жизни, о том, что ценно, о человеческих отношениях, о том, как один человек, может поменять жизнь другого... Просто о многом.

Здесь есть столько всего, над чем можно задуматься и все это в таком коротком рассказе. А главное, это все знакомо каждому.

С одной стороны, серость, которая пытается выделиться, нацепив на себя разноцветные перья попугая.

И в то же время, размышления о том, что загоняет в такую серость: родители, старающиеся сделать ребенка таким, каким хотят видеть они; скучная работа, быт.

И «интеллектуалы», которые любят поглумиться над этой серостью (которых тянет к ней, словно ос на мед), но в то же время, не хотят видеть иного. Это трудно объяснить, но мне кажется в Интернете вы легко сможете найти такие типы людей — в рассказе Брэдбери они чрезвычайно легко узнаются.

И о популярности тоже. Вернее о тех, кто оказывается популярным. Те самые заурядности «в перьях»)

Трогательный жутковатый рассказ. Странная комбинация, правда? Не тяжелый, лично для меня, но грустный.

А еще из тех, о которых ты не можешь с уверенностью сказать: произошло что-то сверхъестественное, либо что-то не так с восприятием реальности героя.

Словом, мне рассказ понравился.

Внимание! Перед знакомством с романом обязательно проверьте имя переводчика, и если имели несчастье нарваться на г-жу Лисову, книгу выбросьте (а лучше сожгите). Шутка ли, при сопоставлении с текстом на английском оказывается, что некоторые абзацы были буквально вырваны с корнем, а остальное больше напоминает примерный пересказ. Сомневаюсь, что какой бы то ни было книге подобное обращение с текстом пошло бы на пользу, но в случае с «Ребеккой» ущерб ощущается особенно остро. В сухом остатке у романа достаточно тривиальный сюжет: юная неуверенная в себе бедная девушка выходит замуж за обеспеченного мужчину вдвое старше себя, большую часть романа мучительно переживает, сравнивая себя с предыдущей покойной супругой мужа, до тех пор пока не открываются неожиданные обстоятельства смерти последней. Однако именно в атмосфере, в почти мистическом (и при этом лишенном мистики) присутствии предыдущей хозяйки поместья в жизни новобрачных главная изюминка книги: многое неизбежно будет теряться при переводе, но то что Лисова сотворила с романом Дю Морье – выглядит уже скорее как литературное надругательство.

Также хотелось бы обратить внимание на жанр. Простите, никакой это не «любовный роман» – во всяком случае, не любовь мужчины и женщины находится в центре повествования: Мэндерли как таковому и то уделено больше внимания. Насколько я могу судить, сама Дафна и не позиционировала роман так, в отличии от первого издателя книги, который увидел в нем «утонченную историю любви» и построил вокруг этого рекламную компанию. Автор достаточно явно дала это понять, назвав роман именем покойной жены главного героя, при этом оставив (формально) главную героиню безымянной.

Возможно, в заблуждение может ввести то, что повествование ведется от лица влюбленной девушки? Для Безымянной (позвольте называть её так), девушки без достатка, положения в обществе, семьи и особых перспектив, внимание взрослого сорокадвухлетнего мужчины нечто невероятное и волнующее. Однако несмотря на чувства героини и её оценку происходящего, у читателя остается возможность составить своё, независимое от персонажа впечатление о событиях, которые едва ли можно назвать романтичными.

В начале книги есть очень интересный момент, который дает ключ к пониманию отношений между героями. Еще в начале знакомства, Максимильян подмечает, что между ними есть общего – героиня, как и он одинока. Однако, если одиночество девушки объясняется её положением и жизненными обстоятельствами, то одиночество Макса иного рода

Опять же, ни о какой «истории Золушки» речи не идет. Просто по характеру героиня является полной противоположностью Ребекки, чем в сущности и объясняется интерес Максима – человека, который был женат на сильной волевой женщине, на которой он не имел никакой власти и которой не мог управлять. Не случайно он то и дело подчеркивает, что не хочет, чтобы Безымянная старела: он даже прямо говорит, что пугают его не внешние изменения, а опыт, который девушка может приобрести с возрастом. Иными словами, зрелости, уверенности в себе, искушенности опасается де Винтер – всего того, что не позволит ему больше обращаться с героиней с отеческой снисходительностью.

При этом я, в отличии от многих читателей, не испытываю неприязни к Безымянной. Ну, по крайней мере до середины романа, до откровенного разговора между ней и мужем. Роман не был бы тем, чем является, без главной героини (хотя таковой её можно назвать с натяжкой). Именно сквозь призму её эмоций и переживания читатель воспринимает происходящее, и, если не принимать девушку в штыки, это лишь усиливает впечатление.

Итак, не любовь стоит в центре повествования, тогда что? На мой взгляд, это Ребекка и Мэндерли, даром, что первая даже не фигурирует в книге «вживую», а второе вообще не является живым человеком. Именем Ребекки назван роман, с Мэндерли он начинается, чтобы им и закончиться – с такой точки зрения приобретает смысл и кольцевая структура романа, которая вызывает некоторое недоумение, если считать, что книга посвящена отношениям молодой супруги и Максимильяна де Винтера.

