Почему: наткнулся на ноуте на файл с книгой. Зачем и когда скачал, не помню.

В итоге: от скуки прочитал пару страниц и залип! Изящные, остроумные рассуждения обо всём на свете: сказки, мультфильмы, фильмы, вещи, города. В сборнике два режима — или иезуитская изощрённость, выворачивающая на изнанку привычные сюжеты, или сдержанная ностальгическая сентиментальность. Оба режима очень увлекательны.

Изумительно, ярко, живо, образно написанный отборный бред. Абсолютно бестолково выстроенный роман, весь слепленный из совершенно разноплановых фрагментов – фэнтези, мемуары, советская патриотическая проза и бог знает что еще. Будто надергали по главе из разных произведений и кое-как наспех склепали. Причем без некоторых прекрасно можно было б и обойтись – было б только лучше. На кой спрашивается нам пересказ содержания громовских книжек? А такая детальная биография главного героя? Только лишь для того, чтоб показать, каким он, в сущности, является бесхребетным, инертным, плывущим по течению неудачником без друзей, работы, семьи? Ну так можно было это сделать более кратко и менее нудно. К слову сказать, напрочь отсутствует становление героя, нет и в помине хоть какого-нибудь развития его, как личности. А ведь его «избранность» как раз и предполагает постепенную трансформацию слабого и неуверенного в себе человека в сильную личность с лидерскими качествами. Но нет! В нашем случае герой как был, так и остался бесхарактерным трусом, который до странного легко поддается чужому влиянию, противостоять людям или обстоятельствам не способен в принципе, а в нестандартных ситуациях теряется настолько, что его можно принять за неодушевленный предмет.

Но хуже всего какая-то прямо-таки патологическая любовь к Советскому союзу. Почему нужно жить прошлым? Зачем продолжать культивировать в себе веру в несуществующие идеалы? Может пора уже забыть, как страшный сон, все, чем нам отравляли мозги на протяжении семидесяти лет и посмотреть вокруг незашоренным пропагандой взглядом?

У Елизарова определенно есть «пунктик» — ностальгия по советскому детству и юности, и это отражается в тексте буквально на каждом шагу. Обращение друг к другу не иначе, как «товарищ», да и вообще вся манера общения читателей вызывает в воображении образ не человека нового тысячелетия, а скорее бравого председателя колхоза середины пятидесятых. «Эгей, товарищи! Ну-ка, поднажмем! Вместе мы непременно сдюжим!!» — не цитата, но очень в духе. Ватник и кирзачи в качестве демисезонного прикида – какому адекватному человеку это вообще в голову придет? Патриотические песни на пластинках. Священный долг перед родиной, которая нас вскормила-взрастила. Лично меня вскормили и взрастили мои родители, за что я им безмерно благодарна. А что касается надуманного патриотизма – не понимаю, как можно быть патриотом несуществующей страны. Не понимаю, как можно быть настолько зацикленным на прошлом, настолько законсервированным в нем. Может, и есть в книге некий тайный смысл или тонкая ирония, может, это просто я что-то не уловила. В таком случае, я просто недостаточно зрелый читатель. Ну что ж, будем зреть.

Не могу, конечно же, обойти стороной написанные с особым смаком сцены кровавых побоищ. Что это вообще такое, что за театр абсурда? Адекватные интеллигентные люди по щелчку превращаются в озверевших фанатиков и принимаются направо и налево мочить всех без разбору топорами, вилами и прочим хозинвентарем. И ладно б это была разовая бандитская разборка, нападение одной читальни на другую с целью положить всех скопом и завладеть книгой. Так нет. Подобное случается сплошь и рядом и называется это «цивилизованное разрешение конфликта». То есть, чтоб Вы понимали, у данных «мероприятий» есть регламент, есть наблюдатели – представители управляющего органа, которые следят за соблюдением этого регламента, есть люди, которые по окончании займутся утилизацией тех, кому не повезло… Все по правилам, чинно-благородно. А может, стоило-таки получше проработать регламент, внести поправку, скажем, что-то типа «кишки друг другу не выпускать»? Или когда за правое дело (то бишь, за книгу), то и рапирой (клинком, штыком, ножом) в живот ближнему потыкать не грех?

Кстати, а разве нельзя книгу банально украсть? Благо, умельцы, что способны любой сейф вскрыть и в любое хранилище проникнуть, никогда не переведутся. Или обязательно, чтоб с лопатой наперевес и кишками наружу? Или я опять чего-то недопонимаю? Похоже, мы с Елизаровым определенно не на одной волне. Очень жаль, потому что пишет он на самом деле великолепно. Просто не то.

В общем, рекомендовать «Библиотекаря» я не стану, разве что любителям черного юмора, причем весьма специфического, густо приправленного коммунистической пропагандой.

Сборник разнообразной эссеистики от Елизарова, в котором есть всё — от поиска смысла жизни в табуретке (а как ещё назвать описание сексуальной подоплёки в мультфильмах «ну погоди») до почти классических, но по-Елизаровски оригинальных сравнительными оборотами и метафорами эссе про разные явления, города мира и даже предметы.

Сборник состоит из нескольких разделов.

Разделы Мультфильмы, Сказки и Фильмы открывают нам новый взгляд на старые мультики, сказки и фильмы.

Например, «Козлёнок, который умел считать до десяти» — это мультфильм с религиозной подоплёкой, где Козлёнок — антихрист. животные — человеческое стадо,ну и так далее.

А трилогия «Возвращение блудного попугая» показывает нам две формы эмиграции советского диссиденства (внутренняя и внешняя) и образец хождения в народ.

Одни открытия просто поражают авторской эрудицией и фантазией — например, про Снежную Королеву автор написал аж несколько эссе: «Снежная Королева. Развенчание гностического мифа», «Снежная Королева и культ нордического матриархата», «Снежная Королева и космогония льда», «Снежная Королева как любительский алхимический опыт».

Другие открытия автора заставляют ну просто зажмуриваться от, скажем так, глубины и широты полёта его аналитического ума. Так, например, мы увидим анализ того, как выход на экраны фильма «Кинг Конг» (1933г) стал причиной того, что Дворец Съездов в СССР так и не был построен. Или что сказка «Буратино» — это отражение победного шествия Фашизма по Европе.

Вторая группа эссе — «Фантомы, Предметы, Города, Мой Арбат» — не менее интересные, но более классические варианты эссеистики. Зарисовки из жизни автора. Описания городов с отличными метафорами и сравнительными оборотами. Особенно мне понравилось про Берлин — как стал таким как сегодня, как до жизни такой толерантной докатился. Прелесть!

В общем, кто свеж и гибок умом, не зашорен догматикой, не будет плеваться от шуток, от эпатажных моментов — рекомендую.

Ибо даже в самых диких из эссе Елизарова часто проскакивают интереснейшие мысли и фактаж.

Очень интересно исторически, по фактам про Арбаты в разных городах. Но как эссе, пусть на раз и хорошо прочитывается, в памяти же не откладывается, ибо написано очень личное для автора, но малозначащее и интересное для стороннего читателя.

