Дэн Симмонс «Друд, или Человек в чёрном»

Название романа «Друд» из серии «не верь глазам своим»: Друд не является главным героем, а всего лишь главной движущей силой книги. Загадочный и отвратительный Друд всего лишь триггер, который одним своим существованием (а точнее убеждением в своем существовании) вызывает поступки настоящего главного героя — Уилки Коллинза. Понятно, что это не совсем тот Коллинз, автор прославленных «Лунного камня» и «Женщины в белом», а несколько альтернативный, воплощающий в себе определенные архетипичные черты творца, создателя, креативной личности. С помощью Друда Симмонс ловко отвлекает внимание читателя, как опытный гипнотизер машет маятником перед глазами, заманивая мистикой, лавкрафтовским хоррором, викторианским смогом и экспедицией в преисподнюю. Борьба с таинственным египетским убийцей, придуманным, скорее всего, свихнувшемся отставным инспектором, всего лишь дымовая завеса, скрывающая истинный сюжет книги: душевный конфликт и перерождение Ремесленника, живущего в тени Гения — осознающего свой гений и облекающий его в шедевры и золото. Ревность и зависть стали отличной подкормкой буйной шизофрении, вызванной чрезмерным употреблением опиатов. Шаг за шагом, час за часом, слово за словом, нелепая история про загадочного жреца древнего культа, рассказанная Диккенсом между делом, порождает в мнительном уме несомненно талантливого, пусть и не гениального писателя дикую паранойю, искусно складывающую из реальных слов и поступков других людей и галлюцинаций возбужденного лошадиными дозами лауданума чудную, восхитительную, поразительную картину воскрешения Древних Богов. Картину, мешающую заметить главное — все действия Коллинза являются реакцией на существование друга=врага Диккенса, он буквально одержим им: всего его чувства, мысли, поступки суть отражения чувств, мыслей и поступков Мастера. Свои лучшие произведения Коллинз создает вместе с Диккенсом, и как только тот умирает, Уилки, провалившись в стремлении заменить Чарльза, сам умирает как автор, как творец. Нельзя не заметить, что Коллинз с его наркоманией, завистью, потребительским отношением к женщинам, презрением к низшим, эгоизмом и финансовой недееспособностью является изумительнейшим персонажем, сочным и выпуклым. Он гадок, жалок и отвратителен. Он живой, настоящий, многогранный, реальный. Думаю, сам Диккенс не смог бы написать лучше.

У Симмонса есть приём, не устаревающий от повторения и безотказно работающий в каждой новой книге. Он неспешно, кропотливо, занудно укутывает читателя рутиной, избыточными подробностями, обыденными деталями. Успокаивает, усыпляет, обманывает. Чтобы в самый неожиданный момент, ленивого и расслабленного, взять читателя за горло, оглушить, взорвать, напугать. Не выдуманными чудовищами, скарабеями и зеленокожими клыкастыми женщинами, а чем-то по-настоящему страшным, знакомым и близким — только руку протяни.

Одновременно тонкий истеричный и вдумчивый экскурс от циничного американского многостаночника Д. Симмонса не только в историю классической британской литературы, но в широком смысле глубже и (по Кену Кизи) Д.А.Л.Ш.Е. — нечто большее и важнейшее — попытка произвести экскурсию по пыльным закоулкам черепов величайших выдумщиков в истории. Попытка пролезть, поминутно оскальзываясь, с фонарем «бычий глаз» в одной руке и с заряженном картечью револьвером в другой — в самые темные подвалы мозга любого человека, написавшего и издавшего примерно более пятидесяти тысяч знаков за деньги (и на основании этого проецирующего на себя немодный и непопулярный нынче профтермин «литератор»).

История про писателей, в которой никого не жалко и одновременно жалко всех участников, в которой самая суть и горькая ирония даже не в суточной норме лауданума, помноженной на болезненное воображение; и не в практическом месмеризме и въедливых мозговых жуках, не в заколоченных на черной лестнице служанках, пропущенных именинах и вовремя отложенных подушках, и даже не в попытках утопить прокрастинацию в нечистотах и негашеной извести вместе с костями собственных литературных друзей и учителей, а в том, что более-менее серьезно писать буквы за деньги — это действительно труд и мука. Это, как бы смешно и нелепо оно все не казалось со стороны, все действительно вот так вот безумно, дико, глупо и совершенно «Невообразимо».

Этот роман я прочёл уже довольно давно, но вспомнил о нём во время чтения «Лондонских сочинителей», вспомнил и пожалел, что прочтение его попало на период, когда отзывы я не писал. Так что сейчас будет своего рода эксперимент — попытка создания отзыва по впечатлениям где-то так годичной давности.