На мой взгляд, главная интрига романа связана не с тем, как умерла Ребекка, а кем она была при жизни, каким человеком. И это не такой уж очевидный вопрос, как могло бы показаться на первый взгляд. На протяжении всей книги мы получаем множество описаний и характеристик, которые ко всему прочему еще и могут противоречить друг другу, но кому из них на самом деле можно доверять? Повествование ведется от лица Безымянной – девушкой мнительной, неуверенной в себе, подавленной чувством собственной неполноценности вследствие постоянного сравнения с предыдущей хозяйкой, великолепной Ребеккой – и это совсем не тот человек, сужденья которого стоило бы принимать на веру. Большинство людей, с которыми она общается, знали Ребекку только с той стороны, с которой она сама хотела себя показать – для них она светская львица, яркая и красивая хозяйка богатого поместья, но едва ли кто-то из них знает, что происходило там, за закрытыми дверями. Откровения Максимилиана о жене заслуживают мало доверия в свете его роли в событиях прошлого.

Да, именно поместью позволяет взглянуть на Ребекку без налета пристрастности со стороны людей, чувства которых способны исказить её образ. Характер бывшей хозяйки наложил свой отпечаток практически на всё в Мэндерли, и это одна из причин, по которой давно покойная женщина продолжает играть такую роль в жизни окружающих. Ребекка создала Мэндерли таким, какое оно есть – привела в порядок и обставила так, чтобы оно прославилось своим великолепием, организовала быт и жизнь слуг, причем настолько успешно, что заведенные порядки продолжили существовать даже после того, как её не стало. Из мелких деталей постепенно складывается образ умной, уверенной в себе женщины, не привыкшей сидеть без дела, обладающей прекрасным вкусом и организаторскими способностями. Отношение к Ребекке слуг на мой взгляд тоже добавляет штрихи к её портрету: одно дело, как человек общается с теми кто выше или равен ему по положению, и совсем другое то, как относится он к тем, кто стоит на ступень ниже. Я не беру в расчет Дэнверс, однако и остальная прислуга не жалуется на бывшую хозяйку, все вспоминают её с уважением. Да в концов даже животные, собаки де Винтера явно были обласканы и привыкли к заботе со стороны Ребекки.

Домик на берегу, образы темного леса, укрывающего его от людских глаз, беспокойное море, в которое женщина так часто отправлялось в одиночное плаванье на своей яхте – говорят и о темной, скрытой стороне её натуры. И я полагаю, после её смерти не осталось никого, кто мог бы достоверно рассказать об этой стороне её жизни.

Стоить заметить, что я не пытаюсь однако идеализировать Ребекку – думаю, как и любого человека, у неё были свои недостатки, однако ничто из рассказанного окружающими не заставляет меня видеть в ней что-то по-настоящему отталкивающее.

Не могу не заметить, что вторая половина романа показалась мне несколько затянутой. Наверное, если бы я переживала за главных героев, читать мне было бы интереснее, но по большому счету дочитывала книгу я в надежде добавить новые штрихи в образ покойной хозяйки Мэндерли. Но если что по-настоящему и расстроило в книге – то, что нет возможности хоть как-то прикоснуться к реальной Ребекке: через письма или дневниковые записи. Впрочем, допускаю, что это сделано намеренно: реальная Ребекка давно мертва, она прожила полную насыщенную жизнь, до самого конца поступала так, как хотела и ей нет дела до живых; однако она оставила настолько яркий след после себя, что вспоминая или видя во сне Мэндерди, сбежавшие в далекую страну герои всё равно будут слышать шорох её платья и перестук каблуков среди звуков, окружающих поместье.

Впервые за долгое время я будто отдохнула душой с книгой. И если поначалу приходилось некоторое время заставлять себя читать, потому что текст казался скучным, то постепенно я затянулась и наслаждалась каждой страницей романа. Очень радует ироничный юмор, аккуратно вплетенный в повествование. Первые несколько страниц с описанием характера отца героини так вообще изрядно позабавили, да и дальше встречалось немало смешных моментов.

В юности главная героиня, Энн, рассталась с возлюбленным: молодые люди имели разное положение в обществе, у Фредерика не было достаточно средств, и Энн убедили, что выходить за него замуж было бы опрометчиво. Спустя восемь лет они вновь встречаются – Энн к тому моменту всё еще свободна и даже считается старой девой, а добившийся успехов Фредерик кажется готов остепениться и найти жену, однако былые чувства остались в прошлом. По крайней мере, так кажется поначалу.

В общем, сюжет довольно простой и именно тот, который приходит в голову в первую очередь при упоминании имени Джейн Остин. Однако если расслабиться и позволить себе втянуться в мирную, наполненную походами в гости, прогулками и вежливым перемыванием косточек жизнь героев романа, она в какой-то момент даже начинает завораживать. В особенно тонким психологизмом и живостью образов – персонажи Остин выглядят реальными и узнаваемыми.