Грех и искупление. Но на мой вкус, автор не вытянул рассказ. То, что можно было превратить в притчу, вылилось в скомканное подобие сюрра, частично даже лишающее историю смыслового наполнения.

Инцест-педофилия. В подробностях. Гадость редкостная. Подозреваю, что писалось автором в Европе по их грантам, о которых автор регулярно упоминает в своих рассказах. А вот у нас не стоило этот рассказ печатать, ей-ей. Да и вообще признаваться у нас в его авторстве.

На самом деле, рассказ просто ни о чём. Зарисовка и только. Если личная — то кроме автора никому и не интересная. Кроме, разве что, одного момента. А именно — реакция, реплики девушки из киоска про всех этих назойливых приезжих желающих познакомиться на одну ночь. Вот этот момент порадовал. Улыбнуло. Если бы не оно — то было бы просто зря потраченное время.

Один из самых жёстких текстов про дедовщину в армии, что я читал в худлите. К финалу всё выливается в такую жуть, что понимаешь, что многие страшилки из того, что слышал про армию — скорее всего правда. Просто мало кто решится такое протолкнуть в печать.

Нет, понимаешь, что дословно сам текст, наверняка — вымысел. Точнее, утрирование. Утрирование чернухи и эпатажа для. Но и так же понимаешь, что родилось это сочинение не на пустом месте. Ведь каждый из нас что-то читал/слышал в новостях, видел в армии сам, слышал от других. Эта повесть, она как... как зеркало. И не такое уж оно и кривое, как может подуматься по первому шоку от прочитанного.

Не могу не отметить шикарно выписанные образы солдат — основных действующих лиц. Как живые. Будто с реальных людей писались (или из основных армейских психотипов формировались).

Текст предельно 18+

Два человека, Воин и Священник, каждый со своей непростой судьбой и своим оруженосцем, с ещё более непростыми судьбами, ведут борьбу со Злом — ложной верой, сектами, шарлатанами, колдунами и прочими гадами. В какой-то момент их пути сходятся чтобы дать нечисти Последний Бой.

Обычный для Елизарова жёсткий текст с матом и кровью. Что менее обычно — много рассуждений на серьёзные темы (в данном случае — в основном, религиозные), что более свойственно для эссеистики Елизарова, а не для его худлита. И рассуждения таковы, что ни одному верующему к чтению не посоветую. Причём, не важно во что он верит — хоть в Будду, хоть в Христа, хоть в «битву экстрасенсов». Впрочем, те кто верят в битву экстрасенсов, в этом романе просто ничего не поймут.

Не уверен, что автор против религий. Скорее, просто эпатаж. Но рассуждений много объективно интересных. Уже даже хотя бы своими циничностью и честностью, смелостью указаний на нестыковки и так далее. Отдельно отмечу — что ещё и познавательно. Елизаров очень удачно несколькими мазками ухитряется показать суть различий жду разными течениями Христианства, например.

Мне очень понравилось. Смелый неглупый текст, рассчитанный на подготовленного и не закостеневшего мыслью читателя.

Редкий случай, когда аннотация очень точно отражает суть и передаёт сюжет романа. Причём, без спойлеров.

Категория — только для взрослых. Номинально — магический реализм. По сути — ужастик, конечно. Читать только если любите ужастики, если прочитанное не переносится у вас в сновидение.

Первая половина романа — история взросления. Как хороший парниша из благополучной семьи после переезда и перевода в новую школу попадает в гоп-компанию и идёт по наклонной вниз. Очень правдоподобно, как с натуры всё. Очень понравилось.

Вторая половина — собственно, расплата за грехи. Ад наяву. И хотя я равнодушен к ужастикам, но тут и я прочувствовал происходящее. Отличная идея и отменная авторская реализация.

Высший балл роману.

Срез поколения. Кто поднялся, кто опустился. Кто ровно и как бы ни о чём прожил. Старые друзья и подруги. Брошенные друзья и подруги. И не раз. Что в этой жизни нормально, а что нет? Подленько или норма? Каждый даст свой ответ. Да что там, даже вопросы по прочтению этого рассказа каждый задаст свои. Это и здОрово. Значит, образы и ситуации узнаваемы и заставляют думать.

Лично мне близкий рассказ. Да и не только мне, а многим из поколения 1990-х. И я ходил в зал тягать железо. И да, в те годы залы-качалки были местом концентрации «силовиков» мелкого рэкета. И «случайные» качальщики, порою, втягивались в криминал. Но были и те, кому или везло или мозгов хватало не влезть. И мне повезло. Ну да не суть.

А суть в том, что ситуации в рассказе — предельно узнаваемые. Кто из другого поколения — поверьте: плюс-минус — да, так оно всё и было.

Психология в чистом виде. Попытка залезть в голову простому работяге-гасторбайтеру. Именно что — простому. Который просто удручён происходящим, который хочет честно работать и зарабатывать деньги своим трудом. Елизаров попробовал отобразить что может быть в голове у такого человека. О чём думает, как видит мир, в какие думы, мечты или грёзы прячется, пытаясь уйти от реальности или самообмануться хоть на минуту.

Описание первого опыта употребления печенья с гашишем. Раз не личного (автор отдельно упомянул, что в этом сборнике рассказов нет личного), то явно с чьего-то рассказа. Ибо мелкие детали, которые не придумать.

Читателя цепляет своей простотой и непосредственностью. Вот как оно было. И всё. Не нагнетая. Не придумывая на публику приключений, которых не было. А просто, принял — эффект.

И важное следствие — прочитав, попробовать ну совершенно не тянет. Хотя автор читателя и не пугал.

Каша какая-то. Зачем-то в начале рассказа ГГ показан психом, что затем никак не проявляется и ни для чего в сюжете не служит. Центральная часть рассказа — роуд-бук из точки А в точку «куда-нибудь». Финал — не от мира сего, на грани сюрра. Зачем... к чему... о чём...? Ведомо о том одному лишь автору.

Бывают романы-путешествия. А это — рассказ-путешествие. Из точки А в точку Б. Как личный дневник. Кого-то разочарует, это точно. Ибо нет никаких открытий, советов туристам, достопримечательностей и прочего. А мне понравилось. Просто потому, что — реальность. Без скосов ни в приукрас, ни в эпатаж. И за героя даже реально посопереживал в его кратких мытарствах. Ведь не так это и просто — не зная языка, не зная местности, куда-то ехать с пересадками на безлюдных остановках в чужой стране.

Протянул руку оценку рассказу поставить, и — задумался. С одной стороны, вроде бы, совсем ни о чём рассказ. В смысле что — банальность. Такие истории с вариациями каждый день происходят по миру. А с другой стороны... прочитал ведь не отрываясь. Естественно всё так. Впрочем, может быть, я подсознательно ожидал менее предсказуемой развязки или поворота сюжета...

Но в любом случае, не жалею о прочтении. Образы хороши. Названные паяцами персонажи — как живые. Я даже знавал одну пару очень на них похожую.

