Данная рубрика — это не лента всех-всех-всех рецензий, опубликованных на Фантлабе. Мы отбираем только лучшие из рецензий для публикации здесь. Если вы хотите писать в данную рубрику, обратитесь к модераторам.
Помните, что Ваш критический текст должен соответствовать минимальным требованиям данной рубрики:
рецензия должна быть на профильное (фантастическое) произведение,
объём не менее 2000 символов без пробелов,
в тексте должен быть анализ, а не только пересказ сюжета и личное мнение нравится/не нравится (это должна быть рецензия, а не отзыв),
рецензия должна быть грамотно написана хорошим русским языком,
при оформлении рецензии обязательно должна быть обложка издания и ссылка на нашу базу (можно по клику на обложке)
Классическая рецензия включает следующие важные пункты:
1) Краткие библиографические сведения о книге;
2) Смысл названия книги;
3) Краткая информация о содержании и о сюжете;
4) Критическая оценка произведения по филологическим параметрам, таким как: особенности сюжета и композиции; индивидуальный язык и стиль писателя, др.;
5) Основной посыл рецензии (оценка книги по внефилологическим, общественно значимым параметрам, к примеру — актуальность, достоверность, историчность и т. д.; увязывание частных проблем с общекультурными);
6) Определение места рецензируемого произведения в общем литературном ряду (в ближайшей жанровой подгруппе, и т. д.).
Три кита, на которых стоит рецензия: о чем, как, для кого. Она информирует, она оценивает, она вводит отдельный текст в контекст общества в целом.
Модераторы рубрики оставляют за собой право отказать в появлении в рубрике той или иной рецензии с объяснением причин отказа.
"Был человек в земле Уц, имя его Иов..." — гласит Ветхий Завет. Здесь земля Уц, на соседней улице. Вот человек Иов — Артур Чисоев без видимой причины лишен семьи, имущества, здоровья. Он же Иаков, готовый бороться всю ночь с тем, чье имя запретно.
"Сделайте ковчег из дерева ситтим: длина ему два локтя с половиною…" — гласит Ветхий Завет. Сказано-сделано: в старом гараже, мастерской пьяницы-художника. И падут тучи саранчи, хлынет огненный дождь, а трехглазый исполин выйдет на прогулку в городском парке.
"И пришли те два Ангела в Содом вечером…" — гласит Ветхий Завет. Воистину пришли — утром, на заседание горсовета, с огнем и мечом. Пришли и огласили приговор. Не верите, слуги народа? Рухнул дом, одна пыль столбом. Поверили, устрашились. Скоро взойдет последняя заря над обреченным Содомом. Где путь к спасению?
Много веков Ветхий Завет служил источником вдохновения для скульпторов, художников и поэтов. Из него щедро черпали вдохновение, заимствуя знаковые образы и притчи, становящиеся своеобразным шифром для посвященных в нюансы художественных смыслов. Многострадальный Иов, Давид и Голиаф, Содом и Гоморра... Перечислять можно долго и на каждый пример приходятся сотни, тысячи, если не десятки тысяч, всевозможных аллегорий и трактовок. Тем удивительнее, что в современной фантастике и фэнтези ветхозаветные мотивы если и не забыты, то обращаются к ним довольно редко. Я бы даже сказал, что до обидного редко. Причин, по-видимому, несколько. Это и нежелание соревноваться с известными предшественниками, и отсутствие особого читательского интереса к этой тематике, и, конечно же, нередко это скудность собственных познаний.
Но перейдем от отвлеченных рассуждений к герою этой рецензии, роману "Крепость души моей". Столь обширное вступление было необходимо, чтобы подчеркнуть сложность задачи, стоявшей перед Олди и Валентиновым, и причины, по которым книга резко выделилась среди сплоченных рядов отечественной фэнтези и мистики. Ведь соавторам удалось уловить суровый дух Ветхого Завета и вселить его в легкомысленные будни нашего мира. Строгий речитатив библейских цитат безжалостно вклинивается в пеструю и суесловную болтовню современности. Триптих, три сильно отличающихся, но при этом идейно близких истории. Разница заключается в масштабе событий, точках обзора и количестве героев. Если в первой истории все завязано на братьях Чисоевых и их бывшем учителе Александре Павловиче, то во второй и особенно в третьей действие охватывает уже весь Город.