Англию времён королевы Виктории, наверное, представить себе может каждый — сразу перед глазами возникают джентльмены во фраках, дамы в кринолинах, клубы, балы, строгий моральный кодекс, и рядом же допотопные железные дороги, дымящие заводы, непроходимые трущобы, опиекурильни, сиротские приюты... В общем, Лондон — город контрастов. Но ведь такое представление сложилось не само собой, и, думается, никак не меньше чем на 90-95% основой его стала литература, и прежде всего творчество писателей-современников. И, наверное, неудивительно, что, создавая роман об этой эпохе, Дэн Симмонс сделал его главными героями именно писаталей, причём знаменитейших — Чарльза Диккенса и Уилки Коллинза. Да, возможно, даже наверняка, настоящие приоритеты автора были иными, и это не герои соответствуют эпохе, а именно эпоха — героям и сюжету, но для меня лично именно отражение тогдашней Англии во многом вышло на первый план.

Действие романа происходит на протяжении пяти последних лет жизни Диккенса, с 1865 по 1870 годы. Знаменитый писатель находится на пике популярности, все его лучшие произведения уже известны читателям — буквально только что вышел в свет его последний законченный роман, «Наш общий друг». Но при этом Неподражаемый — Диккенсу такое прозвание очень по душе — ничуть не почивает на лаврах, строя дальнейшие планы, издавая рассказы и пьесы, гастролируя по Англии и Америке с чтением собственных книг. Его более молодой и куда менее известный коллега Коллинз всё ещё не обрёл твёрдой позиции в литературном мире, несмотря на то, что «Женщина в белом» уже пришла к читателям и, более того, принята ими очень даже хорошо. Но на фоне Диккенса этого Коллинзу не просто мало — это всё равно что ничто. Уж это-то читателю понятно со всей достоверностью — ведь весь роман представляет собой объёмные мемуары Коллинза об этих годах.

И начинается всё с железнодорожной катастрофы, в которую попадает Диккенс в 1865 году; писатель не пострадал, но встретил в толпе странного человека в чёрной одежде, с жутковатой внешностью, по имени Друд. Казалось бы, что такого? Встретились, расстались, почти и не общались даже. Но с этого момента и начинаются поистине необычные, а потом и просто безумные события — серия убийств по всему Лондону, странствия по трущобам, мистические служения в подземном Лондоне. Диккенс чуть ли не в буквальном смысле таскает Уилки за собой, сначала удивляя кажущимися бесцельными поисками, а затем поражая и даже пугая замыслом нового романа, героем которого и должен стать Эдвин Друд. Тот самый Друд, которого Коллинз никогда не видел, но который при этом уже успел стать его настоящим кошмаром. Сам Уилки всё чаще путается в нагромождениях собственных мыслей и чувств, одновременно восхищаясь Диккенсом и ненавидя его, и уже ни читатель, ни он сам не в состоянии понять, происходит ли всё это на самом деле, или же это лишь плод наркотических видений, ведь из-за тяжёлой болезни писатель уже стал заядлым опиоманом.

Несмотря на новизну если не темы (мистика и детектив ему уже хорошо знакомы), то антуража, Симмонс в этой книге не изменил привычному стилю — он, как всегда, многословен и очень подробен в описаниях... да в любых описаниях, в общем-то — персонажей, мест, чувств, книг. Даже, казалось бы, давая ответы на заданные им самим вопросы, он не делает их очевидными, более того, ответ запросто может оказаться неполным или вовсе неверным. Что касается персонажей, то это, пожалуй, самая противоречивая сторона романа; я говорю не обо всех действующих лицах, а только о двух главных — Диккенсе и Коллинзе. Думается мне, почитателям этих авторов созданные Симмонсом образы могут показаться спорными и даже оскорбительными: первый — самодовольный, самовлюблённый тиран; второй — ничтожный завистник, полубезумный наркоман. Обидно за классиков? Ещё бы! Но в то же время литературный гений, невероятная работоспособность и сила воли Диккенса преодолевают даже всю мощь зависти рассказчика; и при этом же Неподражаемый искренне помогает другу с совершенно новым романом, подобного которому ещё не было в литературе (речь о «Лунном камне»;), даже пряча обиду за неиспользованные замечания и ревность к творению. У симмонсовского Коллинза, правда, сопоставимых по значимости положительных сторон нет, за что Симмонса всё же хочется поругать...

Что сказать, подводя итог. «Друд» тяжёл для чтения и нелёгок для перечитывания; насчёт второго я пока только предполагаю, поскольку за перечитывание браться не планирую ещё долго. Но при этом роман стал одной из вершин творчества Симмонса, не уступающей «Гипериону» и «Террору»; возможно, из-за специфики повествования её покорит не каждый, но и о других книгах можно сказать то же самое. И за что готов поручиться, так это за то, что эта вершина безусловно стоит покорения.