Рассказ ослабляет перебор. Ну, на мой вкус. Я бы с большим удовольствием прочитал отдельными рассказами историю разрыва с подругой и переживаний ГГ, и отдельно — историю про Машу. И обе бы истории поподробнее. Ведь тогда можно было бы добавить трагизма и психологичности в первый рассказ, и к чему-то бОльшему привести второй (трагикомизм или чёрный юмор усилить). А в таком виде истории несколько ослабли друг на фоне друга. Перебор.

Тем не менее, рассказ хорош и так.

Страшный искус таит в себе обладание силой — пусть чужой, заемной, входящей в тебя на время. Этот искус может превратить обычных мирных людей в одержимых, готовых безжалостно убить любого конкурента, претендующего на источник их силы. Книга о дороге, вымощенной благими намерениями, о сомнительном счастье, цена которого — уничтожение твоей личности. Гротеск и черная ирония скрашивают реальный ужас происходящего, а лихо закрученный сюжет ведет через свихнувшуюся реальность.

С самого начала мы знакомимся с главными героями произведения: горбуном Сашей Глостером, от лица которого ведётся повествование, и его другом Сергеем Бахатовым. Они оба приемники интерната для детей с умственными отклонениями, и мы проживаем их жизни вместе с ними с самого детства: от горшка до взросления и отправления в свободное плавание в большой город.

С ребятами на протяжении всей повести происходят разные события, иногда достаточно мрачные, а иногда даже и смешные. Бахатов обладает странными мистическими способностями, которые проявляются благодаря проведению специального ритуала с отгрызанием ногтей и расцарапыванием собственного тела. Глостер же с детства ощущал тягу к музыке и впоследствии, не без помощи Бахатова, развил в себе талант пианиста.

С самого начала я погрузился в мир, созданный автором (а на самом деле, скорее, это мир, в котором мы живём, если не брать в расчёт магические штучки одного из главных героев), и не смог оторваться от чтения, пока не дочитал последнее предложение повести. Язык повествования лёгок для восприятия, но не примитивен. Присутствует ненормативная лексика, но она не портит общей картины, а довольно органично вплетена в произведение.

Конечно, это моё личное мнение, и никто, возможно, не согласится с этим, но местами мне казалось, что в манере повествования и в самой направленности жанра есть что-то схожее с книгами Сорокина и Мамлеева, но всё-таки Елизаров, безусловно, обладает своей индивидуальностью и отличается от упомянутых авторов.

Книга оставила двоякое впечатление: здесь есть множество мрачных оттенков и показаны неприятные стороны жизни, но при этом всё это описано достаточно живо и моментами не без юмора. Думаю, что продолжу знакомиться с творчеством Михаила Елизарова, и надеюсь, не буду разочарован, так же, как и после прочтения «Ногтей».

Непонятно для чего сей рассказ написан... Упражнение в диалоговой форме? Эпатаж ради эпатажа? А вот еще какой мерзкий случай в Крыму был? Не ожидал от Елизарова! У него обычно похабщина или смешная, или оттеняет глубокий смысл, сильное чувство. А тут — б-р-р... По форме пожелтевший листок из старых подшивок Спид-инфо или Еще, а по сути? Не понял юмора...

Роман мощный! В ментальном плане он для меня далекое прошлое (период увлечения эзотерикой сгинул навсегда), но от этого не стал менее интересным. Жаль, конечно, что не прочитал этот роман в «нулевые», может, раньше протрезвел бы и прилепился к столь уютному и доброму агностицизму. Но какой смысл горевать попусту?

Поначалу книга показалась жуткой смесью Пелевина и Мамлеева, но когда Елизаров перешел от описательной части к сущностной, стало понятно, что это наоборот мощное идеологическое оружие против мамлеевской шизоидной некрофилии и пелевинского псевдобуддистского цинизма. Автор — атеист, борющийся с мракобесием, охватившем Родину, и ему не страшно входить на бой с открытым забралом, в которое многие псевдодуховные либерасты не замедлили плюнуть.

Второе. Елизаров, в отличие от тех же Пелевина с Сорокиным, настоящий художник-гуманист, который не боится подлинных чувств, имеет гражданскую позицию и не боится быть голосом немого большинства «простых людей». У него есть нравственные идеалы, он видит здоровые силы в общества и, в общем, скорее гуманист, чем скептик. А потому его книга и не является чернухой, а просто — это очень грстный и жестокий роман. Но события, происходившие на пространстве рухнувшей империи в 1990-е и не предполагают какого-то особого веселья. Главное — автор верит в людей, в их гуманность и духовную стойкость, а также в победу сил добра над силами разума мира сего. И я эту его веру вполне разделяю.

Есть, правда, у романа и огромный минус. Да, русская советская интеллигенция во многом виновна в развале сильного и социально ориентированного государства. Но она ни в коем случае никогда не руководила и не направляла процесс деградации и разложения социалистического социума. Советская интеллигенция послужила слепым и неразумным орудием сил реакции. Московский стебок, базлающий на кухне о Софье Власьевне, — это марионетка, а не хитроумный и жестокий кукловод. Обвинять Бориса Пастернака в развале Союза и ваучерной прихватизации с соответствующим идеологическим якобы духовным прикрытием по меньшей мере нелепо. Так один из испанских королей обвинял Сервантеса и Лопе де Вегу в упадке и разрушении Испанской империи, а не свою бездарную политику, приведшую к бойне Тридцатилетней войны. Тут мощный удар Елизарова бьет мимо цели, что не может не огорчать.

Впрочем, несмотря на огрехи, книга эта важная и нужная. Это талантливый и убедительный контрдовод против чрезмерного увлечения различными духовными практиками. Роман может помочь протрезветь людям, впавшим в религиозный экстаз неофитов. Двадцатилетним вообще бы советовал копировать файл с книгой в папку «маст рид».

Дико смешной рассказ о русском пролетарском воспитании и русской матерщине. Рекомендую всем ревнителям отечественной словесности, дабы убедились, что и на обсценной лексике можно построить замечательное и глубокое художественное произведение.

Потрясный рассказ! Я сам был школьником в 1980-х и потому могу с уверенностью сказать, что атмосфера позднесоветской школы Елизаровым передана очень точно и правдиво. Я как будто на машине времени прокатился в собственное детство. Постоянные страх и тоска и непонимание того, что творится вокруг. И мифологизированное сознание ребенка. Ужас как верно!

С другой стороны, хочу встать и на защиту нелюдей. Сам стал таким в 13 лет, когда перешел в городскую гимназию, только что основанную. У нас, нелюдей, тоже, знаете, жизнь не сахар была) Спасались, как могли, в том числе и контрпропагандой, как в этом рассказе.

П,С, И про красную пленку у нас тоже пацаны друг дружке рассказывали. Заветная мечта советского школьника предпубертатного возраста)

Прелестная песня, в которой лирический герой совершает многочисленные акты сексуального насилия в отношении встреченных на пути разнообразных предметов. Мастерство Михаила Елизарова проявляется в том, что он умудряется подобрать похабную рифму к любому объекту, находящемуся в поле его зрения.

