Некоторое время назад наткнулся я в сети на имя очередного прочно ныне забытого русского писателя с воистину трагической судьбой. Ну а когда, пробегая по диагонали статью о его творчестве, я наткнулся на такую фразу: «Примечательной особенностью повестей Буткова является наличие в них элементов фантастики, что связывало их, с одной стороны, с традициями Гоголя, а с другой — сближало с произведениями Достоевского...» — грешно было не внести на Фантлаб его произведения и попытаться открыть его библиографию... Ан, нет((( Как говаривалось во времена СССР «есть мнение», что фактически «элементы фантастики» ещё не есть «фантастическое в творчестве» — и посему библиографии придётся ждать Фикшенбаба.
Ну, внесённые художественные произведения (их всего-то пара десятков) тем не менее — можно найти расширенным поиском, а биографию и ФвТА — выложу пока здесь. Пусть будет. Авось дождётся Фикшенлаба...
Итак:
Бутков Яков Петрович [1820, Саратовская губерния – 28.11(10.12).1856, СПб.] — родился в мещанской семье, по воспоминаниям А.П.Милюкова (и это практически единственный в достаточной мере достоверный источник сведений о Буткове) »...не получил почти никакого образования и принадлежал к числу тех русских самородков, которые почти без всякого учения воспитывались и развивались на одном только чтении».
В 1840 году пешком и на попутных добрался до столицы и поселился в знаменитых «петербургских углах», начал изредка публиковаться как писатель «натуральной школы». Вскоре ему удалось обратить на себя внимание своим дарованием редактора-издателя журнала «Отечественные записки» А.А.Краевского, который начал печатать Буткова в своëм журнале. Началом широкой писательской известности Я.Буткова стала первая значительная книга — сборник «Петербургские вершины» (1845—1846 годы). Основной темой его произведений была борьба маленького человека с материальной нуждой, быт мелкого чиновничества и столичной бедноты. Обычное место действия его рассказов — плохенькие трактиры, купеческие конторы, канцелярии, где мелкие служащие дрожат перед начальством.
При объявленном очередном рекрутском наборе — Я.Бутков, как непривилегированный, должен был пойти в солдаты, но Краевский счëл выгодным освободить его от солдатчины и купил для него рекрутскую квитанцию со встречным обязательством Буткова выплачивать долг из гонорара за статьи в «Отечественные записки» и печататься только в них. Свидетельство В.Г.Белинского уточняет, что Краевский выкупил Буткова от службы в солдатах не на свои деньги. В письме В.П.Боткину он писал так: «Краевский оказал ему важную услугу: на деньги Общества посетителей бедных он выкупил его от мещанского общества и тем избавил от рекрутства. Таким образом, помогши ему чужими деньгами, он решился заставить его расплатиться с собою с лихвою, завалил его работою, — и бедняк уже не раз приходил к Некрасову жаловаться на жёлтого паука, высасывающего из него кровь». Таким образом, пользуясь «зависимым» положением Я.П.Буткова, редактор «Отечественных записок» стал его настоящим журнальным эксплуататором, взвалив на него большое количество срочной обязательной работы, которую он при этом крайне скромно оплачивал.
Бедный, забитый, застенчивый от природы, Бутков считал себя в кабале у издателя и относился к нему, как и ко всякому другому начальству, с подобострастным почтением... Современники отмечали в нём излишнюю робость, замкнутость и мнительность — А.П.Милюков в своей книге «Литературные встречи и знакомства» писал: Я спросил, отчего он как будто стесняется чем-то в редакции? Бутков, прежде, чем отвечать, оглянулся назад, точно хотел увериться, не подслушивает ли нас кто-нибудь, и сказал: «Нельзя… начальство-с. — Какое начальство? — Литературные генералы… Маленьким людям надо это помнить. — Что за пустяки! А со мной-то отчего же вы там не говорите? — При начальстве неловко-с. Я мелкота. — Полноте: разве вы не такой же литератор, да ещё даровитее многих. — Что тут даровитость! Я ведь кабальный. — С чего вы это взяли? — Верно-с. — Зачем же вы туда ходите, если вам неприятно? — Нельзя не являться: к непочтению и строптивости нрава отнесут. Могут гневаться-с.»