Книга великолепна. Ну просто шикарное и увлекательное погружение в Англию 1865-1870 годов. Погружение в атмосферу Лондона тех лет, в культурную жизнь общества. Масса интереснейших подробностей из жизни богемы тех лет — художники, актёры, писатели...

И, на сколько я могу судить, даже сам язык романа стилизован к языку Коллинза как романиста (Я читал у Коллинза только всем известные «лунный камень» да «женщину в белом», и то достаточно давно). По-крайней мере, от стандартного языка Симмонса этот роман точно отличается.

Увлекательно. Познавательно. Изысканно (правда, местами цинично и даже жестоко — как и в жизни). Даже юмор в романе очень тонок и понятен только в общей атмосфере как всего повествования, так и текущего момента романа. (ниже для примера приведу цитаты из книги).

Что ещё сказать... Наверняка каждый из вас замечал, что есть книги, которые читаются залпом на одном дыхании (в фантастике яркий пример — «Неукротимая планета» Гарри Гаррисона), а есть книги, которые очень интересные, но читаются медленно, часто в несколько заходов, несколько вечеров (таковы, например, большинство книг Станислава Лема). Так вот... Дэна Симмонса вам врят ли удастся прочитать «нахрапом». Очень интересно, но чтение надо разделить ну хотя бы на пару вечеров.

цитаты из книги:

»-Уилки, вы знаете Эдгара Алана По?»

(суть прикола в том что этот вопрос Диккенс задаёт Уилки Коллинзу во время спуска в катакомбы под кладбищем)

«Один француз прислал мне через моего издателя письмо, где говорил, что «он поспорил на десять бутылок шампанского, что я не умер, вопреки всеобщему мнению» и попросил меня, коли я ещё жив, уведомить его о данном факте»

Зачем нужны книги? Для развлечения — очевидный ответ. Содержание должно захватывать, волновать, герои — заставлять сопереживать, — прописные истины. Лично я люблю поздним вечером сесть в кресло, и попивая чай с лимоном, погрузится в мир, созданный автором, несомненно с большой любовью.

Но только не случае с «Друдом». Зачем вообще господин Симмонс создал эту книгу? Чтобы насытить грызущих его демонов, надеясь, что его громкое имя поможет ему распахнуть все двери, и преодолеть все препоны? И что доверчивый фанатеющий читатель, накормленный в свое время «Гиперионом» и «Террором», обязательно купится на разрекламированную новинку?

Вот и я купился. Опять я вижу мерзкого главного героя, мерзкого (уж извините) Чарльза Диккенса. Не верю! Я в юности зачитывался его романами, я единственный из сверстников брал в библиотеке его романы, поэтому мне было неприятно ЭТО читать.

Что можно сказать по существу? Читается тяжеловато, хотя, согласен, язык неплохой. И больше ничего — ни сюжета, ни идеи, ни мистики, ни атмосферы.

Разочарован. Тому, кому интересно творчество Коллинза и Диккенса — не читать.

Взявшись за такой сюжет и таких персонажей (Чарльз Диккенс и Уилки Коллинз в роли главных героев, ни много ни мало), Симмонс сам себя загнал в патовую ситуацию. С одной стороны, *правильно* было бы написать текст именно так, как он это сделал — со стилизацией если не под Диккенса, то под Коллинза, в любом случае, в лучших традициях викторианских романов. То есть обло, огромно, [s]стозевно[/s]; очень широкий, как полноводная река, текст, в котором периодические важные для сюжета события слегка теряются в описании меню рождественских обедов, переписке с многочисленными расшаркиваниями, никому не интересными подробностями личной жизни троюродной тетушки деверя второстепенного героя и так далее. Такая форма подачи, как ни крути, вполне соответствует и эпохе, и персонажам, — их текстам, во всяком случае. Потому что приводимые цитаты из переписки, судя по тому, насколько не в лад они звучат с остальным авторским текстом, являются реальными (исторические Диккенс и Коллинз таки поживее нарисованных вышли).

С другой стороны, именно эта форма подачи начисто убивает все то в романе, что идет не от Диккенса и Коллинза, а от самого Симмонса. То есть собственно загадочную фигуру Друда, человека в черном без носа и век, египтянина, убийцы, месмериста, с которым Диккенс оказался странным образом связан. Сама по себе идея совместить наших (ладно, не наших, не суть) бессмертных классиков с такой забавной штукой, как зловредное-порождение-сознания-опиомана по сути своей — та же самая, что и в «Гордости и предубеждении и зомби». Разумеется, уровень исполнения совсем другой: то, что у автора «Адроид Карениной» дешевый трешак, у Симмонса — викторианская мистификация в духе Стивенсона и Стокера.