Отвратительная, убогая писанина с претензией на православное философствование. По сути, отличная (анти)реклама современного ненавидящего всех и вся современного русского православного фашизма (с портретом Брежнева на шее) и всего, что с ним связано. Автору точно не грозит ни один из вариантов несмертия/бессмертия))

Убогие герои, еще более убогие враги. Фантасмагория, от которой не страшно — противно.

Боевые сцены? О чем речь, об убивании копием мутанта-моржа-ивановца?!)))))

Отличный рассказ о лихих 90-х. Да, конечно, это реализм. Но такой выпуклый, дерзкий, в живописи подобный стиль кличут гиперреализмом.

У разудалого Елизарова, по-моему, специфическое чувство юмора. Вероятно, не все такие тексты, что называется, вкуривают.

Мне это удалось, ибо жил в ту сложную эпоху, многое понял и осознал.

Оригинальная идея — волей автора труды третьеразрядного советского писателя — соцреалиста обладают мощью, многократно превосходящей «Фауст» Гёте, способной наделять прочитавших запредельными возможностями.

Как следствие — из случайно узнавших о свойствах книги происходит формирование клубов читателей — почитателей книг Власти, Памяти, Ярости, Силы, Терпения, кроваво конкурирующих между собой за экземпляры чудодейственных книг, устраивающих кровавые многотысячные рукопашные бои в стиле битвы на Куликовом поле, при этом за эпичными фразами, описывающими события, ощущается закадровый сатанинский хохот автора, откровенно стебущегося над своим творением. Тем не менее, роман написан хорошим литературным языком, грамотно и доброкачественно.

Как основная идея- существует некий Замысел, вложенный в свои творения писателем- создателем книг, который поражает своей глобальностью. Участь главного героя — раскрыть и исполнить этот великий замысел.

В общем, рекомендую к прочтению, безусловно, строго для взрослых читателей.

Лучший роман Елизарова.

Его можно рекомендовать как превосходный образец современного хоррора — если в большинстве произведений данного жанра вступительная часть, где описывается обыденный мир героя, еще не столкнувшегося с ужасным, навевает скуку, то в этом романе благодаря чудесному языку писателя оторваться от чтения попросту невозможно.

Мне очень понравилось постепенное нагнетание страха — смущающиеся милиционеры, меняющиеся машины, чудаковатые воспитатели — все это очень хорошо подготавливает читателя ко встрече с неизвестным.

Очень неровный сборник. Сочетающий в себе одновременно разнонаправленные моменты.

Ну вот если с языком тут всё довольно прилично — не в смысле изысканности, а в особом авторском стиле, в умении работать со словом и с образами, — то тематические устремления автора вызывают скорее чувство брезгливости и нечистоплотности.

Очень понравилась повесть «Ногти» — великолепная задумка, отличное исполнение, множество точных и тонких деталей из совсем уже обычно мало кому ведомого реала (имеется ввиду атмосфера в неких специализированных и специфических учреждениях).

Глубокие и очень интересные образы главных героев повести (при всём при том, что тут вам и постмодернизм и магический реализм в придачу с мистическими и полумистическими намёками и оттенками), да и второстепенные персонажи повести прописаны совсем не фигурами второго плана.

Неплохое впечатление осталось от рассказа «Нагант» — какая-то своеобразная энергия есть в этом необычном произведении.

А вот всё остальное является начинкой для топки или сортира, причём не благородного домашнего сверкающего чистотой ватерклозета, а совковых времён уличного вокзального вонючего многоочкового чудовища, вечно «заминированного» по всему периметру пола некими ароматными кучками и поблескивающего лужицами ведьминого студня — урины-матушки.

И вот так и качаешься на качелях восприятия — то мощные сильные образы, то русский народный ширпотребовский лингвистический набор; то сильная эмоция и радость от точного попадания автором в яблочко, то словесный авторский понос в тридцать три струи не считая мелких брызг...

Эх, Елизаров! Вот и не знаю, читать что-то ещё из твоего, или погодить?..

Есть разница между хорошей книгой — написанной хорошим языком и плохой книгой — написанной хорошим языком.

Елизаров пишет очень хорошо, мастерский, отличный русский язык, образный. Но книга — совершенно беспомощная, во всех отношениях, от идеи, до построения.

***

Тупейшая первая часть — в которой подробнейше разжевывается фабула всей истории. Это прием используется только от полного бессилия, когда испуганный дебютант, не написавший до этого даже коротенького рассказика — изо всех сил боится, что его книга будет недопонята правильно, что выдуманный им мир будет слишком сложен и надо все чрезвычайно тщательно все описать и рассказать.

То есть, сделать самое главное: погрузить читателя в мир повествования — он не способен. это выглядит очень жалко. Написано все очень скучно.

***

Вторая часть, где еще более подробно рассказываются все мытарства героя — есть банальная автобиография, которая с реальной биографией совпадает до деталей. Какая у нее цель? Как эта биография, от детсада до второй вышки, влияет на повествование? Никак. То есть вообще и совсем не никак влияет. Его по ходу действия, только пару раз спрашивают про его прошлое и образование, мельком и походя. Так зачем же нужна была эта скучная и унылая экскурсия в прошлое автора? Только для одного — для создания образа протагониста, для объяснения его образа мышления и поступков, которые из этого следуют. Без всего этого — поступки героя повисают в пустоте, ни логики, ни смысла.

То есть, со второй по роли, но не последней по значимости задачей: создать полный и убедительный характер героя — он не справился.

Добавляет уныния типичнейший попаданческий прием «из грязи — в князи», жило такое бесполезное нечто, упиваясь водярой на берегу от собственной никчемности — и вот нате, царь зверей. Ко всему прочему — яркая озабоченность автора убогими и опущенными, видать — армия ему запомнилась очень хорошо, и на каких ролях он там прозябал — тоже совершенно очевидно. Все это еще более жалко и скучно.

***

Третья часть — это полный {вырезано цензурой}. Взять и раскрыть в самом начале, самой первой главы — весь итог книги! А что бы не попросить это сделать сразу в издательской аннотации?!

***

Сам сюжет — это просто караул, правдоподобия — полный ноль. Но это не гротеск Пелевина, это не эпатаж Сорокина — это его собственная неспособность придумать внятную историю. Книги эти — банальная и очевидная проекция наркотической зависимости. Если заменить книги на наркоту — дающую силу, эйфорическое воспоминание, нечувствительность к боли, готовность убивать за наркотики и т.п. — сюжет не изменится ни на каплю. Но фантазия про массовую наркотическую зависимость — уже не так интересна, на ней не построить фантастическую тоталитарную организацию — ибо это будет банальная наркомафия. Видать автор здорово пускал по вене, а может и не переставал никогда. Иначе откуда такие яркие и правдоподобные наркотические переживания?

