Аркадий Гайдар «Лесные братья (Давыдовщина)»

Дополнение к повести «Лбовщина» («Жизнь ни во что»), рассказывает о последователях и соратниках Александра Лбова братьях Давыдовых, Иване и Алексее, распространивших террористическую деятельность на север Урала.

Повесть небольшая, также добросовестно сделанная, по сути представляет собой сборник боевых эпизодов. Есть и некая интрига, и попытка добавить юмора в кровавый замес, для большей литературности произведения, кроме того, хорошие комментарии и ссылки на первоисточники позволяют считать труд вполне историческим.

Кстати, добросовестно показан конец террористов, прежде всего — через отказ сочувствующих им рабочих продолжать «сочувствие», ввиду того, что разбойнички гуляют, а за их гульбища достается рабочим и их семьям.

Конечно по меркам «геволюции», главные герои повести — это действительно герои, расшатывающие режим. Только вот потом режим сменился, и тут то террор стал действительно массовым и «общенародным».

В целом, хорошее историческое произведение, литературно качественное, а также позволяющее понять, «как мы дошли до жизни такой», и почему «старых большевиков», репрессированных «за терроризм» жалеть абсолютно бессмысленно.

Прочёл повесть и думаю, третий день кряду.

Автор всё решил за читателя, не оставив никакой возможности нравственного выбора. Эти хорошие, а эти по определению плохие. Результат: идут наши и видят, что на железнодорожной станции стоит стражник (по-советски — милиционер). Значит, надо подойти и застрелить. А что у него есть семья и дети, а на платформе он всего-лишь за порядком наблюдал, читателя волновать не должно. К врагам априори относятся казаки и ингуши. Доблестные боевики грабят заводскую кассу, лишая рабочих зарплаты, а награбленное вовсе не раздают бедным, а тратят на покупку оружия и подкуп тюремных надзирателей, то есть, на увеличение зла.

Герои Давыдовщины спокойно и без душевных терзаний убивают и также спокойно умирают сами. И есть некая справедливость в том, как безразлично и остранённо Аркадий Гайдар сообщает, что последние из лесных братьев были повешены. Им никого не жалко, и их никому не жалко.

Повесть написана сухим протокольным языком, как нельзя лучше подходящим для такого рода сочинений. Гайдар, когда надо, умел писать на взрыве эмоций, значит здесь он понимал или, во всяком случае, инстинктивно чувствовал, за какую сомнительную тему взялся. Но при этом хорошо, что такая повесть написана. Политическая ангажированность осыплется, а правда жизни, которой у Гайдара не отнять, останется.