Неле Нойхаус «Живые и мёртвые»

Об органах

«Если строитель построил человеку дом и свою работу сделал непрочно, а дом, который он построил, рухнул и убил хозяина, то этот строитель должен быть казнен. Если он убил сына хозяина, то должны убить сына этого строителя»

Кодекс Хаммурапи

В юности я попала в аварию. Сильно переломалась, черепно-мозговая травма, сутки в коме, двадцать шесть швов на лицо, изрезанное осколками лобового стекла. Когда пришла в себя, его как раз шили. Увидела над собой две фигуры в зеленых хирургических халатах масках и шапочках, панически испугалась, что похищена на органы и вот прямо сейчас у меня вырезают почку или печень. Стала отталкивать их кричать: «Не трогайте меня». И одна другую спросила с сильным казахским акцентом: — Эт хто такая наглая? — Это с ДТП.

«Дорожно-транспортное происшествие», — медленно со скрипом провернулись в голове колесики, поняла, что почки мои со мной, и стало мне счастье. На самом деле, до счастья оказалось достаточно далеко, первое время от симпатичной девушки, ставшей уродом, люди отводили глаза. Но косметологи творят чудеса, лицо вернулось. Однако на собственном опыте убедилась в живучести любимого желтой прессой мема о похищении на органы: эта мысль была первой, до того, как пришла в себя и вспомнила, кто я такая.

Неле Нойхаус не прогадала, сделав эту беспроигрышную, с точки зрения читательского интереса, тему основой своего детектива. Некто, называющий себя Судьей, убивает людей. Всегда по одной схеме — выстрелом из снайперской винтовки в присутствии свидетелей, сопровождая очередное убийство письмом, которое сообщает, что жертва в родственных отношениях с человеком, причастным к смерти женщины, чье сердце несколько лет назад было пересажено другому человеку после смерти ее мозга.

Непонятно? Ну смотрите, была фрау, нестарая и спортивная, судя по тому, что инсульт случился у нее во время пробежки, но и немолодая, имея в виду двоих взрослых детей. Обеспокоенные тем, что мама долго не возвращается, они пошли искать ее, нашли без сознания, вызвали скорую. Водитель с бодуна, угодил в кювет, приехал со значительным опозданием. В клинике, куда женщину доставили, констатировали смерть мозга в результате обширного инсульта, а на ее близких сразу начали давить, буквально вырывая у них согласие на пересадку органов.

Сердце пересадили, но муж погибшей подал на клинику в суд на том основании, что согласия на донорство не давал. В результате разбирательств, клиника выплатила солидную компенсацию (там что-то, действительно, не в порядке было с оформлением согласия), а семья мальчика, получившего сердце — вовсе астрономическую, хотя то неофициально. Дело закрыто. И вот теперь, спустя годы «Судья» убивает близких людей, вовлеченных в ту давнюю ситуацию.

Следствие ведут аристократ Оливер фон Боденштайн с бессменной напарницей-подчиненной Пией Кирххоф. «Живые и мертвые» седьмая часть детективного сериала этой пары героев ,и в целом они умеют завоевывать симпатии даже с такого кавалерийского наскока, каким мне довелось брать этот барьер для игры. Думаю, для поклонников, давно интегрированных в серию, вовсе должны быть любимцами. Но детектив как таковой вряд ли можно назвать удачным.

Композиция многофигурная, со множественными боковыми ответвлениями, действие все время пробуксовывает, темп теряется, внимание рассеивается. Мотивации персонажей вопиюще недостоверны: когда идефикс юной красавицы становится псевдовина в смерти матери, с которой не пошла в день ее смерти бегать, еще хрен бы с ним, но когда из-за этих терзаний она, спустя несколько лет, и накануне свадьбы повторяет подвиг Анны Карениной, а окружающие принимают это как должное — тут уж, ребята, что-то у вас не то с головами.