И это не говоря о простой логической тупости — что действует только тиражный экземпляр из совковой типографии, и никакой больше. Идея примитивно шита толстыми белыми канатами. Эти невозможности переписать и скопировать — полная чушь, совершенно неправдоподобно даже в реалиях выдуманной автором истории, по его же правилам. Будто наборщики в типографиях никогда не ошибались, редакторы и цензоры не кромсали произведения вдоль и поперек, и т.д т.п. Была бы еще хоть какая-то логика, если бы только рукописи обладали наркотическим эффектом, но книги из типографского тиража?! Я вас таки умоляю...

Вдогонку — его наркотический приход про «счастливое» воспоминание, «ложную память» о том, чего в его серой и унылой жизни никогда не было.

Что это было? Обычные, вполне рядовые воспоминания, обычного советского ребенка. Потому что даже в семьях запойных алкашей — было практически все из перечисленного им в книге, все эти песни, хороводы в садике, катание на отцовских плечах, подарки на День Рождения, цветные карандаши, пруд с мальками — да вообще все, практически без исключений. Я даже теряюсь в догадках — где надо было жить, что бы все перечисленное в спойлере — было чем-то офигительно счастливым и невероятным. С рождения в детском доме, а затем в колонии для несовершеннолетних?

Но фигня то в том, что у главного героя, исходя из его длинной и подробнейшей биографии — в детстве все было вполне себе хорошо, родителя не наркоманы и не запойные алкаши, жил он не в деревне, в обычном городе, благополучно закончил школу, получил два высших и не похоже, что родители его держали в черном теле, дарили подарки раз в 10 лет, а каждый день избивали от скуки.

***

Зачем надо было устраивать эти длиннейшие экскурсии в выдуманный мир и взросление протагониста? Неужели у автора не хватило бы таланта, ввести читателя в курс дела — по ходу повествования? Представьте себе эту же книгу, но начинающуюся по другому:

- в первой же главе, приходит письмо от смерти дяди;

- со второго абзаца героя уезжает улаживать дела;

- в конце первой главы на его глазах убивают потенциальных покупателей.

Читатель ничего не знает о книгах, о дяде героя, о его детстве — совершенно ничего. Вроде обычный русский город — и такое творится! Интрига! Что будет дальше? Почему все так странно?!

По моему — замечательное начало. Все выясняется по ходу действия, читатель и герой в равных положениях, могут только мучиться догадками, а ошеломительная правда постепенно проступает перед ними, по частям...

Но книга выстрадана по другому — и в этом ее главная слабость. Ошибка характерная для полнейшего дилетанта, который сразу замахнулся на крупную форму и очень переживает, что его удивительный мир будет понятен не всем и каждому. Можно было поступить еще тупее — написать отдельный словарик в конце книги, перечисляя по очереди все термины, участвующих лиц и декорации.

***

Что в итоге остается от книги?

Смачное и подробное выворачивание кишок, размазывание дерьма по стенам и влагалищных выделений по лицу. Альтернативный совок — до правдоподобия грязный и мерзкий, но лживый до тошноты, что режет глаз любому, что хоть немного при нем пожил или даже просто наслушался от родителей. Все, что смог живо и красочно написать автор, вся книга — распадается на отдельные эпизоды из разряда кровь-кишки-рас***ило. все остальное — только скучные стежки, кое-как скрепляющие между собой сцены к-к-р, расползающиеся прямо в руках, как карманный покет на клею после первого же прочтения.

Хорошо еще, что автор не рискнул поднять (опустить) тему секса в этой книге. Но тут ему пришлось бы совершенно явно скопипастить Сорокина — ибо в общее настроение подойдет только трах старушечьего полутрупа через свежую дырку в черепе, но поскольку элетрорубанков в книге не задействовано — трахать пришлось бы в дыру пробитую железнодорожным кайлом, царапая член об острые края. А это уже настолько очевидно вторично — что его бы моментально уличили в плагиате.

Герои — мастерски наштампованные примитивы, но наштампованные действительно мастерски. Достаточно пары эпитетов, несколько деталей внешности и перед тобой стоит готовый персонаж, хоть и штампованный до картонной несгибаемости, обладающий только одной чертой характера и выполняющий только одну единственную функцию — но очень живой и образный. Беда в том, что автор плодит их со скоростью спроса и выпускает им кишки еще быстрее, чем читатель успевает их запомнить. Изощренное к-к-р этих одноразовых характеров — не вызывает ни малейшего сочувствия.

***

А венчает это все — совоквая богородица, спасающая великую империю от всегдашнего универсального врага. Еще один беспомощный реверанс советскому прошлому, и удачная находка для текущей политической ситуации.

И это заслужило Русский Букер?! Видать совсем плохи дела в современной русской литературе...

Занавес

Ярослав Гашек умудрился легко и весело написать о мировой войне,Михаил Елизаров умудрился легко и весело написать о вещах не менее ужасных.Книга переполнена убийствами и негигиеничными подробностями,но,несмотря на это, в процессе чтения я не переставал улыбаться.Очень хорошо.

Не понравилось. Начинается в целом довольно интригующе, но далее с каждой новой страницей мрак и тоска становятся все очевиднее, а пробираться сквозь теософский хаос все труднее и труднее. Жаль, потому что Елизаров не лишен таланта, и сама идея довольно интересна — всю эту одержимость Пастернаком и битву духовного со светским вполне можно было бы преподнести намного занятнее и осмысленнее. Но за этот текст, увы, только низкая оценка...

http://kobold-wizard.livejournal.com/795559.html

Второй на моем пути роман Елизарова. На этот раз я ограничился электронной копией, хотя обложка — зачетная.

Более-менее общим местом для произведений автора является прочное укоренение текста на советском массиве. В «Мультиках» все начинается в 1988ом, когда восьмиклассник Герман Рымбаев переезжает с родителями в большой город из родного Краснославска. Его прошлая жизнь предстает утопией советской детской литературы с теплым солнцем, верными друзьями и бабушкиными пирожками. Жизнь же на новом месте можно охарактеризовать заезженной фразой «связался с плохой компанией» — местная школа принимает его холодно, зато улица быстро берет в оборот Герку, накаченного на турнике и отнюдь не трусливого. Здесь сталкиваются по сути две ипостаси советского детства: та, которую помнить хотят, и та, о которой стараются умолчать. Через пару лет гопники времен Перестройки разведут беспредел по всей стране, но пока они оставались страхом таящимся в подворотнях. Хотя сцена мордобоя в видеосалоне, когда один из главарей пытался подмять предприятие под себя, тоже примечательна.

Заглавное слово всплывает далеко не сразу. Раньше я слышал про такую шутку под названием «показать чебурашку» — идущему по ночной улице мужчине предлагают показать чебурашку, и пока он не опомнился встречная девушка распахивает перед ним пальто, показывая сиськи, а затем соучастники девушки требуют с незадачливого зрителя деньги за просмотр. Разница между мультиками и конкретно чебурашкой, видимо, в размерах чебурашек. Такой относительно честный метод отъема денег у населения становится золотой жилой для банды Рымбаева. Тревожащих мыслей о противозаконности предприятия у него не возникает. Он инициирован в этой системе координат, свободно существующей параллельно с остальным миром. Этот поезд в огне и стремительно несется в приятном Настоящем, и еще до сих пор катится в триколорном Будущем.

