Кадзуо Исигуро «Не отпускай меня»

Если вы ещё не читали эту книгу, у меня будет к вам просьба — не читайте рецензий на книгу, и аннотацию не читайте тоже. В противном случае потеряется весь интерес, весь смысл написанного, и вы, как и я, получите размеренное, спокойное и такое утомляющее повествование. Интрига, которая поможет продержаться первую треть книги, будет потеряна.

О чём книга? Это история жизни и дружбы трёх ребят, живущих в некоем приюте. Весьма интересном, необычном и где-то отталкивающим. История течёт медленно, лениво, не изобилуя какими-то особо яркими событиями. Но именно эта обыденность пугает, восприятие происходящего как само собой разумеющегося, заставляет содрогнуться.

Не могу сказать, что книга мне понравилась. Читая, ловила себя на мысли, что ощущения, будто завяз в клейкой сладкой патоке, наглотался её с избытком. Вроде должно быть сладко, а от приторности становится плохо. Нет, история не слащавая абсолютно, но ассоциации вызвала именно такие.

Это антиутопия , но в ней нет борьбы, никто не идёт против системы и ужаса ситуации не осознаёт. Как раз наоборот. Всё воспринимается как должное, как само собой разумеющееся. Советовать книгу никому не решусь, потому как она на любителя. Хорошая, но не для меня.

Держит роман, не отпускает. А чем держит? Вроде бы, нечем. Формой? Она примитивна – неторопливое повествование от первого лица, ничего больше. Интригой, поворотами сюжета? Их и нет почти, всё достаточно предсказуемо. Необычностью мира? Но, с одним единственным допущением, это наш обычный мир, к тому же показанный с неприглядной стороны. Надеждой на необычную развязку и катарсис в финале? Увы, в надежде читателю отказано в самом начале. Печалью и безысходностью наполнены эти страницы. Психологизмом? Он есть, но разве это реклама для бестселлера. Что остаётся? Мастерство и доброта автора. Они и держат. А намёк на катарсис в конце имеется. Как хорошо вернуться из книги в наш обычный мир – жестокий, но оставляющий нам надежду.

Книга с таким романтичным названием на самом деле не о любви. Это — история обреченности.

Неторопливый стиль повествования, который не меняется с самых первых страниц, обыденность страшного, пронзительность и ощущение безысходности.

Интересная такая, необычная антиутопия. Нетипичная. Есть в ней одна отличительная черта, которая обычно не свойственна данному жанру. Обычно антиутопии так или иначе про бунтарей — неважно, сознательные это бунтари или поневоле, черви-чиновники или индейцы — они случайно или вполне сознательно попадают под машину государства и общества, которая перемалывает их. Здесь все не так просто. Это не про бунтарей — персонажи не борются с системой вообще, они живут в ней, умирают в ней, жалуются от нее, но не пытаются дать бой или хотя бы убежать. Сначала я думал про то, что автор не дописал — не дотянул, что-ли. Но потом, я чуть подумал... и есть у меня смешная теория

Очень, очень грустная вещь, по-своему страшная и жуткая. В основе произведения некий новаторский проект в области выращивания доноров. Организаторы проекта, руководствуясь принципами гуманности, стремятся создать на базе элитного учебного заведения максимально комфортные условия для того, чтобы доноры имели возможность развиваться интеллектуально и творчески, что в конечном счете обеспечит им «хорошую жизнь» и докажет всем на свете, что доноры – не «недочеловеки», что они имеют душу.

Но что вообще имеется в виду под «хорошей жизнью»? Возможность для воспитанника Хейлшема читать книги и писать картины? А после выпуска провести некоторое время на одной из перевалочных баз прежде, чем он сможет стать помощником донора… или помощником донора? А дальше – ждать извещения о переводе из помощника уже непосредственно в доноры. Схема одна для всех, правила одинаковы. Все живут, как предписано. Альтернативы нет. Возможности что-то изменить нет. Никто не делает попыток отклониться от запрограммированного курса, да что там попыток – никто даже в планах ничего подобного не имеет… Справедливости ради стоит отметить, что одна попытка героями все же предпринималась – речь о призрачном шансе для влюбленных пар получить отсрочку – но успехом она не увенчалась… Весело, не правда ли?