Итак, как две капли похожий на наш мир, современный Город, и обычные люди, которые внезапно обнаруживают, что в их жизнь вмешиваются высшие силы. Силы, которые играючи переписывают судьбу, карают и награждают. Силы, для которых нет ничего невозможного. Растоптать жизнь успешного бизнесмена, лишить детей, разорить компании. За какие проступки была назначена эта кара? Бизнесмен Чисоев лишь песчинка по сравнению с высшей силой. Гордая и упорная песчинка, способная заклинить самый прочный и отлаженный механизм. Авторы яркими красками и образными метафорами слой за слоем наносят изображение на холст. То покажут прошлое, то откроют будущее, то застынут на настоящем. Вывернут наизнанку бывшего борца, разберут по косточкам своенравного пророка, чтобы свести в поединке мятежные человеческие души и суровые законы.
Вторая повесть попала точно в цель, поразив удачным взглядом на два мира, земной и небесный. Горнее Царствие, поделенное на три Сферы и девять Ступеней, каждая из которых представлена своей силой. Ангелы и Начала, Престолы и Серафимы, верные слуги Всевышнего, неумолимо карающие грешников и строго блюдущие Закон. Ибо Закон в этом Царстве превыше Милости. По крайней мере, на первый взгляд кажется именно так. Эта история сплетена из нескольких нитей — небесного расследования Владыки Камаила и его помощника Микки, загадочных явлений в Городе, а главное, исканий Сергея, в чью жизнь ворвались неведомые прежде чувства и мысли. Помимо них действуют и другие герои: обычные люди, начальники и подчиненные, нищие художники и знаменитый режиссер.
Атмосфера тайны быстро сгущается, ветхозаветные предания обретают зыбкую плоть, грозя захлестнуть улицы Города и погубить его. Тонкая авторская ирония подчеркивает аляпистые приметы нашего времени. Текст насыщен аллюзиями и аналогиями — как библейскими, так и литературными, например, с романом Булгакова"Мастер и Маргарита". И на этом фоне происходит очень интересная история, в которой любовь и вера сталкиваются с судьбой и временем. На мой взгляд, особое достоинство повести в том, как сочетается современность и древность в облике и манерах небесных служителей. Весьма симпатично сочетаются, бамбуковая тросточка и стада телиц, мобильный телефон, факс, обращение "шеф" и свитки, традиции, семиглазый леопард.
В отличие от второй, третья повесть целиком разворачивается на земле, в многострадальном Городе. Наша цивилизация успела привыкнуть, что всегда и везде можно договориться, найти компромисс и добиться лучших условий. Отчасти за счет развитой техники, отчасти за счет культурных свобод и течений. Но когда два Серафима объявляют, что души горожан взвешены и измерены, и назначена плата за согрешения, то все мольбы, ухищрения, усилия оказываются тщетны. Авторы заперли персонажей в колбе произведения, поставили микроскоп и принялись наблюдать, по фрагменту складывая пеструю мозаику гнева и отчаяния, отрешенности и беззаботности. Картины народного бунта кажутся пророческими, жутко походя на реальность.
Что же общего в повестях? Суровый Закон со множеством толкований и прецедентов. Человеческая гордость и упрямство, не дающие отступить даже когда все кончено. Это поединок души и буквы, содержания и формы, милосердия и справедливости. Но стоит помнить — что хотя Ветхий Завет и лежит в основе многих религий, но служит сейчас скорее памятью, чем указанием к действию, замененный Новым Заветом, Кораном и другими текстами.
Итог:пестрое смешение ветхозаветных законов и современного мира.