Первое, что приходит на ум при прочтении, это то, что Елизаров опять предлагает литературную порнографию с советской темой. Нет, здесь речь не о привычных теперь сиськах-письках, которыми полнится интернет, а о порнографии как отображении поведения, освобожденного от оков морали. Рассказ о детском бандитизме, включая кровавые дела Алешки Разума, Елизаров подает откровенно, с присущей ему мясистостью. Оно притягивает взгляд, как передачи НТВ притягивают взгляд пенсионерок к телевизору. Читатель тем самым становится подельником Рымбаева, чтобы с ним пройти через «очистительный свет».

Отсюда начинается второе откровенное сравнение — сцена с просмотром диафильма похожа на «Заводной апельсин» Берджесса. Только все ограничивается внешним сходством. Берджессовского Алекса ломали образами насилия до такой степени, что вызывали у него аллергию. Разумовский же выступает как нечто, переформатирующее саму реальность — Германа вырывают из плохой компании и награждают болезнью, которая с одной стороны спасает его от колонии, но с другой — лишает свободы выбора. Главный герой выходит на уготованную ему колею.

Мистика в романе подана в верном, хоть и крайне некомфортном ключе. Что-то вроде дьявольской хромоты Люцифера-Разумовского, считывается легко, но большая часть «странных» нестыковок реальности остается необъясненной. В 1989ом наша страна попадает практически в такой же круговорот, когда нельзя полностью осознать, что же в действительности произошло. Возможно, общество влипло в телевизионный мир, в котором прошлое и будущее может пересочиняться на раз-два-три, а быть может оно просто сошло с ума, и раз в пару лет происходят новые припадки. В последнем случае остается только последовать советам доктора Божко: бегать трусцой, вести более спокойную половую жизнь и поменьше смотреть телевизор и сидеть за компьютером. Уж с Люцифером-то Божко справится.

Итого: Виктор Топоров увидел в этой книге цепочку перерождения ЧК-ГПУ-НКВД-КГБ, Андрей Аствацатуров — идею украденной души, а некий Михаил Бойко — полную историю психического расстройства. Роман, дающий такое поле для трактовок, по-моему, достоен прочтения, но признаю, что елизаровская фантасмагория получилась трудной для анализа. Роман читается легко, хотя местами и обжигает мясными подробностями.

Один мой друг года три промывал мне мозг «библиотекарем»...прочитай да прочитай.

Прочитал.

Многое понравилось: прекрасный язык автора, стиль, идея – все яркое и запоминающееся, уже ради этого стоит читать данное произведение.

Не понравилось: «темнота» повествования – все плохо, вокруг кровь и грязь, человек человеку волк. Мрачнее, пожалуй только фильмы тех лет... Да, товарищество и человечность порой всплывают на поверхность, но сразу же тонут, увлекаемые на дно беспросветным вселенским злом.

В целом, больше понравилось чем не понравилось. Я не фанат «лихих девяностых» поэтому 6.

Если не полениться прочитать аннотацию, то в принципе в ней уже содержится значительная часть готового отзыва/рецензии на эту книгу.

Фактически книга делится на 2 части. В первой из которых мы знакомимся

И вот собственно этот быт такой компашки/банды и частичка внутреннего мира пацанёнка и является первой частью книги — написано всё это дело задорно и вменяемо и соответствующее отношение у читателя вызывает.

А вот вторая часть книги погружает нас уже в нечто субреальное, в постсоциалистческий реализм и советско-магический абсурдизм. Своеобразный психологический эксперимент

Вот такое странноватое слияние реализма с магическим постсоцреализмом и всеми прочими вариациями сочетаний соседствующих понятий и делает эту книгу отличной... отличной от многих других книг подобного рода. И о степени такого рода отличности может судить только тот, кто прочитает и вкусит, так сказать, от творчества автора...

С точки зрения самой эстетики конструкции произведения рассказ «Допрос» построен чисто в диалогической форме, что придает абсолютное наслаивание текстуальной информации по ходу всего дальнейшего развития динамического сюжета. В том числе, синхронно этому, неожиданность парцеляции с грубыми и отточенными восклицаниями в репликах пестрит настолько обильно, что при прочтении возникает определенный психологический прессинг, который как раз навивает читателя на мысль о том, какие жуткие канцелярские взаимоотношения проглядываются в этой натруженной чете. Впрочем, судя также по другим рассказам (сборника «Ногти») Михаила Елизарова, жесткость и бытовая инфернальность нашей жизни подчеркнуто импонировала автору.

Рассказ раскрывает суть отношений от противного. От всей эмоциональной изнанки ревности, выявляя вербальные агрессивности и аналитические ковыряния, подобно следственным допросам.

Это произведение задает эмоциональный контраст всем психологическим разборкам супружеской жизни, где абсурд выяснения первопричин блуда (когда твоя жена по своей натуре — блудница) достигает своего «канцелярского» апогея.

Когда как скорее подобные разборки должны проходить на аскетическом (ну или на крайняк — бытовом) уровне, но никак не на «юридическом».

Отличный язык, простой, местами почти телеграфный. Композиция закручена крайне затейливо. Да и что там препарировпть? Сильнейший автор, за последние годы, наверное, лучший в русскоязычном пространстве. Концовка — да, немного смазана. Но всё равно авансом ставлю 10.

«Очень странный и плохой роман», — так Алан Кубатиев высказался о «Лезвии Бритвы» Ефремова. Вот и эта вещь до изумления напомнила мне творение советского классика: такие же разорванные сюжетные линии и такая же склонность к резонёрству и лекциям (разве что, знак другой: Ефремов горой стоит за атеизм, а Елизаров — за российскую духовность, сиречь, православие).

«Мир спасут красота и массовые расстрелы». Признаться, не предполагал когда-нибудь встретить человека, который поймёт этот лозунг буквально. «Добро должно быть с кулаками». Ага, осталось выяснить, что же такое «добро». Сначала Елизаров с придыханием описывает деревенский мир, насквозь пропитанный язычеством (не имеющим, кстати, ничего общего со славянским язычеством — одна мумификация чего стоит!). «Так, — подумал я. — Значит, роман о современном язычнике, который ринется бить попов». Не тут-то было! Дальше нам с не меньшим придыханием описывают свихнувшегося на православии попа, который истребляет протестантов и экстрасенсов. Причём, православие напрямую провозглашается сутью российской духовности. Тут у меня начинает ехать крыша. Так все же — язычество или православие? Для упёртого священника вообще-то нет разницы между экстрасенсом и язычником: то и другое — бесовство и суеверие. Однако, два главных героя отлично ладят друг с другом и вместе вступают в бой с силами тьмы, которых возглавляет — подумать только! — тёмный дух по имени Pasternak.