А самое жуткое во всем этом то, что рассказ ведется таким убийственно спокойным будничным тоном, словно речь идет о самых что ни на есть обыденных, повседневных вещах. Доноры и сами воспринимают все как должное, они просто существуют в ожидании своей очереди. Мол, получим извещение – отдадим почку или еще что. Обычное дело – все равно, что мусор вынести. Откуда такая покорность и пассивность, ведь донор – не автомат, не робот, но думающее и чувствующее существо?

Возвращаясь к вопросу о гуманности. Может быть, гуманнее как раз было бы создавать просто бездумную оболочку для выращивания органов? К чему все эти потуги развивать в донорах личности, если в итоге все одно всех на убой?

Итог: книга скорее на любителя, нежели универсальная, многим, наверное, покажется «грузняковой», но мне понравилась.

Чтобы отпустить, нужно схватить, а тут не получилось.

Кратко если, то не верю. В показанную модель общества. В огромную свободу, предоставленную героям. В отсутствие бунтов (пусть даже тихих, заканчивающихся суицидом).

Возможно, всё могло быть иначе, если бы я проникся героями. Но героев я увидел мало, в основном — персонажи. Большая часть книги — воспоминания. И эти воспоминания подвергнуты беспристрастному логическому анализу героини. Вот мы и видим событие и тут же — я сделала так-то потому-то. Она сказала то, потому что так, должно быть думала. И т.д. И т.п.

Почти все чувства — сухой пересказ, без особых эмоций, но с кучей дополнений и расшифровок.

Почти все герои — не вышли за заданные в начале рамки. Лишь два-три смогли хоть слегка измениться по ходу действия.

Почти все конфликты — мелкие и показаны скупо и сдержанно.

У автора был шикарный материал, который он хорошо (стилистически) изложил, но будто бы побоялся развивать во всех направлениях. Продумать, к чему оно приведёт.

Я понимаю, почему многим нравится — они попадают в это пронзительно-тоскливое настроение осенней хандры, которым проникнута книга. И погружаются в него, и оно отзывается.

Но я не понимаю, почему сравнивают с «Домом, в котором...» — там яркое буйство красок чувств и симфония героев. Здесь — карандашный набросок под минорную мелодию из двух-трёх чередующихся нот.

Книга, которая обволакивает своей атмосферой, не отпуская и после прочтения. По ощущениям мне было чуть схоже с «Домом, в котором...» А. Петросян, но если там замкнутое пространство, то здесь намного больше, скажем так, воздуха, но меньше выбора в дальнейшем.

Автор рассказывает о людях-клонах, которых растят для того, чтобы они были донорами. Каков результат такой находки человечества? Счастливый мир, в котором больше не умирают от болезней, или же мир, в котором в закрытых пансионатах выращивают людей на убой? В повествовании очень мягко, ненавязчиво подняты глубочайшие нравственные вопросы, с которыми человечеству приходится сталкиваться вот уже сейчас. Автор очень медленно открывает завесу всего происходящего, и даже когда, кажется, что ты уже всё поняла, есть ощущение, что тебе всё же кажется.

Когда героиня говорила, что кто-то из пациентов «завершил», я не сразу понимала — это эвфемизм к смерти или некая процедурная стадия; я вместе с героями хотела разгадать секрет галереи (и когда в доме у Мадам нам пояснили её значение, я, как и герои, какое-то время переваривала эту информацию, т.к. вместе с ними нафантазировала об ином); я искала подтекст значения песни, в припеве которой повторяются слова «Не отпускай меня», я прониклась этой историей.

Умело нанизывая переживания героев на нить повествования, автор окутал меня своим творением, и мне казалось, что каждый герой просит об этом же — не отпускай меня.

В нашем мире человек нередко воспринимается как расходный материал, и я легко представляю себе подобные пансионаты, а Исигуро даёт нам прекрасную возможность почувствовать себя по ту сторону стены.

В этой книге нет морализаторства, но есть важный морально-нравственный вопрос, ответ на который каждый даст себе сам.