Мне книга полюбилась в первую очередь именно из-за героини. Многие называют Энн скучной, а в комментариях в конце книги даже указывалось, что сама Остин её недолюбливала. Но для меня это не просто одномерная «хорошая девушка»: помимо доброты, сдержанности, заботы об окружающих, в персонаже присутствует психологическая зрелость, ум и глубина. Я никак не могу перестать думать о том, что со способностями Энн в наше время из неё мог бы выйти замечательный психолог: она хорошо разбирается в людях, умеет слушать и доносить собственные мысли, при необходимости может проявить твердость, но в обычных ситуациях предпочитать разрешать проблемы мягко и дипломатично. Однако в тех условиях, в которых она родилась и живет, свои таланты девушка тратит на то, чтобы решать и улаживать конфликты между знакомыми и заботиться об близких. Энн прекрасно осознает недостатки и неприглядные стороны людей, которые её окружают, но это не мешает ей общаться со всеми ровно и со всей возможной приветливостью. И еще сильнее, наверное восхищает меня то, как спокойно осознает и при этом принимает девушка недостаток любви и признательности со стороны самых близких людей. Да, к ней хорошо относятся, уважают, приходят за советом, но при этом очень очевидно, что ей пренебрегают, особенно когда это касается отца и сестер – кое-где даже прямо говориться о том, что отец её не любит.

Главный герой, Фредерик, по сравнению с героиней, раскрыт куда меньше. Большую часть романа мы видим его глазами Энн, а его настоящие чувства и переживания открываются только под конец, в его письме. Особых эмоций персонаж у меня не вызвал, но в целом это довольно приятный молодой мужчина и за его взаимоотношениями с Энн вполне любопытно следить, особенно во второй половине романа, когда и герой, и героиня начинают более открыто проявлять свои чувства.

В некоторых моментах однако поведение героя меня удивляло. Больше всего то, как он вел себя в инциденте с Луизой, когда девушка пострадала из-за своих опрометчивых действий. Для капитана корабля, который, насколько я поняла, участвовал в боевых действиях, такая растерянность в критической ситуации выглядит просто удивительной.

Несколько неубедительным выглядит и столь быстрая перемена чувств по отношению к Энн после инцидента – когда от равнодушия герой переходит практически безмолвному восхищению. Однако в данном случае, сюжетно этот эпизод играет достаточно существенную роль, чтобы на это можно было закрыть глаза: главный герой до какого-то момента твердо верит, что человек должен проявлять твердость и решительность во всем, и это напрямую связано с его и Энн прошлым – Фредерик явно считает, что несмотря на «доводы рассудка», Энн должна была выбрать его. Однако, когда девушка, которую герой видит воплощением этих качеств, проявляя их наносит себе вред, герой кажется начинает задумываться о том, насколько оправданной была его категоричность. Мне даже кажется, что на протяжении романа главный герой в большей степени меняет свои убеждения, чем героиня, но из-за того что именно Энн является фокальным персонажем, это сложнее оценить в полной мере.

На самом деле довольно любопытно читать о том, что по мнению некоторых читателей Энн якобы «недостаточно раскаялась» за свой отказ, учитывая, что главная героиня под конец даже косвенно признает, что не считает его ошибкой. Мне кажется, что некоторые, возможно, упускают из виду то, что в случае замужества Энн оказывалась в полной зависимости от мужа, в то время как единственным, от кого зависело благополучие Фредерика, был сам Фредерик. Подруга главной героини, миссис Смит по-моему свои примером неплохо иллюстрирует то, в каком положении может оказаться женщина даже в том случае, если выйдет замуж за обеспеченного знатного человека. Да и герой в общем-то и сам говорит о том, что если бы мог переступить через свою гордость и вернуться, когда улучшил своё положение и благосостояние, то они с Энн могли бы обрести своё счастье и раньше.

Из приятных моментов также хочется отметить персонажей миссис Смит и леди Рассел их общение с Энн. Первая – калека в весьма бедственном состоянии, которая однако каким-то образом сумела сохранить присутствие духа, веселость и оптимизм: весьма интересный и даже не совсем однозначный персонаж, а со второй героиню связывает нежная дружба, которая почти граничит с отношениями между матерью и дочерью. Возможно, это лишь для меня так, но было очень приятно почитать про женскую дружбу и её проявления.

Прекрасная книга и я рада, что смогла оценить её по достоинству.

В какой-то момент при чтении у меня возникло ложное (как я надеюсь) впечатление, что основная угроза в рассказе таится в этой комнате «виртуальной реальности». Однако подумав некоторое время, я устыдилась этой мысли: Бредбери никогда не производил на меня впечатление луддита, и переносить страх перед технологиями, который испытывают герои рассказа, и их точку зрения на автора – совсем неправильно. Если отбросить контекст, убрать в сторонку умный дом и технику, то в основе истории лежат именно отношения между родителями и их детьми.