Роман был бы дивно хорош, будь он написан сто — сто пятьдесят лет назад. Но читая его с позиций подхода к современному фантастическому писателю, автору «Гипериона», я понимаю, что мне скучно, скучно. Потому что, увы, у Симмонса вышло забавно: за деревьями не видно леса. Видно, что автор очень старался, проделал огромную архивную работу и, возможно, перечитал всего Диккенса, чтобы настолько живо и объемно воссоздать эпоху: времена, нравы, характеры членов семьи, друзей и любовниц Диккенса и Коллинза, бытовые подробности, какие-то мелкие детали. И эта часть получилась у него настолько отлично, что совершенно заслоняет собой довольно невнятную и уж совсем точно не страшную фигуру Друда. Если хотите, в романе чувствуется легкая ненормальность, но ничего сверхъестественного, ничего такого, чтобы держать читателя в напряжении, не давать спать, пугать, в конце концов.

И Диккенс, и Коллинз (повествование ведется от лица Коллинза) выписаны совершенно филигранно. Уж не знаю, что из себя представляли эти персонажи исторически, но как герои романа они прекрасны: их отношение к жизни, к другим людям, капризы и достоинства, и их взаимоотношения, что самое главное. Для меня лично это самый интересный аспект «Друда», куда интереснее, чем подземный Лондон, убийца-египтянин и прочая мистическая чепуха. Отношения старшего и младшего друга, в которых причудливо смешались искренняя дружба, любовь с элементами ревности и собственничества (а у Коллинза это ну очень сильно видно, в наши дни его заподозрили бы в скрытой содомии), зависть, покровительственное отношение, снисхождение, совместная работа, ненависть, а в целом — невозможность существовать друг без друга. Во всяком случае, все, что ни думает и ни делает Коллинз в романе, он делает с оглядкой на Диккенса, на его мнение и реакцию. Даже бестолково планируемое убийство своего друга и кумира. И пусть кто-то попробует сказать, что это не есть любовь.

Впрочем, возможно, я зря осуждаю Симмонса, говоря, что у него *не получилось* написать настоящий викторианский роман ужасов. Вполне вероятно, что *задуманное* у него получилось написать отлично: роман о сложных отношениях двух великих писателей в интересную эпоху. А вся мистика играет только служебную роль: с одной стороны, заставить людей это купить и прочитать, а с другой, заставить характеры раскрыться, как возможно только в неких экстремальных обстоятельствах. Поспекулировать на тему «как вел бы себя Уилки Коллинз, если бы у него в мозгу поселился огромный скарабей». И в данном случае уже не важно, был скарабей или нет, является жуткий Друд реальностью или же порождением больного воображения наркомана Коллинза (с подачи злобного шутника Диккенса). В итоге все равно все выворачивается с ног на голову. Поначалу кажется, что отношения Диккенса и Коллинза, бытовые детали, общая атмосфера эпохи не более чем фон, на котором будет развиваться основная линия египетского чудища Друда. А в конце романа понимаешь, что нет, линия Друда то как раз и была специальным контрастным фоном, чтобы на нем получше изобразить отношения Диккенса и Коллинза. Читателей, которые ждали захватывающего мистического триллера, ждет разочарование. Для читателей, которых вполне устравает развитие отношений писателей в качестве основного сюжета, линия Друда будет лишь приятным довеском, вроде приправы.

Симмонс в очередной раз написал книгу достойную внимания самого широкого круга читателей. Под жанр фантастики она никак не подпадает, а больше относится к жанру триллера в викторианских декорациях. «Друд» не подходит для быстрого проглатывания и переваривания, потому что книга мало того, что объемная, но и разноплановая. При этом текст произведения стилизован под творческий стиль писателя Уилки Коллинза и не каждый оценит этот прием. Книга главным образом рассказывает о внутренней кухне писательского труда (нелегкая жизнь писателей стала очень популярна у многих авторов), взаимоотношениях между двумя всемирно известными друзьями-соперниками. На мой взгляд конечно Симмонс ничего нового не изобрел, основной лейтмотив произведения — внутренний конфликт таланта и трудолюбия, вошедший в анналы истории как взаимоотношения Моцарта и Сальери. Тотже прием применяет Симмонс, используя талант Диккенса как камень преткновения в его отношениях с Коллинзом и причину ненависти последнего. Не знаю насколько это достоверно с исторической точки зрения, но выглядит достаточно правдоподобно. Тем более, что общеизвестно, что Коллинз действительно страдал наркоманией. Для того чтобы привлечь более широкий круг читателей Симмонс вводит в книгу элемент триллера, приклюбчений и загадочности. Для меня они играли только вспомогательную роль, хотя кто-то оценит их больше, чем жизнеписание двух писателей. Прежде чем начинать читать «Друда», желательно, как минимум, ознакомиться с книгой Диккенса «Тайна Эдвина Друда». От этого чтение станет более увлекательным, тем более, что автор использовал массу отсылок к классическому произведению, даже предложив свою необычную версию общей идеи незаконченной книги Диккенса. В остальном книга адресована для читателей, привыкших не просто читать очередной боевичок в метро, а думать и требует к себе внимательного отношения. Хорошая умная книга для любителей хорошей литературы.