Так здесь в абсолютном большинстве случаев. Какая-то ходульная или вовсе детсадовская аргументация в сочетании с изрядно раздражающим самолюбованием своей немецкостью и высокомерием в отношении мигрантов (о русских снисходительно, как о людях третьего сорта). Чего стоит дама, ведущая спортивный порше и собственное расследование против своего отца, которому в значительной мере обязана благосостоянием. Она остро переживает смерть матери, не забывая при этом прикинуть сколько удастся добавить из маминого наследства к стоимости своей элитной квартиры, чтобы купить приглянувшийся загородный дом.

Но главное. конечно, негатив, который выливается на врачей трансплантологов, представленных в книге циничными беспринципными мерзавцами, готовыми ради славы и денег идти по головам. Просто наследники Менгеле. Думаю, после нее многие люди, склонные посмертно пожертвовать свои органы для пересадки, откажутся от этой идеи. Нехорошо, спекулировать ради тиражей на теме со многими морально-этическими аспектами, неминуемо опошляя и упрощая сложное

«Русское убеждение, что в малом количестве немец пошл, а в большом — пошл нестерпимо, было, он знал это, убеждением, недостойным художника: а все-таки его пробирала дрожь.»

Набоков «Дар»

Говорят, что будет сердце из нейлона...

Фильм, часть седьмая — тут можно поесть, Потому что я не видал предыдущие шесть. (Владимир Высоцкий «Жертва телевидения»)

Итак, на франкфуртском немецком образцовом дворе декабрь 2012 года, самый канун рождества и новогодья. Ёлки, подарки, праздничные поездки, шум, веселье, смех… Да только всем вдруг стало не до смеха: смерть от руки снайпера, отстреливающего людей непонятно по какому критерию выбора — а значит, вероятность превратиться в его очередную жертву оказывается вполне реальной для любого и каждого, — ставит деловую и общественную жизнь громадного города и его окрестностей под угрозу коллапса. И в этой неразберихе и пытаются разобраться сотрудники криминальной полиции. Причём не только наши двое упомянутых, а всё полицейское управление да ещё и с привлечением психолога-профайлера, а затем с присоединением к команде ещё некоторых специальных лиц, а также всего личного состава франкфуртской полиции. Ибо дело принимает совсем нешуточный оборот, количество застреленных растёт и множится, волна паники охватывает и фактически парализует город. И чрезвычайно важно найти то общее, что собирает всех погибших в один скорбный список, ибо именно это может подвести полицию к пониманию смертоносного мотива снайпера (а то, что они имеют дело с высококлассным снайпером, уже не подлежит никакому сомнению) и, соответственно, привести уже непосредственно к его личности.

И вот тут повествование ветвится, ибо параллельно-последовательно автор ведёт нас по линии сыщицкой работы: мы вместе с Пией Кирххоф и её напарниками и коллегами рассматриваем все возникающие предположения и версии, разговариваем со множеством людей, блуждаем в потёмках тайн и загадок, подвергаемся мощному давлению со стороны прессы и общественности, руководства и всех прочих лиц, сами испытываем сильнейшее эмоциональное напряжение в опасении не успеть упредить снайпера и тем самым позволить ему довести до конца так пока и непонятный нам план — а то, что явно есть какой-то план и какой-то список жертв — вне всяких сомнений. И тут же мы читаем вставки и врезки, курсивно написанные от имени неизвестного и неназываемого стрелка, вместе с ним выходим на заранее выбранную снайперскую позицию и терпеливо ждём подходящего момента для точного карающего (карающего ли?) выстрела. А ведь в гущу событий вторгается ещё и третье заинтересованное лицо, начавшее своё собственное расследование происшедшего, ибо в качестве одной из жертв оказалась её мать, а затронута этим убийством стала вся её семья: дочь, она сама, отец…

Повествование книги идёт неспешно, без всяких горячих погонь и преследований — обыкновенная рутинная работа уголовного сыска, какой она чаще всего и бывает в реальной жизни, а не в блокбастерных киношках или остро-преостросюжетных детективах. И привыкших к волне горячего экшена некоторых современных читателей такая манера книги может слегка охладить, а то и вовсе приобщить к скептикам. Однако как по мне, то именно такой детектив и является настоящим детективом — от читателя требуется не волна адреналина и не диагональное торопыжное чтение вслед за мельтешащими руками-ногами-колёсами погонь, драк и перестрелок, а со_участие в ведущемся расследование, со_аналитика поведения и поступков всех подозреваемых (а их круг довольно быстро очерчивается и все карты раскладываются на ломберном столе уголовного расследования уже едва ли не в открытую), со_творчество и со_терпение, потому что как бы там ни было, но никто кроме тебя эту твою работу не сделает, и только ты и твои товарищи можете и должны, и обязаны найти и задержать, и обезвредить, и разобраться, и понять, и покарать по справедливости...