Внешне это — благополучная, обеспеченная семья, однако, если вдуматься, то никакого диалога между взрослыми и детьми нет. Родители не знают, где пропадают их дети, чем занимаются и чем они интересуются. И на протяжении рассказа они и не пытаются общаться со своими отпрысками. Влияние Джорджа, главного героя, как отца семейства проявляется в том, что он либо включает, либо отключает детскую комнату или убирает «автоматического художника», чтобы сын научился рисовать. Почему бы для примера не посидеть в этой комнате с детьми? Не задаться вопросом, а хочет ли ребенок вообще рисовать? Почему бы в таком случае не попробовать порисовать вместе с ним? Как на счет каких-то совместных занятий? Даже когда он понимает, что в доме что-то идет не так, то приглашает знакомого психолога/психиатра, кем бы он ни был. Казалось бы, а что мешает для начала просто поговорить с детьми?

Да и приглашенный специалист, казалось бы, верно угадывает причину, но предлагает сомнительное решение. Много ли измениться, если отказаться от комфортных условий жизни, если проблема в отсутствии контакта между близкими? В конце концов, и здесь родители неверно понимают степень ценности и важности для детей их комнаты, за что и оказываются вынуждены расплачиваться. Особенно занимательным становится рассказ, если проводить параллели с Питером Пеном, на которые указывает, очевидно, и сам Брэдбери (вспомните имена детей).

Что касается «опасности технологий», «бездушных машин», которые порабощают неокрепшие умы – тут уж простите, кто что увидел. Для меня это всё равно что обвинять оружие в том, что оно стреляет. Комната в рассказе – проекция детских желаний, эмоций, чувств; настолько же насколько и сама идея модернизированного дома – способ передать идею рассказа. И ведь должно о чем-то говорить то, что эмоциональная привязанность в итоге возникла у детей с комнатой, а не с живыми родителями.

Роман написан в начале 70-х, и это заметно. Первая его половина заставила задуматься о том, насколько мировоззрение у многих людей того времени могло отличаться от того, что мы имеем сейчас. Взять цитату, которую приписывают Карлу Сагану: «Гонка ядерных вооружений это, как если бы, два заклятых врага стояли по грудь в бензине, но у одного в руках были три спички, а у другого пять». Насколько сильным в то время могло быть ощущение, будто весь мир сидит верхом на пороховой бочке? Потому что что-то подобное чувствуется в произведениях, написанных в тот период, и в данном романе тоже.

Поначалу бесконечные «трипы» главного героя меня сбивали с толку. Однако, прочитав роман полностью, должна признать, что в целом они смотрятся уместно и очень органично. После того как герой последовательно, раз за разом обнаруживает, что происходящее с ним галлюцинация, воспринимать часть с «будущим» становится куда легче, как и ставить под вопрос реальность всего и вся вместе с героем.

Как антиутопия роман пугает до мурашек. Момент, в котором герой видит «настоящую» внешность профессора – это, пожалуй, самое страшное, что я читала за последнее время. Немного уступает этому моменту реальная личина мира, в котором оказался герой, и то, как она проступает перед ним слой за слоем.

Концовка несколько разочаровала, потому что для меня ценность происходящего несколько снижается, когда становиться ясно, что это сон, бред, либо галлюцинация. Впрочем, с другой стороны, учитывая, как часто за весь роман ставилась под сомнение реальность, можно ли с уверенностью говорить о том, что на этот раз главный герой действительно проснулся?

Брэдбери рисует жутковатый мир — деградирующий, умирающий, разлагающийся. Мир, в котором запрещено вспоминать — иначе настоящее покажется слишком страшным. Знаете, что понравилось мне в рассказе больше всего? Описание пайка, которым «соблазняют» семейную чету сдать старика. Просто читая, я действительно смогла почувствовать, что это за сокровище — «недельный паек, плюс десять банок овощей, пять банок супа, в виде премии». За это я и люблю рассказы Брэдбери — мне удается их прочувствовать, погрузиться в них. Люди и их поведение (обратите внимание на сцену после того, как уходит полицейский — муж и жена отводят глаза, стараются не смотреть в глаза старику, а ему хочется притронуться к их локтям), мир, Чикагская бездна — потрясающая атмосфера.

На удивление добротная, хорошая книга.

Об оживших мертвецах, да. Однако отнюдь не в традиционным их понимании. Это не зомби-треш, эти мертвецы не будут пытаться добраться до мозгов живых… ну, почти…

Ладно, простите мне это задорное начало: тема зомби – одна из моих любимых. Однако уже принимаясь за эту книгу, я понимала, что это произведение к книгам подобной тематики отнести нельзя и, к счастью или нет, я оказалась права.

«Блаженны мертвые» состоит из разрозненных частей, повествующих о нескольких разных героях или, вернее, о нескольких семьях. Иногда герои пересекаются между собой, порой подталкивая друг друга к каким-то действиям или помогая прийти к каким-то выводам, хотя в основном эти встречи играют в жизни персонажей роль не большую, чем разговор со случайным попутчиком в метро. Тем не менее, истории этих героев, в конце концов, складывают в общую картину, передающую замысел автора.