В книге есть два сильных момента. Это — начало и конец. Между ними изредка встречаются неплохие отрывки (например, отличная история про мальчишку, которому отец по праздникам дарил разрешение употреблять матерные слова). Всё остальное — дикая эзотерическая мешанина с постоянно провисающим сюжетом и стилистическими провалами.

Фраза «кто-то более живой, чем крысы» меня убила.

«Более мёртвый, чем камень»

«Более зелёный, чем трава»...

Ваши варианты :)

Если Zотов меня восхищает своим юмором и сарказмом, то Елизаров — восхитительным, хотя и несколько вычурным языком. О сюжетных достоинствах книги (браво, Кухарешин!) распространяться не стану, ибо тяжелый ступор и невыносимая ностальгия в первой части, а затем страх. Да, именно страх, тот ужас, который был во мне, когда я читал «Процесс» Кафки. Елизаров как автор прогрессирует ураганными темпами.

Мне, как махровому материалисту и атеисту, показалось несколько скучноватым противостояние конфессий и их апологетов. Как сказал кто-то:«Нет ничего глупее религиозных войн: люди режут друг другу глотки из-за того, что у них разные воображаемые друзья». Ну правда, зачем пытаться истребить ближнего только из-за того, что тараканы в его голове другого цвета? Если непознаваемо и недоказуемо — зачем спорить? Язык автора отличный, несмотря на густую приправу ненормативной лексики, впрочем, это как раз тот случай, когда она вписывается в повествование и почти не режет ухо. А с чего автор так взъелся на Пастернака — я так и не понял. Мало ли на Руси поэтов было с вывернутым слогом... Впрочем, после прочтения «Библиотекаря» начинаю понимать, что это своего рода «фича» автора.

Мрачноватое «постсоветское фентези». Однако, не ждите развязного колорита пановского «Тайного города».

Мистическая проза Михаила Елизарова мрачна, кровава и жестока.

Литературные параметры романа, вышедшего в середине 2000-х автор мастерски удерживает в ностальгическом стиле советской литературы. Такие сюжет, сценизм, образы героев вполне могли бы встретится в романах советских классиков соцреализма. Однако, горькая ностальгическая тоска, и вызванная её беспощадная жестокость событий, это сейчас, сегодня...

Автор говорит устами одного из героев «Я тоскую не потому, каким был СССР, а по тому, каким бы он мог стать...» Именно такую беспростветную тоску, о несостоявшемся новом мире, я встречаю порой у окружающих меня людей, не важно, в России, Израиле или другой стране.

Именно эта тоска толкает героев романа на кровавую и беспощадную борьбу, даже не за идеи, а за краткую пямять о них.

Не смотря на чрезмерно кровавые сцены, и слабо оформленный финал, перед нами безусловно неординарное произведение, достойное внимания и высокой оценки.

...то есть, Вы хотите сказать, что пока рефлексирующий недотепа сидит в бункере и что-то там почитывает, то с мой страной все в полном порядке?! А внешнеполитические издержки только потому, что ему в компот плюнули или спирта не долили? Да ладно! Не могу проникнуться, несмотря на очень убедительное изложение.

P.S. В комнату, где расположена библиотека родителей, стараюсь лишний раз не заходить. Во избежание!

Лихо, сказочник Елизаров! Лихо. Доктор Фрейд нервно лепит куличи в сторонке.

И правда, не лень же нас погубит? Не трусость. Не злоба.

Только коварная похоть. Вот от её лисьих зубов не уйти никому, это точно...

Сборник у Елизарова получился обыкновенный. Хорошо, что без некрофилии и капрофагии, но и без творческих прорывов. Откровенно биографические ( и почти бессюжетные зарисовки) чередуются с эскизами неудачников. Тысяча первая иллюстрация несоответствия таланта и большой одаренности выходящему из-под пера материалу. особняком выделю рассказ «Дом», который прямо порекомендую поклонникам Алексея Иванова. В этом рассказе Моржов( коммерсант из столицы) приезжает в гости к Служкину ( с нелюбимой женой и котом). Вспоминают молодость, шарятся по Харькову, только Служкин вместо переиначивания поговорок пересказывает тексты песен. Как минимум забавно.

Да, полноте! Нет здесь ни особых стилистических изысков, ни каких-то философских экзерсисов, ни, тем более, литературных вершин. Красиво, конечно, иногда бывает: «Государство, празднуя грядущее самоубийство, высиживало бесноватую литературу разрушителей». Или «…голоса советских скальдов, летящие из черных дыр виниловых пластинок». Но это красивое редко и патетически стебно. В целом же, сюжетно – угарный трэш, подобный русскому бунту, а по сути – модерновый сюр, не менее бессмысленный, чем русский бунт. Сотни людей, безнаказанно режущих друг друга подручными средствами (молотками, отвертками, лопатами, не перечисляя совсем уж экзотику – куда там реальным символам 90-х – ТТ и бейсбольной бите) по всей России во имя обладания «смыслом». (Можно было бы расшифровать, о чем речь, но в таком виде это даже вернее, чем у автора – кто прочитает, согласится). Так вот, главное в «Библиотекаре», такое впечатление, именно «режут», а не «во имя». И хотя я просто приличий ради обязан допустить другие, боле э-э-э… просветленные, изысканные и богоискательские взгляды, одно из наиболее часто повторяющихся слов здесь – «бойня». Хватает и другого скотского натурализма, но главное – массовое кишкопускание. Или кишковыпускание…

Тем не менее, оценка – семь. Нормально. Почти «прилично». Все-таки, «крышесносящего сюра», как сказано одним из рецензентов ранее, да еще и такого объема, да еще и читабельного в отечественной литературной попсе крайне мало.

Для каждого найдутся недочёты, если присмотреться внимательно. Не бункер то, но клоака обезумевшего матриархата.

Общее же впечатление — язык. Не зря поставлена отметка «активный словарный запас: невероятно высокий».

Когда случилось упоминание Парамонова перед битвой — посерьёзнел. Только вот следом «Ночь прошла...» вывела книгу в разряд тонких форм, уловителей волны.

Посвящение особо красочно. И про советский Покров.

Блестяще.

К слову, причем здесь православие? Не, словосочетание «православный боевик» неимоверно круто – в нем столько силы и правды, что я готов это читать. Вот только смысла православия в книге не открыто. Буддизма – да, теософии – да, даже протестантизма (хотя последнее – спорно, смысл его подан крайне поверхностно). Единственное, что прозвучало: католики поклоняются смерти Христа, а православные – его воскрешению. Это много. Практически – культ смерти против культа жизни. Но мне кажется, это далеко не всё отличие. А раз смысл православия не раскрыт, о каком «православном» вторжении тут можно ругаться?