Нельзя сказать, чтобы отечественные читатели были избалованы обилием одновременно и качественной, и масштабной космофантастики, особенно в последние годы. В большинстве случаев авторы идут по легкому пути, довольствуясь ярким антуражем при заурядном сюжете и грубо вписанной морали. Ни о каких изысках речи не идет. Грозные линкоры, мужественные герои, презренные враги. Казалось бы, канон определен раз и навсегда, редкие удачи, например, "Сфера Великорасы"Зоричей лишь подтверждают общее правило. Как бы не так.
В цикле "Ойкумена"Олди наглядно продемонстрировали, что под одной обложкой вполне возможно соединить научную фантастику и космооперу, не забывая о социальных конфликтах, психологических играх и философских размышлениях, и я уже не говорю о ярких приключениях. За космической симфонией "Ойкумены" последовала сюита "Городу и миру", посвященная второй, технической половине населяющих вселенную рас — техноложцам. Сюжетно она дополняла первую трилогию, являясь скорее предисторией, чем продолжением. И вот теперь барабанная дробь, и на манеже...
"Волчонок" Марк Кай Тумидус. Племянник того самого Гая Тумидуса, знакомого читателям по первой трилогии. Помпилианец до мозга костей. Захват и клеймление рабов для них абсолютно естественен и неотъемлем с момента рождения. Хищник, привыкший повелевать, а не подчиняться. Волк, а точнее пока еще волчонок. Но с хорошими задатками. На протяжении всей книги мы будем наблюдать за тем, как Марк учится приказывать и исполнять приказы. Подчиняться старшему — и тут же скалить зубы. Скалься, скалься, волчонок, пугай врагов!
С помпилианцами Олди познакомили нас еще в "Кукольнике". В "Волчонке" они не предложат нам почти ничего кардинально нового. Вместо этого соавторы сводят воедино прежде разрозненные сведения, расширяют и углубляют наши представления об этой расе. Вместо голой информации — сочные, яркие сцены, в которых полноценно раскрываются целый ряд нюансов поведения и стереотипов помпилианского общества. Это и три ступени: раб, ботва, свободный человек. Тонкости армейской иерархии. Различия между рабовладельцами и коллантариями.
Что касается философской начинки романа, то, как и в предыдущих трилогиях, Олди неторопливо готовят почву для цветка идеи, ограничиваясь намеками и заряжанием плазматоров. Судите сами, в "Ойкумене" человечество оказалось на пороге перемен. Казалось, колланты, иначе говоря, коллективные антисы — следующий этап развития, надежда всех рас. И чем же все обернулось? Торжественным маршем разума и духа, победным шествием человечества по космосу? Нет, скорее праздником зависти и обиды, жалкими дрязгами и толканием локтями. Демонстрацией дикости, уж не отсюда ли вытекает название нового цикла, "Дикари Ойкумены"?
В стиле Олди также остались верны себе. Виньетки рассуждений, житейской мудрости и изящных фраз оттеняют сочный, красочный, насыщенный яркими образами и сравнениями слог романа. Поразительно удачно подобранные названия для технических диковин, термины для несуществующих, но не становящихся от этого менее интересными наук.
Если отдалиться, то сюжет романа покажется прямолинейным и простым. Учеба, еще раз учеба, первые задания, поиск друзей и врагов. Но стоит присмотреться, как выясняется, что Олди выбирают отнюдь не самые предсказуемые, зато весьма логичные и любопытные сюжетные ходы. А тонкие нотки контрапунктов шпионской игры и научных поисков приятно разнообразят бравурные взрывы воинского марша. Тем более что и в боевых сценах скучать не придется. Олди отлично знают, где добавить пафоса, где улыбки, а где минуту молчания.
Итог: становление молодого волка, готовящее почву для новой трилогии.
Противостояние людей и чудовищ смело можно назвать вечной темой в литературе. Столь же вечной, как противостояние правды и лжи, чести и подлости, верности и предательства, отзывчивости и бессердечности. Столь же вечной, как борьба за власть, желание завладеть редкой диковинкой, алчность, мстительность, гордость и многое, многое другое. Но так ли страшны чудовища, как их изображают в сказках? И что страшнее чудовища облика или чудовища души? Ведь человеческий ум намного изобретательнее в убийстве и уничижении себе подобных, как обманом, так и грубой силой, чем что-либо другое. Олди наглядно показывают это в "Циклопе" на примере своих героев.