Что касается «живых мертвецов, политкорректно обозначенных властями в книге «ожившими» (кстати, в зомби-треш фильме «Хуан – истребитель кубинских зомби» их не менее политкорректно называли «диссидентами»), то их просто язык не поворачивается назвать «зомби», как и саму книгу не получается отнести к жанру ужасов. В ней несомненно есть жуткие моменты, особенно под конец, но автор здесь не пытается напугать читателя, прибегая к извечному суеверному ужасу перед смертью, а заставляет задуматься об этой самой смерти, об ушедших, о том для чего необходимо уметь вовремя отпустить. Т.е. я хочу сказать, что «ожившие мертвые» в книге не жуткие существа под личиной знакомых людей – это действительно «тени» ушедших, любимых и когда-то живых. В них еще теплится какая-то искорка жизни, отчасти являющаяся отражением той любви и привязанности, которую питают к ним их близкие, нечто неуловимое, обозначаемое словом «душа», однако к живым их отнести уже невозможно.

Кстати, книгу я увидела под совершенно неподходящей ей, на мой взгляд, обложкой. На ней было изображено что-то настраивающее на хоррор или традиционный зомби-слэшер – какой-то лес, напряженные лица – и даже девушка на переднем плане дюже смахивала на Милу Йовович из «Обители зла». В общем, совершенно никак не ассоциируется данное изображение с содержанием книги.

Мне кажется, именно название, в котором мне попалась повесть, несколько помешало мне воспринимать его сюжет, или скорее даже концовку, без предубеждения. Попробуйте вспомнить самый идиотский сюжетный троп, присущий историям о мести: герой, ведомый жаждой мести и выкашивающий на своем пути орды врагов, добирается наконец до обидчика, получает возможность свершить возмездие, разговаривает с врагом и… прощает его и отпускает. Особенно комично это смотрится тогда, когда персонаж заявляет нечто вроде «не хочу мараться убийством злодея», хотя на пути к своей цели мог поделить на ноль столько безымянных врагов, что это уже вполне тянет на добротный такой геноцид. Оттого, возможно, это клише навязло в зубах и вне зависимости от сюжета, воспринимается как дурной тон, и когда в «Возмездии Эвелит» та самая Эвелит не только не совершает возмездия, но и в лучших традициях дурацких штампов отпускает убийцу своего мужа, читатель чувствует себя обманутым.

Но Эвелит не героиня боевика или компьютерной игрушки; она ученый, причем, родом не из нашей, современной культуры (а значит приоритеты и принципы её могут нам быть не до конца знакомы). Кроме того Эвелит, муж которой не просто погиб, а был крайне жестоко убит на её глазах, до сих пор не отошла от потрясения; это женщина, которую открыто осуждает собственный капитан, вынуждая беременную (!) собственноручно убить беззащитного человека, стоя к нему лицом к лицу из огнестрельного оружия, словно других, менее травмирующих для преступника и того, кто осуществляет казнь, способов умерщвления не изобрели совсем. Я едва ли согласна с таким концом, однако я вполне понимаю, почему в данных обстоятельствах и под таким давлением героиня отказалась от казни.

Размышлять над названиями вообще интересно, ровно как и над их переводами. Это первое, что читатель встречает, сталкиваясь с произведением, оно задает некий тон. В коротком заголовке автор пытается консолидировать суть своего произведения, выразить главную идею, поэтому мне кажется наиболее корректным сохранять название как можно более близким, к оригиналу.

Возможно, это только моя интерпретация, но судя по русскому «Возмездие Эвелит», я рассчитывала на некую изощренную историю мести, ожидала что в концовке будет какой-нибудь замысловатый твист с ней. Кроме того в слове слышится некая возвышенность, «возмездие» вообще звучит как нечто более справедливое, благородное, чем, скажем, та же самая «месть». Тем более разочаровывающим кажется то, что по сути никакого возмездия и не происходит. На нем даже нет особого акцента в повести.

Есть еще один вариант русского названия «Роль человечины». Отлично передает суть повести, но при этом напрочь убивает его интригу.

Что касается оригинальных названий, «The Dipteroid Phenomenon» и «The Sharing of Flesh», то мне нравятся оба, и оба по-своему. Первое выгодно отличается тем, что не выдает раньше времени главный сюжетный поворот, но именно последнее название кажется мне наиболее интересным и удачным. Во-первых, в нем есть однозначная, на мой взгляд, отсылка к христианскому ритуалу причастия. Мне это кажется важным вовсе не той причине, что религиозная мораль может «помочь иначе взглянуть на события рассказа», а потому как название может помочь лучше понять его содержание. Не углубляясь в тонкости конкретно христианской веры, хочу просто заметить, что название может напомнить читателю о теофагии, ритуальном поедании бога в виде жертвенного животного, пищи, которая с ним ассоциировалась, или… да, натурально в лице человека. И мне кажется, не случайно в рассказе упорно делается акцент на том, что туземцы воспринимают прилетевших как неких богов, спустившихся с небес на их землю.

Мне именно это название помогло оценить повесть по достоинству.

В своё время допустить мысль о том, что социальные запреты не абсолютны и являются неким продуктом развития человечества было для меня примерно настолько же тяжело, насколько представить бесконечность вселенной. Не уверена даже, что смогла принять эту мысль до конца, и это делает для меня повесть особенно непростой для восприятия. Однако если провести параллели с той же теофагией, отголоски которой в каком-то смысле могли сохраниться даже сегодня, думать об этом становиться как-то легче.

