XXV век. Коммунистическое будущее, полёты на другие планеты и… водка

Материал был мною подготовлен в 2011 году к 100-летию со дня рождения дальневосточного писателя-фантаста Михаила Прокопьевича Белова (04.09.1911 – 03.11.2000) для газеты «Молодой дальневосточник». По каким-то причинам он не был опубликован, но был прочитан (с демонстрацией визуальных материалов) на заседании городского клуба «Краевед». На Фантлабе в ближайшее время ожидается открытие биобиблиографии Михаила Прокопьевича Белова, мне показалось, что посетителям сайта будут интересны некоторые подробности жизни и творчества дальневосточного писателя-фантаста.

Виктор Буря. Хабаровск, октябрь 2013 года.

ЧАРКА ЗА ЛЕНИНА

М.П. Белов: Жить я начал при Николае Втором. Помню — у отца над верстаком висел календарь, на котором вся царская семья была изображена. Я подолгу, с восторгом разглядывал этих людей из какого-то другого неведомого мне мира... Потом был Керенский, потом – Ленин, потом – Сталин... Потом ещё много кого было. Мой отец, крестьянин Прокоп Белов из чувашской деревни Ой-Касы на реке Сура, поверил Ленину и в огне Гражданской войны штыком отстоял Октябрьскую революцию.

Весна девятнадцатого года. Отец заскочил с фронта домой. Семья наша получила три десятины дополнительной земли. У нас была лошадь и соха была. Прежде чем проложить первую борозду, отец истово перекрестился. Лошадь фыркнула и без понукания пошла вперед. Влажный, жирный чернозем, словно бархат, переливался на солнце. Теплые волны воздуха бежали по просторам полей. Грачи праздновали на первой борозде свое возвращение в родные пенаты. В голубом поднебесье звенела трель жаворонка... То была моя первая трудовая весна на крестьянском поле. Обед. Мать стелет белоснежную скатерть из домотканого холста, ставит жбан кваса, хлеб, крашенные пасхальные яйца. Отец наливает себе гранёный стакан водки (бог знает, как мать ее сохранила), широко улыбнувшись, будто обнял весь мир, выпалил одним вздохом: «За Ленина, сынок!», опрокидывает чарку в рот. Мой отец верил Ленину. Я верил отцу... После замены продразверстки продналогом и введением НЭПа почувствовал крестьянин себя хозяином земли... Из урожая 1923 года отец помолол первые пять пудов крупчатки, а счастливая мать пекла пироги. Мы – четыре пацана – впервые наелись досыта. Деревня гудела. Варили пиво, гнали самогон...

МОИ ЛАПТИ У СТАЛИНА

М.П. Белов: После окончания восьмилетней школы отец сказал мне: «Учись дальше, мы тут как-нибудь перебьемся». Поступил в лесотехнический техникум в Мариинском Пасаде. Нас, студентов, бригадами гоняли по Заволжью в поисках кулаков. Бригадирами ставили бывших ЧОНовцев, старше нас лет на десять-двенадцать. Их принимали в техникум без экзаменов по партийным путевкам. В деле раскулачивания они были безжалостны. Когда мы, деревенский молодняк, пытались протестовать, бригадиры говорили нам: «Мы учим вас, щенков, классовой борьбе». Двое из нас не выдержали – повесились, трое сбежали из отряда, семерых, в том числе и меня, исключили из техникума... Правда, в анкетах я про это никогда не писал, как и потом не писал и про другое. Объяснил уход из техникума тем, что сплавное дело стало меня мало интересовать... В городе Горьком я стал учиться в планово-экономическом институте. Но и там окончить учебу не удалось – через три года институт перевели в Самару, а меня призвали в Красную Армию...