Циклоп, верный слуга приютившей его некогда волшебницы Инес. Симон Пламенный, загадочный и порой на удивление человечный маг, чью силу никто не смеет ставить под сомнение. Вульф, постаревший искатель приключений, прошагавший полмира и проливший немало крови. И другие персонажи, яркие и живые, вполне удавшиеся авторам. Что немаловажно, Олди не пожалели красок и внимания даже на, казалось бы, проходных, второстепенных персонажей. Более того, их судьбы также прослеживаются на протяжении всей книги до самого эпилога.
История, разворачивающаяся перед нами, подобна огромному дереву. Корни — прошлое героев — то сплетаются в причудливые узлы, то расходятся, чтобы потом все равно влиться в общий ствол сюжета. Сучки рассказов, написанных ранее, смотрятся вполне гармонично, не выбиваясь из общего ряда. Постепенно ствол дерева ширится, множатся вопросы и загадки, но в последний момент первая часть обрывается на самом интересном месте, прежде чем раскинулась изящная листва рассуждений и ответов. Поэтому, на мой взгляд, не стоит делать промежуток между чтением "Чудовища были добры ко мне" и "Король камней", чтобы не нарушать темп истории. Тем более, что первая книга подчеркивает события второй, как оправа подчеркивает красоту драгоценного камня.
Несмотря на прекрасную стилизацию под жанр "Меча и магии", умеренно мрачную и грубую, впрочем, без какого-либо смакования жестоких подробностей, Олди ничуть не изменили своим правилам, по-прежнему ставя перед читателями философские вопросы. Ловко играя словами и понятиями, они расставили ловушки намеков и то ли ложных, то ли истинных подсказок. Кто такие изменники, платящие частью своего тела за талант? Сивиллы, проводящие размен, кто они, преступники или благодетели? И как же могущественные маги, в чем истоки их силы? И, главный вопрос, кто такие Ушедшие, да и Ушедшие ли они на самом деле?
Тем не менее, если сравнивать "Циклопа" с другими книгами Олди, то, на мой взгляд, этот роман окажется одним из самых простых и понятных. Нет, загадок, разумеется, хватает, но авторы старательно изложили отгадки, тщательно разъяснив их. Что касается слога, то он разительно отличается от слога цикла "Чистая фэнтези" отсутствием излишнего внимания к бытовым мелочам и меньшей витиеватостью. Яркие же образы и сравнения по-прежнему расцвечивают текст, подчеркивая оттенки чувств и эмоций, выставляя наружу извечные проблемы и слабости людей. А прекрасные эпилоги ложатся легкими лепестками на пышную крону романа, одновременно подводя черту и закладывая фундамент для новых историй.
Итог: история о людях в облике чудовищ и чудовищах в облике людей.
«Кто такой в этой сказке Тарталья? Он злодей, негодяй и каналья!» Слова этой песенки совсем не про здешнего Тарталью. Здешний Тарталья, он же Лючано Борготта, главный герой романа «Кукольник», человек тихий и скромный, можно сказать, обыватель. Он, однако, наделен примечательными способностями и пребывает вместе с ними в весьма необычном мире. Способность Борготты, невропаста, или «кукольника», заключается в умении «подключаться» к нервной системе другого человека – «куклы» (при обязательном его согласии) и отчасти управлять им. Попробуем теперь разобрать всё по порядку.