Я встречала отзывы, полные восторга и те, в которых книга названа скучнейшей тягомотиной. Мне кажется, всё зависит от того, насколько человек готов принять и пропустить через себя то, о чем идёт речь в этом романе. Думаю, это очень своевременная книга.

Прочел я книгу эту в два захода. Во время первого чтения был настолько поглощен историей что читал автоматом. Стиль — великое дело, а этого у Исигуро не отнять. Когда, через два дня взялся дочитывать, того состояния уже достичь не удалось. Думать начал. Конечно есть такие книги, где логику включать просто не хочется, но иногда она включается помимо желания. Спойлер! Нам показивают людей, и очень тонко, психологически достоверно показывают, так что проходит достаточно времени пока ты понимаешь что это все же не люди. Ну не будут люди, в массе, вести себя так! Я бы понял, если бы, (что будет наиболее логичным) их воспитывали в полностью закрытых учреждениях, возможно даже не учили говорить, а только самым элементарным вещам, без всякого понимания кто и что они такое, и какой мир существует вокруг. Вероятнее всего так бы и было, если бы начали выращивать биологический материал, и это был бы еще самый гуманный подход в данной ситуации. Выращивать довольных, сытых животных, дебилов, предназначенных для единственной цели. В книге почему -то не так. Воспитывают именно как людей. Зачем их обучают, зачем выпускают в большой мир, зачем этот институт опекунов, вынужденных разъезжать по всей стране? Совершенно надуманная обстановка, приводящая только к лишним расходам, и лишним страданиям данных существ. Существ, потому что люди они лишь частично. Автор пытался объяснить их пассивность тем что они с детства, без достаточного понимания привыкают к своей роли, но вышло неубедительно. Я даже думал что их генетически изменили, но нигде в тексте не говорится об этом. Тогда почему они такие? В них практически отсутствует жажда жизни, все на что их хватает, это спросить у воспитателя что-то типа «Можно нам прожить еще 2-3 года? — Нет! — Ну ладно, до свидания.» Это не люди а существа призванные доносить до читателя авторскую мысль. Как только до меня это дошло, всякое сопереживание пропало. Жаль. Прекрасно написанная история с искусственной ситуацией и искусственными персонажами — вот какое ощущение осталось от книги...

Правда, есть одна идея, — может этот роман аллегория? Может под видом тех существ показаны мы с вами? Вечно копающиеся в мелочах, живущие своими мелкими, никому не нужными проблемами и переживаниями (что он обо мне подумал, что она имела в виду, как он посмотрел и т. д.) и не способными видеть чего то важного в жизни, большого, вечно занятые глупостями — и уже поэтому достойными на сочувствие? Из-за собственной ограниченности? Может автор это имел в виду? Может, но я не уверен. Может быть...

Раньше рецензии на прочитанное меня заставляли писать лишь различные игры. Добровольное желание возникало только если эмоции от книги были уж очень сильные. Правда не всегда положительные.

Вот и в этот раз такой случай...

Книга прочитана, а на душе легкое негодование.

Сколько шума было вокруг этой книги, сколько хвалебных отзывов я о ней слышала: то что это восхитительно, то что эта книга заставляет плакать, много думать и т.д. Беря ее в руки я ожидала чего-то глубокого, пронзительного и по-настоящему берущего за душу.

Что же мы получили в итоге: странную и слегка невнятную историю про несчастных воспитанников, жизнь которых тяжела и ужасна. При этом я не могу сказать, что язык повествования какой-то волшебный или что он захватывает с головой. Да написано нормально, читает легко. Но вот не вызывает у меня описанная история никакого сочувствия и все тут.

Возможно причина в том, что обычно в антиутопиях все же чуть больше раскрывается суть того что происходит в этом мире. Почем так, как все устроено. Тут же на это потратили от силы пару абзацев.

Что же касается самих героев. Постоянные рассуждения о том, что мы ничего не знали, но на самом деле все знали, просто не хотели в это верить. Разглагольствования о том, что кто-то что-то знает. Что у кого-то что-то получилось. Но при этом это все происходит на фоне всеобщего бездействия и принятия происходящего как само собой разумеющегося. Безвольное, бездумное стадо....