АХТУНГ!

Поклонникам таланта Симмонса:

Без прочтения нескольких книг Ч. Диккенса и У. Коллинза читать «Друда» нельзя. Все равно, что листать схемы, не будучи осведомленным о значении значков.

Желающим начать читать Симмонса:

1. «Лето ночи»

2. «Террор»

По книге:

По-настоящему викторианский триллер с атмосферой Лондона предтечи времени пред Потрошителем. Опиумные фантазии, переплетающиеся с реальностью, литературными героями и реальными событиями.

Прежде всего, мимоходом хочу признаться в восхищении писательским талантом Дэна Симмонса. Для меня это второй прочитанный роман писателя, первым был легендарный «Террор», после которого, что называется «подсел» на творчество Симмонса (к настоящему времени прочитал еще несколько романов, повестей и рассказов).

У произведений Симмонса есть одно неоспоримое преимущество – они пробуждают интерес к истории, литературе, и просто новым знаниям. Роман «Друд, или Человек в черном» вдохновил меня на прочтение незаконченного произведения Чарльза Диккенса «Тайна Эдвина Друда», я также ознакомился с перепиской Чарьза Диккенса с Уилки Коллинзом, посмотрел советский телеспектакль снятый по мотивам одноименного романа, перечитал биографию двух писателей. И за все это удовольствие я должен благодарить только одного человека – Дэна Симмонса.

О романе… Мне очень понравилась великолепная проработка персонажей. Яркие, глубокие и продуманные герои, которые к тому же идеально соответствуют своей эпохе. Допускаю, наиболее ревнивым поклонникам Уилки Коллинза образ писателя может показаться слишком своевольным, но надо признать он получился бесподобным. А Диккенс… ах, Диккенс, он вызывает улыбку, восхищение, он точно такой же в сохранившихся частных письмах – активный, позитивный и жизнетворный.

(Любопытно, персонаж Жюля Верна профессор Отто Лиденброк из романа «Путешествие к центру Земли» весьма напоминает историческую личность Чарльза Диккенса, два взбалмошных любителя вулканов :) Может быть Жюль Верн с Диккенса писал художественный образ главного героя своей книги?!)

Еще одно достоинство произведения – это его захватывающий сюжет, благодаря которому не возникает желания прерваться. Местами сюжет держит в напряжении, потом плавно переходит в иронию или даже юмор, но в большей степени «Друд, или Человек в черном» это захватывающее приключение, в основе которого лежит не только биография двух великолепных писателей, но еще их произведения, что значительно обогащает фабулу произведения.

Еще отмечу языковую стилистику, которая выдержана в викторианском духе. Она способна удовлетворить чаяния любителя классической английской литературы.

Не понравилось: русское название книги. Зачем было нужно нагружать избыточным смыслом оригинальное название?!

Книга будет интересна читателям знакомым с творчеством Чарльза Диккенса и Уилки Коллинза, почитателям викторианской эпохи, и конечно же тем поклонникам Дэна Симмонса, которые прежде всего ценят в писателе его литературный стиль.

Первая книга Симмонса, которая мне совершенно не понравилась. Даже роман «Лето ночи» с его сюжетом второсортного голливудского фильма ужасов прочитан был с удовольствием благодаря атмосфере и множеству живых и ярких персонажей.

На «Друда» надежды были у меня огромные. Во-первых, чего еще ждать от автора душераздирающе великолепных «Террора» и «Гипериона», во-вторых, действие происходит в XIX веке (что уже +40 к интересу:))), в-третьих, в главных ролях Диккенс и Уилки Коллинз. Слюньки текли в предвкушении блюда из этих вкуснейших ингредиентов, а блюдо оказалось пресным..

Повествование от лица Уилки Коллинза, писателя и близкого друга Диккенса, получилось на редкость заунывным. Начало в духе Симмонса — захватывающее и жутковатое знаменитое крушение поезда с участивем Диккенса, где появляется таинственная фигура Друда. Затем тайный египетский культ в лондонских катакомбах. Притоны курильщиков опиума, зловонные и перенаселенные лондонские трущобы. Куда уж интереснее. Но спустя страниц 50 от начала действие скатывается в бытовую рутину: Коллинс описывает как провел время в гостях у Диккенса там-то, кто там был, что они обсуждали, что скзал Диккенс. Потом про свои писательские труды, потом про своих родственников и любовниц. Потом как его романы продавались лучше Диккенсовских и далее и далее без передышки. Причем очень неудачно выглядят отрывки, где анализируется творчество самого Коллинза. В духе он говорит сам про свои романы: «тема двойников прослеживается у меня в каждом произведении: и в «Женщине в белом», и там-то, и там-то». Вряд ли человек будет так рассуждать о собственном творчестве.

