Меньше всего ожидала, что "Госпожа Бовари" окажется "Анной Карениной", перенесенной на соответствующую почву. Много слыша об этом романе раньше, я умудрилась сохранить полную невинность относительно его сюжета и окончания, и к лучшему, иначе бы и читать не стала. С другой стороны, текст Флобера выгодно отличается от Толстого полным отсутствием моральных суждений автора (да и других персонажей, в общем-то) и трагипафоса и наличием прекрасного чувства юмора. Не то чтобы у Флобера были прямые шутки — однако он так ловко тасует эпизоды, что любой трагизм, пафос, романтика и тд тут же оказываются разбавлены чем-то необычайно приземленным. Родольф соблазняет Эмму красивыми фразами, которые перекликаются с совершенно дурацкой речью представителя власти в честь открытия сельскохозяйственной выставки. Аналогично — бдение над телом Эммы и переругивание фармацевта со священником: героиня умерла, но жизнь-то продолжается. И так — во многих эпизодах, что создает неизменно комический эффект и снижает общую "высоту ноты". Возможно, в этом как раз суть пресловутого флоберовского реализма: когда у кого-то похороны, у других молоко убежало или еще что-нибудь такое забавное произошло, совершенно приземленное. В общем, все страдания и метания Эммы Бовари происходят "while someone else is eating or opening a window or just walking dully along", как метко подмечено у Одена.

Еще одно отличие от Толстого: Флобера действительно легко и интересно читать. Честно признаюсь, в "Анне Карениной" наибольшую неприязнь вызывает не дура-героиня, а бесконечное это размазывание, повторение, сплетни света, третьестепенные персонажи и тоска-тоска-тоска. Любители Толстого, простите! По классификации "чай, кошка и тд" я отношусь к поклонникам Достоевского, а не Толстого, вы. Так вот, текст Флобера следует прямо, практически не отвлекаясь на сторонние линии, не размениваясь на длинные описания и не повторяясь. Казалось бы, банальная история, обычная жизнь, обычная женщина, но не оторваться, настолько это достоверно и настолько похоже на реальную жизнь и реальные характеры.

С другой стороны, именно из-за своей гиперреалистичости Эмма и раздражает куда больше, чем Анна Каренина. Учитывая, что она героиня, ей по традиции больше всего и сочувствуешь (как всегда, читатель невольно встает на точку зрения основного персонажа), и я почти всю книгу как-то внутренне оправдывала ее закидоны, потому что со стороны Эммы все это выглядит ну очень логично. Нелюбимый муж, положение женщины в то время, деваться из брака совершенно некуда, а сердце-то просит любви и романтики, бывает. Но первый раз меня как-то царапнуло на истории с нелюбимой и нежеланной дочерью — очень все это напоминает ни за что пострадавшего сына Карениной, да и вообще, между нами, мать, которая с презрением и отвращением относится к своему маленькому ребенку, выглядит мерзко в любой ситуации. Дальше больше. В принципе, ее хождения налево можно понять и простить — тут она действует очень по-женски, не скажу, что это хорошо, но весьма распространенно. Чего я в упор не могу понять, так это небрежного отношения к деньгам, которое и привело ее туда, куда привело (а вовсе не многочисленные измены). Как показывает практика, нечистоплотность и небрежность в делах любовных еще иногда сходит с рук, если сильно повезет, а вот в делах денежных — практически никогда. Потому не надо путать эти две сферы и думать, что если все так ловко получилось в одной, то и в другой так же выйдет. Каренина, кажется, таких фатальных ошибок не допускала — ну так у Толстого ее "трагедия" была выше такой приземленной вещи, как деньги. Зато Флобер отражает вопрос именно так, как происходит в жизни (и по сей день ситуация, когда человек набрал кредитов и не думает, как за них расплачиваться, а в итоге все расхлебывают его ближние, ой как распространена), и это доставляет какое-то мстительное удовольствие даже. Потому что обычно в литературе таким дамам все сходит с рук, необходимую сумму приносит очередной поклонник, и они порхают, порхают... А вот реакция мужчин Эммы зато печально похожа на то, с чем можно столкнуться в жизни — они, конечно, не убивцы по натуре и, может, не самые и плохие люди, но никто не желает принять на себя обременительную роль спасителя.

Вообще это очень печально, когда человек живет не в реальном мире, а в своих фантазиях. И пока эти фантазии касаются принца на белом коне, это еще куда не шло, а вот когда они начинают влиять на материальную часть жизни — тут все и сыпется. И нет, имхо, лучшего лекарства от фантазий, чем работа. Я в глубине души убеждена, что если бы Комиссаржевская днем стояла у станка Эмме было, чем себя занять весь день и она понимала бы, откуда берутся деньги, проблем и тараканов у нее в голове было бы чуть меньше. Хотя это мои личные тараканы уже как человека, неизменно продвигающего идею целительного труда Но с этой позиции очень сложно тихо не злорадствовать на судьбу этой нахальной лентяйки и эгоистки, хоть я и осознаю, что это не совсем хорошо. По-человечески-то ее, конечно, жалко, но только издали — а вблизи с таким человеком, у которого кроме своего волшебного мира романтических иллюзий вообще ничего в ценностях нет, ничего общего иметь бы не хотелось.

Приятно, опять же, что открыла наконец для себя французского писателя, который не вызывает у меня невыносимой скуки с первых страниц. Хотя не уверена, что язык Флобера будет для меня достаточно прост, чтобы подтягивать французский.