Что же касается главных героинь то они ничего кроме раздражения у меня ничего не вызывали. Одна все время пытается казаться лучше, осведомленней, особенней, чем она есть. Портя при этом жизнь другим людям. Вторая при этом все терпит, временами даже понимает, что происходит, но ничего не делает, аргументируя это тем, что: ну а что я могла сделать...

В общем это тот редкий случай, когда лучше бы я потратила эти часы чтения на что нибудь другое...

Больше всего в романе меня поразило то, что главные герои никак не стараются бунтовать против существующего миропорядка. Ни протеста, ни мало-мальского хулиганства, ни чего… Хоть бы стёкла где побили. Неужели так с ними поработали в детстве психологи, что они уверовали в своё единственное предназначение? А ещё очень пугает тот факт, что общество, зная про них, не возмущается. В нашем мире, вон, целые демонстрации протеста идут всего-то из-за продажи шкур натурального меха. Животных защищают… Овечку Долли до сих пор жалеют…

Одна из самых безысходнейших антиутопий, которые до сих пор прочитал…

Идея великолепна! И фантдоп цинично-красив, и ракурс выбран интересный, с широчайшими возможностями. Но манера изложения... То ли это особенность японского мировосприятия, неудержимая его склонность к аниме, то ли таковы методы заманухи типичного западного читателя, но у меня сложилось устойчивое впечатление, что целевой аудиторией книги являются владелицы уютных бложиков, украшенных розовыми цветочками. Что как-то не очень бьется с мрачной серьезностью темы.

Да, лет до 13 девочки могут часами увлеченно обсуждать, кто кому что сказал и что при этом, небось, подумал, и вообще, кто как к кому и почему относится и т.д. и т.п. (Личного опыта нет, но жена рассказывала: ее это жутко раздражало даже в том возрасте.) Но книга-то сделана как воспоминание женщины лет уже, наверное, двадцати пяти, немало повидавшей и пережившей. Как она умудряется вспоминать в таких подробностях «про отношения»? Ладно, когда речь шла именно о том самом розовом возрасте. Но и у 18-летних героев по-прежнему сплошные «отношения». Чуть ли не полкниги — пережевывание мелких девчачьих переживаний!

...Хотя, может, так и задумано? Может, автор намекает, что сама методика воспитания клонов приводит к такому вот клиническому инфантилизму? Причем прививают его, видимо, целенаправленно. К моему разочарованию, проблематика книги вправду свелась к тому, грубо говоря, есть ли у клона душа и следует ли ее искать (развивать), коли перед нами всё равно «хирургическое сырьё». В таком ракурсе некоторая «недоочеловеченность» героев действительно становится сюжетно оправданной. Хорошо хоть вопрос о том, этично ли вообще разводить клонов, не выпячивается, оставаясь на заднем плане, где ему и место, его ведь не требуется поднимать нарочно, он возникает сам по себе, как фундаментальная характеристика того мира, который нарисован в романе: такой вот это мир, такой вот в нем ответ, и не будем больше о борьбе с фашизмом.

Но я-то ждал большего! Ведь напрашивалась более глубокая тема, достойно раскрыв которую, можно было вправду поставить «Не отпускай меня» в один ряд с «Жизнью взаймы» Ремарка или с «Посторонним» Камю. Ну, может, не поставить, но хотя бы попытаться. И она ведь намечена, тема эта, мелькала где-то на краю сюжета! Помните поведение Томми после получения извещения о четвертой выемке? И это оброненное им: «Была бы ты донором — поняла бы». Человеческая психика устроена природой мудро, и «к своей смерти в конце концов привыкаешь». Но если природа в очередной раз нагло обманута, если не отведено времени привыкнуть? Как тогда будет мыслить и чувствовать себя человек? И будет ли он человеком? Или инфантильность тоже суть метод эскапизма?