В 1934 году, после Челюскинской эпопеи, позвали полярные просторы. Еду в Москву искать министерство, которое в Арктику отправляет... Иду вдоль бесконечного высокого зеленого забора. Заглянуть за него пытаюсь. Вот уже и щелку обнаружил... Слышу – за спиной автомобиль остановился. Обернулся: не один – аж три лимузина! Надо сказать в чем я одет был тогда. Под пиджачком – рубашка холщевая навыпуск, шаровары и ноги босые... Лапти, своими руками плетенные, вместе с портянками в газетку завернул и под мышкой держу. Зачем зря по асфальту тереть... От машин направляется ко мне мужчина в гражданской одежде, тянет за локоть. Испугался я, но все ж любопытно. Садимся с ним на заднее сиденье. Поехали. Он начал меня расспрашивать, кто такой, откуда, зачем в Москву приехал, документы попросил, внимательно изучил их… На переднем сидении передо мной кто-то в военной форме сидит и молчит. Потом на пол головы обернулся и говорит любопытному в гражданке: «Слушай, хватить! Зачем привязался к человеку! Пускай идет…». Я сразу узнал человека в форме... Еще бы не узнать! Любой и каждый в стране знал товарища Сталина по портретам... Дальше как во сне... Остановились на Красной площади. Высадили меня из машины у Храма Василия Блаженного, показали где здание Главсевморпути... Через какое-то время прихожу в себя – а лапти-то мои где?..

В Главсевморпути все решилось удивительно быстро, и вот я уже в Тобольске. В начале июня на теплоходе «Микоян» в составе Карской экспедиции уже плыл по Иртышу и Оби в Северный ледовитый океан. Так началась моя северная одиссея...

ГРЕХ ВЕЛИКИЙ НА ДУШЕ

Предлагает чуть ли не пачку денег со словами: «Дай спирта». Отказываю. Он свое: «Надо очень». Как не просил он меня, я все же отказал. «Ни за деньги, – говорю. – Ни бесплатно – не дам». Когда мы, наконец, вырвались из ледового плена и вышли в открытое море, случилась беда... и, спасая товарища, паренек этот утонул. До сих пор с укором сверлит мозг мысль: «Ну, чего бы мне не уважить человека и налить ему немного спирта. Сожалею очень, что не дал...

БЕЛЫЙ КУСОЧЕК ГИПСА

М.П. Белов: Списавшись на берег, пошел работать в газету «Ударник Арктики». По доносу, вместе с редактором и корреспондентом газеты был арестован. Всё началось в нашей Ленинской комнате. У нас там стол биллиардный стоял, а в углу на тумбочке Ленин гипсовый. Однажды ему нечаянно кием нос сбили. На хлебный мякиш кое-как прилепили, а он в самый, что ни на есть, неподходящий момент – прямо на собрании, возьми и отвались... Половину ноября 1936 года в Политотдел на очные ставки таскали... Мне было двадцать пять лет, когда я получил уведомление: «Белов Михаил Прокопьевич, 4 сентября 1911 года рождения, уроженец дер. Ой-Касы Ядринского района Чувашской АССР, заместитель редактора газеты, проживает в Тобольске Тюменской области, арестован 7 октября 1936 года. Вещи и ценности при аресте не изымались.... 22 июня 1937 года Особое совещание при НКВД СССР приговорило по статье 58-10… УК РСФСР (контрреволюционная агитация) к 3 годам ИТЛ. Для отбывания наказания был этапирован в Севвостлаг НКВД СССР. 7 октября 1939 года – освобожден».

Я остался на на Дальнем Востоке работать по вольному найму. К 1944 году уже был старшим экономистом промкомбината Западного горно-промышленного управления в поселке Сусуман. Однажды вызывает меня в Политуправление Дальстроя сам начальник, мой однофамилец – Белов. Говорит: «Михаил, надо менять профессию». Работая на приисках, я изредка писал статьи в газету на экономические темы. Очевидно, начальство их заметило. Так экономист – в приказном порядке стал журналистом. Потом была победа в краевом конкурсе радиожурналистов на лучший очерк о Севере, приглашение на работу в Хабаровск…

КОСМОНАВТ НАШЁЛСЯ…

М.П. Белов: Роман «Улыбка Мицара» я написал в 1969 году и посвятил его Андриану Николаеву – третьему советскому космонавту и моему земляку. Меня просто распирала гордость, – с нескрываемой гордостью рассказывал Белов. – Полетел в космос свой – чуваш! Мы даже учились с Николаевым в одном техникуме в Мариинском Пасаде. Только я на 14 лет раньше Николаева.