Мир. Не секрет, что конструирование миров – прерогатива и любимое занятие фантастов. Не все, однако, в нём одинаково преуспели. В принципе, писатели имеют право и обязанность(!) придумывать любые, сколь угодно фантастические миры, что приветствуется. Но при этом, во избежание полного распада текста, должна соблюдаться внутренняя логичность, завершенность и самодостаточность, присущая данному конкретному нерукотворному миру. Этих качеств «Кукольнику», на мой взгляд, не хватает. Элементы НФ, фэнтези, авантюрно-плутовского романа и мемуарного жанра смешались в этом коктейле не в самой лучшей пропорции. Хотя книга имеет подзаголовок «космическая симфония», речь в ней, очевидно и, разумеется, не идет о реальном космосе. Космос здесь это, скорее, некая живая субстанция, наделенная психической энергией, либо среда, наполненная живыми, в некотором смысле, «флуктуациями». И передвижения персонажей по этому космосу совершаются тоже с помощью какого-то вида энергии, имеющего отношение к психике, ментальности. При достаточно развитой фантазии такой космос можно воспринимать аллегорически и поэтически. Зато довольно трудно принять за поэтическую аллегорию различного вида парализаторы и «стрелялки» помпилианцев – представителей одной из рас, населяющих «Ойкумену», используемые для пиратских набегов на планеты (то они дисциплинированные солдаты, то корсары). А описание грозного корабельного оружия под названием «межфазник» с использованием терминов современной физики звучит как полная тарабарщина, что называется, за гранью добра и зла. Всё это выглядит очень архаично в литературном отношении, отсылая читателя куда-то к «Туннелю в небе» Р. Хайнлайна, где технологии мгновенных межзвездных перемещений мирно соседствуют с колонизацией планет методами освоения Дикого Запада. Кстати, о помпилианцах. Они – рабовладельцы. Но для чего им рабы? Очевидно, не для возделывания виноградников и тому подобной буколической работы. Уровень технологии, о котором можно судить по техническому оснащению помпилианских «галер», показывает избыточность такого рода усилий. Видимо, рабы нужны для того, чтобы использовать их в качестве тягловой силы звездолетов (допустим, что это возможно). А зачем помпилианцам звездолеты? Очевидно, чтобы захватывать новых рабов. Логично… Более того, авторы упоминают, что способность помпилианцев ставить на своих рабов некое психологическое «клеймо» развилась у них эволюционно(!) в результате долгого рабовладения. А ведь это примерно то же самое, как если бы кто-то заявил, что повсеместное использование на Земле телефонной связи приведет, мало-помалу, к развитию у землян телепатических способностей! Логичнее выглядело бы как раз обратное предположение, что именно необыкновенные качества представителей этой расы привели их к рабовладению.
Кроме рабовладельцев с латинскими именами в этом мире присутствуют и лубочные русские графы вместе со своими крепостными. Закрадывается подозрение, что авторы, не смогли (или не захотели) придумать ничего своего, оригинального, а воспользовались готовыми наименованиями (вплоть до имен собственных) и структурами реального мира с его реальной историей. Но дело в том, что эти структуры, не будучи укоренены естественным образом в новом придуманном мире, выглядят в нём неорганично, чужеродно. Возникает своего рода «семантическое раздражение», ведь российский читатель, смею надеяться, имеет вполне определенное представление о крепостничестве. Гораздо интереснее читать в романе об иных расах. Гематры, брамайны, вехдены и, особенно, вудуны выглядят привлекательно, то есть занимательно, необычно.
Основное противоречие «Кукольника» и других подобных произведений состоит, на мой взгляд, в том, что жизненные перипетии героев преподносятся с убийственной серьезностью, в то время как мир, служащий основой и источником этих перипетий, невозможно принимать всерьез. Это же противоречие не позволяет рассматривать описываемый в «Кукольнике» мир как гротесковый, заведомую пародию. Не наблюдается ни той легкости и естественности «окружающей среды», что характерна, например, для «Билла, героя Галактики», или «Девушки у обрыва» В. Шефнера, ни иронии «Звездных дневников Ийона Тихого» и творений зрелого Р. Шекли. Нет и головокружительного, напряженного сюжета (пример – «Тигр! Тигр!» А. Бестера). Упомянутые произведения, в отличие от «Туннеля в небе», нельзя назвать устаревшими в силу их самодостаточности. Для создания ценного, самобытного текста в таких случаях крайне необходимо чувство меры. Нужно, как сказал классик, пройти по лезвию бритвы, а это, очевидно, не просто. Общий вывод таков: мир «Кукольника» недостаточно проработан концептуально, хотя некоторые отдельные детали выписаны очень хорошо и оставляют впечатление чего-то большего.