Между прочим, сам автор говорил о своем романе именно как о глобальной метафоре нашей жизни, наполненной подспудным, но все равно неизбывным чувством конечности бытия. По моим ощущениям, либо он при этом лукавил, на самом деле четко ориентируя текст на совершенно определенную целевую аудиторию и целенаправленно создавая вот именно популярный роман. Либо это нечто национальное (японскую культуру я знаю плохо, но некое смирение перед смертью как перед неизбежностью там, пожалуй, присутствует), либо... ну, не донор он просто — и потому чего-то не понял, написав книгу с точки зрения человека, которому даже первая выемка в обозримом будущем не грозит, и нет еще в душе того ощущения «а может, уже скоро», к которому приходится привыкать. И которое вообще-то подразумевает известную словесную «скупость» вместо многостраничной размазни и сюсюканья. Впрочем, такая точка зрения вполне соответствует запросам целевой аудитории.

Так или иначе, получилась не экзистенциальная проза, не социальная фантастика, а мыльная мелодрама. А уж называть ее «интеллектуальным бестселлером»? Хм... Наверное, продаваться книга может и вправду неплохо при грамотной раскрутке. Аудитория налицо. Вот только интеллекта тут еще поискать... ну, разве что в сравнении с типичным контентом уютных бложиков.

Лет пять-шесть назад я посмотрела фильм «Не отпускай меня». Тогда он мне показался очень странным и не очень понятным. Но я до сих пор отчетливо помню некоторые детали сюжета, фильм, простите за каламбур, не отпускал меня несколько лет. Все эти годы я хотела его пересмотреть, чтобы найти смысл, но то времени не было, то настроения. Недавно я узнала о существовании книги и решила ее прочесть.

Некоторые видят в ней что-то светлое и обнадеживающее, но для меня эта книга очень мрачная и тяжелая. Это книга, которая дает понять, что намного лучше, когда большие и светлые мечты остаются таковыми всю жизнь. Нет смысла пытаться их воплощать в реальность, ведь в конечном итоге все они окажутся лишь иллюзией. Так произошло с той самой отсрочкой, о которой упорно ходили слухи среди всех воспитанников. Что самое интересное, этот слух зарождался вновь и вновь в совершенно разных местах. Человеку (именно человеку, а не просто созданию) нужна надежда. Пожалуй, именно эта маленькая надежда на непродолжительное светлое будущее придавала молодым людям силы.

Еще одна большая иллюзия — поиски оригинала и надежда на то, что он окажется прекрасным. Тогда, конечно, появится возможность жить замечательной жизнью прототипа. И эта иллюзия разлетается на мелкие осколки, столкнувшись с реальностью.

Некоторые говорят, что роман далек от реальности. Но я вижу в нем аллюзию на наш мир. Разве мы не мечтаем о настоящей любви, которая позволит нам забыть о течении времени и наполнит нашу жизнь смыслом? Это своеобразная отсрочка от старости. И все мы когда-то находились в поиске идеала, у которого можно было бы позаимствовать стиль, манеры и даже какие-то предпочтения. В этом качестве и выступает оригинал в романе. Однако воспитанники, как и мы, перерастают это желание, начиная искать оригинальность в самих себе.

Это один из тех романов, в которых можно найти неимоверное количество разных смыслов и граней. Вот такую темную грань я увидела при первом прочтении. Не сомневаюсь, что в следующий раз я увижу нечто иное.

На книгу вышел по рекомендации. Прочитал. Никаких чувств кроме беспробудной серой тоски не испытал. Такое впечатление, что автор водит руками в мутной воде,

выуживает из этой мути и представляет на суд читателя какие-то мелкие, блёклые мыслишки, поступочки, тревожки, печальки, радостички, думки — и всё такое серенькое, плоское и незаметное, как крохотные, нелепые животинки на рисунках одного из главных героев. Как можно испытывать какие-то чувства по отношению к роботоподобному существу, которое само не испытывает никаких чувств. Даже элементарный животный страх за свою жизнь им неведом. Поэтому в этой бессердечной и бесчувственной среде даже малейшие движения души (а есть ли у них душа?) воспринимаются как какая-то революция духа. Нет, всё-таки одно чувство я испытал, это чувство злости из-за дремучего, непробиваемого инфантилизма наших героев, ну ладно, они были детьми, но в конце концов ведь выросли? Неприятно читать про овец, которых ведут на убой, при этом овцы увлечённо рассуждают, какой убой лучше — 1000 В в ухо или кувалдой в лоб. Здесь кто-то писал, что наши герои проходят круги ада, но ведь чтобы пройти круги ада, надо по крайней мере понимать, что это — ад. Может в этом на самом деле есть что-то национальное, когда русский читатель (Я), чуть ли не генетически настроенный нарушать любые запреты и правила — дорожного движения, стояния, лежания, курения, пития...- не в силах понять японского автора, заключённого в железобетонный корсет самурайского фатализма и смирения (ну и его героев соответственно). Не знаю, в общем мне было очень скучно читать всё это. Поставил шесть баллов (не так и мало) после того как на обложке прочитал: «интеллектуальный бестселлер». Ага, «бестселлер», значит в этом многие что-то нашли, а я что — рыжий?; ага, «интеллектуальный» — ну и я где-то местами немножко интеллектуал, ведь хочется потрафить своему эго. Чуть-чуть. (Вот и получилось 6)