Коллинз вообще изображен на редкость неприятным человеком.Симмонс весьма навязчиво тыкает читателя в его пристрастие к опиуму (каждые три абзаца Коллинз отхлебывает из своей фляжки с лауданумом) и в его зависть к успеху и таланту Диккенса (да-да, «Лунный камень» продавался лучше чем романы Диккенса, мы запомнили). Симмонс не преминул разворошить все грязное Коллинсовское белье (да и Диккенсовское), а целостного образа живых людей, писателей как личности я и не увидела (для себя сравниваю с жизнеописанием Ван Гога в «Жажде жизни» Ирвинга).

Мистическая составляющая тоже на удивление негармоничная. В «Терроре» и чудовище, и всякие страсти-мордасти были к месту, создавали атмосферу. А в «Друде» как будто криво пришиты белыми нитками и сильно «удешевляют» сам роман.

А еще в книге нет ни одного сколько-нибудь приятного персонажа, которому можно сопереживать. Пожалуй, только 2 эпизодических героя: детектив Хэтчери и мальчик Крыжовник (не знаю, как там точно в русской версии), вызвали хоть какие-то эмоции. Из прочих ни один не был «мил сердцу».

Увы, разочарование. Оценка 6 за то, что как мастер слова Симмонс все-таки, большой талант. Слог легкий, живой, местами описания завораживают.

Тем, кто собирается читать, советую из Симмонса взять прежде всего «Террор» или «Гиперион»

О, это темное очарование прозы Симмонса. Не важно, пишет он космооперу или историческую мистификацию, в его тексте всегда есть место мрачной романтике, одновременно жутковатой и красивой.

На самом деле, если разобраться, подобная игра с биографией вполне реального писателя Чарльза Диккенса (и Уилки Коллинза, конечно, куда ж без него) недалеко ушла от того же литературного мэш-апа. «Гордость и предубеждение и зомби», «Разум и чувства и твари морские», «Диккенс и гипноз и египетский маг»... Симмонса от этих поделок отличает по-большому счету только одно: безупречный вкус и мастерское владение словом. Именно они превращают сенсационный вымысел в драму практически шекспировского масштаба, и поминаемый в романе Йорик пускай послужит тому наилучшим подтверждением.

«Друд» правильнее всего было бы сравнить прежде всего с «Террором» того же Симмонса. Тот же самый прием, когда на исторических персонажей накладывается мрачноватый авторский вымысел, превращающий наш с вами мир, в котором жили и творили такие гении как Диккенс в таинственный и загадочный мир. Причем «Друд», на мой взгляд, в чем-то даже тоньше и разнообразнее арктического хоррора. Роман можно вертеть в уме, как причудливый кубик Рубика, открывая все новые грани. Эта интеллектуальная игра доставляет большое удовольствие. Конечно, Симмонс не Эко, а «Друд» — не «Маятник Фуко», но любителям легковесных поделок здесь делать определенно нечего.

Кроме того, роман чуть больше открывается перед читателем, успевшим ознакомиться с некоторой матчастью. В частности, пусть необязательны (и без них, в конце концов, все ясно), но крайне желательны для ознакомления роман «Тайна Эдвина Друда», «Лунный камень» Уилки Коллинза, ну и желательный хотя бы в формате Википедии пробежать глазами биографию Диккенса и Коллинза. Тогда удовольствие от прочтения возрастет в несколько раз.

Вообще удивительно, как Симмонс превращает хулиганство в искусство. «Друд» написан от первого лица, от «Я» писателя Уилки Коллинза. Симмонс словно добавляет в библиографию английского классика еще один роман. Более того, с писателями на страницах книги автор обходится совсем нелестно, а подчас так и вовсе возмутительно. Но мы это ему, безусловно, прощаем.

Вообще удивительно, как американский автор второй половины ХХ века влез в шкуру английского писателя викторианской эпохи. Здесь не приходится говорить о блестящем уровне стилизации Сюзанны Кларк, но все равно получилось просто замечательно. Текст у Симмонса очень неспешный, сюжет развивается с одной стороны медленно, но с другой — на 800 страницах книги находится место и кровавым убийствам, и языческим ритуалам, и гипнотическим сеансам, и опиумным притонам, и, над всем этим, банальной как мир человеческой зависти. Зависти старательного ремесленника Коллинза к одаренному баловню музы Диккенсу, который не тратит усилий на выстраивание персонажей, не особо следит за связностью сюжета и композиционной логикой романа, но все равно получает овации и восхищение публики, в то время, как другой пишет по всем законам писательского ремесла, но не получает и десятой доли той народной любви и славы.