«В Евангелие не сказано хвалить чужую веру. Хваля чужую веру, ты порочишь свою». Так-то оно так, но ревность – удел слабых. Когда уверен в себе – не ревнуешь. Тут большая разница: хвалишь ты веру или церковь. Если ты говоришь: «Смотри, какие декольте Машка таскает!» — ты хулишь свою церковь, которая не таскает таких декольте (а может и носит, просто ты не знаешь о каком-нибудь очередном открытом приюте). Другое дело сказать: «Смотри, какие у Машки сиськи!», — вот тут ты конкретно сообщил, что у твоей церкви хуже. А это уже не от церкви зависит, это уже – природа/доктрина. Именно так и хулится вера.

Но разве не с мелочной похвальбы чужому начинается отступничество? Оглянуться не успеешь, а уже сектант или кришнаид какой.

Кармические перевоплощения, безличностная вечность в Абсолют противопоставляются воскрешению конкретной личности для вечной жизни. Одна жизнь, одна попытка, одна судьба, которую Господь вложил в наши руки. Христианская церковь суровее, потому что не предусматривает черновиков и работы над ошибками.

А причём здесь язычество. Нет, эта часть – великолепна и потрясающа (хоть и оставляет сомнения в своей аутентичности, — вряд ли в реальности существовала эта вера и эти ритуалы), а носитель идентичености харизматичен, как сам Перун. Тем более, два главных героя должны были с яростью вцепиться друг другу в глотки, т.к. являются непримиримыми идеологическими врагами!

Ну и ладно. Кому-то понравились «боевиковые» моменты, а лично мне — философские. Ох, не один день я с упоением размышлял над открывшейся мне гнилой сутью либеральной литературной пеннетрации нашего сознания и иных, не православных религий. Очень нужная в этом плане книга. Толика здорового консерватизма нашему обществу не повредит. Думается мне, что нарочито примитивная «боевиковая» канва служила приманкой, дабы втиснуть идеологию в девственные умы. Судя по отзывам с разных сайтов («боевик классный, рассуждения пролистывал»), не получилось.

Да, в книге много спорных моментов, но они заставляют искать ответы, дискуитировать с автором и самим собой, все это развивает дух. К сожалению, абсолютное большинство русскоязычного сегмента всемирной паутины воскликнуло: «Антилиберальная православная фигня!» — вместо того, чтоб думать и развиваться.

http://kobold-wizard.livejournal.com/710300.html

В основе романа лежат книги безвестного советского писателя Громова. Не творчество, а именно книги, напечатанные на желтеющей бумаге и зашитые в переплеты из вторичного картона. По неведомым причинам их чтение действовало на людей как наркотик, дарующий мистическую Силу, Ярость или, например, прекрасные, но нереальные воспоминания. Разные читатели то тут, то там раскрывали тайну потертых книжек и образовывали клубы по интересам: читальни и библиотеки. Разрушение СССР и 90-е отозвались на этих людях со всем размахом эволюционной борьбы: желающих было слишком много, а книг — мало. В круговорот событий попадает молодой Алексей Вязинцев, по воле случая ставший хранителем Книги Памяти. Он вынужден принять под свое руководство незнакомых людей и с оружием в руках оберегать свою жизнь и новый статус.

Книга разделена на три части. Первая погружает читателя в основы «громовского универсума» с его апостолами, группировками и событиями. Вторая — мясистая биография Алексея Вязинцева. Третья — промежуточный итог с фантасмагорией прогнозов. Первая и последняя части понравились мне куда больше, чем наиболее длинная вторая. Биография Вязинцева тонет в бесконечных разборках с конкурентами. Глядя глазами главного героя на происходящее, сначала ужасаешься первым кровавым брызгам, а потом начинаешь отстраняться. Окружающие люди так и не становятся близкими, а потому их гибель сливается в сплошную кровавую полосу. После этого третья часть остужает накатывающим одиночеством в бункере, за стенами которого происходит непонятный потусторонний ужас, отделяющий Вязинцева от привычных уже нам нулевых.

Лучшим образом этого романа является дом престарелых. Встающие со смертного одра старухи, крепнущие на глазах и устанавливающие свой железный порядок. То, что сначала казалось маленьким хоррор-эпизодом, растягивается на десятилетия, становясь постепенно вечно находящейся поблизости изничтожающей силой — этаким Сталиным, которого в нашей реальности вечно «на вас нет». Это самая страшная сила, порожденная на костях титанической страны: страшнее опустившейся интеллигенции или обожженных зоной. Если и первые, и вторые по Елизарову как-то встраиваются своими библиотечками в эпоху 90-х, то старухам нет до них никакого дела, только они способны стать хтонической основой нового Небесного Советского Союза, вырыть новый котлован и положить туда человека, охраняющего новый старый миропорядок.

И да, как ни крути, я не назову этот роман ни просоветским, ни антисоветским. Не так уж много здесь сказано по этой теме, чтобы пытаться натянуть на текст подобные ярлыки. Также и назвать эту прозу нефантастикой язык не поворачивается. Иначе и лукъяненские «Осенние визиты» и успенско-лазаручковскую трилогию о чудовищах, чуме и марше можно выносить в нефантастику.

Итого: Глупо просить от автора того, чтобы он наполнил весь текст образами такой же мистической глубины и такого же ужаса, как этот вывернутый наизнанку дом вечно живых. Но к сожалению, образы лихих 90-х, из которых на 70% и состоит роман, постепенно утомляют и притупляют чувства. Введи Елизаров еще пару-тройку таких же промежуточных переломов, и текст бы заблистал в моих глазах. Сейчас же это гамбургер: кусок шкварчащего мяса между двумя сухими булками. И хлеб в данном случае вкуснее.

Занятный роман, в котором автору удалось создать приемлемый синтез собственно приключенческого с элементами боевика романа с постмодернисткой начинкой, стилизацией. По факту получилось что-то ровно посредине между Пелевиным и Сорокиным, причем от первого — вдумчивые экзерцисы относительно советского застойного стиля, его живучести и магии в современных как бы условиях, а от второго — драки, крови, стеб. Что откровенно понравилось, что можно писать в сорокинском направлении, избегая натурализма, смачных порнографических выгулов, садизма, капрофагии и проч — и совершенно без ущерба сочности текста, стебной его составляющей. Отдельно понравился простой и держанный ритм прозы, последовательно избранный предмет пародии и отсутствие мельтешенья в духе — этот кусок сделаю под Платонова. а этот под Бунина. было такое уже, нет сомнений в способности Елизарова писать в любой манере. Роман ведь еще и сюжетно занимателен, помимо отдельных сцен боев и рефлексии героя на темы славного прошлого или карамельных опасностей. Убедительнейший для меня пример умной демонстрации как форм очарования позднезастойной эстетикой, так и бесперспективности на основе увлечения песнями советских композиторов транслировать что-то большее в современность. Собственно, не так давно в Маргарита Чудакова на вопрос о ностальгии по советским временам категорично сказала, что связывает эту ностальгию только с талантливой плеядой композиторов -песенников от Дунаевского до Шаинского и ничем более. ну так и у Елизарова почти так все изложено. в художественной и игровой форме, вкусно и убедительно. Как по мне, лучшая книга автора.