Чуваш Белов тоже решил ринуться к звёздам. Так родился фантастический роман о покорителях Вселенной, живущих в двадцать пятом веке. Экземпляр книги с автографом послал в Звездный Городок на имя космонавта Николаева.

Из романа Михаила Белова «Улыбка Мицара»:

«– И знаешь, о чём я подумал? – Шагин неторопливо достал из рюкзака ложки, потом появилась плоская фляга с яркой этикеткой «Русская водка». – Тебе полный?

– Половину, сказал Лунь. Так о чём ты хотел сказать?

Шагин молча налил ровно столько, сколько просил Лунь. Лунь взял в руки гранёный стакан из простого стекла. Из этого же стакана они пили на Венере. Стакан, который побывал почти на всех планетах Солнечной системы. Настоящий музейный экспонат.

– Мы выпьем еще из него на Лории, – сказал Шагин».

За этот самый «гранёный стакан» через газету пожурил Белова его товарищ по писательскому цеху Василий Ефименко: «Двадцать пятый век, коммунистическое будущее, полёты на другие планеты и… водка».

В конце 1970-х в Москве собрались на совещание писатели, работающие в жанре приключений, фантастики и детектива. Пригласили и меня. Среди почётных гостей – космонавт Георгий Гречко. Увидев на специальной выставке книгу «Улыбка Мицара», он взял её с полки и сказал, что книга побывала в космосе. Оказывается, космонавт помнил про гранёный стакан, описанный в романе, помнил, для каких целей брали его в звёздное путешествие космолетчики. Кто-то из участников совещания поинтересовался у Гречко: «А, можно ли в космосе водку пить?» Космонавт, со свойственным ему чувством юмора, ответил: «Конечно можно! Только… где её там взять?»

ПОСЛЕДНЯЯ ПРО БЕЛУЮ

В день своего 85-летия в 1996 году, в ответ на юбилейные поздравления многочисленных гостей, собравшихся в хабаровском Доме писателей, Михаил Прокопьевич поделился творческими планами:

«Есть у меня такая задумка – написать маленькую фантастическую вещичку. Сейчас много пьющих и много пьяниц... Хочу их всех отправить в параллельный мир, где алкоголь бесплатно раздаётся: пей – хоть залейся... Обрадовались «алкаши-переселенцы» – вот счастье привалило! Стали там, в другом мире, пить да гулять. Сначала пили без меры, потом всё меньше и меньше, а вскоре – совсем пропала у них охота к этому делу. Ну не тянет на горькую и всё тут... Надоело, а другого дела в том мире и не предполагалось. Просятся обратно. Возвращают... И тут на наш с вами «непараллельный мир» напасть навалилась. Привезли они к нам оттуда это своё – «надоело»... Народ новинкой заинтересовался, а казна государственная трещать по швам начала. Проблема нешуточная! Водку никто не покупает! Что делать? Призадумались в Кремле: как вновь научить народ водку пить? Законы стали выдумывать специальные. Льготы вводить для пьющих. А непьющим, наоборот, неудобства строить: «Ну-ка дыхни. Что! Опять трезвый? – штрафную денежку давай... Быстро всё вернулось к тому, как было. Но, как всегда на Руси бывает, перебрали чуток, то есть – перегнули палку. И опять про параллельно-трезвый мир народ заговорил... Старая история про бычка на новый лад – «Сказочка про Белую»...

Выпьем, братцы, пока тут,

На том свете – не дадут.

А дадут – напьёмся,

И... сюда вернёмся!