Из за своей поразительной материальной бедности — Бутков вел замкнутый образ жизни, с людьми сходился трудно и друзей среди собратьев по перу у него не было, хотя иногда он бывал в кругу литераторов, связанных с кружком М.В.Буташевича-Петрашевского. Близкие отношения поддерживал только с Ф.М.Достоевским, который относился к нему с трогательным вниманием. После разгрома кружка петрашевцев и ареста Достоевского в 1849 году Бутков пережил глубокое душевное потрясение. Он прекратил всякие отношения с литературными кругами и перестал печататься. И только незадолго до смерти была опубликована его повесть «Степная идиллия», посвященная жизни провинции.
Около 15 лет Бутков прожил в Санкт-Петербурге — в нужде, порой голодая, ходил в поношенном платье; а затем, не дожив и до тридцати пяти лет, — заболел и в 1856 году, всеми забытый, скончался от чахотки в больнице св. Марии Магдалины. Узнав о его смерти, Ф.М.Достоевский, изобразивший Буткова в образе Васи Шумкова в повести «Слабое сердце» (1848), а также в «Двойнике» (господин Голядкин), «Дядюшкином сне» и романе «Униженные и оскорблённые», писал из Сибири брату: «Друг мой, как мне жаль бедного Буткова! И так умереть! Да что же вы-то глядели, что дали ему умереть в больнице! Как это грустно!»
Фантастическое в творчестве автора:
Традиционно Невский проспект, или Путешествия Нестора Залетаева (1848) в фантастиковедении называют повестью гротескно-фантастической, но надо сказать, что в сегодняшнем понимании — фантастики в повести почти и нет; да и странно было бы ждать чисто (для нас сегодняшних) фантастический рассказ из 1848 года. Скорее это сатирическая повесть в абсурдно-мистическом стиле, свойственному 12-тью годами ранее появившейся повести Н.В.Гоголя «Нос». Только в этой повести фигурирует не Нос «в шитом золотом мундире, шляпе статского советника и при шпаге», который впоследствии «был перехвачен по дороге в Ригу с фальшивым паспортом», а загадочная для петербуржцев карета, несколько суток подряд путешествующая «с визитами» по Невскому проспекту, всё больше и больше по мере повествования вызывающая ассоциацию с Летучем Голландцем.
Вполне в русле мистической чертовщины воспринимается начало повести, когда её герою, Нестору Залетаеву, жителю «каморки у Каменного моста», за смехотворный «свой кровный полтинник» на благодетельной лотерее-аллегри в Дворянском собрании достаётся в выигрыш «карета на горизонтальных рессорах, работы мастера Иохима, ценою в тысячу двести рублей серебром». Всё это происходит при навязчиво-посредническом участии некоей (совершенно собранию не свойственной) мелко-невзрачной личности, вызывающей явную ассоциацию с невысокого ранга чёртом-на-побегушках.
Для сегодняшнего читателя наверное надо разъяснить, что для читателя тех лет — само присутствие безработного конторского писца в Дворянском собрании уже было достаточно абсурдно, ну а участие его за «свой кровный полтинник» в проводимой там благодетельной лотерее-аллегри – вообще фантастически-смехотворно. Но этот сюжетный ход — демоническое искушение маленького человека «локальным» богатством, вступающим в диссонанс со всем остальным его уровнем как достатка, так и психологии – дал автору возможность отправить своего (совершенно рядового для того времени) героя в совершенно нереально-абсурдное путешествие по Невскому проспекту.
Примечание к биографии:
По творчеству Я.П.Буткова в советское время защищены две кандидатских диссертации:
— Э.Г.Багирова Яков Бутков. Жизнь и творчество (МГПИ им.Ленина, 1957)
— И.С.Чистова Творчество Я.П.Буткова и литературное движение 1840-х годов (ЛГУ им.А.А.Жданова, 1974)
цитировать
свернуть ветку