* * *

Когда-то очень давно на Земле зародилась жизнь. Появилась первая «живая» сложная молекула, потом группы органических молекул, затем простейшие, а дальше пошло-поехало. Общеизвестно, что жизнь развивается в сторону усложнения и, соответственно, в сторону специализации — у живых организмов появляются различные органы, каждый из которых имеет свою собственную специфику и назначение. И только дружная и слаженная работа всех органов тела является залогом здоровья.

А что делать, когда тот или иной орган приходит в негодность? Да, конечно — пытаться заменить испорченное, тем более, что часто бывает, что кто-то умирает от отказа только какого-то одного своего органа, а всё остальное вполне здорово и вынуждено погибать вместе с хозяином. А ведь при умелом обращении всё здоровое вполне могло бы ещё послужить кому-то другому. И конечно же, люди давно уже пришли к такого рода мыслям и приступили к такого рода попыткам — экспериментальная и практическая трансплантология насчитывает уже не один десяток лет и постоянно совершенствуется. И на сегодняшний день уже существуют целые банки данных тех, кто нуждается в пересадке того или иного органа и только ждёт появления подходящего донора.

Однако, коль возникает очередь на проведение соответствующих операций по пересадке тех или иных органов, то образуется и некий «рынок», на котором товаром являются органы человеческого тела. И вот тут начинаются всякие разные разности, ибо всегда есть тот, кто имеет возможность заплатить крупные и очень крупные суммы денег, и всегда найдётся тот, кто готов за эту денежную массу преступить свой врачебный долг и так или иначе поучаствовать в этих специфических товарно-денежных отношениях. И возникает тема похищения людей с последующей разборкой их на органы, и появляется чёрный рынок органов, и образуются всякие прочие соблазны...

Понятно, что никаких подробностей и деталей я здесь приводить не буду, и точно также не буду анализировать мысли, деяния и поведение каких-то конкретных персонажей — иначе легко вылезут спойлеры. А разносить спойлеры в детективной книге — губить будущего читателя.

* * *

Впрочем, вот про психолога-профайлера — совсем недавно, буквально пару-тройку книг назад читал детективный роман, в котором такой (такая) специалист-психолог становится главной героиней, и я уж было подумал, что и здесь автор выведет нас на эту же психолого-убедительную и профайлеро-победительную волну. Ан нет, тут как раз возникла ситуация, когда человек, носящий гордое имя психолога, на самом деле просто имеет какие-то специальные познания, однако сам является носителем кучи психологических характерологических проблем, и, в конечном счёте, просто вылетает из команды за ненадобностью и даже из-за вредительства. Поскольку я сам в некотором роде из этой психологической когорты, то тема эта близка, понятна и болезненна: конечно же видишь, как такой горе-специалист нарушает главные заповеди для психолога-практика, и в очередной раз дико расстраиваешься — «выучить» теорию психологии вовсе не равно «стать» настоящим практикующим психологом (точно так же, как начитанность вовсе не означает воспитанность и культурность)…

И тут можно плавно перейти к обсуждению морального и профессионального облика тех врачей-хирургов-трансплантологов, которые в этом романе

Но тут мы можем упереться в ситуацию рассужденчества обывательского уровня, потому что судьями в таком щекотливом и щепетильном вопросе должны быть только специалисты. И на основании их компетентного мнения и квалифицированной оценки ситуации уже окончательное решение по этим людям должны принимать юристы. Но ведь и этого снайпера чисто психологически понять можно, хотя найти ему оправдание практически невозможно — всё-таки казнил он не самих преступников…