Давно уже мне было интересно, что это за японец такой, который пишет английские книги. Что ж, английского в романе и впрямь оказалось много, да и японского не меньше.

Исигуро из тех авторов, которые окунают вас в повествование с головой, так, будто вы уже живете в нем, уже знаете все эти вещи, составляющие жизнь Кэти Ш. и ее друзей. Далеко не сразу появляется возможность отдышаться и оглядеться: куда же это меня занесло?

В Англию, в «старую добрую Англию», какой она бывает в старинных фолиантах с фамилией Диккенса или Эллиот на обложке. И закрытая школа Хейлшем со всеми ее маленькими драмами — это действительно очень узнаваемо по-английски, на память сразу приходят сюжеты, связанные с подобными же местами, от Итона до Хогвартса. Взросление, воспитание чувств — тема поистине классическая. И имена героев — это снова из тех самых книжечек ин-кварто и ин-октаво, в которых обитали бароны С. и графини Н.

Но, несмотря на английские имена и названия, мир романа — это и Япония, с повышенной ролью искусства, эстетики в жизни людей, с суровым стоицизмом и буддийским спокойствием перед неизбежностью страданий.

Бросается в глаза камерность всей истории, ее психологизм. Герои точно под микроскопом рассматривают каждый жест, каждое слово, любую подробность взаимоотношений. Единственное, что их по-настоящему волнует: как он (или она) ко мне относится в эту минуту? Все, что вне узкого кружка воспитанников Хейлшема, так и остается за кадром — даже свободно перемещаясь по стране, организуя маленькие экскурсии, сталкиваясь с людьми, герои так ничего и не узнают о том, чем живет и дышит Англия. И от этого текст напоминает японскую лаковую миниатюру, затейливо и любовно украшенную и такую далекую от реальной действительности.

И только где-то на самом заднем плане маячит антиутопия. С героями должно произойти — уже происходит — нечто страшное, но оно тонет в общей атмосфере идиллии, где детская дружба, и юношеская любовь, и даже разговоры о Кафке и Прусте. Бывают антиутопии жуткие, бывают и иронические, а эта — безмятежная.

I) В отзывах встречаются весьма наивные вопросы и суждения «почему автор не объяснил...» — захотелось пояснить, что т.к. в романе: 1) рассказ ведут клоны, которым общество не всё рассказывает (и много), поэтому 2) автор намеренно недоговаривает и для читателей, и кто не понял, это притча (о чем пишут почти все критики), в которой выделяется направление для собственных интерпретаций и размышлений, причём 3) по принципу сада расходящихся тропок, к тому же, 4) что-то из невысказанного не очень важно для главных идей романа (например, покорность клонов не важна, если рассматривать метафору краткости жизни и упущенных возможностей). II) Информация о похожих произведениях. Первоплановая идея романа весьма напоминает устройство и функции госучреждения The Body Bank (орган-банк) в антиутопии Джека Уильямсона и Фредерика Пола «Рифы космоса» (1964, http://www.fantlab.ru/work41071), а главное — психология клонов и «пациентов» орган-банка (там рационально объяснено почему). Некоторые прямо невысказанные в «Не отпускай меня» общие идеи о служении и долге, довольно вероятно, имеют много общего с романом Исигуро «Остаток дня».