Кстати, среди отзывов мне встречалось мнение, в котором крайне категорично осуждалось поведение героини. Должна признать, самым первым моим порывом было примерно такого же рода возмущение. Однако потом, задумавшись о своей реакции и её причинах, я вспомнила о принципе талиона и о том, насколько же моё видение «правильного» развития ситуации связано с культурной средой, в которой я выросла, и моральными принципами, нормами, к которым привыкла. Оба героя, и убийца, и супруга убитого (как я считаю), продукты разных культур и не думаю, что было бы справедливо судить их исходя из тех принципов, которые присущи нашей. Это, кстати, может отчасти объяснить, почему героиня отказалась от своих намерений.

И тем не менее, я остаюсь при мнении, что туземца следовало бы казнить.

Во-первых, я эгоистично считаю, что такой сюжетны поворот показался бы мне куда более оригинальным и менее ожидаемым. А во-вторых, потому что убийца идиот даже по меркам своей цивилизации. Поясню: к вам с небес спускаются боги, все вокруг прекрасно понимают, что каждый из этих существ может с легкостью за невообразимо короткий для вас срок уничтожить не только тебя лично, но и всю твою жалкую, по их меркам, цивилизацию – эту нехитрую мысль аборигены вполне в состоянии осознать. И тем не менее один из них решает: почему бы не убить одного из них ради сыновей? Отличная идея, учитывая, что взамен пришельцы с небес могут не моргнув глазом стереть с лица земли тебя, твою жену, и что особенно важно, твоих сыновей, ради которых это и затевалось, что принципе делает твоё убийство бессмысленным.

Этот рассказ я читала задолго до того, как добралась до сборника. Странно, но о ком идет речь, мне стало ясно сразу, хотя на тот момент с творчеством Хоменгуэйя я была почти не знакома. Я даже не могу передать, с каким громадным уважением написан рассказ — особенно трогает это обращение: «Папа».

Я возможно ошибаюсь, но в своем рассказе Брэдбери изобразил женщину из того типа людей, которых встречаешь везде и с которыми хочется поступить именно та, как в рассказе. По крайней мере я получила легкое чувство удовлетворения после прочтения.

Их будто окружает ореол скандала. Они готовы устроить склоку везде. Они всегда рядом. От них не скрыться!

Типичные склочники, скандалисты, устраивающие возню и портящие нервы окружающим просто так, из любви к искусству. Едва ли найдется хоть один, который никогда не встречал такого человека.

Советую читать Брэдбери. По крайней мере, этот рассказ поднимет настроение.

Я помню, что этот рассказ тоже произвел на меня особое впечатление после прочтения. Пожалуй, прежде всего кульминацией. Здесь она очень четко выражена и для меня явилась полной неожиданностью.

У Брэдбери может быть совершенно неожиданный взгляд на вещи, как например здесь. Отношения — это то, что творят двое, что создают день за днем. Бывает, что в них наступает момент, когда кажется, что все уже сказано, сделано, что нанесен последний мазок... или последняя татуировка?) Тогда быть может стоит начать заново, очистить холст, прежде чем искать новый?

Подозреваю, что ярые феминистки( и не только они) вполне способны усмотреть в рассказе принижение женщины, которой отдают примитивную роль холста, а мужчине творца, создателя? Мне так не кажется: роли у разных людей могут быть разные, и даже здесь творят по своему оба, однако в рассказе важнее всего единое стремление созидать что-то новое.Впрочем, все ведь зависит от восприятия, не так ли?

В любом случае, рассказ может зацепить и юмором, и сюжетом. Трепетные отношения необъятной женщины и маленького мужчины-ягненочка само по себе забавно.

P.S. Ну а лично мне еще было интересно почитать о работе психотерапевта, но это уже из личных смыслов)

По началу было тяжело читать. Неожиданно вдруг погрузится в атмосферу мексиканского городка. На протяжении рассказа нагнетается напряжение, будто сжимается невидимая пружина, а в конце в нескольких словах — разрядка, финал, пружина разжимается. Рассказ о людях, когда-то близких, но со временем отдалившихся друг от друга, об одиночестве, когда рядом близкий, казалось бы, человек. И главная героиня в этом даже немного похожа на тех мумий, которых боится — точно так же они выстроены в ряд, почти «бок о бок», но каждый одинок в своей смерти. И так же, как эти мумии раскрывают свои рты в беззвучном крике, так же пытается «докричаться» героиня до своего мужа, не будучи в силах высказать это в словах. Живые не слышат мумий, потому что у живых и мертвых «разные языки», так же и между женой и мужем нет понимания, они говорят на разных языках, в переносном смысле, разумеется.

Кроме того, Брэдбери вообще как-то мрачно описывает Мексику, а некоторые образы повторяются и в других его рассказах (в том же «Дне смерти», например), потму кажется, что автор описывает нечто, произведшее на него сильное впечатление. Может это и так, может нет.

Мне посчастливилось на одном сайте прочитать рассказ с авторской аннотацией:

С детства зачитывалась Эдгаром По, и этот рассказ по-прежнему производит впечатление. Атмосфера просто потрясающая, описания захватывают, в целом он до сих пор доставляет мне удовольствие.

