Степан Злобин «Салават Юлаев»

В своё время, другой не менее известный отечественный мастер исторического романа — Василий Ян, сказал:

«Исторический роман, помимо того, что он должен быть исторически точен и увлекательно написан, прежде всего должен быть учителем героики, «правды и добродетели»».

Роман Степана Злобина, о национальном герое башкирского народа, соответствует этой формуле примерно на 90%. Написан он определённо увлекательно. Как мне кажется, в большей степени эта книга для юного читателя, но и почти достигнув морщинистого и лысеющего полтинника, я перечитал «Салавата Юлаева» с не меньшим удовольствием, чем в сопливо-солнечном детстве. Ну или с почти не меньшим ........ В плане уроков героики — тоже в яблочко. Злобинский Салават практически идеальный герой — красив, отважен, справедлив. Для друга последнюю рубашку и последний кусок хлеба без раздумий, для врага — пулю в морду или нож в сердце, тоже без излишних рефлексий. Отчаянно смелый рубака в бою и в то же время хитрый дипломат, когда понадобится. Плюс к образу немного романтики — талантливый поэт и певец-задушевник, при любой возможности декламирующий и поющий. Неудивительно, что весь интернациональный русско-башкирский женский контингент с томными воздыханиями распластался у его ног ....... С правдой и добродетелью в книге тоже полный порядок. Перед нами не только русский, но и советский исторический роман, а значит в оценке пугачёвского бунта не может быть двух мнений — герои книги сражаются, жертвуют собой, порой принимают мученическую смерть исключительно за правое дело. Кроме разве что двоих, взбрыкнувших на власть только за свои, меркантильно-шкурные интересы — отца Салавата — Юлая и писаря Бухаира. Но их образы нужны даже не столько для развития сюжета романа, сколько для принципа «чтоб жизнь мёдом не казалась» ...... Это о правде, а в качестве главной добродетели в книге присутствует дружба народов и процесс преодоления юным батыром национальных предрассудков, чтобы в итоге придти к пониманию неразрывной судьбы башкир и русских:

«У нас в сердцах нет злобы против русских. У нас один государь и одни враги. И тот наш враг, кто между нами сеет раздоры, кто русских поднимает на башкир, а башкир на русских. С одним царем во главе, под одними знаменами нам вместе идти против общих злодеев: русских и башкирских воров, кто друг на друга народы хочет поднять, хватайте их и расправу над ними чините!»

Романы Степана Злобина на мой взгляд, идеальное чтение для школьной программы. Интересное, талантливое и что немаловажно — в нужном направлении поучительное ...... Ну и наконец, про историческую точность. Путь своего героя автор прослеживает с юных лет, о которых практически ничего не известно. В принципе, встречи Салавата с Хлопушей и Пугачёвым ещё до восстания хоть и не зафиксированы документально, в теории вполне могли бы быть. Многое другое, с оговорками, тоже могло быть и так. Воображение Степана Павловича достаточно качественно и со вкусом зарисовало пробелы на холсте истории. Единственное исключение с претензией — образ Кинзи Арсланова. Зачем было делать его толстым и неуклюжим ровесником Салавата, чуть ли не заглядывающим в рот своему идеальному другу — решительно непонятно. Реальный Кинзя Арсланов был более чем в двое старше Салавата Юлаева и его авторитет как среди башкир, так и в пугачёвской ставке был несоизмеримо выше ....... Но это так, придирка. Никто не мешает читателю воспринимать толстяка Кинзю просто как вымышленный персонаж, со случайно совпавшими именем, фамилией и статусом сына муллы. Тем более что российская литература ещё вернёт ему должок — роман Степана Злобина заслуженно приобрёл большую популярность в Башкирии и вдохновил писателя Гали Ибрагимова аж на трилогию о Кинзе Арсланове.

В заключение добавлю — автор несколько лет жил в Башкирии, исколесил всю республику, собирая песни и предания, поэтому матчасть знает на отлично. Природа, язык и обычаи башкир переданы великолепно. Ну и то что Злобин башкирские народные стихи, поговорки и предания разбавил стилизациями собственного сочинения, никто и не заметил ....... пока писатель честно не признался.