Главный герой. Он здесь действительно и, безусловно, – ГЛАВНЫЙ. Собственно говоря, никаких других героев и нет, есть только второстепенные и эпизодические – служебные персонажи. Хотя повествование ведется от третьего лица, впечатление такое, что это сплошной поток сознания Борготты – настолько эгоцентричен этот рассказ. Даже его учитель маэстро Карл и прочие личности, повлиявшие на судьбу Лючано, представлены как его alter ego. Считается как будто, что Лючано Борготта – человек трудной судьбы, но на Оливера Твиста он всё же не похож и, соответственно, особого сочувствия не вызывает. При всем при этом какой-либо цели у «героя» не наблюдается. Никаких волевых поступков он совершает, судьбоносных решений не принимает, не демонстрирует никаких убеждений, да и вообще старается «не париться». Он просто, как говорят, плывет по течению. Своей психологией он неуловимо напоминает какого-то офисного начальника средней руки из столичного мегаполиса. (Это, правда, моё личное впечатление.) Такой «дегероизированный» тип героя сам по себе не кажется новым и очень интересным. Видимо, ясных целей для него в первой книге цикла авторы еще не придумали. Только помпилианская «стерва» Юлия своими подмигиваниями Борготте многозначительно намекает на что-то, вероятно, на второй и третий тома «Ойкумены».
Стиль. Стиль и язык романа одним словом можно охарактеризовать как «читабельный» и «добротный» (а также, видимо, «узнаваемый»). Если психологическая достоверность романа как целого оставляет желать лучшего, то отдельные эпизоды, к примеру, тюрьма и суд на Китте, написаны вполне хорошо и увлекательно. Авторам явно лучше удаются динамичные сцены и диалоги, нежели пространные рассуждения и объяснения. То есть, увереннее всего они себя проявляют именно в приключенческом и авантюрном жанрах. И тут возникает вопрос о ценности всего того красочного прорисованного камуфляжа, именуемого «Ойкуменой». Описание этого слегка фантасмагоричного мира в заданных рамках достаточно убедительно. Авторы умеют наполнить текст зримым содержанием, создать феномен присутствия. Стоит отметить и умелое подчеркивание колоритных деталей. Особенно это касается первой части романа — «Китта». Здесь чувствуется профессионализм, а, может быть, и ремесленный навык. Используют авторы и грубоватый, циничный юмор, который иногда выглядит уместным, а иногда – неуместным (опять же «метрон — аристон»).
Идеи. На мой взгляд, интересные, перспективные идеи в этом романе присутствуют. Прежде всего, это касается невропастов-кукольников. Театр контактной имперсонации (неплохо звучит!) просто сам просится в какой-нибудь цикл приключенческих и психологических новелл, как минимум. А вот концепция «королевы-боли», в самый неподходящий момент навредившей Лючано, изложена как-то невнятно, и выглядит почти притянутой за уши. Действительно, если бы не это, то, как бы еще иначе наш прожженный невропаст, «полноправный гражданин» Борготта попал в рабство к гард-легату Тумидусу? Другое интересное изобретение – это вудунский культ Лоа, и всё, что с этим связано. Здесь мне чудятся какие-то отголоски романов Р. Желязны «Творец снов» и «Остров Мертвых», которые могли бы получить новое нетривиальное развитие. Понятие «рас-энергетов», умеющих оперировать недоступными обычному человеку энергиями, звучит многообещающе, но в предложенном исполнении оно выглядит как абсурд, если не сказать, нонсенс. Едва ли даже в литературной условности, кроме разве народной сказки, стоит покушаться на принцип Ex nihilo nihil, ex nihilo nihil fit! В целом кажется, что одних только этих идей недостаточно для объемного произведения. Необходима еще сюжетная «пружина», общий замысел. Кстати, если уж рассуждать о сюжете, то надо сказать, что помещение героя в тюрьму (рабство) по «несправедливому» приговору – прием в беллетристике, мягко говоря, не новый, хотя и почти беспроигрышный.