При этом, с другой стороны я, видимо, сама с годами стала более приземленной что ли. И за всеми этими страданиями и метаниями души вижу героя, который весь рассказ мучается подозрениями, что похоронил сестру живьем, но при этом никак не поднимет задницу, чтобы спуститься буквально вниз, в свой же подвал, и освободить её.

Я знаю, что это очень поверхностная, игнорирующая весь мистический флер, интерпретация, но почему-то при недавнем прочтении история воспринималась мной именно так.

Рассказ перекликается с «Брошенным кораблем», но скорее по некоторым сюжетным ходам, при этому пугает он по-другому. В первом случае источником страха служит внешняя опасность, здесь – скорее нечто внутреннее, пугающие трансформации, происходящие против воли и вне контроля самой личности. В каком-то смысле это даже может быть страшнее, потому что в первой истории худшее, что грозит героям – скорая смерть, однако страдания героев этого рассказа растянуты во времени и вместе с тем они вынуждены проходить через страшные метаморфозы и мучения.

Форма рассказа идет ему на пользу, позволяя списать эту историю на бред потерпевшего крушения несчастного, оставляя однако лазейку для суеверного «может быть?», что в моих глазах делает ужасы только лучше.

Стоит признать, у гробовщика было пусть и весьма извращенное, но хорошее чувство юмора. В целом очень уж убедительно изображен этот маленький, забитый человечек, воспринимающий окружающий мир как сборище злых, обижающих его людей, которых он приучился искренне ненавидеть (а так как это субъективный взгляд героя, совсем не обязательно, что всё так и было). Глядя на всё его глазами, начинаешь понимать, почему он так любит свой собственный маленький мирок, в котором он царь и господин, и волен делать всё, что захочет со своими безмолвными жертвами, поэтому в финале он даже вызывает какое-то невольное сочувствие. Однако и недовольство «клиентов» вполне себе можно понять, если мысленно отделиться от главного героя и представить себе его «забавы» со стороны. При всей жутковатости концовки, в ней все же сквозит и некая мрачная ирония, как и во всем рассказе в целом.

Замысловатый и изящный рассказ, которым хочется зачитываться и с жанром которого трудно определиться. Ужасы, мистика, повседневность? От всего понемногу, но ни одно из них конкретно. Всегда импонировали истории, в которых с повседневным миром бок о бок существует какой-то другой, который обычные люди в упор не замечают. Странности происходящего вокруг героя поначалу не очевидны, а мистическая подоплека проступает постепенно и незаметно и от этого пробирает сильнее, особенно если вспомнить название и легенду, к которой оно отсылает.

Как я люблю эти мрачные истории Брэдбери. А главное, здесь есть над чем задуматься, если от влечься от мрачной его, рассказа, составляющей. Например о том, что главным оружием и мишенью в родительских войнах зачастую становятся дети.

В том сборнике, в котором я впервые прочла этот рассказ, большинство было посвящено писательству и писателям (да, разумеется, все рассказы принадлежали перу Брэдбери). Этот рассказ одновременно и о писательстве в целом, и писателе, как личности, и о тех, кого возводят на пьедестал в литературном поприще. Дадли Стоун мертв в рассказе Брэдбери, хотя физически его едва ли можно считать таковым. Но он все же покойник. Писатель-покойник.

Не хочется здесь писать громкие слова о долге писателя и т.д. В первом прочитанном сборнике в предисловии-рецензии кто-то писал, что Брэдбери де «писал с презрением к писателю, отвернувшемуся от дела своей жизни» или что-то в этом роде.

А я читая задумалась вот о чем.

В сущности, герой хотя герой мертв как писатель, и по Брэдбери это довольно мрачная и страшная судьба, литературная смерть стала для героя благом — освободившись от дела, ставшего ему чужим, он стал намного счастливее. Как уже написали выше «Лучше быть живым человеком, чем мертвым писателем»

История о том, как главный герой настолько хотел обладать понравившейся ему девушкой, что ради этого буквально влез в её голову, пользуясь полученными знаниями, создал убедительную фальшивую личину, прикрываясь которой манипулировал ею, чтобы держать рядом. По сути над Элизабет совершается ментальное насилие, тем страшнее, что она даже не осознает, что с ней происходит.

Мы привыкли, что область наших мыслей, чувств, самых сокровенных желаний скрыта от окружающих, и едва ли ожидаем, что кто-то может проникнуть настолько глубоко, что обернет эти знания против нас самих. Обладая столько важной, во всех смыслах интимной информацией этот кто-то способен запросто втереться в доверие, нарушить выстроенные для самозащиты барьеры, ввести в заблуждение и убедить пойти на то, на что в других обстоятельствах ему было бы отказано. Особенно, если вы плохо понимаете свои личные границы (например, не можете отказать неуместно настойчивому парню, потому что один раз уже сказали ему «нет» и это «не вежливо»), чувствуете себя обязанной за «безвозмездную» помощь (целью которой могло быть именно что втереться к вам в доверие, что делает её уже не такой «безвозмездной» и благородной) или просто напросто находитесь в уязвимом состоянии (связанном, к примеру, с внезапной смертью жениха).