Восхитительное хулиганство Симмонса, блестящий роман. Я бы даже сказал: невообразимо!

Несмотря на то, что с творчеством упомянутых в романе английских писателей знаком поверхностно, мне читать было интересно даже без параллелей, аллюзий и что там еще бывает. Роман очень интересный, намеренно затянутый, блестяще стилизованный. Тем, кто в пойдет аналогичной дорогой невежества, могу перед прочтением только посоветовать краткие содержания книг Диккенса и Коллинза, ну или хотя бы на их фото глянуть — так будет нагляднее и понятнее. Хотя и без этого было интересно. ГГ — «низкорослый господин с нелепой фигурой, огромным лбом и несоразмерно широкими плечами. Говорил он быстро и любезно, но совсем неинтересно… Человек, удостоенный многих почестей и обласканный в лондонском обществе, который слишком много ест, слишком много пьет, постоянно хворает, страдает подагрой, — одним словом, не самый замечательный образчик человеческой породы». Он совершенно несимпатичен, наркоман, женоненавистник, сибарит, обжора, развалина, нытик, завистник, предатель, ханжа и еще масса нелестных эпитетов. Но за его поступками хочется следить дальше. И даже сопереживать. А еще в них веришь, за что спасибо Автору! А уж как описаны завистливые терзания одного автора к другому и их «дружба«! Сразу видно, Симмонс в этом понимает не по наслышке. Клейкое и неспешное повествование стало самым лучшим фоном для происходящих событий. Атмосфера шикарна и очень реалистична, с эффектом 3Дэ, полного погружения и тому подобное. Даже самые второстепенные герои объемны и живы, интрига держится до финала, хоть в чем-то и предсказуема. Интерпретация исторических событий крайне любопытна, хоть кому-то и покажется пустой и надуманной. В общем, роман стоит порекомендовать из любопытства диккенсоведам, любителям Симмонса, поклонникам «Сонной лощины», «Из ада» и аналогичных картин, а также любителям неспешного романа, который не проглатываешь за вечер, а вдумчиво грызешь томик несколько дней, даже если находишь его откровенно затянутым в ряде мест.

Здорово, как всё, что читал от Симмонса! Люблю книги, которые двигают тебя дальше. Захотелось перечитать Диккенса, вот только боюсь, что смотреть на него буду теперь через призму этой книги...

Дэн Симмонс уже не раз зарекомендовал себя как профессиональный литературный игрок, который, берясь за сложные и неоднозначные темы, ловко апеллирует реальными фактами, смешивая историю и собственный вымысел. В этот раз участниками Симмоновской фантазии стали люди, сыгравшие огромную роль в развитии литературы – Чарльз Диккенс и Уилки Коллинз, хотя имя второго, как утверждает сам Уилки, нынче менее известно, нежели яркая и монументальная фигура Диккенса.

В “Друде” нет эпичности “Гипериона” или “Трои”, нет ледяного холода “Террора”, а присутствие мистических сил постоянно находится под вопросом, в отличие от той же “Утехи падали”. История похождений Коллинза и Диккенса по идее является детективом, что не ново для Симмонса – цикл про Джо Курца тому доказательство. Но Дэн не был бы самим собой, если бы дело ограничилось одним лишь расследованием странных убийств.

Сюжет “Друда” строится вокруг отношений Чарльза Диккенса и его друга/соперника Уилки Коллинза, где декорациями выступает огромный и непредсказуемый мир, а актерами – их многочисленные друзья и враги, большая часть из которых является известными историческими личностями. Перед глазами читателя мелькают – Париж, немного Америки, альпийский пейзажи, и, конечно же, Лондон. Столица Британии делится у Симмонса на два мира – мир шика, блеска, театра и темных салонов, и мир “нижний”- полный бродяг, убийц, наркоманов и трупов. Иногда создается впечатление, что это не один и тот же город, а два, просто случайные взявшие одно название. В очередной раз поражает научная и жизненная подкованность Симмонса, который скрупулёзно воссоздает мир прошлых лет.

Формально главный герой в книге один – это Уилки Коллинз, от лица которого и ведется повествование. Но на протяжении всей истории над Коллинзом и читателем нависает другая известная тень – тень человека, чьи произведения в свое время произвели в Англии настоящий фурор. Тень Чарльза Диккенса, к которой Симмонс безусловно питает глубочайшее уважение. Впрочем, уважение к Диккенсу, как к Мастеру и автору, не мешает Дэну детально рассказывать обо всех тех эксцентричных и неправомерных поступках, которые творил в свое время великий сочинитель. Симмонс ни в коем случае не очерняет фигуру Диккенса, но и не строит из него стопроцентного святого, рисуя образ “народного автора” более разнообразными красками.