Зададимся теперь строгим вопросом: имеет ли данное произведение познавательную ценность? То есть, в какой мере этот текст может быть продуктивным в смысле внутреннего сопереживания читателя и его интеллектуального и духовного обогащения? На мой взгляд, познавательная ценность «Кукольника» (особенно, второй его части), понимаемая таким образом, не высока. Книга эта смело может быть отнесена к чисто развлекательному жанру, более или менее изощренной, а, иногда, и примитивной, литературной игре, и то, при условии, что читатель принимает правила этой игры, не вполне, к тому же, четкие. Я не рассуждаю здесь о замысле авторов, хотя у меня и имеется на этот счет своё мнение. В данном случае, я думаю, важен не сам замысел, а его конечный результат. Если бы я прочитал эту книгу лет в тринадцать, то, вероятно, был бы в полном восторге. Теперь же ставлю семерку, накидывая один балл, а, может, и полтора, за «дар рассказчика», который может привлечь читателя не столько сутью произведения, сколько манерой изложения. Если и рекомендовать эту книгу к прочтению, то не в познавательных, а, скорее, ознакомительных целях, как характерное, во многом, «детище российской фантастики». Лично я еще раз убедился, что ценные произведения не пишутся за пять месяцев. Стоит, однако, добавить, что читается эта вещица легко, её не назовешь откровенно скучной, что само по себе есть определенное (и немалое :) достижение.
А Вы бы хотели быть героем? Не спешите отвечать утвердительно. Сперва задумайтесь, что значит БЫТЬ героем, а не только называться им.
Но, допустим, что Вы решились. Поздравляю! Вы – герой! Давайте посмотрим, что Вас теперь ожидает.
— Вы должны быть готовы к тому, что по-меньшей мере половина Вас – это Ваше ИМЯ. Когда Вы идёте на войну или куда-нибудь ещё, Ваше Имя будет лететь, опережая Вас, открывать врата городов, до битвы покорять народы Вашей воле, заставлять врагов разбегаться в ужасе.
Помимо Алкида и Ификла, реальных людей из плоти и крови, в романе самостоятельно действует мифический образ Геракла, влияющий на политику и торговлю, военные союзы и замыслы богов, а стало быть, и определяющий сюжет романа.
— Но учтите, что Ваше имя, Ваш мифический образ – это нечто больше Вас. Это нечто однозначное, непобедимое, не знающее сомнений. Ему, а не Вам поклоняются люди, создавшие этот образ. Ему нет никакого дела до Вас, до того, что у Вас болит живот или подвёрнута лодыжка. Оно блистает и требует. И если Вы ему единожды откажете, оно может покинуть Вас. И тогда останетесь только Вы. Человек из плоти и крови.
Раскрытию этого конфликта авторы посвящают львиную долю романа. Мифический образ Геракла рождается на страницах книги раньше самих героев, а умирает… Он не умер до сих пор. Если говорить о главных конфликтах в произведении, то этот можно считать одним из основных. А его, в свою очередь, иллюстрацией к тому, как появляются, развиваются, обрастают апокрифами мифы и легенды. И чего они на самом деле стоят.
— Приключения, победы и слава будут сами идти к Вам в руки. Вам только и останется, что совершать подвиги и пожинать их плоды.
Прочитав «Героя», нельзя не признать, что образы собственно главных персонажей получились несколько плоскими и стереотипными. Однако весь сюжет книги и все её основные события всё равно крутятся вокруг братьев, подчинены развитию их собственной драмы. А главные мысли подчёркиваются яркими и сложными дополнительными персонажами.
— Однако, имейте в виду, что если Вы вдруг решите немного отдохнуть, Вам этого сделать не позволят. Вы Герой, а не человек. А Герои не спят. Вас будут искать, находить и требовать. Требовать новых подвигов и новых побед.