Вообще эпизод с убийством жениха героини по-моему идеально показывает, что знание желаний девушки герой оборачивал отнюдь не в её пользу. Смерть молодого человека становится для неё шоком, который оказывается отягощен чувством вины, потому что девушка какое-то время подумывала о разрыве и не знала, как это сделать. Хотела ли она в самом дели смерти Тони? Очевидно, что нет. Могла ли она с этим справиться? Разумеется, да. И самое главное, она была в состоянии справится с этим без главного героя. Однако тот предпочел избавиться от соперника с одной стороны, а с другой – оказаться рядом с Бет в самый уязвимый для неё момент, как бы подтверждая в её глазах свою необходимости.

Да, безусловно, в течении какого-то времени главная героиня была счастлива. Но если бы счастье её действительно заключалось в том, что все её желания исполняются, разве повлияла бы на неё так сильно информация, которую для неё откопала подруга? По-моему в конце она достаточно четко обозначила свои желания: не допускать чужого вторжения в область своих переживаний и чувств, проявлять свободную волю, знать с каким человеком она общается и, в частности, не встречаться с парнем, который убил её бывшего. Все способности Эда оказались в конечном счете бесполезны, и мне его собственно и не жаль совершенно: мне нравится концовка, я рада, что у Элизабет оказалась такая хорошая подруга, и тому, что она нашла в себе силы двигаться дальше.

Не было изначально никаких ожиданий касательно «Двадцать третьего пассажира», я даже особо не вчитывалась в описание, не говоря уже о том, чтобы изучать рецензии. Может поэтому роман меня приятно и удивил. Впрочем, скорее всего причина в том, что он действительно отлично написан.

Повествование создает впечатление, что автор тщательно проработал тему, о которой пишет – что собственно, подтверждается в послесловии. Термин «двадцать третий пассажир» взят не из воздуха и то, о чем говорят персонажи касательно исчезновения людей, тоже имеет место быть. Если говорить о сюжете, то он изобилует неожиданными поворотами, а главы традиционно заканчиваются на самых интересных местах, так что чтение увлекает.

Особое внимание привлекает то, как построен роман. У него несколько фокальных персонажей, и приятно радует то, что видение ситуации и представления об одних и тех же людях у этих героев существенно отличается. Картина происходящего складывается из повествования то одного, то другого героя, и автор весьма умело этим пользуется, чтобы создать интригу, запутать и заинтересовать читателя. Мне особенно понравился кусок истории после эпилога – читавшие поймут.

Особо вдаваться в подробности сюжета, как ни странно, не хочется. Не то чтобы меня совсем не увлекли персонажи, скорее положительное впечатление сложилось именно из-за манеры изложения и особенностей построения романа. Но тому, что я его прочитала, я рада несомненно.

Но мне ясно видится эта аллегория «цирк — человечество». Особенно, когда подчеркивается вопросом ребенка, мол, папа, а что здесь было до того, как появился наш город?

- Просто безлюдная местность: леса, холмы, больше ничего.

А потом акцентируется внимание на пустоши, что остается после того, как исчезает цирк...

В рассказе вообще много таких явных, но очень грустных образов:

города, культура человека, которые создаются столетиями. Но по сравнению с тем, сколько существует земля — это время, в лучшем случае, все равно что короткие гастроли передвижного цирка. Был — и нет, только ветер свищет по пустынным земля, разве что по редким следам разберешь, что здесь что-то было.

Сам образ цирка, как человечества: красочного и уродливого одновременно. Кино, которое так увлекает детишек: ковбои гонятся за индейцами, за тем индейцы гонятся за ковбоями... Да и сами ядерные бомбы то и дело соотносятся с игрушками в руках детей, которые даже не могут до конца осознать, что это такое.

Нет, это определенно, прекрасный, но очень грустный рассказ.

Грустный рассказ, чем-то перекликается со «Стаей воронов». «Город вас убивает!» Проглатывает, перемалывает, пережевывает и поглощает душу... Читая думаешь о нашей жизни, о людях, вечно спешащие, оставляющие все на потом... А что если потом будет уже слишком поздно? Пока еще есть силы чувствовать, пока душа достаточно чиста, чтобы внимать и откликаться: нужно торопится — думаю, об этом и пишет Брэдбери.

Для меня это был неожиданный рассказ. Неожиданный, но очень... живой что ли. Не знаю, как он действует на других, но меня как-то пробирает: история описанная в нем кажется мне похожей на исповедь, но звучит она не надрывно, не жалостливо и не тяжело. Она рассказывается спокойным голосом, но почему-то остается ощущение, будто касаешься оголенного нерва.

Рассказ пропитан образами. Люблю такие — когда читаешь, кажется, что вот-вот сможешь — уловить солоноватый запах воды или ощущение колышущейся пшеницы под ладонью. Во всяком случае, для меня именно так.

Капитан оставил бурное море жизни в прошлом — оно когда-то отняло у него любимую. Но даже вдали большой воды, море остается рядом с ним — в волнении пшеницы, задеваемой ветром, в очертаниях причудливого дома. Навсегда, до конца море.