Несколько сложнее обстоит ситуация с противником Диккенса – Уилки Коллинзом. Хотя Коллинз Симмонса – это тоже весьма разносторонний персонаж, в конце концов, автор расслабляется и опускает планку, представляя его исключительно как отрицательного героя, завистника Диккенса. Проблема заключается в том, что в романе, который написал Симмонс, конкретно положительным и отрицательным героям просто не может быть места. “Друд” – это достаточно сложное и комплексное полотно, характеры которого выходят далеко за рамки черного и белого. А пытаясь представить Коллинза эдаким чопорным эстетом, Симмонс порой откровенно перебарщивает, заставляя того подробно описывать его “скромный” ужин из шести блюд.

К тому же, в последних исповедях Уилки видно четкое вмешательство автора, который доселе представлялся некой призрачной фигурой, обитающей “где-то” там поверх персонажей. До этого момента не было ощущения, что кто-то рассказывает выдуманную историю — эффект погружения был невероятно силен. Создавалось впечатление, что это Уилки Коллинз, а не Симмонс, долго и упорно пытался рассказать читателю тайну загадочного Друда. Но чем больше Коллинз начинает выказывать свое недовольство по поводу Диккенса, тем больше чувствуется фальшь. Я не знаю, как обстояла ситуация в реальной жизни, и какие в действительности были отношения между этими людьми. Но то, что Коллинз произносит о его дружбе/вражде с Диккенсом ближе к финалу – это слишком просто и очевидно для автора уровня Симмонса, поскольку отношения между этими двумя требуют чего-то большего, нежели такого прямого и откровенного объяснения. Две трети романа у меня не возникало сомнений по отношению Симмоновской версии Коллинза, но именно из-за последних страниц эта пирамида веры пошатнулась. Хотя, впрочем, не разрушилась. Если убрать за скобки несколько смазавший впечатление финал, остальная часть книги по-прежнему остается превосходной.

На протяжении всего романа Симмонс ровно и четко проигрывает композицию правды/неправды, играя с читателем, и чаще выигрывает, чем проигрывает. Благодаря лошадиным дозам наркотиков, которые принимает главный герой состояние между реальностью и вымыслом растворяется и уплывает куда-то за опиумные облака, заставляя Коллинза и читателя мучиться вопросами в духе “что есть правда, а что – порождение наркотика”. Дважды книга делает неожиданный сюжетный разворот, меняющий впечатление от происходящего в совершенно иную сторону. Причем Симмонсу удается не только удивить читателя, но и в некоторой степени перестроить атмосферу романа. К примеру, только что сюжет крутился вокруг очередного званого ужина Уилки Коллинза, как вдруг действие резко выбивает палубу безопасности из-под ног героя, в разы увеличивая долю мистики и паранойи.

Очень интересными оказались моменты, относящиеся к финальным страницам книги, когда Коллинз/Симмонс рассуждает о Писателе и Читателе, прямо и откровенно показывая — какие усилия приходится тратить писателю на создания своих работ, и как часто ему приходится сталкиваться с читательской неблагодарностью. С одной стороны это может показаться откровенной жалобой автора к читателю, но вот горечь, с какой говорит Дэн в этот момент, почему-то заставляют усомниться в том, что он лишь хотел выразить нам свое недовольство. Здесь Симмонс напомнил мне точку зрения Стивена Кинга, которую тот высказал в финале “Темной Башни”. В свое время Кинг выражал надежду, что читатель пришел “ради истории ”, а не “ради финала”. Правда Кинг прямо внедрился в роман, и высказался от своего имени, в отличие от Симмонса, который не стал разрушать структуру, и высказал похожие мысли устами Коллинза. Впрочем, он не смог скрыть того факта, что это были слова не персонажа, а его собственные.

“Друд” – это образцово — Симмонское произведение, которым можно охарактеризовать его авторский подход к истории. Смесь из выдумки и реальности, живые и интересные характеры, игра с читателем и доля мистики – все эти компоненты уже не раз мелькали в других работах автора. Да, “Друд” не является лучшим произведением Симмонса, но он все равно остается очень достойным примером среди его работ. Есть вещи лучше, но есть и хуже. Стать шедевром уровня “Гипериона” и “Террора” книге не дала слишком яркая личностная окраска, которую подарил Коллинзу Симмонс, и некоторая громоздкость текста в отдельных местах. В остальном же – “Друд” это прекрасная мистерия, которая увлечет вас в темное и сложное приключение, полное переживаний, мистики и смертельных загадок.