Противопоставление мифического образа и человека, лежащего в его основе – ещё одна из основных смысловых тем «Героя». Эта тема неоднократно поднималась в других выдающихся произведениях, но харьковскому дуэту удалось её блестяще освежить, полностью раскрыв со своей стороны.
— Ваш героический образ, Ваша слава, легенда о Вас – всё это создали люди. Новые подвиги и свершения позволят Вам обрести ещё большее число поклонников среди людей.
Мы с Вами живём, к сожалению, не в Древней Греции, но свои легенды и свои герои, конечно, есть и у нас. Даже в литературе и в сети. Есть легендарные писатели, от которых ждут новых откровений, есть легендарные виртуальные личности, от которых постоянно требуют чего-нибудь эдакого. Насколько пришли эти легенды – на час, на год или навсегда, покажет время. И механизм формирования, развития и умирания легенд не слишком изменился за тысячелетия. Да и зачем бы ему меняться? Люди то ведь остались прежними. Изучением этих винтиков и шестерёнок, создающих героев, Олди и занимаются помимо всего прочего. И получается у них это блестяще.
— Но Вы должны знать, что люди, создавшие Ваш мифический образ, могут Вас и сбросить с пьедестала, если Вы со временем перестанете этому образу соответствовать. Но выбросят лично Вас, а Ваше имя останется в легенде.
Легенду любят все. Но носителя легенды, человека может пнуть в случае ошибки любой ремесленник. Если ему не удаётся самому стать героем, то можно приобщиться хотя бы так. А потом переключиться на другой объект поклонения.
— Простые люди, не герои, будут тянуться к Вам, как к Солнцу, желая согреться в лучах Вашей славы.
Как я уже говорил выше, образы братьев Амфитриадов получились несколько стереотипными, что можно оправдать задачами текста. Зато персонажи вспомогательные получились на славу, яркие объёмные и человечные. И читательское сопереживание им удаётся завоевать куда легче, чем легендарным братьям. И этому не следует удивляться, ведь это и есть мы с Вами и весь спектр нашего отношения к героям нашего времени. Самым интересным человеком в моих глазах получился Амфитрион, сыгравший в романе с десяток ролей. Недаром многие как раз его и называют основным персонажем книги. А ещё хорош Гермес, эдакий аватар самих авторов книги, летающий над полем битвы, мудрый, но сомневающийся.
— Но обретёте ли Вы своё собственное человеческое счастье? Впишется ли оно в легенду? На этот вопрос ответа нет.
Ведь, женщина, выходя замуж за героя, выходит за легенду. Друзья дружат с легендой. Дети, видят в отце легенду. И как они отнесутся к тому, что легенда – простой человек со всеми его слабостями? Это противоречие и этот конфликт мне видится самым главным в книге и самым сильным. И потому в итоге романа мифический Геракл вознёсся на Олимп, а человек остался лежать в грязи, никому не нужный.
-----------
Так что в итоге? Кому можно рекомендовать эту книгу?
— Любителям эпического фэнтези? – Вряд ли. Им в «Герое» не хватит как раз эпичности, как бы нелепо это не звучало. Авторы обменяли размах на раскрытие внутренних противоречий героев.
— Любителям греческой мифологии? – Тоже мимо. Роман вовсе не представляет собой изложение или переосмысление мифов. Это просто история, рассказанная в поле мифа. Можно считать её апокрифом. Хотя подтолкнуть к изучению первоисточника она, безусловно, может.
— Любителям приключенческой фэнтези? – Опять нет. Не так уж тут много подвигов и сражений.
Другой вопрос, что сделано это очевидно было сознательно. Иначе мы бы не получили ответов на все наши вопросы, а получили бы лишь ещё один вариант старой легенды.
Так что я порекомендую «Героя» тем людям, которые любят вопросы больше, чем готовые ответы. Которые сами готовы их ставить. Искать решения в собственной голове, и не выбрасывать учебник, где эти решения не написаны в конце.
Вот такая вот неоднозначная рецензия. Вся из сомнений и противоречий.
облако тэгов
